Гостеприимный Леск (гет)

Как только наша посудина подошла к берегу Леска и все мы выбрались на берег, к причалу подъехала запряжённая лошадьми карета с виду не хуже той, что возила короля Белории Наума, только чуть менее золочёная.

Ролар немедленно помог раненому Лёну забраться внутрь, и я уже решила, что следом туда зайдёт слегка потрёпанный в битве Повелитель Леска, а потом залезу и я, но тот удержал меня суровым взглядом и учтиво сказал Учителю:

— Господин Архимаг Ксан Перлов, прошу вас. И вас, госпожа… э-э-э…

— Катисса Лабская, — подсказал Учитель.

— И вас, госпожа Лабская. Воспользуйтесь моей каретой.

Я чуть не задохнулась от возмущения. Он хочет, чтобы я топала до его хором с поломанной ногой? И вообще, как я могла оставить Лёна?

— Но как же… — успела начать я, но Вэрд величественно поднял руку, и я умолкла.

— Остальные смогут отправиться в замок по воздуху.

— На тха'арши? — вдруг спросила Катисса, заинтересованно поднимая голову к небу, словно летающие лошади уже были там.

Вэрд кивнул. Магичка перевела взгляд на меня, затем на Повелителя.

— А не могла бы я прокатиться на ваших знаменитых тха’арши?

— Безусловно, если вам так удобней.

— Никогда на них не летала. Жаль будет не попробовать.

Наверняка Катисса полагала, что другой возможности попасть в вампирью долину, где водятся эти редкие животные, у неё может и не быть. Я взглянула на неё с благодарностью и, считая вопрос решённым, прошмыгнула в карету, не дожидаясь, пока туда усадят кого-то более хромого или титулованного. Учитель сел рядом со мной, и карета почти сразу тронулась. Лён сидел напротив, прислонившись к Ролару, бледный и полуживой. На его плечах лежала мантия, скрывавшая изорванную и окровавленную одежду. Я схватила Лёна за руку, он криво улыбнулся, и его посиневшие губы прошептали:

— Всё будет хорошо.

В замке нас ждали еда и отдых, и я вдруг поняла, что не все Повелители вампирьих долин предпочитают аскетичные строения и скупой интерьер. Нас с Орсаной разместили в женском гостевом крыле в отдельных комнатах с личными ванными, Вэла и Ролара — в противоположном, а куда отправились Катисса и Учитель, я даже не заметила. Шатающегося Лёна повели в отдельные покои вглубь замка и, несмотря на мои протесты, оставили на попечении Верховной травницы Леска. Он обернулся и сделал мне знак рукой, чтобы я не суетилась, но мне всё равно было страшно расстаться с ним.

— Ему нужно поесть и поспать, — пояснил Ролар, когда я бросила мрачный взгляд в сторону удаляющейся белокурой фигуры. — Не волнуйся, всё плохое позади.

— Что-то не верится, — проныла я. — Каждый раз, когда я так думаю, находится какой-то новый маг-маньяк или чокнутый вампирюга, который хочет нас с Лёном уничтожить.

— Одних больше нет, другие под арестом — кстати, в надёжных руках твоих коллег, — успокоил Ролар. Назвать меня коллегой боевой магички второй степени Катиссы Лабской, а тем более архимага Ксана Перлова можно было с огромной натяжкой, но в охране мага-психопата я им доверяла больше, чем себе. — И ты, Вольха, поешь и поспи. Лён убьёт нас, если мы за тобой не присмотрим.

— Опять? — возопила я. — Не надо за мной присматривать, спасибо большое, шпионы гхыровы.

— Ты не захочешь поесть? — спросила наступающая мне на пятки Орсана.

— Только после тёплой ванны на тридцать вёдер с розовыми лепестками и розмарином!

— Хорошо, госпожа, — вежливо произнесла невесть откуда взявшаяся вампирша с большой корзиной наперевес, наполненной полотенцами и баночками. — Вода согреется через полчаса.

— Спасибо, — неловко пробормотала я.

Невозможно описать, какое удовольствие доставила мне тёплая ванна, после которой я влезла в пушистый халат и тапочки, расчесалась редким гребнем, идеальным для моей вечно путающейся шевелюры, и поела за ломившимся от еды столом. Учитель и Катисса пришли в гостевую столовую, а Повелители — нет.

— А что будет с этим гадом ползучим — то есть с нашим пленником? — поинтересовалась я, откусывая кусок от утиной ноги.

— Доставим его в Стармин и созовём Ковен магов, как и положено в таких случаях, — ответил Учитель.

— Без реара он не опасен? — я вспомнила выброшенный в море камешек, который мерзавец так желал заполучить.

— Иногда маг кажется всесильным, но достаточно закрыть ему рот и обездвижить пальцы, как он превращается в обычного пленника.

Мне порой казалось, что Учитель может колдовать одним движением ресниц или вообще силой мысли. Ну уж телепатию он точно применил бы даже в обездвиженном состоянии!

— Наш пленник никуда не денется. Не беспокойся, Вольха.

— А потом? — не унималась я. — Что скажет Ковен?

— После всех его преступлений, приведших к гибели людей, магов и вампиров? Его участь предрешена.

— Его казнят? — с надеждой спросила Орсана.

Учитель пожал плечами.

— Для этого и нужен Ковен. Чтобы изучить всё, что произошло, и выслушать все стороны.

— Я так я знала, что надо было его сразу пристукнуть, — проворчала я, похрустывая свежей булкой.

Ролар одобрительно хмыкнул.

— Но ты же этого не сделала, хотя могла бы, — сурово заметил Учитель. — Не переоценивай свою кровожадность, это опасно.

— А что значит "выслушать все стороны"? Кростена со дна моря уже не поднять. Нас всех, что ли, вызовут в свидетели?

Учитель бросил взгляд на громко рыгнувшего тролля и нахмурился.

— Нет, я возьму письменные свидетельства у двух Повелителей. Этого будет достаточно.

— Которые Ковен даже читать не станет, — добавила я, прекрасно зная отношение большинства магов к вампирам.

— Вольха, успокойся. Я допустил немало ошибок и обязан их исправить. Мне этот тип самому надоел хуже блохи. Мы свяжемся с кем надо по телепатофону и прямо сегодня организуем портал в Стармин. Ты переместишься с нами?

— Нет, что вы, я подожду, пока Лён поправится!

Вспомнив, как раненый в грудь Лён упал за борт, я чуть не подавилась пирожным. Интересно, чем его там лечат? Не доверяла я местным травницам — вдруг они дуры набитые?

После ужина, переодевшись в специально подобранное для меня бархатное платье и туфли по размеру, я отправилась искать Лёна. Но мне навстречу уже спешил вампир.

— Госпожа Вольха, пройдите, пожалуйста к досточтимому Арр’акктуру тор Ордвист… — он запнулся, и я махнула рукой.

— Что с ним?

— Всё в порядке. Спит, но вас иногда зовёт, — с нотой удивления произнёс вампир.

— Куда идти? — сухо спросила я, и он долго вёл меня по залам и коридорам, пока мы не пришли в небольшую, хорошо обставленную комнату, в центре которой стояла кровать.

