Стражи белых башен (джен)

Примечания:

5 пасхалок. Что делать, вы знаете)

— Выбор между мечом и молотом? — снизу, из зала, чуткое почти волчье ухо Ло’Гоша чётко расслышало смех Питера Резерфорда. Похоже, паладин за чашей вина обсуждал с новым знакомым из свиты принца (про себя Вариан предпочитал именовать Сельруска привычным словом «принц», а не местным термином) некоторые… тонкости владения оружием. — Разве можно выбрать между головой или сердцем? Между отцом и матерью? Между Светом луны и солнца? Нет, конечно. Меч для нас — жизнь и честь рыцаря. Но молот — символ веры и твёрдых убеждений паладина. Одно неотделимо от другого. Так нас учили Тирион Фордринг, наш предводитель и наставник. А тех, кто старше — и Александрос Могрейн, его предшественник. Поверь мне, друг, если будет такое желание, скажем, завтра, я мог бы показать тебе, на что они способны в руках служителя Света. Впрочем, если ты захочешь проверить, каковы в деле клинки избранных Элуны — уверен, они тебе тоже не откажут в такой чести.

— Показать тебе мастерство Тхерем-Хара будет честью для меня, достославный Петэар, — собеседник рыцаря Серебряного Авангарда слегка переиначил его имя на местный манер. — Но возможно ли женщине вставать биться в пару с мужчиной?

— Благородный Адунарт, скажи мне, веришь ли ты моему слову?

— У меня нет причин сомневаться в них, — выпивший достаточно, чтобы движения стали немного смазанными, но недостаточно, чтобы потерять разум, вельможа, судя по звуку, яростно замотал головой, отрицая возможное оскорбление Питеру.

— Тогда верь ему и сейчас. Эльфы Ночи, как, впрочем, и их собратья, Эльфы Крови — великие воины, независимо от того, мужчина перед тобой, или женщина. Могу сказать тебе это, не кривя душой. Как, впрочем, и о любом другом бойце Даларана. Перефразируя наших добрых друзей дворфов, тела воинов Азерота — скалы. Дух — рычащий алый дракон! Любой враг, пытавшийся взять нас на зуб, оказывался сокрушëн в пыль…

Вариан тихо усмехнулся про себя. Паладин, проявлявший сейчас красноречие там, внизу, довольно быстро приспособился к несколько высокопарной манере речи, принятой в этой части Арды. А его ясный разум, сочетавший глубокую веру, позволившую стать паладином, с холодной расчëтливостью, что помогала держать в кулаке вверенный ему отряд рыцарей Света, заставлял надеяться, что, даже пригубив вино, Резерфорд не сболтнëт лишнего. А то — как знать! — возможно, и сам что-то сумеет выведать. Благо жители пустыни, по крайней мере, из числа свиты Сельруска, были склонны к разговорам за столом — это Ринн понял ещё во время знакомства с Саранаром и его учёными. Тем более, что публика, похоже, за столом собралась равная по своему положению. Уже ни один раз до ушей Вариана долетали обсуждения тонкостей военной тактики или управления вверенными землями. Что заставляло сделать вывод: за беседой коротали трапезу военное офицерство и дворянство как с одной, так и с другой стороны.

Синие глаза короля Штормграда поднялись на непосредственно принца, который сейчас вёл увлечённую беседу с Траллом. Помимо провозглашённого Совета Лиги и самого Сельруска за столом сейчас с удобством устроился Саранар. То ли как особо приближённый к своему сюзерену, то ли из-за того, что был первым, кто сумел «подружиться» с обитателями упавшего в пески Арды Даларана.

Столы правителей стояли на небольшом каменном возвышении, к которому вели два разветвляющихся пролёта лестниц, в то время как остальных пирующих посадили в, можно сказать, роскошном просторе главного зала Аметистовой Крепости.

