Слепая вера (джен)

Примечания:

1) Махди, по легендам, это «ведомый» человек, который придет в мир перед концом света и найдет Ковчег Завета.

2) Клингонский язык — искусственный язык, используемый в вымышленной вселенной сериала «Звёздный путь»

3) Блу-Эрт — место, где находилась церковь пастора Джима

4) Йом-Киппу́р — в иудаизме самый важный из праздников, день поста, покаяния и отпущения грехов.

Следующим утром, соблюдая бедуинскую традицию, Азим оставил их на окраине Асуана, дав им немного еды и воды, чтобы хватило на один день — простое проявление вежливости, которое могло относиться как к друзьям, так и к врагам. После разговора в пустыне Винчестеры не были уверены, под какую категорию они попадали, однако от еды решили не отказываться.

— Рад был встретиться с тобой, Махди, — сказал Азим, когда пришла пора прощаться. — Запомни, какая бы судьба тебя ни ждала, чти ее и верь, что все к лучшему.

Египтянин запрыгнул на верблюда и, развернувшись, направил его обратно в бескрайнюю пустыню. Дин прошептал что-то на ухо брату, но его слова заглушило мягкое шарканье верблюжьих копыт по песку.

— Что? — переспросил Сэм.

— Я спрашиваю, с кем он разговаривает?

— С тобой, видимо, — ответил младший Винчестер, пожав плечами.

После пронзительной тишины пустыни громкие звуки города казались неестественными и навязчивыми: где-то вдалеке гудела толпа, выла музыка и рокотали моторы машин.

Дин привык полагаться на свой слух, чтобы восполнять отсутствие зрения, и сейчас он просто тонул во всей этой какофонии шумов. Невозможно было определить, какой звук принадлежит машине, которая едет в их сторону, а какой — от них; все люди вокруг выкрикивали фразы на сотне разных языков, которых Дин не понимал. Он даже не мог их различить, потому что в конечном итоге они все сливались в один большой комок, который отдавался головной болью в висках.

— Надо найти какое-нибудь тихое место. А там подумаем, куда идти дальше, — сказал Сэм, будто прочитал мысли брата, просто взглянув ему в лицо. Дин схватился за этот тихий, но знакомый голос, кивнул и почти на автомате протянул руку, чтобы схватить запястье Сэма. Если в пустыне мир казался безжизненным и огромным, то здесь, в суматохе города, он был гнетущим и поистине бескрайним.

* * *

Они свернули на длинную улицу, которая шла параллельно живописной реке. Сэм мало понимал в географии Египта, но был почти уверен, что это широкая река не что иное, как тот самый Нил. Знаменитый Нил со всеми историями, легендами и тайнами, которые его окружали. Вдоль всего берега, насколько хватало глаз, были припаркованы небольшие моторные лодки, названия которых были написаны как на арабском, так и на английском. Они варьировались от «Нильское что-то» до «Что-то Нила».

Перед лодками, у обочины дороги, прямо под палящим солнцем стояли роскошно украшенные экипажи, запряженные одной или двумя лошадьми, в зависимости от размера кареты. Ответственные за них мужчины настойчиво предлагали Винчестерам прокатиться по городу «Очень дешево!» и «По смехотворной цене!» специально для «Немец? Американец?». Сэм натягивал на губы фальшивую улыбку и мотал головой. Лучше им пока идти пешком, учитывая, что они даже не знают, куда направляются.

Из одной из пришвартованных лодок вывалилась группа туристов: загорелые и улыбающиеся люди с цифровыми фотоаппаратами на шеях и видеокамерами на плечах; экскурсоводы с разноцветными флагами с трудом пытались просочиться вперед с задних рядов. Сэм и Дин почти беспрепятственно прошли мимо группы людей, устремившихся в противоположном направлении. Все были примерно одного возраста, если не считать нескольких, выглядевших немного старше. Три девушки, одетые в джинсы и майки ярких цветов, будто в какой-то униформе, приветливо улыбнулись, когда прошли мимо братьев.

— Bonjour! — оживленно сказала одна из них и широко улыбнулась, обнажая зубные скобы, украшенные крошечными бусинками ярко-красного цвета. Она была очень похожа на Джо.

Сэм вежливо кивнул и на всякий случай положил руку на плечо Дина. Французская туристка… как не вовремя. Брат неуклюже повернул корпус в сторону нового звука и обворожительно оскалился. Младший Винчестер мог бы дать голову на отсечение, что Дин замыслил недоброе, поэтому надавил ему на плечо и потянул в назад, еще раз коротко кивнув девушке на прощание.

Здания с выходом на реку принадлежали в основном маленьким кофейням или сувенирным киоскам — это был хитрый маркетинговый ход для привлечения беспечных туристов, бросивших якорь в этом порту. Сэм подумал, что им, наверное, стоит направиться в глубь города, потому что необходимо было найти место, чтобы сесть и еще раз внимательно просмотреть все файлы в компьютере, который он нашел в храме. Если где-нибудь в округе есть бесплатный Wi-Fi, еще лучше.

— Пахнет острой едой, — сказал Дин, нарушая молчание, которое они хранили с тех пор, как вышли в людные места. — Как в том гастрономе в Квинсе, помнишь?

Сэм улыбнулся. При других обстоятельствах он был бы счастлив здесь находиться. Хотел бы он, чтобы они оба могли получить удовольствие от визита в Египет. Когда путешествие на самолете осталось позади, и они находились в самом сердце чужой страны, он был уверен, что Дину здесь понравилось бы.

— Метрах в двадцати на обочине стоит продавец. У него там большие корзины, до краев заполненные разными специями, — описал Сэм. Так много жизни, так много света, если бы только Дин мог увидеть это…

Через пару кварталов младший Винчестер, наконец, нашел идеальное место. Отель назывался «Золотой Анубис», и на больших баннерах снаружи объявлялось, что там был бесплатный Интернет.

Большего им и не надо.

— Готов зажить по-человечески? — повернув к брату голову, весело спросил Сэм. В следующее мгновение двери распахнулись и швейцар с улыбкой во все тридцать два произнес: «Добро пожаловать, господа!»

Мощный поток ледяного воздуха из кондиционера в вестибюле чуть не сбил Винчестеров с ног. В отличие от кондиционеров в придорожных мотелях, которые перед смертью обычно выплевывали несколько комков пыли, работали пять минут и потом замолкали навсегда, эти вовсю гудели и не собирались ломаться, поэтому братья не смогли сдвинуться с места и в течение нескольких минут просто стояли под струями прохладного воздуха.

Сэм первым смог прийти в себя и, глубоко вдохнув стал искать место, где можно присесть. Пара кресел с кофейным столиком обнаружились в самом углу вестибюля, достаточно далеко от входа. Место было скрыто от бдительных глаз на стойке регистрации и у дверей отеля — одним словом, идеальное место, чтобы обсудить план без лишних ушей.

Центр вестибюля занял большой фонтан со статуей высокой белой птицы, похожей на журавля, с водой, льющейся из золотого клюва. Красочные пучки душистых цветов в нескольких вазах располагались вокруг фонтана, придавая ему почти естественный вид, будто настоящий журавль, стоящий всего в нескольких метрах от братьев.

