Щеночек (джен)

— Чудесно, чудесно... Теперь выпьем это, — губ Гарри коснулось маленькое прохладное горлышко, и ему тут же пришлось сглотнуть мерзкое на вкус зелье, заполнившее рот.

— Замечательно! Вы меня слышите, мистер Поттер? Попробуйте открыть глаза.

Веки казались совершенно неподъемными. Гарри напрягся и с трудом смог их слегка приподнять. Яркий свет больно резанул по глазам, выступили слезы.

Он попытался попросить воды, но из горла вырвался только хрип.

— Тише, мистер Поттер, не волнуйтесь, сейчас мы вас немножко подлатаем и будете как новенький!

Гарри расслабился и без протестов позволил залить в себя еще несколько зелий, пытаясь восстановить в памяти последние события. Джордж, Клювокрыл... Откуда на чердаке взялся Долохов? Может, кто-то из жителей поселка вызвал авроров? Что случилось с членами Ордена? Беспорядочные мысли начали ускользать, и он провалился в сон.

* * *

Следующее пробуждение оказалось намного приятнее.

Гарри лежал на высокой кровати в светлой комнате и чувствовал себя вполне прилично. Приподнявшись, он заметил рядом тумбочку и с облегчением нащупал очки. За ней — ближе к двери — стояла еще одна кровать, сейчас застеленная, а потом вторая тумбочка с парой газет и небольшой по формату, но пухлой книгой. В другом углу комнаты, возле широкого деревянного окна, разделенного переплетом на множество прямоугольников, сидел, закинув ногу на ногу, Яксли и сосредоточенно изучал какие-то бумаги.

— Вы тоже здесь!

— С возвращением, Поттер, — ровно ответил тот, не поднимая взгляд на собеседника.

Эта картина оказалась настолько привычной и правильной, что накатило неожиданное воодушевление и радость. Лишь мгновением позже Гарри обратил внимание, что рабочее кресло Яксли заменял обыкновенный больничный стул, маленький журнальный столик явно не подходил для продолжительной и активной работы, а сам он вместо строгого костюма был одет в мягкую пижаму, прикрытую распахнутой домашней мантией. Морщинистая шея выглядела слишком тонкой и беззащитной без поддержки жесткого воротника, а осунувшееся лицо и жидкие седые волосы только усиливали впечатление старости и болезни.

— С вами все в порядке? — не удержался Гарри, опуская ноги с кровати.

После короткой записки от Малфоя после бала он ничего не слышал о состоянии Яксли, да и не пытался узнать, торопясь успеть как можно больше, пока заключенных не перевели в Азкабан или не... Гарри сглотнул. Сколько он провалялся без сознания?

— Тебе еще рано вставать, Поттер, — равнодушно заметил Яксли, проигнорировав его вопрос. — Не знаю уж, чем тебя приложило, но такое количество повреждений на живом человеке — редкость.

— Там что-то взорвалось, — Гарри наморщил лоб, снова вспоминая произошедшее. — Потом еще раз, а потом я... добрался до окна... откуда-то появился Долохов. Вы знаете, что с остальными? Джордж, Джинни, они живы? — с надеждой спросил он.

— Поттер, ляг обратно и не забивай себе голову, сейчас ты все равно ничего не сможешь сделать, — оборвал его Яксли и, помедлив, добавил: — Если кто-то выжил, ты их скорее всего еще увидишь. Лорд не упустит шанс... проверить твою лояльность на практике.

Проверить лояльность? Заставить его доказать... Гарри резко замутило, и он тяжело опустился на кровать. Нет, это же не может быть то, о чем он подумал. Нет, нет, пусть лучше что угодно, только не это! Внутри все сжалось и перевернулось, перед глазами встали бледное лицо Джинни с пылающими гневом глазами, жесткое и отчаянное — Джорджа, испуганное — мистера Уизли, посеревшее от боли и потери крови — Кингсли. Да, они пытались его убить, но он все равно никогда не сможет причинить им боль. Ведь это те самые люди, с которыми связано столько теплых и важных воспоминаний, которых он так хорошо знал. И на них Лорд будет проверять его лояльность? Заставит их пытать? Или даже... Нет, лучше об этом не думать.

