Кот Бегемот и неделя забот (джен)

— Остапушка, родненький, просыпайся, пожалуйста, — прохныкал Бегемот. — Пять дней осталось!

Он потоптался по бушлату и провёл кончиком хвоста у Остапа под носом. Остап чихнул, но не встал.

— Сейчас я как встану! — грозно прорычал Остап, но даже не открыл глаза.

— Именно этого я и прошу! Одиннадцать утра! Чай давно остыл, яичница засохла, хлеб зачерствел…

— И молоко скисло, да? — ехидно продолжил Остап этот ряд.

— Нет, оно ещё нормальное, — возразил Бегемот, не уловив сарказма.

Остап еле-еле сел. Голова немного гудела, но в целом жить было можно, если выпить чайник воды. А лучше два.

— У тебя в Москве, наверное, много знакомых, подходящих на роль собутыльников? — спросил Бегемот.

— Примерно два миллиона, — хрипло ответил Остап. — Вот только пойти не к кому. А некоторые ещё и бритвой опасной… опасно размахивают, понимаешь.

— Он вчера умер.

— Кто?

— Киса. В психушке у Стравинского. Печень окончательно отказала.

Остап прислушался к себе и ничего не ощутил. Сначала ему было жалко неприкаянного Кису, потерявшего после революции и богатство, и статус, потом, после покушения, Остап очень на него злился и хотел задушить голыми руками, затем всё прошло и стёрлось, и даже горечь от того, что не удалось сорвать большой куш, как-то притупилась. Честно говоря, Остап всегда знал, что у них ничего не получится: деньги в его жизнь приходили очень легко, но никогда не задерживались.

— Он попал к вам?

— А куда же ещё?

— Значит, там с ним и встретимся, — констатировал Остап, встал и пошёл в ванную.

Через час Остап был готов продолжить поисковую операцию.

— Квартира номер два, — сказал он, закрывая дверь. — Ты что-нибудь о ней знаешь?

— Там живут два каких-то мутных мужика и женщина, — ответил Бегемот. — Снимают эту квартиру. Тоже недавно заехали, две недели как. И они заехали налегке, все вещи в квартире остались от хозяев. Поэтому нам тоже надо их всех проверить.

— Женщина уже могла познакомиться с главной сплетницей дома или найти золотые ножнички, — заключил Остап. — И днём она наверняка одна дома. А я умею находить общий язык с дамами, которые одни дома!

Остап постучал в дверь квартиры номер два, а она вдруг открылась, потому что не была заперта.

— Есть кто дома? — крикнул Остап, просунув голову внутрь. — Хозяйка!

В глубине квартиры Остап услышал какой-то шорох. А ещё что-то в квартире было неправильно: то ли звуки раздавались не те, то ли запах был не тот — не жилой, кислый, терпкий…

— Хозяйка! — повторил Остап, проходя по тёмному и грязному коридору на кухню.

На полу кухни лежали мужчина и женщина. Оба были мертвы, как понял Остап, застрелены. Остап узнал этот необычный кислый запах — это был запах пороха.

— Хм. Тем проще будет обыскать квартиру, — пробормотал Бегемот.

— Что здесь произошло? — тихо спросил Остап.

— Известно что. Мошенники. Или бандиты. Не поделили добычу. Пытались договориться, но не получилось, как видишь, — ответил Бегемот. — Знакомая ситуация, да?

Остап ничего не ответил.

— Закрой входную дверь на замок, — скомандовал Бегемот. — И мы поищем ножнички.

Остап не стал спорить.

— А ты можешь почувствовать ножнички чуть точнее? Ну, типа — тепло, холодно, горячо?

— Нет. Я не служебная собака, а потусторонний кот. Они где-то в этом доме. Это всё, что я могу сказать.

Бегемот запрыгнул на подоконник и подошёл к стоящей на нём коробке с каким-то хламом.

— Может, они здесь? — Бегемот развернулся и сшиб хвостом большую блестящую кастрюлю. Кастрюля с ужасным грохотом упала на пол. Следом за ней с не менее ужасным грохотом рухнула стопка железных мисок.

Женщина захрипела и открыла глаза. Через пару секунд она сфокусировала взгляд на Бегемоте и неожиданно громко закричала на одной высокой ноте. Из пулевого отверстия на её груди вырвался фонтанчик крови.

Остап вздрогнул, метнулся к женщине, упал перед ней на колени, взял её за руку и заговорил, пытаясь её успокоить:

— Тихо-тихо-тихо, не трать силы, пожалуйста, сейчас я врача вызову, всё будет хорошо…

Женщина замолчала, посмотрела сквозь него, подняла руку, опустила и быстро-быстро начала что-то шептать. Остап прислушался и понял, что женщина истово молится, с ужасом глядя на Бегемота.

Бегемот поморщился.

Молитва оборвалась на полуслове, и женщина всё-таки умерла.

Остап почувствовал, что его спина совсем мокрая.

— За работу! — приказал Бегемот. — Некогда сентиментальничать! И не по кому!

Спустя четыре часа Остап и Бегемот вынуждены были признать, что золотых ножничек в этой квартире нет.

— Что ж. Пора навестить квартиру номер три, — сказал Остап и тут же услышал звуки шагов в подъезде. К квартире номер два направлялись как минимум три человека.

Раздался очень уверенный стук.

— Откройте, милиция! — проорали из-за двери.

Бегемот добежал до двери, потом быстро вернулся на кухню, подбежал к трупам, повертелся вокруг них и прошипел:

— Быстро в кладовку!

Остап открыл маленькую дверь возле кухни. Кладовка была пустая, они её уже осматривали и ничего не нашли.

— Не поможет же… — попытался протестовать он.

— Там фальшивая стена! Они мне сказали! Вон, гвоздик торчит!

Остап дёрнул гвоздик, и потайная дверь, которая выглядела как часть стены, мягко открылась. За этой дверью было помещение площадью примерно в квадратный метр, на четверть заполненное пачками денег в банковских упаковках. Остап зашёл внутрь, закрыл за собой дверь и затаил дыхание. Бегемот прошёл следом, вальяжно разлёгся на деньгах и, принюхавшись, фыркнул:

— Фу, фальшивки!

Остап тоже пристроился на деньгах, пытаясь производить как можно меньше шума.

Шесть невероятно долгих, душных и пыльных часов пришлось провести Остапу в этом тесном чулане, прежде чем санитары унесли тела, а милиционеры, закончив осмотр места преступления, покинули квартиру номер два.

Бегемот аккуратно вылез из тайника, осмотрелся и вернулся к Остапу:

— Всё чисто, Остапушка, можем идти домой.

Остап на негнущихся ногах вышел из чулана и, каждую секунду ожидая грозного окрика от доблестных стражей порядка и пытаясь издавать как можно меньше звуков, направился к квартире номер тринадцать.

Дома он долго мыл руки холодной водой с пахнущим безнадёжностью хозяйственным мылом.

— Целую одну квартиру проверили. Продуктивно день прошёл, — констатировал Бегемот.

— И осталось всего четыре, — отозвался Остап.