От него расходились, будто островки, архипелаги диванчиков, креслиц и кофейных столиков. Прямо рядом со входом расположилась группа людей, увлеченно слушающих парня, держащего немецкий флаг и желтый зонтик. Опять туристы.

Хотя, это было им на руку, потому что среди них Сэм и Дин — еще одна парочка туристов, скучающих в номере отеля в ожидании туристического автобуса, который отвезет их в место более живописное, чем вестибюль отеля. Или более предприимчивые путешественники, готовящиеся к пешему походу, чтобы побродить некоторое время в засушливом ландшафте пустыни и ощутить «истинную жизнь бедуинов».

Винчестеров не особо заботило, за кого их могли принять, лишь бы не задавали вопросов. Но несмотря на то, что они полностью проигнорировали приглашение забронировать комнату и прямиком направились к диванам, их никто к ним так и не подошел. Очевидно, им теперь многое будет сходить с рук, потому что персонал заметил, что Сэм ведет под руку слепого.

Для него это было отнюдь не преимущество, которое могло помочь избежать многих проблем, наоборот — от этой мысли ему становилось дурно.

Как только они сели, младший Винчестер открыл ноутбук и поставил на маленький стеклянный столик перед собой.

Операционная система — Windows, и пожалуй это все, что Сэм мог сказать после трех минут бессмысленного вождения курсора по экрану. Все остальное, как и следовало ожидать, было на арабском языке.

— Проклятье, — пробормотал он.

— Что?

— Кто бы мог подумать, что арабы будут хранить файлы на арабском языке, — проворчал Сэм.

Папки по-прежнему выглядели как папки, хотя и на другом языке. Некоторые из них даже вызвали у Сэма любопытство. Внутри он нашел лишь их фотографиями, и несколько текстовых файлов.

Дин со вздохом откинулся на спинку кресла и стал ждать. Любого другого человека такая ситуация поставила бы в тупик, и это означало бы, что компьютер совершенно бесполезен. Но брат всегда умел удивить, нужно было лишь дать ему время.

Все зависело от того, мог ли компьютер подключаться к Интернету, и если нет, то все летело крахом. В течение нескольких следующих минут Сэм отчаянно паниковал в гробовой тишине, ища подтверждение собственной догадки в программном обеспечении, в котором не мог понять ни слова, вернее, ни символа. К счастью для него, иконки были универсальными, и когда он наконец нашел тот, который доказал, что сетевое соединение возможно, Сэм облегченно выдохнул. После этого не составило особого труда подключиться к Wi-Fi отеля.

— Когда я искал способ спасти тебя от сделки, — начал он, продолжая задумчиво водить глазами по экрану, — я наткнулся на программу, которая может перевести на английский практически любой язык, который когда-либо записывали, можешь себе представить?

— Даже клингонский?

Сэм остановился и моргнул. Даже собрав всю свою силу воли, он не смог не улыбнуться. Его брат зануда, помешанный на «Звездном пути», честное слово.

— Да… Наверное, даже клингонский. В любом случае, тут есть несколько файлов, которые нужно перевести. Может, тогда мы наконец поймем, что это за люди.

— И тот демон, о котором говорил Кас… Асмодей, — напомнил Дин, выпрямляясь в кресле, будто пытаясь заглянуть в экран компьютера. Его глаза, однако, так и остались прикованы к фонтану, привлеченные мягким, монотонным шумом. — Я не слышал о нем раньше.

Сэм прикусил губу, радуясь, что на этот раз брат не увидит его лица перед тем, как он скажет то, что ему точно не понравится.

— Не слышал… даже когда был там… эм-м… даже там?

Младший Винчестер не заметил, когда всего на мгновение по телу Дина пробежала дрожь, которая сотрясала его каждый раз, когда он позволял себе вспоминать Ад.

— Нет, никто о нем не говорил. Ну, по крайней мере, не в тех кругах, где я… вращался.

Сэм задумчиво кивнул скорее для себя, чем для брата. Снова уставившись на экран, он открыл вторую вкладку в браузере и попытался вспомнить адреса онлайн-энциклопедий и охотничьих тусовок, которые они иногда использовали для сбора информации. Он так скучал по своему ноутбуку, где все было организованно и структурированно, потому что сейчас он потратил в два раза больше времени, пока нашел хоть что-то полезное. Особенно неудобно было с арабской раскладкой клавиатуры, поэтому приходилось прибегать к копированию-вставке букв и слов, которые ему нужны.

Как оказалось, Асмодей достаточно известный персонаж.

— Во время Апокалипсиса Асмодея назовут Разрушителем…, — зачитал Сэм вслух. — Набирает свою силу из сексуальной энергии жертвы… Часто изображается с тремя головами: одна — бычья, другая — баранья, а третья — человеческая, выдыхающая огонь. Имеет тело льва, крылья дракона и хвост змеи. Асмодей считается главным генералом Люцифера… Он проиграет в битве с архангелом Гавриилом во время восстания дьявола.

— О… да мы просто везунчики. Ко всем нашим проблемам добавился еще и золотой мальчик Люцифера, — вздохнул Дин с ноткой сарказма.

— И кстати, имя Соломона тоже упоминается, — добавил Сэм, продолжая пробегать глазами по менее интересным строчками. — Здесь говорится, что Асмодей был одним из демонов, которых Соломон пленил и заставил строить свой храм.

— Что ж, ну тогда, думаю, у нас нет причин держать обиду на этого страдальца, — заключил Дин с фырканьем. Если и есть что-то общее у всех демонов, так это их безграничная вера в абсолютное превосходство над людьми во всех возможных аспектах. Однако они предпочитают игнорировать факт, что когда-то они тоже были людьми. Чтобы их использовали в качестве прислуги на побегушках у местного царька? Это должно быть мучительно даже для черноглазых мордоворотов, не имеющих реальной власти, что уж говорить о высокопоставленных.

— Тут есть знак, — продолжил Сэм. — Знак Асмодея…

— Как татуировки у чуваков в храме?

Сэм помотал головой. Это невозможно было спутать с символами на запястьях египтян. Знак Асмодея имел обрамление с именем самого демона. А вот те круглые татуировки точно были без букв.

— Нет, они не похожи, — сказал он. — Даже не близко.

— Значит, вполне возможно, что парни из храма не имеют никакого отношения к этому хмырю Асмодею, да? — спросил Дин, вскинув руки. — Это… великолепно, — пробормотал он тоном, который подразумевал что угодно, только не «великолепно».

— Я сейчас еще раз попробую поискать информацию о татуировке, — сообщил Сэм. — Они выглядели очень специфично, поэтому держу пари, что это какой-то известный знак.

На татуировке была пентаграмма, окруженная Уроборосом — змеей, кусающей себя за хвост. Сэм не помнил всех деталей круглого символа, но надеялся, что основных частей будет достаточно, чтобы сделать какие-то выводы.

В некоторых случаях Сэм ненавидел, когда он прав.

— Мне это совсем не нравится, — протянул он, вглядываясь в желтый фон веб-страницы, где был изображен черный знак. Посмотрев на него еще раз, Сэм заметил несколько деталей, которые пропустил в храме.

В четырех треугольниках из пяти, которые создавали пентаграмма и Уроборос, находились ангел, дракон, бык и лев. Последние два могли означать многое, вплоть до прямой отсылки к Асмодею. А вот при взгляде на дракона и ангела сердце Сэма учащенно заколотилось.

