Обратная сторона луны (джен)

— Гвен!

Гвеннит обернулась удивлённо — её много кто мог окликнуть здесь, в Лютном, но голос был детский, а детей она, вроде, не знала… наверное, дитя кого-нибудь из знакомых — и с недоумением уставилась на девочку лет десяти, робко жавшуюся к стене одного из домов. Её личико показалось ей смутно знакомым, но никаких ассоциаций не вызвало — впрочем, Гвеннит всегда плохо запоминала лица. Она посмотрела на часы: Скабиор не станет её ждать, если она опоздает, и просто уйдёт без неё, ну и обидится потом, конечно — но дело было даже не обиде, а в том, что ей самой хотелось пойти с ним, она предупредила уже и Арвида, и все дела пораньше закончила…

— Ты мне? — уточнила она, подходя поближе и оглядываясь. Лютный — не лучшее место для маленьких девочек, тем более, так чисто и аккуратно одетых... Что она здесь забыла? Заблудилась, что ли? Или шутит так кто-то?

— Тебе, — улыбнулась радостно девочка. — Привет. Я искала тебя, очень, а пока все сейчас сидят у Фортескью, я увидела, как ты свернула сюда и улизнула, и…

— Иви?!

Она узнала младшую сестру не по лицу — а по запаху: лица она забывала быстро, а самую младшую видела так давно, что толком не могла вспомнить, сколько уже прошло лет, но запахи она запоминала раз и навсегда, и никогда в них не ошибалась.

— Ты что здесь делаешь? Ты как вообще попала сюда?! — ахнула Гвеннит, подбегая к ней и загораживая собой от взглядов появившейся в конце улицы нетрезвой компании. Она-то сама всё равно была здесь своей, да и случись что — могла себя защитить, но маленькая девочка, у которой даже палочки нету… наверное. Или есть? Сколько ей уже?

— Я же говорю: мы пришли к Фортескью и ели мороженое, и я увидела тебя, сказала, что я в туалет и побежала за тобой… Я скучаю, — Иви доверчиво улыбнулась и обняла стоящую рядом сестру. — Ты совсем никогда больше к нам не придёшь, да?

— Я же прихожу, — растерянно и раздражённо сказала Гвеннит, не зная, что ей делать.

— А я не видела, — возразила Иви. — Когда ты приходишь?

— Иногда. Тебе нельзя быть здесь, — Гвеннит почти что с отчаянием посмотрела на часы и схватила девочку за руку. — Родители тебя потеряли уже и с ума сходят… не дай Хель, авроров притащат. Идём быстро.

— Я не хочу! — заупрямилась девочка. — И кто это — Хель?

— Богиня мёртвых. Идём, говорю! — дёрнула она сестру за руку. — У меня времени нет сейчас совсем, я занята, — она потащила её за собой. — Я зайду. Потом. Ну, идём же! — умоляюще проговорила она, поглядев на часы.

— Я скучаю по тебе, — дрожащим голосом повторила Иви — её большущие серые глаза наполнились слезами. — А ты?

— А я нет, — рассержено ответила Гвеннит, вновь дёргая её за руку. — Идём же, говорю! Ты вообще меня не должна помнить…

— А я помню! — она вырвала руку и закричала, плача: — А я помню тебя! Я скучала, а так ждала, а ты, ты…

Она развернулась вдруг и побежала прочь — к сожалению, в сторону от выхода на Диагон-элле, и Гвеннит ничего не осталось, кроме как броситься вслед за ней. Однако та бежала так быстро, что Гвеннит никак не удавалось её догнать, а про палочку она вспомнила далеко не сразу, но потом, наконец, вытащила её и кинула в сестру Ступефаем. Девочка упала на грязные булыжники мостовой, Гвеннит подошла, сняла заклинание, подняла Иви за воротник… и услышала сзади удивлённый знакомый голос:

— Кто это тут у нас?

— Крис, прости, пожалуйста! — воскликнула она, поворачиваясь, но не выпуская из рук воротник детской куртки. — Я бы пришла вовремя, но это… Это моя младшая сестра, я сейчас отведу её назад, и…

— Я искала тебя! — всхлипнула Иви. — Всегда, когда мы бывали на Диагон-элле! А ты…

— Ты искала её? — ласково спросил Скабиор, подходя ближе и, наклонившись к лицу девочки, достал платок и очень знакомым Гвеннит жестом стёр слёзы. — Как тебя зовут?

— Иви, — девочка застеснялась и отступила назад, глядя на него исподлобья.

— Ты её сестра?

— Да. Только она сказала, что совсем не соскучилась…

— Она пошутила, — ласково улыбнулся он. — Ты просто её напугала, малышка, вот и всё.

— Почему напугала? — округлила глаза Иви.

— Потому что здесь очень страшное место, — таинственно улыбаясь, пояснил он. — И маленьким девочкам быть здесь очень опасно.

— Мама тоже ругается, когда пугается за меня, — подумав, кивнула Иви и спросила Гвеннит, — ты поэтому так сказала?