Если бы Вариан знал, что ему когда-нибудь придётся выдавать особо защищённую, охраняемую тюрьму для волшебников и магических существ за банкетный зал — он бы рассмеялся этому неудавшемуся комику в лицо. Однако… шутка в том, что эта самая тюрьма была, пожалуй, единственным устоявшим под натиском гравитации местом, где гостей подобного уровня можно было бы принять, не потеряв лица. От Цитадели, к сожалению, остались одни руины, погребя под своими обломками почти всех Магистров Кирин Тора. Серебряный Анклав или же бывший штаб Похитителей Солнца, к сожалению, были слишком малы. Оба здания были хороши, как штаб или лазарет, так как находились близко от всех главных нынешних центров жизни города. Но не как внушающее уважение представительство. А Даларану сейчас как никогда нужно было показать силу и размах. Которые, с одной стороны, покажут, что местным правителям не стыдно иметь с ними дело, несмотря на понесённый от падения урон, а с другой — будут внушать чувство должного опасения, понимания того, что с обитателями города не нужно ссориться.

Так что, едва Саранар в самом начале своего второго визита заикнулся о том, что приехал подготовить встречу со своим господином, общим мнением лидеров Даларана было решено готовить к этому самому приезду именно Аметистовую Крепость. В итоге за время до приезда принца бывшую тюрьму удалось превратить в нечто суровое и, быть может, немного простоватое по своему антуражу (впрочем, здесь спасал общий подход к архитектуре Парящего Города, что своим изяществом уступал лишь эльфам), но прекрасное внушающей определённое уважение красотой остро заточëнного клинка. Часть дверей в тюремные камеры перекрыли переборками, сделав из них подсобные помещения. Другие бывшие пристанища заключённых — и это было особенно иронично! — превратили в просторные покои для обитателей и почётных гостей. Общий зал же оставили почти нетронутым, благо огромный каменный купол, сходившийся высоко над головами вошедших, сам по себе был достаточно приятен глазу и, в определённой степени, захватывал дух.

Всё, что касалось дальнейшей подготовки, можно было бы описать одной-единственной меткой фразой, которая, на удивление, принадлежала не острому языку одного уроженца Луносвета, а вполне себе Вождю Орды. «Готовим театр теней». В сущности, именно так оно и было — потерянные дети Азерота словно готовились показать зрителям фокус, так, чтобы они увидели не переплетения рук и факел, а жутких теневых чудовищ.

Помимо обсуждений, какой позиции придерживаться непосредственно на переговорах (здесь, как раз таки, консенсус выработался на удивление быстро — и сыны Орды, и представители Альянса прекрасно понимали, в каком положении они оказались), огромное внимание уделялось созданию необходимого образа на торжественной встрече. Прорабатывалась целая плеяда вопросов. К примеру, нужно было показать единый строй, состоявший из множества разных рас и культур. Нельзя было допустить, чтобы принц увидел разночтение в рядах. В итоге было решено использовать символику Кирин-Тора, благо в закромах оставалось множество накидок, раньше принадлежавших жителям и ученикам Даларана.

Затем — встал вопрос отвлечения внимания от разрушений в городе. С одной стороны, полностью скрывать их иллюзиями было, во-первых, ненадёжно, а во-вторых, излишне подозрительно. Мало кто поверил бы, если бы упавший с небес город не получил серьёзных повреждений. С другой, полностью демонстрировать плачевное состояние Парящего Города было крайне нежелательно. Однако хорошую идею подал старина Бролл, предложив вместо сокрытия повреждений сместить акценты гостей на что-то иное. К примеру, на возможности и красочность магических манипуляций, что были способны совершать волшебники Лиги. Вскоре родилась идея с куполом, укрывающим всадников пустыни от палящего солнца. Один только Свет ведал, сколько сил у магов ушло, чтобы создать столь масштабную иллюзию. Но результат того стоил. Рассечённое надвое небо вкупе с сияющей дорогой невольно приковывали взгляд пустынников. То, что сам город пострадал от удара о землю, им после такого было уже не столь интересно. В эту же категорию шла и различная военная демонстрация, которая и так предполагалась, а сейчас — была несколько переработана и дополнена. Акцент было решено сделать на том, чего в этом мире могли не знать. Летающих всадниках и духах стихий, которыми управляли скрытые от посторонних глаз шаманы.

По губам Вариана невольно пробежала улыбка. Он отлично помнил, какую реакцию у приезжих вызвали гордо летящие по небу грифоны, стройные ряды элементалей, выстроившихся коридором, и гром пушек во время приветственного салюта. Для неподготовленного зрителя смотрелось это более, чем внушительно. Даже учитывая приведённых второй стороной мумакил, рассказами о которых Саранар в своё время прожужжал все уши. Всë-таки, несмотря на размеры этих очень похожих внешне на элекков зверей, передвигаться по воздуху они не могли.

