Чистокровный спектр (джен)

За завтраком пришло сообщение от Малфоя о вечернем визите Снейпа, и Эдриан мысленно составил список зелий, которые собирался заказать. По привычке вздохнув при мысли, в какую сумму это встанет, через секунду он осознал, что деньги давно перестали быть проблемой, и приободрился. Несомненно, поместье выпивало львиную долю доходов, но даже с учётом этого с недавних пор Эдриан более чем прилично зарабатывал.

«Осталось поверить в это», — хмыкнул он про себя.

После недавней холодности в его исполнении поведение Давины ненадолго улучшилось, и это было неплохим началом, однако Эдриан едва ли мог продолжать в том же духе, коря себя за неприятные мгновения, что пришлось испытать дочери. Однако притихшая на время Давина дала Эрике возможность чуть освоиться, и всего за пару дней с той произошли разительные перемены. Мисс Эйвери всё ещё вздрагивала при резких звуках и шарахалась от взрослых, напомнив этим поведение Эди в первые недели после того, как его забрали с улицы, но, как и Эди, Эрика почти перестала бояться хозяина дома.

Леди Блэк, посвящённая в ситуацию, лишь покачала головой, но не только не стала комментировать решение взять на себя ответственность за ещё одного осиротевшего ребёнка, но и благословила Летицию на дружбу с новенькой — обеим девочкам это было на пользу.

Субботнее утро у Эдриана было свободно, но провести его с детьми не вышло — Берт пришёл на два часа раньше назначенного времени.

— У меня зелье настаивается, — признался он, — к трём часам я должен быть рядом с котлом, иначе не только зелье испортится, но и с новенькой лабораторией Макс-холла я попрощаюсь.

— Басти не может помочь?

— О, только не с зельями, — рассмеялся тот, — мисс Вилкост блистала по всем дисциплинам, кроме зельеварения, так что в лабораторию её можно впускать только с целью диверсии. Так что если ты не возражаешь…

— Не проблема, можно и сейчас.

Берт переместил Эдриана на аккуратную гравийную площадку перед двухэтажным домом и сразу же потянул за собой. Где они находятся и кто заказчик Эдриан давно перестал интересоваться — как говорится, бизнес и ничего личного.

Трансфигурировав стол, Берт с быстротой, выдающей немалый опыт, разложил всё необходимое, и они приступили к работе. Самую сложную часть Берт сделал заранее, так что на данном этапе концентрация не требовалась, и он решил поболтать, начав с рассказа о ходе обустройства дома Максов, и вдруг сменил тему.

— О, я же собирался с тобой обсудить Лестрейнджей! Мы с Дариусом наконец придумали биографию!

— Так что ж ты с этого не начал!

Делегировав задание Уизли, Эдриан намеревался выбросить мысли об этом из головы, но нет-нет да и ловил себя на то, что ищет среди угасших семей подходящую. Пару раз Берт сообщал, как продвигаются дела у Дариуса, точнее разводил руками из-за очередного ни к чему не приведшего поиска, а сам Нотт вопросов не задавал — его полностью устраивало, что легенда для братьев Лестрейндж разрабатывалась без его участия. И потому сейчас, когда воодушевлённый Берт почти мимоходом сообщил о том, что они с Дариусом решили сделать одного из Лестрейнджей «тоже Блэком», и попытался перескочить на другую тему, вопросов возникло много.

— Что значит «тоже Блэком»? — переспросил Эдриан вернувшегося к работе Берта.

Тот сделал знак подождать, проверяя верность расположения концентраторов, пробормотал под нос что-то о каратах и наконец повернулся к другу.

— Ну не совсем Блэком, потомком. Как меня. Дариус всё это время провёл за чтением старых хроник…

Создать с нуля личность было несложно, однако внезапно возникшие из неоткуда люди без рода и племени не вызывают доверия, напротив, кажутся подозрительными. Можно продумать биографию, можно даже вложить нужные воспоминания, но элементарная проверка выявит подлог, ведь невозможно предусмотреть всё: сокурсники, соседи, коллеги — люди не живут в вакууме, а предугадать, кому будет задан неучтённый вопрос, нереально. Зато когда на суд общественности представляется чей-то родственник, причин сомневаться в его происхождении нет.

