Эра и радости отдыха (джен)

Профессор трансфигурации и заместитель директора Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, кавалер ордена Мерлина первой степени, великий волшебник, верховный чародей Визенгамота, президент Международной конфедерации магов мрачно осознавал, что он окончательно утратил последние два своих звания.

С возвращения в Хогвартс прошло меньше месяца, но это время было поистине ужасным. Все вышло из-под контроля. Эх, недооценил девчонку: Аэренн умела работать с законами. Нет, хуже, она умела обращать силу законов в свою пользу.

Первым, что сделал Альбус в новом году, стало официальное письмо в Министерство, где он, упирая на законы волшебников, указывал на то, что Петунья Дурсль в настоящее время могла быть рассмотрена как новый законный опекун для Гарри Поттера. Она колдовала, пусть и не обучившись этому в Хогвартсе. Ее супруг имел стабильный доход, а степень родства была ближе, чем у Нарциссы Малфой. Увы, но так новоиспеченный заместитель директора лишь навредил самому себе.

Едва начавший утихать скандал был вновь раздут дотошными репортерами. «Не допустим повторения провала с опекой, допущенного мисс Картарен!» — заявлял Корнелиус Фадж с наполненных праведным гневом первых полосы газет. «Гарри Поттер — национальный герой. Он слишком важен для английских колдунов, чтобы любые вопросы, касавшиеся его жизни и воспитания, рассматривались узким кругом заинтересованный лиц». На первый же рабочий день после рождественских каникул был назначен суд, и Визенгамот должен был собраться в полном составе.

Альбус уже предвкушал легкую победу, а Петунья каким-то невероятным образом нашла колдуна-законника. Очень, даже слишком подкованного в законодательстве магической Британии законника. Тот мгновенно подхватил мысль Дамблдора и развил ее, вот только направление было чертовски неподходящим.

Калеб Браун радостно подтвердил, что да, Петунья Дурсль, оказывается, волшебница. Вот только по закону полноценным членом волшебного сообщества не стать, не окончив Хогвартс или подобную ему школу, или, по крайней мере, не сдав СОВ или ЖАБА, как после домашнего обучения. Ой да, точно, вот незадача, ей же из Хогвартса никогда не приходило письмо-приглашение на обучение, хотя ее фамилия значится в списках Книги. Когда же миссис Дурсль, которая была тогда мисс Эванс, написала письмо с просьбой о зачислении некоему Альбусу Дамблдору (не знаете ли о ком речь?), то в ответ получила престранный, но весьма отчетливый отказ.

В заключение своей речи, тщательно подкрепленной сносками на законодательные акты различных годов, Калеб Браун подал встречный иск «мистеру Дамблдору и Министерству магии Британии».

Это было крайне неприятно, но с другой стороны, Гарри Поттер все же был возвращен к Дурслям, пусть это стало единственной уступкой Министерства. Кроме того, мальчику разрешили продолжать общаться с Драко, ведь опеку разделили между Нарциссой Малфой и Петуньей Дурсль — обе являлись его кровными родственницами, обладавшими магией. Эти детали шли вразрез с тем, что он задумывал, и Альбус чуть не стер зубы в порошок, но ничего так и не смог поделать.

* * *

12 января 1990

Зал заседаний Визенгамота был полон. Пусть слушание объявили открытым, но на нем совсем не оказалось журналистов. Это поразительно, ведь не каждый раз обвиняемым оказывается верховных чародей!

Судьи Визенгамота, подумав о том же, немного отложили начало заседания. Не мог же обвиняемый в таком нарушении сам и вести собственный допрос. После краткого обсуждения, место верховного чародея заняла Амелия Боунс, глава Отдела магического правопорядка.

Альбус недовольно стоял справа от кресла с цепями. Какой позор! Ну ни за что он не поверит, будто все это не тщательно спланированная месть заносчивой американки. Странно, что самой мисс Картарен в зале нет: он бы на ее месте ни за что публичное избиение врага не пропустил. Через двери быстро прошмыгнула Рита Скитер и опустилась на край пустой скамьи, оставленной для зрителей.

— Разбирается дело о нарушении Указа номер 318 «Об обязательном обучении волшебников из немагических семей, достигших одиннадцати лет, в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс» Альбусом Персивалем Вульфриком Брайаном Дамблдором. — Громко произнесла Амелия и обвела взглядом зал. — Садитесь в кресло, профессор Дамблдор, не заставляйте суд вас ждать.

Первой для дачи показаний вызвали директора МакГонагалл. По запросу суда Минерва была вынуждена принести основную улику его нарушения, доступную для каждого директора. Наглядно продемонстрировав суду запись в Книге, она также предъявила списки учащихся за описанный период.

Затем просматривали воспоминания миссис Дурсль. Как она узнала о мире магии после визита к младшей сестре, как отправила Дамблдору письмо с просьбой взять ее в Хогвартс. Затем крупным планом был продемонстрирован его ответ. Члены Визенгамота ахали и перешептывались. Альбус молчал, прикидывая, что известно противникам. Какая стратегия защиты себя не приведет к еще большим проблемам?

— Мистер Браун, — внезапно позвала законника Боунс. — А как вообще заметили имя Петуньи Эванс в книге? Вы ведь не могли знать, кто учился в то время, а кто нет?

Законник выступил в центр зала.

— Дело в том, что эту информацию моя подзащитная получила от мисс Аэренн Картарен после того, как та нанесла визит ее семье. За несколько дней до визита к Книге, министр поручил ей проверить Гарри Поттера.

