Бродяга Лимитед (джен)

Этого не должно было случиться.

Альбус и ахнуть не успел, как сокрушительным ударом несущейся с немыслимой скоростью машины собаку отбросило на обочину, в канаву. Из взвизгнувшей тормозами и пошедшей юзом железной повозки выскочил расхристанный магл и под грохот чудовищной музыки, лившейся в открытую дверцу, подбежал к жертве столкновения. Поглядел, пошевелил ногой в пёстрой обувке чёрный хвост до невозможности худой и кудлатой псины (несомненно, мёртвой), почесал в затылке. Потом осмотрел своё средство передвижения, потрогал вмятину на блестящем передке, выругался и наконец убрался прочь.

Раздосадованный Альбус Дамблдор, скрытый под чарами невидимости, подошёл к погибшему Блэку, в сердцах ругнулся:

— Да чтоб тебе в посмертии икалось, Сириус! Всю жизнь был бесполезным недоумком, смертью и вовсе подгадил. Вот с чего ты испугался, а?! Тебя ожидало захватывающее приключение, встреча со старыми друзьями, знакомство с крестником, а ты… Ладно, уснул в Азкабане, проснулся ни с того ни с сего на зелёной лужайке. Тут радоваться надо, что из страшной тюрьмы незнамо как сбежал, ты же вдруг рванул на дорогу, прямиком под колёса самобеглой повозки!

Глубоко вдохнув и выдохнув, директор постарался успокоиться, окинул взором пологие холмы под набрякшими дождём тучами. По склонам расползлись домики поселений, вились нитки дорог, вдоль них торчали многочисленные столбы непонятного назначения. Промелькнул длиннющий поезд. За облаками басовито прогудело нечто летающее. Магловский мир жил своей странной, пугающей жизнью.

Да, неприятное место. Волшебнику, привыкшему к насыщенному магией воздуху, даже дышалось здесь тяжело. Ещё и вонь переработанной нефти, металла и… прочих мерзостей. Недаром грязнокровки просто пьянели и дурели, впервые попав в мир магов.

Потом, съездив домой на зимние каникулы, первокурсники начинали что-то подозревать, да и то не все. Дети возвращались в школу, а там уж в дело вступали деканы… или не вступали.

Удивительно ли, что потом маглокровки ни в какую не желали покидать магический мир, как бы их мифические права ни ущемляли? Даже сквибы стремились вернуться, если их не выкинули к маглам в раннем детстве.

А какую немыслимую цену заломила старуха Фигг за житьё с маглами! Мерзавка. Пришлось заплатить — Гарри ведь без надзора не оставишь. И так едва ли не последние сильные скрывающие магию артефакты на дом Дурслей пришлось извести. И на самого мальчишку кое-что… Лишнее внимание ему совсем не нужно, и от вездесущих сов укрыть…

При всём при этом не переводились те, кто искренне верил, что маги и маглы живут на одной планете. Не живут. И все проходы между мирами под контролем Инквизиции, чтоб ей неладно было! Хорошо, что у Хогвартса свой собственный проход с плавающими координатами выхода, известный только деканам и директору — Основатели позаботились. Они-то не понаслышке знали, что такое свирепствующая Инквизиция.

В своё время читая заказные статьи про зверства Тома над маглами, Альбус искренне потешался. Учуди Лорд Волдеморт подобную штуку, его бы сразу же придавили, как лягушку сапогом Хагрида. Паладины Всевышнего — не те ребята, которых можно запугать или договориться. К сожалению… Эх, сколько упущенных перспективных маглокровок в их рядах! Да-а, за всё нужно платить. А за покой магического мира цена известна.

Знали бы обыватели, что на самом деле подразумевает под собой Статут Секретности… И хорошо, что не знают. Как и то, что маглы до сих пор не захватили магический мир по прозаичной причине — жить в нём они не могут, скоро умирают. Хаотичные изменения в работе внутренних органов сводят бедолаг в могилу. И чем насыщеннее магический фон, тем быстрее летальный исход. Геллерт в этом лично убедился — сколько интереснейших опытов провёл…

Более того, любые волшебные вещи, зелья, артефакты также не приносят маглам никакой пользы — только вред. Чтобы пользоваться вещицами с магической составляющей, нужно быть минимум сквибом.

Налетевший порыв ветра принёс холодную морось. Альбус зябко передёрнул плечами — опять задумался не к месту. Устал. Просто устал. Совмещать три должности непросто. Ещё и это! Его взор обратился на погибшую собаку. Капли дождя словно бисером осыпали тёмную шесть. Директор горестно вздохнул:

— Опять выверенный план менять. А как замечательно всё могло бы получиться! Поманить Избранного семьёй, подарить родного человека, а потом на его глазах организовать гибель... Сильное чувство вины — удивительно мотивирующая вещь! Да-а, роскошнейшая причина для мести! — он машинально пригладил взъерошенную ветром бороду. Покосился на мёртвую псину:

— Осуждаешь, Сириус? Скажешь, играю судьбой мальчика, как обручем на палочке? Да, играю. Потому что по-другому нельзя! Мы, волшебники, вымираем. Нас погубили наши же собственные древние устои. С каким удовольствием я спалил бы в камине все эти дрянные семейные кодексы! Это они тянут нас во Тьму, в Смерть, в Небытие! Твоя собственная семья тому пример, глупый Сириус Блэк.

Да, и с тобой я играл, и много кем ещё. Потому что не организуй я сам… И не жалею. Это нужно для Общего Блага! С историей про Мальчика-Который-Выжил я подарил волшебникам надежду на лучшее. В мире, полном Тьмы и Зла, я создал добрую сказку, где младенец победил могущественного злодея силой материнской любви. Сказка, да, всего лишь сказка, а какой получился отклик в зачерствевших сердцах! Признаться, сам не ожидал.

Знаешь, это завораживает… осознание, что живёшь во времена становления Легенды, которая будет жить спустя века. Мальчик-Который-Выжил. Мессия Света. Палладин Общего Блага. Потрясающее чувство! И я его мудрый Наставник.

Прекрасный замысел! А я… Это участь всех великих людей — быть оценёнными по достоинству только после смерти.

Да-а… Волшебникам это необходимо, Сириус. Вон сколько лет прошло, а до сих пор на имя чудесного младенца пересылают деньги и подарки. Нам, как и маглам, нужен свой Спаситель, который умрёт за нас. Пусть Гарри — сакральная жертва, но своей смертью в битве с Томом он… — Дамблдор осёкся, кашлянул, поправил заброшенную ветром на плечо бороду.

— Эх, Сириус, Сириус, ты всё равно не поймёшь. Как никто из обывателей не понял аналогию с легендами о короле Артуре. Уж сколько я намекаю своим внешним видом о Мерлине… Глупцы! Пусть их. После гибели Гарри я сам растолкую недотёпам… Ведь просил же Джеймса назвать мальчика Артуром! Как это всё бы упростило… Хотя и так неплохо. И в невесты Герою Молли родила настоящую Джиневру. Вряд ли Гарри Поттер успеет создать семью, но… пусть будет. Мне так приятнее.

Вот только с мальчиком не повезло — как на грех, уродился тихоней себе на уме. Нет в нём ни свойственной гриффиндорцам бесшабашности, ни боевого азарта, ни авантюрной жилки… Кровь артефакторов, будь она неладна. Только бы сидел в уголке и что-нибудь ковырял-разбирал! Нехорошо это для Героя, совсем нехорошо. Вот и приходится воспитывать в экстремальных условиях. И успехи есть! Всё-таки правильно подобранные друзья — это хорошее подспорье! Подталкивают, направляют, а порой и тащат, куда требуется…

Но время идёт, Сириус, мальчик подрастает. Давно погибших родителей ему уже недостаточно для мотивированной мести. Гарри их не помнит. Слишком мал был, когда осиротел. Скоро начнётся взросление — одни девочки на уме. Образы со старых фотографий окончательно поблёкнут… Вот тут-то бы и пригодился ты, Сириус Блэк. Эх, что же теперь делать? Ввести в игру Люпина как крёстного? — Альбус задумчиво ковырнул туфлей грязный конфетный фантик в скошенной траве обочины:

— Люпин… Рискованно, крайне рискованно. Со временем инстинкты оборотня-опекуна наверняка возобладают над внушением, а это новые проблемы. Зачем Гарри излишняя опека? Нет, Римус на роль крёстного не годится.

Мимо, обдав брызгами, пронеслась очередная машина. Длинный подол вырвиглазного алого цвета мантии директора надулся куполом.

— Сколько проблем ты породил своей преждевременной гибелью, Сириус Блэк… Спрашивается, а как мне теперь проникнуть в Блэк-хаус? Богатейшее же место, а борьба за дело Света требует постоянных финансовых вливаний. Наверняка домашняя казна в подвалах от золота ломится. Никогда не поверю, что все ценности Блэки в Гринготтс несли! А какая там должна быть библиотека… А хранилище артефактов… А… И всё это пылится без всякой пользы!

Альбус поморщился, поправил очки. Дождь усилился, зажурчал в канаве ручеёк, собираясь запрудой у мохнатого препятствия. Под ногами обозначился круг сухой земли. Капли воды бессильно сползали по погодному щиту, так и норовя смочить любимые туфли на квадратных красных каблуках.

Директор переступил с ноги на ногу, но уходить не торопился. Под шум дождя мысли текли плавно, непринуждённо. Именно в такие моменты его посещали поистине гениальные идеи. Главное — не углубляться, не останавливаться на деталях. Осмысление под монотонный ненавязчивый шум леса, дождя, реки — одно из умений ментальной магии, весьма полезное в жизни.

А душу подспудно царапало сожаление о потерянном на Блэка времени и канувших в бездну золотых монетах, которые ушли на подкуп нового начальника тюрьмы. Это со старым «тюремщиком» у него были доверительные отношения, основанные на взаимной выгоде. Жаль, тот помер от внезапно активировавшегося семейного проклятья — похоже, не угодил кому-то влиятельному. Ничего, и новый приручится. Впрочем, особых трудностей с «побегом» Сириуса не возникло. В документах он значился под безликим номером, так как в Азкабане сидел без суда. Теперь с гибелью никчёмной собаки поднимать шум уже и не потребуется — хоть тут экономия. Несомненно, с доступом к сокровищам Блэков всё бы многократно окупилось, а сейчас…

— Как ни крути, придётся задействовать запасной вариант — организовывать побег Беллатрикс Лестрейндж. Да-а, Бешеная Белла — это не бестолковый Сириус, её тихо-мирно не умыкнёшь. В это попросту никто не поверит и начнут копать… Значит, шум, грохот, трупы и побольше крови. Всё в духе Беллы. Да-а, придётся вложиться по-крупному. Хлопот с ней… А ведь ещё нужно придумать историю, как она оказалась крёстной матерью Гарри Поттера! Историю достоверную и убедительную.

Хотя зачем самому утруждаться? Нужно озаботить этим Дедалуса Дингла — завзятого сплетника. Вот уж кто мастак придумывать забавные небылицы. Очень полезное умение в умелых руках. Сколько замечательных сплетен в своё время было запущено, сколько репутаций рухнуло… А расстроенные свадьбы? Песня! И ведь никаких денежных вливаний не нужно — Дингл трудился за идею. Главное — не забывать хвалить.

Альбус довольно ухмыльнулся, заложил руки за спину, качнулся на каблуках. Он умел находить и держать возле себя полезных людей.

— Беллатрикс… Как же жаль, что до Нарциссы не добраться — Люциус бдит! А мистер Малфой из той породы мерзких людишек, которые, пока их не трогают, не пахнут. Связываться с ним… нет — отомстит. И не факт, что успею подкорректировать угрозу. Жаль, жаль, с милой Нарси всё было бы гораздо приятнее! Андромеда отрезана от рода… Бесполезна. Нет, только Белла.

