Исполнить обещанное (гет)

Придя в гостиницу в последний раз, Изабелла принесла с собой Рэйни. Малыш ничуть не испугался незнакомой обстановки и не выказывал недовольства, когда отец, а потом дядя брали его на руки — наоборот, радостно повизгивая, с интересом ощупывал их лица. Особенно ему понравилось дергать их за бороды. А когда Рабастан и Рудольфус, взмахивая палочками, устроили фейерверк — снопы золотых и серебряных огней, взрывающиеся под потолком, — мальчик пришел в полный восторг. Тараща глазки и приоткрыв ротик, он смотрел на удивительное зрелище, пытался поймать ускользающие искры, а потом вдруг ухватился за волшебную палочку Рабастана.

— Басти, отбери у него палочку! — всполошилась Изабелла.

— Тише, тише... не кричи, Изабел. Рэйни, отдай-ка мне это, — Басти медленно накрыл ладошку ребенка своей и мягко разжал пальчики. — Вот так, малыш... Рано еще тебе...

Рэйни с минуту обиженно глядел на Рабастана, потом заплакал, но, когда мать попыталась забрать его, прижался к отцу и так и просидел у него на руках, пока Изабелла не собралась уходить.

Решили плыть морем — так путешествие займет больше времени, зато это безопаснее. Утром следующего дня Рудольфус и Рабастан должны были сесть на поезд до Брайтона — поразмыслив, они пришли к выводу, что на многолюдном шумном курорте больше шансов остаться незамеченными, чем в какой-нибудь деревне, где чужаки всегда на виду. Правда, в Брайтоне они никогда не бывали, поэтому аппарировать, не имея ни представления о том месте, куда им нужно попасть, ни точных координат, было рискованно — значит, нужно ехать на маггловском поезде. По прибытии на место они украдут какую-нибудь лодку — а морская карта у них уже есть, к тому же оба умеют ориентироваться по звездам.

— Вот и все, Изабел, — сказал Рабастан дрогнувшим голосом, когда жена, уже стоя в дверях, взяла у него сына, который теперь тянул к нему ручки и, кажется, собирался снова заплакать. — Как только мы будем на месте, я тебе сразу напишу. Хотя… я же волшебной почтой отправить письмо не смогу — вдруг у вас еще наблюдение не снимут. Придется маггловской — на адрес этой тетушки мадам Роули, как ее?..

— Миссис Брэдли, — напомнила Изабелла.

— Руди, у тебя же ее адрес где-то записан, да? Ты, Изабел, к ней заходи иногда… Нет, наверное, лучше всего с какой-нибудь оказией — но вдруг придется долго ждать?

— Ну, что же делать… — прошептала Изабелла, изо всех сил пытаясь сдержать слезы. — Я буду ждать…

* * *

Однако все обернулось не так, как они планировали. Подготовившись к завтрашнему путешествию — багажа у них не было, но требовалось уменьшить метлы так, чтобы их можно было положить в карман, и получше спрятать деньги, — Рудольфус и Рабастан спустились в ресторан поужинать. Потом Басти захотелось выпить кофе в баре, а старший брат, возвращаясь к себе, столкнулся в коридоре с двумя арабами, жившими в соседнем номере. Один что-то сказал, но Рудольфус не обратил внимания, тогда другой преградил ему дорогу и толкнул.

Похоже, они искали ссоры — Рудольфус разобрал в их речи несколько арабских ругательств, но так и не понял, чем он их разозлил. Рассудив, что лишний шум ни к чему, он попробовал навести легкий Конфундус на более задиристого, однако тот неожиданно ударил его кулаком в лицо, а второй выхватил нож — Рудольфус едва успел поставить щит.

Тем временем у первого в руках тоже сверкнуло лезвие ножа. Но Басти, появившийся как раз вовремя, обезвредил его Ступефаем. И тут с противоположной стороны показался человек в маггловском костюме, но с волшебной палочкой в руках.

Он попытался обезоружить Рудольфуса — но промахнулся, и бросил связывающее заклятие в Рабастана, после чего продолжил схватку со старшим Лестрейнджем. Вскоре ему на подмогу явился еще один, и теперь Рудольфус бился против двоих противников. Оба их соседа стояли с разинутыми ртами, словно окаменев, пока в одного из них не попало режущее заклятие. Раненый оглушительно завопил, а второй тем временем пытался отползти в сторону. Из других номеров выглядывали постояльцы и, увидев, что происходит, тут же захлопывали двери.

"Дракклова мать! Откуда тут авроры взялись? — думал Басти, связанный крепкими веревками по рукам и ногам. — Где же мы прокололись? Неужели все зря, неужели конец?.. Сейчас магглы еще и полицию вызовут..." Но Рудольфус оглушил Ступефаем одного аврора, ловко отклонился от красного луча, посланного другим, и обрушил на его голову светильник, висевший под потолком.

— Фините Инкантатем! — освободил он брата от пут. — Скорее, Басти, пока они не пришли в себя. Уходим! И давай-ка этих двух захватим с собой, — кивнул он на магглов.

