Гарри Поттер и на самом деле (джен)

Хохолок дожидался моего появления, увидев, привстал на задние лапы и ткнул передними стену под зеркалом. Клацнул невидимый механизм и оленьи рога плавно повернулись, опускаясь на 90 градусов, после чего щелкнули обрамляя зеркало, словно костяная рама. Затем по обе стороны зеркала появились два прохода, с закругляющимися вниз ступенями.

— Так вот откуда несёт квашенными грибами, — пробормотал я, потянув носом. — Ты предлагаешь спуститься... И по какой стороне нужно это сделать?

Кошак потряс головой и пробежался сначала в сторону правой лесенки, потом левой.

— То бишь без разницы?

— Мяв!

— И с чего ты думаешь, что это хорошая идея приглашать постороннего в хозяйский явно тайный подвал?

Книзл фыркнул и сбежал вниз. А меня тряхнуло резкое любопытство поттеровской части. Я аж стиснул зубы, настолько у мальчишки контрастным оказался переход от полнейшего равнодушия и скуки к резкому авантюристичному интересу. Чёртов странный темперамент, свойственный этому телу. Мне всегда нужны были причины, расчет, прикидки. А этому похоже достаточно показать странную хрень, чтоб полез. Ну да, может и возраст ещё влияет, я то изрядно подзабыл как оно в детстве бывает.

Зубы скрипнули в безмолвной борьбе личности с телом, но тут я обратил внимание, что вместе с волнами запахов квашенных грибов, из подвала клубится серовато-зеленоватое марево, что видно лишь через очки. Еле видимое, чуть светящееся. Как дымок или пар...

Похоже внизу источник магии. Я судорожно сглотнул, так захотелось ринуться вниз, окутаться ею. Впитать. Так должно быть чувствует себя губка выброшенная на берег. Лежит, сохнет под солнцем, но жаждет воды всем существом. Ей бы ноги, да вихрем сбежать вниз...

— Стоп. Стоп, да схожу, только изучу окружение чуть лучше, — пробормотал я опускаясь на корточки.

При ближайшем рассмотрении, квадрат клавиши на стене оказался вполне видимым. На уровне моего пояса. Погрязнее штукатурка, да поцарапанная. Похоже коты постоянно таким образом шастают в этот подвал. Главное знать на что обращать внимание. И да, ступени спускаются метра на три до пола и у основания видны такие же исцарапанные нажимные квадраты. Эти очевидно работают на выход. И да струящаяся дымка магии создаёт псевдоосвещенность, видимую лишь в очках. Если просто глянуть то в подвале лежит тьма.

В общем, загородим на всякий случай каждый проход тяжелым стулом. Авось помешает закрыться если что местной механике или магии.

Книзл с недоумением наблюдал за моими действиями снизу, когда наконец шагнул на ступеньки вздохнув:

— Надеюсь там нет лабиринта...

Недоумение на морде Хохолка сменилось насмешливым презрением. Он фыркнул и вновь убежал вниз.

Похоже предосторожности оказались лишними. Зеленовато-туманная магия ощущалась как сырой туман во влажном лесу, пронизанном запахом прелых листьев и грибов. И вызывал он лишь жгучее желание как-то его вобрать, впитать... По ощущениям же словно оголодавшему бродяге подсунули овсянку с подгоревшими кусочками сала и кусочками луковицы. С голодухи готов сожрать вместе с тарелкой, хотя яство и сомнительно. Вот только рот заклеили и ложку не дали. А струилась магия от неровно срезанного пня в центре которого уселся довольно щурящийся книзл. Прямо в пятне светящемся зеленоватым светом фосфоресцирующих гнилушек, видимых уже и без очков. По краю пня же же кустятся целые гирлянды разнообразных грибов. Вперемешку несколько видов, цветов и форм. И судя по упитанности они прекрасно чувствовали себя в этой атмосфере. Часть притулилась на отслаивающейся коре сбоку, часть на мощных корнях, похожих на щупальца осьминога.

Света от открытых дверей хватало даже чтоб различать цвет шляпок. Белые, красноватые, чёрные, зелёные...

Вдоль стены стеллажи и полки, на которых ряды стеклянных банок разных размеров, в которых угадываются грибочки разной нарезки.

