Паутина света. Книга 3 (гет)

21.

— Ну и как вам?

— Знаешь, даже не знаю как сказать… Это все — теперь наше?

— Скорее — это “всего-ничего”. — Поправила Хироэ. — А вообще — чего ты хотела? Что бы близко к дому, и было большое помещение?

— Ммм, Юто-кун, а твое… эээ, доверенное лицо — оно точно уверено, что магазин будет приносить прибыль? — Отец Ринко был настроен слегка скептически. Но видно было — именно слегка. — Если честно, никогда не занимался розничной торговлей — и не думал, что буду...

— Да, меня убедили, что проблемы были от неправильного маркетинга. — Пожал плечами я. — Просто нужно переориентировать ассортимент на продуктовую корзину средней семьи в нашем квартале — и все.

Магазин… точнее — двухэтажный длинный дом с узким фасадом, выходящим на улицу, был вообще-то “подарком” от гокудо. Точнее — неофициальными извинениями “товарищей мафиози” из Оцу семье Амакава. Официально документы провели хитровывернутым путем, и в права владения вступила семья Кузаки, коей теперь принадлежала половина строения — мне совершенно не улыбалось, что бы на стол Мерухи Джингуджи “упала” бумага о подтверждении моих прав на собственность. А так — половина моя, половина — Ринко, но под управлением родителей Ринко — до нашего с ней совершеннолетия: в таком варианте завещания-дарственной ставить в известность органы опеки не нужно. Официальный же хозяин вполне честно разорился и город передал имущество ближайшему риэлтору с гослицензией по минимальной оценочной стоимости на реализацию. Ну а как ответить вопрос “откуда у Кузаки деньги на выкуп”, я думаю, и так понятно?

В принципе, через папу Харухи нам предложили несколько вариантов “извинения” на выбор, но я выбрал именно этот: магазин удачно расположился всего через улицу от наших домов, причем и от Ю, и от Хироэ сие здание было немного ближе моей “резиденции”. То, что мой дом напоминает проходной двор и общежитие… хм, женское — это еще ладно. Несмотря на отчаянные меры изначально вести весь внутренний доументооборот в электронном виде, наша с Агехой (и теперь уже и с Химари) комната начинает напоминать какую-нибудь подсобку в офисе. Последней каплей стала бумажная папка с завязками: обычная такая картонная папка, которую по приходу домой я попытался положить… хоть куда-нибудь. Варианты были: на вершину стопки в углу у компа, под кровать или в платяной шкаф. Нет, можно было и в сейф в подвале — но там, мягко говоря, с бумагами было работать не слишком удобно. Все-таки лаборатория… и хомяковый питомник. Сердобольная До разобралась, как различать грызунов по полу и, пользуясь неведомыми велениями сердца, иногда сводила пары “наиболее страдающих”. В итоге все клетки уже были заполнены, и недалек был тот день, когда первые грызуны нового поколения будут обратно повторять путь родителей — поедут в зоомагазин. Резидентное заклятие шумоподавления и очистки воздуха там теперь висело (и подновлялась учениками Тенгу регулярно) — но все равно работать так с важными документами — не дело! Да, что касается папки — ее я получил от Михаила Кемерова (отец передал ему), и там, примерно на тридцати листах А4, скопированных на качественном ксероксе, помещался весь “Проект “Беловодье”.

