Заветное желание (джен)

Какое странное, мрачное место! Пейзаж за окном вполне соответствовал ожиданиям Гарри. А он не ждал ничего хорошего. Подслушанный ночной разговор отравил все его дни. Куда бы он ни шел, что бы ни делал, в голове раненой птичкой билась мысль про приют. Да, с Дурслями было плохо, но приют… Мальчик был уверен — там в сто раз хуже.

Он прижался лбом к холодному стеклу.

Машина дяди петляла по каким-то грязным улицам: потемневший кирпич домов, местами выбитые стекла, хмурые лица людей. Даже небо, и то — тяжелое, с темными тучами, ни единого лучика солнца. Наверное, оно здесь вообще никогда не появляется. Даже странно, что Дурслей занесло в такую дыру — при всей их любви к порядку, идеальности и нормальности.

— Вернон, вот этот дом.

— Какой-то он как будто нежилой. Ты уверена, что это правильный адрес?

— Да, я тебе точно говорю, ошибки быть не может, я сто раз проверила.

— А если его нет дома?

— Где ему еще быть! А если и нет — оставим паршивца под дверью. Отплатим им той же монетой.

Вернон зло рассмеялся. А Гарри было совсем не смешно.

«Что значит «оставим под дверью»?! Да я же замерзну тут насмерть!!!»

Мальчика начало потряхивать, к горлу подкатила тошнота.

— …Эй, ты слышишь меня, мальчишка? Ваша остановка, сэр! Выметайся из машины! Надеюсь больше никогда не увидеться, ха-ха!

— Пошевеливайся, ну же! Я не буду долго тебя ждать! Тебе же хуже, если не пойдешь самостоятельно, — прошипела Петуния.

Гарри ничего не оставалось, кроме как подчиниться.

Получив прощальный пинок от Дадли, мальчик захлопнул дверь машины и покорно поплелся за тетей. Как на казнь.

«Да, может, лучше и на казнь — не пришлось бы больше мучиться…»

Умирать от холода на обледенелом пороге совсем не хотелось.

Брезгливо осмотревшись по сторонам, Петуния нажала на дверной звонок. Раздалась противная трель. Прошла минута, никто не открывал. Нажав еще несколько раз, женщина начала терять терпение, и стукнула в дверь кулаком, потом еще несколько раз. Когда Гарри подумал было уже, что точно им никто не откроет, дверь со скрипом отворилась и послышался грозный голос:

— Кого там еще принесло?! Пе… Петуния? Что ты здесь делаешь?!

— Привезла рождественский подарок, Снейп! Что же еще! Или ты не рад меня видеть спустя столько лет?

Мальчик стоял не жив, не мертв и боялся поднять голову. Быстро стрельнув глазами из-под растрепанной челки, он смог немного рассмотреть человека, который, оказывается, знал его тетю — удивительное дело, по правде говоря, они же вообще как будто из разных миров! Мужчина был такой же угрюмый, как и эта улица; темные провалы глаз недобро прищурены, худые руки скрещены на груди. Одет человек был во все черное, и всем своим видом показывал, насколько он не рад незваным гостям на своем пороге.

Тем временем тетя даже не ждала приглашения зайти, и, будто поскорее хотела спихнуть Гарри, начала, наконец, свою обличительную речь.

— Я много лет терпела его в своем доме. Поверь мне, я очень хотела сразу сдать его в приют и выкинуть из своей жизни, забыть все это, как страшный сон! Но я терпела. Терпела, когда он болел, терпела, когда он своими уродскими выходками разносил мой идеальный дом. Терпела, когда соседи отводили глаза и шептались у нас за спиной, когда я не могла пригласить подруг в гости, в конце концов, уехать в отпуск с мужем и собственным ребенком! Каждый Божий день как на пороховой бочке — рванет или нет? Ты понимаешь, как это страшно?

— Петуния, поверь, я не знал, что Дамблдор отдал ребенка именно вам, я думал, он…

— Дамблдор! — Петуния истерически рассмеялась. — Да что сделал ваш Дамблдор?! Оставил мне подкидыша под дверью! В одном одеяле! Всю ночь! Без документов, без вещей! Ни единого фунта! Ни единого!!! Мы не получили за все эти годы, хотя я помню, папаша этого паршивца был богат! Но нет! Мы же жалкие маглы, так ведь называют у вас нормальных людей?.. На нас вам было плевать!

Гарри в ужасе слушал свою тетю. Новая информация о его жизни обрушилась на него, как ведро холодной воды. Петуния же продолжала исторгать из себя слова. Видно было, что копилось это у нее долгие годы. И вот, наконец, плотину прорвало.

— А теперь с меня довольно! И убери, будь так любезен, свою палку куда подальше! Больше я ничего не боюсь! И не потерплю это отродье в своей жизни!

— Лили — твоя родная сестра, как ты можешь…

— О, поверь мне, Снейп, могу, еще как могу! Хватит! Дальше как-нибудь без нас! Скажи спасибо, что я не выкинула его в приют — сколько бы вы его искали потом, когда бы он вам понадобился? Привезла прямо к твоей двери, с доставкой на дом, всё по высшему разряду! Делайте, что хотите. Куда хотите его пристраивайте. Меня это больше не касается. Не вздумайте его возвращать на Тисовую — мы там больше не живем. Вот его вещи, — на порог бухнулась потертая сумка.

Петуния подтолкнула мальчика к мрачному мужчине и спустилась по ступеням вниз, к машине. Уже садясь на пассажирское сидение, она бросила:

— Счастливо оставаться, Снейп! Больше не увидимся.

Машина, взвизгнув, рванула с места, и через несколько секунд только след от шин напоминал о ней.

На Тупик Прядильщиков опустилась давящая тишина.

— Заходи в дом, — отрывисто бросил черный человек и, подхватив нехитрый багаж мальчика, зашел внутрь.

Гарри понуро направился следом.

«Что с ним будет? Что его ждет в этом доме?..»