Посмотри в глаза чудовищ (джен)

Допрашивать Мюррей Гарри с Гор закончили в одиннадцатом часу. Пока Гор устраивала её в камере, Гарри оформлял бумаги, так что освободились они около одиннадцати.

— Вот такое меня всегда больше всего выматывает, — призналась Гор, протягивая Гарри чашку принесённого дежурным эльфом кофе. — Вроде мы и дело за один вечер закрыли, а такое ощущение, что провозились месяц. И без выходных.

— Угу, — согласился Гарри, вытягивая ноги и откидываясь на спинку своего кресла. — Ты знаешь, у меня ощущение какого-то бреда. Как такое вообще может быть? Из-за кота!

— Ну, — Гор вздохнула очень глубоко. — Она, как я понимаю, одинока. Если я не ошибаюсь, у них с братом разница пять-семь — и, в отличие от неё, он явно удался. Слишком большая разница в возрасте для дружбы и слишком маленькая — для настоящей близости. Ну и тётка эта — ты же её видел. Кот был её единственным близким существом — может быть, вообще единственным, кого она любила. Ну и плюс чувство вины: она отчасти тоже виновата.

— В том, что с ним случилось?

— Лужа, помнишь? Мюррей намочила вещи Стамп… кстати, надо выяснить её девичью фамилию — и не призналась, когда та подумала на кота. Я думаю, эта вина грызёт её и сводит с ума. Тебе не показалось, что она немного сумасшедшая?

— Показалось, — согласился Гарри. — Но не настолько, чтобы её нельзя было судить.

— Нет, конечно, — Гор кивнула и, допив кофе, с сожалением посмотрела в свою пустую чашку. — Тьфу, две идиотки, — она скривилась зло. — Дуры, обе! И нет, мне никого не жалко, включая Филиппа-придурка, кроме Мэтью. Да, обоих, — она с грохотом поставила чашку на стол и встала. — Всё, пошли домой. Завтра надо будет поднять то дело о коте — найдёшь? Восемьдесят девятый, какое-то из первых сентября — глянь по календарю. Да ты сам сообразишь… извини, — она потёрла лицо ладонями. — Устала.

— Я найду, — пообещал Гарри.

— Пошли домой, — Гор встала и широко зевнула. — Выспимся и закончим завтра. Ничего себе август начался, — проворчала она, снова зевая.

— Это всё я, — пошутил Гарри.

— Это всё две идиотки, — отрезала она. — А страдают дети… и коты. Домой.

Они почти подошли к лифтам, когда Гарри вдруг сообразил:

— Слушай, вышло как-то… я всё понимаю, она убийца — но она же без ужина осталась. Надо ей хоть чая принести.

— Какой чай? — Гор глянула на него как на психа. — Гарри, двенадцатый час. Где ты чай возьмёшь? Я эльфов вызывать не буду!

— Ну в отделе есть, — ответил Гарри. — Знаешь, мне кажется, она не совсем в себе. Но даже если нет, всё равно нехорошо.

— О Мерлин, — пробормотала Гор. — Ты ещё потребуй выдать ей матрас. С подушкой.

— Так хозяйственный отдел закрыт, — возразил Гарри. — Так бы надо бы, конечно…

Гор шумно вздохнула и, остановившись, развернулась и сказала:

— Ну, вообще-то у нас в кладовке есть. Раз уж.

— Да? — вот это была новость. — У нас в кладовке?

— Грэм нашёл, — Гор улыбнулась. — Оказалось, что там три комплекта «матрас-подушка-одеяло для задержанных».

— А почему он мне не рассказал? — Гарри состроил обиженную гримасу.

— Так он просто их сложил, — она засмеялась. — И подписал коробки. Я увидела случайно надпись, когда как-то там… сидела. Посмотрела — а они действительно лежат. Грэм аккуратист, — она забавно фыркнула и пошла назад по коридору. — Он пока не понимает степень нашего бардака и искренне считает, что мы знаем, что там есть. В кладовке.

— А ты знаешь, — Гарри догнал её, — я никогда не интересовался. Что там? Вроде всякое старьё, от тряпок до посуды?

— Да я тоже, — она снова засмеялась. — Туда складывают всё, что нельзя пока списать, а пользоваться невозможно. Ну, или просто жалко выбросить. И я не знаю, как туда попали эти комплекты — я проверила, они вполне нормальные. Попользованные, но нормальные.

Гарри стало интересно. Может, в кладовке ещё что найдётся? Необычное? И — или — полезное?

