Паутина света. Книга 4 (гет)

24.

— Здравствуйте, дети.

— Встать! Поклон! Сесть!

— Перекличка.

Обычный день в японской школе… только ощущение уж больно… державю?! Вот уж не думал, что испытаю его еще раз. Новый класс… нет, не так. СОВЕРШЕННО незнакомый класс! Учитывая, как я активно куролесил в младшей Торью, это нужно было постараться — собрать тех, кого я не знаю!

— Сейчас я буду вызывать всех по одному, и каждый скажет пару слов о себе. Только постарайтесь коротко и без вопросов — на перемене пообщаетесь. Нужно уложиться в классный час.

Ну, учитель (и классрук) незнакомая — это понятно: из младшей школы тут никого не встретить, разве что в гости позовут…

— Ватару!

— Меня зовут Ватару Касу и мне нравится музыка. Позаботьтесь обо мне!

...но вот на собственном опыте почувствовать принцип формирования классов в японской общеобразовательной системе…

— Саки!

— Я — Хабу Саки, всем привет! Люблю, что бы было весело! Давайте станем самым дружным классом!

...оказалось неожиданно волнующе. Правда, чуть меньше, чем “там”, когда в шестом классе я сменил школу...

— Сакаэ!

— Сакаэ Мутсуки, очень приятно. Чё еще говорить, сенсей?

...правда тогда я волновался потому, что не знал, как меня примет новый коллектив. Но теперь-то, после моего вхождения в такое количество коллективов, волноваться вроде было не о чем? Но — все равно волнуюсь. Несмотря на то, что состав класса, какой есть — только на год, потом все четыре потока перетасуют: милая такая японская специфика, не дающая возможности заводить друзей из серии “мы проучились одиннадцать лет за соседними партами”...

— Амакава!

— Всем здравствуйте. — Я вышел к доске и поклонился классу. — Меня зовут Амакава Юто, и я рад учится вместе с вами. И мне нравится изучать физику!

...с другой стороны, мера во многом вынужденная — и виной тому менталитет островитян, в большинстве своем тяжело сходящихся с незнакомыми людьми и заводящих знакомства. Потому и тасуют классы каждый год — что бы все были знакомы со всеми. Какой-никакой, а опыт… да и круг общения после школы будет пошире.

— ...ботан… — донеслось до меня высказывание, по-моему, Хабу, когда я возвращался на свое место. Нет, он не обзывался, просто соседу свое мнение высказал. Ну-ну… а, ксо! Я же в очках! Точно, я — ботан! Только не ржать!

В отличии от советско-российской системы среднего образования, где преподаватели предпочитали собирать “сильные” и “слабые” классы, корректируя уровень обучения под коллектив, система страны Восходящего Солнца старалась всех уровнять. Не “не отрывайся от коллектива”, но “слабые и сильные ученики должны быть вместе”: что бы слабым было на кого тянуться… а учителям — скинуть бремя подтягивания отстающих на “ученическую помощь”. Таким образом, я, можно сказать, наконец “попал на положенное место” — тут-то у меня нет знакомого директора, который приказным порядком составит нужный мне коллектив в классе! Хм…

— Фуджиро!

— Здравствуйте, Я Фуджиру Курикару. Я люблю выращивать цветы и готовить! Надеюсь, мы станем дружным коллективом! Позаботьтесь обо мне!

Из моего личного дела, файл которого обязан был вести школьный психолог в младшей Торью, наверняка следовало, что я а) общительный и проявляю лидерские качества, б) имею хороший потенциал в учебе (и оценки) и в)… — я огляделся со своего места, пытаясь оценить состав класса — что-то вроде “ставит предмет увлечения на первое место” (ну или как там правильно?) Почему я так решил? Ну, например потому, что почти никто из представившихся не выбрал себе интересом естественно-научное хобби… кроме одного парня, сказавшего “математика”. И вот у него был ОЧЕНЬ ботанистый вид — включая классические очки с круглыми стеклами. А, не, вот еще одна — девочка “я люблю учится”, как она сама про себя сказала.

Хы! Интересно, в моем профиле было “предпочитает общаться с девочками”? Не сказать, что меня засадили в “мужской” класс — и тут японцы предпочитали соблюдать равновесие, по возможности: в большом городе в престижной школе такая возможность, естественно, была. Но… Парней было чуть больше. Еще раз хы!

* * *

— Эй, парень! Ты Амакава-кун, правильно я запомнил?

Я покосился на парня, тащащего такую же стопку учебной макулатуры, ой, то есть я хотел сказать — литературы в класс.

— А ты — Хабу-кун, который любит дружить? — Уточнил я в тон новому знакомцу, хотя и запомнил его. Сложно было не запомнить — в нашем возрасте такими репликами бросаться простительно девчонкам, но никак не парням… правда, глядя на собеседника, пыхтящего над тяжестью, становилось понятно, что ему все условности побоку.

— Люблю дружить! — Ками-сама, он еще и подпрыгивает! — А ты правда любишь физику учить? Мы тут с Мутсуки-куном поспорили, ботан ты или нет!