Что нужно делать я прямо таки ощущаю всем своим естеством. Нужно дотронуться до этого пня, а ещё лучше вообще лечь на него... Вон кот каким довольным выглядит. Но следовать порывам терпеть не могу. Поэтому поиграем ка ещё в мяв\мя-ав с Хохолком. Надо же хоть предполагать какая должна быть по его мнению реакция. Я взял с полки литровую банку, стёр пыль с рукописной этикетки и прочёл вслух:

— Amanita phalloides. Урожай 1985 год, третья луна октября. Насыщенность 55%, печать Дедалус Дингл. Очень интересно... В общем бабуля Фигг выращивает в подвале какие-то грибы. Прости, кот, словосочетание Аманита бхалодес ни о чем мне не говорит. Вижу что гриб и только. Насыщенность это соли чтоли сколько насыпано? Хотя для количества соли многовато. Печать Дедалус Дингл, то ли название печати, то ли имя с фамилией. Ну что уставился? Ты же меня сюда позвал. Вот поясняй теперь. Ты хочешь чтоб я открыл эту банку и попробовал соленье?

— Мя-ав!!! — кот аж взвыл, выгнувшись дугой и встопорщив шерсть.

— Ой-ё-ой, ничего себе ты разорался, я чуть вообще это не уронил! Да понял ладно, ставлю на место, не кормить ты меня сюда привёл...

Я прищурился и осмотрел стену, после чего буркнул:

— Ну от пня этого я смотрю идут два каких-то медных кабеля? Или это трубки медные, а то полтора дюйма для кабеля толстовато? Идут вверх, и насколько понимаю куда-то в район камина, да?

— Мяв.

— И что-то мне нужно с этим пеньком сделать, чтобы камин заработал?

— Мяв. Мя-ав!

— Сделать что-то, что камину пригодится, но не сейчас?

— Мяв!

— Дотронуться?

— Мяв!!!

Ну да-да, ишь, разорался. Но и отошел в сторону определённо освобождая магический центр пня. Чую что правую руку туда тянет как магнитом. Причём при приближении, расплывчатое пятно магии сжимается принимая форму ладони. Ишь ты!

Я поигрался с расстояниями, наблюдая неизменный эффект. Заодно ощутил что подавления воли нет. Да тянет магнетизм, плюс тянет желание прикоснуться к магии. Но в голову никто не лезет. Гм, отчего-то я прекрасно понимаю какой набор ощущений должен быть при магическом воздействии на разум. Поттеровская авантюрная составляющая тоже притихла, впитывая странные для себя идеи «не действовать нахрапом»

— Ну что же, раз вы настаиваете, господин кот...

Я выпрямился над поверхностью. Почему-то показалось очень правильным преодолеть желание улечься распластавшись. А именно плавно и властно возложить на срез длань. Смиряя сильной рукой как пса которому кладешь руку на загривок, как коня рукой на холку, как любое существо что ощущает мощь пальцев хозяина непреклонно транслирующими через руку свою волю. Через пальцы, что могут приласкать, но могут и мгновенно сломать. И первое прикосновение ощутил бестрепетно, хотя по ощущениям под ладонью появилось что-то вроде липкого корня кальмара... Странная ассоциация ничуть не помешала ухватить этот самый невидимый корень, что шевельнулся вяло и медленно, пытаясь отодвинуться, а потом вдруг резко шарахнул током так, что едва устоял. Но изнутри в ответ поднялась волна гнева в стиле: «как смеет этот ничтожный... Препятствовать МНЕ. Своему природному ХОЗЯИНУ! И в ответ на удар током я лишь подогнул пальцы хищными крючьями и вонзил их в податливую поверхность пня, как в труху. Нажал сильней, и словно под ногти загнали раскаленные спицы, что с шипением тёмной зелени, стали ввинчиваться в руку. Сквозь очки я видел это воочию, как и туман магии, что закрутился вокруг пня водоворотом, заставив трепетать грибы, а расположенные по краю пня и вовсе стали лишаться шляпок, что начали разлетаться по всему подвалу.

И отвлечься от этого мазохизма мне казалось совершенно невозможным. Естественно всплыло странное словечко «невместно» и какое-то лютое, абсолютно мне не свойственное презрение к боли и страху.

А «спицы» прожгли ладонь, соединились в запястье и, с пузырящимся шипением, достигли локтя. В локте же словно ударились по нервному узлу, заставив руку дёрнуться. И в этот момент включился ряд картинок-воспоминаний:

Вот я кладу ладонь на округлый серый булыжник, исписанный пиктограммами...

Вот я кладу ладонь на бронзовый диск, слова на котором идут кругами...

Вот я кладу ладонь на монолитный кусок обсидиана топорщащийся острыми сколами...

Вот я...

Да это по ходу какое-то вполне известное ритуальное действие, которое... Единственную связную мысль прорвавшуюся сквозь поток этих данных, словно лосось, поднимающийся на нерест перепрыгнул метровый порог горной речки, смело новым потоком ощущений, поскольку «спицы» достигли грудины. Той самой «белой полоски» что теперь ещё и ощущалась. Ощущалась как насос соединенный с какой-то ёмкостью куда из подрагивающего пня хлынула вожделенная туманная зелень. Жизнь, магия, сама суть мира... Захотелось заорать от восторга, как дорвавшийся до воды верблюд. Поганки сорвались с пня и с завыванием от которого заложило уши закружились вокруг меня хороводом. Банки на стеллажах закачались тревожно перезваниваясь боками, после чего то одна то другая начали падать и разбиваться...

