Лягушка Интриганка (джен)

Я была слишком уставшей, чтобы заниматься пришедшими отчётами и вообще делами. И её высочество высосала из меня оставшиеся после собрания соки. Поэтому по прибытию домой, переодевшись в домашнее платье, я устроилась в гостиной с книгой, куда Лоренцо принёс большую кружку капучино, от которого приятно пахло апельсинами. Шеф оставался в комнате до тех пор, пока я не попробовала его творение. Вышло у него очень даже хорошо, с чем я его и поздравила, после чего он буквально упорхал на кухню.

Хотя «Таинственный остров» определённо нельзя было назвать книгой для лёгкого чтения, он всё равно меньше напрягал мозги, чем гора гроссбухов. К моему приезду дядя вместе с павианом уже отбыл в клуб и к ужину возвращаться не планировал, так что мне предстоял тихий вечер наедине с собой. Впрочем, в одиночестве после ухода Лоренцо я просидела недолго — в гостиную пришёл Бальтазар в компании пантеры. Большая кошка вальяжно шагала на поводке, мягко переставляя мощные лапы. Я вопросительно изогнула бровь, глядя на них.

— Вы лишь мельком взглянули на неё в поместье, миледи, — изрёк Бальтазар, остановившись в нескольких шагах.

— А, да… — протянула я. — Как зовут?

— Чая⁽¹⁾, — демон опустил взгляд на пантеру.

— Здравствуй, Чая, — я взглянула кошке в янтарные глаза.

Поводок Бальтазар не натягивал, и после моего приветствия, кошка так же вальяжно подошла ко мне и положила голову мне на колени. Волна холодка пробежала по всему моему телу — всё-таки не какая-нибудь британская вислоухая, но Чая явно искала ласки и потёрлась мордой о мои ноги. Я осторожно протянула руку и погладила её по голове. Она прикрыла глаза и басовито заурчала.

— Вы ей нравитесь, миледи, — заметил Бальтазар.

— Что ж ты сделал с животным, что она так ко мне льнёт? — скептически поинтересовалась я.

— Ничего особенного, — он улыбнулся. — Возможно, ей передалось моё отношение к вам.

Я опустила взгляд на Чаю, повернувшую голову набок и явно наслаждавшуюся почёсыванием, и как-то не нашлась, что сказать. Потому что у меня в голове не очень-то укладывалось, что отношение демона было вот таким вот. Вопрос задать хотелось, но слов подобрать я не могла.

— Чая очень спокойная, — продолжил говорить Бальтазар. — Если её не злить и регулярно кормить, она и мухи не обидит. Если пожелаете, вы можете держать её при себе постоянно.

— Она не попытается откусить мне руку, если ты сейчас выйдешь? — нахмурилась я.

— Ни в коем случае, — едва заметно улыбнулся он. — Как вы знаете, кошки своенравны и слабо поддаются дрессуре. Прежний хозяин ей не нравился, и в его доме она бывала агрессивной, однако с того момента, как я доставил её в поместье, и до настоящего времени Чая ни разу даже не рыкнула. Я не заставлял её вести себя подобным образом с вами, миледи.

— В таком случае постоянно держать её при себе кажется мне весьма недурной идеей, — согласилась я, чувствуя себя немножко диснеевской принцессой. — Впрочем, ты ведь тоже при мне почти постоянно, так что никаких проблем быть не должно. Я не уверена, что можно просто отпустить Чаю гулять по дому, но устрой для неё лежанки здесь и в кабинете. Не уверена, что готова вот так сразу спать в её присутствии.

— Как пожелаете, миледи, — чуть поклонился Бальтазар. — Я понимаю, что вы устали сегодня, но хочу напомнить, что завтра у вас встреча с кандидатом для охраны господина Джемстоуна.

— Я помню, — поморщилась я.

— И поскольку у вас всё равно было запланировано собеседование, я позволил себе на завтра также пригласить для беседы мсье Робера и ещё одну девушку, которую можно будет подослать в дом Милвертона.

— Ах-ха… — я вздохнула. — Что ж, будет хорошо, если управимся со всем за один день.