Лён казался безмятежно спящим, но очень бледным. На краю кровати сидела молодая вампирша такой красоты, что Лереена изошла бы ядом от зависти.

— Мальфея, — представилась она, поднимаясь мне навстречу. — Вы Вольха, да?

Глаза у вампирши были чёрные и глубокие, и я поняла, что этой "девушке" не меньше ста лет.

— Как он?

— Регенерация займет ещё несколько часов, а полное восстановление — не больше двух суток, — Мальфея окинула меня внимательным взглядом. — Вам тоже досталось, поэтому я не хотела вас беспокоить, но Арр’акктуру будет лучше, если вы останетесь с ним. Вы не против?

— Конечно, нет.

— Хотите, я вас осмотрю?

— Спасибо, мне просто нужно восполнить магический ресурс. Вот если бы у вас тут был ручей с магической жилой, как в Догеве — или на худой конец магические амулеты... — заметив замешательство в глазах вампирши, я добавила: — Сон и питание тоже подойдут.

— Могу предложить вам зелье для восстановления сил, — травница кивнула в сторону столика, на котором стояли стаканы и кувшин. — Арр’акктуру нужно выпить его сразу, как проснётся, а вы можете сейчас. Звоните, если что, — вампирша указала на висящий у двери шнурок и, ободряюще улыбнувшись, вышла из комнаты.

Я скинула туфли, змейкой прошмыгнула к Лёну в постель и вгляделась в его спокойное лицо.

Меня просто разрывали эмоции. Лён жив! Мы выжили! Мы сделали всё, как нужно! Его не будет мучить совесть из-за неисполненного долга, меня не ждут пожизненные страдания из-за невосполнимой потери… Я придвинулась к Лёну и осторожно обняла его за талию одной рукой: он был полностью обнажён, только повязка на груди. Он вздрогнул, открыл глаза и, медленно повернув голову, улыбнулся так широко, что в полумраке блеснули его белые клыки.

— Привет, — сказала я.

Развернувшись на бок, Лён расправил крылья и обнял меня. Уткнувшись ему в плечо, я, естественно, тут же позорно разрыдалась. Дав мне немного всплакнуть, он погладил меня по спине.

— Эй, хватит разводить сырость.

Я шмыгнула носом.

— Больше не буду. Лён, как ты?

— Хорошо.

— Ага, — я икнула, — травница сказала, нужно два дня.

— Обычному вампиру, но не мне.

— Ты нормально дышишь? — я приложила ухо к его груди.

— Абсолютно. Не беспокойся.

За этот вечер меня успокаивали в сотый раз, но только голос Лёна заставил меня поверить, что всё действительно в порядке.

— Лён?

— Что?

— Мы выжили.

— Да, мы молодцы.

— Я думала, что… Это было ужасно.

— Прости, — он снова погладил меня по спине. — Я живучий. А ты — самая смелая ведьма на свете. Ты справилась с этим монстром, хотя он был Хранителем.

— С помощью меча Фендюлия, — напомнила я, — но свалила его рукоятка меча Вала. Этот тролль потребует награды, и не маленькой.

— Что ж, заслужил.

Я вдруг представила, как Вал с вальяжным видом предъявляет Лёну список своих заслуг и затрат на "операцию", в последней строчке которого значится: "Тюканье мага по затылку — 100 кладней".

— Мы прошлись по самому краю, — шепнула я ему в плечо.

— Да, но теперь мы на ровной дороге.

— Что-то не верится! Мне кажется, вся наша жизнь — это тропинки Догевы. Петляют, сворачивают леший знает куда, пропадают…

— Тропинки Догевы — это замечательно. Неужели ты по ним не соскучилась?

— Немного… Мы выжили, и мы женимся! — вдруг вспомнила я, отстраняясь и глядя ему в лицо.

— Рад, что ты не передумала.

— Ну, вряд ли на меня кто-то ещё позарится. Так что если ты опять меня бросишь…

— Да разве тебя бросишь? — возмутился Лён. — Ты же настигаешь, как ураган!

— Что? — я ткнула его локтем, услышав в ответ горький стон. — Ой, очень больно? Прости, пожалуйста…

Притворная гримаса боли на его лице сменилась усмешкой. Лён притянул меня к себе, укрыл нас крыльями и поцеловал меня. Наш первый поцелуй, долгий и сладкий, тоже случился в Леске — и суток не прошло, хотя мне казалось, пролетело полжизни. А второй вышел коротким и горячим. Почувствовав ладонь на своих ягодицах, я вдруг отпрянула, ощущая незнакомый жар во всём теле.

Мы поженимся, и нам придётся делать это. Я с сомнением уставилась на Лёна и принялась выплетать заклинание от телепатии.

Ему, как и всем мужчинам, захочется делать это каждый день — а может, и по нескольку раз, он же вампир, кто его знает, как у них там заведено… И мне придётся подчиниться. Или нет? Конечно, нет! Ни за что! Я вспомнила молчаливую покорность, с которой моя тётка брела каждый вечер в постель по зову своего супруга, вполне приятного, доброго, но очень любвеобильного крестьянского мужика. Как другие девки в моей деревне рассказывали, пока мы, дети, незаметными тенями прислушивались к их болтовне: "У него такие лапищи, что, кажется, груди раздавит. А уж там и вовсе саднит по утрам, будто булавой прочистили…"

— Вольха?

— Что?

Он откинулся на спину, приминая крылья.

— Тебе не нравится, когда я к тебе прикасаюсь?

Я замерла. Лён почувствовал мой страх, не читая моих мыслей.

— Нет, то есть… Что за вопросы?

— Такие вещи лучше выяснять на этом берегу.

Я подняла голову, встретив его настороженные серые глаза.

— Очень нравится, — призналась я. — Но меня бесит идея, что кто-то будет мной обладать, понимаешь? По супружескому долгу надо платить, как по любому другому.

Он так широко улыбнулся, что я невольно ответила неуверенной улыбкой.

— Посмотри на ситуацию с другой стороны. Это ты будешь обладать. И делать всё, что захочешь.

Если бы я знала, чего хотеть… Мои знания о половых сношениях ограничивались практическими деревенскими наблюдениями, полученными до девяти лет, школьными книгами по физиологии всех рас и Велькиными романами, в которых кто-то всё время стонал и задирал свои или чужие юбки.

— Жаль, опыта у меня нет, — честно сказала я.

Он нервно усмехнулся.

— Я очень рад.

— Лён, я постоянно всё порчу... А вдруг нам всё это не понравится? И конец нашей дружбе.

— У меня тоже нет практического опыта, — честно сказал он, — только теория, зато глубокая. Но я уверен, что вместе мы нащупаем, что к чему.

— Нащупаем?

— Именно.

Ну что ж… Я вытянула руку и провела кончиками пальцев по его щеке, подбородку, губам, шее. Лён закрыл глаза и сказал:

— Кажется, регенерация ускоряется. Продолжай.

