Томми Аткинс (джен)

За два года в Дюнкерке успели восстановить многое — но не всё. Остались руины немецких укреплений вокруг города, а на пляжах всё ещё находили ржавое оружие и кости…

Том никогда не был в Дюнкерке — а вот Марк Гринграсс семь лет назад был на этом самом пляже, вытаскивая солдат — и почему-то его знакомый назначил встречу именно здесь. И теперь четверо волшебников с искренним недоумением рассматривали друг друга…

— Знаешь, Шарль, — первой пришла в себя Глинда, — вот уж кого я не ожидала здесь увидеть, так это тебя…

— Я тоже, знаешь ли, — ответил сухощавый француз, потирая подбородок. — Я, кстати, даже не знал, что Джек погиб…

— А я и представить не могла, что ты ещё и с Гринграссом знаком. Как ты вообще умудрился с ним пересечься?

— Маленькие корабли Дюнкерка, — тяжело вздохнул француз. — Ладно, пойдёмте, что ли, ко мне…

Дом семьи Лонсевиль оказался весьма впечатляющим магическим особняком, защищённым получше многих британских поместий. Разумная предосторожность — Лонсевили когда-то были приватирами, а сейчас охотно промышляли контрабандой…

— Оригинально… — «Глазом дракона» Том, разумеется, не воспользовался, но впечатлений и без него хватало.

— Можете смотреть, здесь фамильных секретов нет, — Шарль протянул пенсне, линзы которого отливали едва заметной синевой.

Воспользовавшись любезностью, Том нацепил пенсне — и едва удержался от восхищённого свиста. Случалось ему видеть бункеры, защищённые хуже… И, пожалуй, восьмидюймовыми снарядами эту защиту не взять, тут надо минимум двенадцать… Вглядываясь в паутину охранных чар, Том внимательно изучал базовый круг, явно созданный веке в семнадцатом, а не то и в шестнадцатом — защита Хогвартса строилась на очень похожем… И ладно бы разница в половину тысячелетия, но ведь и стиль был очень похож!

— Похоже, мы чего-то не знаем про Основателей, — хмыкнул он, протянув пенсне Глинде.

— Само собой, — кивнула та, оглядываясь. — Ого! Так вот она какая, «Церковь-в-дюнах»…

«Церковь-в-дюнах», некогда самый охраняемый секрет дюнкеркских каперов, Тома интересовала давно. Конечно, несмотря на все усилия магов, магия всё же не стояла на месте и с тех пор появилось немало нового… А «Церковь» оказалась незаслуженно забыта. С точки зрения современных магов она была слишком трудоёмкой и требовала внимания и аккуратности — но при этом была единой системой охранных и защитных заклинаний. Новодел таким похвастаться не мог…

— Вижу, тебе интересно? — хмыкнул Шарль. — Ну, поскольку мы друзья, я тебя научу её ставить, а на что — это уже не моё дело…

— Вот спасибо, — Глинда широко улыбнулась. — Сам понимаешь, нам оно явно не помешает…

— Так значит, ты ещё не бросила? — Шарль приподнял бровь. — Уважаю. Ладно, устраивайтесь, на обед Ивонн позовёт, да вы и сами её стряпню учуете.

Выделенная гостям спальня была тесноватой и слегка беспорядочной, но уютной — впрочем, то же самое можно было сказать и о самом доме. Глинда тщательно изучила комнату, выглянула в окно, повалялась на кровати и заявила:

— Отличный домик! А если тут ещё и библиотека именно такая, как я думаю, то это вообще рай!..

— Я так понимаю, спрашивать, как вы познакомились, смысла нет? — поинтересовался Том, усевшись на край кровати.

— Ну почему, — хихикнула Глинда, — всё было вполне прилично и законно… по бумагам, во всяком случае, а так-то мы везли патроны для республиканцев. Ну и всякого, помимо того, но это уже никому не интересно. Вот мы Шарлю эти патроны и отдали прямо в море… А потом мы с ним частенько пересекались. Правда, я и представить себе не могла, что он в учителя подастся…

— Я, знаешь ли, тоже несколько иначе своё будущее представлял, — усмехнулся Том. — Хорошо, что не получилось…

— Вот как? Тогда, может, расскажешь, чего ты себе тогда навоображал?