Для дела личность Беллатрикс придётся полностью изменять — излишне буйна и своенравна. Эх, самому ментальную коррекцию подобного уровня не потянуть… Придётся нанимать специалистов — снова расходы. Слишком сильна ведьма. Слишком. Рано или поздно закладки слетят — их смоет безумием Блэков. И тут главное — не дать Беллатрикс до времени возродить Тома: Гарри ещё не готов. Мало времени на всё про всё, как же мало…

А как подвести к ней Гарри Поттера и быть уверенным, что не прибьёт ведьма знаменитого мальчишку? Поставить первой ментальной директивой безопасность мальчика? Якобы он необходим Волдеморту. Лонгботтомы ещё засуетятся… Непростая затея, крайне непростая! Но какая же интересная! Много хлопот и лишней суеты, но Блэк-хаус того стоит.

Альбус устало прикрыл глаза — план начерно готов, осталось подчистить за собой.

С профессиональной небрежностью, которая нарабатывается многими годами кропотливого труда, он трансфигурировал труп собаки в камушек, а потом с силой запулил его в поросшую кустарником низину.

Директор не увидел, как камень растаял в воздухе, не долетев до болотца. Стационарный портал — реликт немыслимо древней войны — был давным-давно уничтожен, однако часть его всё ещё каким-то чудом функционировала. От навеки закрывшегося между мирами энергетического полотна осталась маленькая прореха, способная пропустить разве что воробья. Из неё не фонило магией, не лезли волшебные создания — дырка действовала только с магловской стороны. По прихоти Судьбы тело Сириуса Блэка вернулось в магический мир.

Ночью рядом с чёрным камешком очутилось еле живое существо.

Ещё недавно оно было Красным колпаком по имени Акх, но в скоротечной битве с соперником за благосклонность прекрасной дамы сокрушительно проиграло более сильному претенденту. Победитель не ограничился ритуальными побоями дубинкой. Он хорошенько отделал поверженного Акха, а потом, войдя в раж, и вовсе в клочья разодрал красную шапку, тем самым обесчестив его, лишая имени и самой возможности оставаться в племени. Подобное было против обычаев — это всего лишь «свадебный» поединок, а не статусный бой, однако старейшины по какой-то причине промолчали.

Превращённого в отбивную изгоя бывшие соплеменники бросили в бурную после прошедшего ливня речку. Каннибалами они не были, а вот всё остальное население окрестных земель: ползающее, бегающее или летающее — охаживали дубиной и съедали с превеликим удовольствием!

Очутившись в холодной воде, бывший Акх пришёл в себя и сумел не утонуть. Река донесла его до рухнувшей в воду старой сосны. Уцепившись за её ветви, он выполз на берег, но, миновав холмик наносов, сорвался в большую лужу, кишащую невидумчиками. Занятые своими делами волшебные создания новому соседу отнюдь не обрадовались и дружно вытолкали его полумёртвое, изломанное тело в заросли осоки. Тут силы окончательно оставили невольного путешественника.

И умер бы красный колпак-без-колпака, но его нос почти коснулся невзрачного тёмного камушка, а ноздри заполнил невероятно притягательный запах концентрированной магии. Стоило облизать вожделенный камень и немножко погрызть, как раны перестали болеть. Подумав, красный колпак закатил камень в старую барсучью нору и объявил себя Стражем Сокровища. Правда, никому вокруг это было не интересно: ни мирно плывущим по небу облакам, ни озабоченно шныряющим в траве кроликам, ни легкомысленным стрекозам, ни даже плещущимся в луже вредным невидумчикам.

Теперь в любое время Страж мог облизывать и грызть своё сокровище, напитываясь изумительной энергией, исподволь меняющей саму суть его естества. Магия эта была настолько питательна, что он ни разу не вылез из убежища к воде и на охоту.

Страж спал и видел сны. Ему снился волшебник, который жил в странном месте и переживал непонятные, но захватывающе приключения.

Постепенно красный колпак-без-колпака перерождался. Чем меньше становился потихоньку сгрызаемый камень, тем больше забывалось прошлое, стираемое яркими образами и переживаниями чужой жизни. Однажды наступил момент, когда последние крошки камня были проглочены. Мутировавшее существо обрушило пласт земли над входом в нору и окончательно заснуло.

* * *

Промозглым осенним вечером, когда сырой ветер гнал, словно позёмку, опавшие листья, в низине бесшумно появилось низенькое ушастое создание, обряженное в замурзанную наволочку. Довольно уродливой внешности старый домовик одновременно оглядывался, принюхивался и прислушивался. Его дряблые уши шевелились, как локаторы, длинный обвислый нос подёргивался, стараясь уловить нечто эфемерное, а выцветшие глаза подозрительно сканировали округу. Шлёпая босыми лапками по луже и не обращая ни малейшего внимания на возмущённых вторжением невидумчиков, домовой эльф подобрался к изрытому оплывшими кроличьими норами глинистому склону. Замер.

Потом, видимо, что-то учуяв, по липкой грязи на карачках подполз к свежей осыпи, принюхался, утыкаясь носом в пучки пожухлой травы, и… принялся рыть. Из глубокого раскопа он вытащил покрытое чёрной шёрсткой существо, напоминающее щенка. Озадаченно оглядел добычу со всех сторон. Даже под хвост не забыл заглянуть. На морщинистой мордочке домовика застыло выражение брезгливого недоумения, однако избавляться от находки он не торопился. Поглядел, подумал… и забрал с собой.

Дом встретил его гулкой тишиной. Устроенное на старой, но мягкой диванной подушке на полу в каморке Кричера у тёплой стены, которая нагревалась от кухонной плиты, непонятное создание с сильным запахом и эманациями чистой крови Блэков мирно почивало. Вроде бы, это хорошо — не нужно его кормить, за ним убирать и развлекать. С другой стороны… Хозяюшка, оставшись одна, запретила убираться в доме. Она хотела, чтобы Блэк-хаус умер вместе с ней.

Вальбурги Блэк не стало, а дом всё ещё жил. Как и Кричер, которому она не успела отдать приказ на самоубийство. Оживший портрет уже не имел той власти, какая была у живой ведьмы, хранительницы домашнего очага угасшего рода. Кричер по привычке повиновался, выборочно исполнял некоторые, довольно однообразные указания хозяюшки Вальбурги, покорно наказывал себя, но… ему было скучно. И очень одиноко. Он был бы совсем не прочь поухаживать за капризным питомцем. Но даже такое сонное и не требовательное создание скрашивало его однообразные дни: иногда поскулит, иногда лапками подёргает — всё разнообразие.

В личных «апартаментах» Кричера было крохотное оконце, шириной в ладонь. Тусклый свет из него падал на когда-то сильно подранное, а сейчас аккуратно заштопанное полотно «морской» картины. На ней был изображён захваченный бурей тонущий парусник, разбившийся на скалах. Тёмная ночь, молнии, страшные волны, ветер, рвущий остатки парусов, клубящиеся тучи и… вцепившийся в доску переживший крушение моряк. Домовик мог часами сидеть напротив картины. Ему казалось, что там, на доске, один из Блэков…

Но сегодня, поглаживая тёплое тельце щенка, Кричер впервые расслабленно созерцал спасшегося в крушении, и на сердце его было удивительно легко. Теперь он знал, что у моряка всё будет хорошо.

Домовой эльф настолько оттаял в молчаливой компании питомца, что даже задумался о будущем: расширил свою ферму докси в пыльных портьерах, добавив к ним шерстяной балдахин с кровати. Тушки крупной волшебной моли он обжаривал на сковородке на кухонной плите и с удовольствием ими закусывал. А что? Вещи были пропитаны родовой магией, докси их пожирали, перерабатывали, напитывая себя так нужной Кричеру энергией. Вкусно, питательно, и крохи магии перепадают. Откуда бы ему ещё «живую» магию-то взять?

Поразмыслив, в дополнение к балдахину он вывесил ещё и парочку поношенных школьных мантий — для увеличения поголовья крылатой живности. Когда питомец проснётся, ему будет, чем подкрепиться.

Холя и лелея свою живую находку, Кричер не забыл выяснить эльфячьими путями, что когда-то ЭТО было магическим существом, которое нашло явно трансфигурированный камушек и поглотило его. А камушек… В этом-то и загвоздка! Домовик слишком хорошо помнил эманации потомка хозяюшки Вальбурги — непутёвого Сириуса. Кто убил, а потом превратил изгоя семьи в камень? Странно и непонятно.

Кричер думал.

Он устал жить в медленно умирающем доме заглохшего Древнейшего и Благороднейшего рода. Кричер хотел магически сильного и умного хозяина. И хорошо бы хозяин этот побыстрее женился. Потом бы у него детишек побольше народилось, с их изумительно щедрыми магическими выбросами — поглощай не хочу! Уж домовик бы всячески поспособствовал увеличению поголовья маленьких Блэков. Зелье плодородия в личных запасах у него ещё не испортилось. А всего-то хозяин Поллукс отдал неточный приказ: выбросить, но не уточнил куда. Вот Кричер и выбросил в чулан, в свою заначку зелий, в старом стазисном ящике для хранения ингредиентов. У него тут много чего полезного было припрятано.

Кричер — старательный домовик!

Как бусины в драгоценном ожерелье, домовой эльф перебирал воспоминания о тех временах, когда род был силён, обилен потомками и богат на таланты. Блэки много знали и много чего применяли к свой пользе. Сообразительный и расторопный Кричер частенько привлекался для помощи в ритуалах и жертвоприношениях. Одно время даже в зельеварне работал — помогал мисс Нимфее изготавливать яды.

Конечно, со смертью наследника Сириуса род окончательно не угаснет. Через три положенных года с момента упокоения последнего островного Блэка кто-нибудь из континентальных ветвей возглавит род, однако… Кричер этого не хотел. Существовало поверье, что принятые с вымершим родом домовики влекут за собой несчастья старых хозяев. Было принято рубить головы старым слугам и, может быть, призывать их по новой: молодых и полных сил.

В то, что его снова призовут, Кричер не верил. Не с его внешностью и характером. Леди Элладора однажды сказала, что он своим обликом словно олицетворяет грехи семьи… Нет, не призовут. Вернуться в мир духов — участь хуже не придумаешь. Их, бывших домовиков, отъевшихся на щедрой хозяйской магии, там очень ждут! Нет, какое-то время он продержится, но потом всё равно его ограбят и выпьют более сильные и злые.

Кричер думал, думал и придумал. То, как изменилось магическое существо, обнаружившее камень с концентрированной магией Блэков, напоминало создание гомункула. Хозяину Антаресу нравилось выращивать человекоподобные создания для опытов и ритуалов… Но в этот раз магии было явно мало, её не хватало для полного цикла перерождения питомца. Значит, нужно ещё.

И Кричер знал, где можно разжиться потерянной магией Блэков.

* * *

Промозглый мрак огромной пещеры рассеивали зеленоватые отсветы от возвышающейся на островке зачарованной чаши. Давила тяжкая аура многочисленных немёртвых обитателей озера — инфери. Даже сами воспоминания о произошедших здесь когда-то событиях причиняли сильную душевную боль, но Кричер держался. У него была Цель. Отвлекаться на прочее было попросту некогда.

Он выбрал на островке площадку поровнее и расстелил старую скатерть, на ней аккуратно развернул кусок бархатной портьеры. На ворсистой ткани покоилась школьная волшебная палочка хозяина Антареса, позабытая им за ненадобностью. Помнится, во время учёбы у него частенько приходил в негодность проводник. Сколько палочек пришлось менять… Это по окончании Хогвартса ему «взрослую» волшебную палочку сделали на заказ, где-то на континенте. Вот её он берёг.

Брать волшебную палочку в руки домовикам нельзя — Контракт накажет. Кричер и не притрагивался к красноватой полированной древесине с эманациями огня и ветра. Просто завернул в тряпицу и принёс.

Он лёг рядом и уставился на заострённый кончик палочки. Его собственная магия размывалась в этой жуткой пещере, не давала сосредоточиться в потоке чужой враждебной воли, пусть и застарелой, но по-прежнему действенной. Вот прийти-уйти по эльфячьей тропке он мог без проблем, а колдовать — нет.

Если магия домовиков не действует, остаётся применить магию волшебников. Конечно, палочковыми заклинаниями Кричер не владел, но он сотни раз наблюдал за хозяевами и помнил множество чар, проклятий и даже трансфигураций. Да, палочку в руки брать нельзя, но можно попробовать по-другому.

