Шрамы времени (джен)

Знаете ли вы, как иногда — когда вы едете на велосипеде

и вас начинает заносить по песку,

или когда оступаетесь и начинаете падать с лестницы —

у вас есть те долгие, долгие секунды, чтобы понять,

что вам будет больно, и очень сильно?

Джоди Пиколт. «Ангел для сестры»

Северус был раздосадован.

Получить сову от Абраксаса Малфоя прямо во время завтрака и выдержать торжествующий взгляд Люциуса было выше его сил после двух последних катастрофических дней. Не обращая внимания на нетерпеливые крики большой ушастой совы, сидящей на краю блюда, а также на любопытные взгляды других профессоров, Северус медленно допил чай. Во-первых, этим он показывал Люциусу, что его нисколько не пугают подобные грязные трюки, а во-вторых, у него было время подумать о том, как действовать дальше.

Угрожать Малфоям накануне было невероятно глупо с его стороны. Ну, не совсем глупо. Он никогда не делал ничего глупого. К сожалению, за исключением случаев, когда это касалось Поттера.

Использовать положение Принцев оказалось единственным, что Северус смог придумать, чтобы спасти мальчишку от определённой участи. Конечно, лучше было бы не вмешиваться и позволить избить его в углу слизеринской гостиной. Оскорбление Люциуса Малфоя на глазах у всей школы — это серьёзно. О, этот невыносимый гриффиндорец со своими суицидальными наклонностями! Проще защитить эфемерную однодневку, живущую всего двадцать четыре часа, даже тогда у Северуса было бы больше шансов на успех, чем иметь дело с этим безрассудным упрямцем, который, кажется, твёрдо решил не дожить до своего шестнадцатилетия.

— Очень красивая птица, Саевус, — заметила Минерва. — Вы знаете, чья она?

Теперь сова забралась прямо на его тарелку.

Северус отставил чашку, сдерживая усталый вздох.

— Одного… вредителя, — ответил он рассеянно, но откровенно. Его общение с Абраксасом никогда не было слишком продолжительным, но того, что он видел и слышал о нём, оказалось достаточно, чтобы составить своё мнение. Малфой-старший был таким же властолюбцем, как и его сын, но гораздо менее утончённым. И разумным.

Он распечатал письмо и быстро просмотрел его, прекрасно читая между строк. Вежливые извинения Абраксаса за поведение сына были ничем иным, как явным предупреждением. Что касается надежды, которую Малфой выражал на то, что их дети помирятся… Он явно хотел, чтобы Люциус избил Поттера до полусмерти. В заключение Абраксас напомнил Северусу о близких отношениях с английскими Принцами и высказал предположение, что замечательно было бы для них всех воссоединиться. Несомненно, он заподозрил неладное…

Ну ладно. Северус положил свиток в карман и снова налил себе чаю. Ему предстояло ответить Малфою-старшему, и для этого требовались тонны и тонны дипломатии и терпения. Также необходимо найти весомый предлог, чтобы не вступать в контакт со своим настоящим дедом. Этот человек не позволит себя одурачить милой сказкой о славянской ветви рода, если разнюхает про них. Он знает генеалогическое древо как свои пять пальцев и наверняка позаботится о том, чтобы написать кому следует и проверить подлинность их истории. К счастью, старый лорд никогда не интересовался тем, что непосредственно его не касалось.

— Предстоит тяжёлый день? — поинтересовалась декан Гриффиндора.

— А есть какие-то другие дни? — огрызнулся Северус: одержимость Минервы утренними сплетнями была поистине ужасающей.

Его замечание, — весьма глубокомысленное, кстати, — утонуло во всеобщем хохоте, вызванном массовым прибытием слизеринцев, которые до сих пор почему-то отсутствовали в Большом зале.

Минерва тут же вскочила и бросилась к группе, которую возглавлял взбешённый Люциус Малфой. Слагхорн последовал за ней, немного медленнее, и впервые выглядел обеспокоенным тем, что случилось со всем его факультетом.

Северус потёр рукой лоб. Он совсем забыл об этой маленькой шалости. Вернее, подсознание тщательно похоронило воспоминание под тонной кирпичей.

Дамблдор глупо хихикал, уткнувшись в салфетку, и это никак не улучшало ситуацию. Жа́ру поддавали и некоторые ученики — гриффиндорцы, разумеется, — которые, изнемогая от хохота, сползали со скамеек и, как животные, катались по полу.

