Злой гений (гет)

Проснувшись, он обнаружил, что ему просто жарко. Жарко от Панси и особенно жарко от Дафны, которая очень плотно к нему притиснулась сбоку. Она успела в сне отодвинуть его руку, придвинуться под бок, прижаться спиной и головой удобно устроиться на плече, накрыв его ладонь своей. Судя по всему, ей было очень удобно и уютно, и она не испытывала неудобства от столь тесного соседства, а вот Гарри позарез нужно было хоть немного охладиться. Чего, конечно, он сделать не мог всё из-за того же Петрификуса. Панси так и лежала в нему лицом, лишь руку выпустила. Во сне она выглядела запредельно мило, и несмотря на жару Гарри почувствовал невыносимое желание её поцеловать, но это тоже было невозможно, и он, прикрыв глаза, решил попробовать ещё подремать, пожелав, чтобы ему приснилась раскалённая пустыня.

Спать больше не получилось, как он ни старался, будить девушек не хотелось, а они в свою очередь не собирались просыпаться. Осознав своё состояние как очередную пытку, предложенную ему изощрёнными умами мучительниц, он просто лежал с закрытыми глазами, думая про всякую ерунду и более важные вещи. Как например — стоит ли во время приготовления завтрака полезть целоваться к Дафне, что же на самом деле произошло той ночью, которой он не помнит, и как можно в итоге попытаться заслужить прощение за всё то, что он — по мнению девушек — сделал с ними ужасного. Мысль о женитьбе вызвала настолько сильный приступ паники, что он чуть не задохнулся. Тем более что было однозначно ясно — стоит только сделать выбор, и быть ему прикопанным прямо у крепостной стены, какие бы там Кричер не обещал кары тому, кто убьёт ненавистного хозяина-полукровку.

Умных мыслей хватило надолго. Примерно в половине десятого начала просыпаться Панси, перевернулась на спину и стала потягиваться. Сев на кровати, посмотрела на Гарри, погладила его ладонь и пошатываясь побрела в ванную комнату. Это разбудило Дафну, и та, поелозив щекой по плечу, рывком села, оглядывая диспозицию и в особенности — руку, на которой спала. Вид у неё был одновременно растрёпанный и подозрительный, это рассмешило Гарри, и он не смог сдержать улыбки Дафна легла, опираясь на локти и трого разглядывая его в упор, а потом прикрыла глаза, поцеловала в щёку… и моментально умчалась вдогонку подруге.

Во время приготовления завтрака он не столько помогал, сколько, скорее, мешал и отвлекал. После нескольких подсказок Дафна вполне справилась самостоятельно, но несмотря на это всё равно настояла, чтобы Гарри всё это время прижимался со спины, обвив её руками и делая вид, что вовсю участвует в процессе. Её это так впечатлило, что яичницу с беконом, колбасками и драниками она съела почти не заметив.

— Каков план мучений на сегодня? — вежливо поинтересовался он, пока Панси, дирижируя волшебной палочкой, разливала чай.

— Притворимся медузами на солнце, — пожала она плечами. — Как вчера.

— Я бы хотел получить обратно свою палочку, — произнёс он.

Панси замерла, изумленно на него глядя, а потом повела палочкой, возвращая чайник на поднос. Привстала и кулачком легонько постучала Гарри в лоб.

— Привет! — сказала она. — Я же тебе вчера сказала, куда мы её положили.

— И мне можно её взять? — удивился он. — И вы не будете против?

Дафна, которая до того отрешённо помешивала ложечкой чай, даже не слушая разговора, встала, обошла стол и, зайдя сзади, вдруг вцепилась зубами Гарри в плечо. Больно вцепилась.

— Ай-ай-ай-ай! — заголосила Панси, круглыми глазами глядя на учинённое безобразие. — Дафна, ты чего?

Та вернулась на своё место, уселась, немного помешала чай и лишь потом соизволила ответить.

— А что Гарри такой глупый? — пожала она плечами и посмотрела на него: — Ну сколько уже можно уточнять? Или ты намекаешь, чтобы мне самой надо сходить и принести?

— Ну так я пойду? — уточнил он, с болезненной гримасой потирая плечо.

Чёрт, только ведь заживать начало!

Дафна лишь фыркнула и закатила глаза.

Раньше, до этого момента, Гарри никогда не задумывался над таким простым вопросом, а где, собственно, удобнее хранить волшебную палочку. Чехол на левом предплечье он и до того видел, так что приспособления, которые носили Панси с Дафной, не были для него чем-то новым, но сам он обычно просто затыкал её в задний карман штанов или просто носил в руках. Причём инцидент, произошедший давным-давно с Роном, казался некой случайностью, выбросом, который не было нужды принимать в расчёт.

Родная палочка действительно нашлась там, где сказала Панси, с столе в библиотеке. Забрав её оттуда, Гарри недолго думая заткнул её за пояс шорт, потом вернулся в свою спальню, чтобы оставить там футболку, но его даже на порог не пустили.

— Что за наглость! — воскликнул он, ударяя кулаком в дубовую дверь. — Это моя спальня, в конце концов!

Дружный весёлый, а главное, обидный смех из-за двери был ему ответом. Минут через пять девушки вышли, очевидно, надев под сарафаны свои купальники, и Панси осмотрела его критическим взглядом.

— Что? — не понял он.

— Да ничего, — вздохнула она. — Пойдём уже.

— По… — только и успел он произнести, как Дафна подняла его в воздух Левикорпусом.

Палочка моментально выпала и запрыгала по каменному полу.

— Чёрт! — пробормотал Гарри.

— Вот именно, — кивнула Панси, поднимая её.

Его на самом деле больше огорчила выпадающая из шорт палочка, чем то, что надежда на передвижение по округе своими ногами оказалась напрасной. Девушек же отчего-то зацепило именно это, и, устроившись на облюбованном пляже, они сразу позвали Кричера. На инструкции и выяснение необходимого ушло минут пять, за который Гарри с удивлением узнал, что не все ещё кладовые в замке исследовал. Лицезреть нарочитость, с которой ушастая лягушка лебезит перед двумя волшебницами, главным достоинством которых перед Гарри, — в глазах домового, конечно же, — была чистокровность, было выше всяких сил, и он решил искупаться в прохладной воде озера. Когда же снова выбрался на берег, его ждал чехол для волшебной палочки — лёгкий, удобный, а главное, непромокаемый.

