Маккриди это понравилось (гет)

Никто не мог обвинить Эр Джея в предубеждении по отношению к человеку, который платит ему достаточно крышек. Да, были моменты, во времена работы на стрелков, когда он понимал, что все это слишком. Слишком даже для такого закоренелого циника, как он. Его никогда не волновали поступки нанимателей, он ровно относился ко всем их заскокам, причудам и идиотским требованиям. Так было очень долго. Пока он не встретил её.

Маккриди многое не нравилось в новой нанимательнице. Это было иррационально, но являлось несомненным фактом. Она была идеальной в самом ужасном смысле этого слова. Даже имя у неё было какое-то правильное и прилизанное, как её вечно идеальная прическа. Её звали Маргарет. Именно так она представилась и именно так, она настаивала, её все называли. Ну в самом деле! Кому в здравом уме придет в голову назвать так своего ребенка?

У неё был шанс изменить и свою жизнь и имя, после того, как она выбралась из своего убежища. Почему она этого не сделала? Ладно имя, к этому можно привыкнуть, но к её неизменной привычке быть вежливой в словах и аккуратной в одежде? А её увлечённость нашейными косынками походила на умопомешательство. Маккриди иногда казалось, что если собрать все её косынки, то можно сшить им обоим спальники и ещё наверняка останется на обшивку для стульев в её доме в Даймонд-сити. Но спальников всё не было, а количество косынок росло.

Поначалу он думал, что под платками она прячет шрам от давнего ранения, но вскоре узнал, что это не так. Её кожа была столь же лишена изъянов, как и её одежда. Эр Джея немного шокировала сверхъестественная способность девушки выглядеть столь опрятно даже в ходе ожесточённой перестрелки с толпой гулей.

Ещё больше бывшему стрелку не нравилось то, что Маргарет пыталась всем помочь. Нет, не пыталась, а помогала. И ладно если за это полагалась хоть горстка крышек, но зачастую она делала это совершенно бесплатно. Чем она только не занималась…спасала идиотов, попавших в плен к рейдерам, носила наркоту ненормальной бабке в Сэнкчуари, копала грядки в каких-то теплицах, разбиралась со спорами в поселениях и искала банку зелёной краски по всему Бостону. Создавалось впечатление, что каждому встречному от неё что-то было надо. Или же просто она совала свой длинный нос во все не предназначенные для этого отверстия.

А её грёбаная вежливость, вежливость, вежливость! Она будто не замечала, что мир уже не тот, что до упавших бомб, что она не на прогулке в парке, лишь упрямо и недовольно поджимала губы, когда ей приходилось убивать. Можно ещё было понять её равнодушие к убийству болотников или гулей, но с такой же небрежностью она строчила миниганом и в рейдеров.

До знакомства с ней Маккриди представлял людей довоенного времени как толстых и ни к чему не способных лентяев. Ведь каким еще можно быть в спокойном и сытом мире? Эр Джей не знал, кем она была до того, как попасть в это послеатомное пекло, и все ли там были подобны ей, но убивать ей явно было не в новинку. Так же, как взламывать терминалы и чужие двери. Этот контраст между её поведением и действиями вводил в недоумение. В такие моменты Маккриди забывал, что именно ему не нравится в Маргарет и он искал в их путешествиях новые косынки для её коллекции. В конце концов, спальники им не так уж и нужны.