Гарри зажмурился, молясь всем богам, чтобы... Чтобы они успели сбежать, скрыться. Яксли был прав — Лорд не упустит возможность его помучить, поставить перед очередным выбором. Перед задачей без правильного решения, за каждую ошибку в которой платишь чем-то важным, невосполнимым. Гарри понимал, чувствовал, что так и будет, и от этого понимания внутренности у него превращались в задубевший ком.

Уж лучше бы они умерли там, чем попали в руки Лорду!

Он дышал урывками, не в силах остановить вереницу страшных картин. Гарри разрывало сердце то, что друзья готовы были его убить, чтобы приблизить победу, остановить Лорда. Очевидно, информация о крестраже как-то просочилась в Орден. Возможно Дамблдор еще где-то оставил зацепки.

И все же Гарри не мог забыть прошлое, перестать их любить. Доказать лояльность... Что последует за отказом? Кто за него заплатит, Гермиона, Рон, кто-то из тех волшебников, которым еще можно было бы помочь? Хотя кого он обманывает? Помочь? Теперь он ничего не сможет, все его отчаянные попытки что-то изменить ничего больше не значат.

Безнадежно.

Остается только завершить то, что начал на поляне в Запретном лесу. Зачем он сопротивлялся там, в доме? Больше он ни на что не годится. Не уберег Гермиону, которая лишилась памяти из-за него, не сможет спасти...

— Выпей.

Гарри открыл глаза и понял, что все его тело сотрясает нервная дрожь, а искусанный кулак горит огнем. Яксли стоял над кроватью и протягивал небольшой пузырек.

— Пей, Поттер, это успокаивающее, — спокойно повторил он. — Твоя истерика ничему не поможет.

Гарри буквально скрутило от его слов, но он схватил зелье и резко опрокинул в рот, не поднимая взгляд. Яксли молча отошел к соседней койке и лег на спину поверх покрывала. Внутри разливалось тепло, мягко расслабляя судорожно напряженные мышцы, выравнивая рваное дыхание.

— Почему... Почему они не захотели поговорить? — тихо спросил Гарри, почти убаюканный волнами мощного зелья. — Я что, не стою даже пары слов?

Яксли молчал так долго, что показалось, что он и вовсе не станет отвечать.

— Возможно, они слишком сильно в тебя верили, Поттер, — наконец сказал он безразличным голосом. — И боялись изменить собственное решение.

— Поэтому надо бросать Аваду без разговоров? — невесело усмехнулся Гарри.

Яксли пожал плечами.

— Это самое простое решение.

— Что же вы не бросили Аваду в Лорда? Почему до сих пор цепляетесь за свою веру в него?

Яксли замер на пару секунд, а потом молча повернулся набок, спиной к соседу. Гарри моментально пожалел о своей вспышке. Воцарилась тишина. Благодаря зелью тело было расслаблено, а дыхание ровным. Гарри лежал, полностью погрузившись в свои мысли и воспоминания, и вздрогнул от неожиданно прервавшего их голоса.

— У меня есть одна просьба, Поттер.

Просьба? Гарри приподнялся на локте, глядя на неподвижную спину Яксли и не веря собственным ушам.

— Какая? — тихо спросил он.

— Мне нужно узнать, где Лорд держит свою змею, Нагайну. Ее не видели со дня битвы у Хогвартса.

Гарри забыл, как дышать. Яксли ищет Нагайну? Неужели он узнал или догадался? Но как? Или это совпадение? Что вообще происходит? И ни один вопрос нельзя задать вслух, слишком велик шанс выдать больше, чем узнать... Да и окклюмент из него пока не очень.