— Ну надевай же скорее, — с улыбкой поторопила Панси, разглядывая его из-под ладошки. — Видишь, даже застёжка есть, чтобы палочка не вываливалась!

Глаза при виде девушек, уже сбросивших сарафаны, моментально разбежались в стороны. Чтобы избежать неминуемого конфуза, Гарри быстро сел на песок и стал прилаживать обновку на предплечье.

— Как водичка? — поинтересовалась Дафна.

— Уже теплее, чем неделю назад, — откликнулся он. — К сожалению, в этом году по непонятной причине на горах снег лежал до начала июня, и ручьи, что питают озеро, до сих пор холодные как лёд, так что даже в середине лета вода остаётся прохладной… Очень удобно, спасибо!

На последних словах он похлопал себя по чехлу на предплечье, в который уже успел убрать палочку.

— Не за что, это же твоё, — рассмеялась Панси.

— Точнее, Блэков, — согласился он. — Было…

— Наследник Блэков, ха-ха, — улыбнулась Дафна. — Кто бы мог подумать!

— У меня ещё дом в Лондоне, — напомнил он, подмигивая Панси. — И довольно-таки солидная куча галлеонов в сейфе в банке.

— Дурак ты, Гарри, — отмахнулась та и откинулась в своём “шезлонге”, укладывая на лицо сложенное полотенце. — Лучше расскажи что-нибудь интересное.

— Что? — удивился он.

— Про Блэков расскажи, — попросила Дафна, которая предпочла прикрыть от солнца глаза предплечьем. — Что знаешь, конечно.

Подумав, Гарри рассказал про Сириуса, как встретил его, как узнал про то, что Сириус — его крёстный, как изредка навещал его, предпочитая проводить время с друзьями, как вместе они схлестнулись с Пожирателями Смерти, и как стал свидетелем его смерти. Потом вспомнил про невольную помощь домового Кричера планам Волдеморта, итогом которых и стала смерть Сириуса Блэка, упоминание Кричера невольно навело на воспоминание о брате Сириуса, Регулусе, и о картине с Вальбургой. Рассказал что знал про Финеаса Найджелуса, потом про Беллатрикс Лестрейндж и ей сестёр, Андромеду Тонкс и Нарциссу Малфой. Утомился, пытаясь вспомнить ещё хоть что-то про других Блэков, и постепенно замолк.

— С ума сойти, — заключила Дафна после пары минут молчания. Надо же, а казалось, будто девушки просто уснули под звуки его голоса. Гарри сам бы точно уснул! — Погоди, оказывается, Сириус Блэк не знал, что у него есть ещё и эта крепость? Оттого он прятался именно в доме в Лондоне?

— Нет, не совсем так, — возразил он. — Дядя Сириуса, Альфард Блэк, оставил ему в наследство некоторую сумму золотом и коттедж в Дорсете.

— Ещё и коттедж в Дорсете! — восхитилась Дафна. — Панси, ты слышала?

— Пф-ф! — фыркнула та, даже не пошевелившись. — И ты туда же! Ну Гарри можно, он глупый, а ты вот зачем?

— А чего это я глупый? — возмутился он.

— Гарри, это вопрос точно не к нам! — рассмеялась Дафна. — А правда, что у тебя Патронус — олень?

— Чёрт, это-то тут при чём? — надулся он, и она снова залилась смехом.

— Погоди, а дом в Лондоне? — напомнила Панси.

— Дом в Лондоне принадлежал отцу Сириуса, Ориону Блэку… — сказал он.

— Погоди, ты же говорил, что мать Сириуса была Блэк, — перебила Панси.

— Ну да, они были троюродные брат и сестра, — хмыкнул Гарри.

— Ничего странного, — заметила Дафна. — Я Панси, к примеру, троюродной тётей прихожусь, да и с тобой у каждой из нас какое-то родство должно быть.

— Я знаю, — пожал плечами Гарри. — Меня жизнь среди волшебников очень быстро научила ко всем, кроме родных братьев-сестёр, прямых предком и потомков относиться как к не совсем уж и родным людям. В общем, из того, что мне перешло по завещанию от Сириуса, лишь тот дом и золото Ориона Блэка — его прямое наследство.

— А непрямое? — поинтересовалась она.

— Ты просто не представляешь, как много раньше было Блэков, — вздохнул Гарри.

— И?.. — подначила Дафна.

— Мне кажется, эта тема неприятна Панси, — заметил он.

— Потому что шутка на пятнадцатом повторении немного приедается, — буркнула та.

— Не скромничай, Гарри, — ангельским голоском попросила Дафна. — После такой драматичной паузы уже понятно, что список будет длинным…

— Ну не настолько, — возразил он. — Ну ладно, шутки шутками, а семейство Блэков, которое совсем ещё недавно было очень многочисленным, действительно долгое время почти целиком обитало в этой крепости. Поэтому другой недвижимости особо не было. За исключением, конечно, тех случаев, когда кто-то желал пожить по отдельности, как, к примеру, тот же Альфард Блэк, дядя Сириуса.

Два года назад случилось так, что Нарцисса Малфой решила, что будет присматривать за мной. Драко хотел убить меня, я спас ему жизнь, она спасла мою, а я в благодарность за это просил министра Шаклболта найти способ не отправлять Драко и мистера Малфоя в Азкабан. Миссис Малфой решила, что в итоге должна мне слишком много, объявила меня крёстным племянником…

— Пф-ф! — фыркнула Панси, а Дафна снова рассмеялась.

— Вы же понимаете, — пожал плечами Гарри, — Что волшебники по нелепой случайности переняли от магглов это их “крёстный” и “крестник” просто потому, что “крестный” — это короче, чем “неродной родственник, назначенный родителями дядюшкой”. Или тётушкой. Нарцисса мне объяснила, что раз от руки её сестрицы погиб мой крёстный, то она должна, просто обязана заполнить собой этот пробел в моей жизни…

— И тебя, конечно, никто не спросил, — заметила Дафна.

— Не думаю, что после пары десятилетий управления железной рукой Малфой-манором с его обитателями, — откликнулся Гарри, — включая в первую очередь, конечно, самого мистера Малфоя и его сына, у миссис Малфой могла появиться мысль, что меня нужно о чём-то спрашивать. Тем более что она помирилась с сестрой Андромедой, стала навещать их с Тэдом, приглашать к себе, а также настояла на том, чтобы Драко и Люциус не только стали общаться со мной вежливо и доброжелательно, но и по-настоящему переменили отношение ко мне.

— В школе мне не казалось, что тебя заботит отношение Драко, — произнесла Панси.