Фигура ангела в контексте чего-то явно языческого: пентаграммы, звезд или черного солнца — казалась совершенно неуместной.

А что касалось дракона… Он не раз видел, как это мифологическое существо ассоциируют с Люцифером.

— Что? — прервал тишину Дин, чувствуя, что что-то происходит. — Что ты там нашел?

— Парни, которые… — начал Сэм, понизив голос, — которые напали на нас в храме, являются частью секретного ордена.

Дин фыркнул.

— В принципе, это было ожидаемо. Но насколько секретным должен быть орден, если даже ты раскрыл их минут за пять?

— Настолько секретным, чтобы все верили, что его давно не существует. Их татуировки имеют знаки Люцифера, Асмодея и ангелов, — сообщил ему Сэм, наблюдая, как насмешливость медленно сходит с лица брата. — Имя Алистера Кроули тебе о чем-нибудь говорит?

— Аластер и Кроули… Я так понимаю, ты имеешь в виду не демонов, — сухо кивнул головой Дин, проглатывая неприятный привкус, который оба имени оставили во рту. — Не знаю. Скажу только, что родители, видимо, люто его ненавидели.

— Не думаю, что это его настоящее имя… но как бы его ни звали, этот человек был основателем некоего Ордена восточных тамплиеров — сатанинской религиозной группы, которая сумела собрать довольно много последователей еще до начала двадцатого века. Вот это, — сказал Сэм, указывая на сложный символ на экране компьютера, — это была их метка.

— Ты хочешь сказать, эти люди добровольно работают с демонами?

Сэм помотал головой. Что-то во всем этом не сходится. Демоны никогда не были командными игроками просто из-за своей безнравственной сущности. Если Асмодей руководил всей кампанией, то почему тогда египтяне не были одержимы? Люди из этого Ордена, может быть, и готовы работать с демонами, но вот зачем такие хлопоты самим демонам?

— Без понятия, — проговорил Сэм. — Насколько нам пока известно, демоны вообще не имеют ко всему этому отношения. Мы знаем только о кучке фанатичных отморозков, желающих заполучить предмет, о котором сложено много легенд.

Дин вздохнул, положил локти на колени и взлохматил волосы обеими руками.

Младший Винчестер перевел взгляд на красную рану на лбу брата. Она уже начинала затягиваться, но он был уверен, что болело адски.

— Ты как? — прошептал он.

По мере завершения первого этапа перевода прозвучал мягкий «плинг».

— Да, я в порядке… Ты где-нибудь видишь вывеску сортира? — почти невозмутимо спросил Дин.

* * *

Несмотря на то, что старший брат упрямо настаивал на том, что он все еще способен самостоятельно пользоваться проклятым туалетом, Сэм решил остаться за дверью, чтобы потом проводить его обратно к креслам, которые они приватизировали в холле.

Пока Сэм был с головой погружен в компьютер, пытаясь понять, что делать дальше, Дин слушал.

Вестибюль отеля был очень оживленным местом. Постоянно приезжали и уезжали автобусы, болтали туристы, из стороны в сторону ходили десятки ног: безостановочное движение и кипящая жизнь. Телефон на стойке регистрации с хриплым и глубоким звонком подавал голос каждые три минуты. Слева от них, метрах в десяти, периодически чихал какой-то мужчина, иногда срываясь на икоту.

Как ни странно Дин даже смог услышать несколько людей, разговаривающих на английском. На шесть часов от них группа бизнесменов обсуждала, где будут ужинать этим вечером, празднуя сделку, которую они только что заключили; на три часа, недалеко от Чихуна, раздавался чмокающий звук небрежных поцелуев и тихий шепот девушки, пытающейся убедить своего «медвежонка», что нет, они не «проведут весь медовый месяц в комнате».

Со стороны лифтов все время доносились мелодичные звонки, которые становились раздражающими после десяти минут прослушивания. Но они не шли ни в какое сравнение со звуком льющейся воды откуда-то справа.

Очевидно, прямо за молодоженами были туалеты. Парочка продолжала строить планы на свою будущую жизнь. Планы на вечер. На завтра.

Эти люди понятия не имеют.

Дин проигнорировал стоячие писсуары, потому что ему совершенно не хотелось делать это на глазах у какого-нибудь незнакомца, которого он даже не увидит, и наощупь стал искать свободные кабинки, проверяя закрытые двери. Живот взлетел к горлу, и казалось, что его сейчас стошнит.

Все эти люди, все жизни… скоро разрушатся. Они не подозревают, что конец света уже деликатно стучится в их двери. И они не подозревают, что находятся так близко к тем, кто виновен в этом.

Легко не замечать это, спрятавшись в своем маленьком мирке, на переднем сиденье Импалы, проезжая мимо знакомых мест по знакомым дорогам. На карту поставлены миллионы и миллионы жизней, и груз ответственности становился тяжелее, с каждым разом, когда Дину напоминали об этом.

Семь миллиардов человек. Если бы они только знали…

Дин, наконец, нашел открытую кабинку и заперся. За дверью кто-то еще мыл руки.

Ходить в сортир, ничего не видя, это все равно что мочиться пьяным. Используя кончик ботинка, ему удалось точно установить, где находиться унитаз, и после этого осталось довериться тем движениям, которые он делал всю свою жизнь. Только когда звук жидкости, ударяющейся о пластиковую поверхность, достиг его ушей, Дин понял, что крышка унитаза опущена.

В доме Имама такая проблема не возникла, потому что какая-то заботливая душа подумала о неуклюжем, недавно ослепшем бедолаге.

Глубокий стыд, подобного которому Дин никогда в жизни не испытывал, поднялся из его живота и обвился вокруг горла, как удав. Хотел бы он знать, что теперь случилось с его джинсами и ботинками. Казалось, будто ему снова шесть лет, когда проявилось позднее недержание, и он описался прямо в школе. Учительница сказала, что это нормально — просто запоздалая реакция на какую-то детскую травму, которую вызвало незнакомое место. А сейчас что? Сейчас это просто демонстрация того, что его ждет в будущем.

Проводник, чтобы пересечь улицу.

Сопровождение до двери ванной.

Обуза для окружающих.

Злость на себя, потому что забыл проверить, опущено ли сиденье.

Черный мир вокруг него начал выходить из под контроля. Он нащупал замок двери, стремясь выбраться из кабинки. Оказавшись снаружи, Дин почувствовал себя еще хуже. Он не мог вспомнить, где находятся раковины и даже где находится дверь. Он потерялся в гребанном гостиничном сортире, а снаружи находился целый мир, зависящий от него.

Слезы, которые уже давно угрожали хлынуть ручьем, подступили к горлу и бесшумно потекли по щекам. Они сыпались, как сырой песок, и все, что хотелось сделать, это свернуться калачиком и спрятаться ото всех, кто может его увидеть.

Дин был почти уверен, что в комнате больше никого не было, но звук открывающейся двери предупредил его, что скоро это изменится. Он чувствовал, как совершенно незнакомый человек смотрел на него сверху вниз, и не мог найти в себе сил встать или даже позвать брата.

