Дневники Семьи Малфой. Скорпиус (гет)

Со времени открытия тайны моей семьи, моя жизнь разделилась на «до» и «после». Гнетущее чувство, глубоко поселившееся во мне, первое время пребывало со мной всегда. Мой старый мир рухнул, оставляя обломки прежней беззаботной жизни. Все, что я знал о прошлом отца и деда, заставило меня быстро и резко повзрослеть.

Я перестал быть тем беззаботным Скорпиусом, который радовался жизни и тянулся к знаниям. Теперь я знал, что жизнь может быть жестокой. Она может обойтись плохо даже с самыми лучшими людьми. Такими, например, как мой отец. Я помнил, как он говорил о том, что не был в детстве и юности хорошим человеком, но я отказывался принимать эту информацию всерьёз. Для меня мой отец был самым лучшим, а воспоминания о перенесённых им страданиях приносили мне душевную боль. Именно тогда я очень хорошо понял слова дяди Джо о знаниях, для которых всегда рано.

Я действительно ни за что не винил отца, но правда ранит. Зная своих родителей, таких счастливых и довольных жизнью, я ни за что не мог бы предположить, что у одного из них могла быть настолько трагичная и тяжёлая юность.

А ещё я узнал, что случилось с моими бабушкой и дедушкой по линии матери. Мама рассказала мне, как стёрла им воспоминания о себе и отправила в Австралию. Эта история потрясла меня до глубины души своей трагичностью. Невозможность иметь родителей в своей жизни казалось мне по-настоящему трагичной. И я знал, что мама до сих пор скучает по ним.

Я постоянно прокручивал в своей голове разговоры с отцом и матерью. А вспоминая всё мои прошлые вопросы и изыскания на тему истории семьи, чувствовал, как кусочки мозаики собираются воедино, открываю картину ясности происходившего. Я понял, почему они так отчаянно уходили от темы Магических войн в Англии и темы семьи, почему не рассказывали мне о дедушке, почему в доме нет ни одной его фотографии. Я также вспомнил тот момент, когда, будучи ещё совсем ребёнком, подслушал разговор родителей и бабушки. Моя бабушка говорила отцу и матери, что однажды им придётся рассказать мне про Люциуса. Поразительно то, что я почти сразу забыл это имя тогда и вспомнил об этом разговоре только сейчас, когда всё стало ясно.

Я понял причину того, почему у нас не было книг по истории Магических войн Англии. Родители не хотели, чтобы я узнал всё слишком рано. Моя память также услужливо подкинула мне и наши с мамой разговоры о Пожирателях смерти. Я тогда был на втором курсе, и она говорила о том, что не все добровольно приняли Метку. Были и те, кого родители втянули в этот ад.

Такие, как мой отец...

Почему дедушка его не защитил?

Я постоянно задавал себе и родителям этот вопрос. И не находил ответа. Неизвестность мучила меня. Я хотел знать, но впервые понимал, что родители действительно не смогут мне дать хоть сколько-нибудь понятное объяснение.

У меня не было однозначного отношения к тому, что от меня скрывали информацию о моей семье; и мои чувства менялись. Я то обижался на них, то понимал, почему они это сделали. Но, по большей части, всё же был недоволен их решением.

* * *

Вопреки моим ожиданиям о том, что Стив рано или поздно растреплет о прошлом моей семье, всё обошлось. Дэн, заскочивший ко мне на следующий день, после откровенных разговоров, рассказал, что среди вещей Тайлера не было той книги о войне, в которой упоминался мой дед. Это отчасти успокоило меня.

Однако, придя в школу в понедельник, я сам убедился в том, что Стив не опасен. Никаких дурацких слухов обо мне и моей семье не ходило по школе. С виду всё было как прежде. Единственное, что изменилось — это я.

В тот день на занятии по английскому языку я вдруг вспомнил тот инцидент на дне рождении Тома, когда со мной заговорил незнакомец, высказав своё недовольство моей фамилией. Выходит, Дэн к тому времени уже всё знал. Он знал, кем был мой дед и увёл меня от человека, который мог поведать мне неприглядную истину. Я не знал, как отнестись к тому обстоятельству, что Дэн скрыл от меня важный факт о моей родне. С одной стороны — мне стоило бы обидеться, с другой — он ведь хотел как лучше.