— Меня и сейчас не заботит, — пожал плечами Гарри. — Но тогда мне казалось, что он меня ненавидит.

— Казалось? — воскликнула Дафна. — Да от него так искрило при упоминании Гарри Поттера, что мне казалось, что у него настоящая безответная любовь. Как у Панси!

— Дафна! — простонала та.

— Ой нет, извини, милая! — ангельским голосом исправилась Дафна. — Конечно же, ты ненавидела Гарри Поттера!

— Дафна! — прорычала Панси, и та весело рассмеялась.

Гарри тоже невольно улыбнулся. Дафна с такой непосредственностью дразнила подругу, будто они только поступили в школу, а не два года как выпустились из неё. А вот мысль о том, что Панси, может, и вправду заглядывалась на него в школе, будоражила кровь.

— Как бы то ни было, но я оценил усилия, которые приложила миссис Малфой к тому, чтобы муж и сын перестали общаться со мной, словно я им лягушек в суп наложил, — продолжил он. — Поэтому её бесцеремонно решение заботиться обо мне не вызвало во мне противления, тем более что она была практически единственным человеком в ту пору, кто не требовал от меня чему-то соответствовать. И с тех пор минимум раз в неделю я виделся с миссис Малфой, А иногда и два. Либо встречал её у Андромеды, куда я приходил навестить уже своего крестника, либо они с Андромедой и Тэдом являлись ко мне на Гриммо, либо она приглашала меня посетить с визитом Малфой-манор. Просто кормила, рассказывала новости и иногда вскользь интересовалась моими не особо при этом настаивая.

Я ей рассказал, что собираюсь поступать на курсы авроров, но не очень уже и хочу, поскольку по горло наелся конфликтами и убийствами, а она мне сказала, что мне не стоит заниматься охраной правопорядка, если я не хочу. Я объяснил, что у меня есть моральное обязательство, а кроме того у меня просто не очень много денег. Нарцисса рассмеялась и сказала, что Альфард Блэк, дядя Сириуса, оставил тому достаточно золота, чтобы не волноваться по этому поводу, и как раз тогда в разговоре всплыл тот самый коттедж в Дорсете…

— А ты про наследство ничего не знал? — удивилась Панси.

— Кто о чём, — хихикнула Дафна.

— Мы же и так о наследстве сейчас говорим, — недоумённо буркнула Панси.

— О наследстве, конечно, — поддакнул Гарри. — Мне после гибели Сириуса сказали, что дом теперь вроде как мой, но да и только. Я думал, что у меня только золото, оставленное родителями… Неважно. Я этим не интересовался, но зато очень интересовалась миссис Малфой. Она, к слову, обнаружила, что после смерти родителей на их счёт перестали поступать отчисления за пользование рецептом зелья, составленным моим дедом, Флемоном Поттером. Она не убеждала меня действовать, но мне самому стало интересно, я задал вопрос Кингсли Шаклболту, и уже через неделю мне компенсировали всю недостачу…

— О, я помню этот момент, — радостно сообщила Дафна. — Папа тогда был весь взмыленный, а отдел, в котором он работает, неделю на ушах стоял. Так-то выплаты небольшие, если их не копить семнадцать лет… Оказывается, это как раз с тобой было связано? Там хорошая сумма была…

— Наверное, — пожал плечами Гарри. — Мне в любом случае интереснее был дом в Дорсете. Я слетал туда на метле, и это было просто грандиозно! Такой мрачный домина и такой одновременно удобный внутри! Потом миссис Малфой начала распутывать историю с наследством своей сестры Беллатрикс, той самой Беллатрикс Лестрейндж, которая была убита два года назад во время битвы за Хогвартс. К девяносто первому году одним из двух оставшихся в живых Блэков был Сайнус Блэк, младший дядя Сириуса и дед Драко Малфоя. Он же был последним Блэком, который, собственно, владел этой крепостью. Девять лет назад Сайнус умер, завещав почти всё своё имущество старшей дочери, Беллатрикс, и крепость тоже досталась ей. Сириус погиб в девяносто шестом, назначив меня своим наследником.

Нарцисса Малфой, когда стала интересоваться имуществом погибшей сестры, завещание отца обнаружила совершенно случайно. Сайнус Блэк, когда составлял завещание, поставил условием, что никто раньше Беллатрикс или её наследников не должен узнать, кому отошла большая часть собственности Блэков. Миссис Малфой добавила, что мистер Малфой был очень недоволен тем, что ему от тестя перепала лишь тысяча золотом, а остальное несправедливо ушло неизвестно кому, и все эти годы продолжал искать.

Сама Беллатрикс написала завещание очень давно, ещё в тысяча девятьсот восемьдесят первом году, когда её приговорили к заключению в Азкабане. По словам Нарциссы, Беллатрикс — по крайней мере раньше — обожала старшего из двоюродных братьев и составила завещание таким образом, что всё, ей принадлежащее на момент смерти, — которая была вполне реальной, раз уж её отправляют в Азкабан, — должно быть полностью передано Сириусу Блэку или его наследнику. Почему — да потому что она знала, что к тому моменту Сириус сам уже находился в Азкабане.

Когда она с другими Пожирателями смерти вырвалась из тюрьмы, про завещание Сайнуса Блэка она так и не узнала. Гоблины решили, что условие Сайнуса вовсе не обязывает их сообщить о наследстве самой миссис Лестрейндж, и они просто не стали, поскольку Пожирателей смерти во главе с Волдемортом дружно ненавидели. Про собственное завещание она не вспомнила — миссис Малфой рассказала, что и до Азкабана её старшая сестра была немного не в своём уме, а после тюрьмы и вовсе слетела с нарезки. Потом погиб Сириус, через год — мистер Лестрейндж, а ещё через год была убита Беллатрикс…

— Погоди, — перебила Дафна и села, чтобы видеть Гарри. — Итак, есть завещание миссис Лестрейндж, по которому её имущество переходит к её кузену или его наследнику, которым на момент её смерти оказался ты. Так, что ли?

— Именно это в итоге и удалось раскопать миссис Малфой, — согласно кивнул Гарри. — Звучит очень просто, но, поскольку никто из авторов трёх завещаний, кроме Сириуса, не озаботился явно тем, чтобы наследника поставили в известность, то на раскручивание этой цепочки ушла целая зима девяносто восьмого-девяносто девятого года.

— Но ты ведь не зря упомянул мистера Лестрейнджа? — подала голос Панси.