— Уилл сообщил, что днём в ваше отсутствие были посыльные от часовщика и от портного, — резко сменил тему дворецкий. — Первый сообщил, что готовы часовые шкафы, и он приглашает вас или вашего поверенного зайти и взглянуть. А мистер Дантон ожидает назначения даты примерки.

— К мистеру Джонсу сходи сам — там должно быть два шкафа из палисандра без излишеств, — я кивнула. Моя рука, чешущая голову Чаи, уже жила какой-то своей жизнью, как это бывает, если начать гладить кошку. — Так, а примерка… На понедельник, выходит, если во вторник у нас формальное собеседование, а в среду званый обед. Он в среду же?

— Да, господин Джемстоун обозначил среду, миледи, — кивнул Бальтазар.

— Как продвигается подготовка комнаты для чаепития? — не собиралась ведь делами заниматься… Но куда там…

— Вам не о чем беспокоиться, — он улыбнулся.

— Хорошо, — я кивнула. — Я буду читать. Мне пока больше ничего не нужно.

Дворецкий отвесил полупоклон, а как он ушёл, я уже не смотрела, уставившись в книгу и продолжая гладить Чаю. А через несколько минут я убедилась, что коты — это жидкость. Пантера каким-то загадочным образом затекла на диван и улеглась рядом со мной, так и оставив голову на моих коленях и довольно урча. И вот рука не поднималась её согнать. Отчасти, впрочем, потому что означенную руку хотелось сохранить, а не скормить Чае.

Дядю из клуба я так и не дождалась. Точнее, он просто не успел прийти домой до того, как мне пора было ложиться, а засиживаться у меня не было сил. Так что встретились мы с ним только за завтраком, и судя по его виду, вечер он провёл недурно, но к вину не прикладывался. Я на свою голову спросила, как он вчера провёл день, и всё — его было уже не остановить. Дядя Фрэнк увлечённо поведал мне, как он отправился обедать в «Роял Пэлэс», где встретился с мистером Рокфордом, чтобы детально обсудить клубную систему. И поскольку дядя выдал подробную инструкцию, что и как делать, его участие требовалось по минимуму. Потом он вернулся домой за павианом и к пяти поехал в «Багатель», где пробыл почти до полуночи. Павиан сэра Рональда озадачил, что меня совершенно не удивило, однако скотина очень приглянулась другому члену правления, который его и забрал ко всеобщему удовлетворению. Потом дядя посетовал, что в зале клуба постоянно накурено, но с этим, увы, ничего нельзя было поделать. О вреде этой дурной привычки ещё не было известно, так что убедить курильщиков делать это в специально отведённых местах не представлялось возможным.

— А как прошёл вчера твой день? — улыбнулся дядя, закончив рассказ.

— Довольно утомительно, — отозвалась я и, усмехнувшись, добавила: — Раскладывали пасьянсы.

— И как? — он улыбнулся и склонил голову набок. — Сошлись?

— Да как сказать… — протянула я. — Довольно сложно собрать пасьянс на шахматной доске, где играют в крестики-нолики шашками. Мы продуктивно поработали, чтобы продуктивно поработать.

— Я так понимаю, делиться ты не собираешься, — дядя вздохнул. — А я ведь мог бы помочь тебе.

— Мог бы, — я кивнула. — Я даже думаю, что в чём-то ты справился бы куда лучше меня. Но я не хочу впускать тебя во всё это, потому что не желаю рисковать твоей жизнью. Так что давай закроем эту тему, ладно?

— Хорошо, — он поморщился. — И всё же ты всегда можешь на меня рассчитывать.

— На кого же ещё, — хмыкнула я и покосилась на Бальтазара, который снова делал вид, что оглох. — К слову, я думаю, ты можешь прийти на чаепитие. Только не как приглашённое лицо — слухи уже поползли, так что в свете известно, что это будет мероприятие для дебютанток. Но если ты придёшь просто как жилец дома и приглашённые леди будут не против, ты сможешь посидеть с нами.

— Я могу помочь? — просветлел дядя.

— Наверное, — я пожала плечами. — У меня пока что довольно смутный план мероприятия. Подкован ли ты в английских законах?

— Полагаю, в достаточно мере, — он кивнул.