Он лежал неподвижно, и я впервые готова была принять тот факт, что это я им обладаю: трогаю его руки, плечи и живот… Его кожа была тёплая и гладкая. Пощекотав пупок — ниже спускаться я не решилась, — я двинулась вверх, осторожно погладила перевязанную грудь, снова лицо и волосы, гладкие и шелковистые.

— Ты сможешь оседлать меня, когда захочешь, и устроить такие скачки, какие придутся тебе по душе, — сказал он. — Это только укрепит нашу дружбу, уверяю тебя.

Я снова ощутила, как вспыхивает моё лицо, а внизу живота становится горячо.

— Лён?

— Что?

— Кажется, я поняла.

— Что именно?

— Я точно хочу за тебя замуж.

— Очень рад это слышать, — он глянул на меня, приоткрыв веки. — Я никогда тебя не обижу, моя Верховная ведьма.

— Ну, пару раз мне было обидно, — вынужденно призналась я, — когда ты кучу всего недоговаривал и излишне меня опекал, наняв шпионов.

Лён вздохнул.

— Я знаю, Вольха, у меня ужасный характер, но я очень постараюсь. Потому что встреча с тобой — лучшее, что могло со мной случиться.

— Здорово же этот вампирюга тебя стукнул, — сказала я. — Или это пребывание под водой так повлияло?

Лён рассмеялся и снова притянул меня к себе, спрятав в кокон из крыльев.

— Так что насчёт кольца? — прошептала я ему в губы. — Ты обещал самое красивое и дорогое.

— Не помню именно такой формулировки, но не возражаю. Мы богаты, привыкай.

— Пока что я привыкла недоедать и спать где попало.

Лён вздохнул.

— Прости. В этом есть и моя вина. Как же я хочу накормить тебя чем-нибудь особенным!

— А я скучаю по нашей печёной в углях картошке, — призналась я. — Не ела ничего вкуснее!

— Я тоже.

Мы принялись целоваться, медленно и целомудренно, стараясь держать себя в руках, и это было невероятно вкусно. Истомившись от поцелуев, мы напились оставленного Верховной травницей отвара, по очереди сходили в соседнюю комнатку, служившую туалетом, и уснули в объятьях друг друга, не подозревая, что долгой нега не будет.

Вопль был настолько отчаянным, что Лён проснулся одновременно со мной. Спросонок я не сообразила, откуда он шёл. Мы сели и прислушались. Несколько секунд обманчивой тишины почти заставили меня поверить, что кому-то голосистому приснился кошмар, но топот в коридоре отмёл эту версию. Лён вскочил с кровати, быстро натянул рубашку, брюки и ботинки, схватил стоящий у стены гворд и сказал:

— Посиди здесь, только тихо.

— Ага, сейчас! — ответила я, поднимая с пола упавшее платье.

— Ладно. Надо выяснить, что происходит. Покажешь дорогу. Ты поняла, что где находится? Я не успел разглядеть дом, не в том состоянии был.

Я сомневалась, что состояние Лёна и сейчас было идеальным, но, судя по виду, как минимум удовлетворительным. Новые крики донеслись уже из гостевого крыла, и я узнала голос Орсаны: вопль был не испуганный, а, скорее, предупредительный. Мы выбежали в коридор.

— Слева — гостевое крыло, — быстро пояснила я. — Справа главный зал и покои Вэрда, но я там не была.

— Интересно, где слуги и стражи?

Ужасный звук, сотрясший замок, прозвучал с правого крыла, я его распознала и изумлённо воскликнула:

— Перевоплощённая вампирша!

Какая-то из вампирш пришла в бешенство и перевоплотилась в летающую и вопящую тварь, только и всего? Но Лён разрушил мои надежды.

— Я слышу звон гвордов, — он остановился у коридорной развилки и повернулся ко мне. — Вольха, пожалуйста, будь осторожна! Не лезь в гущу драки к вампирам.

— Конечно. Я сражаюсь другими способами, — я мило улыбнулась. — Только сначала нужно выяснить, с кем драться.

В это мгновенье дверь сбоку распахнулась, и нам навстречу выбежал запыхавшийся страж с гвордом наперевес. Лён готов был дать ему отпор, но тот узнал нас и прокричал:

— Господин Арр’акктур! Госпожа ведьма! На замок напали, Повелитель был ранен во сне…

— Опасно? — спросил Лён.

— Не знаю, его вывели потайным ходом. Эта летающая мерзавка привела с собой вампиров.

— Сколько?

— Дюжину. Может, больше.

Лён опустил гворд и прислушался. Судя по его лицу, одолеть дюжину обычных вампиров казалось ему сущей ерундой.

— А что за мерзавка? — спросила я.

— Вампирша, бывшая невеста Кростена, Ундина.

Мы переглянулись. Если это было правдой, то претензий к Лёну у неё явно накопилось больше, чем к Вэрду.

— Как они одеты? — спросил Лён.

— В том-то и дело, что все в красном, как наши стражи.

Нам следовало оставаться начеку, толком не понимая, где свои, где чужие. В эту минуту шум со стороны гостевого крыла превратился в топот шести ног, и пред нами появились Ролар с гвордом, а затем Вал и Орсана с мечами наперевес.

— Шо за шум? — спросила Орсана.

Мы рассказали всё, что знали, и стали держать срочный совет. Нам с Орсаной казалось, что, если Вэрд был вне опасности, становиться на оборону замка не имело смысла. Но оставлять безнаказанными вампиров, которые осмелились напасть на своего Повелителя, было неприемлемым для Лёна и Ролара.

— Надо изловить эту вампиршу, — сказал охранник. — Она зачинщица всего, я уверен.

Все согласились и решили продвигаться группой в сторону воплей, а дальше по ситуации.

В первом же коридоре двое вампиров в красном сражались на гвордах, но было невозможно понять, чью сторону нам следует занять. На всякий случай слегка пристукнув обоих, Лён с Роларом обратились к стражу, который указал на более высокого со словами:

— Это Морсар, свой, а того я не знаю. Смотрите, у него старая форма, на плече нет золотой нашивки.

— Они же машутся как мельницы, когда тут к нашивкам приглядываться, — заметил Вал.

Я пустила в вампира в фальшивой форме сонное заклинание, обезвредив его как минимум до утра, и мы побежали дальше, оставив бедолагу Морсара восстанавливаться самостоятельно. Вопли вампирши нарастали, стены замка сотрясались.

— Ей же здесь мало места, — прокричала на бегу Орсана, — где она будет летать?

— Ты не видела всего замка, — ответил Ролар, вбегая в большой зал.

Здесь-то и происходила основная заварушка. Оконные стёкла уже лопнули, осколки разбитых зеркал и люстр усыпали пол неприятно хрустящей коркой. Перевоплощённая вампирша, очень напоминавшая гарпию, металась под потолком, маневрируя между статуями по краям колонн и мешая оглушительными воплями как своим, так и врагам. Вспомнив жуткие звуки, которые издавала когда-то упыристая Лереена в Храме, я отметила, что вопли этой твари сильно им уступали, но всё же прицелилась и попыталась бросить в пролетавшую над головой вампиршу приглушающее заклинание. Оно не попало в цель, зато привлекло её внимание. Быстро сообразив, кто я такая, паршивка переместилась в дальнюю сторону зала, возопив громче прежнего.