Пауза затягивалась, а Гарри так и не мог выдавить из себя ни слова в ответ. Яксли перевернулся к нему лицом, совершенно спокойный, с тусклыми и пустыми глазами обреченного.

— Я могу на тебя рассчитывать, Поттер? — голос звучал ровно, но Гарри от него пробрала дрожь.

— Да, — выдохнул он в ответ, и Яксли молча кивнул и откинулся обратно на спину, уставившись в потолок.

Мерлин, неужели это правда. Неужели Яксли откуда-то узнал... Узнал и решил пойти против... Не может быть. И почему сейчас?

Неужели Гарри случайной фразой попал в «яблочко», и Яксли на самом деле судил членов Ордена по себе? Насколько же тот преклонялся перед Лордом, перед человеком, который помог ему когда-то в молодости, который мог бы привести страну к расцвету... До последнего верил в него. Как же долго он к этому шел, закрывая на все глаза.

Отчего-то стало больно. За Яксли с его разбитой мечтой, за потерявшего себя Лорда, за себя самого, за всю страну. Куда завели Пожирателей — нет, обычных молодых волшебников — верность, благодарность, самоотверженность и желание сделать мир лучше? И как из талантливого, сильного и целеустремленного человека получилось такое чудовище?

«Мы все хотели только хорошего».

А он тогда не принял слова Беллы всерьез. И пусть привык уже считать Пожирателей людьми, даже не думал увидеть в них хороших людей.

«Шоколад, он такой... чудесный».

Как же сильно их изуродовала жизнь. Жизнь, смысл и цель в которой им дал Лорд. Что останется, если их вырвать с корнем? Яксли сделал это сам, перечеркнул, предал все, во что верил.

Если бы только можно было все изменить...

Через некоторое время их навестила хорошенькая целительница, принеся еду и зелья. Яксли с ее приходом перебрался обратно за стол.

Мисс Триер — как она представилась — поставила поднос Гарри на колени и трансфигурировала его в довольно удобный столик на коротеньких ножках, после чего наложила несколько диагностических чар. Он к этому времени совершенно успокоился, мысли были ленивыми и тягучими, так что долго их думать не получалось. Прыткопишущее перо целительницы что-то строчило в длинный свиток. Закончив с диагностикой, она проследила за тем, как пациент проглотил зелья, и ушла, пообещав зайти чуть позже за посудой.

Яксли молча разбирался с документами, а Гарри уныло ковырялся в тушеном мясе с овощами и больше всего жалел, что ему не разрешили вставать. Не так уж плохо он себя чувствовал. Вполне прилично, если сравнить, например, с моментами после встречи с дементорами. И потом, это сейчас все нормально, а что делать, когда он захочет в туалет?

Гарри как раз пытался сообразить, что бы сказать в защиту свободы передвижения, когда в палату широким шагом вошел Руди и бросил на кровать перед ним пустую чернильницу.

— Порт-ключ на Гриммо, — пояснил он, не здороваясь. — Тебя ждет Лорд.

В животе тут же разлился холод, а проглоченная еда подкатила к горлу. Гарри с трудом сглотнул.

— Сейчас? — голос звучал хрипло и мерзко.

— Ага. Он на твое прикосновение зачарован, — ответил тот, утащив кусок мясного пирога, и развалился на соседней кровати.

Почему-то вспомнился кубок Тримудрого турнира. Интересно, тот тоже был зачарован на его прикосновение и, если бы Гарри не коснулся его, портал на кладбище бы так и не сработал?

Гарри медлил, глядя на маленькую пузатую чернильницу с глянцево блестевшими боками. Ничем не примечательную вещь, которая отправит его в худший из возможных кошмаров, стоит до нее дотронуться.

«Лорд не упустит шанс... проверить твою лояльность на практике». Кто бы мог подумать, что однажды он что угодно отдаст за возможность не видеть друзей.

— Поттер, не стоит заставлять его ждать, — подал голос Яксли.

Гарри поднял на него взгляд, пытаясь понять, показалось ли, что в его голосе за нарочитым равнодушием прозвучало сочувствие. Лицо Яксли было как всегда непроницаемо.