— В заложники? — понял Рабастан и схватился левой рукой за руку брата, а правой — за одного из арабов.

Спустя пару секунд все четверо оказались посреди аллеи Кенсингтонского парка, которая в этот поздний час была пустынна и темна.

— Хоменум Ревелио! — Рудольфус сделал круговое движение палочкой. — Никого. А этот, похоже, ранен смертельно, — показал он на раненного маггла.

Действительно, режущее заклятие рассекло бедренную артерию, и араб истекал кровью. Вдруг глаза Рудольфуса блеснули, и он быстро сунул руку в карман.

— Есть... Не забыл, — выдохнул он и, достав флакон с оборотным зельем, вырвал из своей бороды несколько волосков. Затем наколдовал чашку, бросил их туда и налил оборотного.

— Что ты делаешь, Руди?

— Пей! — Рудольфус влил зелье в рот умирающему магглу, и тот превратился в его двойника — точно такого, каким старший Лестрейндж был сейчас, с бритой головой и длинной бородой. — Слава Мерлину, успел. А сейчас и с тем разберемся. Басти, ты понял? Подбросим их трупы недалеко от Министерства. Нас сочтут погибшими и больше не будут искать.

— Но он жив, — кивнул Рабастан на араба. А тот испуганно выпучил глаза, видя, как его товарищ превращается в другого человека.

— Конечно. А выпьет зелье — и будет мертв. Басти? — Рудольфус вопросительно посмотрел на брата, у которого руки дрожали мелкой дрожью и подергивалась щека. — Ты что, не можешь? Ладно, я сам, — он выдернул волос из бороды Рабастана, бросил его в чашку с зельем и поднес к губам связанного араба, который стал упираться и отплевываться. — Империо! Пей. Авада Кедавра!

Из палочки вылетел зеленый луч.

— Руди, — наконец, с трудом выдавил из себя Рабастан, — я правда не смог… Только что Рэйни на руках держал… И вот опять… Кажется, я дошел до своего предела.

— Я понял, Басти, — мягко сказал Рудольфус. — Но я как раз и хочу, чтобы у Рэйни был отец, который не мертв и не сидит в Азкабане. Чтобы ты и в будущем мог держать его на руках… Я когда-то оставил врагов в живых — и им от этого ничуть не стало легче, и сам сел в тюрьму, а о том, что у меня есть сын, даже не знал… Не знал, как ему там плохо… И не мог его защитить...

Затем Рудольфус вывернул свои карманы и проверил их содержимое.

— Так, деньги на месте, паспорт тоже, и кинжал, и метла... — он отсчитал несколько купюр и снова убрал их в карман, а остальные, распоров подкладку куртки, спрятал внутрь, предварительно наложив чары отвода глаз. Так же он поступил и с кинжалом.

Рабастан, глядя на брата, делал то же самое.

— А вот с палочками, как ни жаль, придется расстаться, — продолжал Рудольфус, — и с метлами тоже. Бросим их рядом с трупами — тогда ни у кого не возникнет сомнений, что это мы. И еще надо десяток простых заклинаний сотворить. Чтобы Приоре Инкантатем ничего не показало — как можно сильнее запутать следы. А наши паспорта... Нет, я думаю, они нам еще могут пригодиться.

Он с гримасой отвращения вывернул карманы мертвецов. Паспорта их забрал себе, деньги бросил на землю рядом с трупами, а кисеты с какой-то травой и коробочки с белым порошком уничтожил Эванеско. Та же участь постигла и плоские пакетики с изображением голых мужчины и женщины на каждом.

— Я с тобой согласен, — кивнул Рабастан. Он уже снова был спокоен и собран. — Но нам надо хотя бы одну палочку… Не просить же опять о помощи Изабеллу — да и где она сейчас лишнюю возьмет? Своя ей самой нужна… Кстати… Изабелла! Она ведь тоже решит, что мы мертвы… Драккла в душу мать, как бы сейчас сквозное зеркало пригодилось! И какая тварь его у меня стащила?!

— Палочка — это как раз не проблема. Бонни! — позвал Рудольфус, и эльфийка, закутанная в пестрое полотенце, тут же возникла посреди аллеи.

— Хозяин Рудольфус! Хозяин Рабастан! Какая радость! — заголосила она.

— Тише, Бонни. Послушай… нам нужна волшебная палочка. Скажи, палочка сэра Роджера на месте, авроры ее не забрали?

— На месте, конечно, так и лежит в кабинете старого хозяина, — закивала эльфийка.

— Принеси ее нам.

Бонни исчезла, а Рудольфус объяснил:

— Ты, может быть, забыл, Басти — сэра Роджера ведь не хоронили в Лестрейндж-холле. Он был казнен как отступник от святой веры и безбожник, и его обезглавленное тело потом сожгли. Так что его палочка не лежит в могиле, а хранится в кабинете отца.

— Верно! — воскликнул обрадованный Рабастан. — Но как же Изабелле дать знать, что мы живы?..

— И в этом нам тоже поможет Бонни. Сейчас она вернется, подожди.