А вот с подарком едва не вышла промашка — дар от Совета Лиги должен был быть одновременно достойным принца, и в то же время не оскорбить его тем, что его собственные подарки смотрятся блекло на их фоне. Изначально мысли были об ещё одной демонстрации магии. К примеру, магический камень-светильник, что будет сиять даже тогда, когда весь прочий свет угаснет. Или способ связи, для которого расстояния не были бы помехой. Эффектные, но не требующие больших затрат подарки.

И это едва не стало огромной ошибкой, как пояснил затем Верховный Магистр, у которого из цензурных слов на подобную идею были разве что предлоги и междометия.

Как Роммат пояснил несколько позже, высказав всё, что он думал об этой идее (об её авторах эльф всё же тактично умолчал), следовало в некоторых случаях чуть больше общаться с учёными Тхерем-Хара и слушать от них местные легенды. Камни, сиявшие негасимым светом, ровно как и магические зеркала, для жителей этого мира ассоциировались с чем-то, очень сильно напоминающим Пылающий Легион. Во всяком случае, если верить пустынникам, глаза у создателя таких камней, древнего огненного демона, что развязал братоубийственную войну, противостоя Тар Майрону на заре времён, точно пылали. И дарить нечто подобное Сельруску было, скажем так… весьма двусмысленно.

В итоге сошлись на чëм-то эффектном, но не слишком опасном. И пара молодых грифонов здесь отлично подошла. Конечно, в отдалённой перспективе это может дать нынешним соседям Даларана в руки мощное оружие. Но прежде, чем количество ездовых грифонов в Хрисааде или Надрозе достигнет хоть сколько-нибудь значимого уровня, пройдут десятки лет. Не говоря уже о том, чтобы выучить людей на них летать и том немаловажном факте, что у Даларана, в отличие от местных, имелись неплохие средства противовоздушной обороны.

Подытоживая, пока что театр теней со своей задачей справлялся неплохо. И Ринн смел надеяться, что, когда всё дойдёт до настоящих переговорах, дело пойдёт не хуже.

— Ты доволен, кандар? — Ринн слегка улыбнулся, поднимая кубок. — Твоё здоровье!

— Благодарю, — чаши со звоном ударились друг о друга. — Ваше гостеприимство достойно и Повелителя, мой дорогой друг. В следующий раз я с удовольствием отплачу вам тем же. В следующем месяце — будьте моими гостями!

— Непременно, — Ринн удержался, чтобы улыбка не стала чуточку волчьей. Вряд ли, конечно, посланников и гостей, которые отправятся в этот ответный визит, попытаются заковать в цепи… Но, всë-таки, не хотелось бы проверять степень честности и гостеприимства пустынников сверх меры.

* * *

— Итак, достославные господа, — Сельруск отточенным движением пригладил светлую бородку. — Мой добрый друг Саранар вкратце передал ваши предложения и соображения на тему нашей возможной торговли. В целом, это может сулить выгоду обеим нашим державам. Я готов подписать все необходимые договоры, но хотелось бы внести некоторые встречные предложения, — мужчина свёл кончики пальцев вместе. — Это поможет избежать совершенно ненужных издержек.

Тралл, стоявший в кандару ближе всех, согласно кивнул, широким жестом приглашая его к карте. Вариан же, внимательно следивший за лицом принца, предпочёл промолчать, больше поглощённый собственными размышлениями.

Вчерашний пир прошёл, что называется, на высокой ноте. И результаты его были заметны уже сегодня. Гости явно остались довольны увиденным, сейчас, после наступления дня, уже не слишком обращая внимания на некоторые разрушенные дома и башни Даларана. Сыграли роль и некоторые заведëнные вчера знакомства. Вон, Резерфорд, сумевший вчера вызвать интерес сразу нескольких тхерем-харцев, сейчас вовсю разминался, готовясь как следует покатать новых друзей по песку тренировочной площадки. Неплохое начало — Вариан по собственному гладиаторскому прошлому знал, что оружейные забавы сплачивают мужчин. Хорошо. Чем лучше всадники пустыни будут думать о воинах Даларана, тем лучше.