— Дин… — тихий голос заполнил пустоту, и старший Винчестер спешно утер слезы рукавом. Сэм сейчас стоял над ним, уставившись на жалкое подобие своего старшего брата, и при мысли о том, как он выглядит, Дину хотелось выстрелить себе в висок.

— Ладно, приятель… пойдем отсюда. Менеджер уже давно нехорошо на нас поглядывает, надо уходить, — сказал Сэм подбадривающим тоном.

— Да… тут воняет, — присоединился Дин, утирая ладонями щеки и умудряясь при этом не выглядеть ребенком. — Пойдем на свежий воздух.

Он шагнул вперед, но рука брата на плече аккуратно остановила его, и Дин понял, что двинулся не в том направлении.

— Может хоть ширинку застегнешь, а то к стойке регистрации недавно подошла группа монахинь… Думаю, у них будет психологическая травма, если ты в таком виде покажешься, — усмехнулся Сэм.

Младший брат дразнит его, как всегда дразнил до того, как Дин стал… таким. Хорошие были дни.

* * *

Туристы — беспечные животные. Легко отвлекаются, и, чаще всего, не способны долго путешествовать вдали от своих комфортабельных домов. Чем больше багаж, тем меньше они приспособлены к долгим поездкам. Какой смысл путешествовать на другой конец света, если в конечном итоге ты увозишь половину дома с собой?

За то время, пока Сэм ждал снаружи, одним ухом прислушиваясь к брату, а другим — к ноутбуку, работающему с переводчиком документов, он заметил подходящую к стойке регистрации пожилую пару.

Судя по одежде женщины и размеру бриллиантового браслета, которым она непрерывно трясла на своем костлявом запястье, Сэм сказал бы, что у них достаточно денег, чтобы арендовать частный самолет для путешествий. Он прекрасно слышал, что акцент у обоих был британский, потому что всю дорогу от лифта до стойки регистрации мужчина во всю мощь своих неслабых легкий кричал на маленькую администраторшу, которая, хлопая глазами, пыталась разобрать, что он говорит. Жена тоже вносила свою лепту в тираду мужа, время от времени раздраженно поддакивая. Очевидно, туристическое агентство обещало им пятизвездочный отель, а этот, как они выразились, «едва ли заслуживал двух звезд».

Когда Сэм вышел из сортира с Дином на буксире, пара продолжала наседать на персонал, желая, видимо, каким-то образом трансформировать четырехзвездочный отель в пятизвездочный, а им пытались объяснить, что это не их вина и что туристическое агентство ввело их в заблуждение.

Багаж пары большой кучей навалили на широкую тележку и аккуратно припарковали у стены. В разгаре жаркого спора про него никто не вспоминал.

Первым порывом Сэма было во все горло начать кричать о приближающемся Апокалипсисе и о том, что они не должны тратить время на такие мелкие и совершенно бессмысленные споры, но вместо этого решил, что если они с братом умыкнут маленькую сумочку, располагающуюся на самой вершине кучи багажа, как вишенка на торте, то он не будет испытывать сильных угрызений совести. Судя по размеру и форме, там могли находиться только кошельки и документы…

В двух кварталах от отеля, Сэм наконец смог облегченно вздохнуть. Как он и ожидал, никто не обратил внимания.

Убедившись, что на них никто не обращает внимания, он открыл сумку и заглянул внутрь. По его лицу расползлась улыбка, когда он увидел суровое лицо королевы на рулоне банкнот. Также там обнаружились два паспорта для миссис и мистера Дюмон.

— Похоже, они проведут следующие несколько дней в отеле Британского посольства. Думаешь, там-то хоть будет пять звезд? — ухмыльнулся он, помахав пачкой наличных перед носом у брата.

— Британские фунты? — спросил Дин, не замечая вмиг вытянувшегося лица Сэма. — Ты ограбил этих придурков из отеля?

— Они им не понадобится, — начал оправдываться младший Винчестер. — И вообще, откуда ты знаешь, что это фунты?

Дин загадочно подергал бровями и широко улыбнулся.

— Пахло рыбой и жареной картошкой, — сказал он. Выдержав драматическую паузу, он рассмеялся. — Я же слышал их акцент, идиот.

* * *

Сэм занялся поисками спокойного места, где они могли бы прочитать переведенные документы, поэтому Дин изо всех сил старался не путаться под ногами. Если опустить тот факт, что он шел по улице, держа Сэма за руку, и что при каждом шаге нога бесконтрольно ставилась на носочек, то это была почти приятная прогулка. Хорошо, что брату еще не пришла в голову мысль купить ему белую трость или что-то в этом роде.

Несмотря на отчаянное положение, в котором они находились, на горизонте неуверенно забрезжил лучик надежды. Полчаса назад у них не было ни зацепок, ни денег, ни плана. Два из трех уже неплохо.

Спустя некоторое время Винчестеры наконец нашли кафе, которое Сэм определил как «почти похожее на Старбакс». Они зашли во внутренний дворик и снова окунулись в смех, разговоры и звон посуды. Насыщенный аромат кофейных зерен и свежеиспеченного пряного хлеба наполнил воздух. Дин аккуратно сел на стул и прислушался к звуку, который не замолкал почти от самого Абу-Симбела.

Майл-О, должно быть, устал. Наверное, очень одиноко следовать за совершенно незнакомым человеком так долго.

И действительно, не прошло и пяти минут с тех пор, как они остановились и уселись в маленьком дворике кофейни, как Майл-О подошел и осторожно понюхал руку Дина. С другого конца стола доносился звук яростного набора клавиш по клавиатуре: Сэм был занят, пытаясь расшифровать значение документов. Дин откинулся на спинку стула и кончиками пальцев почесал Майл-О за ухом.

Принесли Колу в высоких стаканах. Пальцы Дина заскользили по влажной поверхности, и он услышал тихое шипение газа и мягкое постукивание кубиков льда.

Раздался стук тарелок, поставленных на металлическую поверхность стола, сопровождающийся роскошным запахом жаренного мяса и свежего картофеля. Если бы не редкие отрывки разговоров на арабском языке и отовсюду звучащая незнакомая музыка, Дин мог бы притвориться, что они находятся дома, в маленькой кафешке на обочине магистрали.

— Нужно поесть, Дин, — голос Сэма прорвался сквозь пелену мыслей. Даже аромат любимой еды сейчас не вызывал в старшем Винчестере чувства голода.

Говорят, что можно насытиться лишь посмотрев еду. Наверное, к Дину это относилось в большей степени, чем ко всем остальным. Он не мог заставить себя есть то, что не видит. Или, может быть, у него кусок в горло не лез, потому что где-то в этой стране Кас и Бобби находились в плену по их с братом вине; и где-то за океаном Люцифер выходил победителем из каждой битвы и с каждым триумфом становился все ближе и ближе к тому, чтобы выиграть войну.

Майл-О лизнул ему руку, и Дин отломил кусочек гамбургера, чтобы дать собаке. По крайней мере, животное не должно голодать.

Мясо было очень сочным, поэтому пальцы Дина перепачкались в жире, однако ему совершенно не хотелось просить Сэма помочь ему или же бесцельно водить пальцами по столу в поисках салфетки, так что он просто облизнул их.

