Мое имя Гарри Поттер (джен)

Гарри Поттер со стоном осторожно открыл глаза. Солнце слепило глаза, и его горло пересохло. Он изо всех сил попытался сесть, но на него накатила тошнота. Мир покачнулся. Он сидел, стараясь не извергнуть обед, который оставила им миссис Уизли.

— Что случилось? — вслух спросил он.

Он сел и заметил жуткую тишину. Он всё ещё находился на заднем дворе Уизли, но никого не было видно. Минул лишь миг, прежде чем его охватил страх. Он поднялся на ноги и побежал на кухню к часам, которые хранила миссис Уизли. Она добавила на них имена Гарри и Гермионы, когда Гарри женился. Гарри знал, что миссис Уизли втайне надеялась, что Рон и Гермиона сойдутся.

Остановившись напротив часов, он посмотрел на них; как ни странно, все стрелки указывали на «дом», кроме стрелки Гарри. Она непрерывно вращалась с постоянной скоростью. Он с любопытством наблюдал за ней, словно загипнотизированный её постоянным вращением. Убежденный, что часы сломаны, он ожидал услышать надоедливый шум близнецов или, может быть, неуклюжие шаги Рона, но ничего не слышал.

Он вскочил по ступенькам и открыл дверь, надеясь, что, возможно, Джинни ждёт его внутри, но его кровать была пуста и аккуратно заправлена. Его охватила паника. Нелепые часы действительно были сломаны. Он подошел к прикроватной тумбочке, чтобы найти там свою палочку, но её там не было.

— Джинни!

— Гермиона!

— Рон!

Его настигла паника, он звал всех членов семейства Уизли, бегая взад-вперед по дому, раскрывая каждую дверь, но безрезультатно. Никто не ответил. Никого в комнатах не было. Во всем доме никого не было. Опасаясь худшего, он повторил свои утренние действия, чтобы отыскать палочку. Прошло около часа, Гарри пнул кухонный стул через всю комнату. Он с грохотом пролетел и в конце концов врезался в стену, проделав в ней вмятину. Нигде не было ни палочки, ни кого-либо другого.

«Может, им пришлось уйти, и поэтому здесь никого нет».

Он размышлял над несколькими причинами, почему в Норе никого не было. Он снова посмотрел на часы, наблюдая за тем, как его стрелка продолжает вращаться. Он не понимал, почему остальные стрелки указывают на «дом».

В течение нескольких минут Гарри пытался составить план. Он попытался аппарировать, но ничего не произошло. Гарри овладел искусством аппарации на тренировках в Аврорате. Он сосредоточился и попробовал снова, но всё, чего он достиг — это тупое вращение посреди кухни. Он попробовал несколько раз, прежде чем сесть и прислонился щекой к кухонному столу. Он смотрел на вмятину в стене, размышляя над различными вопросами, мелькающими у него в голове. Один вопрос повторялся снова и снова: «Где все?»

Он смотрел сквозь кухонное окно и наблюдал, как ветви большого дерева качаются взад-вперед. Мягкий звук его бесконечно вращающейся стрелки часов был единственным источником шума в странно тихой кухне. Он наблюдал за движениями ветвей, когда его поразила блестящая идея.

Он поднялся по лестнице, зашел в комнату, в которой он жил с Джинни, и подошел к шкафу. Отбрасывая с дороги грязную одежду — пора бы постирать! — Гарри искал свою драгоценную «Молнию». Он взял свою мантию-невидимку и побежал вниз с метлой в руке.

На мгновение он остановился перед часами, чтобы убедиться, что стрелки остались на своих местах с тех пор, как он ушел. Он вышел на улицу, побежал и немедленно взлетел в воздух. Порывы ветра на лице успокаивали. Тишина и одиночество смущали Гарри, а также его неспособность отыскать палочку. Возможно, друзья взяли её, куда бы они ни пошли.

Он летел высоко в облаках, часто взмывая и делая кувырки, чтобы сбросить накопившиеся отчаяние и напряжение. Он, закричав, быстро нырнул под облака, прежде чем подняться и выровнять полет, держа курс на лондонское министерство.

Гарри улетел довольно далеко, прежде чем солнце начало садиться за горизонт. Все окрасилось в удивительный кроваво-красный цвет, когда он опустился и летел над холмами сельской местности, Гарри почувствовал, что дрожит. Он не мог сказать точно, что было причиной дрожи: ледяной ветер или кровожадные тени на земле.