— Это будет очень к месту… — протянула я. — Речь зайдёт о контрабанде из Китая. Будет неплохо, если у тебя найдётся история о некоем вкладчике в такое сомнительное предприятие, который плохо кончил.

— Найдётся… — дядя нахмурился. — Да, думаю, я смогу кое-что рассказать.

— Буду признательна, — я улыбнулась. — На чаепитии будет музыкант, и я думаю, в какой-то момент леди созреют помузицировать и сами… О, и я думаю, Чая тоже будет присутствовать.

— Кто? — он озадаченно изогнул бровь.

— Пантера, её зовут Чая. Тебе нужно познакомиться с ней получше. Я планировала сказать, что это твой подарок.

— Привёз племяннице экзотическую кошечку, — криво усмехнулся дядя.

— Учитывая стаи волков в маркизате, я бы сказала, это весьма хороший подарок, — заметила я. — Посмотрим, как это будет выглядеть в сезон. Охотиться всё равно придётся, надо только будет решить, мы сами поедем и постреляем или устроим большую охоту. Ну, в любом случае, это будет не раньше октября. Наверное, перед твоим отъездом.

— Звучит неплохо, — он кивнул.

— Кстати, сегодня придёт собеседоваться твой возможный охранник, — сменила тему я. — Хочу сначала сама с ним поговорить, и если он мне подойдёт, тогда приглашу тебя.

— Подойдёт, чтобы следить за мной? — дядя снова помрачнел.

— Мы это уже обсуждали, — я вздохнула. — И я не горю желанием повторяться и тем более ссориться. В любом случае, пристальной слежки не будет. А если ты сам будешь рассказывать о том, с кем водишь компанию, необходимость в ней и вовсе отвалится.

— У тебя пунктик на контроле, — заметил он.

— Как будто у тебя никогда паранойи не было, — скривилась я.

Он промолчал, и судя по выражению лица — очень даже была. Ну, если так подумать, я с его паранойей тоже сталкивалась, хотя и ненадолго. И ничего с этим было не поделать. После того, как мы закончили завтрак, мне пришлось переодеться, коль скоро я собиралась принимать людей. Это заняло на удивление мало времени, так что я даже смогла прочитать пару отчётов из своих постоялых дворов до того времени, как Бальтазар привёл первого соискателя. Это был мужчина лет под сорок с несколько отросшими русыми волосами, синими глазами и лёгкой небритостью. Одет он был в посеревшую рубашку и простой костюм в клетку, явно видавший виды, хотя и не заношенный. Войдя в кабинет, он озадаченно уставился на меня, а я на него. Приведший его дворецкий занял место за моим левым плечом, прикидываясь тенью.

— Бальтазар, ты… — я нахмурилась и сжала переносицу. — В твоих критерия подбора персонала есть пункт «внешний вид не должен оскорблять чувство прекрасного миледи»?

— Не понимаю, о чём вы, — с лёгкой ноткой ехидства отозвался демон.

— Ну да… — протянула я и глубоко вздохнула. — На кого я смотрю?

— Это Барни Уокер, — представил Бальтазар. — Я говорил вам о нём.

— Ясно… Мистер Уокер, вы выглядите крайне озадаченным, — я перевела взгляд на мужчину. — Что и не удивительно, ведь мой дворецкий, приглашая вас, сказал, что нам требуется охранник для взрослого джентльмена. А я под такое описание не подхожу.

— Именно так, мисс, — он кивнул.

— Её сиятельство маркиза Габриэль Муркивинд, — представил меня Бальтазар.

— А! Я о вас слышал! — оживился мистер Уокер. — Я приехал в Лондон год назад и работал грузчиком в порту… Работу сложно было найти, а там хоть что-то платят. О вас ведь в газетах писали, и другие грузчики говорили, что было бы здорово жениться на такой богачке — тогда можно было бы до конца жизни ничего не делать.

— Если ничего не делать, богатство имеет неприятное свойство истекать, — кисло заметила я. — И не понимает этого только идиот. В принципе, у меня к вам всего три вопроса. Нанимаю вас я и платить вам тоже буду я. Вы будете находиться при моём дяде, расходы на проживание, питание и гардероб я так же беру на себя, и сверх того вы будете получать шесть фунтов в неделю. И теперь я хочу, чтобы вы честно ответили мне на каждый из моих вопросов. Первый: вы действительно способны защитить другого человека?