Буря вкуса во рту ощущалась как взрыв сверхновой, пробуждая все рецепторы и заставляя Дина пускать слюни чуть ли не больше собаки. Майл-О, видимо, был не очень заинтересован в еде, и, дважды вильнув хвостом, отошел.

Может, он и даст этому бургеру шанс. Это меньшее, что он мог сейчас сделать.

* * *

Сэм с головой ушел в анализ, едва дождавшись окончания работы программы для перевода, прежде чем открыть документы уже на родном языке.

Первая часть текста была, очевидно, взята из Корана. Внимание Сэма привлекло одно слово, к которому программа давала несколько переводов. Видимо, она не могла принять решение, поэтому предлагала «ягненка», «спасителя», «избранного» и даже «ведомого». Когда Сэм нашел этот отрывок в оригинальном тексте, то обнаружил там знакомое слово: Махди.

Он пробежал глазами по переведенному тексту, и с каждой строкой будто мешок кирпичей опускался на дно его живота.

«Знамением его власти будет то, что придет Ковчег (…), который принесут ангелы, и они укажут путь.»

Сэм слабо мог представить себе ангелов, «указывающих путь» его брату, но совпадений было слишком много, чтобы просто отмахнуться. Как сказал Дин, еще не было человека, которому уделялось бы такое пристальное внимание небесных существ, со времен изобретения электричества. Фактически, раньше ангелы были настолько сдержанны и скудны в своих взаимодействиях с людьми, что для большинства они даже перестали существовать.

И когда ангелы наконец решили вмешаться, они вытащили Дина из Ада. Его. Именного его. Не любую другую гниющую душу. Только Дина.

И теперь во снах брату является Ковчег? Это не простое совпадение. Что, если отрывок из документа действительно говорит о нем?

Сэм поднял глаза на Дина, сидящего напротив, и сердце противно закололо. Его лицо было расслабленным и не защищенным обычной маской: таким безмятежным. По какой-то причине, прежде чем откусить от своего гамбургера, он оторвал небольшой кусочек мяса. Сэм редко видел, чтобы брат играл со своей едой. И когда он это делает, действительно стоит начинать беспокоиться.

* * *

Мягкий свет свечей слабо мерцал на бетонных стенах, оживляя висящие там картины — старые картины со старыми рамками и потрескавшейся краской. Витраж на окне был помутнен слоем пыли, и неяркому сиянию снаружи едва удавалось подсветить то, что он изображал.

Но Дин очень хорошо помнил этот витраж. Он помнил, как мужчина тащил большую рыбину свою лодку, пока Иисус и его апостолы ждали поблизости — ближневосточная деревня на заднем плане выглядела такой далекой и чужой всему остальному в Блу-Эрт. Это предание вырезали из истории человечества и заключили в зеленое и синее стекло.

В воздухе стоял сладковатый запах расплавленного воска и полированного дерева, смешанный с чем-то успокаивающим и целительным. Чем-то очень характерным для пастора Джима Мерфи.

Дин сидел на одной из длинных скамеек. Впереди и позади него из ряды тянулись, кажется, бесконечно.

В конце прохода стоял алтарь, аккуратно украшенный белой тканью, на которой ярко выделялась тонкая линия темно-красного вышитого креста. Высокие подсвечники обрамляли алтарь со всех четырех сторон — расплавленный воск капал с них, как замерзшие слезы.

Дин почти ожидал увидеть пастора Джима, стоящего за алтарем, окруженного длинными трубами церковного органа, с большой Библией в руках, во время чтения молитвы.

Джим учил его играть на этом органе. Грустные и зловещие ноты эхом отскакивали от стен, как веселый смех детей в воскресный полдень. Дин любил сидеть перед этой большой конструкцией, когда церковь была пуста, едва доставая ногами до педалей, и притворяться, что он играет на нем как виртуоз, давая концерт всему городу.

Дин давным-давно забыл, как играть. И Джим умер.

Место казалось таким холодным и неприветливым без человека, который их вырастил. Джима нет, да и Дина тоже нет.

Он понял, что спит, еще до появления Кастиила.

— А ты не изменяешь своим привычкам, — пробормотал Дин, глядя на распятия, висящие на стенах, над головой ангела.

— Вы должны мне помочь, — сказал Кастиил вместо приветствия. Он стоял перед алтарем, и Дину не надо было смотреть вниз, чтобы понять, что пресловутое кольцо огня уже зажжено у ног Каса.

— Мы ходили в Абу-Симбел, — проговорил Дин, поднимаясь со скамьи и направляясь к неподвижному ангелу. — Тебя там не было… это была ловушка.

— И вы выбрались, — заключил Кастиил, склонив голову набок, будто осуждая.

— А не должны были? — нахмурившись, спросил Дин. Он уже подошел достаточно близко, чтобы чувствовать тепло пламени. Тени, танцующие на серых стенах, делали глаза ангела почти черными.

— Нет, не должны.

Дин моргнул, замедляя шаги. Его глаза застелила серая пелена, вытягивающая всю жизни и краски из окружающего пространства. Все вокруг него было… неправильным. Дин смотрел на Каса и понимал, что это определенно был тот самый ангел, которого они знают, но слова, слетающие с его губ..? Это были слова незнакомца.

Он был знаком с Касом достаточно долго, чтобы утверждать, что он знает беглого ангела лучше многих. Давно ушло то наивное, но высокомерное существо, которое не могло понять отсутствие веры у Дина и прибегало к угрозам, чтобы завоевать уважение.

Кастиил, которого он знал, начал проявлять некое подобие терпимости по отношению к людям, особенно к Дину. Он еще не совсем «безобидный чудак», но уже и не бухгалтерская версия Терминатора.

Большая часть первоначального высокомерия теперь исчезла, выбитая из Каса его предательскими братьями и беспорядком на небесах; но осталась непоколебимая вера в Бога и, хотелось надеяться, дружба с Винчестерами.

С этим… с этой версия Кастиила Дин никогда раньше не сталкивался. Ангел, казалось, радовался его замешательству, с нетерпением ожидая, когда оно превратиться в страх.

Дин остановился в нескольких метрах от ангела, не желая сокращать расстояние между ними. Но все равно сократилось, потому что Кас совершить невозможное: спокойно сделал шаг вперед, неторопливо перешагнул через огненное кольцо. Дин остолбенел. Он ожидал, что ангел вспыхнет пламенем, как в прошлый раз, когда огонь коснулся его, но ничего не произошло.

Винчестер никогда не видел у него такого выражения лица. Он видел его у Захарии… видел у Люцифера… может быть, даже у Гавриила и Рафаила. Но не у Каса.

Кастиил… развлекался, радостно улыбался, дергая за ниточки в голове Дина и внушая ему то, чего не могло быть в реальности. Ангел неумолимо приближался, и Дин успел пожалеть, что не сдался тем парням из Абу-Симбела.

— Как ты это сделал? Я думал, что это как дьявольские ловушки для вашего вида…

— Это всего лишь сон… Я могу делать все, что захочу, — сказал Кастиил, улыбка на его лице потемнела. Злость полыхнула в его глазах.

— Это мой сон, а не твой, — напомнил Дин.

Кастиил подошел ближе, склонив голову набок и внимательно изучая Винчестера, будто насекомое.

— Ты прав. Хочешь покажу фокус?