Честно говоря, не думал, что когда-нибудь это скажу… какой кайф сесть с чашкой чая за свой стол в офисе и положить рядом собой стопку документов! Ничего не рушится, когда ты пытаешься достать нужный “файл”, не нужно исхитряться, что бы свет от бра настольной лампы падал на бумагу и не падал на спящих, никто не дергает каждые пять минут с вопросами вроде “мы там собрались смотреть новый фильм, ты с нами?” Да и “Круассан”, как переговорная зона меня перестал устраивать — вместо нескольких дел в куче флейма, как было еще прошлой осенью, у нас теперь шла довольно плотная, частенько не слишком приятная работа. А здесь — качественная звукоизоляция (хорошо, когда у тебя собственная строительная компания!), нормальный стол в переговорной комнате и возможность говорить на любые темы, включая финансовые и политические. Кроме того — мы оставили вторую часть второго этажа жилой — с нормальной ванной, душем и двумя спальными: в крайнем случае работать тут можно было в течении нескольких суток. Тем более, что за едой можно было просто спуститься на этаж ниже! Я, конечно, не обольщался — такой просторный (аж целых 12 квадратов!) и уютный кабинет скоро станет мне тесным — да и другим директорам потребуются рабочие зоны. Пришлось даже подать через Горбоносого запрос на выделение территории под строительство офисного здания в зоне нового городского строительства — очередная финансовая яма, которую окупить будет еще сложнее, чем проклятую больницу.

Финансы растекались не успевая подходить — единственная надежда была на “Рыбку”, которая сейчас под охраной “Пера” ночными рейдами споро выгребала что плохо лежит, в смысле — хорошо (и, зачастую, совсем недавно) утонуло, из проливов в зоне “желтого моря“ ЮВА: Зара смогла собрать информацию и организовать нормальную береговую базу для двух небольших кораблей. Кого-то там ракетный катер под командованием онмораки уже успел потопить — подводных “археологов” уже раз десять пытались поставить “на счетчик” или просто ограбить. Да, это было нагло — как только сумма тут же сбываемой добычи пересечет некий рубеж, судном Треста неминуемо заинтересуется кто-то из более-менее крупных игроков, да хоть те же самые филлипинцы-погранцы, но выбора не было: без Пачи, который сейчас ушел на спецсудне в последний раз, эффективность работы “Рыбки” упадет многократно — по крайне мере, пока я не найду еще одного-двух осьминогов, решивших принести вассальную клятву и захотевших заниматься нервной и опасной подводной работой. Плюс — кроме висящих текущих дел стремительно надвигалась необходимость полноценно впрягаться в научную работу: аванс Охаяси нужно было перекрыть своим авансом, показав, что с моей стороны обязательства выполняются… Так что стоило сейчас заняться тем, что еще можно было успеть до начала “впрягания”: вот и до “наследства” родителей руки дошли.

Работа родителей была написана от руки — где тушью, а где — ручкой, почерком с разным наклоном: видимо, ксерокопию снимали с оригинала. Были и одноцветные схемы и рисунки. Я обратил внимания, что где-то позднее некие люди приписывали комментарии по-русски прямо на полях: возможно прямо по ходу обсуждения при передаче. Японский — довольно емкий язык. На этих тридцати листах раскрывались не только основные детали плана: шло детальное описание структуры размещения поселения, даже был начерчена схема размещения поселения на местности. План, в котором я узнал знакомые радиальные кольца построек — он в целом, если не масштаб города на 30-40 тысяч жителей, повторял структуру разгромленной базы. Плохая в логистике и снабжении радиально-кольцевая структура была нужна в качестве “опорной зоны” (примечание по-русски) — как выяснилось из сопроводительного, массовое проживание аякаси в некотором объеме создавало некий синергизм между аурами демонов (массовое использование амулетов подавления, как я понял, даже не рассматривалось). И, что бы занизисть и упорядочить взаимовлияние духов между собой, был приложен оригинальный алгоритм расселения “разумных представителей энергетической формы жизни”. Данные были воистину бесценные — сомневаюсь, что кто-то, даже сами аякаси, проводили подобные исследования. Закономерности, как было указано, выявлены были не полностью, так что доблестным русски “контактерам” предлагалось при поэтапном наполнении города “поэкспериментировать” над составом и силой социализированных духов. Центр же круга представлял из себя бассейн глубиной около тридцати пяти метров по центру: этакий бетонированный конус с поднимающимися вверх на высоту пяти этажей краями — бортиками. На значок по центру сооружения я сперва не обратил внимание — нарисован он был достаточно мелко. И только на схеме “в разрезе” я увидел нужное описание. Это была тактическая атомная мина. Правда, класс? Ками-сама, во что я опять такое вляпался?!