— А что, её никто до Грэма не разбирал?

— На моей памяти никто, — они дошли до кладовки и Гор распахнула её, просто коснувшись палочкой двери. — Ну, то есть мы тут иногда порядок наводили, но никто не разбирал коробки и мешки — их просто складывали. Как могли. Я думаю, когда-нибудь тут должны были разбираться, но я такого не помню. Это же кладовка. Тут точно где-то есть моя старая мантия, — зажгла лампу под потолком и огляделась. — И пара ботинок, которые мне было жалко выбросить, но они мне надоели до икоты. И жуткие шарф с шапкой, что мне подарили. А матрасы здесь, — она указала палочкой на одну из коробок, ловко выцепив её из середины аккуратной стопки, в которые Причард выстроил коробки вдоль дальней стены.

Гор опустила её на пол, открыла, извлекла оттуда маленький свёрток, закрыла коробку и вернула на место. Затем вручила свёрток Гарри и сказала:

— Белья нет. Поспит одну ночь так. Еды тут толком нет, но раз ты так о ней заботишься, там чай есть и печенье, — она распахнула тумбочку, вытащила из неё жестяную прямоугольную коробку, выложила несколько печений на блюдце, затем плеснула в чашку воды, бросила туда немного заварки из другой жестяной банки, вскипятила воду и с громким фырканьем велела: — Всё, пошли. Курочка ты наша.

— Почему курочка? — улыбнулся Гарри, выходя вслед за левитирующей чашку с блюдцем Гор.

— Наседка потому что, — отозвалась та, закрывая кладовку их фирменным аврорским запирающим. — Ко-ко-ко-ко, бедняжка всего-то на всего мальчишку утопила, как же она будет ночевать на голой койке и без чая!

Гор продолжала ворчать, но Гарри с ней не спорил — в конце концов, она ему не помешала, и даже помогла, а уж соглашаться была вовсе не обязана. С формальной точки зрения они оба были правы: с одной стороны, правила их вовсе не обязывали отыскивать для так поздно задержанной матрас и ужин, а с другой, задержанные имели право и на то, и на другое.

Мюррей они нашли спящей: она лежала на деревянной койке на спине, сложив руки на груди и положив под голову свой аккуратно сложенный белый кардиган. Её туфли стояли возле койки — тоже очень аккуратно, ровно посередине.

— Я бы её не будила, — сказала Гор. — Нечасто тут так спят в первую же ночь.

— Угу, — не стал с ней спорить Гарри.

Они вернулись в кладовку, где Гор просто оставила чашку и блюдце с печеньем на тумбочке. Гарри же не поленился убрать матрас с подушкой назад в коробку: наверняка со временем наведённый Причардом порядок самоуничтожится, но сам он не хотел вносить в это свой вклад.

Наконец, они закончили, и отправились домой — и Гарри, слушая возмущённое сопение Гор, вдруг вспомнил, о чём хотел её… или кого-нибудь ещё спросить.

— Слушай, — спросил он. — А куда дели дементоров, не знаешь?

— Отправили обратно под надзор Мальсибера, — хмыкнула она. — Не одного, конечно — там сэндвич из тварцев, серых и нас… а тебя разве не включили? — удивилась она.

— Нет, — ответил Гарри, сам не зная, что он чувствует, досаду или благодарность. Он не хотел встречаться с этими тварями, но ведь ему всё равно придётся рано или поздно. — Ну, я всего-то младший аврор, — пожал он плечами.

— А точно не включили? Ты уверен? Ты график видел? — спросила она. — У секретаря после планёрки? Мы там по двое дежурим по полсуток. Робардс же просил в нём расписаться.

— Я опоздал, — Гарри почувствовал, что краснеет. Значит, он не расписался в важном документе — видимо, это следовало сделать в течение понедельника, а значит, завтра получит нагоняй. Может быть, даже взыскание. Видно, никто не заметил его опоздания, и поэтому не рассказал.

— Правда? А я не заметила… ты приди завтра пораньше и быстро подпиши, — посоветовала она. — Главное — успеть прежде Робардса, вряд ли он станет разбираться, когда именно ты подписал.

Домой Гарри вернулся уставшим, но спал плохо, то и дело просыпаясь то ли от жары, то ли от крутящихся в голове обрывков допроса Мюррей. Дело это было совсем простым, но, Гарри был согласен с Гор, ужасно мерзким именно этой своей абсурдной простотой. Простая школьная вражда, простая месть… вот только смерть у Мэтью была вовсе непростая. У обоих…

В итоге Гарри поднялся почти с рассветом, и в министерстве был уже к шести утра. Проверявший палочку дежурный выглядел сонным и, возвращая её, проворчал:

— У вас что опять случилось?