Облизнув губы, Кричер направил в волшебную палочку поток своей магии и тихонько шепнул:

— Указуй на хозяина Регулуса! — палочка дёрнулась, заискрилась словно в раздумье и… повернулась. Кричер вскочил в волнении, жадно уставившись на тёмную воду. Он не очень-то верил в успех авантюры, однако получилось! Потоптавшись на месте, воодушевлённый, он снова лёг рядышком с деревяшкой. Теперь уже более уверенно произнёс:

— Акцио хозяин Регулус! — из воды тут же вылетело словно выдернутое невидимой верёвкой белесое тело в остатках одежды и… перелетев островок, плюхнулось далеко позади, попутно окатив домовика брызгами ледяной воды. Перестарался!

Со второй попытки утопленник проехал по камням, оставляя по пути лоскуты тряпок, но снова булькнул в чернильно-чёрную пучину.

С третьей — едва не скинул Кричера лобовым тараном в воду, благо тот успел откатиться в сторону.

Домой Кричер вернулся вымокшим, замёрзшим и мало что соображающим от пережитых потрясений, прижимая к груди своё сокровище. Из добытого мёртвого тела любимого хозяина Регулуса получился серо-зелёный камушек. Расставаться с ним категорически не хотелось, но Кричер переборол себя. Уложенный у мордочки существа окатыш оказал поистине волшебное действие. Некто похожий на щенка, не просыпаясь, обнял камушек трогательно розовыми лапками и с хрустом принялся грызть. Измученный домовой эльф в умилении шмыгнул носом, погладил нежную шёрстку на подрагивающей спинке и принялся обдумывать, кого бы ещё окаменить для пользы рода Блэк. Жаль, склеп с саркофагами был ему недоступен…

Когда мир припорошил первый снег, диванную подушку пришлось заменить на перинку. Питомец довольно быстро рос, принимая очертания крупного чёрного пса. Кричер любовался им с затаённым восторгом. Эманации живой хозяйской крови пьянили, навевая чудесные грёзы. Невольно впитывая изливаемые флюиды, домовик немного помолодел, поправился и обзавёлся курчавой чёлкой, как в былые времена.

Из-за возросшего аппетита пришлось ещё увеличить «плантации», отдав на съедение докси норковое манто хозяюшки Вальбурги. Всё равно она его не любила. Прежнего количества обжаренной волшебной моли ему одному стало маловато, а ведь ещё и прожорливый хозяин скоро проснётся.

Когда весело зажурчали весенние ручейки, недо-пёс, сонно жмурясь, слизнул последние крошки камушка и крепко уснул.

Нужно было новое подношение.

Весна выдалась щедрой на погожие деньки.

В одичавшем саду на ветвях разросшихся вишен проклюнулись клейкие зелёные листочки. В тени кустов прятались от солнца и приторно воняли майские ландыши. В кронах яблонь, надрываясь, вопили голосистые птахи — дальние потомки тех пичуг, которым хозяин Поллукс дал доступ на скрытую территорию. Помнится, его юной беременной супруге очень нравилось, когда птички верещали. А чтоб живность возвращалась в сад после зимовки в дальних краях, хозяин у них кровь заколдовал. Надо же, не передохли пернатые, и кошки их не съели…

Кричер сверлил недовольным взглядом мелкую певунью на тонкой ветке, но поймать её не пытался. Мало того, что в ней не было магии от слова совсем, так ещё и запрет действовал. Пташка воспринималась как ценная собственность рода.

Сварливо бурча под нос, Кричер устроился на прогретом солнцем гранитном парапете террасы, как на скамейке. Рядом с ним, на расчищенном от древесного мусора и грязи пятачке, возлежал на перине спящий питомец. Оба — и домовик, и недо-пёс — принимали солнечные ванны. Кричер время от времени заботливо поправлял укрывающий будущего хозяина пуховый платок — весенний ветерок был свеж.

Годы назад он так же присматривал за совсем крохотным малышом Регулусом, когда его няня не переживала очередное недовольство хозяюшки Вальбурги… Помнится, бедняжку Дилли за пару месяцев пять раз призывали, и с каждым разом это давалось ей всё труднее и труднее. Эфирное тело духа только-только настраивалось на материальное существование, как прогневавшаяся хозяюшка его снова развоплощала.

Без сомнения, это плохо бы закончилось для бедной домовушки — она начала терять память и навыки, однако вмешался хозяин Орион. Он передал Контракт Дилли кому-то из родственников. Опытная умелая няня многим нужна: она и за младенцами присмотрит, и больных обиходит, и капризных стариков понежит, понянчит.

А хозяин Орион всегда был рад супруге досадить. Эх, были времена…

Только Кричер разомлел на солнцепёке, как набежали угрюмые тучи. Похолодало. А потом и вовсе заморосило.

Хорошенько поворчав на коварство погоды, прихватив питомца, домовик совсем уж было собрался вернуться в свою каморку, но, задумавшись, машинально перенёсся в потайную оранжерею мисс Нимфеи. Сообразив о допущенном промахе, он замер на миг, а потом расслабился. Почему бы и нет? Здесь тоже был своеобразный сад. Страшноватый, правда, и ещё более запущенный.

Спрятанное в толщу стены заколдованное на расширение помещение хранило тропическое буйство зелени. Когда-то оранжерея делилась на три отсека с прочными стеклянными перегородками. Но когда болезнь подкосила мисс Нимфею, и она слегла, чтобы уже никогда не подняться, лишившаяся ухода волшебная флора совершенно одичала. Нежные и прихотливые растения быстро вымерли. Остались живучие. Благо, вода здесь по-прежнему текла, и климатические чары сбоя не давали, а по ночам ещё нечто вроде дождика лилось из-под потолка.

У мисс Нимфеи не было способностей к гербологии, но было желание возиться с интересными растениями, которые она практично использовала в своих зельях. Весьма странное хобби для урождённой Блэк — ковыряние в земле. Кричер был у неё на подхвате.

Со временем две содержащие растительных хищников секции слились в одну, а между ними и остальным миром аварийно установился прочный и непроницаемый стационарный щит с наклонным люком. Пару раз в месяц Кричер высыпал в этот люк полное ведро отловленных крыс и мышей — для подкормки ботанических монстров. Он мисс Нимфее обещал.

Оставшаяся свободной небольшая изолированная секция была надёжно укреплена и безопасна. Она представляла собой своеобразный Зимний сад. Раньше здесь выращивались безобидные травки, деревца цитрусовых, какие-то вонючие цветочки, и возле рукотворного водопада торчал раскидистый гибискус.

Да-а, в былые времена здесь было очаровательное местечко для отдыха мисс Нимфеи. Вон, даже её любимое плетёное креслице сохранилось, правда, перекосилось и мхом поросло.

Кричер подобрался к глухой стеклянной перегородке и опасливо проверил прочность охранных щитов. Из-за грязного зачарованного стекла на него алчно пялились хищные плотоядные лианы, по-видимому, уловившие движение. Склизкие на вид, прихотливо перевитые толстые стебли омерзительно лоснились. Шевелились и шелестели дырчатые листья. Из множества приникших к стеклу шипасто-зубастых пастей тягучими каплями сочился сок… Тьфу! Безмозглые зелёные веники!

Выразив своё презрение желающим его схарчить растениям, Кричер направился в дальний угол, к водопаду.

В зимнем саду, как и во всей оранжерее, царило запустение. Тут и там торчали засохшие ветви погибших кустов, неубранный древесный мусор, выбравшиеся на дорожку корни… Впрочем, давно почившая, но по-прежнему прекрасная на портрете мисс Нимфея на него за небрежение к оранжерее не обижалась. Созданный её руками заповедник для всякой полезной в зельях травы был надёжно спрятан даже от членов семьи.

Глава семьи, конечно, знал и даже помогал в увлечении дочери — расширяющие пространство чары он сам накладывал. Несчастную свою младшенькую дочку он нежно любил. Нимфея уродилась слабой на здоровье. Замуж не вышла и всю свою жизнь посвятила зельям. Главным образом, неопределимым ядам.

Личного домовика у мисс Нимфеи не было. У Кричера, единственного из обслуги, был доступ в потайной сад — он частенько по приказу мисс, увлечённо трудившейся над котлом, приносил ей тот или иной свежий ингредиент.

Сейчас у Кричера был здесь свой уголок за цитрусовыми деревцами, растущими самосадом. В просторном плоском вазоне сплошным ковром росли кустики нужной лично ему травы. Он использовал жгучие пупырчато-фиолетовые листья вместо приправы к жаренным докси.

Пристроив перину с питомцем в удобном месте, домовик принялся ощипывать в корзинку жгучие листья.

— Здравствуй, негодник, — приятный женский голос прозвучал оглушающе в заброшенных интерьерах. Кричер едва не выскочил из собственной шкурки от испуга. Мисс Нимфея редко появлялась на своём «садовом» портрете, в основном проводя дни на картине в зельеварне. А разговаривала с домовиком ещё реже.

— Рад приветствовать, мисс Нимфея! — Кричер низко поклонился, прошуршав ушами по мусору.

Вечно юная ведьма благосклонно кивнула, не отвлекаясь от вязания. Блестящий серебряный крючок так и мелькал в её ловких пальцах.

Мисс Нимфея до последнего вздоха сохраняла ясный разум, а это у Блэков большая редкость, от того её изображение могло не только ругать, шпынять и наказывать верного домовика, но и давать полезные советы. Кричер это очень ценил.

Только у мисс Нимфеи он мог попросить доступ к Ритуальному залу. Пусть она никогда не была его Хозяюшкой, но ему велели её слушаться и во всём помогать. Он помнил.

Где-то там, вдали от надёжно спрятанного волшебного дома на площади Гриммо, бесполезно бегали бастарды — носители крови Блэк. А ведь могли бы послужить величию семьи! Но не зная имён, Кричер не мог добраться до будущих претендентов на окаменение. Имена он мог бы выяснить на большом родовом гобелене.

А бастарды точно были. Домовик помнил, как хозяюшка Вальбурга обязательно устраивала грандиозный скандал хозяину Ориону, обнаружив новый серый листик, отходящий от его имени на родовом гобелене. Жаль, домовым эльфам вход в ритуальный зал закрыт, а на публичном гобелене в малой гостиной незначительные подробности, такие как побочные дети, не отражались.

Нимфея терпеливо выслушала Кричера, не отрываясь от вязания. Потом поглядела через лорнет на притащенного поближе к портрету питомца, задумалась.

— Любопытно… И весьма неожиданно. Впрочем, ты всегда был изрядным пронырой и выдумщиком, Кричер. Слишком умный и самостоятельный для домовика. Этим мне и нравился. Ну кому бы ещё на ум пришло вырастить из случайного гомункула нового Лорда Блэк? Затейник! А знаешь… я одобряю. И помогу тебе не делом, так советом.

То, что ты додумался самостоятельно восстановить наш род, похвально, но будь последователен в действиях.

И начнём с бастардов. Ты не подумал, что разбавлять чистую кровь Блэков какими-то полукровками явно не следует? Вдруг это станет препятствием на пути твоего выращиваемого хозяина к титулу Лорда? Будет очень обидно… — мисс Нимфея, протерев батистовым платочком лорнет, грустно вздохнула.

— Не нужно мешать прекрасные ингредиенты с порченными. Поверь, хорошее зелье таким образом не сваришь. К тому же ты не подумал о защите, которую накладывают заботливые отцы на своих случайных отпрысков именно от таких вот умников, как ты. А Орион был достаточно чадолюбив. Не хватало ещё на будущего Блэка личное проклятье отхватить! Так что отступись и забудь. Ищи другие способы подкормить своего питомца. Советую попробовать дать ему на съедение артефакты с камушками. У тебя, прохвоста, наверняка что-нибудь этакое припрятано. Вот и порадуй пёсика. А теперь иди. Этот портрет пока будет основным — я побуду на нём. Обдумаю следующие действия и сообщу тебе.

* * *

Разнообразных артефактов на основе драгоценностей в Блэк-хаусе было немало. Другое дело, что в основном они хранились в специальной сокровищнице, а частью — в семейной казне, доступа в которые у домовиков не было. Но и так насобирать по туалетным столикам и шкатулкам Кричеру удалось полную коробку всякого разного.

Усевшись поудобнее, Кричер принялся «угощать» питомца.