Понимая, что в сражении с вампирами у них нет ни малейшего шанса, Вал и Орсана встали у одного из выходов, надеясь перехватить разве что раненого или обессиленного врага. В конце концов один из вампиров в форме без нашивки, проткнутый насквозь застрявшим в груди гвордом, бросился бежать, но Вал сбил его с ног и прижал гворд к полу ногой. Наблюдать за тем, как истекающий кровью вампир размеренно вытягивает древко из груди, было очень неприятно. Орсана следила за дракой, пытаясь понять, где сможет принести пользу. Её никто не трогал, и она просто водила одной рукой с вытянутым вперед мечом, другой прикрывая ухо от воплей летающей бестии.

Ролар давно затерялся в схватке, состоящей из звона, мельтешений, хруста стекла, выкриков и брызг крови. Я смогла разглядеть светлую голову Лёна в середине зала, а затем и его фигуру, от которой все бросались врассыпную: никто не хотел связываться с беловолосым. Его появление внесло сумятицу в ряды дерущихся и заставило нападавших потерять боевой пыл. Одно дело — уничтожить спящего Повелителя и сразиться с равной по силе стражей, и совсем другое — противостоять ещё одному беловолосому вампиру. Лёну даже не пришлось махать гвордом. Через минуту вокруг него образовался круг, медленно расширявшийся по мере того, как дерущиеся осознавали, что происходит.

Заключив, что Лёну ничто не угрожает, я сконцентрировалась на летающей мишени. Пустив в вампиршу несколько огненных пульсаров и убедившись, что ей требуется что-то посильнее, я замерла, чтобы сплести недавно освоенное ослепляющее заклинание, как вдруг упырица осознала, кто стоит под ней в центре зала. Её глаза злобно блеснули, пасть ощерилась, и я вдруг поняла, что Лён совершенно не принимает всерьез летающую над его головой тварь, в то время как невеста погубленного им вампира готова на всё, чтобы отомстить. Она сделала низкий круг, издалека прицеливаясь пастью в горло ненавистного врага; её острые зубы вполне могли бы, вцепившись в шею, переломить её пополам.

Забыв об ослепляющем заклинании, я выбросила руки вперёд и швырнула в летящую к Лёну бестию комом чистой неоформленной силы, но от волнения промазала, и тот угодил в потолок, едва не проломив его. В то же мгновенье Лён крутанул гворд над головой, слегка стукнув, но не поранив вампиршу. Вот тут-то и начались настоящие неприятности. Заметив, что Лён отвлёкся, на него набросились сразу трое. Одного чиркнул сзади по шее высунувшийся из драки Ролар, второго Лён успел уложить сам, а третий, нападавший со спины, получил от меня заклинание клея, применяемое адептами школы чародейства к обуви недругов. Мгновенно прилепившись подошвами к полу, вампир по инерции полетел вперёд и затормозил носом.

Это значительно поубавило пыла остальным драчунам, которые стали настойчиво пытаться покинуть поле драки через оба выхода. Однако упырица не унималась, впрочем, делая всё большие перерывы между воплями. Вдруг, к своему ужасу, я заметила, что заклинание клея пролетело дальше, чем нужно, и попало в ботинок Лёна. Чуть не свалившись и очень этому удивившись, он быстро присел, дёрнул за шнурок и скинул прилипший к полу ботинок, а затем, глянув в мою сторону, побежал ко мне. У меня создалось впечатление, что бег с одной босой ногой по усыпанному стеклянной крошкой полу не доставил ему удовольствия, и я уже собиралась принести самые искренние извинения, как Лён прокричал:

— Можешь поймать её, не причинив вреда?

— Попробую!

Он задержался возле меня, давая отчаявшейся вампирше повод приблизиться, чтобы пустить в ход зубы или когти, я успела сплести сносную сеть, и в этот раз глазомер меня не подвёл. Опутав упырицу с головы до лап, магическая сеть схлопнулась и стала затягиваться.

— Не слишком сильно! — предупредил Лён, но в этот момент тварь упала на пол и стала принимать свой обычный облик.

К ней подбежали сразу несколько стражей.

Когда чары клея рассеялись, я метнулась за ботинком Лёна, чертыхаясь и ругая себя на чём свет стоит, помогла ему очистить от стекла окровавленную стопу и спросила:

— Что дальше?

Драка была окончена. Зал представлял собой жалкое зрелище, сравнимое разве что с храмом, разнесённым ордой пьяных троллей.

— Надо узнать, что с Вэрдом, — ответил Лён и, схватив за грудки знакомого нам и весьма потрёпанного стражника, спросил: — Где ваш Повелитель?

— Пойдёмте, — проговорил тот, кивая в сторону второго выхода.

Махнув рукой Валу и Орсане, Лён проследовал за стражем, я не отставала. Мы промчались по сохранившим следы борьбы коридорам и остановились перед высокой двустворчатой дверью.

— Повелителя и Верховную травницу увели через подземный ход, — страж налёг на дверь, но та не поддалась. — Заперто изнутри. Так положено по правилам безопасности в чрезвычайной ситуации.

Я хотела возопить о том, куда вообще смотрела стража, допустившая подобное нападение на замок, но вовремя вспомнила незапирающиеся двери спальни Лёна в Доме Совещаний и вместо этого скомандовала, собирая остатки магии:

— Отойдите… Всё, можно проходить, только быстро.

Зайти внутрь успели только я, Лён, Ролар и стражник, а Вал с Орсаной остались снаружи.

— Держитесь вместе! — крикнул им Ролар сквозь дверь, надеясь, что Вал в случае чего подстрахует Орсану — или наоборот.

Рассматривать распотрошённую и заляпанную кровью постель Вэрда не было ни желания, ни времени, но я прихватила валявшуюся на полу сумку с какими-то склянками, резонно предположив, что там могут быть зелья. Мы пролезли через полуоткрытую створку шкафа и вышли в потайной ход с земляным полом, уходивший вниз крутыми ступенями, на которых я успела разглядеть тёмные капли. В подземелье было темно, но вампиров это не смутило. Взяв меня за руку, Лён последовал за стражем, Ролар замыкал процессию. Я шла в полном мраке, думая о том, что нас ждёт на выходе. Раненый Повелитель Леска и умирающая у него на руках Травница? Умирающий Повелитель Леска на руках у раненой Травницы? Два вампирьих трупа? Несколько засевших в засаде врагов с гвордами наперевес? Мы шли не больше двух минут, по окончании которых Лён сжал мою руку спросил:

— Вольха, ты никогда не слышала про позитивное мышление?

— Прости, просто я стараюсь быть готовой ко всему.

Возле выхода наружу Лён ненадолго остановился, а затем сказал:

— Опасности нет. Там вообще никого нет.

Мы вышли на поляну, освещённую луной, и страж указал нам на ближайшие кусты.

— Там начинается эффект Черновика.