Руди с аппетитом уплетал пирог, не обращая на них внимания.

Гарри аккуратно положил вилку, удивляясь тому, что пальцы даже не дрожали — должно быть, успокаивающее до сих пор действовало, — и обхватил гладкий предмет, тут же почувствовав знакомый рывок.

Он приземлился на пол в гостиной, не удержав равновесие и больно ударившись коленом. Взгляд сразу же метнулся по сторонам, выхватывая высокую фигуру Лорда, стоявшего спиной к нему у окна, и отсутствие кого бы то ни было еще. Облегчение было настолько сильным, что он обмяк, будто лишившись позвоночника. Лорд обернулся, и Гарри мгновенно осознал, что поторопился расслабиться. Он поднялся на ноги, глядя прямо в сузившиеся красные глаза безо всякого страха, но и без вызова, готовый стойко выдержать все, что ему предстоит.

Лорд приближался медленно, играя на нервах, вынуждая хоть как-то отреагировать, но он стоял неподвижно. Расстояние между ними сокращалось, в полной тишине не было слышно даже шагов, словно тот скользил по воздуху, пока, наконец, не подошел вплотную и не навис над Гарри. Стальная хватка сгребла за ворот пижамы и едва не оторвала от пола.

— Почему ты не послал мне вызов, идиот? — прошипел Лорд прямо в лицо. Красные глаза пылали едва сдерживаемой яростью. Гарри судорожно вдохнул, цепляясь пальцами за врезавшуюся ткань.

— Я не подумал, — полузадушенно ответил он, сообразив, что речь о засаде Ордена. — Точнее, потом подумал, но стало как-то не до того.

Лорд отшвырнул его резким движением, так что Гарри кулем сложился на полу, и отошел обратно к окну.

— Ты не покинешь больше этот дом, пока остатки Ордена не будут перебиты, — спустя пару минут постановил он, даже не обернувшись, чтобы взглянуть на собеседника.

Гарри уже успел отдышаться и подняться обратно на ноги. После слов Лорда перед глазами пролетели заключенные, договора, просьба Яксли.

— Нет!

— Да, — отрезал Лорд, оторвавшись от окна и смерив Поттера тяжелым взглядом. — И я настоятельно... не советую со мной спорить, Гарри.

— Мой Лорд, — медленно начал тот, пытаясь осознать пришедшую в голову сумасшедшую мысль. — Я ведь в безопасности... рядом с вами?

Красные глаза снова сузились, сознания коснулась чужая воля, и Гарри невольно поежился — он успел отвыкнуть от этого чувства.

Бесцветные губы растянулись в жуткой улыбке.

— Ты хочешь стать моим спутником, Гар-ри?

Гарри сглотнул. Идти на попятную было поздно.

— Да, мой Лорд.

— И ты уверен, что сможешь вынести все, что увидишь? — вкрадчиво поинтересовался тот.

Какой идиот может быть в этом уверен? Мелькнула мысль сказать правду, но за ней тут же пришла другая: что, если это просто проверка? Не убивают же людей прямо днем в Министерстве! А пытки он уже видел и наверное сможет... Или убивают?

— Я... не знаю, мой Лорд, — наконец выдохнул Гарри.

Мерлин, неужели он сам попросил о том, чтобы стать... кем, спутником? А если Лорд согласится? Гарри же не сможет работать в его присутствии. Да что там, не сможет даже дышать, находиться рядом продолжительное время. После каждой их встречи у Гарри было такое чувство, словно он отыграл четыре матча в квиддич подряд, и все — со Слизерином. И так каждый день?

— Не знаешь... — повторил Лорд задумчиво. — Что ж, я дам тебе шанс это выяснить.

Спасибо успокоительному, Гарри даже не вздрогнул от его слов. Тело до сих пор казалось расслабленным. Надо будет узнать у Яксли, что за зелье он дал... И сделать запасы.