Книзл прижался к стене со встопорщенным мехом и выпученными глазами вплёл в общую какофонию паникёрский мяв. Я захохотал было, но поперхнулся, вдруг почувствовав как удар какой-то предел. Рёбра что распирало до этого момента, как воздушный шар вдруг колыхнулись и качнулись обратно. Вот... Это момент, когда пора убрать ладонь.

Я выпрямился расправив плечи, а за грудиной нарастало жжение чем то напоминающее избыток углекислоты в лёгких когда они начинают настоятельно просить выдоха. И я знал что делать! Левая рука уверенно хлопнула центр пня и тут жахнуло так что потемнело в глазах. Я едва успел отследить ту молнию что вышла на этот раз из меня, от грудины и пронзила до самых пальцев левой руки в мгновение ока.

Пень же аж подскочил, с жутким скрипом вывернув наполовину глубоко погруженные корни. Остатки же грибов грибов веером отлетели прочь, а потом и начали отслаиваться куски коры. Цвет пятна магии стал черно-красно-оранжевым, как раз под цвет вырвавшейся из меня молнии.

Безумие «возложений рук» отступило, я расслышал наконец вопящего благим матом книзла. В ноздрях застрял мощнейший запах грибов из разбитых банок, смешавшийся с размазанными шляпками отвалившихся поганок.

— Так, блин... Похоже, Хохолок, ты ожидал какого-то другого эффекта?

— Чёрт бы тебя побрал, Поттер! — заверещало сверху. Фигг теряя шлёпанцы сбежала по лестнице. Она с лестницы прыгнула на пень распластавшись, то тут же соскочила, выплёвывая ругательства. Заметалась вокруг не обращая внимания на хрустящие под ногами осколки. Ухватила обиженно мявкнувшего Хохолка за шкирку. Вперилась взглядом в его глаза, на несколько мгновений, после чего зашипела ещё громче:

— Чёртовы маги, да почему вы всё всегда портите!

В ладони откуда ни возьмись появился чёрный кривой нож, в то же мгновение она полоснула им грудину книзла из которой хлынул фонтан крови. Старуха взмахнула котом, так и держа его за шкирку, проговорив:

— Крест, накрест, накрест крест!

Пень дрогнул и осел ниже, погрузив корни. Старуха отшвырнула кота который с виноватым видом улегся в углу зализывая рану. Докуда доставал — разрез был довольно длинным, да видимо напротив магического ядра. Сознание отмечает детали, складывая информацию в хранилище знаний.

А Фигг вновь потрогала поверхность пня и пожевала сжатыми губами сморщившимися как печёная кожура.

— Ты здесь ещё, мальчишка? А ну прочь наверх! — рявкнула соседка так как я от Петуньи то никогда не слышал. Впрочем какой-то особой вины я не ощущал, несмотря на весь разгром. Преобладал фатализм в стиле «ну что же, на этот раз получилось так...» что именно получилось, я пока с хода разобраться не мог. Но и упустить повернувшуюся «этой гранью» соседку не мог, не выжав побольше информации.

— Я хотел бы помочь прибраться...

— Ты уже «помог», болван! Сотворил алтарь из ковенского пня! Это же додуматься только!

— Из ковенского пня...

— Да, а это как из яйца молоток! И почему ты ещё здесь? Велено же тебе убираться наверх. Попытаюсь оживить... В общем не твоего ума дело. И этого безмозглого книзла забери, от него теперь недели три толка никакого не будет. Твари бестолковой. Быстро!

Последний визг буквально вынес меня наверх лестницы, с Хохолком в охапке.

— Вот ведь... Бабка баньши, да? Ну извини, кот, я же не знал что так выйдет.

Книзл болезненно мявкнул, когда я положил его на его лежанку. Я мельком глянул на его рану, кровь из которой кровь течь перестала и пробормотал:

— Да нет, добрая старушка так-то. Могла ведь и по горлу чиркнуть да? Ножичком то каменным. То ли кремень, то ли обсидиан.

Я бормотал, а ноги сами несли обратно. Надо побольше узнать, а и поттеровское любопытство продолжало прямо словно шилом тыкать пониже спины.

Кресла перегораживавшие выходы, валялись в коридоре, уличная дверь не просто на замок была закрыта, а ещё заложена массивным засовом. Стена же с зеркалом и рогами опять выглядела монолитной. Ну так мы знаем где нажать.