— И куда мы попадём? — спросила я.

— На поляну с ручьём.

— Лён, а ты можешь услышать мысли тех, кто находится за границей Черновика?

— Уже слышу. И они нас слышат тоже, так что не будем давать им повод для тревоги, — он повернулся к стражу и попросил: — Объясните Советнику, что мы не имеем никакого отношения к нападению. Скажите Повелителю, что мы сражались на вашей стороне и поймали напавшую на замок вампиршу. Что я не претендую на власть в Леске и мечтаю об одном — быстрей вернуться в свою долину.

— Наглость какая, — проворчала я, — они так думают? После всего, что было?

— Вэрд — нет, но ему плохо. Ему нужны помощь и хорошие новости, — Лён снова повернулся к стражу. — Идите быстрей.

Тот кивнул и исчез в кустах, но уже через минуту выглянула и повисла в воздухе его голова.

— Всё в порядке. Повелитель вам верит, а остальные верят ему.

Лён решительно шагнул в кусты, мы с Роларом последовали за ним.

На поляне нас ждала не очень дружелюбная компания из двух Советников, трёх вооружённых стражей, Повелителя с ужасными ранами в груди и неподвижной Верховной травницей. Вэрд жестом подозвал нас.

— В замке всё в порядке, — сказал Лён.

— Ты сможешь вернуть её? — тяжело дыша, Вэрд указал на лежащую на спине Мальфею.

В свете луны её красивое лицо казалось синеватым.

— Она не дышит? — спросила я.

Повелитель Леска не удостоил меня ответом.

— У вас есть действующий Ведьмин круг? — спросил Лён.

— Конечно, — со стоном ответил Вэрд.

— Тогда я всё сделаю, не беспокойся. На тебя действует магия?

— Очень слабо.

— И всё же позволь Вольхе помочь. Она может наложить обезболивающее.

Лён повернулся ко мне, я кивнула и, пустив небольшой световой пульсар, склонилась над вампиром, чтобы осмотреть его. Раны в груди затянулись, но я с ужасом отметила, что его почти перерубленная рука едва начала срастаться. Я нервно сглотнула и закрыла глаза. Мне следовало собраться с духом и наложить заклинания, а мой магический ресурс был истощён после сражения.

— Потерпите немного, я сейчас, — я прошептала сначала обезболивающие, потом заживляющее, очень сожалея о том, что травница не может мне подсказать, как применить зелья из принесённой мною сумки.

Вэрд выдохнул с облегчением и закрыл глаза, из чего я сделала вывод, что магия на него всё же подействовала. Оставив его лежать на траве под присмотром стража, я вернулась к остальным.

— Как она погибла? — спросил Лён у одного из Старейшин.

— В неё ударили случайно, — ответил Старейшина, добавив с некоторым смущением: — Она была в его постели. Несколько ран пришлись в живот и одна в затылок, это спасло Повелителя. У него появились секунды на то, чтобы ранить предателя и позвать стражу. Мерзавец убежал, но мы знаем его имя. А это правда, что нападение организовала Ундина, бывшая невеста Кростена?

— Да, — ответил приведший нас на поляну страж. — С помощью госпожи ведьмы её скрутили и уже наверняка отвели в темницу.

Я приосанилась. Несмотря на ужасные промахи, я всё же внесла свою лепту в драку. Впрочем, я не сомневалась, что приклеенный к полу ботинок Лён мне ещё припомнит.

Остаток ночи прошёл как в тумане. Через проход Черновика пришли несколько вампиров из Совета и ещё одна травница, которая немедленно дала Вэрду выпить какое-то зелье, приказала переложить его в подъехавшую телегу и отправить в замок. Тело Верховной травницы погрузили в другую телегу, на которой нас предложили подбросить, но мы вежливо отказались. Лён попросил Ролара проводить меня в свою комнату и не спускать с меня глаз, а сам пошёл выяснять у Старейшины, когда можно провести обряд на ведьмином круге.

— Мне нужно будет убедить Верховную травницу вернуться, а я почти ничего о ней не знаю, — с тревогой сказал Лён.

— У меня есть несколько идей, — с готовностью ответил Старейшина. — Простите, что подозревал вас, досточтимый Повелитель Догевы…

Лён лишь махнул рукой.

— Лён, можно с тобой? — взмолилась я, отпихивая руку Ролара. — Я же сама замыкала круг, вдруг смогу помочь?

Старейшина глянул на меня с таким изумлением, будто я сообщила, что изменила порядок времён года. Лён покачал головой.

— Вольха, ты мне только помешаешь. Пожалуйста, возвращайся! Но не оставайся одна.

Я сникла. Спорить было бесполезно, и мы с Роларом в сопровождении двух стражей отправились в замок, где встретили Вала и Орсану и быстро обменялись новостями. Я свалилась без сил в комнате Ролара, куда он меня затащил.

— Лён попросил присмотреть за тобой, так что лежи тихо и не возмущайся, — заявил он, но я уже почти спала.

А когда проснулась, наступило самое обычное мирное утро.

Солнце светило в окно, Лён лежал рядом, уткнувшись лицом в подушку, Ролара в комнате не было. Я сбегала к ведру за ширмой, напилась и умылась из кувшина и глянула на себя в зеркало. Осунувшееся лицо просило сна, причёску не стоило даже упоминать, а бархатное платье, выделенное мне из гостевого гардероба замка, было надето наизнанку — очевидно, с прошлой ночи. В таком виде я и сражалась — ведьма, одним словом. Этот факт меня немного развеселил.

Интересно, где мы проснёмся завтра? Впрочем, неважно, лишь бы рядом…

Я улеглась в постель и стала размышлять о случившемся. Мы с Лёном впервые поцеловались, и в тот же день ему пришлось вступить в смертельную схватку. Буквально через день мы поцеловались снова и опять поучаствовали в драке. Не то чтобы я верила в знаки судьбы, но почему-то представила, что я целую его снова и за этим следует нападение злобного вампира — отца захваченной нами Ундины — в компании с магом, который нашлёт на замок смертельный ураган и разрушит его до основания…

— А как он тогда спасёт свою дочь? — раздался тихий голос.

— Кто?

— Отец Ундины.

— Лён!

— Что?

— Хватит слушать мои мысли, — мой возмущённый тон тут же сменился на благожелательный: — Как ты?

Лён сел и довольно мрачно спросил:

— Где здесь сортир?

— За ширмой есть ведро.

Он вскочил и отправился за ширму, где его, судя по звукам, немедленно вырвало.

— Эй, всё хорошо?

— Да, — ответил он после паузы, — такое бывает после замыкания круга.

— Тебе помочь?

— Вольха, у каждого вампира есть моменты, когда ему хочется побыть одному.

— Ну, я могу подержать тебе волосы — мы в школе всегда так делали, когда кого-то рвало после самодельной выпивки. Нет ничего хуже, чем заблёванные волосы, знаешь ли.

Он тихо усмехнулся.

— И часто ты напивалась?

— Нет, всего пару раз.

Обнаружив кувшин с водой и жадно отпив из него, Лён вышел из-за ширмы, натянул на себя штаны и сел на кровать с моей стороны, но чуть поодаль.