Решение пойти уже проверенным путём и не придумывать что-то новое, а воспользоваться историей и создать новую личность на основе известных биографий, показалось оптимальным вариантом — пример Берта подтвердил, что метод надёжен и люди воспринимают новую личность именно так, как и задумывалось — через призму семейных связей. Сложность состояла в том, что даже у считающихся полностью прервавшихся семей могли оставаться родственники, которые и возникли бы на горизонте в самый неподходящий момент, угрожая разоблачением. С Максами Берту невероятно повезло, Финеас Найджелус мало того что был ближайшим родственником Честера Макса, так ещё и обладал авторитетом, мгновенно растворившим все подозрения даже у такого въедливого старика, как Дамблдор. А вот попытки найти семью с похожей судьбой раз за разом проваливались — то и дело всплывало дальнее родство с кем-то из ныне живущих в Британии магов, — пока в какой-то момент Дариус не обратил взгляд на собственное семейное древо.

За века существования Блэки успели породниться с таким числом чистокровных магов, что найти среди них подходящую биографию было больше всего шансов — информацию о семьях супругов они собирали старательно. Кто, кроме самих Блэков, мог бы с полной уверенностью сказать, что некий появившийся в Британии человек не их дальний родственник? Конечно, в этом изобилии связей была и обратная сторона — пусть дальние, но родственники могли опровергнуть заявление, однако Дариус решил посоветоваться с матерью и вскоре представил на суд Берта черновой вариант легенды, который поначалу изумил и показался чересчур рисковым, но затем…

— Рудольфус или Рабастан будут твоими родственниками.

Эдриан непонимающе смотрел на Берта, а тот уже даже не скрывал веселья.

— Ты же сетовал на отсутствие близких, вот, мы нашли тебе семью. Что ты знаешь о Ликорисе Блэке?

— Ничего? — с вопросительной интонацией протянул он, пытаясь что-то вспомнить.

— Нехорошо, — улыбнулся Берт. — Родственников надо знать.

— Родственников? — сбитый с толку, он не мигая смотрел на вернувшегося к работе Берта, не понимая, как Ликорис Блэк может быть связан с ним. — Ты меня заинтриговал, но я, признаться, совершенно ничего не понимаю.

— Старшая сестра твоего деда, Патриция, была обручена с Ликорисом.

«…нищий лорд Нотт — неподходящая партия для Блэк. Нищая девчонка Нотт — подходящая, а лорд Нотт — нет».

Произнесённые леди Блэк в день знакомства слова внезапно всплыли в памяти.

Эдриан всю жизнь был один. Он настолько привык к мысли, что отец его единственный родной человек, что после его смерти был абсолютно уверен: у лорда Эдриана Нотта нет никого на всём белом свете. Так что даже когда Кассиопея упомянула «девчонку Нотт», даже на мгновение не задумался об этой женщине. О леди Блэк в роли бабушки подумал, а о том, что старшая сестра его деда — настоящий родной по крови человек, почему-то нет.

— И что с ней произошло? — хрипло спросил Эдриан после паузы.

Берт повернул голову и недоумевающе посмотрел на него.

— Она умерла, — медленно произнёс он и нахмурился. — Ты вправду ничего не знаешь о ней?

Признаваться было почему-то стыдно, но не лгать же — и он кивнул.

— Единственным родственником, что я лично знал, был отец, а он едва ли пускался в воспоминания с малолетним сыном, так что…

— Ну да, логично, хотя… Не уверен, изменило бы это хоть что-то. У Блэков всегда всё было ненормально.

— В каком смысле?

— В этом самом, — вздохнул Берт. — Так, подготовка закончена, можно приступать…

— Да подожди ты, — всплеснул руками Эдриан. Очередной заказчик, на территории которого они в данный момент находились, не изъявил желания присутствовать при установке защиты и лично контролировать процесс, так что ничто не мешало свободно говорить, а потому откладывать он не собирался. — Что случилось с Патрицией и почему я ничего об этом не знаю?

Удивление трансформировалось в сочувствие, и Берт участливо спросил:

— Отец совсем тебе ничего не рассказывал о семье?.. Понимаю.

Сравнение Джозефа с Краучем царапнуло, но Эдриан промолчал, и Берт приступил к рассказу.

Испокон веков Блэки ставили во главу угла чистоту крови, выбирая для себя только лучших из лучших, самых чистокровных магов. Так что хотя приданого у Патриции не было, сама её кровь была ценным вкладом в будущую семью. Когда Ликорис, учившийся в то время на старших курсах Хогвартса, пришёл к отцу и сказал, что хотел бы видеть в качестве своей супруги Пати Нотт, возражений у Блэков не нашлось — партия была достойная.