Что касалось сегодняшних переговоров…

Перед Советом «Лиги» (до сих пор лёгкая волчья усмешка пробирала от подобной идеи) стояла непростая задача: сохранить добрососедские отношения с Тхерем-Харом, но, при этом, не превратиться в постоянную затычку для затыкания дыр в бочке, которую местные владыки привыкнут использовать направо и налево. У Даларана было не так много жителей, чтобы заниматься подобным. Если и участвовать в местных конфликтах, то только с серьёзной выгодой для себя. Вот только сказать такое прямо, как они уже успели понять, означало или серьёзно оскорбить местных, или продемонстрировать слабость, если не в качестве солдат, то в численности. Дилемма!

С другой стороны, здесь, в свою очередь, всё зависело от тонкости политической игры их почётного гостя. Если он достаточно разумен, то не станет предлагать военный союз и вовлечения Даларана во внутренние дела Арды с места в карьер. Хороший рыбак подтягивает добычу медленно. И пока что Сельруск был именно таким рыбаком, куда больше говоря о выгоде совместной торговли, чем о каких-то совместных военных действиях. Более того, он был готов, во многом, посодействовать ресурсами для скорейшего восстановления мастерских и кузниц Даларана, так, чтобы они работали в полную силу.

Пока что в предложениях Совета были поставки оружия и доспехов из доброй стали. И в принципе — поставка хорошего оружейного металла взмен сырья. Благо дворфы, как и некоторые кузнецы из числа людей, уже застоялись за работой. Разумеется, об огнестреле или по-настоящему мощных зачарованиях речи не шло. А вот о регенерирующих зельях, сырьё для которых могли выращивать друиды из привезённых с Азерота трав — вполне. Благо повторить рецепт местные колдуны не смогут, а значит — окажутся у Даларана в некоторой монопольной зависимости. Взамен, помимо сырья, сейчас необходимого уроженцам Азерота, Сельруск обещал поставлять некоторые экзотические материалы своей страны, с которыми хотели поэксперементировать маги. Возможно, получится найти что-то, что, во-первых, сможет улучшить положение с Жаждой Магии, помимо их собственных способов вроде выкачивания той из живых существ, варке зелий манны из растений и других способах насытить голод. А возможно, и в воздух город со временем получится поднять.

В то, что в Тхерем-Харе скоро начнëтся что-то, что отправит их домой, Вариан не слишком верил. Но нужно с чего-то начинать поиски…

— Посмотрите, — кандар пером провёл по карте две лини. Одна из них, прямая, пересекала пустыню широким росчерком, связывая обозначенный на карте Надроз, столицу Южной Пентархии, с Далараном. Вторая шла в обход, извиваясь. — В своё время Саранар, идя по следу упавшей звезды, добирался до вас прямым маршрутом, идя почти что наугад. Нашему же каравану пришлось добираться долгой дорогой, идя от оазиса к оазису. Так же, в случае чего, пойдут и торговцы — как, к примеру, те, что отвозили вам мой подарок в виде камня и железа. Напрямик гораздо ближе. Но такой путь куда опасней. В первую очередь — из-за пустыни и её палящего солнца. Но ведь это можно исправить. Прекрасный сад, окруживший ваш город, тому доказательство!

— Кажется, я понял, — клыки, выходящие из нижней челюсти Тралла, слегка клацнули, когда орк усмехнулся. — Если бы наши друиды сделали несколько оазисов на пути от Даларана до Надроза — караваны могли бы идти напрямик, экономя много времени. И торговля бы заспорилась. Так ведь?

— Вот именно! — Сельруск одобрительно воздел палец вверх. — Вряд ли, после совершëнного вами чуда, для ваших мастеров, повелевающих самой землёй, это может оказаться действительно большой проблемой. Разве не так? Мы сможем вести караваны почти в два раза быстрее.

Глаза Роммата, пока что молча наблюдавшего за вежливым торгом, проницательно сверкнули. И Ринн понимал, почему. Вот вам и первая простенькая проверка. Так ли искусны жители упавшего с небес города, как хотят казаться, и насколько сильно они пускали пыль в глаза? В самом деле, если уж сумели сотворить Даларанский оазис, то создание небольших точек воды и зелени, у которых могли бы отдохнуть караваны, большой проблемой не выглядит. А если выглядит… То сразу возникали неприятные для детей Азерота вопросы со стороны местных жителей. А настолько ли сильны пришельцы, какими пытались казаться?

