Паутина света. Книга 4 (гет)

Интерлюдия 40. Япония, Такамия. Старое здание Политехнического университета Такамии, “подвальная” лаборатория. Хонда Охаяси, Михаил Кемеров, мизучи Сидзука (Амакава).

— ПФ-ШШШ!!! — Клубы обжигающе-горячего, плотного и густого как дым водяного пара рванули в потолок. Если бы не отключенные еще после первого раза датчики пожарной сигнализации, несомненно пришлось бы опробовать на себе прелести централизованной системы пожаротушения — чего после того раза ну совершенно не хотелось!

— Может быть, все-таки попробуем использовать другое рабочее тело? — Надрывно гудящая вытяжная вентиляция, включенная на “полную” достаточно быстро справилась с последствиями очередного “эксперимента”. Избыток влажности из воздуха так же убирался довольно быстро — мизучи с невозмутимым выражением лица в очередной раз простерла ладони над раковиной и с них буквально как из-под крана хлынула вода. Ненадолго.

— Ну, если ты знаешь простую жидкость, которая не горит, не детонирует, если на нее наводится нехилый ток, имеет полярные молекулы и легко ионизируется… ах да, дешева, и ее можно достать в городе в нужном количестве — давай попробуем. — Кемеров, поочередно сверяясь с показанием приборов, заносил данные с помощью громоздко выглядящего новенького защищенного ноутбука: пять дней назад очередной “эксперимент” с плазмой выжег всю микропроцессорную электронику в радиусе пяти метров от “пушки” — и никакая “клетка Фарадея” не спасла. Хорошо еще, что данные сразу “улетают” на удаленный сервер — а то бы пришлось вспоминать о такой “замечательной” вещи, как бумажный журнал экспериментов.

— Ха. Ха. Очень смешно. — Без выражения отозвалась Охаяси. Хонда закрыла глаза и водила в воздухе руками — казалось, что она скатывает невидимый и невесомый комок глины. Со стороны смотрелось самым настоящим шарлатанством, но “свои” знали, что таким образом девушке легче обращаться к тем инстинктивным ощущениям, что дает ей “сила крови”. Иначе говоря — студентка-первокурсница со звучной фамилией сейчас пыталась моделировать процесс формирования плазменного шара без самого шара и не формулах (точной модели все еще не было) — а на ощущениях. — Зачем Юто-куну вообще потребовалась увеличивать скорость генерации сгустков? Да еще с приоритетом “постарайтесь разобраться скорее”?

— Зная Амакава, наверняка какой-то проект вроде “плазменного бура”: просто так, из блажи, он не разу ничего не просил. И,знаешь, что-то в “водяной накачке” есть — мне сочетание горючего газа и высокого напряжения нравится гораздо меньше… — Михаил одним глазом наблюдал за мизучи, но та, как и прежде, с индифферентным видом заняла свое место у пульта управления насоса-нагнетателя: не понять по реакции, попал пальцем в небо или нет? Одно ясно — судя по настойчивой работоспособности аякаси, Юто-куну действительно нужен результат. — Ну что, еще заход?

— Погоди. — Девушка закончила мять воздух и встряхнула кистями рук — устали, как будто час меч держала! — Попробуем другой подход: у меня есть новое предположение в тут чем проблема. Газовый шар как бы задерживается в камере, надуваясь от потока среды, а вода не может “надуваться” и выталкивается. Или, если ограничить приток одной фиксированной порцией, нарушается рециркуляция и часть воды банально вскипает без перехода в заряженный газ, расширяющийся пар опять же выкидывает рабочее тело из камеры, и для плазмошарового сгустка не хватает материала.

— Нормальная гипотеза, но не конструктивная: камеру поляризации мы без Амакава переделать не можем. — Отозвался практически-муж опальной “принцессы”. Засунуть в “горячую зону” камеру не представлялось возможным, а гадать “на кофейной гуще”, строя “правдоподобные” теории можно было чуть ли не бесконечно. Первокурсники в политехе на “фундаментальных” кафедрах уже удостоверились на личном опыте: даже сто раз вдоль и поперек известная простейшая реакция в рамках учебной лабы может идти неведомым образом из-за какой-то практически незаметной внешне фигни, вроде переполюсовки электродов или отклонения pH среды на 0,1.

— О, любовь моя, ты опять забыл главное правило лаборанта? — “Объяснив” для себя (в 28 раз) причину неудач, Охаяси стремительно исправила настроение и “включила” чувство юмора.

— Это про то, что если смешать кило варенья и кило…

— Гхм! Отставить пессимизм! Главное правило — используй для опыта все возможности и приборы, что тебе доступны! Сидзука будет предварительно формировать в камере сгусток правильной формы, только после чего мы буде подавать напряжение…