— Нет, не зря, — усмехнулся Гарри. — Беллатрикс от него достался домик где-то на юге континента. Во Франции вроде бы. Миссис Малфой вместе с миссис Тонкс и её внуком как раз туда отправились, чтобы как следует изучить.

— Во Франции? — воскликнула она. — На юге? Может, ещё и на море?

— Миссис Малфой упоминала какой-то берег, — пожал он плечами.

— О, Мерлин! — расстроенно произнесла она. — У тебя домик на море на юге Франции, а мы загораем у озера на юге Шотландии!

— И не купаемся, потому что вода холодная, — поддакнула Дафна.

— Это легко поправить, — покачал он головой, поднимаясь с песка. — Я дам вам адрес и пошлю записку миссис Тонкс. До границы антиаппарационных чар можно добраться на метле, у меня их полсотни штук на все вкусы и размеры…

Панси тоже рывком села и раскрыла рот, чтобы что-то сказать, но он развернулся и пошёл в воду. Нырнул в прохладную воду и поплыл, широкими гребками удаляясь от берега.

Вернулся на берег, когда уже порядком замёрз — вода и вправду была холодновата, особенно для нежных капризных созданий, коих на берегу не было. Злость уже почти полностью прошла, уступив место лишь глухому упрямому недовольству. Солнце было ещё высоко, и Гарри решил, что не будет возвращаться в замок, чтобы дать им время собраться. Пусть катятся себе во Францию и к чёрту на куличики, а ему и с дурацким Кричером хорошо. Да и желудок целее будет. Закинув руки за голову, растянулся на нагретом солнцем песке и задремал.

Проснулся внезапно, рывком, моментально вскочил и затряс головой, а кожу опять обожгло… холодом? Прежде чем успел вспомнить , поскольку ошарашенное состояние сопровождалось весёлым девичьим смехом. Только Гарри продрал наконец глаза, как на него снова плеснули холоднющей водой.

— Дафна! — зарычал он, бросаясь в сторону обидчицы.

— А-ха-ха! — снова залилась она смехом, моментально отпрыгивая назад, а сбоку его снова окатили обжигающим холодом.

— Чёрт, Панси! — крикнул он, но она сразу же отбежала на несколько шагов, продолжая весело хохотать.

— Ах так! — воскликнул он, вспомнив наконец про палочку и принялся выковыривать её из чехла.

— Нельзя, Гарри! — запротестовала Дафна, давясь смехом. — Петрификус, помнишь? Петрификус!

Панси тем временем снова зачерпнула из озера воды, добежала до него и плеснула.

— Я вам сейчас покажу Петрификус! — заорал он. Вода больше не казалась холодной, но желание сотворить что-нибудь ужасное никуда не делось. Достал наконец волшебную палочку и скомандовал: — Агаменти!

— Нельзя, нельзя! — закричала Дафна, со смехом пытаясь увернуться от струи воду, которой он выстрелил прямо в неё.

— Агаменти! — раздалось в этом момент сбоку, и потоком воды Гарри снесло на траву. — А-ха-ха! Подлый обманщик!

Панси продолжала поливать его, и пришлось несколько раз перекатиться, чтобы увернуться, а потом тугая струя воды из палочки Гарри ударила её в живот, опрокидывая на пятую точку. Но подняться он не успел.

— Ах так! — воскликнула Дафна и издала боевой клич: — Агаменти!

И снова пришлось ужом крутиться. Вода не была холодной, как и у него, но вот струю девушки делали несколько мощнее, и при попадании его сбивало с ног совершенно так же, как до того он сбил Панси. Которая успела вскочить на ноги и уже с воинственным видом размахивала палочкой. Пришлось позорно спасаться бегством, поскольку в прямом столкновении он явно проигрывал. Панси с Дафной, естественно, погнались за ним, пытаясь на бегу попасть водой. Обежав половину замка, Гарри резко остановился и направил палочку на вырвавшуюся вперёд Дафну:

— Агаменти!

От неожиданности она замерла как вкопанная, чуть ли не с обидой глядя на Гарри — ровно полсекунды до того момента, как поток воду опрокинул её на землю. Поймать ещё и Панси не получилось — она сориентировалась мгновенно и рванула под дуге, разрывая расстояние между собой и подругой. Гарри повёл палочкой ей вслед и едва успел пригнуться, когда Дафна, даже толком не поднявшись, попыталась его подловить. Кувыркнулся на траве и снова побежал, пытаясь придумать, как победить их обеих.

Панси теперь бежала сзади-сбоку, и отслеживать её было легче. Она то и дело отставала, и тогда Гарри останавливался, чтобы встретить Дафну, но теперь она была готова, и свалить её больше не получалось. Так по дуге они и обогнули всю крепость, почти добежав до берега с другой стороны. Когда он в очередной раз оглянулся, Панси позади не обнаружилось. От неожиданности Гарри встал как вкопанный, направив волшебную палочку на мокрую и взъерошенную Дафну, которая с иезуитской улыбкой осторожно приближалась, готовая прыгнуть в сторону.

Наконец ей показалось, что дистанция достаточно короткая.

— Агаменти! — воскликнула она, выпуская в Гарри струю воды, от которой он легко уклонился.

Глаза её распахнулись, и улыбка стала совсем торжествующей. Гарри только сообразил, что что-то не так, и как раз в этот момент в спину ударил мощнейший водопад, снося его с ног. Он лишь успел свернуться калачиком, как Дафна, моментально оказавшаяся совсем рядом, присоединилась к подруге, дав старт настоящему избиению.

Потом, когда они перестали поливать его водой, ещё несколько минут корчились и задыхались от смеха, а Гарри в прострации валялся на спине, пытаясь перевести дух. Отсмеявшись, они решили, что издевательство ещё не окончено. Воспользовавшись его беспомощным состоянием, Панси боком уселась прямо ему на живот и стала подпрыгивать, задорно хихикая. Это вызвало у Дафна новый взрыв смеха, она уселась рядом с подругой и тоже принялась подпрыгивать, на что Гарри оставалось лишь сдавленно кряхтеть. Вдоволь напрыгавшись, она сползла на траву и легла почти вплотную. Панси, завидев это, просто растянулась прямо на нём, сверху заглядывая в лицо, но Дафна почти сразу столкнула её на траву, и Панси тоже устроилась рядом, лишь недовольно фыркнув.