— Сколько раз тебе пришлось замкнуть круг? — спросила я с ёкающим сердцем.

— Три. Травница и двое вампиров. А одного мы возвращать не стали.

— Почему?

— Он был из своих, но напал на Повелителя.

— Ну и правильно! — заключила я. — Ещё не хватало расходовать твои силы на предателей.

— Если бы это был мой подданный, я бы постарался его вернуть, чтобы разобраться, что к чему. Но Вэрд решил, что не стоит.

Я мысленно добавила Повелителю Леска ещё несколько баллов.

— Как он?

— Нормально. Мы быстро приходим в норму, привыкай, Вольха. Вэрд перевоплотился в волка, съел полпуда говядины и вернулся в своё обличье с целой рукой.

— А травница?

— С ней всё будет хорошо.

Я выдохнула с облегчением.

— А как ты убедил её вернуться?

— Знаю один безотказный способ, — Лён бросил на меня косой взгляд. — Сказал, что её здесь любят, что потеря её красоты и таланта будет невосполнима для Повелителя.

Я хмыкнула.

— Она очень красивая. Скажи, а Вэрд может на ней жениться?

— Не знаю, — Лён покачал головой, — и, честно говоря, знать не хочу.

— Но ты же обнадёжил девушку, она вернулась — может, ей по ту сторону круга было лучше?

— Там хорошо, — вдруг сказал Лён, и у меня холодок пробежал по коже. — Спокойно и… правильно. Как вечная справедливость.

— Правда? А Ролар сказал, что ничего не помнит из того, что с ним было после смерти, — ну, до того момента, как Лереена его вернула.

— Тем лучше для него.

Я придвинулась к Лёну и положила голову ему на плечо.

— А что ты сказал остальным двум вампирам?

— У них есть семьи и дети, с такими проще… Вольха, хватит об этом. Тебе нужно научиться отпускать то, что случилось. И не принюхивайся ко мне, прошу, меня же тошнило! Кстати, это лучшее средство от поцелуев.

— Я и не собиралась.

— Ну естественно. Ведь из-за них и происходят немыслимые битвы.

Я усмехнулась.

— Лён, мои мысли бегут сами собой, я не всегда управляю их потоком, пойми!

— Я заметил. Логики в них почти не бывает, но тем веселее, — он взял мою ладонь и погладил линию судьбы.

— Хочу быстрей вернуться в Догеву, — сказала я, сжимая его руку. — Здесь живут какие-то неправильные вампиры: они нападают на своего Повелителя. Это же неслыханно!

— В каждой долине свои нюансы, — пояснил Лён. — Кростен тоже был беловолосым, и у него могли быть здесь свои сторонники. Но я рад, что тебя тянет в Догеву. Поедем как можно скорей.

В дверь постучали.

— Досточтимый Арр’акктур тор… — дальше последовали все титулы Лёна, от которых он незаметно зевнул в кулак, а потом вдруг: — и госпожа Вольха Редная, магистр магии третьей степени, Верховная Догевская ведьма! Не соизволите пройти на завтрак? Повелитель приглашает вас.

Я решила, что всё же переодену платье на правильную сторону.

* * *

Если бы я знала, с каким почётом нас будут провожать из Леска, то, возможно, пожелала бы остаться ещё на денёк. После церемонии на центральной площади, во время которой Вэрд произнёс проникновенную речь, упомянув наш с Лёном вклад в события последних дней, презрение его подданных сменилось на искреннее почтение. Приказ чествовать нас повсюду привёл к тому, что мы с Лёном после небольшой прогулки от площади до замка оказались забросанными розовыми лепестками. Ролару, Орсане и Валу тоже перепало немного славы. Строго говоря, решающий удар на корабле — могущественному магу по затылку — нанёс Вал, но эту деталь Вэрд упомянуть забыл. Вероятно, чествовать троллей у вампиров было не очень-то принято.

Кроме венков и букетов, на нас сыпались поздравления и с победой, и с помолвкой, так что я словно побывала на репетиции свадьбы, разве что никто не кричал "горько". Одеты мы были соответственно — в белое. И если утром, напяливая на себя новые туфли и шикарное платье в пол, я думала лишь о том, как бы не наступить на подол непривычно высоким каблуком, то вечером мечтала нацепить наконец свои старые ботинки и штаны для верховой езды — ну не та у меня была осанка, чтобы носить подобные наряды, не тот размер груди, чтобы напяливать декольте, не королевская походка, неподобающая причёска… Шествовать по площади под взглядами сотен вампиров рядом с Лёном, великолепным в его длинной белой мантии и с тонкой короной в волосах, было так странно и непривычно, что меня охватило отчаяние. Куда я лезу? Я белорская селянка, даром что магичка с дипломом. Простая как бревно, без манер и изысков. Да я не только походкой и лицом, но и всем нутром не гожусь в супруги Повелителю, это просто смешно… Когда я в очередной раз споткнулась на ступеньке, Лён поддержал меня за руку, наклонился к уху и прошептал:

— Ты потрясающе выглядишь, Вольха.

И пусть я знала, что он сказал это в ответ на мои мысли, мне всё равно было приятно.

Мы шли по улицам Леска, и по сдержанной улыбке на лице Лёна я понимала, что толпы вампиров вокруг теперь мысленно благодарят его и желают добра. Как отличалось это наше шествие от первого, сразу по прибытии из порта, когда нас разве что не оплёвывали!

Я одновременно впитывала и лучи славы, и свои взрослые озарения. Какими глупыми были мои страхи по поводу предстоящего бракосочетания! О чём я думала? О том, продолжим ли мы с Лёном после свадьбы бегать наперегонки по догевской травке — или играть в снежки, по сезону? О том, понравятся ли нам в полной мере плотские утехи? Не станет ли Лён излишне опекать меня или ограничивать в поездках по городам и весям Белории? Мне нужно было беспокоиться совсем о другом. Что я смогу сделать для жителей Догевы в качестве супруги Повелителя, кроме врачевания больных зубов? Как я буду представлять долину на встречах с послами и другими важными особами? Хватит ли у меня ума, такта и терпения, чтобы не опозорить Лёна и быть достойной нового, почти королевского титула? Вот вопросы, которые задала бы себе любая более-менее взрослая, ответственная и серьёзная девушка перед заключением столь неравного брака, как наш. Моя неуверенность в успешном исходе этого предприятия подскочила до небес. Что я могла предложить ему, кроме своей магии, которая всё ещё оставляла желать лучшего и попадала в цель через раз?

— Любовь, — вдруг сказал Лён, стискивая мой локоть, но не поворачивая головы. — То, ради чего я вернулся с той стороны круга.

— Мне кажется, этого мало, — неуверенно сказала я.

— Мало? А что значит моя любовь для тебя?

Я не ответила. Его любовь меняла вкус и цвет моей жизни… У меня и были-то всего две важные вещи — магия и его любовь.

— Вольха, я помогу тебе, а ты поможешь мне. Как сегодня, как вчера, как каждый день. Неужели ты не понимаешь?