— ...знаешь ли. — Вздохнула Богиня рек, отпуская в клетку-контейнер белую мышь, которую до того гладила. Зверей всучила доктор Аой в качестве своеобразного биодетектора и фугурума под это дело попыталась сплавить еще и хомяков, но мизучи открестилась: во-первых, До не могла сказать, что именно с кем делал Юто, а во-вторых… проверять, насколько штамп Голливуда может воплотиться в реальности, если рыже-белые твари словят разряд змея совершенно не хотела! А вот белые маленькие пушистые няшки пришлись трехсотлетней девушке по душе! В двух клетках они поселились в лаборатории через два дня после упомянутого “пробоя” — после того, как разговорившиеся с аякаси молодые люди неожиданно друг для друга признались, что еще сутки после попадания под ЭМИ-импульс чувствовали себя “странно”. Юных гениев-придурков чуть не пришлось загонять на мед-обследование пинками: привыкшие к свите Амакава, оболтусы игнорировали не только обычно безотказно работающий на других вид “я — девочка-утопленница” но и давление аурой демона А-класса. Пришлось идти на “запрещенный прием” и грозить “отлучением” от швейной продукции мастерской Агехи одной утонченной особы. Не то, что бы Кемеров-младший был против — дома и так все шкафы уже ломились от шмоток… в итоге в кабинет ЭЭГ он влетел первым — Хонда от возмущения перешла на невербальные аргументы. К счастью — обошлось, и лабораторные одежды пополнились еще одним слоем — белыми костюмами, прошитыми медной проволокой и с принудительным заземлением…

— …серия двадцать восемь, эксперимент номер шесть. — Хонда в очередной раз утерла лоб рукавом. — Тест плазмогенеза с предварительным заполнением “горячей” камеры и подачей рабочего тела вместе с питанием…

Сидзука молча отвернула вентиль и скрутила из вылившеся воды “клубок” внутри “пушки”, удерживая остальной поток силой своей магии. Внешне посмотреть — аякаси действовала с размеренностью автомата и методизмом существа, не имеющего и грана эмоций, но на самом деле однообразные манипуляции ее порядком достали. Она автоматически кивнула одевшим шлемы ребятам и меланхолично уставилась на срез ствола “орудия”, направленный в сторону мишени через специально отверстие в “клетке Фарадея”. Гудение, чувство вырывающейся из-под контроля и “пропадающей” воды, тускло-синий “эльмовый огонь” на конце дульного среза — из-за пара… все шло слишком привычно, и Богиня рек едва успела среагировать, когда что-то пошло явно не так! Дальше она действовала совершенно бездумно — и только потому успела. Вот разряд на конце ствола наливается электрическим сиянием… и мгновенно разрастается во все увеличивающуюся сферу! Не будь белой поддевки кинетической защиты — и двум молодым “геномщикам” пришолось бы лечить ушиб органов брюшной полости! Прыжок через все помещение к створкам герметичных ворот — и полыхающая синим стена, летящая следом. Времени думать не было — и демон со всей доступной силы и контролируемой воды как кувалдой разорвал участок металла и пластика створок, пробивая двухметровую дыру. И уже в коридоре “директор” и супруга Амакава поняла, что волна хрени замедляется, почти останавливается в ее ускоренном восприятии… и даже мгновенно поняла, почему. Свечение почти померкло, являя свою основу-пленку… состоящую из странной воды! Еще через долю секунды до змеи дошло, что разряд превратился в “пустотелый” “шар”, из этой “пленки”, причем его центр так и не сдвинулся с места. Пленка воды двигалась сразу во все стороны равномерно, и, натыкаясь на стены и предметы вела себя… гм, как мыльный пузырь — спокойно пробегая границей по полу, стенам… Вот — “купол” сферы коснулся потолка… и начал расширяться, оставляя внутри растущее “пятно” пустого места. Точь в точь как мыльная сфера! Еще сюрреалистичнее выглядела “пуповина” из бьющей струей параллельно полу измененной воды из дула ускорителя — без следа растворяющаяся с внутренней стороны стенки сферы! Все еще “не думая”, Сидзука дистанционно крутанул чашку водяного затвора вентиля внутри подающей жидкость трубы… и немедленно пожалела! Пленка замерцала, “разгораясь”... и ощутимо пыхая жаром! Массивные автоматы питания, собранные на шинах питания установки на столе у Охаяси почему-то все никак не отключали подачу энергии — хотя время “нагнетания” было фиксировано. Мизучи попыталась вжать кнопки дистанционно — и поняла, что под уже-не-сферой почти нет свободной стихии. Тугая нить жидкость, ударившая с ее пальца, была способна перерезать опору ЛЭП за считанные удары сердца — или резать камень как масло, но, ударив в “стену” парадоксально “прогнула” ее внутрь… не очень сильно. На месте попадания расцвела ослепительная искра — как от электросварки… и все. Меж тем, “упирающиеся” с стены и потолок края “пузыря” так же стали наливаться теплом и и белым светом… и потухли. Богиня рек не услышала, а, скорее, угадала громкий “щелк” якорей реле управляющего каскада автоматов электропитания. Три и две десятых — столько времени требовалось “оригинальной” плазме сформироваться в шар и на столько времени был выставлен пульт.

— Что?.. — Охаяси, наконец, отреагировала… и замерла, глядя на и не думающую пропадать без электроподпитки пленку. — Как?!

Кемеров только молча хлопал ресницами — через просветлевший щиток-хамелион шлема было видно его “одухотворенное” лицо. Пленка медленно серела. Целая вечность — тридцать пять секунд — прошла, прежде, чем “пузырь”-переросток лопнул, осыпаясь обычной, подконтрольной водяной аякаси капелью. И только тогда Сидзука заметил, что внутри “зоны поражения” преспокойно работает упавший ноут и не заметившие ничего странного белые грызуны “точат” свои зерна из сухого корма. Только прихотливо изгибающиеся черные полосы-борозды по стенам и потолку, где граница пленки “пузыря” да коктель запахов горелого пластика напоминал о происшествии. Троица создателей своеобразного “чуда” с одинаковым выражением лица, как клонированным на всех “втыкала” в дверной пролом... и пыталась понять, что же они, черт возьми, только что сотворили. Получалось плохо.