Единственное утешение — на этот раз его хотя бы не было в разъярённой толпе учеников, которые размахивали руками и разом орали и на Слагхорна, и на Макгонагалл.

Но сколько бы Минерва ни поджимала губы и ни размахивала палочкой во все стороны, ничего не помогало.

Вскоре внимание Макгонагалл привлёк гомерический хохот Джеймса Поттера, и она в гневе ринулась к Мародёрам, оставив Слагхорна разбираться с убийственными настроениями своих воспитанников.

По крайней мере, теперь Северус понял, чем накануне занимался Поттер-старший в отдалённой части замка, где находилась бо́льшая часть водопроводных труб… не иначе, как совпадение.

— Чего только не придумают эти мальчишки… — вздохнул Флитвик, но выглядел он скорее позабавленным, чем огорчённым.

Если бы целью были его Вороны, размышлял Северус, он бы уже вопил и требовал возмещения ущерба. Для такого маленького человечка Флитвик в гневе был достаточно страшен.

— Похоже, ваш сын не оценил шутку, Саевус, — заметил Дамблдор, когда голос Макгонагалл перекрыл шум в зале. Но как бы она их ни обвиняла, Мародёры не признали себя виновными. У них даже хватило наглости заявить, что против них нет никаких доказательств.

Комментарий директора на секунду отвлёк Северуса, а когда он снова посмотрел на раскричавшихся слизеринцев, от разгневанной толпы отделился Гарри и решительно направился к нему.

— Уберите это! — потребовал невыносимый мальчишка, стоя перед ним. Видимо, вчерашнего позора ему было недостаточно, он захотел ещё. Ну что ж… Северусу только в удовольствие.

— Я не уверен, что одобряю новую причёску… — протянул он, не в силах устоять перед соблазном немного развлечься. — Это несколько… эпатажно.

Зелёные глаза сверкнули яростью.

— Эта дрянь не смывается! — воскликнул Гарри, дёргая себя за волосы и пытаясь рассмотреть их поближе. — Я сто раз намыливал! Оно не проходит!

Северус едва сдержал смех. Ученикам не нужно знать, что он умеет смеяться. Это плохо скажется на его репутации.

— Не стоит расстраиваться, — посоветовал он, голос дрогнул от рвущегося наружу хохота. — Ты и так достаточно раскраснелся.

Дамблдор снова уткнулся в салфетку, а Флитвик поперхнулся тыквенным соком.

К несчастью, Северус поднял глаза и, увидев, как встали дыбом волосы Люциуса, чуть не потерял свою серьёзность. Может, это стресс сыграл на его нервах? Ситуация была глупой и не имела ничего смешного.

О да, но алые локоны, обрамлявшие лицо Малфоя…

— Конечно, вам смешно, — надулся Гарри, скрестив руки на груди. Северусу стало интересно, осознаёт ли мальчишка, как часто реагирует на проблемы в манере четырёхлетнего ребёнка?

— Разумеется, — честно признался Северус, снова взглянул на ярко-алые с золотистыми прядками волосы Гарри и с трудом скрыл усмешку. И почему Поттер так возмущается? В отличие от других слизеринцев, для которых это было смертельным оскорблением, он носил цвета своего настоящего факультета.

— Ненавижу вас! — выпалил Гарри с такой же спонтанной откровенностью. Северус равнодушно пожал плечами. Какое ему дело до чувств мальчишки? Ему было абсолютно всё равно.

— Невероятно! — едва не плевалась огнём Минерва, вернувшись на своё место. — И нагло! Марш на завтрак, мистер Принц, я не потерплю опозданий. Альбус, неужели ты поверишь в нелепое предположение, что в этом замешан Поттер?

Гарри хотел было возразить, но капитулировал под свирепым взглядом ведьмы и пошёл к слизеринцам, которых Слагхорн наконец уговорил позавтракать.

Множество красно-золотых голов выглядело впечатляюще. Северус насчитал всего человек пятнадцать, избежавших этой участи, и к сожалению, его молодой двойник оказался не из их числа.

— Это переходит всяческие границы, Минерва! — заявил Слагхорн, снова усевшись за стол. Северус никогда раньше не слышал, чтобы он говорил так резко. — Мои ученики не находят в этом ничего забавного, и я совершенно уверен, что их родителям это тоже не понравится.