В спешке добираясь до министерства, Гарри не заметил, чтобы хоть одна маггловская машина двигалась. Он не видел ни единого человека, который ходил бы по тротуару. Он не видел ни единого признака жизни, человека или животного.

Стемнело, и единственным ориентиром для него была россыпь огней внизу. То тут, то там он узнавал ориентиры, которые должны были привести его к месту назначения, но не обращал внимания на отсутствие движущихся огней, которые были отличительной чертой маггловских машин. Он совершенно не думал об отсутствии шума, списывал все на высоту, на которой летел.

Когда похолодало, он поплотнее закутался в мантию. Без палочки он чувствовал себя беззащитным. Его единственного источника защиты не было, и он вынужден был полагаться на мантию-невидимку, которая много раз его спасала. Именно во время долгого полета он понял, что есть более быстрое средство передвижения.

Дымолётный Порошок.

Он ударил себя по голове из-за своей нелепой глупости. В голове он тут же услышал голос Гермионы: «Дымолётная сеть, Гарри! Она бы доставила тебя за секунду!»

Гарри охватило разочарование. Он боролся с ним, сосредоточившись на своей цели. Наконец он заметил небоскребы, выстроившиеся вдоль лондонского неба. Горело всего несколько огней, так что Гарри понял, что еще время, когда на работе никого не было.

Опасаясь худшего, он спустился в Лондон. Тихо остановился возле мусорных контейнеров, жутко напоминающих события шестилетней давности, когда он пошел спасать Сириуса. Он избавился от этого чувства и проверил, есть ли вокруг магглы.

На самом деле их вокруг не было. Гарри вышел на улицу и увидел, что ни одна из машин не двигалась. Машины были на улице, но ни у одной из них не горели фары. Ни одна машина не двигалась. Гарри не мог избавиться от зловещего чувства, приближаясь к желтой компактной машине. Он заглянул внутрь, надеясь не увидеть того, что он думал, что увидит.

Возможно, он предполагал увидеть мертвеца на водительском сиденье — работу Пожирателей Смерти, но, шокированный, ничего не нашел. На мгновение его посетила мысль, что глупо оставлять свою машину посреди улицы. Это недолгое мгновение недоверия прошло, когда он быстро осмотрел другие машины. В них никого не было.

Куски пазла в его голове стали соединяться. Очевидно, Пожиратели взяли в заложники Уизли и, возможно, всех магглов в окрестностях. Он должен предупредить своих товарищей-авроров. Он заскочил в телефонную будку и набрал магический номер, на этот раз не было успокаивающего голоса и он не увидел значок с целью визита. Вместо этого шаткая будка с лязгом начала двигаться вниз, пока не опустилась до министерского этажа.

На министерском этаже тишина была преобладающим звуком. Все станции Дымолётной сети бездействовали, в то время как охранника, который обычно присутствовал, там не было. Он снова увидел странное воспоминание о той роковой ночи, когда погиб Сириус. Гарри завернулся в мантию-невидимку и пошел как можно тише к штаб-квартире авроров.

Фонтан со статуями волшебников и ведьм, попирающих другие волшебные расы, исчезли. Вместо этого все статуи стояли на одной линии, глядя прямо перед собой. Знак равенства между расами. Новый указ был принят министерством после падения Волдеморта.

Он не стал медлить и тихо подкрался к лифту, который привез его на второй этаж — в штаб-квартиру авроров. Он присел, ожидая нападения, но, когда лифт открылся, там никого не было. За столами никого не было, Гарри был единственным источником звука. Он вошел в свой кабинет рядом с кабинетом Рона и сел на стул, чувствуя себя очень неловко.

И здесь никого не было. Он смотрел в лица многим Пожирателям Смерти, которых он схватил, а также на Пожирателей Смерти, все еще находящихся на свободе. Ни один из них не смог бы составить такой сложный план, с помощью которого возможно было похитить всю семью Уизли, не оставив ни одного аврора на посту. На случай чрезвычайной ситуации всегда кто-то оставался в тылу. Обычного жужжания бумажных самолетиков, отправляющих сообщения, не было.