— Я был солдатом, — он кивнул.

— Хорошо, — я чуть сощурилась. — Мне нужно, чтобы вы докладывали мне имена людей, с которыми будет водить компанию дядя. Я не прошу следить за ним и проверять каждый его шаг. Мне нужны только имена — не хочу, чтобы он оказался в дурной компании. Это не будет противоречить вашим принципам или внутренним установкам?

— Нет, — мистер Уокер мотнул головой. — Если моя работа охранять его, значит, и от дурной компании тоже.

— Надеюсь, что так, — я кивнула. — И последнее. Стоит ли мне беспокоиться о том, что вы при удачной возможности смените работу?

— Я сомневаюсь в том, что такая возможность вообще может существовать, ваше сиятельство, — произнося обращение, он покосился на Бальтазара, как будто проверяя, правильно меня назвал.

— Давайте представим, что вам такая возможность представилась, — сощурилась я. — Есть у меня такая беда — нанятых мной людей постоянно кто-то пытается переманить, а при моём скромном штате любая замена становится проблемой. И потому я хочу знать, попади вы в подобную ситуацию, создадите ли вы мне подобное затруднение.

— Если кому-то придёт в голову предложить мне сменить работу, я прежде приду к вам, — нахмурился мистер Уокер. — Я не хочу создавать проблем, а предложенные вами условия очень хороши, ваше сиятельство. Мне почему-то кажется, что если предложение будет лучше, что-то с ним будет не чисто.

— Позови дядюшку, Бальтазар, — кивнула я. — Если его мистер Уокер устроит, этот вопрос мы наконец закроем.

Дворецкий отвесил полупоклон и кошкой покинул кабинет. Мистер Уокер проводил его взглядом и некоторое время изучал что-то на полу, а потом неуверенно поднял на меня глаза. Выглядел он так, как будто что-то смущало его. Но едва он набрал в грудь воздуха, чтобы заговорить, как дверь в кабинет открылась, и Бальтазар впустил дядю, а сам проскользнул мне за плечо. Дядя прошёл к моему столу, сложил руки на груди и присел на его край так, что я могла наблюдать только его красноречивую спину.

— Ты назвала причину, по которой мне нужна охрана? — обернувшись ко мне, поинтересовался дядя.

— Ах да, точно, — я перевела взгляд на мистера Уокера. — Я опасаюсь покушений на жизнь дядюшки в связи с его обязанностями по моей опеке. Если уж даже грузчики в порту обсуждали, что за диво я как невеста, можете вообразить, что творится с этой темой в светском обществе. А дядя Фрэнк как бы стоит между мной и браком.

— И потому я хочу задать вопрос, — обратился к нему дядя. — Как у вас дела с боевыми навыками?

— Я воевал, — отозвался он. — Хорошо стреляю, в рукопашную… Ну, к концу драки я остаюсь на ногах.

— Ранения, контузии? — продолжил допрос дядя.

— Небольшое штыковое в левое в плечо, но на работу руки это не влияет, — признался мистер Уокер. — Контузий не было, слух у меня отменный.

— Откуда вы родом и чем занимались до настоящего момента?

— Я родился в Джоржии, у моих родителей было ранчо недалеко от Атланты, там и работал, — отозвался он. — Богачами мы не были, плантаторами тоже, но у нас работали два раба. Мне было девятнадцать, когда Север развязал войну, и я вступил в ряды. Я хотел защитить свою семью, но мы проигрывали сражения. Северяне заняли наше ранчо в какой-то момент. Коров перерезали, поля выжгли, отца и мать убили, а моя младшая сестра… Ей было только шестнадцать, когда они пришли в наш дом. Её… растерзали, — мистер Уокер сжал пальцами переносицу. — И наши рабы участвовали в этом. Когда всё закончилось, и Юг потерпел поражение, я поначалу хотел восстановить ранчо, но денег у меня не было. Ссуду банки мне не давали, а если и предлагали, то под такой процент, что это было просто не выплатить. Я брался за любую работу, но заработать достаточно просто не мог. Спустя десять лет тщетных попыток скопить хоть что-то, я продал землю почти что за бесценок и направился в Саванну. Провёл пару лет в Мейконе, но и там не было для ни места, ни работы. В Саванне я кое-как устроился чернорабочим в порту, а года полтора назад попал помощником кока на сухогруз — так и оказался в Лондоне. Кок, у которого я работал, помог мне пристроиться работать в порту — там есть бараки, где можно жить, а платы хватало на еду. А потом появился лощёный дворецкий и сказал, что у него есть работа для меня, и вот я здесь.

