Паутина света. Книга 3 (гет)

5.

— ...надо же, какая трогательная картина!

— Трогательная, пф! Именно, знаешь ли. Посмотри, где он ее… трогает.

— Отсюда не видно…

— А так?

— Грр… почему-то мне хочется кое-кого огреть по голове… боккеном!

— Может, сначала разбудить? Водичкой… холодной… знаешь ли!

Дрема быстро отступала, а голоса звучали все отчетливее. Все, я проснулся! Открыл глаза… ну, а чего я, собственно, ожидал? Вернее, кого? Сидзука и Ринко.

— Доброе утро!

— Утро, знаешь ли… Час дня!

— Упс! Ксо! Чего раньше не разбудили?

— Сами проспали. — Нехотя призналась мизучи. — И ждали вас… два часа, знаешь ли…

— Нет, боккеном не гуманно. — Наконец решила задумчиво рассматривающая потолок Кузаки. — Еще сломается. А вот Ранмару в постель подложить, что бы спалось лучше…

— Ринко, ты садистка! Кот-то в чем виноват?!

— Да ни в чем, в общем-то. Просто заявился сегодня утром: шерсть всклоченная… и выражение на морде ровно такое же, как у тебя сейчас! — Ринко наконец посмотрела на меня и немедленно налилась румянцем. — И отпусти наконец это… эту… эти штуки!

А я что-то держу? Ой, и действительно… держу!

— Этот объект называется “грудь”. — Проинформировала хиноенма тоном школьной учительницы, при этом не меняя расслабленной позы. — И хотя вам простительно пока не знать, расширяйте свой вокабулярный запас заранее: как профессионал говорю — это важно!

— Расширение словаря не повод демонстрировать сами объекты!

Хиноенма приподнялась на локтях, покосилась на соответствующие “объекты”, покачала ими из стороны в сторону (зрелище определенно гипнотическое! На меня, по крайне мере, подействовало!), пожала плечами (все в порядке же, в чем претензии?) и накинула на плечи свою ночнушку-пеньюар…

— ...стало еще хуже, знаешь ли. — Констатировала мизучи, забралась на кровать и руками помогла мне перевести взгляд на нечто более нейтральное. Лицо Сидзуки вполне подошло. — Мы завтр… обед там сготовили. Вставай уже, а то все остынет.

При этом девочка, придерживая меня за плечи, осмотрела с обоих сторон шею, плечи, потом заглянула спину… пробормотала что-то вроде “надеюсь, снизу у нее клыки не поднялись портить”.

— Что?

— Просто, вы долго не просыпались. Вот мы и решили проверить на всякий случай — мало ли кровососка не сумела вовремя остановится?

— Брр! Она меня и не кусала!

— Ну… мало ли что могло случится, знаешь ли… Крови она твоей давно не пила…

— Кровь? — Агеха изогнула бровь… и тут же передернулась, буквально позеленев лицом. — Фуу! Гадость! Не надо про кровь, аж тошнит!

— Оп-па… — Мы переглянулись с Богиней рек и перевели встревоженный взгляд на мою младшую супругу. Ринка, которой в отличии от меня не досталось змеи, что помогает отводить взгляд в нужный момент, наконец “отвисла”: вид перекривишейся Агехи не нес больше ни грамма эротики. Просто молодая женщина в полупрозрачной ночной рубашке. — И давно это с тобой?

— Где-то месяца четыре как. — Пожала плечами хиноенма. — Стало сначала немного воротить, потом сильнее. Но плохо не становилось, так что я не беспокоилась… А что?

— В том-то и дело, что ничего, в том-то и дело. Знали бы мы хотя бы чего-нибудь... А вообще есть хочешь?

— Есть? Еду? А как же!

* * *

— Ммм! Вкусно!

— Я рада, что тебе понравилось… — Слегка заторможено отозвалась Богиня рек. — Знаешь ли.

— Что за паста? — Я тоже с любопытством наблюдал, как Агеха ложками, явно смакуя, отправляет в рот… приправу.

— Соевая. Китайская, острая, с помидорами… Знаешь ли.

— Ставлю на помидоры. У тебя еще остались?

* * *

— … помидоры, морковь, красный перец, клюквенный джем… знаешь ли.

— Думаю, потребность в бета-каратиноидах. — Честно сопоставив все перечисленные продукты, я нашел совпадение только по природному цвету, задаваемую красными пластидами растительных клеток.

— Может, ей витаминов каких в аптеке купить? — Осторожно предложила Ринко, под впечатлением выбора и энтузиазма младшей супруги.

— И это тоже. А еще хорошие весы.

— Весы?

— Да. Будем взвешивать каждый день утром “на голодный желудок”. Один из способов вести наблюдение за прогрессом плода. Еще было бы кому УЗИ раз в неделю делать… Ксо! Как же не хватает специалистов!

— Не волнуйся, Аната, со мной все будет хорошо! — Агеха выскребла ложкой банку из-под джема, и, кажется, наконец наелась. — И с ним тоже. Я справлюсь!