На жемчужные ожерелья «щенок» не реагировал совсем. На украшенную шпинелью расчёску с чарами укладки пренебрежительно фыркнул. Кольца с камушками расшвырял носом, как свинья, роющаяся в объедках. Старинный боевой жезл с огненными проклятьями недо-пёс, не просыпаясь, попытался прикопать задней лапкой. От безобидного на вид костяного веера с опалами отполз в сторону. Бриллиантовую диадему обнюхал, даже лизнул, но… потерял интерес.

Кричер расстраивался, теребил себя за уши, но всё подносил и подносил к мордочке питомца новые «вкусности». Пол в каморке уже напоминал сверкающую ювелирную ветрину. Эх, добраться бы до семейной казны!

К великому огорчению домовика, все добытые им артефакты недо-пёс отказывался пробовать на зуб. Похоже, в них не хватало чего-то особенного, необходимого будущему хозяину.

В отчаянии Кричер приволок даже самопомешивающийся котёл, за ним — россыпь волшебных палочек и тесак с чарами тонкой нарезки, и ступку с пестиком, и лиф бального платья хозяюшки Вальбурги с россыпью самоцветов… Теперь каморка походила на свалку разнообразного магического хлама.

Казалось, домовик перепробовал всё: волшебные картины, зачарованные книги, особенную обувь, детские погремушки, серебряный сервиз и золотые кубки с вмонтированными определителями ядов… Даже школьные принадлежности, вплоть до громоздких сундуков, дал обнюхивать привередливому питомцу. Устал, вымотался, но ничем «щенка» не заинтересовал.

Будущий хозяин угощаться магическими штучками брезговал. Он безмятежно посапывал в ворохе драгоценностей и на метания преданного слуги не реагировал.

Убрав из-под зада колючую заколку, Кричер тоскливо уставился на «морскую» картину. Сомнения грызли душу. Была в его заначке волшебная штучка, которую он боялся и истово ненавидел. Даже находиться с ней в одной комнате было тошно. Стоит ли показывать её питомцу?

За долгую жизнь в тёмной семье Кричер повидал немало ужасных артефактов. Особо тошнотворными были разнообразные жезлы Боли, Крови и прочие атрибуты малефиков и некромантов. Но ЭТО даже среди особых мерзостей было чем-то выдающимся. Словно в старинном медальоне скрывалось истинное Зло.

И дать его питомцу?! Немыслимо! Но…

Кричер вытащил из тайника «злой» медальон хозяина Регулуса и долго на него смотрел. Так необходимой питомцу живительной энергии в нём было очень и очень много. Это чувствовалось. Эх, слить бы её недо-щенку, не тревожа мерзость…

Он, намотав цепочку на палец, чтобы быстро отдёрнуть в случае нужды, и затаив дыхание, опустил жуткое украшение на перинку возле мордочки «щенка». Реакция последовала мгновенно: рывок — и медальон исчез в зубастой пасти! Подвывая от ужаса и ругая себя за глупость, домовик упёрся пятками в перину и изо всех сил тянул, пытаясь выдернуть плохую вещь обратно. Будущий хозяин был против. Даже зарычал!

И всё же Кричер сумел отобрать медальон… когда питомец его выплюнул. Изжёванная безделушка потеряла форму и благородный блеск старого золота. А также напрочь лишилась зелёных камушков. Выглядела она, словно побывала в желудке огнедышащего дракона. Даже как будто подкоптилась. Злую ауру блямба на цепочке утратила напрочь.

Сам не зная почему, Кричер тихонько ронял слёзы, сжимая в кулаке испорченный медальон. Последняя воля хозяина Регулуса была исполнена — злая вещь уничтожена. Домовик дул на оцарапанный палец и с тревогой следил за питомцем. К утру стало ясно, что страшное подношение недо-псу не повредило, а как бы наоборот — вон шёрстка залоснилась! Что-то полезное и приятное для себя он, несомненно, получил, однако на росте псины это не сказалось. Как сладость схрумкал. Эх, где бы ещё добыть таких… конфеток?

* * *

В Зимнем саду всё так же журчала вода в водопаде, копошились за стеклом хищные лианы, покачивались ветки гибискуса под наколдованным ветерком. Слушая отчёт Кричера, мисс Нимфея на портрете задумчиво разглядывала своё нескончаемое вязание.

— Тебе нужно раздобыть союзника из волшебников, — вдруг произнесла она.

— Союзника? Кричер не понимает… — вытаращился домовик на собеседницу, от избытка чувств прижав кулаки к груди.

— Да, волшебник тебе необходим. Вспомни, чем отличаются домовики от прочих разумных существ, живущих в Подлунном мире. Вы не имеете Искры Творца. Вы действуете по однажды усвоенным лекалам, повторяете показанное вам — в этом вы хороши. Но создать что-то своё, к примеру, новую рунную вышивку на одежде, нарисовать картину, изобрести зелье, придумать амулет — это вам не дано, как ни обучай. Сейчас ты пытаешься повторить в урезанном варианте создание гомункула, как это делал братец Антарес. Но дай угадаю: ты не подумал, как будешь нового хозяина пробуждать. Тебе это просто не пришло в голову, как и множество других нюансов. Поэтому ищи союзника, Кричер. Волшебник тебе необходим.

— Кричер виноват! Кричер себя накажет!

— О, прекрати, неугомонный! Слушай мои слова внимательно. Учитывая печальное положение Блэков, от взрослых магов остерегись. Они могут попытаться захватить алтарь рода. Мало ли охочих до чужого добра умельцев? Лучше всего подростка… Да, юного мага, не первокурсника, но и не недоросля. У старших юнцов уже полно амбиций — трудно будет договориться о цене. Сильного, в меру умного, не слишком жадного.

В идеале — сироту. И не забудь взять с него Клятву о неразглашении. Действуй, Кричер!

Дождь лил и лил за окном, словно хотел утопить город, ну или смыть в океан. Из-за сырости нельзя было вынести питомца в сад, а из-за невыполненного задания мисс Нимфеи не стоило пока появляться в оранжерее. Заняться было нечем.

Кричер не представлял, с какой стороны взяться за решение поставленной перед ним задачи: добыть волшебника-подростка-сироту. И нужно не грязнокровку, а достойного отпрыска древних семейств. С кем-то недостойным Кричер объединиться к обоюдной пользе просто не смог бы. Да-а, сильные мажата во множестве водились в Хогвартсе, однако кто же туда пустит без приглашения чужого домовика? Сейчас его хозяева там не учились. Были и другие магические школы, но где они расположены, Кричер не знал. Ох, мисс Нимфея…

Кричер бесцельно бродил по дому, словно неприкаянное привидение. Мелькали сумрачные, увешенные тенётами коридоры, обветшавшие залы, пропахшие старыми тряпками и плесенью личные покои. Скрипели несмазанные двери. Постанывали рассохшиеся ступени лестниц. Недовольно гудели потревоженные полчища докси…

В личном кабинете хозяина Ориона Кричер споткнулся о загнувшийся угол ковра и воткнулся головой в пыльное кресло у камина. От удара что-то сдвинулось в голове, и перед глазами словно живой возник почивший хозяин. Как всегда, в потёртой домашней куртке, которую люто ненавидела хозяюшка Вальбурга. Сам полулёжа в кресле, ноги — на мягкой скамеечке, протянуты к огню. В руке бокал. А докучливым гостям хозяюшка говорила: «Орион занят решением возникшей проблемы».

— Решением проблемы… — потрясённо прошептал Кричер.

Вот как нужно делать! Благо, портретов в кабинете нет — не выносил хозяин Орион говорящие картины, значит, Кричера никто не шугнёт прочь.

Щелчком пальцев раскочегарив камин, Кричер подтащил поближе к огню слегка продавленное кресло, уселся, взгромоздил на ноги вязаный плед. Коротенькие ноги до скамейки никак не дотянуть, но и так пламя в камине приятно пятки согревало. Посидел. Чего-то не хватало. Вспомнив об упущенной детали, перенёсся в винный погреб. Вернулся с пыльной бутылкой Hennessy VS, бокалом и специальной закуской на фарфоровой тарелке. Ни фруктов, ни сыра, ни шоколада в доме не было, но в стазисе сохранилось несколько клубней картошки. Художественно поработав ножом, он придал картофелине форму груши и красиво нарезал. Ломтики посыпал своей приправой из жгучей травы.

Огонь пригревал. Мягкий плед добавлял уюта. На столике рядом исходил противно-едучим ароматом благородный напиток в бокале. Заветривались и темнели на воздухе ломтики «фрукта»…

Теперь, в правильной обстановке, следовало решить проблему, однако мысли сворачивали куда-то не туда. В тепле камелька почему-то думалось о питомце.

После поглощения «злого» медальона недо-пёс как-то оживился, хоть и не проснулся. Его сон стал беспокойным, но не сказать, чтобы тревожным, скорее содержательным. Он часто поскуливал, пытался гавкать, шустро перебирал лапками, изображая бег, двигал мордочкой…

Кричер умилённо вздохнул, предвкушая его пробуждение и весёлые гонки по дому: разбитые вазы, собранные в гармошку ковры, погрызенную обувь, лужи на паркете и обдёрганные портьеры… Счастье!

И было немного жаль, что показал питомца мисс Нимфее. Да, превратить пса-анимага в человека Кричер не сможет — это высшая человеческая магия, но его бы и весёлый щенок устроил. С годик бы порадовал старика, а потом уж… как-нибудь… Но что сделано, то сделано.

Слуга Древнейшего и Благороднейшего семейства торжественно поднёс бокал с коньяком к отвислому носу, шумно понюхал, как это делал хозяин Орион… и едва не выронил из рук стекляшку. Ядрёные винные пары аж до слёз проняли! В голове странно зазвенело. А ведь хозяину эта элитная отрава помогала думать! Может, Кричер неправильно нюхнул?

Педантично повторив омерзительное действо, домовик растёкся в кресле и уставился на отсветы огня на потолке.

Итак, где взять лояльного Блэкам волшебника-подростка-сироту?

Потребовалось ещё несколько «нюхов», пока в памяти не всплыл случайно подслушанный разговор хозяев. Они обсуждали крестника наследника семьи — младенца Поттеров, внука мисс Дореи. Оказывается, Гарри Поттер полукровкой не был, так как его маглорожденную мать, Лили Эванс, ввели в род Поттер полным магическим обрядом. Обновление крови.

Кричер сонно икнул и натянул плед на голову.

Несмотря на дополнительные «нюхи», других сирот он вспомнить не смог. В памяти шебаршилось что-то связанное с наследником Лонгботтомов, но подробностей Кричер не знал. В последние годы жизни хозяюшка Вальбурга происходящим в мире не интересовалась.

А мысль о ребёнке Поттеров воодушевила. Гарри Поттер… в нём текла кровь Блэков. И он не был бастардом. И был сиротой. Если что, мстители не прибегут за воздаянием. Правда, в годовалом возрасте он победил Тёмного Лорда... но у всех есть свои недостатки. Немыслимая и абсурдная победа настораживала, однако взглянуть на мальчика Поттера явно стоило. И уже на месте определиться, будет ли он полезен Блэкам.

Слезть с кресла Кричер не смог — запутался в пледе. Лёжа на полу, вдруг вспомнил, что после первого бокала хозяин Орион наливал второй и раскуривал сигару…

«Проблема Кричера не настолько трудна», — подвёл итог домовик, многозначительно икнув.

* * *

В ныне пустующей спальне Матери Рода было сумрачно, грязно и пыльно. Когда-то хозяюшка Вальбурга, выйдя замуж за хозяина Ориона, сделала здесь ремонт по своему вкусу. Признаться, у жившей здесь до этого хозяюшки Глории, матери Ориона, спальня была куда как светлее и милее. Тогда Кричеру очень нравилась стоявшая у окна мягкая полосатая козетка, и когда хозяев не было дома, он нагло на ней валялся.

В спальне суровой Вальбурги никакие легкомысленные козетки не водились. Стены, обтянутые тёмно-зелёным шёлком, мебель красного дерева, кровать под тяжёлым парчовым пологом, трюмо с зеркалами, бюро со множеством ящичков… И бордовый ковёр на полу. Никаких цветочных гобеленов и прочих вышивок в рамочках.