— Хотя ты и не заслужил его, — красные глаза сузились. — Более того, ослушался меня, пытаясь уберечь преступников от заслуженной кары. Впрочем, один из них уже мертв.

Мертв? Резко перехватило дыхание, кто-то из Ордена... Стоп, если Гарри пытался его уберечь, то это... старик Корд? Значит, речь о работе с заключенными, о тех людях, которых он еще пытался вытащить после мордредова объявления на балу.

— Мой Лорд, — начал он, стараясь выглядеть невозмутимо и не думать про стойкого проницательного старика, которого больше нет. — Эти волшебники никак не противодействовали Министерству после того, как вы озвучили новую политику. Напротив, они выразили свою лояльность и готовность сотрудничать с официальной властью.

— Тебе мог бы подойти Слизерин, Гарри, — приподнял кончики губ в усмешке Лорд. — Меня радует твоя изворотливость, однако, есть границы, которые не следует переходить даже с ней. Не стоит испытывать судьбу, пытаясь обойти озвученный приказ, Гарри.

Поттер склонил голову и прикрыл глаза. Есть дела, которым нет оправдания — и мучения, смерть хороших по сути людей определенно входят в их число. В сознании всплывали лица, подробности всех дел, которые он прочел, все слова, которые хотел бросить в лицо Волдеморту.

— Простите, мой Лорд, — безжизненно ответил он.

— Посмотри на меня, Гарри, — по одной лишь мягкости тона было ясно, что дальше последует что-то жуткое. Бледное лицо выглядело спокойным, а красные глаза притягивали взгляд, как тогда, когда Гарри пересказывал свою жизнь, сидя у него в ногах.

— Ты, должно быть, и сам успел понять, что те, кто до сих пор упорствует, едва оказавшись на свободе, начнут снова сеять смуту. Они слишком погрязли в своих фальшивых идеалах, чтобы жить спокойно. Они слишком глупы, чтобы по достоинству оценить проявленное к ним милосердие. Своими словами и поступками они будут приводить в Азкабан и на смерть все новых людей, тех людей, которые могли бы жить мирно. Ты этого хочешь, Гарри?

Тот отчаянно замотал головой, пытаясь сбросить власть мягкого гипнотизирующего голоса.

«У большинства тех, кто решился поддержать подполье, хватает на то личных причин. Преследуя несогласных, вы лишь гоните эту волну дальше».

Гарри не понимал, кто из них прав: Лорд или старик Корд.

— Ты, похоже, даже не осознал, что сам выпустил на свободу того, кто организовал ловушку. Что едва не лишился жизни по собственной глупости.

— Можно было бы доработать контракт, чтобы они не могли...

Лорд презрительно усмехнулся.

— А ты оказывается трус, Гарри.

Удивление перебило все прочие чувства. Следом нахлынула злость.

— Трус? — переспросил он, сверля Лорда тяжелым взглядом.

— Да, Гарри. Трус, — холодно ответил тот. — Это путь труса — спеленать врага обетами, лишить даже шанса на собственное решение, на поступок. Запереть в теле безвольной марионетки, как в тюрьме — хуже, чем в тюрьме. Лишь бы не убивать. Думаешь, они хотят себе такой жизни, Гарри?

Тот промолчал, уставившись в пол.

— Я очень мягок с тобой, Гарри, — холодный голос прозвучал совсем близко, заставив невольно вздрогнуть. — Я оставил тебе свободу, как физическую, так и внутреннюю. Но если ты вздумаешь предать меня...

Кончик палочки уперся под подбородком и надавил, заставив поднять голову и взглянуть в нечеловеческое лицо, приблизившееся вплотную.

— То будешь умолять о смерти для себя и всех своих друзей, — прошипел Лорд настолько близко, что холодное дыхание коснулось кожи.