Дин подозревал, что в следующее мгновение случится что-то плохое. И не ошибся.

Твердый гранит под его ногами начал таять, мир наклонился куда-то в сторону и Винчестер упал на четвереньки. Под руками Дин почувствовал холодный камень, противную слякоть, и когда он поднял руку, то увидел, что пальцы покрыты вовсе не влажной грязью. Вся ладонь была измазана кровью.

Глубокое тревожное чувство осознания накрыло его с головой, как ледяное одеяло. Дин посмотрел вверх, хотя это было последнее, что он хотел бы сделать. Но ему нужно было знать наверняка.

С земляных стен свисали изуродованные трупы, выставленные наподобие картин в галереях. Отрубленные конечности и части тела были свалены на полу, как вчерашний мусор, который кто-то забыл вбросить. Запах крови витал в воздухе, как разумное существо, загрязняя все вокруг своим зловонием.

Крики звучали как заевшая пластинка, прерывистые, приглушенные или громкие до такой степени, что могли парализовать любого, кто их слышал.

Ад.

Он снова был в Аду. И над ним возвышался смеющийся Кастиил.

— Это правда? Или я сплю? — в панике спросил Дин, широко раскрыв глаза. Липкий пот выступил на лбу. Его растерянный голос, подавленный ужасом, был едва громче бешено бьющегося сердца. Нельзя возвращаться в это место. Он не сможет выдержать это снова.

— Я же сказал, что могу вернуть тебя обратно в Ад, — с насмешливой улыбкой проговорил Кастиил. Огонь из серных ям заплясал в его глазах, когда он наклонился, чтобы посмотреть Дину в лицо. Маленькие блики, как крохотные змейки, танцевали в его зрачках. — И на этот раз я оставлю тебя здесь.

Винчестер завалился назад, и постарался отползти как можно дальше от ангела. Кем бы он ни был, Дин был уверен, что это не Кас. Будь у него деньги, он поставил бы на Аластора. Это был его «рабочий кабинет», где он принимал «особых подопечных». Место, где Дин в конце концов сломался и сказал «Да».

Когда его спина уперлась в твердую поверхность, отступать было уже некуда. Он снова был в страшном сне, который преследовал его с тех пор, как он вернулся из Ада. Руки начали дрожать, Дин не мог сделать ни вдоха.

Дыба, массивный блок из камня и металла, возвышалась над ним, как гигантская наковальня, глядя вниз на человека, съежившегося в ее тени. Длинные почерневшие кандалы свисали с ее боков — голодные рты с острыми зубами только и ждали, когда свежая плоть утонет в ледяном металле.

Дин попытался повернуться и встать, убежать от дыбы, убежать из этого места бесконечных пыток, но потерпел неудачу.

Его руки заскользили по мокрому полу, и он упал на землю, как раздавленный жук, ободрав подбородок о неровные камни.

Дин закрыл глаза от боли, но открыв их снова, увидел, что мир в который раз изменился. Он больше не видел дыбы, он чувствовал ее. Каждый сантиметр его тела с головы до пят соприкасался с холодной поверхностью. Дин дрожал, но чувствовал, как кровь кипит под кожей. Ни один клинок еще не коснулся его тела, ему уже хотелось кричать.

— Зачем ты это делаешь? Кто ты такой?

Кастиил стоял над ним, устремив взгляд на незащищенную плоть. Он еще никогда не смотрел на Дина такими глазами, и хотя ангел использовал человеческий сосуд, Винчестер был уверен, что Джимми Новак был не способен на такое. В его поведении было что-то первобытное и дикое.

— Просыпайся… просыпайся… просыпайся, блять, уже! — прошептал Дин себе под нос.

Но ничего не произошло. Кастиил продолжал смотреть на него с жестким выражением лица, а Винчестер был все еще привязан к той же плите неумолимого камня, которая стала ему домом за тридцать лет, проведенных в Аду.

Попытки освободиться не увенчались успехом. Дин пытался вырваться из кандалов в течении десятилетий, и ни разу цепи не поддались. В некотором смысле, это было похоже на дежавю: его сон, воспоминания, эмоции и страхи. Винчестер уже не контролировал себя.

— Кто ты такой?

Лицо Кастиила находилось в нескольких сантиметрах от него, и Дин увидел свое отражение в светлых глазах ангела. Он был испуган. Он был в ужасе.

— Я Кастиил, — ответил ангел. Голос пронизывал сарказм, который настоящий Кас до сих пор не мог понять. — Я ангел Господень, посланный сюда, чтобы спасти вас от погибели… и ты, Дин будешь моей подстилкой.

Дин не мог отвести взгляд. Капли пота скатывались по лицу и капали на дыбу. Он слышал, как шипела соленая вода, разбиваясь о метал, но все равно продрог до костей.

— Ты не Кас… Он бы никогда не сделал этого.

Кастиил проигнорировал его слова, отклонился и начал ходить вокруг дыбы. Винчестера тревожило, когда ангел находился слишком близко, но когда тот совсем исчез из поля зрения, Дину стало действительно страшно. Он не мог доверять этой версии Кастиила, не мог предсказать, что он сделает в следующую секунду. Винчестер хотел видеть его, чтобы чувствовать хоть какой-нибудь контроль над происходящем.

— Почему ты не хочешь искать Ковчег, Дин? Неужели жизнь Бобби для тебя ничего не значит?

Вопрос застал его врасплох, и Дин прекратил попытки найти Кастиила взглядом.

— Чт… что?

— Бобби. Помнишь его? Старик в инвалидном кресле? Приглядывал за тобой и твоим братом, когда отцу было наплевать на вас, — сказал Кастиил, и казалось, что его голос звучал в голове Дина. — Бобби… сейчас переживает не лучшие времена. Именно так вы решили отплатить ему за все те ночи, когда он заботился о ваших сопливых носах и прыщавых щеках: поставив его жизнь под угрозу только из-за своего упрямства? Обидно, правда.

— Что ты сделал с Бобби? — прошипел Дин. Он изо всей силы потянул руку в кандалах до тех пор, пока не почувствовал, как металлические оковы покрываются слоем скользкой крови. Этого было вполне достаточно, чтобы освободить одну руку.

Как только рука выскользнула из первой цепи, вокруг нее обернулась вторая. Точно так же, как и всегда.

— Я? — спросил ангел, театрально указав на себя. — Я ничего с ним не делал. А вот что делаешь ты…

— Где он? — Дин умудрился прошипеть сквозь стиснутые от боли зубы. Цепи, казалось, весили тонну. Они медленно тянули его вниз, почти разрывая суставы. Руки и ноги могли в любую минуту оторваться под таким давлением.

— Скажем так… ему там не очень весело, — наконец прошептал ангел, возвращаясь в поле зрения Дина. — Недалеко от того места, где ты сейчас находишься, есть дыра в земле: полтора метра в высоту и два в ширину. Над ней находятся два больших мешка, наполненных песком, по полторы тонны каждый. В мешках есть крошечные отверстия, и через них проходит около двадцати семи килограммов песка каждый час. И Бобби медленно хоронят заживо.

— Ублюдок! Я убью тебя! — закричал Дин. Ему удалось поднять голову на несколько сантиметров, прежде чем цепи снова ударили его затылком о металл с такой силой, что у Винчестера закружилась голова.