— И это предложение вам не показалось подозрительным? — я изогнула бровь.

— Показалось, ваше сиятельство, — мистер Уокер кивнул. — Но я подумал, что ничего не потеряю, если всё-таки приду.

— И теперь подозрения развеялись? — не поверила я.

— Кажется, я готов верить вам, потому что вы напоминаете мою сестру внешне, — он отвёл взгляд. — У вас такого же цвета глаза, ваше сиятельство.

— Понятно, — я покосилась на Бальтазара, который в очередной раз старательно делал вид, что для него это полная неожиданность. Ага, конечно. — Что скажешь, дядюшка? Мистер Уокер тебе подходит?

— Думаю, сработаемся, — он кивнул. — Тем более, что платишь всё равно ты, а у меня пока только сбережения и никаких источников дохода.

— Вот и прекрасно, — я улыбнулась. — Бальтазар, у меня ещё есть время до прихода мсье Робера?

— Около получаса, миледи, — отозвался он.

— Хорошо, — я кивнула. — Мистер Уокер, обычно я обращаюсь к своим работникам на ты и по имени. Ты готов остаться здесь сразу или тебе будет нужно вернуться в порт?

— Мне нужно забрать свои вещи, — кивнув, сообщил он.

— Бальтазар, отправь наш кэб с Барни — быстрее будет, — дворецкий только кивнул. — Комната будет готова к обеду?

— Уже готова, миледи, — с едва заметным самодовольством улыбнулся Бальтазар.

— Ах да, Барни. Мой тебе совет — не распространяйся в порту, где будешь работать, — я сощурилась, глядя на него. — Это не секрет, просто может выйти тебе же боком.

— Я понял, ми-леди? — использовав другое обращение, он снова посмотрел на моего дворецкого, и тот одобрительно кивнул.

На этом все трое покинули мой кабинет, а через пару минут Уилл принёс чай и печенье. Не то чтобы мне хотелось — мне вообще временами казалось, что я здесь постоянно что-то ела, но забота всё равно была приятной. Я всегда думала, что полчаса — это довольно много, но пока я ждала мсье Робера, время промчалось незаметно. То ли чай был так хорош, то ли я так сильно погрузилась в размышления о том, что уже сделано, а что ещё надо успеть сделать. И в тот момент, когда я вспомнила, что хотела сделать с бассетской керамикой, Бальтазар привёл французского пианиста. Это был мужчина немного за двадцать с непослушными вьющимися каштановыми волосами, которые, вероятно, без воска было не уложить, и ярко-синими глазами. Лицо у него было приятное, чуть вытянутое, и он и в самом деле напоминал сэра Оливера. Очень сильно напоминал.

— Располагайтесь, мсье Робер, — я указала ему на диван и сама уселась напротив. — Вам сообщили, зачем пригласили сюда?

— Да, дворецкий сказал, что меня хотят видеть в качестве пианиста на чаепитии у маркизы Муркивинд, — он повертел головой, как будто искал кого-то.

— Маркиза — это я, — я улыбнулась. — Пусть вас не смущает моя юность. Так уж сложились обстоятельства, что в данное время я являюсь главой своей семьи. И я действительно желаю, чтобы именно вы музицировали во время моего мероприятия.

— Почему именно я? — озадаченно спросил мсье Робер.

— Мне рекомендовал вас Бальтазар, а я доверяю его музыкальному вкусу, — отозвалась я.

— Я должен подготовить концертную программу? — сощурился он.

— Нет, это ни к чему, — я улыбнулась. — Как вы, должно быть, понимаете, леди собираются на чаепитие, чтобы пообщаться в первую очередь, а потому от вас потребуется лишь создать приятную атмосферу. Вы можете импровизировать или репетировать что-то лёгкое и благозвучное, что будет сопровождать мероприятие. Я предполагаю, что разговоры займут около двух часов, а потом мы будем готовы насладиться музыкой как в вашем исполнении, так и представить свои умения сами.