— Я не предам, — тихо ответил Гарри. В памяти всплыли ожесточенные лица членов Ордена, Дамблдор, Фадж, Скримджер, слова старшего Розье. Нет, уничтожение Лорда ничего не решит. Будет новый переворот, еще одна волна террора — теперь в адрес чистокровных... Он не хотел этого. Совершенно точно не хотел. Гарри заглянул в красные глаза и увереннее повторил: — Я не предам.

Лорд рассматривал его какое-то время, затем убрал палочку и отошел в сторону. Гарри машинально потер шею.

— Мой Лорд, я бы хотел узнать, чем закончилось... столкновение, в котором я пострадал.

Тот медленно повернулся и наклонил голову.

— Столкновение... С кем же ты столкнулся, Гарри?

Гарри сглотнул, пытаясь сообразить, как лучше ответить. Главное — не впутать Джинни, если она до этого не принимала участия в операциях Ордена, для нее оставался шанс.

— Не заставляй меня думать, что я слишком мягок с тобой, Гарри, — вкрадчиво произнес Лорд. — Я ведь уже говорил тебе об откровенности... — лицо у него исказилось, словно изнутри рванулась притаившаяся тварь, ломая маску мнимой доброжелательности. — Круцио!

Ослепляющая боль мгновенно охватила все тело, раздирая внутренности, выкручивая мышцы. Все закончилось так же быстро, как началось. Гарри с трудом приподнялся на локтях, тяжелое и непослушное тело еще не отошло от шока.

— Так кто же там был, Гарри? — все так же вкрадчиво спросил Лорд.

— Члены Ордена, — едва слышно ответил он.

— Имена, Гарри, — мягкий голос прозвучал совсем близко.

Гарри зажмурился. Интересно, что с ним сделает Лорд, не добившись желаемого? Вспомнит ли об осколке собственной души в чужом теле или все же убьет? Доведет до безумия и запрет в палате с Лонгботтомами? Это он имел в виду, когда говорил про «физическую и внутреннюю свободу» несколько минут назад?

— Я жду, Гарри, — холодный голос оборвал его мысли.

— Кингсли, мистер Уизли... Там что-то взорвалось, я не разобрал в дыму остальных...

— Ложь, — в бешенстве бросил Лорд, обхватив ледяными пальцами шею и вздернув за нее вверх. — Ты смеешь мне лгать, мелкий гаденыш.

Гарри захрипел, пытаясь вдохнуть, чувствуя, как сжимаются легкие от нехватки воздуха. Вспыхнул огнем давно не беспокоивший шрам, реагируя на ярость породившей его души. Перед глазами стояло жуткое лицо, причудливо искаженное из-за перекосившихся очков.

— А я полагал, что ты усвоил полученный на поляне урок, — злобно прошипел он. — Что ж, я позабочусь, чтобы этот ты не забыл так легко.

На поляне? В памяти как наяву прозвучало насмешливое «предпочитаешь, чтобы расплачивались твои друзья?», заставив остро пожалеть о своей неумелой лжи. Гарри забился, борясь за право вдохнуть, сказать... Пытаясь уберечь Джинни и Билла, он подвел других, совершенно беззащитных перед гневом Волдеморта. Тех, кто даже не подозревал о нависшей угрозе, о возможной расплате за одно лишь знакомство с Мальчиком-Который-До-Сих-Пор-Жив.

— Да, — прохрипел Гарри, собрав все силы, чтобы выдавить одно короткое слово.

— Да? — с жуткой усмешкой переспросил Лорд, слегка ослабляя хватку. — Ты решил изменить своей привычке и удивить меня, Гарри?

— Я... усвоил... урок... — легкие судорожно сжимались, язык едва шевелился, а в горло будто засыпали битого стекла, но он выдавливал одно слово за другим упрямо, будто для него не было ничего важнее. — Я... скажу...

Джинни. У него сердце разрывалось на части, но он не мог предать Рона, Гермиону, Невилла и всех остальных, кто в него верил.

Джинни. Может, еще получится потом выкупить ее жизнь?