Фейспалм… ну, если учитывать упирающуюся в подбородок стопку — фейсбук… эм, как-то странно звучит.

— Я люблю физику делать. — Со значением подчеркнул последнее слово я. — Учить — это немножко другое.

— А чем отличается?

— А чем отличается описание реактивного двигателя от него самого?

* * *

— Амакава-кун — не ботан!

Молодец, Хабу!. Так и нужно сообщать своему другу результат спора о постороннем человеке — громко, через весь класс, и пофиг, что все слушают. Мутсуки… как его там… а, Сакаэ! — только глаза закатил. Ну что ж — друзей не выбирают… сами прицепятся и не отстанут! А Хабу-кун сам сказал, что любит дружить… о, черт! Теперь же он и ко мне прицепится, к гадалке не ходи!

* * *

— Наконец-то хоть кто-то стрижется как мужик. — Это были первые слова Сакаэ, обращенные ко мне. Уроков в первый день нет, но наша классная решила выпендриться… или провела тонкий психологический прием, как посмотреть. Пока остальные классы потока познакомились и выслушав мудрые речи сенсеев, разошлись по территории — гулять, глазеть на зазывающих в свои клубы активистов, а то и просто смылись по домам, наш “первый-ди” героически готовил пустое помещение “парты, шкафы и доска” под место своего будущего обучения. Как мне успел протрындеть в пулеметном темпе все тот же Хабу, “потому что раньше классов на потоке было три и это был ничейный кабинет”. Ну так! Только слепой не заметил на воротах школы знак Политеха… и огромный объем косметического ремонта и поставок всякой учебной нужности. Да что говорить — даже бассейн углубили и переделали.

Что касается гениальности нашей новой учительницы — Хитрый План “совместная работа на мою пользу объединяет” сработал. Дети волей-неволей вынуждены были общаться, стараясь совместно поскорее разгрести заданный объем общественных работ, что бы пойти развлекаться в первый день учебы… и им для этого пришлось обозначить неформальных лидеров. Надо сказать, преподаватель тоже занималась делами наравне со всеми — пару раз я ловил на себе ее внимательный взгляд. А я что? Я ничего. Ну отправил этих двоих балбесов, не могущих занести рулон бумаги (!!!) в дверь за коробками с какой-то тяжелой фигней в той же манере, что работаю с вассалами из Отряда — ну я же не нарочно! И уж тем более никто не заставлял их беспрекословно слушаться!

— У тебя тоже ничего так... Сакаэ-кун. — Ответил я. Собственно, стрижка “под машинку” у нас была идентичная, правда смотрелась она на собеседнике куда брутальнее — владелец превосходил меня (и большинство одноклассников) комплекцией раза в полтора. И, судя по движениям, он не просто “качался” — пластика выдавала какую-то школу рукопашного боя… или танцев.

— Я — Ватару. — Напомнил о себе “любитель музыки”, придвигая свою парту к импровизированному обеденному столу. — Хабу-кун, а нормально, что мы так вот сели к незнакомому человеку?

— Почему это незнакомому? Я же сказал — это Амакава-кун!

— ...

— С Саки бесполезно спорить. — Извиняющимся тоном сообщил очевидное буртальный крепыш с таким убитым выражением лица, что сразу становилось понятно: мускулы против Хабу-куна не решали. — Нам тут рассказывали, что в средней школы будут лабораторные и практикумы, которые делаются четверками… ну, типа, вот. Будешь с нами?

— Почему нет? Я согласен. — Ну, к кому-то надо было присоединится, что-то подобное Хироэ говорила.

— Ура, крепкая мужская дружба восторжествовала!

— Первый вопрос, раз уж я теперь в вашей компании. — Я со значением посмотрел на Ватару и Сакаэ, указав глазами на соседа. — Есть хоть какой-то способ сделать его потише?

— Только кляп!

Школа! Можно быть суровым тридцатилетним попаданцем и магом-экзорцистом, но и тогда она найдет на тебя управу! Ками-сама, и это только первый день! Однако, стоило мне все-таки попасть в помещение клуба Физики (надо же записаться, вдруг не все разошлись?), как события дня у меня вылетели из головы: знакомые из старших классов понарассказали обо мне кучу всего, что остальные участники клуба подходить боялись, даже текущий президент-третьеклассник, которому не по себе было больше всех. До импичмента не дошло, но только потому, что японцы очень уважают структуры подчинения. Впрочем, вопроса, “кто здесь главный” явно не стояло — по крайне мере, стоило мне озвучить планы, как немногие клубовцы из других школ и тройка старшеклассников немедленно согласилась их реализовывать без вопросов. Правда, с меня взяли слово, что мы построим на крыше школы (накрайняк на территории!) что-нибудь не менее эпическое, чем параболическая антенна-тарелка на крыше младшей Торью. Согласился, но на всякий случай предупредил, что это будет не зиккурат! А то были прецеденты...