Эти слова заморозили шепотки по всему залу. Волшебники затаили дыхание, а Альбус скрипнул зубами. Короткое беспамятство из-за отдачи после неверно произнесенного заклинания, а сколько бед оно повлекло за собой!

— Министерство обладало информацией об адресе проживания мистера Поттера. После смерти родителей, он был поселен у своих родственников со стороны матери: у ее сестры, Петуньи Дурсль, с семьей. Все они не пользовались магией и, как позже выяснилось, даже не думали, что ею обладают. Навестив мистера Поттера, мисс Картарен познакомилась с его опекунами, которые всячески магию осуждали, поскольку, как все мы знаем, детское волшебство весьма разрушительно. После обнаружение ею имени Петуньи Дурсль в книге, Аэренн Картарен ради интереса посмотрела, нет ли там других фамилий этой семьи. Оказалось — есть. Сын истицы, Дадли Дурсль, также вписан в эту Книгу. Вернувшись обратно к родственникам мистера Поттера и удостоверившись, что для них это такая же новость, как и для нее, прежний директор Хогварста отвезла обоих в Мунго.

— А что в Мунго выяснили? — подала голос какая-то пожилая женщина.

Альбус прикрыл глаза. Он отчетливо помнил, как пришел в дом Эвансов пятнадцатого июля тысяча девятьсот шестьдесят пятого года, чтобы вручить приглашение в Хогвартс для Петуньи, а затем вернулся туда следующей ночью, чтобы стереть память семье и наложить блок на их старшую дочь. Простодушным глупцам, сидевшим вокруг, его решение могло показаться излишне жестоким, но оно было абсолютно правильным. Некоторым колдунам просто не нужно существовать, пусть в законах ничего о таком не сказано.

Ради общего блага.

— Выяснили, что на обоих стоит сильный блок магии, который медленно их убивает.

— Протестую, необоснованные обвинения! — подал голос Дамблдор, но едва ли был услышан.

На этом самом моменте даже самые спокойные волшебники озверели. Одно дело — пропустить волшебника по оплошности. Другое — заведомо зная о его способностях, отказать ему в обучении. Совсем иное — лишить его магии, тем обрекая на короткую жизнь и мучительную смерть.

Тут же послали за целителем из Мунго, который обследовал Дурслей. В это время журналисты заполнили зал до отказа, повсюду мерцая яркими вспышками колдокамер.

Мужчину, проводившего обследование, выдернули прямо с работы, и в лимонно-желтой мантии он сиял в подземелье как ясное солнышко. Разумеется, целитель все подтвердил, после чего добавил, что к моменту обследования здоровье Петуньи Дурсль уже было основательно подорвано.

Раз за разом отстаивая свою правоту и законность всех предпринятых действий, Альбус был все же вынужден признать одно: Калеб Браун мастерски дирижировал настроением суда. А через три часа всевозможных обсуждений и свидетельств, Визенгамот вынес вердикт.

— Альбус Дамблдор освобождался от должности Верховного чародея за утрату доверия. — Бесстрастно зачитывала с листа Амелия Боунс. — Он должен выплатить штраф за сознательное нарушение Указа в размере трехсот тысяч галеонов. Министерство магии обязано выплатить истице полную стоимость ее несостоявшегося обучения в Хогвартсе за семь лет, что составляет сорок тысяч галеонов, оплатить расходы на лечение миссис Дурсль и мистера Дурсль в Мунго, а также выплатить этой семье моральную компенсацию в размере трех миллионов галеонов.

«Не так уж плохо», перевел дух Альбус и уже собирался встать, когда снова оказался застигнут врасплох. Калеб Браун подал еще один иск против него из-за намеренного оставления Гарри родственникам, не получившим должной подготовки из-за уже признанного судом нарушения их прав как маглорожденных волшебников. Практически единственный нормативный акт, обозначавший права нечистокровных волшебников среди сообщества колдунов Британии, мистер Браун выдаивал досуха. В заявлении было много слов о риске для жизни Гарри, его родственников, даже целого города в случае возникновения обскура и многое другое.

Спустя неделю Визенгамоту пришлось распутывать еще один клубок интриг. Здесь итогом стал еще один штраф для Альбуса и домашний арест на год в его фамильном доме в Годриковой Впадине, который расширили и на место работы. К слову, должность профессора он сохранил только благодаря Минерве, призывавшей судей подумать о студентах и непрерывности их образования. Выходить нельзя было даже в Хогсмид, не говоря уже о более дальних путешествиях. В дополнение к этому суд запретил использование магии, кроме как для занятий.

Несмотря на все, Альбус был доволен. Мера наказания в каждом случае была выбраны самой мягкой из возможных. Он продолжал преподавать, а вместе с тем управлять школой по своему усмотрению. Минерва охотно подменяла его на занятиях, перекладывая на своего заместителя многие директорские обязанности. Вернее, так: не перекладывая, а возвращая то, что принадлежало Дамблдору по праву.

Но беда не приходит одна, и за каждой новой проблемой, свалившейся на него, Альбус ясно видел образ мстительной янки. Когда появились статьи об итогах последнего суда, его навестил один из волшебников МКМ. Хмурясь, тот передал ему письменное и устное извещение о смещении с поста их Президента, а также о последующем исключении его из Конфедерации в принципе.

— Невероятно. — Пожаловался Дамблдор Фоуксу, стоило только гостю уйти. — Потерял звание верховного чародея Визенгамота, а теперь еще и места в Международной конфедерации магов лишился.

Феникс ободряюще толкнул его ладонь клювом, подставляя голову для поглаживания.

— Верно, ты прав. Главное, что я по-прежнему остаюсь в Хогвартсе. Мы должны стараться изо всех сил, так, Фоукс? Ради общего блага.