Гарри наклонился вперед, положил локти на стол, подперев подбородок ладонью, и смотрел на фотографию Гермионы, Рона и себя самого. Слезы навернулись ему на глаза, когда воспоминания о Гермионе, кричащей от боли, эхом отразились в его голове. Только спустя мгновение он заметил, что фигуры на фотографии не двигались. Они жутко смотрели на него, на их лицах красовались улыбки, а на заднем плане — Хогвартс. Он сел неподвижно, надеясь, что изображения внезапно разразятся смехом, но Трио продолжало смотреть на него с такими же усмешками на лицах. Его глаза осмотрели кабинет и заметили, что ни одна из других картин также не двигалась.

Некоторые Пожиратели Смерти злобно смотрели на него, в то время как другие кричали, но всех объединяло одно: они были так же неподвижны, как воздух вокруг Гарри.

— Проклятье! — закричал он, стукнув по столу, в результате чего рамка с фотографией упала, заставив несколько листов бумаги разлететься. Чувство одиночества снова охватило Гарри. Он не видел людей с того самого громкого щелчка возле Норы.

Он сел. В панике и спешке он забыл о громком щелчке, который отвлек его. Он воспроизвел эту сцену в своей голове. Они смотрели на холм на горизонте, когда услышали громкий щелкающий звук позади. Он обернулся и увидел яркий свет вокруг Норы и отключился. Это было все, что он мог вспомнить.

Гарри воспроизвел сцену в своей голове, пытаясь вспомнить, говорил ли кто-нибудь из них что-нибудь, но воспоминание быстро исчезало из его разума. Если бы только у него была его волшебная палочка. Он встал и начал осматривать столы других авроров в поисках оставленной палочки. Он обошел все министерство, надеясь найти хотя бы одну палочку, чтобы извлечь воспоминание, но это было бесполезно. Ни одной палочки там не было, и Гарри напомнил себе о том, что в министерстве магии нет ни одного человека. Раз или два ему казалось, что он видел кого-то, но это была только его собственная тень.

Здесь всегда кто-то был.

Тот факт, что ни на одном этаже не было ни одного человека, сильно тревожил Гарри. В министерстве всегда были люди. Тут всегда можно было найти какого-то работника, потому что, в конце концов, магия не дремлет.

Он бродил несколько часов, надеясь найти в министерстве хоть какие-то признаки человеческой души. Раз или два он проходил мимо Отдела Тайн, но пока оставил эту дверь в покое. Он не входил в эту дверь в течение шести лет и не собирался делать это сейчас.

Залы суда были пусты, как когда Гарри посещал зал, где Долорес Амбридж расспрашивала о маглорожденных. Он сел на то же кресло, в котором она сидела, и осмотрел зал суда. Комната казалась больше, чем тогда или, может быть, она казалась больше, потому что на скамейках никого не было. Никто не сидел рядом с ним, чтобы записать стенограмму слушания. Он уставился на то место, где он прятался под мантией-невидимкой почти три года назад. Гарри вздохнул от усталости и разочарования. Была уже почти полночь, а он всё ещё находился в исходной точке. Признаков Уизли и Гермионы не было.

Тем не менее, Гарри обыскал Министерство, надеясь найти какой-нибудь способ обнаружить жену и друзей. Он забрел в кабинет Неправомерного использования магии и сел, надеясь, что бумажный самолетик прилетит с отчетом, но он не прилетел.

Гарри засел в кабинет Обливиаторов, надеясь, что кто-нибудь вернется и пожалуется на какого-нибудь неумелого волшебника или ведьму, но никто не пришел. Он забрёл в офис начальника транспорта, надеясь дождаться какого-нибудь несчастного парня, который не прошёл тест на аппарацию, но никого не было и там. На самом деле, согласно записям, в Дымолётной сети не было никакой активности и аппарирования с 3:23 после полудня.

Его желудок журчал от голода. Он не ел с того самого восхитительного обеда, и это, как казалось Гарри Поттеру, произошло века назад. Он уныло опустил голову в своем кабинете, думая о том, где его друзья. Гарри сходил с ума, отчаянно пытаясь найти причину внезапного исчезновения почти всех, кого он знал.

Он решил выйти на следующее утро с рассветом и найти кого-нибудь, кто мог бы объяснить, что, черт возьми, происходит. Он напоминал себе, что, если возможно, воспользуется Дымолётной сетью и спустится в столовую, чтобы поесть, прежде чем погрузиться в беспокойный сон.