— Я в тебя верю. — Серьезно покивал я. — Но мне было бы заметно спокойнее, если бы хоть немного понимал бы происходящие события. Уж больно они… отличаются от классической последовательности у обычного человека.

— Главное, ты рядом, дорогой, а уж мы тебя не подведем.

Я улыбнулся в ответ на эти слова… а потом, повинуясь безотчетному порыву, присел на корточки рядом со стулом хиноенмы, прижимаясь щекой к ее пока еще совершенно плоскому животу. К моему удивлению, с другой стороны тот же маневр повторила Сидзука.

— Мы рядом, знаешь ли! Можешь быть спокойна!

— А… — Ринко подошла, и, заметно поколебавшись, присела рядом со мной. — А мне можно?

Вместо ответа я чуть отстранился, позволяя девочке повторить то же маневр, что сам проделал ранее. Ринко прижалась щекой туда, где ранее это проделал я, и, внезапно срывающимся голосом, сама выдала:

— Я… я тоже рядом!

* * *

Здание больницы было не узнать: все стекла вставлены, стены снаружи полностью окрашены — как будто прошло не несколько дней, а как минимум две недели. Внутри полным ходом шли отделочные работы, причем на этаже, где располагалась палата Химари, они были уже целиком закончены. Полы вымыты, даже жалюзи висели. Только необчная пустота — ни цветов, ни мебели для посетителей, отсутствие табличек на дверях — намекала на то, что это все-таки не обычная городская больница. Причем, эта мысли для меня неожиданно оказалась колющей — я даже остановился, пытась разобраться в себе. Разобрался. “Столько денег ухнуто… инвестиционных денег, и они тут “лежат”, не принося никакой доход! Когда до меня дошла последняя мысль, я не сдержался и засмеялся: вот и к тебе проф-деформация пожаловала, глава клана, блин! Однак, смех-смехом, а мысль-то верная…

— Привет всем! — В палату Химари я и мизучи теперь входили как нужно — в белых халатах, волосы убраны под шапочки, сменная обувь на ногах…

— Господин! — Химари оторвалась от лептопа и попыталась встать. Ага, щас!

— Молодец, Кая. — Поблагодарил зашики-вараши я. — Сначала осмотр а потом прогулки… если будет можно.

Кошка скорчила обиженную гримаску, но качать права не стала, молодец — не в том она положении. Баканеко тоже переодели — и, похоже, тщательно отмыли: белая больничная рубашка пахла полевыми цветами, и посторонних запахов не было. Хороший симптом… сказал бы я, будь передо мной человек. Ладно, поехали…

Задрав рубашку, мы с мизучи чуть ли не по миллиметру обнюхали, осмотрели и ощупали живот кошки вокруг мест повреждения: как и обещала змея, даже шрамов не осталось. Что удивительно, учитывая, сколько свернувшийся крови она вымыла из брюшной полости некохимэ после получения затребованного количества физраствора. Меня больше интересовал “паром света” и работа накопителей — пришлось даже по-быстрому готовить очки с разным спектром восприятия и менять цвет визуализации — хорошо, это у меня получилось. Думаю, я интересно смотрелся, когда рассматривал энергосистему демона-синтета, вооружившись двумя парами стекол очков, надетых друг за другом. Даже пожалел, что рядом нет Хироэ — такая сценка из разряда “безумный ученый” пропадает!

Подобрав пару оптических инструментов так, что бы визуализация шла в два четко видимых цвета (получился зеленый и проверенный синий), я наконец-то приобщился к очередной гениальной конструкции “мейд бай дедушка Ген” — системе двойной энерго-циркуляции. Да, так было гораздо понятнее… что-то. Густота потоков впечатляла, причем шли они в несколько слоев, нахлестываясь друг на друга и отчаянно интерферируя в местах соприкосновения. Собственно, эта неустойчивая интерференция и была причиной своеобразной пульсации ауры Химари — представляю, что там было тогда, когда я ее только вытащил, раз тут такое сейчас. Причем были зоны — в основном в голове, где преобладала мана одного цвета. Корковые и подкорковые зоны отчетливо разделялись. Подкорка зеленая — зона демонической энергии. Корковые зоны — синие, наполняются из чревных накопителей… расположение которых НИЖЕ уровня источника маны демона тут же навело меня на мысль, что смешение магистральных потоков было “запилено” согласно изначальной задумке. Если я правильно понял текст, именно деление кора/подкорка обеспечивало “идентичное человеческому” сознание на платформе инстинктов реакции и движения кошки-баканеко. Но топологическое решение дедушки…. мягко скажем, слегка похерило “чистоту реализации”. Вот и разгадка, откуда у Химари во вполне себе человеческих реакциях проскакивало нечто кошачье Та же водобоязнь, например.