От вылитой тонны воды и следа не осталось, но определённо эффект от этой забавы был, поскольку жара уже не ощущалась такой душной. Гарри прикрыл глаза, стараясь не думать о лежащих рядом, совсем близко почти что голых красотках, и припекающее солнце постепенно начало утягивать его в дрёму.

— А помнишь, Гарри, — подала голос Панси. — Ты нам так и не рассказал, зачем тебе понадобилось свести Драко с твоей Джинни Уизли…

— Во-первых, она не моя, — вяло отозвался он. — А во-вторых, я сказал…

— Ты лишь сказал, что у тебя зуб на Драко, — уточнила Дафна. — А про Джинни Уизли не сказал ничего.

— И почему ты думаешь, что она так вот просто станет что-то такое делать с Драко? — поинтересовалась Панси. — Он ей нравится? Или она… легкомысленная?

Гарри фыркнул.

— Очень смешное слово, — сказал он. — Нет, не то чтобы легкомысленная… Она…

Он вздохнул. С одной стороны, не хотелось обсуждать сестру друга с кем-то ещё. А с другой...

— Она, как бы это сказать, — замялся он, пытаясь сформулировать. — Она часто бежит впереди паровоза.

— Что бы это ни значило, — усмехнулась Панси.

— Её ожидания опережают события, — пояснил Гарри. — Человек может всего лишь приветливо пожелать ей доброго утра, а она уже определилась со списком гостей на свадьбу и выбрала имена детям.

— А-ха-ха, — рассмеялась Дафна, звонким смехом оглашая окрестности.

Панси молча давилась смехом с другой стороны.

— О, Мерлин! — наконец произнесла она и снова прыснула. — Но ведь неприлично над этим смеяться, да? Это несмешно, не так ли?

— Нет, конечно, — пожал плечами Гарри. — Это нормально. Просто у неё богатая фантазия…

Дафна, которая почти справилась с попавшей в горло смешинкой, снова залилась смехом. Панси оказалась сдержаннее, но и она несколько раз фыркнула.

— А кроме того Джинни постоянно испытывает потребность в общении, — продолжил он. — С учётом того, что знакомые мужского пола от неё, скажем так, держатся на расстоянии…

— А некоторые даже в Шотландию сбегают, да? — подначила Панси.

— Сейчас не об этом, — отмахнулся Гарри. — Так вот, я подумал, что идея нового старого знакомства может показаться ей привлекательной.

Он закончил, и несколько минут все молчали.

— Думаю, можно попытаться соединить любящие сердца, — наконец подала голос Панси. — Это было бы так романтично!

— Да какой там любящие, — вскинулась Дафна. Она перевернулась на живот и приподнялась на локтях, чтобы видеть подругу через Гарри. — Она Уизли, а он Малфой. Если они не попытаются убить друг друга при встрече, это будет событие! А ты говоришь — любящие!

— Ну это сейчас они попытались бы друг друга убить, — возразила Панси. — А представь… Хм…

Она снова задумалась. Дафна кивнула ей и положила голову на плечо Гарри. Он сразу замер, стараясь не дышать и не шевелиться, чтобы ненароком не спугнуть.

— Ну представь, ей бы написал письмо прекрасный незнакомец, — предложила Панси. — Знаешь, не про любовь, а про то, какой он непонятый и отверженный…

— Это хорошо, — подхватила Дафна. — Это ей понравится. Одинокий и отверженный, да. Желательно ещё, чтобы изгой…

— Худой, утончённый длинноволосый бунтарь! — подхватила Панси. — Точно!

Она тоже перевернулась на живот и стала придирчиво рассматривать Дафну, нашедшую себе удобную подушку.

— Я считаю, у нас вполне может получиться, — заявила она

На приготовление ужина ушло довольно много времени — отчего-то после кашево-угольной диеты захотелось разнообразия. Девушки особо не возражали и довольно споро почистили несколько картофелин — значительно быстрее, чем Гарри успел хотя бы приступить к мясу. Оказалось, Панси совершенно случайно знает нужно заклинание.

— Это же так просто! — безуспешно пытаясь задушить хвастливые нотки в голосе, ответила она на его недоумение. — Смотри!

Она коснулась палочкой лежащей на ладони картофелины, и та сразу встала вертикально. Из боков появились два тонких прутика, напоминающие руки, один потвел от макушки вниз, и кожица стала расходиться в стороны. Вторая “ручка” оттянула свой “отворот”, помогая первой “расстёгивать” мундир, а потом они вместе распахнули края, “голая” картофелина выкатилась из одёжки, вторая ручка взяла шкурку за “ворот” и вместе с товаркой перенесла чуть в сторону, чтобы отпустить в горку таких же очистков.

Видимо, обратив внимание на оторопелый взгляд Гарри, которым он продолжал пялиться на её ладонь, Панси взяла ещё одну, коснулась палочкой, и действо повторилось. После третьей он наконец вырвался из накатившего ошеломления.

— Хватит, хватит, — махнул он рукой. — Теперь картошку надо порезать, сложить в кастрюлю, заполнить водой так, чтобы едва накрыла, и поставить на огонь…

— Может, горячей наполнить? — деловито поинтересовалась Дафна, направляя палочку на кастрюлю.

— Нет-нет, — быстро ответил он. — Я сторонник бросания в холодную воду.

Дафна кивнула, и из палочки в кастрюлю полилась вода.

— Да, порезать так, чтобы не очень мелкие куски были, — добавил Гарри. — Но примерно одинакового размера.

— Ох, это всё так сложно! — демонстративно вздохнула Панси, беря в руки нож, и надула губки.

На секунду Гарри от этой картины снова выпал из реальности, но его ткнула палочкой в бок Дафна.

— Да-да, сейчас помогу, — пробормотал он и потряс головой.

Ополоснув руки, прижался к Панси сзади, взял её руки в свои и стал помогать резать. Подошла Дафна и встала рядом, показывая нож. Гарри нехотя отпустил Панси, шагнул в сторону и таким же образом обнял Дафну.

— К-хе, — пробормотала она, когда он ещё и прижал её сзади к столешнице. — Помощничек!..

— Ты режь, не отвлекайся, — шепнул он ей на ухо, наблюдая, как её кожа из нежно-розового становится пунцового цвета.

Нож пришлось отобрать, поскольку неясно было, уцелеют ли тонкие пальчики, пока их хозяйка вовсе не картошкой увлечена. Панси остановилась и искоса разглядывала подругу. Вернув нож Дафне, Гарри опустил руку ей на талию и сместился, чтобы приобнять и Панси тоже.