— О, это всего лишь шутка, Гораций, — сухо ответила Минерва: что бы ни говорилось за секунду до этого, обижать своих Львов она никому не позволяла. — И как справедливо заметил мистер Люпин, нет никаких реальных доказательств того, что…

— Использованные флаконы с красителем наверняка ещё находятся в их спальне, — вмешался Северус. Из чистого удовольствия противоречить ей.

— Я не стану рыться в их вещах без доказательств, Саевус! — возмутилась Минерва, как будто он только что произнёс самую оскорбительную глупость. И конечно, как всегда в таких случаях, она обратилась к своему ярому стороннику. — Альбус!

Северус поднял руки в знак капитуляции. Не будучи в настоящий момент деканом Слизерина, он не собирался вмешиваться и напоминать, что всё может прояснить простое акцио. Пусть сами разбираются.

— Если не наказать виновных, ситуация только обострится, — предупредил Слагхорн. Надо же, какой провидец…

— Обострится? — насмешливо переспросила Минерва, всем своим видом показывая, что он преувеличивает. — Да ладно, Гораций. Это всего лишь шутка. Скверная, признаю, но шутка. Вы опасаетесь, что что-то случится?

Северус едва сдержал язвительную реплику. Одного взгляда на слизеринский стол было достаточно, чтобы определить последствия этой… шутки. Красно-золотистые головы склонились друг к другу, а в воздухе витал тонкий аромат заговора. Если его воспоминания верны — а они верны! — это будет весьма весёлый день.

— Война, — пробормотал Флитвик так тихо, что никто, кроме Северуса, не уловил его слов. — Вот что случится… Война.

Мастер зелий не ответил, но подумал так же. Из четырнадцатилетнего преподавательского опыта он знал: очень нехорошо, когда ученики факультета, забыв собственные разногласия, объединяются ради какой-то цели. Особенно если это слизеринцы, примечательные своими стратегическими навыками.

А поскольку Северус был известным счастливчиком, в этот день у него оказалось как минимум три занятия для объединённых классов Гриффиндора и Слизерина.

И сказать по правде, он не разочаровался в своих опасениях.

Решив, что второкурсники слишком юны и слишком им запуганы, чтобы убивать друг друга, Северус оставил для них практические занятия. Однако вскоре стало очевидно, что это большая ошибка. Пришлось снять баллы со Слизерина, поскольку никто бы не поверил в выдумки, будто все слизеринцы одновременно случайно облили всех гриффиндорцев кипятком. Впрочем, изумрудов Змеи лишились только потому, что не нашли лучшего оправдания.

Следующий урок был у пятикурсников Слизерина и Хаффлпаффа, которые, казалось, испытывали некое облегчение от того, что укрылись в его классе. Очевидно, как мудро предсказал Флитвик, замок теперь был ничем иным, как огромным полем битвы.

Утро ещё не закончилось, а Больничное крыло мадам Помфри уже оказалось переполненным. На уроке по уходу за магическими существами два гриффиндорца «упали» в озеро — с балластом из двух огромных камней! На гербологии сцепившийся было со слизеринцем гриффиндорец рухнул на ядовитый куст. Многие гриффиндорцы опоздали или вообще не пришли на первый урок: кто-то свалился с лестницы, кого-то заперли в сарае для мётел.

Во время обеда Дамблдор призвал к прекращению «военных» действий, пообещав серьёзные последствия для всех, кто нарушит порядок в школе. Северус рассудил, что для начала следовало бы в какой-то степени навести этот порядок.

Впрочем, директору не стоило беспокоиться, потому что слухи о причастности Мародёров к утренней выходке уже более или менее официально подтвердились, и с этого момента слизеринцы сделали их главными объектами своих атак.

Первый урок после обеда у Северуса был с третьим курсом Гриффиндора и Слизерина, но он прекрасно контролировал ситуацию, диктуя урок до тех пор, пока у всех не свело судорогой руки, так что жертв не было.

Четверокурсников оказалось контролировать труднее, однако Северус придавил всех авторитетом, когда отправил прямиком к Дамблдору гриффиндорца, который высмеял волосы одной из слизеринок. И неважно, что мальчишка стал жертвой щекочущего заклинания этой самой слизеринки.