И я поняла. Лён был одинок в силу обстоятельств — из-за своего статуса и абсолютной телепатии — но он не был одиночкой по натуре. Ему нужна была наша дружба и очень важна наша любовь. Для него, как и для меня, дни, проведённые вместе, были намного счастливей, чем дни в разлуке — конечно, если никого из нас не пытались прикончить.

— За Леск и Догеву! — выкрикнул из толпы мальчишка. — Госпожа ведьма, покажите нам немного магии!

Я сначала хотела подпалить штаны наглецу, но уж больно искренней была его клыкастая улыбка, и я всего лишь метнула пару молний ему под ноги. Мальчишка ойкнул, кто-то одобрительно захлопал, а Лён тихо сказал, повернув ко мне голову:

— Вольха, не покидай меня, прошу.

— Хорошо, только пообещай никогда не вспоминать про приклеенный ботинок, — сказала я.

— Не проси невозможного, — с серьёзной миной ответил он, с достоинством кивая на очередное приветствие толпы.

Судно, на котором нам предстояло вернуться в порт Элгар, было новым, с высокими мачтами и белоснежными парусами, но очень небольшое, так что отдельных кают на всех не хватало. Не спрашивая нашего мнения, Ролар определил нас с Лёном в одну каюту, заявив, что сон с Валом в замкнутом пространстве перестаёт быть таковым из-за храпа, и в итоге сговорился разделить каюту с Орсаной, пообещав ей гору привилегий: приносить еду, таскать её к борту, если опять одолеет морская болезнь, не шутить про питание кровью и выходить вон по первому требованию. Глядя на довольный вид Орсаны, я едва сдержала улыбку.

Двое вампиров какое-то время провожали нас в небе на тха'арши, а затем берег Леска исчез, и нас понесло к дому попутным ветром. Мы впятером стояли на палубе, созерцая летнее солнце, вяло тонущее за водным горизонтом, словно герои из эпоса на пути домой после долгих странствий и невероятных подвигов. Впрочем, это было близко к правде. Ветер трепал наши волосы, и мы молча смотрели в сторону темнеющего неба, пока облака не поглотили последний луч. Вал отправился в каюту, заявив, что он не вампирюга и спит всю ночь, а не три часа. Орсана пожаловалась на голод, и они с Роларом, препираясь из-за того, кто больше сала съел за ужином, пошли проверять, какую еду нам дали с собой гостеприимные вампиры. Мы с Лёном остались вдвоём.

— Тебе не терпится вернуться домой? — спросила я.

— Предлагаешь телепортацию?

— Нет, что ты! Это был бы ужасно нелепый способ лишить Догеву Повелителя. Леший с Верховной ведьмой, но тебя жалко.

— Вольха, а как ты в прошлый раз перенеслась на корабль?

Я могла бы заявить, что на крыльях любви и всё такое, но ответила честно:

— С досады и перепугу, — и подробно рассказала, как решилась телепортироваться в плывущую на горизонте точку. — Надеюсь, Смолка в порядке! Я выпустила её на вольные хлеба.

— Она справится, — Лён поднял голову и нахмурился.

— Что-то не так?

— Показалось, — он снял свой плащ и прикрыл меня от ветра, разворачивая крылья в прорезях рубахи.

— Интересно, что делают сейчас Ролар с Орсаной? — спросила я.

— В карты играют.

— Правда?

— Ну, по крайней мере, Ролар думает о том, заметит ли Орсана его мухлёж, а она — придержать ли даму пик.

— Да, с тобой не помухлюешь, — проворчала я. — То есть, если я к ним загляну на минутку, не помешаю?

— А зачем?

Я немного смутилась.

— Ну, дело в том, что Орсана попросила меня взять у травницы одно зелье.

— У неё проблемы со здоровьем?

— Нет, это зелье от зачатия, — призналась я. — Неужели они с Роларом…

— Да.

— Что? — возопила я. — Раньше, чем мы?

— Я имел в виду, что они спелись, — уточнил Лён, — а что там будет дальше… Хочешь с ними посоревноваться?

— Нет, просто интересно. Мне казалось, Орсана недолюбливает вампиров.

— Вампиров — возможно, но не Ролара.

Вспомнив загадочное лицо второй травницы Леска, когда та отдавала мне сумку с зельями и "большим зелёным флаконом для подруги, принимать по три капли после, но не позже получаса", я вдруг сказала:

— Кажется, травница мне не поверила. Будут о нас болтать в Леске…

— Да плевать! — воскликнул Лён и снова нахмурился. — Вольха, ты не могла бы отнести Орсане зелье и позвать сюда Ролара, только быстро.

— А в чём дело?

— Пока не знаю. Можешь сделать, что я прошу?

— Ну конечно.

Оглядываясь на него с недоумением, я сбегала в нашу каюту, достала нужный флакон и отправилась в соседнюю. За дверью было подозрительно тихо для карточной игры. Я вежливо постучала, и Орсанин голос спросил:

— Кто?

— Вольха.

— Входи.

Они сидели на одной койке и играли в карты при свете свечи.

— Ролар, Лён тебя зовёт по какому-то срочному делу, и мне оно заранее не нравится.

В этот момент с палубы донёсся грохот, будто свалилось что-то тяжёлое, а затем дробные стуки, приправленные бранью. Ролар бросил карты, схватил гворд и выскочил из каюты, мы с Орсаной — следом. Небо успело полностью потемнеть, но луна освещала странную картину: кто-то большой лежит на палубе, а Лён сидит на нём сверху.

— Где она? — лежащий ничего не ответил, но Лён сказал подоспевшему Ролару: — В третьей каюте по левому борту под койкой стоит небольшой сундук, принеси его сюда. Только осторожно, не открывай.

— Пустите, — прохрипел лежащий. Это был вампир из команды.

— Прощения и пощады будешь просить не у меня, а у той, которую хотел умертвить. Вольха, — не слезая с вампира, Лён вдруг повернулся ко мне. — Как ты относишься к укусам гадюки?

— Очень отрицательно, — настороженно ответила я, на всякий случай глядя под ноги. — А что?

— Вот этот с виду приятный вампир хотел подбросить её нам в каюту. Если учесть, что я от яда гадюки точно не отправлюсь на тот свет, предназначалась она тебе.

— За что? — возопила я.

— Пока неясно, — ответил Лён. — А, нет, кажется, прояснилось. Очередной привет от пленённой в Леске Ундины. Вот неугомонная барышня… Жаль, что мы не успели с ней поговорить. Её так или иначе ждёт отсечение головы, и я решил не заводить напрасное знакомство, а зря.

— Да что я ей сделала? Мы сражались в честном бою, её вопли против моей магии.

— Нет, тут другое, — заявил Лён, но не успел пояснить, так как появился Ролар с сундуком. — А вот и змея.

Ролар поставил сундук на край борта и осторожно приоткрыл крышку.

— Да она тут не одна…

— Выбрось эту компанию за борт, вместе с сундуком, — попросила Орсана.