— Нет… ты убьешь Бобби. Меньше чем через сорок восемь часов эти два мешка опустеют, а ваш друг будет похоронен под тремя тоннами песка. Итак, ты проснешься и сделаешь что-то с этим или так и будешь трепать языком? — закричал Кастиил ему в ответ, опасно приблизившись.

— Оставь его в покое, — голос Каса эхом раздался в темноте.

На секунду Дин растерялся. Кастиил стоял прямо над ним, и все же голос, кажется, доносился издалека. Кроме того, губы Кастиила, который испепелял его взглядом, не шевелились.

И только тогда он увидел второго Каса.

Они выглядели совершенно одинаково, от взъерошенных темных волос до неровного синего галстука. Однако в глазах одного бушевал океан презрения, в то время как другой был полон сострадания. У Дина не было сомнений в том, кто настоящий.

— Ты долго, — прошипел фальшивый Кастиил, растянув губы в кривой улыбке. — Хочешь послушать, как поросенок кричит?

У Дина не было времени даже испугаться того, что случится дальше. Лезвие кинжала было таким длинным и острым, что как масло проткнуло его тело насквозь.

Он открыл рот, чтобы закричать, но из его рта вышел только звук булькающей крови. Кастиил засмеялся прямо перед тем, как вспыхнуть пламенем. А потом он схватил Винчестера за плечи и начал что-то настойчиво кричать ему.

Хоть убей, Дин не мог понять ни слова из того, что он хотел сказать. Но глаза ангела говорили что-то важное.

— …ам! Пожалуйста, Дин! Ты должен сказать мне, где! Я не смогу найти вас, пока ты не скажешь м…

Дин закашлялся — кровь брызнула в разные стороны.

— Египет, — выдохнул он, захлебываясь кровью. — Асуа…

Была какая-то старая байка, в которой говорилось, что человек просыпается, прежде чем умереть во сне. Что мозг не может имитировать того, что никогда не испытывал. Однако, в воспоминаниях Дина было полно смертей, и он навсегда запомнил ощущение, когда сердце вяло бьется в груди, прежде чем остановиться.

Дин умер во сне. И проснулся.

* * *

— Дин! ДИН! Ради бога, проснись!

Старший Винчестер открыл глаза и чуть не упал со стула. Отчаянно пытаясь отдышаться, он почувствовал, как брат навис над ним и крепко обхватил руками. Несмотря на то, что они сидели в тени, лоб и верхняя губа Дина покрылись капельками пота, приятное послевкусие, оставленное едой, заменилось медным привкусом.

Прежде чем Сэм успел спросить, все ли с ним в порядке, рядом с младшим Винчестером появилась знакомая тень, и тот почти отскочил назад, когда увидел стоящего Кастиила всего в трех шагах от себя.

— Где вы двое были? — сердито спросил ангел, словно недовольный родитель, отчитывающий своих чад. — Я везде вас искал, даже пользовался сотовым телефоном, который Дин мне дал, пока леди не сказала, что у меня кончились минуты…

Встретив удивленный взгляд Сэма и не получив никакого ответа от Дина, Кастиил оглянулся вокруг.

— Почему вы здесь? Это очень далеко от того места, где Люцифер решил разместить свою штаб-квартиру.

— Мы тебя спасали, неблагодарный, — наконец проговорил Дин, вытирая пот тыльной стороной ладони. Кожа была пропитана серным запахом, как будто он поднялся в кафе прямо из Ада, и он закашлялся. — Не хочешь рассказать мне, какого черта это было?

— Спасали меня? Я не нуждался в спасе… — он внезапно замолчал, пристально поглядев на Дина. Ему нравилась привычка Винчестеров смотреть в глаза тем, с кем они говорят. Но сейчас, склонив голову набок, он наконец понял, почему старший Винчестер не повернул голову в его сторону, когда говорил.

— Ты слепой, — заявил он. — Как это произошло?

Дин махнул рукой.

— Долгая история. Расскажу позже. А сейчас, пока у нас есть время, почему бы тебе не ответить на мои вопросы? Как получилось, что ты несколько дней подряд вторгался в мои сны, просил о помощи, и теперь даже не знаешь об этом? И кто, черт побери, этот другой Кас?

— Подождите… — Сэм моргнул, не понимая, почему его брат и ангел кричат друг на друга. Но последняя часть разговора привлекла его внимание. — Вы о чем?

— Это был Асмодей, — глухо ответил Кастиил. — Я не знаю, как ему удалось проникнуть в твою голову, и не в курсе, что он тебе говорил. Я не выходил с вами на контакт с того дня, как Люцифер освободил Смерть.

— Но Дин же видел… — заикнулся младший Винчестер.

— …то, что он должен был увидеть, чтобы сделать все, что от него хочет Асмодей, — закончил за него Кас.

— Это была ловушка, Сэмми, — выдохнул Дин, медленно осознавая, что перед ними просто положили большой кусок сыра, чтобы заманить их в клетку, как мышей. — Демон принял обличье Каса и обманом заставил меня поверить в то, что он попал в беду.

Сэм покачал головой. Он уже думал об этом раньше, но была одна вещь, которая не вписывалась в общую картину.

— Как он это сделал?... Он же дал тебе амулет. И как Асмодей мог отдать его, если он у настоящего Каса?

По тому, как ангел опустил голову, можно было предположить, что он смущен.

— У меня нет амулета Дина. Больше нет, — признался ангел. — Когда я попал в ловушку в Карфагене, Люцифер забрал его у меня.

— Он… забрал его? — выдохнул Дин, гнев закипал в груди при мысли о том, что этот напыщенный ублюдок прикасался к чему-то столь личному и дорогому для него. — И тебе не пришла в голову мысль упомянуть об этом маленьком казусе?

— Ты скорбел… вы оба скорбели. Смерть настигла ваших друзей совсем недавно, и я полагал, что сообщать вам еще одну плохую новость будет несвоевременно, — Кастиил взял себя в руки и начал говорить спокойным голосом, будто объясняя сложные вещи неразумным детям. — Я рад, что амулет вернулся к тебе, Дин.

— Получается, Люцифер взял его и отдал своему генералу, — задумчиво проговорил Сэм. — Потому что они должны были предъявить нам реальные доказательства того, что Кас здесь, иначе мы бы ни за что не приехали.

— Да, — согласился ангел.

— Но почему? — Дин окончательно рассвирепел. Было досадно думать о том, что все это было напрасно, что его ошибка вынудила Бобби покинуть относительно безопасное место и проделать весь этот путь, чтобы потом рисковать своей жизнью… — Зачем ему понадобилось тащить нас сюда? Почему именно сюда? Почему именно нас?

— Они хотят найти Ковчег, — уверенно ответил Кас.

— Да, нам уже говорили, — поджал губы Дин. — Но мы не знаем, где он.

Кас замолк, хватая галстук, когда порыв ветра отбросил его в сторону.

— Я знаю, — тихо проговорил он.

* * *

Дин вцепился в край стола, чтобы не схватить Каса за шею. Он не мог прочесть выражение его лица и понять, почему ангел говорил это с такой грустью, и это сводило с ума.

— Ты знаешь? Вот так просто? — ошарашенно спросил он, решив попытаться вытянуть побольше информации из молчаливого существа. — Неужели это написано в новом издании «Пособия для начинающего ангела»?