— Гвен? — спросил Скабиор, переводя на неё взгляд — очень внимательный и неприятный взгляд, надо сказать.

— Ну да, — она кивнула, непонимающе на него глядя.

— А теперь извини нас, — попросил у девочки Скабиор, — но нам надо поговорить.

Он наложил на них с Гвеннит заглушающие чары — и сказал очень резко:

— Ты что творишь? А?

— Я? — совершенно растерялась Гвеннит. — Я вообще не знала, что она… Я не видела её! Не видела, что она идёт за мной… Крис, честное слово, я…

— Хочешь её тоже предать?

— Предать?! Крис, она…

— Ей сколько лет было, когда всё случилось?

— Пять, — тихо проговорила Гвеннит.

— Ты всерьёз говоришь о предательстве пятилетнего ребёнка? Ты в своём уме?

— Крис…

— У тебя очень преданная и храбрая сестра, — решительно сказал он.

— Я не знаю её! Я же не видела её почти все эти годы и…

— Вот и повидайся. Отведи её к родителям и поговори с ними, наконец, по-человечески. Хватит уже воевать-то — тебе скоро самой выходить замуж.

— Не хочу я…

— Гвен, — он крайне неприятно заулыбался, повернувшись при этом спиной к Иви. — Тебе не кажется, что пора уже вырасти? Самой не надоело пережевывать эти свои старые обиды?

— Крис, — изумлённо выдохнула она, — но ты же сам всегда говорил…

— Говорил, — поморщился он, — и нечего постоянно напоминать мне о том, каким я был идиотом. Я тебе уже говорил: я был неправ. Изволь теперь исправлять то, что мы с тобой натворили. Я тебя не прошу любить их, но общаться нужно. Хотя бы начать.

— Они мне чужие, Крис, — покачала головой Гвеннит. — Я… я не злюсь больше. Они мне просто чужие.

— Скверно, — он снова скривился. — Давай исправляй эту нелепую ситуацию. Иди с ней к ним.

— Я хотела пойти с тобой… Ты же мне обещал!

— После придёшь. Я выйду сюда через час. И потом — ещё через час. Иди.

— Вы оба, как сговорились, — пробурчала она себе под нос, сдаваясь. — Что ты, что Ари…

— Вот видишь, — кивнул Скабиор. — Мужа надо слушаться. Даже будущего. Иди давай.

— Ладно, — она глубоко вздохнула. — Я вернусь через час.

— Возвращайся, — он кивнул, снял заглушающие чары, улыбнулся Иви и сказал ей: — Никогда сюда больше не приходи, хорошо? Обещаешь?

— Я Гвен искала, — кивнула девочка. — А почему сюда нельзя приходить?

— Потому что здесь очень опасно… для людей, — он опять улыбнулся. — Ты ей лучше просто письма пиши.

— Я писала, — вздохнула Иви. — Но она не отвечает…

— Теперь ответит, — пообещал Скабиор. — А ещё она в министерстве работает, — Гвеннит бросила на него сердитый, почти яростный взгляд, но он совершенно его проигнорировал и добавил: — Можешь туда приходить. Там безопасно.

— А вы её друг? — спросила с любопытством Иви. — А как вас зовут?

— Сложный вопрос, — улыбнулся он и, помахав ей рукой, чмокнул растерянную и злую Гвеннит в щёку, развернулся и пошёл прочь, быстро скрывшись за одной из дверей.

— Ну пойдём, — вздохнула девушка, беря сестру за руку и разглядывая её со смесью досады и любопытства. — Хорошо, если хочешь, можешь писать мне. Только нечасто. Раз в месяц. Ты уже идёшь в школу в этом году, да?

— Да, — Иви заулыбалась. — Но это ещё так нескоро…

— Успеешь, — сказала Гвеннит, шагая так быстро, что Иви едва за ней поспевала. В таком темпе они очень быстро вышли на Диагон-элле и почти пробежали мимо магазинов, мимо небольшой бригады укладывающих брусчатку людей, осуждённых по самым разным статьям, но отбывающих наказание по тому же закону, что недавно и Скабиор, однако уже не привлекавших к себе особенного внимания (потому что, одно дело первый такой осуждённый, к тому же оборотень, да ещё и бывший егерь! — и совсем другое — обычные мелкие воры, на которых и глядеть-то неинтересно) — и, подходя к кафе Фортескью, застали там некоторое волнение.

— Мам, вон она! — услышала Гвеннит крик Хэзер — самой старшей сестры.

— Идём! — Иви вцепилась в руку Гвеннит. — Гвен, пожалуйста, идём к ним! Все так обрадуются!

— Сомневаюсь, — пробурчала девушка, но пошла — обещала же…

При её появлении все замолчали. Гвеннит глубоко-глубоко вздохнула и проговорила как можно более равнодушным тоном:

— Вы бы получше за ней следили. Я её в Лютном встретила. Это плохое место для маленьких девочек — даже днём.

— А что там делала ты? — спросила её мать, прижимая к себе Иви, но глядя, не отрываясь, на Гвеннит.

— Я там шла по делам. Я там часто бываю, мама, — она вскинула подбородок. — Но мне можно. А вам туда хода нет.