С помолвкой не тянули, дату свадьбы, правда, пришлось отложить — звёзды не благоприятствовали, — но это никого не смутило, обе семьи хотели устроить всё наилучшим образом и никуда не спешили. Ликорис и Патриция закончили школу и стали готовиться к свадьбе, ожидая, когда звёзды выстроятся в идеальном порядке… А затем общественность узнала о скоропалительном браке Ликориса на никому не известной девушке с материка, у многих появились вопросы, да только комментировать ситуацию ни Блэки, ни Нотты не стали: первые фыркали и задирали носы, вторые же хватались за палочки. Никаких тайн не всплыло, слухов не появилось. Недолго посудачили да и забыли, тем более что вскоре случился громкий скандал в другом всем известном семействе и внимание общественности переключилось на него… Патриция Нотт просто исчезла.

— Так и… — не получив ответов, Эдриан с раздражением уставился на Берта.

— Ликорис женился на своей Пати, — улыбнулся тот, а затем и рассмеялся, когда у Эдриана вырвалось натуральное рычание. — Да не спеши ты, я же рассказываю!

За прошедшее между помолвкой и датой свадьбы время отношения между семьями охладели — что послужило причиной, теперь можно лишь гадать, — и глава семьи Блэк решил, что щедрое приданое, что давали за Хлою Лонгботтом, ему больше по душе, тем более что в вопросе чистоты крови Хлоя и Патриция были равны. Ликорис был неконфликтным парнем и, узнав о смене планов относительно своего будущего, скандалить не стал. Вежливо улыбнулся девочке, испуганно смотрящей на него, выслушал отца… и собрался поступить по-своему, благо немедленно женить его никто не собирался — Хлоя была ещё слишком юна.

— Финеас сказал, что Блэки были уверены, что Ликорис отступится и послушно пойдёт к алтарю, и не догадывались, что тот лишь притворяется покорным и готовится к побегу.

Ликорис не выделялся среди Блэков. Не старший и не младший, не самый сильный, но и не самый слабый, он был обычным и не славился ни особыми талантами, ни сложностями характера, а потому проблем от него не ожидали. Быть может, не передумай Сириус и позволь сыну жениться на той, кого Ликорис выбрал, тот прожил бы всю жизнь, так и не дав семье повод для недовольства собой, но влюблённого парня поставили в сложное положение, и выход из него он видел лишь один — порвать все связи с родными.

Привыкший к определённому уровню жизни Ликорис понимал, что без поддержки семьи ему придётся непросто, потому не торопился действовать. Как сын своего отца он жил на всём готовом и хотя больше не был ребёнком, собственных источников дохода у него не было. Сжигая мосты за спиной, Ликорис должен был перестать быть Блэком и рассчитывать на протекцию и поддержку — и кем бы он стал, на что жил бы с молодой женой?

— Парень поживился в семейном сейфе, — без осуждения сообщил Берт и усмехнулся: — Финеас до сих пор злится за это: тот увёл несколько весьма ценных артефактов.

Патриция полностью разделяла планы жениха, считая, что Блэки должны им за разрыв помолвки, и готова была на всё, чтобы быть вместе. Хотели ли они продать артефакты и уехать, или намеривались когда-нибудь вернуться и представить семье своих детей — теперь узнать было невозможно, но брачный ритуал они провели в одном из летних домиков Блэков — и это тут же отобразилось на семейных гобеленах как Блэков, так и Ноттов.

— Заметили это, разумеется, не сразу, — продолжил Берт, — и сделать уже ничего не могли. Потому что Ликорис и Патриция не только стали супругами, но и бесследно исчезли. И я говорю не о том, что они сбежали и замели следы.

— На моём гобелене она отображается мёртвой.

— На блэковском тоже. Их искали, конечно, но безрезультатно. Сириус Блэк даже обращался к твоему деду — несмотря на произошедшую между ними размолвку, это касалось в равной степени обеих семей. И Александр смог отследить их до Бата — дом Блэков был полностью разрушен. То ли Патриция что-то напутала при изготовлении порт-ключа, то ли Ликорис перестарался со скрывающими ритуалами, то ли… Да что угодно могло произойти! Вплоть до разозлённого лорда Лонгботтома, чью дочь сочли недостойной. Нашли только успевшую впитаться в землю кровавую лужу. — Он сделал небольшую паузу. — На всякий случай Дариус проверил всех магов, что появились в Британии в интересующий нас период, однако никаких свидетельств, что они выжили, не нашлось. Да и ваш семейный талант к пространственным чарам, проявись он у кого из их детей, не остался бы незамеченным. И это подводит нас к тому, что нам и нужно. О смерти Ликориса Блэки не сообщали, с Лонгботтомом разорвали договорённость, честно признав, что мятежный сын женился и сбежал, не получив благословения семьи, так что официально Ликорис Блэк и Патриция Нотт просто исчезли и могли жить долго и счастливо.