Северус почувствовал почти облегчение, когда пришло время урока окклюменции с Гарри: по крайней мере здесь ему не придётся предотвращать убийство. Хотя не следовало быть таким оптимистом. На самом деле, это было на него не похоже…

Потому что, по правде говоря, когда это Гарри Поттер избегал неприятностей, если у него была возможность нарваться на них?

* * *

Гарри с садистским удовольствием принялся кромсать корень бадьяна на кусочки мал-мала-меньше. По правде говоря, они получились настолько мелкими, что наверняка не годились для зелья, но Слагхорна не волновало ни что делал Гарри, ни каковы его шансы успешно приготовить зелье.

Прошедший день был худшим из всех пережитых за долгое время. Впрочем, не самыми радужными были не то что несколько последних дней, но и недель, и месяцев.

Уловив дурацкое хихиканье, Гарри с силой надавил на нож. Можно подумать, что спустя какое-то время гриффиндорцы перестанут насмехаться. Как бы не так! Это же весело — наблюдать, как конкурирующий факультет красуется в твоих цветах. Просто умора! Хотя в глубине души Гарри и сам смеялся.

— Тебе нужен другой корень, — тихо заметила Лили, добавляя измельчённые листья в свой собственный котёл.

Гарри едва повернул к ней голову.

Сегодня у него возникли проблемы со Львами. И да, он постарался забыть, что сам один из них. Единственное утешение — после этого занятия день закончится.

К счастью, Лили, казалось, понимала потребность Гарри в личном пространстве. Сначала она удивлялась прохладным отношениям между ними и Северусом, затем старательно держалась на расстоянии, когда стало ясно, что настроение у Снейпа не из лучших — он даже не захотел становиться её напарником на зельях, неопределённым жестом указав ей, что хочет занять весь стол.

В начале урока Северус поставил два котла, и если в одном варилось зелье, которое нужно было сдать в конце занятия, то что было в другом — оставалось абсолютной загадкой.

Гарри покосился на Снейпа, увлечённого таинственным котлом.

— Что он делает? — наконец не выдержал Гарри. Он никогда раньше не видел, чтобы Северус намеренно игнорировал подругу.

Лили пожала плечами, продолжая рассеянно помешивать своё зелье.

— Я думаю, он пытается выяснить, как удалить краситель, — предположила она.

— Ну-ну, удачи, — пессимистично хмыкнул Гарри. — Ничего из этого не выйдет.

В обеденный перерыв он снова вымыл голову и тёр до тех пор, пока кожу не стало жечь, а яркий красный цвет волос даже не потускнел. А кто-то из второкурсников в отчаянии обратился к радикальным средствам, однако даже желчь броненосца — одно из самых мощных едких средств в магическом мире — абсолютно ничего не дала, кроме сильного ожога. Если верить слухам, мадам Помфри просто взбесилась, узнав об этом.

— О, могу поспорить, что к концу дня он разберётся с этим, — весело ответила Лили.

Сегодня у неё было прекрасное настроение. В отличие от Гарри.

— Почему ты общаешься с таким, как он? — не удержался Гарри и, поймав неожиданно похолодевший взгляд Лили, поспешил сделать вид, что полностью поглощён своим зельем.

— Я. Не. Понимаю, — наконец отчеканила она, в её голосе прозвучало предупреждение, и Гарри внял ему. Только… Он никак не мог понять, что же их связывает. Они были не просто разными, а диаметрально противоположными: Лили — сама доброта, а Северус… Северус был безжалостен.

— Как ты можешь шутить так?

— Потому что мне всё равно.

— Он же эгоист! — возмутился Гарри, невольно посмотрев на Снейпа. — Злобный, расчётливый, бессердечный…

Список можно было продолжать и продолжать, но Гарри умолк, чувствуя себя виноватым за такие слова. А в нынешнем душевном состоянии чувство вины раздражало его.

Он осмелился взглянуть на Лили.

— Ты ошибаешься, — мягко возразила она, снова принимаясь помешивать своё зелье. — В глубине души он не такой. Это роль, которую он играет из-за… из-за определённых вещей…

— Из-за отца, — кивнул Гарри, но подумал, что это не оправдывает Снейпа. Скорее, наоборот.

— Он рассказал тебе? — удивилась Лили, оторвавшись от котла и развернувшись к Гарри. — Он никогда никому не рассказывает об этом. Даже мне.

