Хорошо зафиксированный мост нуждается в тебе (гет)

Дикси отчаянно скребла мох и колотилась в пещеру. Только тот, в ком есть кровь троллей, может открыть дверь. В отчаянии фея сорвала изумрудную серьгу и приложила её к камню с выдолбленной на нём руной "Сег".

"Именем Грейди Большенога О’Брайена", — прошептала она.

Она приложила серьгу к замку, но камень не шевелился... Дикси прижалась к нему плотнее, пытаясь надавить всем телом на распластанную ладошку с открытой серьгой. Дверь подумала — да и отворилась. Фея кубарем покатилась в сумрачную каменную залу.

В центре на золотом троне сидел страшнючий тролль, закованный в латы, как боевая лошадка.

— Привет тебе, великий Трут. Прекрасный денек, не так ли? — Дикси совершенно не знала, как начинать разговор с троллевым конунгом.

— Видали и лучше. Не скажу, что рад тебя видеть, шлюха-из-под-моста, хотя когда обед приходит сам к столу, согласись, это забавно, — Трут почесал волосатое брюхо и продолжил весьма беззаботным тоном: — Бидди, старушка, подскажи, ты у нас сильна в кулинарии. Кажется, если дичь варить живьём, мясо получается особенно мягким, правда?

Бидди молча обломала сосульку побольше возле своих ног и воткнула её в толстую Трутову ляжку. Тот охнул и почесался.

— Говори, девочка, зачем ты пришла туда, где тебе не рады и где действительно может быть опасно. Да не стучи ты зубами! — продолжила нянька. — Здесь вдоволь еды и без тебя, однако наши ребята не откажутся от и другого лакомства, так что говори — и иди отсюда подобру-поздорову. Или тебя не учили учтивости, как положено женщине? — грибы на носу у Бидди качались в такт её речам.

Дикси набрала воздуха в лёгкие и выпалила на одном дыхании:

— Лорд привёз порох и взорвал опоры моста в лощине. Грейди дал зарок, что если мост не простоит трёх дней, то тролли никогда не вернуться в долину! — её зубы всё ещё предательски стучали.

— Придурок!!! — одновременно выдохнули Трут, Терло и нянька.

Первым опомнился Терло.

— Вот и пусть разгребается сам! Нужна нам эта долина. Ещё прислал к нам свою шлюшку. Ходил задрав нос, будто он нам ни чета. Вот пусть теперь идёт и просит помощи у кого хочет, хоть у огров, хоть вон у фей! — он смачно плюнул себе под ноги, и за спиной у Дикси стал усиливаться нехороший гул тролльих голосов. Они были согласны с Терло.

Бидди чуть заметно кивнула своему молочному сыну. Трут со всего размаха грохнул тяжёлым запястьем о подлокотник трона и запустил в толпу огромной лошадиной лопаткой.

— Вас что, совсем мать не облизала? Или вы очумели? В городе начнётся полное дерьмо. Богиня направит свою любимую свинью в долину, и та будет орать так, что от её крика поумирают дети и закиснет хлеб на полях. Начнётся мор и, может, новая война. Я помню прошлую войну и хочу вам сказать, что мне не по нраву тухлая человечина, а кроме неё жрать будет нечего.

Тролли испуганно опустили глаза и поджали хвосты.

— Ну-ну, дорогуша, я думаю, что я смогу помочь, — тихо и вкрадчиво продолжил Трут, — только каков будет лично мой интерес в этом деле? Не скажешь? — тролль игриво подмигнул Дикси блестящим чёрным глазом.

— Я бы предоставила тебе возможность сварить меня живьём, могучий Трут, да боюсь, ничего у тебя не выйдет. Я уже пообещала свою пропащую задницу Саси — вождю из Пикси-филда. Он обещал насажать муравьёв мне в печень в качестве платы за услугу. Так что ты не при делах, к сожалению, — Дикси улыбалась троллю зло и обречённо.