— Дома, — покачал головой Том. — И предупреждаю сразу, тебе это не понравится.

— Знаешь, вряд ли ты сможешь сказать что-то, что мне не понравится, особенно настолько, что я не захочу тебя видеть, — хмыкнула Глинда. — Ты ведь это хотел сказать? Ну и потом, я же навела кое-какие справки, так что догадываюсь, что ты из себя представлял…

— Сомневаюсь, что ты в курсе, каким больным ублюдком я был.

— Был, — Глинда приподнялась, ухватила мужа за плечо и повалила на кровать рядом с собой. — Но ведь перестал им быть?

— Знаешь, если бы я не был больным ублюдком, — улыбнулся Том, — я не записался бы в десант, не попал бы в Австралию и не встретил бы тебя, так что это иногда очень выгодно…

Пропустить обед не получилось бы при всём желании — аромат расползся по всему дому, и в крике «Прошу к столу!» особой нужды не было. Все и так собрались…

Минувшая война основательно потрепала магов Франции — куда сильнее, чем маглов — и сейчас от семейства Лонсевилей осталось только четверо: сам Шарль, его жена Ивонн и двое братьев, учившихся в Шармбатоне. Впрочем, старший — семикурсник Луи — был помолвлен, а Ивонн ждала двойню, так что о будущем можно было не слишком беспокоиться…

Говорили за обедом по большей части о Шармбатоне — Шарль охотно делился опытом, а его братья — приключениями, а Том время от времени припоминал что-нибудь подходящее к случаю из собственных школьных времён, но больше слушал — за этим он и явился… И теперь удивлялся, как их преподаватели ни разу не попытались потихоньку пришибить кого-нибудь из учеников. Впрочем, сержантом он пробыл достаточно, чтобы иметь хоть какой-то опыт — как сказал однажды Зим: «Солдаты — те же дети, только причиндалы большие да ружья настоящие.» Правда, после этого Зим обычно обещал упомянутые части тела оторвать и приспособить на их место винтовки — авось, хоть так попадать начнут… Но Зим вообще отличался богатой фантазией и непрошибаемостью удава-махатмы. Сам Том до таких высот пока что не поднялся… Но явно имел все шансы превзойти учителя.

Со школьных дел разговор как-то незаметно перешёл на контрабанду, охрану и охранные чары, русскую овчарку, которая чует магию и в итоге снова добрался до «Церкви-в-дюнах».

— На самом деле, она не такая уж и сложная, — объяснял Шарль, изображая вилкой какие-то пассы. — Но там надо много и тщательно считать — но теперь-то арифмометры есть и логарифмические линейки… Так что только внимание и точность, а всё остальное уже несложно, знай только магию гони.

— Если всё так хорошо, то почему она заброшена? — хмыкнул Том.

— Да потому что считать лень, — фыркнул Шарль. — И потом, это была величайшая тайна дюнкеркских приватиров, а когда их разогнали, многое, естественно, забылось… Да и нового много появилось. Только это новое пока соберешь да наладишь — рехнуться можно! Ладно, вот закончим с обедом — всё покажу и расскажу, и свиток дам.

— И что ты с этого получишь? — осведомилась Глинда.

— Офицера и джентльмена, который мне кое-чем обязан? — предложил Шарль. — Ну и, кроме того, я буду точно знать, что есть ещё хотя бы одна семья, которая ей владеет, а значит, меньше шансов, что она исчезнет… Знаете, у нас собралась неплохая библиотека — и она в вашем полном распоряжении, если хотите. Просто бесит, когда видишь, как старые семьи трясутся над каждой буквой, а ведь многое из потерянных заклинаний всё ещё можно восстановить — они там есть, в этих библиотеках. Почему я преподавать пошёл? Да вот как раз поэтому… Том, ты не обидишься, если я тебя спрошу о том же?

— Почему меня понесло в Хогвартс? — Том поднял бокал. — Потому что так жить больше нельзя. Мы в болоте и с каждым годом проваливаемся всё глубже — маглы уже сейчас опередили нас во многом, а лет через сто мы отстанем безнадёжно. Если, конечно, не начнём действовать прямо сейчас и не будем пользоваться достижениями маглов… Всё подряд, конечно, тащить незачем, но нам необходимо очень многое, а главное — идеи.