— Это единственное личное, что он мне сказал, да и то почти теряя сознание от боли, — пожал плечами Гарри. — Он говорит только о домашних заданиях или об уроках. А когда не готовится к занятиям, то читает. А когда не читает и не занимается, он унижает людей. Это его любимое занятие.

— Это неправда! — возмутилась заметно расстроенная Лили.

— Это правда, — отрезал Гарри, не обращая внимания на голубоватый дым, поднимающийся из его котла. — Он постоянно придирается ко мне, высмеивает и… и…

Лили уставилась на него так, словно он сошёл с ума. Похоже, с её точки зрения это было не так уж далеко от истины. Потому что Северус, которого она знала, никогда так не поступал. Или, по крайней мере, не так подло.

Котёл Джеймса взорвался как раз вовремя, чтобы отвлечь Лили от Гарри. И всё было бы идеально, если бы этот инцидент не вызвал цепной реакции. Слагхорн сумел справиться со взрывающимися котлами достаточно быстро, чтобы ученики не пострадали от разлетающихся во все стороны осколков раскалённого металла, однако многих прилично забрызгало кипящими зельями.

— Макнейр! — рявкнул донельзя рассерженный профессор. — Неделя отработок!

Макнейр, прижимая к груди раненую руку, похоже, ни капли не жалел о своей мстительной выходке.

Гарри прикусил губу, преодолевая боль в левом боку. Он не знал, обожгло его зельем или задело осколком котла, но ощущения были не из приятных.

— Лил? — встревоженно позвал Северус.

Было трудно что-либо различить сквозь густой дым, заполонивший комнату, но Снейп отыскал их. Он выглядел целым и невредимым.

— Всё в порядке, — дрожащим голосом заверила Лили.

— Джеймс! — закричал вдруг Петтигрю. — Сириус!

Поднявшийся после этих криков гвалт не предвещал ничего хорошего.

— Тихо! — рявкнул Слагхорн. — Эванеско.

Дым рассеялся, и у Гарри оборвалось сердце. Джеймс неподвижно вытянулся на полу, бо́льшая часть его лица и шеи превратилась в обугленное месиво. Сириус обмяк у стены, видимо, отброшенный туда взрывом, под его виском растекалась лужа крови.

Кто-то из девушек ахнул, кто-то разразился рыданиями. И внезапно началась паника. Пострадавшие оседали на пол, остальные кричали и добавляли хаоса.

Гарри тщетно пытался не поддаться раздирающему внутренности ужасу. Джеймс выглядел мёртвым. Неужели они безвозвратно изменили временну́ю шкалу? Гарри подсказал Макнейру, что вылить зелёный краситель в гриффиндорский водопровод — неплохая идея. Не это ли его спровоцировало? Джеймс выглядел мёртвым. Означало ли это, что ни Гарри, ни Снейп-Принц никогда не вернутся туда, откуда пришли? Означало ли это, что он убил Джеймса? Похожий сейчас на мертвеца, так ли Джеймс выглядел в ту ночь в Годриковой впадине?

И пока Слагхорн колдовал над носилками и призывал всех, кто не пострадал, помочь раненым, единственное, что пробилось сквозь туман в сознании Гарри — одно слово: окклюменция. Как иронично. Окклюменция. Голос Снейпа-Принца эхом отдавался в голове, подчёркивая никчёмность Гарри. Окклюменция.

— Гарри, ты в порядке?

Он поморщился и с трудом вернулся к реальности.

— Сев, помоги ему, — потребовала Лили. — Пойдём, Алиса.

Чьи-то пальцы схватили Гарри за правую руку, и его решительно, но достаточно осторожно потянули вперёд. Ноги машинально переступили, Гарри едва замечал Снейпа рядом с собой и Лили, которая поддерживала Алису.

Добравшись до лазарета, они потрясли всех своим видом.

— Что случилось, Гораций? — услышал Гарри строгий голос Дамблдора.

— Как он добрался сюда так быстро? — прошептал кто-то из девушек.

Гарри задался тем же вопросом, но буквально через секунду сообразил. Портреты.

Раздался звонок, возвещавший об окончании занятий, а мадам Помфри продолжала хлопотать над пострадавшими. Быстро осмотрев Сириуса и Джеймса, она, ко всеобщему удивлению, велела Дамблдору позаботиться о Поттере, а сама занялась Сириусом с серьёзностью, которая очень не понравилась Гарри. Слагхорну было поручено разобраться с остальными и оказать помощь наиболее тяжело раненым.