— Вот как… — протянул мсье Робер. — В общем, я понимаю, чего вы от меня хотите. Сколько?

— Две гинеи, — я склонила голову набок и пристально посмотрела на него.

— Это довольно щедро, — он кивнул. — Во сколько мероприятие закончится?

— Леди приглашены к трём часам, закончим мы не позднее половины седьмого, — отозвалась я. — У вас что-то запланировано на эту дату?

— Выступление в салоне, — изрёк мсье Робер. — Оно начинается в восемь, так что я вполне успею.

— Думаю, я могу предложить вам присоединиться к ужину, а после предоставить экипаж, — я кивнула. — И если ваше выступление придётся мне по вкусу, я могу устроить вам концерт в зале «Роял Пэлэс». Если вам это интересно, конечно.

— Я был бы большим лицемером, если бы сказал, что нет, ваше сиятельство, — он улыбнулся. — Вряд ли вообще существует музыкант, который не хотел бы получить возможность играть в концертном зале для зрителей, а не в салоне или ресторане под звон посуды.

— Полагаю, что так, — согласилась я. — И ещё кое-что. Я должна предупредить вас, чтобы во время чаепития это не стало для вас сюрпризом: вы напоминаете одного человека, моего жениха. Одна из приглашённых леди испытывала к нему сильные чувства, поэтому она может проявить к вам некоторое внимание.

— А ваш жених не будет присутствовать? — мсье Робер озадаченно нахмурился.

— Сэр Оливер скончался год назад, — скорбно сообщила я.

— Мои соболезнования, — музыкант опустил голову.

— Благодарю, — я кивнула. — Наши с ним отношения имели договорной характер, однако были довольно тёплыми. Но для той леди всё было несколько иначе. Имейте это в виду, пожалуйста.

— Уж не выбрали ли вы меня из-за внешности? — он поморщился.

— Я не настолько была привязана к нему, чтобы искать похожее лицо в толпе, — улыбнулась я. — Будьте уверены, мсье Робер, вы приглашены благодаря вашим музыкальным талантам, а не цвету глаз.

— Что ж, условия мне ясны, и я с ними согласен, — музыкант улыбнулся и кивнул. — Могу я взглянуть на инструмент, на котором мне предстоит играть?

— Бальтазар, — я повернулась к дворецкому.

— Я провожу мсье, миледи, — слегка поклонился он.

— Надеюсь увидеть вас шестнадцатого числа минут за пятнадцать до начала мероприятия, мсье Робер, — я поднялась, обозначая окончание разговора.

— Приеду за полчаса, чтобы успеть подготовиться, — поднялся музыкант. — Благодарю за возможность, ваше сиятельство.

Я махнула рукой, как бы говоря: «Вот и не провороньте её». Мсье Робер отвесил мне подобающий поклон, и они с Бальтазаром вышли из кабинета. До обеда ещё оставалось немного времени, и я уселась за отчёты — когда-то же надо было ими заняться. Когда с первого этажа донеслись звуки рояля, я подумала, что не спросила, когда придёт та девушка, которую Бальтазар подыскал для работы засланным казачком в доме Милвертона, но он вряд ли назначил бы встречу во время обеда, а разговор там предстоял не на пару минут, так что можно было предположить, что это будет где-то между обедом и чаем.

Хоть я предупредила музыканта о возможном внимании со стороны мисс Патерсон, я умолчала о том, что надеялась на него. Более того, поскольку мне не было известно, нравился ли ей сэр Оливер как таковой или потому что он имел отношение ко мне, именно это и сподвигло меня пригласить мсье Робера остаться на ужин. Хотя я подозревала в нём ещё и интересного собеседника, я действительно рассчитывала пробудить у леди Виолы интерес к нему. Если ей хватило дерзости дурно высказываться обо мне, я была просто обязана устроить так, чтобы она сама выставила себя в неприглядном свете.

1) (छाया (chhaya) в переводе с хинди «тень»)

Вернуться к тексту