Рассвет пролетел над горизонтом вспышкой ярко-оранжевого цвета, когда солнце взошло на свое законное место, возвышаясь над землей. Фоном не звучало ни чирикающих птиц, ни автомобильных гудков, отмечавших утренний час пик. Только звук ветра или скрип деревьев нарушали тишину.

Гарри Поттер был одет в ту же одежду, что и в предыдущий день, и отметил 7 апреля в календаре в своем кабинете. Он положил в карман фотографию Трио в Хогвартсе и вышел с помощью телефонной будки на улицу. Надеясь услышать грохот автомобильных двигателей или какой-либо другой шум, Гарри настроил слух на умиротворяющие людские звуки.

Солнечный свет ворвался в телефонную будку, когда он поднялся над землей, и Гарри с ужасом увидел, что желтая машина стояла точно на том же месте, что и прошлой ночью. Он тихо выругался несколько раз, разочарованно пнув телефонную будку. Его и без того слабеющее терпение приняло ещё один удар, когда тишина пожелала ему доброго утра.

Разозлившись из-за отсутствия признаков человеческой жизни, Гарри крикнул небу во всю мощь своих легких:

— ЧТО Я СДЕЛАЛ? Я ДЕЛАЛ ВСЁ, О ЧЁМ, ЧЁРТ ВОЗЬМИ, ПРОСИЛИ МЕНЯ! ГДЕ ВЫ?

Его последний вопрос отозвался эхом от зданий, окружающих Гарри. Он слышал, как его вопрос повторяется снова и снова, со всех сторон возвращаясь к нему. Он сел метлу и взлетел в небо, избегая насмешливого голоса.

Он тихо летел над крышами домов и обнаружил, что всё было одинаково во всём Лондоне. Ни одна машина не двигалась. Никто не бродил, совершая утреннюю прогулку, и не выгуливал собак. Было пусто. На мгновение Гарри задумался, а вдруг все покинули Лондон, и уцепился за эту плодотворную мысль. Он еще раз облетел Лондон, иногда даже пролетал мимо зданий и заходил в офисы, но везде всё было одинаково.

Пролетая над рекой, он был внезапно поражен горем. Истощение и депрессия легли на его плечи, а отсутствие контакта с людьми сводило его с ума. Он провел рукой по волосам, раздраженно вздохнув. Снова ему показалось, что он увидел движение, но это облака играли с ним злую шутку. Он подумал, что весь мир в этот момент издевался над ним.

Недовольный результатом полёта, он снова отправился в министерство, чтобы перестроить свои планы. Он взял лист бумаги и начал перечислять улики. Он смог понять, что Лондон был заброшен или эвакуирован. Не было никаких признаков апарирования или каких-либо портключей, поэтому он пришел к выводу, что громкий щелчок и яркий свет были чем-то значительным. Он продолжал записывать в список доказательства так же, как его учили авроры.

Далее он написал ряд вопросов. Первый вопрос, конечно, был «Где все?». Он написал столько вопросов, сколько мог, и закончил таким вопросом: «Где моя палочка?». Он собрал бумаги и сунул их в карман вместе с фотографией. Он оставил записку в штабе авроров на случай, если кто-нибудь появится, и снова отправился в Нору.

Гарри перешёл в режим расследования. Планируя расследовать место исчезновения своего друга, Гарри взял немного дымолётного порошка и бросил его в камин, но ничего не произошло. Он попробовал еще раз, но у него ничего не получилось.

«Может быть, я не такой и тупой, в конце концов».

Сделав еще пару попыток вызвать зелёный огонь, Гарри отметил это в своем длинном списке с доказательствами и поднялся на землю, чтобы снова взлететь. Во время полета он один или два раза опускался к земле, чтобы посмотреть, есть ли какое-нибудь движение в соседних городах или деревнях, но движения не было. Он думал о визите в Косую аллею, но без его палочки, чтобы постучать по кирпичам, это было бесполезно.

Через некоторое время Гарри приземлился около Норы и открыл шаткие ворота. Когда он подумал о Джинни, его захлестнула волна ностальгии, но он быстро отбросил её и сосредоточился на предстоящей задаче. Проходя через кухню, он заметил, что его стрелка все еще тихо вращается. Он вздохнул и отправился на задний двор.