Простая логическая ловушка, в которую точно придётся влезать. Благо, что выполнение подобного условия чем-то страшным не грозило. Скорее наоборот, действительно было выгодно обеим сторонам договора.

— Нашим друидам и шаманам нужно будет посмотреть на те места, где надлежит сделать оазисы, — словно размышляя, произнёс Вождь Орды, не хуже Вариана оценив возможные проблемы в случае отказа. — Однако, полагаю, ничего невозможного в этом нет.

Словно в подтверждение слов говорящего с духами вода, что плескалась в его кружке, в такт движением пальцев медленно переползла на ладонь орка, сформировавшись в крохотную не то змею, не то просто конечность, тыкающуюся в зелёную кожу. Как знал Вариан из рассказов других шаманов, подобный фокус не был полноценным элементалем. Скорее уж просто одним из множеством проявлений в мире Стихии Воды. Но выглядело забавно.

— Ты упомянул, что путь напрямик опасен в первую очередь из-за пустыни, — взгляд правителя Штормграда вернулся обратно, к одобрительно кивнувшему на заявление орка принцу. — Есть что-то ещё, чего нам следует опасаться?

Довольная улыбка как по волшебству исчезла с лица Сельруска, уступив место нахмуренным рыжеватым бровям. Слишком быстро исчезла, словно младший наследник трона только и ждал возможности рассказать об этом.

— Я как раз собирался продолжить, — в точности подтвердив мысли Ло’Гоша, мужчина провёл пальцами по карте, остановившись южнее того места, где приземлился Даларан. — Дело в том, друзья мои, что вы упали на самой границе цивилизованного мира. На самом краю тех владений, что ещё относятся к Южной Пентархии. Дальше на юг — правит только и только пустыня. Но и она, к сожалению, обитаема.

Принц с видимым сожалением развёл руками, после чего скрестив их на груди.

— Одни её жители, к моему глубокому сожалению, бежали туда из Тхерем-Хара, спасаясь от правосудия. Кто-то за кражу, убийство или насилие. Кто-то — распространяя порочные, калечащие тело и дух религиозные практики, наследие Синих Магов, посланцев Джин Айнар. А кто-то — просто проиграв в борьбе за власть. Другие жили на Юге испокон веков. Их кожа черна, как минеральное масло, а нравы дики. Достаточно будет сказать, что человечина там в ходу.

При этих словах Вариан поневоле поморщился. Каннибализмом в отношении других разумных рас страдали на Азероте либо дикари, вроде кентавров или свинобразов, либо отродья Пылающего Легиона, такие, как сатиры и наги. К которому из этих видов причислить троллей с их весьма своеобразными практиками, понять порой было сложно. Можно лишь вздохнуть с облегчением, что Чёрное Копьё, чьи представители сейчас присутствовали в Даларане, как часть войск Орды, таким вроде бы не увлекались.

— К сожалению, и те, и другие, — Сельруск между тем продолжил в красках расписывать прелести соседства с южанами, — знают пустыню и умеют ей пользоваться куда лучше, чем сыны Тхерем-Хара. Даже мы, воины Южной Пентархии, ориентируемся в песках хуже. Нам приходится защищать границы от набегов этих разбойников и дикарей, что нападают на поселения, и периодически устраивать ответные карательные походы. Боюсь, пока что лишь боязнь упавшего с неба города мешает им попытаться напасть на Даларан. Но боязнь эта может уйти со временем. И уж точно вряд ли будет распространяться на новый караванный путь между вашим прекрасным городом и моей столицей.

— Ты предлагаешь организовать совместную охрану караванов? — Ринн слегка сощурился, чуть склонившись над картой. В голове уже привычно набросался план, как это можно сделать наиболее эффективно.