Поднырнув под балдахин, Кричер, цепляясь за покрывало, ловко забрался на ложе, прополз по подушкам и, прищурив глаза, уставился на резное деревянное изголовье. Среди барельефных сцен охоты на оленей в лесу он нашёл неприметное изображение стилизованного цветка с шестью лепестками. Серединка венчика выпукло выступала. Машинально обтерев пальцы о заношенную наволочку, он аккуратно провернул выступ против часовой стрелки. В массиве дерева что-то звонко щёлкнуло, едва слышно заскрипело, и открылась крохотная ниша, где загадочно блеснул перстенёк с голубым камнем. Кольцо-соглядатай. Кольцо-шпион. Большой секрет хозяюшки Вальбурги, который домовик нечаянно подсмотрел.

Как пользоваться редким артефактом, Кричер знал. Хозяюшка любила бормотать под нос, комментируя свои действия.

В очередной раз заподозрив «блудливого мерзавца Ориона» в супружеской измене, Вальбурга вынимала из тайника колечко и принималась вычислять его новую подружку. Перстенёк следовало привязать к лапе совы, к другой лапе прикрепить тубус для письма и отправить письмоноску к отсутствующему дома супругу. И нет, сова письмо не отдавала — артефакт не позволял ей исполнить привычное действо. Птица лишь облетала по кругу ближайшую к дому местность, к которому вело чутьё. Там, в центре, в данный момент находился Орион Блэк. Завершив облёт, сова возвращалась к хозяйке, доставляя «запомненные» кольцом координаты.

Орион был хитёр и осторожен, но про колечко не знал, а потому, пусть не с первого раза, однако новую пассию мужа хозяюшка Вальбурга вычисляла. И поступала, как ей заблагорассудится. Против чистокровных ведьм она не возражала. Если же родословная красотки ей не нравилась…

Выполнив все положенные действа, Кричер отправил престарелую птицу из совиной башенки с клочком пергамента вместо письма мальчику Поттеру. И с предвкушением сел ждать.

Принесённый результат разочаровал. Эти координаты Кричер знал — Хогвартс. А где же ещё быть мажонку, если в школе идут занятия? Подумав, наказал себя за глупость: прижал пальцы холодным утюгом. Показалось мало. Тогда прищемил ухо дверцей нетопленной печки. Успокоился.

Рано или поздно, но в школе наступят каникулы, Гарри Поттер покинет зачарованное и хорошо охраняемое место. Уж тогда-то Кричер до него доберётся!

* * *

В начале июля кольцо-шпион всё-таки выследило место, где летом проживал Гарри Поттер. Переместившись тёмной ночью по полученным координатам, по первости Кричер оказался рядом с большим магловским магазином. Значит, во время облёта местности совой мальчик Поттер был здесь.

Теперь-то Кричер найдёт неуловимого мальчика Поттера! Тем более, что в магловском поселении чувствовалось присутствие сильного волшебника и невнятные отзвуки жизнедеятельности неких многочисленных магических созданий.

Обследовав спящий городок, Кричер поначалу обнаружил целую стаю полукнизлов. Их хозяйкой была пожилая сквибка.

Кричер даже сплюнул с досады: дурёха не понимала, что содержать полукнизла для таких, как она, можно только в магическом мире. Здесь же, за неимением свободной магии, зверушки тянули из неё те крупицы силы, что у той вообще имелись. И ладно бы один, так их штук десять! Кошаки вовсю пили жизненную силу старухи, стремительно сокращая срок её существования.

Для домовика было очевидно, что жива сквибка только потому, что поблизости проживал сильный мажонок. Детские бурные выплески магии активно поглощались полукнизлами.

А утром Кричер увидел вышедшего из дому мажонка. Гарри Поттер… пугал. У Кричера аж чёлка встала дыбом!

С господином Гарри Поттером было что-то не так. Совсем не так. Ощущение… словно… словно мальчик частично принадлежал не только этому миру. Многомерность.

Кричер в гуще кустов вцепился в собственные уши и сжался в комочек. Кричер не понимал. Кричеру было страшно. Ох, нельзя заиметь такого врага. Никак нельзя!

Господин Поттер мирно копался в клумбе с аляповатыми и наверняка вонючими цветочками, а его аура волшебства оглаживала обихоженные им растения. Не друид, нет, но близко. Друидов, а по-нынешнему времени — гербологов, Кричер повидал немало. Их личная магия всегда пахла всеми оттенками влажной земли, некими растениями и, обязательно, нагретой на солнце древесиной.

Магия господина Поттера сильно «пахла» зелёными яблоками. Этот запах явно маскировал нечто совсем иное — пробивались слабые нотки медной окалины и… что-то совсем уж невнятное. Яблочный дух надёжно всё забивал, мешая распознать. Словно юный господин подспудно прятал себя, поди и не подозревая об этом. Недоверчивый. Скрытный. Опасливый. И очень сильный.

Стараясь не колыхнуть не то что веткой, а даже листочком, Кричер тихонько выбрался из кустов и молча припустил прочь. Уходить на эльфийскую тропу рядом с господином Поттером показалось… неправильным.

На следующий день Кричер вернулся к безликому магловскому дому. И смотрел. Жизнь потомка древнего рода была тиха и однообразна: работы в саду, помощь по дому крикливой тощей сквибке с родственной господину Поттеру кровью, походы в магазин за продуктами.

Однажды, когда господин Поттер подстригал садовую изгородь, за которой прятался Кричер, домовик решился: он осторожно приладил на юного волшебника свою крохотную, как тусклая искра, метку.

Всё равно одежда господина так просто светилась от чужих маячков. Часть из них уже потухли, исчерпав себя. Маленькая и незаметная «капелька» домовика совершенно терялась на фоне более грубых магических отметин.

Удовлетворённо вздохнув, домовик колыхнул вислыми ушами. Если случится с господином Поттером беда, Кричер услышит и попытается помочь. Иметь подобного должника очень-очень полезно. Правда, метка продержится до первого ритуального очищения, однако, судя по всему, бытовой защитой господин себя не обременял. Ох уж эти подростки! Юные Блэки тоже совершенно о себе не заботились…

Уже собираясь окончательно отбыть восвояси, Кричер едва не столкнулся нос к носу со здоровенным дымчатым полукнизлом, который его явно чуял, но не видел. Это было странно. Присмотревшись, домовик едва не взвизгнул от изумления! Химера! В кошачьем теле вольготно прижился мелкий дух. Неудивительно, что своеобразный кот учуял другую химеру, ибо в искусственно созданном магией тельце Кричера проживал подобный дух. Только куда старше, мудрее и уж точно сильнее! В своём родном мире духов — Эфире — Кричер с удовольствием пообедал бы подобной наглой малявкой.

И, главное, химера не может быть питомцем и уж тем более фамильяром. И химер целая стая! Феерическая Удача!

Если до этого он бы не решился на воровство, сжал бы волю в кулак и удержался, как бы коты сквибки бессовестно его ни искушали, то теперь внутренний запрет на похищение чужого спутника испарился. Пусть у котов-химер была ментальная связь со сквибкой, образы-картинки они ей передавали. Но! Связь была ритуальной по Контракту. Слабые подневольные духи Кричеру не указ, а законная добыча!

Дымчатого полукнизла Кричер деловито оглушил. А чего стесняться? Местечко укромное, между кустами и стеной домика для вонючей и завывающей металлической повозки маглов. Кот-химера оказался неожиданно силён! Хорошо, что он не ждал нападения…

У Кричера аж лапки дрожали от предвкушения, когда после всяческих приготовлений обратил добычу в серый камушек. Теперь ему было, чем порадовать питомца — целая стая потенциальных камушков!

Будущий Лорд Блэк с интересом обнюхал подношение, и… брезгливо фыркнув, уткнул нос в перину.

Домовик растерянно поскрёб ухо с торчащим пучком седых волос.

Следующую добычу Кричер предложил семейному алтарю. Вот кто принял жертву с благодарностью! Невелик зверёк, а пользы от него сколько! Дом Блэков поскрипывал и потрескивал, залечивая нанесённые временем изъяны.

После третьего похищенного полукнизла коты что-то заподозрили, из дому выходили неохотно и сразу же влезали на деревья. Охота стала азартной. Кричер блаженствовал. Жаль, химеры быстро закончились…

Но питомцу по-прежнему был нужен камушек.

Всё так же журчала вода в миниатюрном водопаде, омывая яркую агатовую гальку на дне чаши. Шелестел под ветерком гибискус, роняя в воду лепестки. Догнивали на земле осыпавшиеся с ветвей перезревшие мелкие апельсины. Маячили за заляпанным стеклом хищные лианы в тщетных мечтаньях отведать вкусного домовика.

Только портрет мисс Нимфеи опустел.

Со спинки нарисованного кресла свешивалась забытая шаль. На столике нежно голубели клубок ниток и незаконченное кружево… Прекрасная мисс Блэк ушла.

Память портретов коротка. Они хорошо помнят минувшую жизнь и совершенно не способны надолго запоминать события после смерти: неделю, может, месяц… У каждого портрета по-разному. Зато сплетни двух-трёхвековой давности ожившие картины обсуждали неустанно. Почему бы и нет? Кто не знал, тому рассказали, а он забыл. Значит, можно снова облагодетельствовать забавной историей. Наверное, пока краска с холста не отвалится, так и будут мусолить разные глупости.

В своё время хозяина Регулуса это сильно удручало. Он жаждал тайных знаний, пересказа и цитат из утраченных книг… Однако нарисованные родичи не спешили что-то эдакое вспоминать.

— Я готов Адским огнём спалить эти крашенные никчёмные тряпки! Ну кому интересно, какие кружева болтались на нижней сорочке фаворитки давно покойного короля? Или непроходящий насморк забытой королевы? А как бесстыдно жульничал в картах сэр Фредерик! А как пошло шутил сэр Альберт! А как тайком нюхал какую-то гадость сэр Ульям! А немодная мушка на щеке у этой деревенщины леди Маль! Бесит! Точно как-нибудь спалю!

Изображение мисс Нимфеи разительно отличалось от прочих портретов предков остротой и живостью ума. Она не любила вспоминать покрывшиеся пылью сплетни, не доставала живых поучениями. Она была другой. И Кричер начал надеяться… Но нет, чуда не произошло. Своеобразный питомец слуги рода забыт, и мисс ушла на своё любимое изображение в зельеварне. Наверное, снова будет изобретать так и не законченный при жизни яд. Когда она снова посетит оранжерею? Через год, не раньше.

Кричер, горестно моргая, смотрел на покинутый холст. Он снова остался один. А так хотелось рассказать о господине Гарри Поттере, получить похвалу и наставления…

За спиной с пронзительным скрежетом прошлась шипами по стеклу особо настырная лиана. Кричер раздражённо дёрнул ухом. Проглоты окаянные, толком погоревать не дадут! Корни лиан сосут соки из жирной, удобренной земли, а им всё равно кого-нибудь живого подавай!

Потоптавшись на месте, домовик тяжко вздохнул, поддёрнул обвислую наволочку на тощих плечах и отправился заниматься насущными делами. Крысы на помойках сами себя в ведро не наловят.

* * *

Странное чувство, похожее на невнятный зуд, когда вроде бы чешется, но непонятно, где, не оставляло Кричера вот уже который день. Он беспокойно рыскал по дому, надолго замирал перед «морской» картиной, лелеял недо-пса… Зуд вроде бы временами стихал, но потом возвращался вновь. Только к вечеру третьего дня до Кричера дошло: кто-то осторожно с помощью магических приспособлений изучал подступы к дому, тревожа чуткие стационарные щиты. Похоже, на особую чувствительность защиты взломщики не рассчитывали. До недавнего времени так оно и было — это химеры щиты зарядили. Ишь как ко времени пришлось!

Парадные врата Блэк-хауса, согласно традиции Древнейших и Благороднейших, открывались на Серебряную площадь в магическом квартале. Там было всё как положено: литые ажурные створы с гербами, подъездная аллея, выложенная цветной брусчаткой, лепреконские фонари с мертвенно-зелёным светом… Всё достойно, всё как полагается. Не хуже, чем у именитых соседей. На памяти Кричера, парадным входом пользовались только во время свадеб. Почему-то и через небольшую калитку гулять по магическим улицам ходили редко, как-то не принято было. Да, в последний раз створы открывали, когда из свадебного кортежа на лестницу портика ступила невеста Вальбурга.