— Большой человек Саси-с-Трубкой, уважаю его. И да, ступай с миром. Да не переживай — я думаю, Саси смилостивится и всё же выберет не тесаный кол, — Трут был доволен. Он убил двух зайцев. Причём чужими руками.

Однако затянутые бельмами глаза Бидди смотрели тепло и спокойно.

— Подойди ко мне, девочка, возьми меня за руку, — сказала она.

Бидди погладила нежную шелковистую макушку Дикси и тихо шепнула ей что-то прямо в острое ухо, отчего та вся скукожилась и прокусила щёку изнутри. Слепая трольчиха снова погладила её по голове и сказала уже громче:

— Проси Богиню. Она поможет. Проси. А теперь ступай поскорее и передай Грейди, что мы придём.

* * *

К вечеру Грейди окончательно оставили силы. Плечи он уже не чувствовал, глаза его невидяще смотрели вперед, а сердце стучало глухо и надрывно, когда потянуло знакомым легким ветерком. Весь день Грейди чинил мост, растил камни под опорами. Поддерживал свод. Еще бы руки! Хоть пару умелых тролличьих лап, и можно было бы продержаться эти три дня! Но с каждым часом уходили силы. Жизнь, видно, решила порадовать его напоследок, раз ветер принес такой приятный обманчивый запах. Запах его Дикси. Шорох ее крыльев. Видно, от бессилия его разум уже помутился.

Однако нет, это был не обман. Рядом с ним на камень тяжело опустилась Дикси. Никогда его фея ни ходила и не летала так тяжко, словно это она, а не тролль, держала на своих плечах своды моста. Под глазами запали круглые синие тени, а в волосах засеребрилась седая прядь.

— Что с тобой, крошка Дикси?

— Молчи уже, — Дикси вжалась в родную мохнатую грудь и хотела было расплакаться, как камни под мостом начали шевелиться. Из-под каждого камня вылез тролль, а то и двое. Последним, утробно урча, выпростался из земных недр конунг Трут, который тащил но закорках невозмутимую Бидди.

Грейди в первый раз за день отошел от моста, чтобы кинуться Труту в объятья.

— Трут, дубленая ты шкура, да продлит всесильный бог твою телесную мощь и удесятерит твое золото! Спасибо!

Трут, однако, таких нежностей не принял и, со смаком угостив Грейди своим толстенным оручьем по загривку, деловито отчитывал, по меткому своему выражению, "несчастного недоумка". Попутно Трут весьма удачно организовывал работу своего бесконечного клана, и теперь Грейди уже только командовал: чертил на земле какие-то странные картины, изображавшие форму камней, учил готовить вонючее варево, которое должно было скрепить камни и песок. Топтал песчаную смесь.

Грейди был везде.

Он мешал варево и отдавал распоряжения каменотесам, то тут, то там подгонял стропильщиков, подбадривал команды, которые держали на себе опоры, и — наконец — беспрестанно укреплял сердечный камень. Дикси на время показалось, что перед ней снова её тролль, её прежний Грейди, и теперь они всегда будут счастливы. Однако данное Саси обещание колотилось в висках и туманило разум. Была лишь одна надежда, что Саси всё же не придёт теперь, когда его помощь вроде и не особо была нужна.

К полуночи работы были закончены, однако вскрылась новая людская подлость. Видимо, к тому пороху, которым взорвали опоры, было примешано чёрное страшное колдовство. Опоры всё ещё "дышали". Камни проседали и крошились, словно это были не булыжники, а куски шоколадного пудинга.

Раствору нужно было время. Колдовство у троллей было сильное и надежное, но начинало действовать не сразу. Постепенно, час за часом, день за днём будет прорастать оно в новые камни. Свяжет их воедино со старыми, окутает мост волшебной серой пылью, которая сделает мост удобным, надежным и вечным. Каждый путник и каждая телега будут переносить на своих башмаках и колесах эту пыль в долину и дальше, в город. Ветер разнесёт пыль по окрестным селениям. Каждый день магия будет заплетаться всё в более тугую косу; как пояс Богини, свитый из множества золотых ниток, так и колдовство будет бесконечно обвивать камни и опоры моста, защищая его от новых разрушений.