Надо заметить, что в то время мне все пытались помочь: отец, мать, дядя Джо, Дэн и даже Кассия; хотя она не имела и малейшего понятия, в чем дело.

Мама постоянно говорила о том, что прошлое — ничто, самое главное — любовь, которой полна наша семья. Отец не говорил ничего, но постоянно пытался отвлечь меня занятиями. Дядя Джо сочувствовал и авторитетно заявлял, что скелеты в шкафу есть в каждой семье. С ним был солидарен Дэн, хотя мой друг и мой крестный почти что не были знакомы. Мы с дядей Джо в о время часто ходили куда-нибудь: прогуляться или попить горячего шоколада. Мы вели с ним личные, задушевные беседы.

В то время наша семья тоже часто куда-нибудь выбиралась. В зоопарк или в театр. Всё это помогало мне отвлечься. Кроме того, спустя всего пару дней после того самого разговора, родители начали учить меня защитным, а также, атакующим заклинаниям. Они сказал, что мне нужно в них преуспеть. Я был только «за», особенно в свете того, что Защита от Тёмных искусств, в отличие от чар и зельеварения, преподавалась у нас только теоретически. Эти занятия были интересными. Иной раз даже интереснее, чем зелья, занятия которыми иной раз изобиловали рутиной.

А еще в то мне помогало актерское мастерство в нашем школьном театре, особенно когда требовалось декламировать драматические монологи. В то время они у меня получались прекрасно, и учитель хвалил меня, заявляя, что у меня талант.

На третьем году обучения в школе мы стали изучать практическую магию. По чарам я шёл вровень со Стивом, а вот на Зельях был далеко впереди всех, чем злил Стива, неустанно напоминающего о том, что мне просто повезло с отцом. В ответ я натягивал на лицо снисходительную улыбку и говорил всегда одно и тоже: «Зависть тебе не поможет». Разумеется, я не хотел и не собирался уступать Стиву своё первое место в учебе, но тогда меня уже намного меньше заботило наше противостояние, чем раньше. Даже когда Стив нет-нет, да и опережал меня в оценках. Это не так уж и злило меня. Однако перепалки со Стивом на Зельях меня веселили, так как, несмотря на похвалу учителя и блестящие оценки, на школьном зельеварении мне было убийственно скучно, а этот предмет парадоксально стал не любимым. Правда, Стив иной раз даже обижался, когда я вяло реагировал на его подначивания. Однажды он отпустил фразу о том, что у меня, должно быть, появилась подружка, раз я стал хуже учиться. На что я меланхолично пожал плечами и сказал: «Всё может быть». Мне это не стоило ничего, а вот школа ещё месяц сплетничала по этому поводу.

Меня это немного забавляло, но в то время я постоянно думал о сдаче итоговых экзаменов и ждал, когда открою новую главу в своей жизни. Главу под названием «Хогвартс». В своей школе я был счастлив, и всё же мне не терпелось идти новой дорогой. Я даже не поленился написать большое письмо директору Хогвартса, приложив к нему копию табеля об успеваемости и копию документов о победе в научной выставке. Я хотел там учиться и потому пытался сделать всё возможное для того, чтобы меня взяли.

Дни пролетали один за другим, скорбь в моей душе постепенно рассеивалась и я не заметил, как нежной поступью к нам подкралось Рождество.

Рождество в этот год было для меня другим. Нет, я по-прежнему любил этот праздник, вот только что-то изменилось.

Незадолго до праздника мы с мамой ушли за покупками, а отец остался дома с Кассией и Морти. Мы посетили несколько магазинов в волшебном Нью-Йорке, а затем выбрались в маггловский центр, чтобы перекусить. Мы зашли в одно из заведений и неожиданно встретили там миссис ван дер Варт, маму Дэна. Она была чем-то очень сильно расстроена, и мама спросила о том, всё ли с ней в порядке. Миссис ван дер Варт вымучено улыбнулась и ответила, что с ней всё хорошо.

Бабушка и в этот раз не приехала к нам, зато был дядя Джо. Рождество прошло хорошо. Даже, несмотря на всё свалившееся на меня, я был счастлив в праздник. Со мной были все мои близкие. А ещё двадцать шестого декабря я, Дэн и Том собирались провести вместе время.