На то, чтобы порезать десяток картофелин, ушло около десяти минут. По минуте на картофелину. Скорее всего, это могло бы занять и больше времени, но подвёл желудок Гарри, громко оповестивший всех о том, что хозяин голоден. Девушки резко ускорились и побросали остатки картошки в кастрюлю, а Гарри пришлось вернуться к мясу.

Дальше процесс пошёл значительно быстрее, и уже через четверть часа Дафна накрывала на стол, а Панси давала ей советы, что куда стоит поставить. От предложенного Гарри вина обе сначала отказались, но потом он вспомнил, что видел в погребе несколько бутылок испанской сангрии, и идея лёгкого вина, настоянного на фруктах, показалась им привлекательной. Сходить за бутылкой предоставили ему самому, а когда Гарри вернулся, на столе уже появились тарелки с приборами, сервировочные миски с салатом и пюре и горячая сковорода с мясом.

— Я, конечно, знаю, что прозвучит несколько грубо, но я умираю от голода, — призналась Дафна, едва все уселись за стол.

То, что она голодными глазами буквально пожирала жареную отбивную на сковородке, лишь прибавило веса её словам.

— За тобой поухаживать? — вежливо поинтересовался Гарри и потянулся за вилкой для мяса.

— Некогда, — отмахнулась Панси, одновременно левитируя к себе миску с пюре и кусок мяса — на тарелку. — Не видишь, мы голодные!

Неизвестно, насколько они и вправду проголодались, но под ложечкой у Гарри тянуло просто невыносимо. Он открыл вино, встал и обошёл девушек, наполняя их бокалы, пока они споро наполняли свои тарелки едой. Сев, обнаружил в сковородке лишь сок, натекший во время жарки, а вот в тарелках Панси и Дафны оказалось по две превосходных отбивных. Дафна весело подмигнула, встретив его взгляд, на что Гарри лишь вздохнул, решив, что мяса можно ещё пожарить, и потянулся за пюре.

— Ну Гарри, это же шутка! — воскликнула Дафна. — Мы тебя подразнить хотели немного.

Одна из отбивных взмыла в воздух и очутилась у него на тарелке. Панси проделала то же самое и пожала плечами, глядя в его тарелку.

— Ты сам виноват, Гарри, согласись, — произнесла она. — Ну кто же на троих жарит четыре отбивных?

— Четыре на три не делится, — заметила Дафна, примеряясь ножом к своему куску мяса. — Мог бы сообразить.

— Спасибо, — кивнул Гарри в ответ. — Я сейчас быстренько подкреплюсь и пожарю ещё, тем более что всё уже готово.

Панси благодарно ему улыбнулась, протянула руку и провела пальцами по его запястью.

— Ешь спокойно, пожалуйста, — попросила Дафна. — Мы никуда особо не торопимся.

На вкус Гарри испанское вино оказалось вполне неплохим. Главным его достоинством было то, что в винном погребе даже в жару температура не больше тринадцати градусов, и расплавленный под солнцем организм с благодарностью впитывал прохладу с фруктовым вкусом. Конечно, немного смущала бутылка, которая и выглядела-то раза в два больше обычной, но, с другой стороны, и вино само по себе сильно слабее других. Так что Гарри решил не очень по этому поводу заморачиваться.

Сначала он было подумал, что успеет и прикончить свою порцию, и приготовить добавки, но реальность преподнесла неожиданность в виде совершенно пустых тарелок Дафны и Панси в тот момент, когда он сам ещё только заканчивал терзать первый кусок мяса. Они, конечно, пытались протестовать, когда Гарри вскочил и двинулся к плите, чтобы пожарить ещё отбивных, но отчего-то ему показалось, что они это делают не очень искренне. Чему нашлось подтверждение, когда буквально через полторы минуты он вернулся с горячей сковородой и увидел, что второй кусок мяса с тарелки куда-то исчез.

— Нам даже не стыдно, — фыркнула Панси в ответ на его укоризненный взгляд.

— Ну и что, — пожала плечами Дафна. — Конечно, мы её съели. Пополам разделили и съели. Иначе она бы остыла! Не пропадать же хорошей отбивной!

— А что это ты там принёс? — с намёком произнесла Панси, вытягивая шею, чтобы заглянуть в сковородку.

Глаза её от восторга сразу загорелись колдовским огнём.

— А вот сам всё съем! — буркнул он, водружая сковородку на подставку.

— Жадность, Гарри, это нехорошо, — нравоучительным тоном произнесла она, призывая к себе на тарелку отбивную со шкворчащей сковородки.

— Жадность слизеринца сгубила, — в тон ей заметила Дафна и тоже захватила кусок мяса.

— А тебя жизни ничему не учит, — хихикнула Панси. — Опять четыре пожарил.

— Сколько на сковороду влезает, столько и приготовил, — отмахнулся Гарри.

Добавил им поре и салата, положил себе, а потом сел, рассчитывая что хоть в этот заход получится спокойно подкрепиться. Следующий десяток минут прошёл в молчании. Теперь девушки ели неспеша, но явно рассчитывали как следует подзаправиться. Гарри оставалось лишь любоваться, тем более что они вели себя совсем непринуждённо и по-дружески, совсем как в тот злосчастный первый вечер, когда он не опоил их Амортенцией.

— О, Мерлин, до чего же это всё вкусно! — блаженно произнесла Дафна, тарелка которой уже вновь была почти пуста. — Гарри, ты настоящий колдун!

— Шаман, — согласно кивнула Панси. — Вот это пюре… Это праздник вкуса какой-то! А ведь я практически сама его сделала…

— Мне тоже как-то не верится, — поддакнула Дафна. — Гарри, это точно именно то пюре, что мы готовили?

Поскольку у него самого рот был ещё полон, да и до насыщения пока ещё было далеко, он лишь кивнул и пожал плечами.

— Салат, по-моему, тоже был прекрасен, — добавила она.

— И мясо, не забывай про мясо, — напомнила Панси, изящно промокая рот салфеткой. — Когда дошло до этой нежнейшей отбивной, истекающей соком и тающей не языке, мои вкусовые рецепторы чуть не упали в обморок!

— Да я сама чуть в обморок не упала! — воскликнула Дафна.

Комплименты оказались на удивление приятны.

— Вот зря вы меня захваливаете, — сказал он, на минуту оторвавшись от поглощения пищи. — Правда. Честно вам скажу — я так вкусно готовить не умею. Это всё вы, вы приготовили, и именно благодаря вам всё так вкусно получилось.