— Ты солгал мне, Гарри, — прошипел Лорд ему в лицо, разжав наконец пальцы на шее, чтобы тут же погрузить в нее длинные ногти. Вниз побежали теплые струйки крови, пропитывая мягкую больничную пижаму. — А теперь испугался наказания и хочешь его избежать?

Гарри стиснул зубы. Мерлин, он ведь и правда испугался. Его просто трясет от ужаса перед Лордом и его больной фантазией. Злые слезы скользнули по лицу, он выпрямился и вскинул голову, несмотря на боль, на кровь, заливавшую грудь, чувствуя как внутри поднимается холодная жестокая ярость — на себя, на Волдеморта, на весь этот мордредов мир. Он не позволит тронуть близких.

— Вы не тронете никого из моих друзей, — сиплый голос едва звучал, срываясь в беззвучный свист. — Никогда. Я заплачу за это.

— И чем же?

— Тем, что вы не узнаете сами.

Ногти погрузились чуть глубже, разрывая плоть. У Гарри все плыло перед глазами, он уже потерял слишком много крови. Вспыхнула дикая надежда, но тут же погасла — Лорд не даст ему так просто умереть.

Осталась только злая отчаянная решимость. Уберечь. Не допустить. Любой ценой.

— Если это окажется недостаточно интересно... — Лорд растянул рот, обнажая кривые зубы.

— Яксли ищет Нагайну, — прошептал Гарри с отчаянным вызовом, уже понимая, что пожалеет об этом. Позже. Сейчас главное — спасти...

Красные глаза сузились.

— И ты хотел это скрыть от меня, Гарри? — холодный голос с трудом пробивался через укрывавшую плотную пелену. Боль отступила, взвинченное, израненное тело словно осталось в стороне. На Гарри опустился блаженный покой.

Через мгновение сорванный мощным ударом. Он чуть не заплакал от разочарования, снова ощутив себя на полу, всего в крови, жалкого и трясущегося, но живого. Пальцы машинально ощупали шею — ту закрывал плотный слой бинтов. Ничего не было кончено. Лорд в самом деле не собирался отпустить его так легко.

Холодная босая ступня коснулась его щеки у пола, и Гарри дернулся, переворачиваясь на спину и поправляя очки — те каким-то чудом не слетели с лица.

— И когда ты узнал об этом, Гарри?

Приподняться получилось с трудом. Больничная пижама противно липла к телу, холодная и одуряюще пахнущая кровью. Точно так же пахло от развороченной груди Клювокрыла. Гарри сглотнул подкатившую тошноту.

Лорд обнаружился в кресле всего в паре шагов от него. Оцепенение охватило тело, стальными тисками сжав горло, так что не получалось выдавить ни звука.

— Не хочешь говорить? — в высоком голосе скользнул намек на удивление.

Гарри отрицательно мотнул головой. Неужели Лорд не понимает, что он просто не может? Сознания знакомо коснулась чужая воля, и он устало закрыл глаза.

— Ну же, Гарри, ты же не хочешь, чтобы я применил легилименцию, — мягкие слова расслабляли и словно подталкивали к нужному поступку. — Во время обучения окклюменции слишком сложно продавить защиту, не разрушив до основания.

Гарри открыл рот, и горло тут же снова сдавил спазм. Не вырвалось даже хрипа, словно он... потерял голос. Лорд помедлил пару секунд и поднял палочку. В сознании что-то уже знакомо провернулось, как при проверке Беллой его защиты, и словно налетело на стену. Чужая воля смяла — не абстрактный щит, нет — саму обретенную связь Гарри со своей памятью, рванула ее в сторону, и жгучая боль затопила все его существо.

— Не сопротивляйся, Гарри.

Ему и нечем больше было сопротивляться. Внутри застыл один отчаянный и бесконечный вопль, вопль разорванного на части существа. И даже сознание не желало его оставить, намертво зажатое стальной хваткой. Наконец, перед глазами промелькнула больничная палата, Яксли, их короткий разговор.

И все закончилось.