В остальное время Парадные врата находились под сильным скрывающим амулетом. Почему? Кричер не знал. Гости приходили по Дымолётной сети, порталами или аппарировали в специальный зал, а вратами никто не пользовался. Может, и в других Древнейших и Благороднейших семьях было так же?

А чёрный вход Блэк-хауса выходил в мир простецов. Странный, чуждый и опасный мир, за которым Кричер порой наблюдал из пары полуподвальных окошек первого этажа. Остальные окна демонстрировали сад или виды Серебряной площади.

Сам дом скрывался в пространственном кармане. По сути, Блэк-хаус представлял собой своеобразный мост между мирами. И особый повод для гордости Кричера. Потому что личный вход в мир маглов был только у Древнейших семейств. И это враньё, что за всеми порталами следит Инквизиция. На все инквизиторов не напасёшься!

И теперь кто-то скребётся с чёрного входа, однако рассмотреть визитёров Кричер не смог. Понял только, что пришли не свои — чужие. Скорее всего, пытались нащупать вход артефактом, заряженным кровью Блэков. Но что-то у них там не получалось. Наверное, кровь взята у бывших мисс Блэк, которые в замужестве вошли в род мужа. Пустая затея! Хотя сами урождённые дочери рода прошли бы. Кроме мисс Андромеды, само собой. А так чужих Кричер никого не пустит.

В последующие дни домовик развлекался наблюдением за неудачливыми вторженцами. Он научился воспринимать их, скрывающихся под заклятиями, как серые сгустки магии. Обычно «гостей» было двое, но иногда к ним присоединялся третий. Вот его домовик видел отчётливо. Видать, от большого ума волшебник украсил себя «детскими» артефактами Блэков, потому подсвечивался для слуги рода, как светлячок в ночи. Откуда только взял?

Эх, этого бы докучливого да на алтарь затащить! Силён… И некромантский жезл у него вместо волшебной палочки очень интересный. Сей артефакт замечательно смотрелся бы в сокровищнице Блэков. И потерянные артефакты вернулись бы в семью… Жаль, издали не разглядеть, что за штучки.

Тайком, как им казалось, покопошившись, но, по-видимому, не добившись желаемого результата, незваные гости ушли. А жаль.

* * *

Маячок на господине Поттере подал сигнал поздним вечером, на исходе лета. Признаться, Кричер и думать о нём забыл, однако на молчаливый призыв о помощи ринулся, не раздумывая.

И попал в центр дичайшей вакханалии!

Сумерки, закат в полнеба, палаточный городок и… крики, взрывы, пожары, все орут и куда-то бегут. Кричера едва не стоптали, благо успел шмыгнуть за выкинутый из разорванной палатки с пространственным расширением массивный шкаф.

Что происходит?!

В полнейшем изумлении домовик высунулся из укрытия, пытаясь понять, где господин Поттер, и едва не лишился уха от промелькнувшего рядом шального проклятья. Как в страшном сне на него надвигалась шеренга магов в чёрных мантиях. Их лица скрывали металлические маски — Пожиратели Смерти. Маги печатали шаг, распевали залихватскую песню и пили что-то из передаваемых по рукам бутылок. При этом швырялись проклятиями, поджигая и разрушая палатки, награждая вредоносными чарами всех без разбора… Над ними в воздухе принудительно кувыркались фигуры людей.

И всё бы ничего. Какое ему дело, как волшебники развлекаются? Но Кричера крайне возмутил тот факт, что в руке одного из магов полыхал багровым светом Жезл Ужаса, полвека назад похищенный с традиционной выставки в Министерстве, где хозяин Орион выставил на всеобщее обозрение старинные, вышедшие из обихода артефакты семьи. Тогда многие именитые семьи демонстрировали достояние предков. Это было престижно. И многие их лишились. Как выяснилось впоследствии, охранялась выставка чисто символически.

Украденное не нашли. Хозяин всё ждал, что некто предложит Блэкам выкупить своё достояние, но нет. На торгах не продавали, и в Лютном артефакты не всплыли.

А Кричер вора нашёл!

Рядом послышался стон. Кричер встрепенулся, заглянул на другую сторону шкафа. Неподъёмная мебель придавила ноги мажонка. В отсветах пожара лохматый, с криво сидящими на носу очками подросток бессильно скребся, пытаясь освободиться из-под придавившего его груза. Вокруг разливался сильный запах зелёных яблок и расплавленного металла. Причём «металлический» запах проступал всё отчётливее.

Кричер встретился с полными боли и отчаяния зелёными глазами.

— Господин… господин звал Кричера? Господину нужна помощь?

— Помощь… нужна, — облизнув пересохшие губы, прошептал мальчик. На его щеке кровила длинная царапина. Одежда сбилась, выставив на обозрение впалый живот. Звуки страшного песнопения звучали совсем близко.

— Куда доставить господина волшебника?

— Лес. Там друзья… — господин Поттер повернул голову и, не мигая, уставился на приближающихся «масочников». Его глаза начали светиться нехорошей зеленью. Дохнуло жаром алхимического атанора с созревшим расплавом Лунного серебра, а потом вдруг отчётливо повеяло тленом древнего склепа.

Домовик от страха тихонько заскулил, но не ушёл, хоть и очень хотелось. Может быть, это единственный шанс стать полезным могучему господину Гарри Поттеру.

— Кричер не понял! Господину волшебнику нужно представить место! — домовик магией приподнял шкаф и осторожно сжал мальчишескую ладонь. Поттер моргнул, перевёл взгляд на добровольного помощника. В светящихся глазах отразилось понимание. Он кивнул, сообщая о готовности. Выйти на эльфячью тропку у Кричера получилось без затруднений.

Пространственная магия господина Поттера была похожа на горную реку, с порогами, камнями, водоворотами и сильнейшим течением. Но юный маг не знал своей силы и толком не развивал способности. Поди, и аппарировать ещё не умел. По опыту наблюдения за сильными магами, Кричер мог сразу сказать: с Дымолётной сетью у господина Поттера взаимная нелюбовь. Красиво, с достоинством, выйти из камина у него вряд ли когда-нибудь получится, а вот вылететь в облаке золы и сажи и шмякнуться на пол — это запросто. Удел юного мага — создание мощных портключей и аппарирование с грузом на запредельные расстояния. Транспортный камин не для него.

Домовик с восторгом окунулся в бурный поток, ловко управляя течением, и вышел… непонятно где. Аккуратно опустив на траву раненного волшебника, Кричер подозрительно огляделся. Это точно не лес! Перед ними на фоне звёздного неба громоздилась несуразная конструкция из небрежно налепленных друг на друга, словно детские кубики, помещений. Крепилось строение грубо выполненными строительными чарами. А уж запах здешней магии…

— Нора, — выдохнул Поттер. — Спасибо, Кричер. Я Добби звал, но он не откликнулся. А ты пришёл.

— Господин крестник Блэков. В господине течёт кровь Блэков. Кричер — домовой эльф Древнейшего и Благороднейшего рода Блэк. Кричер услышал.

Он незаметно оторвал лоскуток от своей наволочки, очистил его чарами и, устраивая волшебника поудобнее, сумел стереть кровь с его щеки. Пригодится.

— Я никому не скажу о тебе. Навру, что с перепугу аппарировал. И даже не буду выяснять, кто твой хозяин. Но в Хогвартс я всё равно пойду, так и знай! Какие бы там заговоры ни зрели. В школе каждый год что-нибудь страшное происходит, так не бросать же из-за этого учёбу! И… спасибо тебе.

— Э? — выпучил глаза домовик. В окнах чудовищного строения загорелся свет, потом хлопнула дверь. К ним кто-то бежал, шлёпая по грязи, пока неразличимый за ветками кустов. По-видимому, перемещение потревожило охранные чары этого, с позволения сказать, дома.

— Кричер, можно тебя попросить об одолжении? — быстро зашептал волшебник. — Если тебе не трудно, поищи на том месте, где я лежал, мою волшебную палочку. Я потерял…

— Кричер поищет! — так же тихо ответил домовик. — Но господину Поттеру придётся выйти за пределы охранных чар, чтобы позвать Кричера.

Почтительно поклонившись, домовик вернулся на освещённое пламенем пожаров поле.

За минувшие мгновения ничего здесь не изменилось. Вакханалия продолжалась. Кричер, настроенный на поиск магического проводника с запахом зелёных яблок, мигом об этом забыл, увидев спину прошагавшего мимо мага с Жезлом Ужаса в руке.

Собственность Блэков должна вернуться в сокровищницу!

Не раздумывая, домовик запустил в вора подвернувшейся под руку покорёженной тумбочкой, придав ей магией ускорения. Вряд ли предмет мебели смог бы причинить волшебнику существенный вред — того прикрывал магический щит. Вот только из тумбочки посыпались стеклянные флаконы, частью угодив в огонь. Грянувший взрыв — а за ним, слитно, ещё два — разметал остатки пожарища. Маг с воплем улетел в темноту вместе с мусором и парой приятелей. Прихватив оброненный жезл подпалённым полотенцем, счастливый Кричер перенёсся домой.

Он не видел, как под оглушительную канонаду взрывов в небо взметнулся знак Волдеморта — череп с выползающей из него змеёй. Тут же аппарировали авроры, но их сдуло очередным хлопком. Стражи порядка вызвали подкрепление. Завязался бой. Пожиратели Смерти были пьяны и веселы, а авроры злы и жаждали реванша. Без генерируемой волны ужаса очухались и присоединились к драке обозлённые болельщики множества стран. Массовое побоище разнимали передвижными артефактными щитами, а потом и вовсе площадными заклятьями. Досталось всем.

Когда рассвело, Кричер под невидимостью долго шнырял под ногами авроров, осматривающих место побоища. Он искал волшебную палочку господина Гарри Поттера. Нашёл четырнадцать штук, но ни одна из них не пахла яблоками. Потом, уже дома, ждал призыва юного мага — вдруг ему одна из этих палочек понравится? Не дождался. Никто его не позвал.

Хорошенько подумав, Кричер решил, что несмотря на некоторые шероховатости первое знакомство удалось.

Тихонько подкралась осень. Деревья и кусты сменили цвет листвы, а потом сбросили яркие одёжки, пёстрым ковром устлав землю сада. Улетели певчие птички, остались только драчливые воробьи, костлявые и невкусные: щепотка перьев, чуток приставучего пуха и никакого проку. А шуму-то, шуму от них!

Выгуливать питомца из-за нескончаемых осенних дождей удавалось нечасто. Кричер от скуки устроил ещё одну ферму докси на старинных персидских коврах. Всё равно хозяева их не любили — редко расстилали. Теперь гул крылышек расплодившейся волшебной моли был слышен даже в коридоре.

В открытой части библиотеки завёлся книжный червь. Кричер попробовал его на вкус, мысленно прикидывая, на чём бы разводить. Подшивки старых охотничьих журналов хозяина Ориона подойдут? Долго плевался — редкостная гадость этот червяк! Вывел всех подчистую. Вдобавок обновил ослабевшие чары против живности.

В комоде гостевых покоев притаился боггарт. Признаться, Кричер здорово перепугался, когда, осматривая помещения на предмет удравших с «фермы» докси, обнаружил лежащую в обмороке хозяюшку Вальбургу в бальном платье. Сам не понял, как перенёсся в свою каморку. Видевших её в момент слабости хозяюшка в живых не оставила бы.

Сообразив, в чём дело, злой и решительный Кричер вернулся к обморочной «хозяюшке» и превратил её в камушек. Но не тут-то было! Камень в руки не давался, упорно просачивался сквозь пальцы и уползал обратно в комод.

Плюнув вслед трусливому боггарту, Кричер решил оставить его в покое. Может, со временем на что и сгодится.

* * *

Шумная попытка проникнуть в Блэк-хаус стала полной неожиданностью.

Дом содрогнулся. Кричер, прикорнувший на уголке перины питомца и видевший во сне, как он пучками отлавливает никчёмных бастардов, от испуга подпрыгнул, свалился на пол, при этом больно приложившись затылком. Кто-то прошёл на скрытую территорию через чёрный вход!