— Садись с нами, — улыбнувшись то ли виновато, то ли суетливо, то ли заискивающе, произнесла её мать. — Гвен, пожалуйста… Посиди с нами. Хотя бы немного. Мы тебя так давно не видели…

— Недолго, — сказала Гвеннит — и в самом деле присела за их стол. Иви немедленно придвинула свой стул вплотную к её и уселась рядом, прижавшись к старшей сестре и обхватив её руку своими. Гвеннит было очень неловко — из-за всего: и из-за этой непонятной и неуместной радости, и из-за того, что они все смотрели на неё с непонятным ожиданием, и потому, что она понятия не имела, как и о чём теперь с ними говорить.

Беседа не клеилась… Её пытались расспрашивать — Гвеннит отвечала отрывочно и скованно, потом спрашивала что-то сама — ей рассказывали новости с каким-то неестественным энтузиазмом… А потом она вдруг увидела Скабиора, с очень странным выражением лица стоявшего на другой стороны улицы почти что напротив кафе. Увидев, что она заметила его, он поманил её — она просияла, быстренько попрощалась со всеми и выбежала на улицу, на которой его уже не было. Вернее, он был, но быстро удалялся по направлению к Лютному, и Гвеннит побежала за ним.

Свернув в одну из подворотен, он остановился, поджидая её, поймал в объятья, как очень любил делать с ней, и спросил насмешливо:

— Что, не выходит?

— С родителями разговаривать? Нет, — улыбнулась она. — Я говорила тебе: мы друг другу чужие…

Он вздохнул почему-то и сказал очень терпеливо:

— Ты не туда смотришь. Ты видела их глаза, заметила, какие они на тебя взгляды бросали?

— Взгляды как взгляды… Смотрели, как на зверька в клетке.

— Балда ты, — сказал он неожиданно грустно. Коснулся носом её макушки, прошептал: — Ладно… сделаем по-другому.

— Почему ты так хочешь, чтобы я с ними общалась? — спросила она удивлённо. — Ты давно там стоял?

— С самого начала. А почему… Гвен, — он обнял её за плечи и повёл по улице. — Я ведь сяду однажды уже по-настоящему. Вопрос времени, ты же понимаешь?

— Нет, — она побледнела и замотала головой, замедляя шаг. — Нет, Крис, нет!

— Да, — он настойчивее потащил её за собой. — И тогда ты останешься одна. А я этого не хочу. Ты не одиночка, Гвен — тебе нужна стая.

— У меня есть Ари, — сказала она, глядя на него полными слёз глазами.

— Есть. Но он тоже один. А их много. И я хочу, чтобы они тоже у тебя были. А предательство… Ну, что предательство. Мало ли, — пожал он плечами. — Все предают. Что ж теперь… Ты вот тоже в каком-то смысле сестру предала.

— Я?! — она даже остановилась, задохнувшись от возмущения.

— Ты, — усмехнулся он. — Хотя тебя нельзя за это винить.

— Я не, — начала она громко, но он прижал к её губам указательный палец.

— Тихо. Я сказал: винить тебя за это нельзя. Но факт: ты её бросила. И не только её… там, вроде, ещё кто-то есть младший?

— Крис! — от неожиданности, возмущения и обиды она заплакала, мотая головой и не находя правильных слов, чтобы возразить толком — и он не выдержал, притянул её к себе, обнял и, целуя в макушку, сказал:

— Я к тому, что сложно сказать, где тут предательство, а где нет. Они растерялись тогда, я думаю. А я был неправ, когда говорил тебе всю эту пафосную ерунду. Ну всё, прекращай плакать — после поговорим.

Но она плакала — святая Моргана, где она всё-таки берёт столько слёз? — и они довольно долго стояли в этой мордредовой подворотне, где прохожие принимали их за очередную парочку.

* * *

А пока они обнимались, в Департамент Магического правопорядка сова принесла большой плотный конверт, в котором, написанное на самом дорогом пергаменте идеальнейшим почерком, содержалось следующее заявление:

Начальнику Департамента Магического Правопорядка мадам Гестии Джонс.

ЗАЯВЛЕНИЕ

Некоторое время назад нам стало известно, что один из прямых инициаторов нападения в 1998 году на господ Крюкохвата и Кровняка, в результате которого первый получил множественные переломы нижних конечностей, а второй — травмы головы, несовместимые с жизнью, следствием которых стала его преждевременная и, по всей видимости, болезненная кончина, жив и опознан одним из пострадавших, а именно, господином Крюкохватом. Поскольку нападавший был, без всяких сомнений, опознан, мы требуем проведения в отношении него дополнительного расследования и наказания.

Мы готовы предоставить все необходимые материалы и воспоминания.

Старший уполномоченный представитель Братства Гоблинов и Совета Кланов

Бродрик Косой.

1 декабря 2014 г.

Ниже следовали официальная вычурная печать и подписи самых уважаемых гоблинов Британии — начиная с директора банка Гринготтс, почтенного Рагнока Косолапого и самого пострадавшего, Крюкохвата.