— С этим у нас туго, сам знаешь — не знаю, как у вас, а здесь эти якобы аристократы любую толковую идею затопчут с визгом и хрюканьем.

— У нас точно так же, — вздохнул Том. — Большинство чистокровных намертво застряли в лучшем случае, во временах Регентства — Гринграссы едва ли не единственное исключение…

— Ещё Поттеры и Лавгуды, но эти вообще чудики, — вставил Марк. — У остальных ни ума, ни фантазии, ни логики со здравым смыслом. А маглорождённым не хватает знаний — разве ж старые дураки чем-нибудь поделятся? Нет, натащили по норкам и сидят трясутся над мёртвой грудой знаний… Боже и Мерлин, уж как друиды Англси тряслись над своими знаниями — но они хотя бы учили! И, согласись, кое-что из их знаний до нас всё же дошло — а эти?

— Знание — сила, — пожал плечами Том, — и все они хотят оставить эту силу только для себя.

— Знание — сила, но сила без цели — ничто, — негромко сказала Глинда. — Даже наделённые властью перекроить всё сущее не могут ничего, если не знают, что они хотят изменить… Или если не хотят менять.

— А придётся, — вступила в беседу Ивонн. — Насмотрелась я на таких дураков, особенно в Испании их много — думают, что всегда всё будет по-старому. А так не бывает… И действительно, если не выбить эту дурь из голов детей, нам конец.

— Так это ты надоумила Шарля полезть на эту галеру? — хмыкнул Марк.

— Знаешь, пуля очень многое меняет в голове, даже попав в задницу, — поморщилась Ивонн, — и да, это была я. И если вы не перестанете болтать о политике — не получите пирог.

Прибой лениво накатывался на пляж и отступал. Том и сам не знал, зачем он сюда пришёл — наверно, просто побыть наедине с собой. Пляжи Дюнкерка… Он хорошо помнил, как гудел весь Лондон, когда остатки экспедиционных сил вернулись, бросив технику и оружие — их даже выгнали встречать солдат. Том тогда не мог понять — с чего такой почёт этим оборванцам, бросившим всё и сбежавшим, поджав хвост… И не мог и подумать, что всего четыре года спустя окажется на их месте. Иногда настоящая доблесть и состоит в том, чтобы спасти свою шкуру — и вернуться, зализав раны… Мост оказался слишком далеко? Найди другой или построй — и вперёд. Осенью сорок четвёртого пришлось отойти за Рейн — но весной сорок пятого они стояли на Эльбе и вошли в Берлин. Вслед за русскими, правда, но Том, в отличие от политиков, этому значения не придавал…

— Знакомые места? — раздался за спиной негромкий голос Шарля.

— Нет, — Том покачал головой. — Тогда мне было четырнадцать… И я начинал в Арнеме.

— Говорят, там паршиво было? — спросил Шарль.

— Там было гораздо хуже, — покачал головой Том. — То, что мы оттуда выбрались — грёбаное чудо, не иначе, Мерлин пинком вышиб… Но выбрались, хотя сколько там ребят осталось, я и сейчас вспоминать не хочу.

Шарль промолчал. Прошёл с десяток футов, остановился и опустился на колено, запустив пальцы в песок.

— Кто-то ушёл, — тихо сказал он, поднявшись, — а кому-то не повезло… Том, пожалуйста, отвези вашим.

В руке Шарля на обрывке шнура раскачивались два медальона — зелёный и красный — с едва различимыми надписями.

Точно такие же, какие носил сам Том.

Солдатские жетоны пролежали в песке семь лет — и одному богу ведомо, что случилось с их хозяином. В архивах может ничего и не найтись — и даже наверняка не найдётся, «Динамо» проехалась даже по всемогущей военной бюрократии — но не бросать же жетоны здесь?..

— Отвезу, — кивнул Том, — но боюсь, что ничего не найду. Сам же знаешь, какой был бардак…

— Да уж… — Шарль поёжился. — Знаешь, есть у меня одна идейка… Ты ведь помнишь про друидов Моны?

— Разумеется. Хочешь создать международную магическую школу — угадал?