Эдриан не спешил что-либо говорить, и Берт неуверенно подошёл ближе.

— Если тебе это не нравится, есть и другой вариант, но мне кажется, он будет слишком наглым.

— В каком смысле? — машинально переспросил Нотт, не особо вдумываясь.

— Младший брат Ликориса Регулус. Я не смог выяснить, что произошло, Блэки молчат, но чем больше я узнаю об истории этой семьи, тем отчётливее понимаю, что в двадцатых-тридцатых годах в семье произошёл раскол. Вот те же Ликорис и Регулус — никаких мезальянсов с грязнокровками, никаких громких скандалов, а их будто вычеркнули из членов семьи. А между тем Регулус женился на тётке Руди и Стэна — Весте.

— Впервые слышу.

— Ага, я тоже удивился. Причём что Регулуса будто перестали считать Блэком, что Весту в семье Лестрейнджей забыли. Я тебе больше скажу. Их сын женился на сестре лорда Трэверса. Ты хоть раз слышал, чтобы Трэв о родстве с Лестрейнджами упоминал?

— Я не слышал, чтобы Лестрейнджи о родстве с Трэверсами упоминали, — с улыбкой парировал Эдриан. — Всё это вправду как-то странно, если не сказать подозрительно.

— Ага, я же говорю!.. Так вот этот Альтаир с женой и сыном исчезли при загадочных обстоятельствах несколько лет назад. Если постараться и заручиться поддержкой лорда Трэверса, их можно «вернуть»… Давай всё же займёмся работой, — вернулся к насущному Берт. — Подумай пока, что на твой взгляд лучше, обсудим, когда закончим тут. Ладно?

— Да, конечно, — машинально кивнул Эдриан. Помолчал и уже осознанно снова кивнул. — Ты прав, нужно сначала с этим разобраться.

К установке защиты всё было почти готово, оставалось в последний раз перепроверить и начать, и Эдриан позволил себе погрузиться в размышления.

Дела Блэков его не то чтобы сильно интересовали, зато узнать о своей семье было… странно. Патриция сбежала с любимым парнем — что в этом такого? Ладно, можно сделать скидку на то, что Александр был зол на Блэков за отказ, когда он просил руки Кассиопеи, оскорбившись, что «нищая девчонка Нотт хорошая партия, а лорд Нотт нет», но это было бы справедливо поначалу, зато когда Сириус разорвал помолвку и нашёл Ликорису невесту побогаче, между братом и сестрой Ноттами не осталось причин для обид. Так неужели Александр ни разу не упомянул, что у его сына могла быть тётя? Или это Джозеф счёл, что Эдриану нет смысла знать о давно мёртвых родственниках?

А Лестрейнджи? Стэн ведь немало рассказывал о семье за все годы, что дружил с Эдрианом. И про сотни лет назад живших предков, и про прошлый век, и про родных со стороны матери… Но никакую Весту он ни разу не упоминал.

Неимоверно тянуло всё бросить, переместиться домой и связаться с Рабастаном по сквозному зеркалу, и даже не обязательность останавливала, а понимание, что в разгар дня тот не ответит на вызов.

Сосредоточиться и настроиться на работу было очень сложно, даже окклюменационные упражнения едва ли помогли, так что процесс установки защитных чар растянулся на лишний час, но когда Берт облегчённо выдохнул и опустил подрагивающую от напряжения руку, Эдриан сразу же возобновил разговор с того, на чём они остановились:

— Веста Лестрейндж в качестве матери или бабушки для Рабастана или Рудольфуса — это идеальный вариант. Никаких вопросов, почему Давина проводит время с новыми людьми, ни у кого не возникнет, как и о том, почему они живут в Лестрейндж-холле.

— Не слишком ли нахально? — без выражения спросил Берт. — Сама фамилия привлечёт нездоровое внимание.

— Если сделать всё по уму, это будет нам на руку… Так, давай поступим следующим образом. Я посмотрю на гобелен Лестрейнджей ещё разок, а ты пока тут всё закончишь. Встретимся у меня через час.

Берт вздохнул и кивнул — они с Дариусом сделали ставку на Ликориса и Патрицию, вариант Регулуса с Вестой был даже не запасным, да и нервозность друга его беспокоила…

21.1.24