— В каком смысле? — сразу подобрался Гарри.

— Шесть утра, — буркнул дежурный и зевнул. — А ваши уже шастают туда-сюда.

— А кто ещё тут? — удивился Гарри, но дежурный просто вернул ему палочку и снова зевнул:

— Проходите, мистер Поттер.

Во исполнении совета Гор и в надежде избежать взыскания Гарри первым делом пошёл к Робардсу, однако же секретаря, конечно, не застал — тот приходил хотя и рано, но всё-таки не в шесть утра. Так что Гарри решил пока что добыть то старое дело, понимая, впрочем, что ждать ему наверняка придётся долго: вряд ли дежурный архивариус обрадуется, когда его в шесть утра поднимет младший аврор, так что торопиться он (или она) явно не станет. А попросить у Гор выписать срочный допуск Гарри вчера забыл.

У себя в отделе Гарри не застал никого, но в отделе контрабанды, куда он заглянул из любопытства, кипела жизнь: в кабинете, кроме Флэк, было ещё трое, и они все, обернувшись, молча уставились на Гарри.

— А ты что тут делаешь? — высказала всеобщий вопрос Флэк.

— Я даже не знаю, — признался Гарри. — Не спалось. А вы могли бы, — сообразил он, — подписать мне срочный допуск в архив?

— Зачем? — тут же сощурилась Флэк.

— У нас убийство по следам пятнадцатилетней давности, — не стал скрывать Гарри. — Мне полдня будут его искать — а Гор придёт только в девять. Жалко времени.

— Ну давай, — немного подумав, согласилась Флэк — и Гарри не сомневался ни секунды, что она сегодня же расспросит Гор, действительно ли есть такое дело. — А то позже там будет толкотня.

— А что у вас случилось? — спросил Гарри с любопытством, но ответа, разумеется, не получил. Зато получил допуск с яркой красной пометкой «срочно», который мог ему дать только старший аврор — к счастью, любой, а не только из его отдела.

В архиве Гарри не повезло: дежурила сегодня самая медлительная архивариус из всех — а ведь никто из них особой быстротой не отличался. Она довольно долго изучала допуск, кажется, едва ли не понюхала его, потом спросила:

— А почему допуск подписан руководителем не вашего отдела?

— Какая разница? — ответил Гарри, но она вдруг заупрямилась:

— Так не делают.

Гарри подавил глубокий вздох и посмотрел прямо в её неяркие серо-голубые глаза. И подумал, что здесь бы очень пригодился Долиш — а он, Гарри, пока не научился договариваться с такими, как она.

— Дело нужно срочно, — сказал он наконец. — Иначе я бы просто пришёл к вам, и всё.

— Зачем это такая срочность для такого дела? — она подозрительно сощурилась.

Гарри очень хотелось спросить что-то вроде: «Вам-то что? У вас до конца смены ещё три часа почти!», но он промолчал, решив, что, кажется, он просто разбудил её, вот она ему и мстила.

— Я не могу сказать. Вы принесёте дело?

— Куда вы так торопитесь? — недовольно спросила она и переспросила: — Какое, значит, дело? Какой год?

— Восемьдесят девятый, — терпеливо повторил Гарри. — Одна тысяча девятьсот восемьдесят девятый. Четвёртое сентября. Происшествие в Хогвартс-экспрессе.

Первое сентября в тот год выпало на пятницу, это Гарри посмотрел по вечному календарю, валявшемуся на верхней полке шкафа в их отделе, и поэтому первым учебным днём решили сделать понедельник.

— Кто-то у кого-то съел конфеты? — неожиданно язвительно поинтересовалась архивариус. — И вот сейчас вы, наконец, нашли виновника?

— Пожалуйста, принесите дело, — Гарри начал раздражаться. Он, конечно, понимал, что никакой особой срочности тут нет, и что он, в некотором роде, напрасно разбудил мисс… или миссис Карасу, как было написано на табличке на стойке, но ей-то какое дело?

— А вы на меня не кричите, юноша, — нахмурилась архивариус. — То, что вы Гарри Поттер, вам не даёт такого права.

— Я не кричу, — терпеливо сказал Гарри. — Пожалуйста, принесите дело.