Обратная сторона луны (джен)

— Своих? — переспросил Скабиор слегка озадаченно. — Да не было у него никаких детей, насколько я знаю…

— Да, точно, не было, — кивнул Поттер. — Вещи-то лежат невостребованные. Были б дети — мы их нашли бы и отдали, или, в случае отказа, уничтожили бы.

— Вещи? — повторил Скабиор с неожиданным даже для него самого волнением.

— Ну, его же не голым арестовали, — пошутил Поттер. — Да, вещи: одежда, личные какие-то мелочи… Убейте — не помню, что там. А что?

— Да нет… Ничего, — подчёркнуто равнодушно пожал Скабиор плечами.

— Вам интересно? — настойчиво спросил Гарри. — Вы хорошо его знали?

— Неплохо, — подумав, осторожно ответил Скабиор. Поттер, почуяв его настороженность, рассмеялся:

— Не стоит меня бояться. Это дело уж совсем прошлое. Ну, хотите, пообещаю, что этот разговор неофициален?

— Да я, скорей, по привычке, — расслабленно усмехнулся Скабиор. — Просто тема очень уж… щекотливая. Но да… Я его знал. Вам интересно? — повторил он его же вопрос.

— Пожалуй, — кивнул Поттер вполне искренне. — Я столько жути про него слышал, что было бы неплохо узнать, для разнообразия, немного правды.

— Велик шанс, что большая часть жути правда и есть, — сказал Скабиор, поглядывая на Главного Аврора Британии с насмешливой полуулыбкой. — А что вы слышали? Откровенность за откровенность — мне тоже любопытно узнать, что о нём говорят среди вас.

— Что он мог перекидываться и без луны, например.

— Не совсем, — подумав, сказал Скабиор.

— Что значит «не совсем»? — недоумённо вскинул брови Поттер. — Разве трансформация бывает частичной?

— Всё бывает, — усмехнулся чему-то своему Скабиор. — Но в данном случае «не совсем» значит, что непосредственно трансформации не происходило, но... — он задумался, подбирая слова. — В каком-то смысле он вообще никогда не переставал быть волком. Не знаю, как вам объяснить. Но вы же знаете Билла Уизли.

— Я-то знаю, — сказал с огромным удивлением Гарри, — а вот вы откуда?

— Так все газеты писали же, — пожал Скабиор печами. — Волшебник, пораненный Грейбеком, и красавица-француженка… свадьба эта… сколько тогда было шума…

— Вы помните их свадьбу? — ещё больше изумился Поттер.

— Мне было интересно, станет он оборотнем или нет, — пояснил Скабиор. — Не стал, насколько я знаю, хотя и приобрёл некоторые черты.

— Вы следили за ним? — догадался Гарри.

— Просто как-то ходил посмотреть. Никто другой так не мог — хотя многие пытались. Как Грейбек. Да и пытаются, — добавил он после небольшой паузы.

Они поглядели друг другу в глаза — Поттер первым отвёл взгляд, улыбнулся, сказал мягко:

— Я не собираюсь ловить вас на слове сегодня. И, в общем-то, это вполне ожидаемо. А вы сами, как я понимаю, этим не занимались?

— Я — нет, — ответил Скабиор неожиданно серьёзно.

— Почему?

— Потому что когда-то решил, что мне больше нравится быть человеком. Да и методы уж очень… специфические.

— Методы? — жадно спросил Гарри — и первым же рассмеялся. — Простите. Но это вправду интересно.

— На самом деле, я не уверен, — признался Скабиор. — Но, полагаю, диета должна была иметь к этому какое-то отношение.

— Диета? — переспросил Поттер.

— Ну… Можно и так назвать, — ухмыльнулся Скабиор. — Люди. По большей части магглы, хотя в последний год-два войны бывало всякое. А то вы не знали, — добавил он, со странным удовольствием глядя на собеседника.

— Так это правда? — нахмурившись, с отчётливым отвращением спросил тот.

— Вполне, — кивнул Скабиор. — Он часто насиловал магглянок — а потом ел их. Частями.

— Как вы… спокойно говорите об этом, — Гарри передёрнул плечами. — А сами не пробовали?

— Нет, — Скабиор рассмеялся. — Хотя у нас некоторые практиковали.

— Но почему? — с неожиданной горячностью воскликнул Гарри. — Вы же сами твердите, что вы люди!

— Ну, так, кто твердит — тот такого и не делает, — жёстко ответил Скабиор. — Но знаете — магглы говорят, что если человека сто раз обозвать свиньёй, на сто первый он захрюкает. Мы, конечно, держимся дольше, но знаете… Впрочем, ладно, — оборвал он себя. — Мы, кажется, о Грейбеке беседовали. Что вам ещё рассказать?