— Вроде того, только не представляю пока, как…

— Боюсь, что никак, — вздохнул Том. — Но если я что-нибудь придумаю, дам тебе знать. Идея интересная…

Идея Шарля действительно была крайне интересной — и столь же сложно реализуемой. Не говоря уже о том, что Международная конфедерация магов была бесполезной говорильней похуже Лиги Наций и помощи в этом деле от неё ждать глупо — а кто вообще будет участвовать? Русских можно исключить сразу — они и так-то были слишком заняты своими проблемами, а после дурацкой речи Черчилля ещё и обозлились на всех, и не сказать, чтобы незаслуженно. И Штаты тоже отпадают — закон Раппопорт плюс раздутое самомнение американских политиков, которые окончательно вообразили себя властелинами мира. Европейские страны? Германию можно сразу исключить — пока там не наведут порядок и не выведут войска, никакой Германии просто не существует. Франция? Может быть, но сомнительно — пока в здешнем министерстве заправляют Максим и Дюбуа, любые идеи утопят в болтовне. Нет, к официальным лицам вообще не стоит обращаться… И это если забыть о том, как большинство чистокровных трясётся над своими секретами. Все эти «Тайны Магии» и «Родовые Дары» (именно так, и обязательно с придыханием и возведением глаз к потолку), лежащие мёртвым грузом в семейных архивах, могли бы неплохо продвинуть вперёд магическую науку… если бы она была. Но единственные, кто вообще хоть как-то заморачивался фундаментальными исследованиями магии, были русские, да и те особого внимания этой теме не уделяли. Остальные же не уделяли даже такого внимания — и маги Соединённого Королевства здесь были на острие атаки на здравый смысл. Кажется, единственный, кто хоть как-то интересуется фундаментальными вопросами магии — полугоблин Флитвик, декан Рейвенкло и преподаватель чар. И всё… Вот с него и стоит начать, а там видно будет.

Глинда внимательно выслушала его рассуждения и признала их разумными.

— То, что мы застряли, по-моему, давно уже очевидно, — сказала она. — А Шарль с этой идеей носится давно, но до сих пор ни до чего полезного не добрался — Лонсевилей во Франции вроде как недолюбливают… А ты — герой войны, у тебя вполне может получится. Времени, правда, уйдёт…

— Главное — начать, — пожал плечами Том, — а там уж как-нибудь закончим… И в любом случае. Прямо сейчас мы этим точно заняться не сможем, да и не собираюсь я пока этим заниматься — «Церковь-в-дюнах» и учебный план ждать не будут, знаешь ли!..

— Я, — прищурилась Глинда, — тоже…

«Церковь-в-дюнах» оказалась довольно крепким орешком — такого количества расчётов Тому до сих пор в магии делать не приходилось. Пришлось заменить палочку на логарифмическую линейку… И это оказалось чертовски интересно.

В Хогвартсе нумерология не была любимым предметом Тома — хотя, разумеется, он её сдал на «отлично». Но тогда она казалась пусть и необходимой, но скучной дисциплиной… Как оказалось — потому, что он с ней не сталкивался по-настоящему. Правда, пришлось освежить в памяти кое-какие моменты и основательно покопаться в магловских учебниках...

— Вот кому я сейчас завидую, так это джентльменам из сорок седьмой комнаты, — вздохнул Том, отложив линейку.

— Ты о чём вообще? — Шарль отложил свиток. — Какая ещё комната?

— Да так, одна расчётная контора, — отмахнулся Том. — Как говорят, у них там всё самое новое, наверняка даже, вычислительная машина вроде ЭНИАК есть…

Зря он это сказал — но кто же знал, что Ивонн окажется знатоком и любителем нумерологии? Такого рода совпадения, вставь их в своё творение писатель, обязательно засмеют — а в жизни бывает ещё и не такое.

— Что ещё за вычислительная машина, где она и как работает? — Ивонн, появившаяся на пороге комнаты не пойми откуда, выпалила вопрос на одном дыхании.

— Ну, знаешь… — вздохнул Том. — Я понятия не имею, как оно работает, всё, что знаю, либо в «Популярной механике» вычитал, либо от нашего радиста услышал…

Вообще-то, от шифровальщика, но поминать шифровальщика всуе не следует, да и роли это никакой не играло — принцип действия компьютера Том сам понимал кое-как, не говоря уж о том, чтобы объяснить кому-то, и в успехе был совсем не уверен…

Зато «Церковь-в-дюнах» получилась с первого раза.