Прежде чем скрыться за ширмой, куда определили Джеймса, Дамблдор оглядел толпу учеников, заметил Эми, помогавшую подруге устроиться на кровати, и велел ей найти профессора Спраут, а также направлять в Больничное крыло всех учителей, которые встретятся ей по пути в теплицы.

Отчётливо жуткий момент наступил, когда мимо Гарри пронесли носилки с Джеймсом, таким бледным, таким…

— Па… Папа… — не удержавшись и даже не задумываясь над этим, пробормотал Гарри.

— Я уверена, что профессору Принцу сообщат, — утешила Лили, коротко сжав его руку в попытке успокоить.

Гарри повернулся к ней, готовый возражать и возмущаться — он не хотел выглядеть как ребёнок, который при малейших неприятностях требует отца. Но… За ним пристально наблюдал Северус. Как будто Гарри — проблема, которую нужно решить. Видел ли Снейп, как Гарри смотрел на Джеймса? Установил ли связь?

И Гарри промолчал в ответ на слова Лили.

Слизеринцы и гриффиндорцы, не получившие никаких повреждений, вскоре покинули лазарет, в том числе и Северус. Слагхорн, решив, что мантия Гарри минимизировала нанесённый мальчику ущерб, попросил его подождать на одной из кроватей, пока кто-нибудь не займётся им, и ушёл, магически задёрнув занавеску.

Гарри остался один, однако ненадолго: спустя несколько минут за занавеску заглянула Лили, осмотрелась и проскользнула внутрь.

— Алису оставят здесь на ночь, — сообщила она. — Ей повредило ногу, но профессор Слагхорн сказал, что шрамов не останется. Он усыпил её.

Не в силах произнести ни слова, Гарри кивнул. Лили выглядела не особенно потрясённой ситуацией, вероятно, подобное происходило не в первый раз.

— Ты в порядке? — встревоженно спросила она.

— Да, — с трудом выдавил он. — Мне даже не очень больно, просто…

Он не мог понять, то ли теряет сознание из-за шока, то ли его тошнит по той же причине.

— Разве с тобой такого никогда не случалось? — спросила Лили. — Подобные несчастные случаи в зельеварении — обычное дело.

— Мой… хм… бывший учитель… — Гарри кашлянул. — …был всегда начеку.

И до сегодняшнего дня Гарри не понимал, насколько бдителен был Мастер зелий. Возможно, он излишне запугивал учеников, однако ни у кого из них никогда не возникало такой глупой идеи, как сегодня у Макнейра. И даже случись всё же нечто подобное, Снейп-Принц наверняка отреагировал бы быстрее Слагхорна. С другой стороны, Пожиратель Смерти не обсуждал бы с учеником, кем был его дед.

— Ты уверен, что с тобой всё в порядке? — не отставала Лили. — Ты совсем бледный…

Гарри едва удержался, чтобы не огрызнуться. Посмотрел бы он, как она побледнеет, если ей придётся набираться терпения в ожидании кого-то, кто залечит ожог! Да и ткань, натирающая рану, была не самым приятным ощущением. Конечно, Гарри снял одежду, пока Слагхорн осматривал его, но по окончании осмотра снова натянул рубашку.

— Всё нормально, — ещё раз подтвердил он. В конце концов, это было не хуже, чем в тот раз, когда пришлось отращивать все кости в руке.

Лили, похоже, это не убедило, но тему она сменила. И по тому, как выражение её лица изменилось с озабоченного на серьёзное, Гарри понял, что их прерванный разговор вот-вот возобновится. Она уселась рядом с ним на кровать и принялась заламывать руки, как всегда делала, когда нервничала.

— Насчёт Северуса… — осторожно начала она, тщательно подбирая слова. — Я знаю, что иногда с ним бывает… сложно, но он хороший человек. Правда.

Если бы у Гарри не было неприятного ощущения, будто ему между рёбер загнали раскалённое докрасна железо, он, возможно, оценил бы серьёзность её слов.

— Малфой пытается заманить его в свою тёпленькую компанию, а он и бегает, как послушная собачонка, — бросил Гарри. Больше всего его тревожило не то, что Люциус тайком старался вовлечь Снейпа в свою группу Пожирателей Смерти, а то, что Северус даже не пытался послать Малфоя.