— Он всегда был таким?

— Понятия не имею, — пожал Скабиор плечами. — Я его знал лет, — он задумался, — лет пятнадцать, наверное. И, когда познакомился, он уже был легендой. Но, в общем, нет… Тогда в нём, пожалуй, человеческого было больше. Знаете, где мы впервые встретились?

— Представить боюсь, — пошутил Поттер, наполняя их опустевшие стаканы.

— В книжной лавке, — он засмеялся при виде выражения его лица. — Я сам обалдел тогда. Но он был очень начитан — правда, несколько специфично, но тем не менее.

— Начитан? — недоверчиво переспросил Гарри.

— Начитан, — он опять рассмеялся. — Я, когда его в первый раз увидел в очках — остолбенел буквально. А он поглядел на меня, усмехнулся так — и вернулся к книге. Потом я уже привык, конечно… Но в первый раз было жутковато.

— А ведь точно, — задумчиво проговорил Поттер. — Я вспомнил: в описи были очки. Я тогда решил, что он снял их с кого-то и машинально в карман засунул — да там и забыл.

— Круглые? В тонкой такой золотой оправе? — на одном дыхании выпалил Скабиор.

— Про материал не помню, но круглые, да, — кивнул Гарри. — Я запомнил, потому что подумал тогда, что они такие же, как у меня…

— Да, похожи, — согласился Скабиор. — Но ваши на вас смотрятся естественнее.

Они рассмеялись — оба.

— Вы боялись его? — спросил Поттер.

— Боялся, конечно, — кивнул тот. — Особенно под конец.

— Но уважали, верно?

— Верно, — Скабиор снова кивнул.

— За то, что он был бОльшим зверем, чем вы все?

— За то, что он думал о нас, — после долгой паузы ответил Скабиор. — Что сумел организовать. С ним было непросто — но он всегда дрался за любого из своих до конца. И никогда никого из нас не сдавал — сам мог убить, запросто, но мы знали, что, что бы ни было, нам есть, где укрыться. И, в конце концов, мы все там были равны. А ещё его боялись — по-настоящему.

— И вам это нравилось, — утвердительно сказал Поттер. И не сдержался: — Он же детей обращал — это вам нравилось тоже?

— Не слишком, — спокойно отозвался Скабиор. — А вот предыдущее — да. Нравилось. Потому что, если тебя по-другому слушать не хотят — больше ничего и не остаётся. Это сейчас хотя бы формально нас почти приравняли к людям, — он усмехнулся. — А четверть века назад у нас же никаких прав не было — нам даже детей не оставляли, если родственники-волшебники выражали желание их забрать.

— Как так? — растерялся Гарри. — Почему?

— Потому, — глумливо отозвался Скабиор. — Мы же не люди — не были с точки зрения закона. Мы были то существами, то тварями — в зависимости от… Не знаю, чего — от настроения господ из Визенгамота, наверно. А кто же оставит волшебника твари на воспитание? Ладно бы магглам — но чтобы оборотням? Как можно? — он усмехнулся очень горько. — Впрочем, сейчас тоже изменилось немного… Формально-то мы, конечно, равны, но…

— Хотите сказать, сейчас детей тоже отбирают? — неожиданно всерьёз завёлся Поттер.

— Конечно, — пожал он плечами. — Это же очень легко: достаточно пригрозить обвинением в нападении в полнолуние — и всё. Никто же разбираться не будет — и не докажешь же ничего. Вы бы кому поверили в такой ситуации — оборотню или пострадавшему? Верней, чудом спасшемуся?

Гарри открыл было рот, чтобы ответить — но промолчал. Понимая прекрасно, что тот прав: он сам поверил бы, конечно… не оборотню. Он нахмурился и отвёл глаза — взял стакан, но пить не стал — просто покрутил в руках и поставил обратно на стол.

— Пострадавшему, — признал он. — Я поверил бы пострадавшему.

— И никакой веритасерум и легилименция бы не помогли, — добавил Скабиор. — Потому что проверять пострадавшего — сложно, что ли, инсценировать нападение? А потом туман — и всё, мол, от ужаса память отшибло… А мы не помним ничего из того, что происходит с нами во время трансформации.

— Если не пьёте аконитовое.

— Да даже если и пьём… Всё равно потом всё, как в тумане. Но, может, для легилимента достаточно, я не знаю. У вас же есть дети?