Вскоре появилась Бонни с палочкой.

— Вот, хозяин…

— Лавр и чешуя василиска. Необычное сочетание. Кстати, лавровая палочка выдает вспышку молнии, если другой волшебник попытается ее украсть. Но мою руку она признала, и это правильно, я наследник, а не вор (1). И еще на ней сильные чары отвода глаз, до сих пор не выветрились — сэр Роджер носил ее открыто, и никто не догадывался, что это такое, и даже не спрашивал. А погубил его длинный язык и вино… Перед казнью он успел отдать палочку сыну... — Рудольфус повернулся к эльфийке. — Так, Бонни, теперь слушай, что я тебе скажу, и запоминай.

Та кивнула.

— Видишь трупы? Они похожи на нас. Скоро станет известно, что мы погибли. Но это неправда, мы просто уедем из страны. Ты же молчи об этом, скажи лишь мадам Изабелле. Завтра же утром пойди к ней и скажи. Только так, чтобы никто больше не слышал.

— Все сделаю, хозяин Рудольфус, — глаза эльфийки наполнились слезами. — Но как же вы и хозяин Рабастан? Вы больше не вернетесь? Бонни так жаль… Бонни будет тосковать, и другие эльфы тоже.

— Что поделать, старушка… Такая нам выпала судьба. Но мастер Рэйнард — ты его завтра увидишь — сможет вернуться в наш дом, когда вырастет.

Бонни заулыбалась сквозь слезы.

— О, маленький мастер Рэйнард, ваш сынок, хозяин Рабастан? Бонни будет очень-очень его любить. И будет ждать.

— Спасибо тебе. И прощай. Мне тоже жаль, — Рабастан растроганно смотрел на служанку.

— Да, Бонни. Прощай, милая. А теперь возвращайся в дом, — печально улыбнулся Рудольфус.

Бонни низко поклонилась, тихо всхлипнув, и исчезла. Рудольфус и Рабастан аппарировали на Уайтхолл, положили трупы возле глухой стены какого-то здания и бросили рядом свои палочки.

— Неужели мы правда больше не увидим ни Лестрейндж-холл, ни славную Бонни, ни портреты папы с мамой… ни сэра Роджера? Даже сердце щемит, — сказал младший брат.

— У меня тоже, — отозвался старший со вздохом. — Знаешь, Басти… у меня остался еще один долг перед прошлым. Хочу побывать на могиле Фелисити. Я уже был там, когда только узнал о ее смерти. А больше ведь не доведется…

— Пойдем, — согласился Рабастан, протягивая брату руку.

Они оказались на маленьком кладбище в предместье Эдинбурга. Рудольфус уверенно двигался вперед, Рабастан шел следом, время от времени глядя по сторонам.

— Вот и старый Вэнс, — заметил он. — И Эммелина рядом. Фелисити должна быть где-то здесь.

— Папаша похоронил ее у дальней стены, — отозвался Рудольфус. — Мне младшая Вэнс тогда сказала, что он и на могилу к ней ни разу не пришел.

Наконец они дошли до нужного места. На скромной, ничем не примечательной серой каменной плите темнели буквы: «Фелисити Доротея Вэнс». И годы жизни: 1957-1978. Ни цветов, ни памятника.

Рудольфус опустился на одно колено и дотронулся до серого камня, осторожно провел по нему ладонью, как будто погладил.

— Вот, Лиси, я снова пришел к тебе, — медленно заговорил он. — В последний раз, потому что покидаю Британию навсегда. Темный Лорд погиб, мы проиграли войну. И Белла умерла... Порадовалась бы ты этому? А может быть, сейчас бы ты на все посмотрела иначе? Я недавно познакомился с нашим сыном. Ты была бы рада узнать, что у Сэма хорошая семья, и его любят. Ему было очень плохо у деда с теткой, а я тогда сидел в тюрьме и даже не знал о нем… Глупая ты девочка, что же ты с собой сделала? Почему мне ничего не сказала? Может, была бы жива… Но Сэму повезло, его взяли к себе добрые люди и увезли в Германию. А сейчас он уже окончил Дурмстранг и скоро станет адвокатом в магическом суде. И, знаешь, он у нас красивый. Похож на моего отца в молодости, и я очень этому рад. Но и твое в нем есть…

Рабастан отошел в сторону и стоял молча. Рудольфус наконец поднялся на ноги. Порывшись в карманах, он достал два галлеона и сотворил заклинание, от которого монеты будто вспыхнули огнем, который тут же втянулся внутрь палочки. А он принялся водить палочкой над могильной плитой, и вслед за движениями его руки в камне все ярче и ярче проступали выведенные золотом слова: «Последний же враг истребится — смерть».

— Вот так, — произнес Рудольфус, словно ставя точку. И, еще раз взмахнув палочкой, наколдовал букет черных гвоздик. — Она любила гвоздики, — добавил он, повернувшись к брату.

Примечание:

(1) Описание палочки из лавра — с Поттермор. Роджер Лестрейндж — предок братьев, казненный в царствование Марии Кровавой, упоминается в главе 30 (хэдканон).