Домовик рванул в прихожую.

По первости Кричер гостью не узнал. И только знакомый, хоть и сильно истончившийся, почти эфемерный запах магии навёл на мысль… Прекрасная мисс Трикси на себя прошлую не походила вовсе: истощённая, едва ли не до состояния скелета, бледная, как мрамор, всклокоченная и вызывающе одетая. Кричер недоверчиво присмотрелся и принюхался, сканируя незнакомку... От осознания случившейся беды его сердце захолонуло.

На Гриммо, 12 пришла… кукла. Разум Беллатрикс Блэк захватило безумие, а кто-то это безумие вместе с остатками личности запер в неразрушимую ментальную клетку. Теперешняя мисс Трикси была всего-навсего безмозглой марионеткой в чужих руках.

Кричер вскинул голову, вытянулся в струнку и вибрирующе гортанно завыл, сообщая миру о гибели очередного Блэка. Услышав Плач Домовика, гостья заметалась, разбрасывая заклятья, что-то кричала, безумно хохоча.

Осознав свой долг, Кричер полностью активировал защиту дома, переводя её в параноидальный режим. Особым образом мигнув мягким всполохом, защита выжгла сковавшие марионетку ментальные «нити». Беллатрикс Лестрейндж обрела свободу… но поздно, слишком поздно. Мисс Трикси давно погибла.

Кричер трепетно погладил по щеке упавшее на паркет тело с пустыми глазами. Измученная душа ведьмы ушла в Серые Пределы.

Он оплакивал маленькую девочку, которой заплетал косички, когда она гостила в Блэк-хаусе. Малышку, старательно разрисовывающую чернильными цветами его уши, «чтобы было красиво». Задиристую школьницу, которой призванный в школу Кричер частенько латал испорченные учебники, приводил в порядок мантии и для которой воровал дорогой пергамент из письменного стола в хозяйском кабинете, так как «мне невместно писать письма друзьям на этой желтоватой дешёвке для эссе!»

Он скорбел по юной деве, розовеющей щеками под горячим взглядом жениха…

Оплакав упокоившуюся ведьму, Кричер вытер слёзы, порывисто вздохнул, успокаиваясь. Мисс Трикси больше нет.

Он выглянул в полуподвальное окно на магловскую сторону. Хотя дом Блэков вновь исчез, закрывшись щитами родовой защиты, свита мисс Трикси явно не хотела уходить, на что-то надеясь. Уже знакомый Кричеру маг-светлячок призвал феникса, ухватил его за лапы, но волшебная птица беспомощно махала крыльями и мага никуда не уносила. Потом исчезла во вспышке света. А Светлячок не унимался. Похоже, он был несколько раздосадован неудачей. Принялся творить всяческую волшбу и суетиться, как застигнутый врасплох таракан. Наверное, очень, ну просто очень хотел попасть на алтарь Блэков!

Вокруг начала собираться толпа любопытных маглов. Даже пара железных повозок остановилась.

Вдруг рядом со Светлячком появилась пятёрка… магов? Нет, двое из них были сквибами, а один и вовсе маглом. На всех — белые плащи и артефакты довольно странного вида, и веяло от них чем-то… таким. Неужели та самая Инквизиция?

Похоже, они вызвали подмогу. А нет, это авроры в форменных кроваво-красных мантиях. А вот авроры позвали помощников. Это стиратели памяти — Кричер узнал творимые чары. Маглы разом потеряли интерес к происходящему и разошлись по своим делам. Стиратели побежали к стоявшему напротив дому: в окнах белели лица очевидцев.

А что же Светлячок и инквизиторы? Напряжённо разговаривают. Светлячок, величественно выпрямившись, что-то важно вещает. Инквизиторы стоят, как истуканы. Авроры нервно переглядываются, переминаются с ноги на ногу и, похоже, очень жалеют, что прибыли сюда. Может, подерутся? Кричер бы посмотрел.

А магл у инквизиторов за главного. Вон что-то сказал, и его команда подобралась, как перед прыжком. Авроры попятились. Потом, по-видимому, получив разрешение, аппарировали прочь. Магл достал из кармана… цепь? Светлячок возмущённо вскинулся, опять что-то говорит, аж руками машет. Эй, да он пытается инквизиторов заколдовать! В рукаве у него некромантский жезл… Не сумел — получил кулаком под дых! А шустрые господа — эти в белых плащах. Маги Светлячка пытались возмутиться, но так, для порядка, без огонька. Магл опять им что-то втолковывает. Маги подхватили под руки всё ещё пытающегося отдышаться предводителя, неохотно взялись за цепь. Инквизиторы уцепились за другой конец цепочки и… пропали. Жалко как.

Кричер ещё постоял у окна, надеясь — вдруг вернутся? Но улица была пуста, лишь изредка проезжали железные повозки и мелькали торопливые маглы.

Позже он заботливо придвинул к мордочке будущего хозяина трансфигурированный розовато-палевый камень.

— Всё на благо рода!

* * *

Зов застал Кричера за подтачиванием когтей на лапах питомца. Весьма удивлённый, но полный надежд, он прибрал серебряный маникюрный набор хозяюшки Вальбурги на место и шагнул на эльфячью тропку.

Отпрыск древнего рода изволил страдать, сидя на криво трансфигурированной колченогой табуретке на берегу Чёрного озера. Место было довольно укромным. Вокруг плотной стеной рос колючий кустарник. Добраться до потайной полянки можно было только по берегу озера, по линии прибоя. А волны ярились, то и дело наскакивали на отполированные водой камни обрыва. Нет, сухим тут сегодня никак не пройти.

Господин Поттер фонил тоской и гневом, и оттого хлестал сырой, неоформленной магией так, что вокруг табуретки безостановочно кружили в воздухе опавшие листья.

А сила господина Гарри Поттера так заманчиво пахла… Кричер осторожно сунулся поближе и аж зажмурился от удовольствия, хапнув дармовой магии. Всю он впитать не мог, но крови Блэков в мажонке было достаточно, чтобы и Кричеру вкусного перепало. С боку грозно зашипели. Домовик покосился на сгрудившихся вокруг поляны собратьев под невидимостью с эмблемами Хогвартса на наволочках. Школьная обслуга вовсю пользовалась своей исконной привилегией — поглощала излитую школяром силу.

Соблюдая неписанные законы домовых эльфов, Кричеру следовало немедленно уйти от чужой «кормушки», но… Если он сейчас уступит, в следующий раз его могут и не пустить на территорию школы. Голодных приблуд нигде не любят. Значит, нужно громко заявить свои права на юного волшебника. Господин Поттер Кричера позвал, и тот услышал призыв. Ишь, голодайки, пристроились к союзнику Блэков!

Мельком оглядев себя, Кричер щелчком пальцев сделал ветхую наволочку новенькой и белоснежной, украсил цветным гербом семьи и напоследок пригладил встопорщенную чёлку.

Изобразив громкий хлопок при перемещении, учтиво поклонился вскинувшемуся волшебнику:

— Господин Гарри Поттер звал Кричера?

Юный волшебник в ступоре вылупился на прибывшего домовика. Ну да, при свете дня он Кричера во всей красе ещё не видел. Не испугался бы…

— А… Кричер! Привет! То есть, здравствуй, — облегчённо заулыбался, а потом смутился волшебник. Домовики Хогвартса дружно перестали шипеть. Ясно же — пришлый здесь по праву.

— Кричер виноват! Кричер накажет себя! Кричер не нашёл волшебную палочку господина Гарри Поттера!

— А? Д… да, то есть нет. Палочку мне уже вернули. Её сначала украли, потом… Неважно. Спасибо, что поискал. Кричер, я тебя не за этим позвал. Мне просто не к кому обратиться. Я отправлял Буклю в магазины на Косой Аллее, но она возвращается без письма и без ответа. Позавчера меня против воли втянули в Тремудрый турнир. Я четверокурсник, а остальные чемпионы старше семнадцати. Какой я им соперник? Прибьют же и не заметят! Ты не знаешь, где можно раздобыть книжку со старыми правилами Тремудрого Турнира? Их потом много раз изменяли, но… В общем, в школьной библиотеке по самому турниру много чего есть, а правила только новые.

А мне нужны… да, старые. Малфой намекнул, что в старинном издании он видел, как можно соскочить… В смысле, как отказаться от участия и при этом не получить откат от магии Кубка. Может, врёт…

Господин Поттер взволнованно взлохматил свою и без того взъерошенную шевелюру, снова преисполнившись тоской.

— Блэки — Древнейший и Благороднейший род. У Блэков всё есть! Кричер посмотрит, найдёт и принесёт, — важно кивнул домовик. Удача сама шла к нему в руки. — За это господин Поттер будет должен Кричеру.

— Замётано! В смысле… а что я буду должен? — волшебник подозрительно прищурился. «Умный и осторожный», — домовик довольно поджал пальцы на ногах.

— Кричер попросит господина волшебника помочь ему в одном ответственном деле. Это будет непросто, но вреда и урона чести господину Поттеру не причинит.

— Ладно, если так. А когда тебе…

— Ещё не скоро, господин Поттер. Может быть, весной? — ну да, раньше питомец новый камень не сгрызёт.

— Постой! — волшебник вскочил с табуретки, уронив на бок свою неказистую мебель. — Ты когда книгу принесёшь, передай её мне наедине. Чтобы никто-никто не видел! Ну, когда я буду один. И… если тебе не трудно, оберни её в газету.

В витражных окнах библиотеки забрезжила заря пасмурного осеннего утра. Поставив на место последнюю стопку просмотренных книг, Кричер обессиленно рухнул на серый от пыли паркет, брякнув пятками, прижимая к груди солидный том с позеленевшими от времени бронзовыми уголками. Над ухом тихонько гудели охранные чары на книжных полках. Стучал в оконное стекло безнадзорно разросшийся декоративный плющ. Поскрипывал на ветру у террасы старый бук. Опять ненастье.

Поиски нужной книги немного затянулись. Пришлось перебрать три стеллажа с книжками на исторические темы. Ещё четыре ждали своей очереди, но повезло — книжка нашлась. Это же сколько волшебников одарили библиотеку Блэков своими несомненно ценными мемуарами? Судя по остаточным следам магии на перебранных Кричером томах, с момента попадания в книгохранилище многие книжки открывали хорошо если пару раз.

В глазах рябило от вычурных стилей, блёклых рисунков и расплывчатых гравюр. Раскинув конечности в виде звезды, Кричер довольно вздохнул. Давненько он не выполнял задания живых хозяев… По венам расходилась тёплая волна удовольствия в награду от проснувшегося Контракта. Как же хорошо вновь обрести смысл существования! Господин Поттер только немного Блэк, однако Кричеру хватило. В былые времена, при большой семье, он бы и не заметил этих жалких крох поощрения. А сейчас, после долгого одиночества…

От осознания радужных перспектив Кричера, казалось, переполнили пузырьки весёлого озорства, требующие выхода.

— Кричер нашёл книгу! — ликующий вопль испуганным эхом заметался в сумрачном зале. В глубине библиотеки забормотал разбуженный портрет неизвестного мага на просторном холсте, изображавшем алхимическую лабораторию. Домовик зубасто улыбнулся и снова заорал:

— Кричер молодец! — возмущённых голосов стало больше — на холст набежали изображения с ближайших картин в коридоре, желающие узнать, что происходит.

— Кричер умница! — гомон собравшихся на одном холсте изображений уже напоминал взбудораженную толпу на площади аутодафе. Подняв руку, домовик торжественно щёлкнул пальцами — со стены с грохотом рухнула на пол картина с любопытными волшебниками. Ор, визги, ругань! В нарисованной лаборатории что-то взорвалось.

«Заботливый Кричер всегда готов развлечь покойных хозяев».

* * *

Добыть газету для обёртывания книги оказало непросто. Старые, пожелтевшие от времени газетки из подшивок не годились — дешёвый бумажный пергамент стал хрупким под гнётом времени. Пришлось идти на Косую Аллею и рыться в мусорке.

Читать и писать Кричера научили ещё в первые годы существования, готовя на роль камердинера дома и, при нужде, эконома. Прежний слуга внезапно выжил из ума: то ли проклятие словил, то ли зелье неудачное на нём испытали, а может, ещё чего приключилось, однако усекновение головы и последующее перерождение не помогло. Пришлось хозяевам обзаводиться новым высокообразованным домовиком.