Сначала мы под присмотром одного из моих родителей сходили на каток, затем посетили в кафе, выпив там горячего шоколада, а потом сидели у нас дома. Я провел весь день с друзьями. А на следующий день мы с Дэном пошли в гости к Тому. Дэн в эти рождественские каникулы не приглашал нас.

На следующий день после того, как мы побывали в гостях у Тома, я зашёл в библиотеку, чтобы взять почитать очередную книгу, как моё внимание неожиданно привлек вид из окна. Я подошёл и обратил внимание, что пошёл снег. В этот год двадцать пятого декабря его не было, но сегодня белые хлопья всё-таки сподобились оторваться от неба и почтить своим вниманием нас, простых людей.

Я смотрел на чудесную картину и вдруг что-то почувствовал. Я будто чувствовал потоки воздуха, кружившие в волшебном танце снежинки. Я видел, что воздух был сегодня как будто мирным, размеренным. Словно рассказывал тихим голосом сказки снежинкам. И всё это я чувствовал.

Я не знаю, сколько времени я провёл так, наблюдая за улицей. Только когда я оторвался ненадолго, а затем вернулся к окну снова — это удивительное чувство пропало.

Просто ушло.

* * *

Время уходило, как вода, оставляя позади дни, недели и месяцы. Я готовился к выпускным экзаменам, изучал атакующие и защитные заклинания, занимался зельеварением и чарами, общался с друзьями, читал. Моя жизнь всё больше приходила в прежнее русло. И совершенно незаметно приблизился мой одиннадцатый день рождения. И я снова был в предвкушении. Не в таком, как в прошлом году, когда у меня появилась своя волшебная палочка, но всё же.

Я знал, что в день одиннадцатилетия из Хогвартса приходит письмо. И я ждал его. И потому, едва разлепив веки пятнадцатого апреля, я подскочил и бросился узнавать не пришло ли оно для меня.

Но его не было.

«Неужели они забыли про меня?» — подумал я тогда.

Разочарование упало тяжёлым камнем на сердце.

— А может так быть, что меня не приняли? — с тревогой спросил я маму.

— Дорогой, возможно письмо всё ещё в пути. Ты ведь живёшь не в Англии.

Я издал разочарованный вздох.

— Думаю, раз ты сам попросился в студенты Хогвартса, тебе придёт письмо, — улыбнулась она. — Не переживай. Сегодня ведь особенный день, — и она наклонилась, поцеловав меня в лоб.

Праздник прошёл замечательно. Приходили Дэн с Томом и дядя Джо. Мы ели праздничный обед, а затем выбрались в город. Я вдыхал тёплый весенний воздух и радовался жизни. Я вновь чувствовал лёгкость и веселье. А когда мы вернулись домой, я снова проверил почту и в этот раз нашёл в ящике заветный конверт. В книге я читал о том, что письма из Хогвартса носят совы, но я жил в Штатах, а здесь не было совиной почты, вместо неё была волшебно-технологичная система доставки почты.

Я смотрел на конверт как на сокровище, а шесть пар глаз с любопытством смотрел на меня.

— Ну же, открывай, — нетерпеливо подал голос Дэн.

Я с трепетом открыл конверт. Вынул письмо. Развернул его. На листе из твёрдой бумаги было написано каллиграфическим почерком: «Школа Чародейства и Волшебства «Хогвартс» рада сообщить, Скорпиусу Гипериону Малфою, что он зачислен в неё. Начало учебного года — первого сентября две тысячи шестнадцатого года».

Я обмер от радости. Всё-таки сработало! Меня приняли туда. Я посмотрел на лица родителей, друзей и дяди Джо, помахав листом из плотной бумаги.

— Они приняли меня!

— Ещё бы, — саркастически усмехнулся мой отец. — Им крупно повезло, что такой талантливый юный волшебник обратил внимание на их школу.

— Поздравляем, дорогой! — улыбнувшись, сказала мать, но в её взгляде я уловил грусть и тревогу.

Дэн и Том хлопнули меня по спине в знак одобрения, дядя Джо сохранял спокойствие.

А я понял в тот момент одно: теперь я студент Хогвартса. ⁽¹⁾

1) Дорогие читатели! Эта глава получилась несколько промежуточной, но следующая планируется более сюжетной. Кстати, 10 апреля фанфику исполняется два года.

Вернуться к тексту