Только нужно время.

Хотя бы дня три.

Но за эти три дня бедный Грейди совсем ослабеет. Серые тени залегли уже возле его губ, а сами губы побелели, как у старика. Тролли уже начали беспокоиться: они использовали уже все самые цветистые и грязные ругательства в адрес людей, самого Грейди и всего его многочисленного семейства, и самые страшные проклятия в адрес Лорда — но злое колдовство всё ещё было в силе. Еще хотя бы пару дней!!

Так думал Трут, вытирая грязную лапищу о мохнатое брюхо, пока Бидди безмятежно помешивала в котле какое-то варево. А Дикси в этот момент прощалась с жизнью. У неё тряслись руки и ноги, и крылья её в одночасье стали тусклыми и серыми.

* * *

Одна была надежда, что феи теперь просто не придут. Однако в этот самый миг послышался треск множества крыльев и легкие шелестящие шаги. Это шли к мосту феи и эльфы из клана Саси, и каждый нёс в руках по горшку с пыльцой! Пыльца с крыльев феи поднимала в воздух всё, что угодно, или всех, кого угодно, собственно, всё, на что она попадёт.

Саси манерно отсалютовал своей резной трубкой Труру и Грейди и начал отдавать распоряжения феям своим скрипучим противным голосом. Казалось, что старый чёрт паясничает, по своему обыкновению, но только Грейди понял, что Саси говорит дело. Он пытался высчитать, сколько нужно пыльцы развеять на каждый камень, чтобы камни опоры зависли каждый на своём месте, не улетев при этом в небеса. Пока не развеется пыльца, мост будет стоять крепко, а за это время войдет в силу медленное, но вечное колдовство троллей.

Дикси заворожённо смотрела, как Грейди и Саси поднимают, как подвешивают они в воздухе обычные камни, поднятые с земли. Как тролль снова чертит что-то веткой на земле, как они ругаются с Саси и как искрится в воздухе пыльца.

Тролли отдыхали после славной работы и, как это у них заведено, шутили много и довольно скабрезно.

— Интересно, Тиббот, а вот если хорошенько натереть тролля феей, он взлетит? — лениво помахивая длинной травинкой, поинтересовался приземистый квадратный тролль.

— А вот сейчас и проверим, Тиган, — ответил его приятель, ущипнув за задницу стоящую рядом фею. — Иди сюда, крошка, я о-о-очень хочу полетать.

Но бойкие обычно феи вели себя очень тихо и, помня давешний разговор Саси и Дикси, жались к своим и жалобно всхлипывали. В принципе, хватило одного взгляда Трута, чтобы идея полетать выветрилась из тролличьих голов навсегда. Никто особо не хотел знакомиться с его знаменитым оручьем.

А Грейди, вдоволь надышавшись пыльцой и перемазавшись в ней, как раз таки летал. Он парил над мостом, глядя на то, как идеально и красиво выстроились камни. Чувствуя, как течёт по ним живительное для моста тролличье колдовство, как затягиваются его раны, как начинает сердечный камень свода выделять волшебную серую пыль, как под действием пыльцы фей уходит из него страшное человеческое проклятие.

Теперь мост будет жить.

И он, Грейди, будет жить.

ЖИТЬ!

Теперь у них с Дикси обязательно родится трольчонок, который примет от отца мост. Разглаживались морщины на лице у тролля, светлели его глаза.

А Дикси в этот момент чернела и высыхала. Вот сейчас, именно в эту минуту подойдёт она к своему троллю и скажет, что уходит навсегда. Сама. Уходит, мол, по доброй воле и просит никогда её не искать.

И уйдёт на верную и мучительную смерть!