Пользу от письма Кричер признавал: требовалось составлять списки для нужд дома, заказывать продукты для кухни, обновлять договора с поставщиками молока, мяса, яиц и зелени. Ещё и книги расходов вести. Когда помогал в зельеварне — дневники экспериментов. Почерк у него был чёткий и красивый.

А вот чтение он считал пустой тратой времени. Баловство одно! Хотя охотно признавал, что хозяевам книги нужны. Особенно школьные учебники.

Аккуратно обернув книжку, Кричер призадумался: когда и как передать обещанное господину Поттеру? Тот собирался позвать, когда останется один, но вдруг забудет? Вон, в прошлый раз без Кричера обошёлся.

Прикинув так и эдак, решил не навязываться, хоть и очень хотелось. Спугнуть союзника было бы совсем нехорошо. Кричер подождёт.

Ожидание не затянулось — зов пришёл ближе к вечеру.

Оказавшись перед школьными воротами, он покосился на статуи крылатых свиней с наглыми до невозможности рылами. Гранитные поросята казались мохнатыми от покрывшего их серого лишайника. Давненько их не чистили. Поёживаясь от стылого дуновения со стороны лесных дебрей, Кричер проворно шмыгнул под магическую защиту школьных ворот. За прошедшие годы Запретный лес, казалось, стал ещё более жутким, оголодало-хищным. Он терпеливо поджидал беззаботную двуногую добычу… Даже представить страшно, какие ещё монстры в нём завелись.

Прижимая к себе обещанную книгу, домовик торопливо постучал в невидимую волшебникам миниатюрную дверцу для прислуги.

Для первого официального посещения домовиком хозяина-школяра требовалось соблюсти особый церемониал. Это было нужно для снятия магического слепка. Зато пройдя процедуру Встречи, уже можно было появляться в школе как у себя дома. По призыву хозяев, конечно.

Явившийся собрат вежливо поклонился, выслушал, кто это такой важный явился в Хогвартс и, главное, с какой целью, снова молча поклонился и повёл за собой. Вряд ли в колонии домовиков замка был хоть кто-то, кто не знал, что у господина Гарри Поттера появился личный слуга. То, что это всего лишь союзник, никого не волновало.

В былые времена Кричеру нравилось бывать в Хогвартсе. Древняя магия будоражила его естество, вызывая благоговейный восторг, а мощь пения магических щитов отдавала вибрацией где-то в потрохах. Если бы Кричер не принадлежал Блэкам, наверное, он мечтал бы работать здесь, под сводами этого воплощённого в камень величия Магии.

Он надменно шествовал по истёртой брусчатке дороги и пытался понять, что его напрягло — звенит, как комар над ухом. Вроде бы ничего нового, только деревья поменялись, кусты разрослись и клумбы с погибшими от холода цветами немного сместились в сторону. Магические щиты… Вот! Магические щиты всё так же пели, но в их пении прибавилось… дребезжание?

А вторая линия щитов и вовсе потрясла Кричера до самых глубин его эфемерной души. Эти щиты не пели. Похожие звуки издавало пианино в музыкальном салоне, когда по клавишам долбила пальцами рассерженная хозяюшка Глория. Она любила музицировать, но иногда её исполнение было… страшноватым.

От диссонанса магических потоков в щитах образовались прорехи, как на ветхой, истёртой ткани, а кое-где и вовсе дыры — лошадь с повозкой пролезет!

Провожатый покосился на гостя из-за плеча, поник и ссутулился под вопрошающим взглядом, но объяснять ничего не стал, пошаркал ногами по ступеням лестницы.

Ступив под своды замка, Кричер споткнулся, осознав масштаб трагедии. То, что было скрыто за толстыми стенами, обрушилось на него во всей своей ужасающей правде.

Современный Хогвартс… умирал. Ветхое, неухоженное, откровенно грязное строение, казалось, ещё немного — и начнёт осыпаться. Щиты не пели песнь величия, они тихо стенали, словно выпрашивали милостыню. Магия уходила куда угодно, но только не на поддержание строения. Замок был разорён.

Этого не могло быть! Просто не могло и всё. Кричер в шоке съёжился, выпучив глаза, не в силах сделать шаг. Рядом олицетворением горя застыл школьный домовик.

Куда делась аура могущества? Несокрушимый магический оплот… Когда случилось несчастье? Сам он в замок не наведывался очень давно. В последний раз его призывал под своды замка хозяин Альфард, когда праздновал с друзьями своё совершеннолетие.

Обычно юные Блэки призывали его, гуляя по укромным местам на берегу озера. Оно и понятно, зачем посторонним знать, какие проблемы возникли у представителей Древнейшего и Благороднейшего семейства? Может, кому испорченную одежду нужно срочно поправить или захотелось домашних сладостей или хорошего вина… Тут лишние глаза ни к чему. А в замке эти самые глаза везде! Болтливые портреты, вездесущие привидения, домовики опять же…

Сопровождающий молча проложил эльфячью тропку и первым на неё шагнул. Вести гостя через весь Хогвартс он не собирался.

Господин Гарри Поттер обнаружился в заброшенном классе. Устроившись на очищенной от пыли парте, он грустно смотрел в окно. Кричеру обрадовался, как родному, жадно вцепился в пухлую книжку, обёрнутую в газету. Даже сердечно поблагодарить не забыл. Вежливый.

Кричер не мешал книжным изысканиям. Он с наслаждением принялся изничтожать грязь. Это дома хозяюшка Вальбурга запретила прибираться, а на школу её запрет не распространялся. Собрат-сопровождающий остался рядом, и это было правильно. Кричер тоже бы не оставил гостей Блэк-хауса без догляда. А вдруг чего учудят?

Сейчас, наблюдая за уборкой в классе, школьный слуга завистливо сверкал глазами. По какой-то странной и необъяснимой пока причине у него не было достатка сил. Похоже, он с трудом выполнял свои обязательные дела — не до приятных развлечений. Школьные эльфы явно сидели на голодном пайке, как и сам Кричер до недавнего времени. Значило ли это, что Хогвартс давно лишился хозяев?

Подумав, Кричер пожал плечами. Какая ему разница? Его забота — род Блэк. А здешние домовики пусть сами выкручиваются. Он-то смог своё положение поправить, кто им мешает втихую наловить химер?

В сверкающие начищенным хрусталём окна класса заглянули ранние осенние сумерки. Показавшееся напоследок из туч солнце окрасило стену и потолок в тревожные тона. Господин Поттер всё ещё читал, сгорбившись над книгой. Кричер любезно подсветил ставший в сумерках плохо различимым текст.

— Кричер? — почему-то удивился юный волшебник. — Я думал, ты ушёл… Представляешь, в те времена, когда Турнир только образовался, участвовать в нём можно было с пятнадцати лет. Это тогда был возраст совершеннолетия. А мне четырнадцать — по годам не прохожу. Таким, как я, случайным участникам, давались сутки на размышление. И да, директор мог меня отмазать, как опекун сирот, но не стал. Теперь уже поздно.

В голосе господина Поттера не было возмущения, только усталость и… обречённость? Похоже, бездействие опекуна сюрпризом для него не стало.

— Одно радует: участие в Турнире Трёх Волшебников автоматически делает меня совершеннолетним по Закону. Если доживу до конца третьего тура. Вот только… что мне это даст? По сути-то, никакого профита: слишком мелкий, чтобы одному жить в магловском мире, а в магическом… кто же мне позволит? Спорю на упаковку шоколадных лягушек, что Дамблдор заставит меня вернуться в семью тёти. Найдёт способ.

Юный маг горько усмехнулся и кого-то передразнил:

— Хогвартс — самое безопасное место! Отчего же тогда меня каждый год пытаются убить, а?

Он снял очки, по-детски кулаками потёр глаза, ногтями поскрёб лоб… На Кричера вдруг повеяло уже знакомым запахом склепа. Не веря себе, он сунулся носом в лицо Гарри, несказанно того удивив. Мажонок чуть на пол с парты не свалился, стараясь отодвинуться от странного домовика. Но Кричера уже ничто не могло остановить. Протянув руку, он длинным пальцем коснулся воспалённой, явно не заживающей раны и тут же отдёрнул, отпрянув прочь.

— Что господин Поттер желает получить за паразита в шраме? — сиплым от волнения голосом спросил Кричер, невольно сжав кулаки, так как пальцы сами собой изображали нечто хватательное.

— Паразита? Какого ещё…

— В старой ране на лбу господина Поттера. Кричер видит. Кричеру нужно!

Да, очень нужно, если камушка мисс Трикси не хватит питомцу для пробуждения…

— Э? — Гарри молчал довольно долго, о чём-то напряжённо размышляя. Вот протёр очки довольно грязным платком, рассеянно водрузил их на переносицу. Потом добыл из кармана расчёску, принялся причёсываться. Почти сразу завязил её в густой шевелюре, сломав два зуба, задумчиво вытряхнул зубья из волос, восстановил вещицу, сунул в карман.

— Сначала скажи, кто твой хозяин. Не хотелось бы снова влезть в какую-нибудь мерзкую историю.

— Хозяев нет, — удручённо вздохнул домовик. — Но род Блэк жив!

— Значит, ты не свободный домовик? — с любопытством уточнил Гарри.

— Нет!!! Кричер хороший домовик! Род Блэк доволен Кричером!

— Ну чего ты разволновался? Я же просто спросил, — опешил Поттер. — Вон Добби свободный, без хозяев, и вполне счастлив. Правда, с головой у него не очень. Однажды во время квиддичного матча он зачаровал бладжер и чуть меня не убил…

Кричер ме-е-едленно повернул голову к сопровождающему. Школьный домовик закрыл лапками глаза и вытянулся в струнку — мол, не видел, но слышал, обсуждать не могу. Очень интересно! Дикий домовик охотился в Хогвартсе на мажонка и… ему за это ничего не было! Никто не пресёк, не наказал отступника, не дематериализовал поправшего основное уложение Контракта сумасшедшего духа... Как?!

Кричер не понимал.

Зато его осенило, каким образом можно полностью получить для себя чудесную магию господина Поттера, всю и целиком. Защитник! Родственный Гарри Поттеру могущественный род прислал защитника, дабы уберечь юного волшебника от всяческих напастей, если уж всесильный когда-то Хогвартс не в силах обеспечить безопасность ребёнку магов. Контракт и Устав Хогвартса подобное допускали. Это Кричер знал точно — был подобный случай во время учёбы леди Элладоры. Война союза семей против кого-то могущественного. Подробности истории уже забылись за давностью лет. Тогда леди Эллу охранял один из обученных домовиков Блэков.

Что нужно для того, чтобы стать защитником господина Поттера? Официально перед Старейшиной домовиков Хогвартса объявить свой изменившийся статус. Если домовики подтвердят опасность для подопечного, то мнение волшебников никакого значения иметь не будет. Это дело рода Блэк! Вот тогда…

— Ладно, давай договоримся: я отдам тебе… то, что в шраме, но только после окончания Турнира. А ты поможешь мне дожить до награждения Чемпиона… кто бы там ни победил. Как тебе?

Удача просто прёт!

Подробности сотрудничества утрясали до отбоя. Господин Поттер удовлетворился обещанием домовика быть рядом, но под скрытностью. Сам Гарри пообещал никому-никому о Защитнике не рассказывать и разрешил осмотр личных вещей и места в спальне. А ещё самоотверженно позволил заботиться о себе.

Но это завтра. Сегодня Кричеру предстояло решить, как быть с питомцем: обвесить его всевозможными охранными и сигнальными чарами и ставить одного на Гриммо, 12 или тащить с собой в Хогвартс? Раньше он, не раздумывая, забрал бы будущего хозяина с собой в школу, а там нашёл бы для него укромное местечко, но теперь… Слишком странные дела творились в оплоте знаний. Ну его! В Блэк-хаусе куда как безопаснее.

Жаль, посещать дом Блэков с проверками получится не чаще, чем пару-тройку раз на дню. Вся надежда на маячки и сигналки. Оставлять питомца страшно, но и господин Поттер Кричеру необходим. Поттер и его паразит.

Всё на благо рода!