— Трое, — кивнул Гарри.

— А вот представьте, что вы никаких прав на них не имеете, — негромко сказал Скабиор. — И, пока с женой у вас всё хорошо — они у вас есть. А случись что — не будет. А если она тоже оборотень — то вы оба с ней зависите от ваших родственников-волшебников: если им взбредёт в голову их забрать, ничего вы поделать не сможете. Многих одно это к Грейбеку приводило, особенно женщин. Не говоря уж обо всём остальном.

Поттер не ответил — сидел, молча глядя в пространство, потом вдруг перевёл взгляд на Скабиора и спросил со странной улыбкой:

— А как звали вашего отца?

— Что? — растерялся Скабиор от такой резкой смены темы.

— В вашем деле есть только имя матери. А кто ваш отец?

— При чём тут… понятия не имею, — отозвался Скабиор, глядя на Поттера очень недоумённо. — Какая разница-то?

— Ой ли? — Поттер продолжал улыбаться всё так же странно. — Я ведь тоже кое-что знаю о вас. Дети не отвечают за родителей… Зачем вам скрывать?

— Что скрывать-то? — Скабиор нервно сглотнул. Разговор вдруг стал странным и не то, что опасным, но непонятным — а любое непонимание в беседе с Главным Аврором не могло его не встревожить.

— Вы ведь даже похожи, — мягко проговорил Гарри. — Я понимаю, что родство сейчас доказать невозможно — тела-то нет, ничего же ведь не осталось. Но, полагаю, вашего заявления будет вполне достаточно — тем более, что за все эти годы других родственников не нашлось, а вещи хранят только двадцать лет, и если они остаются невостребованными — уничтожают. Неужели вам не хочется получить их на память о вашем отце? Каким бы он ни был, — договорил он, глядя на Скабиора с удивительно невинным выражением лица.

И до того, наконец, дошло — и он до такой степени растерялся, что далеко не сразу нашёлся, что сказать, но потом заулыбался и, наконец, подыграл:

— Ну, раз вы сами всё выяснили… ну, в общем, да. Не хотелось мне, знаете ли, привлекать к себе лишнее внимание, но…

— Дети не отвечают за отцов, — повторил Поттер. — Но, в целом, это было несложно: вы не слишком хороший боец, а место при Грейбеке занимали заметное. Должна же была быть для этого какая-нибудь причина. В общем, — подытожил он, — если хотите получить его вещи — обратитесь с прошением в аврорат, полагаю, никаких препятствий не будет.

Он поднялся — и тут сообразил, что маггловских денег у него нет. Рассмеялся, сел снова и сказал весело:

— Ну вот — уйти эффектно не вышло. Я помню, что вас приглашал — но забыл, что у меня, конечно же, нет с собой фунтов. Я вижу два варианта: вы подождёте меня, пока я схожу в Гринготтс, или вы расплатитесь, а я завтра... вернее, в понедельник отдам вам долг.

— А может, вы дадите мне шанс всю оставшуюся жизнь хвастаться, что я лично угощал вас обедом? — тоже засмеялся Скабиор.

— Хотите? — удивился Поттер. — Да пожалуйста… Если вас это порадует — я не против. Я, знаете, с кем только не обедал… А на взятку это, пожалуй, всё же не тянет, — он огляделся задумчиво и добавил решительно: — Нет, точно не тянет. Даже на взгляд Скитер.

— Она не посмеет, — ухмыльнулся Скабиор. — Она вовсе не дура.

— Вы думаете, она побоится со мною связываться? — скептически усмехнулся Поттер.

— Почему с вами? — вскинул брови Скабиор. — Вас-то чего бояться? Вы — воплощение закона и справедливости… А вот я могу однажды и в гости зайти. В полнолуние, — он подмигнул ему и засмеялся. — И она прекрасно это понимает. Это вам не репортаж об общественных работах — за который, кстати, она мне ещё заплатит, — он опять рассмеялся.

— Не советую, — вроде бы весело улыбаясь, медленно проговорил Поттер.

— Да не бойтесь, — махнул он рукой. — На самом деле, меня нужно очень серьёзно достать, чтобы я так рискнул сейчас. Правда, она-то этого не знает, — он подмигнул и потянулся, а потом очень серьёзно и тепло сказал: — Спасибо вам.

— Да не за что. Вам спасибо, — он снова встал и протянул ему руку. — Пора мне, — сказал он, беря со стула всё ещё мокрую мантию и поморщился. — Забыл совсем. До понедельника — приходите вечером, часов в шесть — я надеюсь к этому времени освободиться.