— Ковчег был построен как знак веры, договор между небом и землей, предназначенный для того, чтобы всегда поддерживать связь между двумя мирами. Каждое существо на Небесах знает его местоположение, — объяснил Кас.

— Каждое? — переспросил Сэм. — Разве Люцифер не должен знать, где находится Ковчег? Почему тогда он не сказал своему генералу об этом? Зачем все эти сложности?

Кастиил покачал головой, не дав Сэму договорить.

— Люцифер уже был низвергнут с небес к тому моменту, когда появился Ковчег. Он знает о его существовании, да, но мы старательно скрывали местоположение с самого момента создания.

— И он собирается его уничтожить? — предположил Дин.

— Нет… Думаю, Люцифер хочет использовать его в своих целях, — проговорил Кас, нахмурив брови.

— В каких например?

Кастиил сел на свободный стул рядом с Сэмом. Люди вокруг них уже начинали пялиться, и ему не хотелось, чтобы их разговор услышала вся кофейня. И судя по напряженному взгляду младшего Винчестера, откладывать этот разговор уже не представлялось возможным.

— Люцифер намерен разгромить армию Михаила и развязать войну с нашим Отцом. Хочет отомстить за свое несправедливое наказание.

— Ага… нам уже пытались навязать это дерьмо, — сказал Дин, борясь с дрожью, пробегающей по его телу каждый раз, когда он вспоминал поездку в будущее, любезно предоставленную «туристическим агентством Захарии». Кстати, говоря о дерьме… — А как же Зак? Не проще ли было убедить его или кого-нибудь еще из проигравших ангелов передать Ковчег Люциферу и позволить папе разобраться со всем беспорядком, который они устроили?

Кастиил снова покачал головой.

— Захария никогда не раскроет его местоположение. Использование Ковчега было бы равносильно оповещению нашего Отца о действиях Захарии или других ангелов. Какой бы силой он ни обладал на Небесах, она будет потеряна.

— Окей… допустим, я тебе верю, — продолжил Дин, рисуя пальцами непонятные знаки на поверхности стола. — Но почему мы? Почему бы просто не захватить кого-то, кто действительно знает местонахождение Ковчега и выудить информацию старыми-добрыми пытками.

— Ни один ангел никогда не откажется от места на Небесах, добровольно или нет. И кстати, им нужны именно вы оба… — Кастиил замолк и посмотрел на Винчестеров, обдумывая, что еще он может сказать.

Дин резко вытянул руку вперед, нашел ткань плаща ангела и крепко сжал.

— Даже не думай улетать, пока не закончил предложение, — предупредил он.

Кастиил вздохнул и, опустив взгляд, увидел руку Дина, мертвой хваткой вцепившуюся в его плащ — три костяшки были разбиты в кровь после последней драки. Кас не мог вспомнить ни одного случая, когда видел пальцы старшего Винчестера без признаков недавнего мордобоя. Братья уже слишком близко подошли к Ковчегу. Больше нет смысла закрывать на это глаза.

— Только вместе вы можете открыть Ковчег и заставить его работать, — выдохнул Кастиил.

Дин отпустил пальто и откинулся на спинку стула. Он провел рукой по лицу, словно желая одним движением смахнуть всю усталость и боль.

— Подожди! Я понял, — внезапно сказал Дин с неприятной ехидной улыбкой. — Это должны быть именно мы, потому что я и Сэм — блядские сосуды тысячелетия… я прав?

Кастиил проигнорировал поток сарказма и сквернословия, исходящий изо рта его человеческого друга. Он понимал глубину чувств Дина, поэтому мог с уверенностью сказать, что его цирковое представление — не что иное, как обычное представление.

— Нет. Это должны быть именно вы, потому что вы двое происходите из правильной родословной.

Винчестеры одновременно вздохнули и пробормотали:

— Ну конечно…

Кас тихо сидел, ожидая, пока растерянность исчезнет с лица Сэма, а гнев сойдет со лба Дина. В это время группа мужчин на противоположной стороне улицы сели на тротуар, расправили туники на скрещенных ногах и начали играть в карты.

— Я не понимаю, — наконец сказал Сэм. — Если вы всегда знали, где находится ковчег, и вы в курсе, что он до сих пор работает…

— Зачем тогда нужно было брать мой амулет, чтобы найти Бога? — договорил за него Дин. — Почему бы просто не воспользоваться Ковчегом и не покончить со всем этим?

Кастиил взял со стола солонку и начал изучать ее стеклянную поверхность. Казалось, что она состоит и кучи крохотных пузырьков.

— Я бы… поостерегся использовать Ковчег так скоро, — прошептал ангел, сосредоточившись на какой-то отдаленной точке, которая позволила ему избежать пристального взгляда Сэма и гневного выражения лица Дина.

— Так скоро? — взорвался старший Винчестер, повернув лицо так, чтобы Кас увидел ярость в его глазах. — Так скоро?! Чего же ты ждешь? Кипящих океанов? Четырех всадников Апокалипсиса? Потому что, чувак, не знаю, обращал ли ты внимание, но…

— Это не так просто, как ты думаешь, — перебил Кастиил спокойным повелительным тоном. — Никто не может использовать Ковчег, не заплатив. Есть определенные… жертвы, на которые стоит пойти только в случае, если они действительно стоят того.

— Какие жертвы? Ты говоришь о ритуале? — спросил Сэм.

Кас молча поднял голову к небу, будто ища ответ где-то рядом с домом. Он засунул руку в карман и достал телефон, который дал ему Дин.

— Ковчег во многом похож на этот аппарат, — сказал ангел, вертя в пальцах черный пластиковый корпус. — Он требует наличия определенных составляющих, которые могут предоставить доступ к его содержимому. В нашем случае, это конец света и два элемента, принадлежащих потомкам той самой родословной.

— То есть… мы своего рода пин-код?

— Понятия не имею, что это такое… Но да, я думаю, смысл вы уловили, — сказал ангел с небольшой долей замешательства. — И чтобы сделать звонок вам необходимо заплатить определенную цену. В случае с Ковчегом — кровавое жертвоприношение. В далекие времена использовали кровь агнца в день Йом-Кипур, день Искупления, чтобы установить связь между Людьми и Небесами…

— А теперь? — с нажимом спросил Сэм.

— Теперь… необходимо… — начал Кастиил. Посмотрев на него, можно было даже сказать, что он нервничает.

— Теперь ему необходимо гораздо больше, чем маленькие пушистые ягнята, истекающие кровью, да? — закончил за него Дин, догадываясь о том, что ангел не хотел произносить вслух.

— Да.

От лица Сэма отхлынула кровь, и он откинулся на спинку пластикового стула, будто пытаясь увеличить расстояние между собой и намерением, которое только что будто вывалили на стол.

— Мы не можем… мы не можем это сделать.

Губы Дина сжались в тонкую полоску, когда он тоже откинулся назад, невольно подражая позиции Сэма.

— Это все неважно, — решительно заявил он. — Жизнь Бобби зависит от того, доставим мы эту штуку вовремя или нет. Так… где нам его искать?

— В церкви святой Марии Сионской.

— И это в…?

— В Аксуме, Эфиопия.