Впрочем, нельзя было упускать и другую возможную цель кандара…

— Для начала, — кивнул принц Юга. — Но, быть может, охраны окажется недостаточно. Последний наш поход в пустыню был более, чем пять лет назад. Боюсь, за это время эти дикари, сопровождаемые нашими предателями — да будут они прокляты до десятого колена! — вновь успели окрепнуть. Не могу сказать наверняка… но, если будет нужда, — глаза мужчины лукаво блеснули, — можем ли мы рассчитывать на мощь Даларана в этом славном походе? Клянусь пылающим Оком Анкалагона, я был бы рад сражаться с вами плечом к плечу. Вместе мы могли бы обезопасить ваш прекрасный город и наши границы надолго!

Роммат слегка кашлянул, пряча лицо в высоком воротнике и, судя по всему, очень сильно стараясь не фыркнуть, точно кот, который точно спрогнозировал поведение мыши. Что же, Вариан мог его понять. Королю и самому пришлось прикладывать усилия, чтобы не засмеяться. Не над предложением. В том-то и дело, что, к сожалению, не над ним. Предложение было более, чем рационально. Скорее, над тем, насколько ловко у кандара получилось-таки вовлечь азеротцев в свои игры.

Вот тебе и военный союз. Да, разумеется, не означающий, что с таким же успехом они выступят вместе и против других врагов. Да, здесь куда большую роль сыграли обстоятельства приземления — Даларану так или иначе, но придётся оберегать собственные границы и караваны. Ествественно, удобнее делать это вместе. Но насколько же ловко, почти естественно разыграна карта! Сначала охрана караванов, затем вот совместный поход, чтобы отбить желание разбойникам нападать как на Пентархию, так и на город. А там… вода камень точит. Можно и оценить военное искусство союзников, и потом постараться привлечь их ещё к чему-нибудь эдакому.

И соглашаться ведь придётся точно. Несмотря на то, что помимо защиты собственных границ, у Сельруска тут явно имелся ещё один интерес. Рабы. Ибо увод в рабство здесь практиковался, похоже, как цивилизованными тхерем-харцами, так и дикими южанами. Участвовать в подобном бывшему гладиатору хотелось меньше, чем искупаться в канализации. Но… но. Главное, о чëм сейчас следовало позаботиться — это жители Азерота.

Но некоторое время по этому вопросу потянуть всë-таки стоило. А ещё, раз уж выдалась возможность, можно было вытянуть из принца кое-какую информацию.

— Если возникнет нужда и придётся отбивать их нападение — мы, разумеется, встанем плечом к плечу, — уклончиво ответил Вариан. — И, разумеется, если это действительно понадобится и принесёт пользу, мы можем ударить в ответ. Что касается караванов — у меня есть добрые идеи, как обеспечить их безопасность во время переходов. Но…

— Но нам хотелось бы, и, надеюсь, что ты, достославный Кандар, Владыка Юга, нам не откажешь, — продолжила реплику короля Ветрокрылая, положив тонкую ладонь себе на пояс, — узнать и о том, что происходит на северных границах Тхерем-Хара. Ты так много рассказал о Юге. Понимаю, тебя тревожит эта тема. Как и нас. И мы ей займёмся. Но Север, — палец второй руки эльфийки скользнул по карте, остановившись на обозначенной на карте крепости-порте, недалеко от северной границы державы. После чего перешёл дальше, туда, где в устье полноводной реки, делившей карту надвое, возвышался ещё один город, помеченный алым и чёрным цветом. — Для нас тёмное место. Ты можешь поведать нам о нём? Не чудовища же и драконы огнедышащие там живут?

В голосе молодой женщины застыла лёгкая смешинка. Вряд ли это можно было назвать кокетством. Скорее уж небольшой провокацией. Только слепой не заметил бы, что кандар, как, впрочем, и его вассал, всячески избегали разговоров о землях, лежавших на севере. Да и учёные говорили об этом крайне неохотно.

Принц глубоко вздохнул, приложив руку к груди и чуть склонив голову.

— Моя оплошность, госпожа. Я действительно мало говорю о Севере. Но не потому, что хочу что-то утаить от своих друзей и союзников, или потому, что боюсь драконов, гнездящихся на севере. Однако разговор об этом действительно вызывает боль и скорбь, как и у всякого из нашего рода. Прошу вас, позвольте мне рассказать.

Сельруск вновь подступил к карте, прежде всего указав на страну к востоку от Реки, с трёх сторон окружённой горами.