— Я знаю, — вздохнула Лили и, поймав его удивлённый взгляд, пожала плечами. — Это продолжается с конца прошлого года.

Гарри призвал себя к спокойствию, но у него не получалось игнорировать тот факт, что его мать, похоже, смирилась с тем, что её лучший друг присоединился к людям, которые желали смерти таким, как она.

— Ты знаешь, что это такое? — прошипел он. — И что станет с Северусом, если они сумеют подружиться?

Если, конечно, такие, как они, могли в самом деле дружить. Гарри не знал, существует ли это понятие в слизеринских умах. Северус ясно дал понять, что для него единственный друг — Лили, остальные были лишь потенциальными союзниками.

— Для Северуса Малфой — это защита, — тихо сказала Лили, но Гарри заметил, как она занервничала, хотя и не совсем понял, почему. — Малфои — более или менее высшая прослойка магического общества. Ты же видел, как обстоят дела в Слизерине… Он рассказал мне только самую малость, я уверена. Ему нужна защита. Насколько я знаю, кроме Принцев и Гринграссов, никто не сможет противостоять Малфоям.

— Но он наполовину Принц, — нахмурился Гарри и тут же понял, что аргумент весьма слабый. Он уже видел, что это не работает.

— Половины недостаточно, — недовольно возразила Лили. — Вот почему тебе не следует говорить, что твоя мать была маглорожденной. Потому что, пока они уверены в твоей чистокровности, ты — лучшая защита для Северуса.

— Но он продолжает общаться с Малфоем, — вздохнул Гарри.

На этот раз Лили отвела взгляд и слегка напряглась. Гарри понял, что её этот момент тоже беспокоил.

— Малфой может дать доступ к знаниям, которые… — Лили умолкла. Заметив, что это слишком болезненно для неё, Гарри предпочёл сменить тему.

— Я не понимаю, чего хочет Малфой, — сказал он. — Северус не очень… богат, судя по тому, что я видел. Он не соответствует малфоевским стандартам, ведь так?

— Нет, он не богат, — скептически посмотрела на него Лили. — Хотя если дед когда-нибудь признает его… ну… всё может измениться. Но он умный. Очень, очень умный.

— Да, но…

— Нет, Гарри, — отрезала она и грустно улыбнулась. — Ты не понимаешь. Он мог бы, наверное, сдать СОВ прямо сейчас, без всякой подготовки, и получить все высшие оценки. А возможно, уже сумел бы справиться и с ЖАБА. Он в самом деле очень, очень умный. И лучше иметь такого человека на своей стороне.

Гарри несколько секунд обдумывал полученную информацию, но уже и сам пришёл примерно к такому же выводу. Десяти минут в одной комнате с Северусом — или Снейпом-Принцем, если уж на то пошло — было достаточно, чтобы понять, что рядом с ним ты — идиот. А если ты этого не видишь, уж он позаботится, чтобы это всё же дошло до тебя.

— Он что, гений? — спросил Гарри просто из любопытства, задаваясь вопросом, не в этом ли причина поведения Снейпа. Однажды вечером, после занятий по зельеварению, на которых Снейп-Принц был особенно придирчив и язвителен, Гермиона предположила, что такое поведение может объясняться гениальностью — одарённые люди часто разочаровываются в своём окружении, если в нём нет интеллектуального вызова.

Лили помедлила.

— Мой отец считает, что да, — помедлив, призналась она. — Только я так не думаю.

Гарри нахмурился, а она вздохнула. Ей явно было неловко обсуждать друга у того за спиной.

— В детстве он был очень одинок, — наконец заговорила Лили. — Ему ничего не оставалось делать, кроме как читать, помногу, часами, всё подряд: гримуары матери, магловские или волшебные романы… Всё, что имеет страницы. А его мозг — как губка. Он запоминает всё, что читает. И он…

— Очень умный, — закончил Гарри, решив не обращать внимания на то, как Лили покраснела.

— Вот именно! — выпалила она так, что даже закашлялась. Взяв себя в руки, она слегка подтолкнула Гарри локтем. — Может, он и не слишком дружелюбный, но, по крайней мере, он никогда не нападал на тех, кто слабее.

Вспомнив Джеймса, Гарри почувствовал, как скрутило внутренности.

Что будет, если Джеймс умрёт?