Вообще, реакции работы интеллекта демона в зависимости от того, какой тип маны наполняет проходящие через мозг структуры… не имей я подтверждения, что на основе этого строился экспериментальный образец — он же “багровый клинок Ноихары”, он же — мой “живой талисман” и телохранитель, я бы посчитал это лютейшей ересью… но работает же!!! А если учесть, что…

— Мой господин совсем никак не реагирует на свою кошечку-ня! — Донеслось до меня упрекающе-обиженное восклицание баканеко, и я “выпал” назад в реальность из своих размышлений. Эээ, кхм! Я отпустил голову девушки, которую до этого удерживал двумя руками, задавая нужный ракурс осмотра. Из-за не столь большой величины структур в голове Химари, мне опять пришлось рассматривать их, буквально уперевшись носом в ее голову. Ммм, наверно и с кровати, на которую я забрался коленями, стоит слезть? При том, что при осмотре мы с Сидзукой задрали больничную робу пациента до самой груди, а под ней были только простые белые трусики… как-то двусмысленно получилось. Вон и Кая смотрит недовольно…

Домовая, похоже, рассмотрев у меня в глазах не до конца потухший “научный интерес” (а двое очков дают взору ученого “+ 50” к безумности!), с писком спряталась за не ожидавшей такого маневра Богиней рек. Пришлось “разоружать взгляд”, и в очередной раз с нажимом объяснять:

— Кая! Я — не мой дедушка. И я тебе обещал! Ты это помнишь?

— Д-да, Юто-с-сама!

— А что касается тебя, Химари…

— Да, мой господин!

— ...то, пока ты не поправишься, никаких “кошечек-ня”. Мой пациент-ня должен делать только то, что я ему сказал. Вот поправишься, и мы с тобой (взгляд на мизучи), и не только с тобой вернемся к вопросу о “реакции-ня”. Но не раньше! Доступно-ня?

— Я все поняла, Юто-сама-ня! — Большие глаза “конеко-стайл” и кивание. Блин, ну и как я это могу давить авторитетом “главы-сама”?

— Химари, послушай меня внимательно и серьезно пожалуйста… и ты, Кая, тоже. Сидзука в курсе. Мой родители мертвы… как-бы-автокатастрофа. На их базе-сокрытом я обнаружил без малого семь десятков останков от клановых аякаси — по большей части их просто сожгли с большого расстояния высокотемпературной плазмой. Дедушка — разыграл свою смерть и… я даже не знаю, что с ним в итоге стало, но скорее всего он тоже мертв. Клан Амакава фактически выбит — остался только я. Ты уже в курсе, чего мне стоило восстановить “живой щит” из аякаси: нашу главную клановую силу. Я дал обещание всем им, и я намереваюсь его сдержать: место для нормальной жизни в обмен на защиту. Ты — то немногое, что осталось от “старого” клана — его силы и знаний. Помоги мне, пожалуйста — одно то, что ты цела и со мной, многократно повышает мои шансы на победу. Помоги мне вылечить тебя и поставить на ноги, помоги мне защитить восстанавливаемый клан! Я рассчитываю на тебя, Химари.

— Мой господин, располагайте мной. — И куда только пропала “кошечка-ня”? Передо мной полулежала, откинувшись на подушки… да, я бы сказал, мечница. Боец. Тот туз в рукаве, которым мой добрый дедушка намеревался побить весь сомн неизвестных врагов молодого не обученного наследника.

— Спасибо! — Я взял в свою руку руку девушки и аккуратно поцеловал в тыльную часть запястья. Химари вздрогнула, глядя на меня расширившимся глазами. — Иного от тебя я и не ожидал (Ксо! И ко мне приклеилась эта шаблонная фраза!). Я знаю, что написано в этих чертовых журналах… но, если ты думаешь, что меня это остановит — ты ошибаешься. Может, это и звучит как пустое бахвальство ребенка, но, верь мне, ради того, что бы спасти тебя я мир переверну. Благо, рычаг, мне, кажется, как раз и вручили.

Видимо, в тот момент я уже достаточно себя накрутил, что бы выглядеть соответственно заявлению. Может, на этом и строился расчет “хитрого плана” “дедушки Генноске” — что бы единственный друг детства однажды загнулся на руках у наследника, причем так, что бы тот четко осознал свою ничтожность в клановых знаниях? Не важно. Кошка, у которой глаза к концу моего спича глаза подозрительно заблестели (а я и не заметил), просто обхватила меня руками, прижимая к себе… и заплакала. Сквозь всхлипы я расслышал только “прости”, “пришлось повзрослеть” и “без меня”. И несколько раз “больше не оставлю тебя”. Мизучи покачала головой и вернулась с целым тазом теплой воды. Коллективное умывание помогло — Кая тоже подозрительно терла глаза, да и у меня в горле щипало… Но, выходя из клиники под яркое летнее солнце я понял, что меня опять — наконец-то отпускает. Тревоги? Враги? Проблемы? Я — справлюсь. Амакава всегда справляются — если они не остались одни.