— Сначала о хорошем. Это страна зовётся Мордором, и они — наши давние родичи и союзники. Родство это идёт из глубины веков, с дней Нуменора — величайшей Империи Людей, что простиралась от западных берегов Арды до моей Пентархии на Юге и земель вольных кочевников на Востоке, — принц выдержал благоговейную паузу то ли для того, чтобы все проникнулись моментом, то ли потому, что обдумывал следующие слова. — К сожалению, как вы, быть может, уже знаете, столица её, остров-звезда, давно канула в пучину вод, а осколки некогда единой державы до сих пор сражаются в борьбе за власть. Как я уже сказал, люди Мордора — давние наши союзники. А кроме того, на их земле расположены священные места нашей веры, где Тар Майрон творил великие дела.

— А что здесь? — Верховный Магистр кивнул в сторону западного берега.

— А здесь, — Сельруск скривился. — От крепости Умбар на наших северных границах до грохочущего водопада вверх по течению Реки — те, кого мы должны были бы назвать своими братьями. Но, увы, не можем. И не по нашей воле. Когда-то мой род, многочисленный и богатый, правил всеми этими землями, включая Тхерем-Хар. Но затем, во времена моего предка Кастамира, правящего державой из Умбара, который должен был взойти на трон следующим — мятежники, возжаждавшие власти, подняли восстание, посадив на трон узурпатора из младшей ветви. Началась долгая гражданская война, известная, как Распря Родичей. Кастамир пал. Гондор откололся от нас, при этом сами обвиняя нас, законных наследников трона в мятеже. С тех пор — увы, но мы правим лишь частью нашего наследия. Род Кастамира соединился с родом Херумора, другого славного предводителя потомков Нуменора, и образовал нашу нынешнюю династию.

— Стало быть, в этом Гондоре правят твои мятежные родичи? — Вариан с любопытством вгляделся в очертания богатой горами страны. Во всяком случае, их столица, судя по стилистическому изображению, была буквально вырезана в скале.

Что из рассказа Сельруска было правдой, а что нет, ещё предстояло выяснить. Ринн не удивился бы, если бы обе стороны конфликта в былой гражданской войне считали мятежниками друг друга. Во всяком случае, осколки Империи Арати, в своё время объединившей всех людей Восточных Королевств, до создания Альянса частенько друг о друге так поговаривали.

— Увы, нет, — мужчина ещё более помрачнел. — Род моих родичей, пусть и заблудших узурпаторов, давно пресёкся. Там теперь правит Триумвират Стражей, что к династии королей Нуменора уже не имеет никакого отношения. Официально, по крайней мере. Но правильней сказать будет, что управляет всем один. Кукловод, что своими нитями оплëл весь Гондор, сейчас дëргая за ниточки остальных членов Триумвирата. А как иначе — он буквально воспитывает новых правителей, являясь их бессменным наставником.

— И кто же это?

Глаза принца очень зло сузились.

— Убийца Кастамира. Князь Пеларгира и Умбара, — Сельруск показал сперва на город в устье реки, затем на крепость на границе. — Моранор. Пеларгирский Вешатель, предводитель проклятых эльфов Нолдор, что отличаются от вашего народа, звездоглазая госпожа, словно кромешная Тьма от прекрасной лунной ночи. Поверьте мне. Именно поэтому мои воины и я поначалу опасались присутствия вашего народа в Даларане, о чëм теперь жалеем. Теперь мы видим, что эльфы могут быть разные. Но клянусь вам Пламенным Сердцем Тар Майрона, эти твари не имеют ничего общего с вашими сородичами! Нолдор Пеларгира не знают жалости и пощады, готовые без колебаний убивать, не взирая на то, мужчина перед ними, женщина или ребёнок. И в особенности — тех, кто служит Тар Майрону. Да что там. Даже собственные сородичи — из тех, кто живут дальше к западу, из служащих Джин-Айнар, — не признают родства с носящими Восьмиконечную Звезду Проклятых, называя тех братоубийцами и отступниками. Заклинаю вас. Если вы встретите Вешателя на море — плывите прочь. Плавите, что есть мочи, потому что любой моряк нашей страны, что встретится с его призрачным кораблём, отправится на рею!