— Льстец, — хмыкнула Дафна.

— Я вполне искренен, — ответил Гарри, положил в рот кусочек мяса и блаженно прикрыл глаза. Панси, которую он прекрасно видел из-под опущенных век, озадаченно нахмурилась, потянулась к бокалу, который Гарри уже успел наполнить во второй раз, и так и замерла пригубив. Дафна отчего-то налилась краской, сосредоточенно разглядывая свои руки.

Через пару минут она просияла и вскинулась.

— Не хочешь, Гарри, более предметно обсудить то, про что мы говорили днём? — спросила она. — Я имею в виду акт сводничества, который мы задумали.

— Ну конечно, — кивнул он. — Вы говорили, что можно написать письма им обоим…

— Инкогнито, разумеется, — уточнила она. — В смысле, послание от прекрасного незнакомца и не менее прекрасной незнакомки…

Панси при словах о прекрасном незнакомце скривилась, будто лимон съела.

— Прямо здесь письма писать будем? — спросил Гарри.

— Думаю, что в гостиной будет удобнее, — предложила Панси. — Или в библиотеке.

— Ты не торопись, — произнесла Дафна и показала ему пустой бокал: — Вина только долей, пожалуйста.

Как следует подкрепившись, девушки явно развеселились и весело обсуждали, что бы такого можно было написать Малфою. Усадив Гарри в гостиной на диван, они расположились по обе стороны от него. Панси сразу подтянула под себя ноги, укрыв подолом сарафана, а Дафна, вооружившись пачкой листов пергамента и пером, пыталась записывать те светлые мысли, что придут им в голову. Гарри просто отдыхал, любуясь своей приятной компанией, и отмахивался ото всех попыток Панси и Дафны выведать у него, на какие слова или посулы должен клюнуть Малфой.

— Вот послушайте, что получилось, — наконец сказала Дафна, когда им с развеселившейся подругой надоело перемывать косточки Малфою. — Мне кажется, что уже достаточно неплохо…

— И ни слова неправды, — поддакнула Панси.

— Именно, — согласилась Дафна. — Итак. “Дорогой незнакомец! Если ты ищешь друга…”

— И не только друга, — фыркнула Панси.

— И. Не только. Друга, — прилежно дописала Дафна. — “Товарища, собеседника, готового тебя выслушать…”

— И свести тебя с ума своими проблемами, — вставила Панси.

— И… — прицелилась было Дафна, но почти сразу замотала головой, отчего её качнуло, и она просто легла головой на плечо Гарри. — Ну это я не буду писать. “...Пытливой компании, готовой внимать твоим рассказам об опасных приключениях, тайниках и сокровищах, завоеваниях и победах… То знай, что всего этого ищу и я. Если ищешь беседы, ответь мне на это письмо, сова знает, куда его вернуть. С нетерпением жду ответа.” Подпись — “Прекрасная незнакомка”.

— Не интим, — хихикнула Панси, и они вдвоём с Дафной рассмеялись.

— Гарри? — спросила Дафна.

— Да наверное, пойдёт, — пожал он плечами. — Звучит прекрасно.

— Письмо или Дафна? — прищурившись уточнила Панси.

Гарри открыл рот, захлопнул и с надеждой посмотрел на Дафну.

— Ну тогда я отправляю, — воскликнула та. — Ты позволишь воспользоваться твоей совой?

Махнув рукой, она подозвала птицу и сунула свёрнутый пергамент ей в лапку, надиктовала адрес и стала объяснять, что нужно дождаться ответа. Левиосой подбросила в воздух и птица, с уханьем сделав круг по гостиной, вылетела в по-июльски распахнутое окно.

— Теперь ты, — сказала Дафна. — Что будем писать сестре твоего друга?

— Ну не знаю, — удивился Гарри. — Я никогда не писал незнакомым девушкам…

— А знакомым писал? — уточнила Панси.

— Знакомым? — откликнулся он. — Нет, знакомым не писал.

— Ну хоть что-нибудь, Гарри! — жалобно протянула она, заглядывая ему в глаза.

— Хоть что-нибудь? — переспросил он.

— Хоть что-нибудь, — повторила она.

Пока она сверлила его своими зелёными глазищами с расстояния сантиметров тридцати, не больше, в горле стало сухо, а в голову словно барабан начал колотить.

— Я… — пробормотал он, не отрывая от неё взгляда. — Красивая… Прекрасная… Прекраснейшая… Незнакомка. Прекраснейшая.

— Да-да? — подбодрила Панси, прикрыла рот ладошкой и аристократично зевнула.

Точнее, она не зевнула, а явно сдержала зевок, да и к аристократии она никакого отношения не имела, но когда-то Гарри читал книгу, в которой это называлось именно так. Аристократический зевок.

— Глаза ещё, — буркнул он, пытаясь оторваться от её глаз, но она сама прервала контакт в тот момент, когда положила голову ему на плечо и стала устраиваться поудобнее.

— Что — глаза? — как-то вяло спросила она.

— Глаза красивые, — моментально ответил он. — Очень! Красивые и такие… знаешь, красивые!..

— М-м-м, — блаженно улыбнулась Панси, прикрывая глаза.

— Ещё что-то кроме глаз? — язвительно поинтересовалась Дафна.

— Ещё губы, — кивнул Гарри и облизнулся, глядя на красные губки Панси. — Они такие…

— Красивые, — подсказала Дафна.

Очень хотелось эти губки поцеловать. Словно издеваясь, она провела по ним язычком, и желание ещё усилилось.

— Ага, — кивнул он. — И ещё…

— И ещё красивые, — догадалась Дафна. — Всё перечислил?

Гарри невольно поглядел на вырез сарафана Панси, и моментально отвёл глаза в сторону, почувствовав, что краснеет.

— Нет, — покачал он он головой. — Всё.

— Всё перечислил? — переспросила Дафна.

— Нет, не всё перечислил, — вздохнул он. — Всё красивое. И то, что перечислил, красивое, и то, что не перечислил. Вообще всё красивое.

— Итак, что мы тут имеем, — подытожила Дафна и изобразила, что читает с листа: — Прекраснейшая незнакомка, глаза красивые, губы красивые, перечислять не буду, но всё красивое. Гарри! — восторженно произнесла она.

— Что? — буркнул он, уже зная, что она сейчас скажет.

— Да ты прирождённый сводник, Гарри! — протянула она, глядя на него сияющими глазами.