— Даже не знаю, — Лён посмотрел на лежащего. — Может, наш друг пожелает сам провести ночь в каюте со змеями.

— Пощады, — снова прохрипел вампир.

— И его за борт, паскудника, — предложила Орсана.

— Вольха? — спросил Лён.

— Мне нравятся оба варианта, но пусть сначала расскажет, чем я ему так не угодила, — потребовала я.

— Это месть Ундины за то, что я погубил её жениха, — ответил Лён за вампира. Тот мог молчать сколько угодно, но телепата не проведёшь. — Она хотела лишить меня твоей компании, чтобы заставить испытать то, что испытала она.

— Но Кростен сам вызвал тебя на поединок, причём без повода и зная, что он искусней тебя! — возмутилась я. — Я думала, кодекс чести — святое для вампиров.

— Но не для разъярённой невесты.

— Простите, — снова раздался хрип лежащего — Лён хорошенько придавил ему горло. — Я служил её семье много лет и не мог ослушаться приказа.

— За борт его, — тихо сказал Ролар.

— А я склоняюсь к змеям, — заявил Лён.

— Интересно, сколько ещё убийц зарядила эта ненормальная вампирша? — поинтересовалась я. — Лучше бы мы остались в Леске ещё на денёк и убедились, что этой Ундине отсекли башку.

— Делайте, что хотите, — вампир совсем сник. — У меня тоже есть долг чести, я дал слово.

— Убить меня? Да что я тебе сделала? — я никак не могла угомониться.

— Ничего против вас, госпожа ведьма, я не имею…

Лён отпустил его, и вампир, еле встав, подошёл к корме и глянул в беспросветную тьму волн.

— Вот если бы ты нам всё рассказал, — начал Ролар, — в том числе, о других вампирах, которые могут мстить от лица твоей госпожи, то…

Вампир с неожиданной ловкостью перегнулся через борт и полетел вниз. Я тихо вскрикнула.

— Вот гхыр поганый, — раздался комментарий неизвестно когда подошедшего тролля. — Странное самопожертвование. Разве что его семью и детей обещали в любом случае осыпать золотом.

Выбросив за борт сундук с гадюками, Ролар и Лён отправились к капитану, чтобы выяснить, как самоубийца попал в экипаж.

— Гадюки, — Орсану передёрнуло, — какой женский способ отомстить.

— И довольно жестокий, — ответила я. — От яда гадюки нужно особое противоядие, у меня с собой его нет. Да, кстати, — я заговорщицки подмигнула, — зато у меня есть флакон для тебя, но он остался в твоей каюте. Принимать по три капли после предполагаемого, ну… зачатия.

— Спасибо.

Мы уставились в тёмное море, словно пытаясь разглядеть ушедший под воду силуэт.

— Орсана, а что ты будешь делать, если Ролар предложит тебе помолвку? — спросила я.

— Чтобы я променяла свою свободу и незалижность на оковы брака? Я шо, ненормальная? Ой, прости, Вольха. Я не то имела в виду.

— Но ты же попросила зелье, вот я и подумала, что ты захочешь его использовать, — резонно предположила я.

Орсана пожала плечами.

— Ну, незалижна дивчина должна быть готова ко всему, когда вокруг столько вампиров, — ответила она, и мы захихикали, привлекая настороженные взгляды остальных.

Скоро все наконец угомонились и разбрелись по каютам. Мы с Лёном завалились на свои койки и какое-то время молча лежали в темноте.

— Лён?

— Что?

— Это когда-нибудь закончится?

Он помедлил с ответом.

— Я знал, что рядом со мной тебя будут ждать неприятности.

— Но не такие же мерзкие! Гадюки…

— Ещё не поздно передумать. И я не шучу. Это закончится, и начнётся что-то новое.

— Например?

— Травля вампиров. Междоусобицы кланов. Новая война с людьми или магами… Да что угодно.

Его голос звучал так обречённо, что я не выдержала:

— Но мы ведь неплохо справляемся?

— Боги, зачем я втянул тебя во всё это… Тебя хотели убить просто для того, чтобы испортить мне настроение.

— Да, я делаю тебя уязвимым. Мне очень жаль.

— При чём тут это? — вспылил Лён. — Ты сама становишься уязвимой, как прикрывающая меня мишень. Я понимал это с самого начала, но не смог разорвать эту нить.

— То есть ты опять передумал жениться?

Лён вздохнул.

— Разум говорит мне одно, а сердце — другое, а меня с детства учили доверять разуму.

— А меня учили добиваться своего. И если я решила стать королевой, ни одна змеюка не помешает моим планам.

Он горько усмехнулся.

— Я ужасный эгоист. Если бы я тебя любил по-настоящему, то не подал бы виду. Отпустил бы тебя с миром и избегал любых встреч. Вместо этого я сделаю тебя несчастной… Или вообще погублю.

— Больше ты меня не продинамишь, Повелитель.

— У тебя ещё есть две недели, чтобы передумать.

— И не мечтай, — проворчала я.

— Но ты же сама боишься стать плохой повелительницей.

— А ты не подслушивай мои мысли! Да я ещё тебя, знаешь ли, затмю… на политическом поприще. То есть переплюну.

— Ну, плеваться ты толком и не умеешь.

— Что? — возопила я. — Да знаешь ли ты, кто в школе был чемпионом по плеванию в колодец?

— Теряюсь в догадках.

— Вот рассветёт, и я тебе покажу. Устроим соревнование по плевкам за борт.

— Я до такого не опущусь.

— Конечно, гвордом ты махать горазд! А попробуй заплюй врага до смерти!

В этот момент в стену сбоку настойчиво постучали, и голос Вала произнёс сквозь тонкую перегородку так чётко, словно её и не было:

— Да заткнётесь вы наконец? Уж лучше бы совокуплялись, как вон те, справа. Это хотя бы ритмично.

Я прислушалась. Постукивание было и правда довольно размеренным. Потом вдруг раздался резкий девичий вскрик, а затем голос Ролара:

— Тише!

И громкий мат тролля.

Наконец наступила тишина, в которой я усмехнулась.

— Не завидуй, — сказал Лён.

— Что?!

Я стала думать очень неприличные мысли, чтобы позлить его. Вспомнила скабрезности, что мы травили в школе, сценки из романов Вельки, когда герои пылко сбрасывали с себя одежды, и даже две сцены, что я подглядела в детстве в окне бани…

— Да, с теорией у тебя слабовато, — сказал Лён. — Надо подыскать для тебя нормальную литературу.

— А ты мне расскажи, — попросила я.

Лён с сомнением хмыкнул.

— Начнём с базового. У каждого вампира есть пенис. У каждой вампирши — то есть женщины, в том числе магички — есть вагина, — сказал он.

— Да вы что, издеваетесь? — Вал за стенкой выругался таким трёхэтажным матом, что даже я поморщилась.

— Спокойной ночи, Повелитель, — тихо сказал я.

— Спокойной ночи, моя любимая Верховная ведьма, — прошептал он.

Моё сердце так затрепетало, что я несколько минут пыталась выровнять дыхание, прежде чем сказать:

— А я верю, что нам повезёт.