— Вот же чёрт! — с досадой выдавил он.

— Тебе бы гиппогрифами торговать, — мечтательно произнесла Дафна. — Ты бы даже больных и покалеченных продал!

— Я уже всё понял! — недовольно пробормотал он.

— О нет, Гарри, это не всё! — рассмеялась было она, но осеклась, когда Панси, потеряв опору на плече, сползла вниз по его груди и завозилась, удобнее устраивая голову на коленях.

Дафна перестала смеяться и ещё более недовольно на него посмотрела.

— Просто устала, — пожал он плечами.

Рука сама собой сначала убрала волосы с лица Панси, а потом легла ей на плечо.

— Просто кое-кто забыл про Петрификус! — гневно прошипела Дафна. — Ты её ещё потрогай, потрогай!

— И не собирался, — нахмурился он. — Ну ладно, я опять виноват с этим вином…

— Ты негодяй, Гарри, — вздохнула Дафна. — И послание такое никуда не годится. Погоди…

Приложив палец к подбородку, она подняла глаза к потолку.

— Ну не будем же мы… — произнёс он.

— Ш-ш-ш! — замахала она рукой. — Не мешай, я думаю!

Гарри вздохнул и провёл рукой Панси по плечу. Касание голой кожи вызвало бурную реакцию организма, и он подумал, что очень некстати она заснула. Да ещё и прямо у него на коленях…

— Вот, придумала, — сказала Дафна, что-то быстро строча пером на пергаменте. — “Я тебя не знаю. Скорее всего. Как будто мне есть до тебя дело. Ты меня не знаешь. Может быть. Мне это без разницы. Сегодня дрянной день, завтра будет ещё хуже. Мне всё без разницы. Я так устал от всей никчемности, бессмысленности… Это тоже без разницы. Как гордый одинокий молодой волк, холодный и бесстрастный, среди обмельчавших сородичей, не видящих дальше… Неспособных понять, осилить своими замшелыми мозгами… Мне нет до них никакого дела. Если сова не принесёт ответа, меня это не удивит. И не расстроит. Если ты ещё не поняла, мне — без разницы.”

Гарри даже забыл про тёплую Панси у него на коленях.

— Это… Что? — выдавил он, чувствуя, что глаза уже почти вывалились из орбит.

— Ну как? — расплылась в довольной улыбке Дафна.

— Да никак! — негромко воскликнул он, вовремя вспомнив о том, что Панси всё-таки спит. — Это что? Это что, кому-то должно нравиться?

— Ну конечно! — радостно закивала Дафна. — Давай поспорим, что она ответит быстрее, чем прочитает послание?

— Давай! — упрямо согласился он. — Только сначала сова должна вернуться. Ей до Девона отсюда минимум час лёта даже по быстрым путям…

— На что спорим? — спросила Дафна, резко перестав улыбаться.

— На что ты хочешь? — переспросил он.

— Договорились, — пожала она плечами.

Гарри изумлённо на неё уставился, пытаясь понять, что она только что сказала. Её упрёк за то, что Панси опять перебрала с вином и сразу заснула, был справедлив — у него самого в голове уже слегка шумело, и мысли водили хоровод, отчего поймать какую-то конкретную становилось уже немного непросто.

— Погоди, — пробормотал он. — Не понял.

— Пошёл на попятную? — хмыкнула она, придвигаясь ближе. — Струсил?

— Я? Нет, не струсил, — возмутился он. — Просто…

— Спорим, — повторила она. — На что я хочу, — пододвинулась совсем близко, коснулась носиком его носа, провела ещё раз и наклонилась к нему, чтобы прошептать на ухо: — Или на то, что ты хочешь… А, Гарри? Любое желание, Гарри!..

— Я… — пробормотал он, судорожно сглатывая.

Она оказалась так близко, что осталось лишь поднять руку, чтобы обвить вокруг талии, притянуть вплотную и крепко прижать, чувствуя, как горит она сама. Мысли из головы исчезли напрочь, осталась лишь эта чудесная девушка рядом. Она отстранилась, запуская пальцы ему в волосы, а потом сама впилась поцелуем в его губы.

День был жарким, почти невыносимо жарким, но поцелуй оказался раскалённой лавой, плавящей губы, плавящей тело, где к нему прижималась Дафна и оставляющей расплавленные лужицы от остатков рассудка. Терзая её губы, проводя по ним языком, засасывая её язык, он совершенно потерял счёт времени. Рука сначала с нажимом водила по её спине, потом спустилась ниже, на упругую попку, вторая легла ей на грудь и сжимала. Дафна сама его обняла изо всех сил, тяжело дыша, шарила рукой по груди, тиская его значительно более настойчиво, чем он мог позволить себе, и крутила языком у него во рту.

— Гарри, — шептала она, вновь больно кусая его губы. — Гарри, Гарри!

Он потянул вниз лямку сарафана, спустил его вниз…

И Дафна с силой упёрлась обеими руками ему в грудь. Он моментально отпустил её, она откинулась на спинку дивана и с хитрым видом погрозила ему пальцем, возвращая на место сарафан, чтобы укрыть от взгляда открывшуюся красоту.

Красная до корней волос, с блестящими глазами, она была ещё красивее, чем обычно. Тесно прижавшись к его плечу, она так игриво на него смотрела, что Гарри снова потянулся к ней губами.

— Нет-нет, Гарри, — хихикнула она, отталкивая его губы указательным пальчиком. — Так не пойдёт. Я сейчас немного пьяная и точно наделаю глупостей.

— Дафна, — произнёс он.

— Я понимаю, Гарри, — согласилась она. — Мне самой ужасно хочется наделать глупостей, но… Я не хочу делать глупости, когда я не соображаю, что творю…

Гарри захлопал глазами, а она плотнее обернула его руку вокруг себя и переплелась с ним пальцами.

— А вообще ты нахал, конечно, — заметила она, укладывая голову ему на плечо. — Напоил двух прекраснейших девушек, рассчитывая… А на что ты рассчитывал, кстати?

— Я… — буркнул он.

— Это неважно, Гарри, — пробормотала она уже с закрытыми глазами. — Петрификус, вот тебе!

Панси зябко поёжилась. Гарри призвал два пледа, одним укрыл её, а вторым осторожно, чтобы не разбудить, обернул Дафну. Потом вытащил из чехла палочку, левитировал себе под ноги большое кресло и погасил свет. Склонился к Дафне, чтобы коснуться макушки поцелуем, и заснул, накрыв плечо Панси ладонью.