Проклятие (гет)

— Не так быстро, — усмехнулся Мастер. — Для начала я должен закончить кое-что на Земле. Потому что в прошлый раз меня беспардонно прервали.

Роза сначала не поняла, о чём он, а когда поняла…

— Нет-нет-нет, — замахала руками она. — Ты же не хочешь сказать, что ограбишь банковское хранилище Лондона?

— Не я ограблю, — поправил Мастер, веско поднимая вверх указательный палец. — Мы ограбим.

— Я не буду в этом участвовать, — замотала головой Роза, отступая на шаг. — Ты не… ты меня не заставишь. Это не… я должна защищать этих людей, а не…

Он даже прервал возню с монитором, чтобы посмотреть на неё. И это был взгляд, каким взрослые люди смотрят на несмышлёных детей. Поджал губы.

— Что-то поздновато ты спохватилась. И потом: какое тебе дело до здешних людей? Если всё пройдёт хорошо, ты их больше не увидишь.

Он был совершенно прав, но Роза только в этот момент поняла, что действительно больше не увидится ни с Джеки, ни со своим младшим братом… Ни даже с Питом, который хоть и не был ей отцом, но всё же нашёл какое-то своё место в её сердце. А она с ними даже не попрощалась.

Она судорожно сглотнула.

— Я соглашусь, если ты дашь мне возможность заехать к родным.

Мастер приподнял брови.

— С чего это ты вдруг решила, что можешь ставить условия? Ты и так согласишься, если хочешь, чтобы я взял тебя с собой. Не хочешь — о’кей, я высажу тебя где-нибудь в Эдинбурге, а сам улечу. Только, прежде чем ты решишь пойти на попятную из жалкой людской трусости под видом сентиментальных чувств к семье, напоминаю: ты в розыске. Так что не рассчитывай на комфортное «возвращение блудной дочери».

— В розыске? — недоумённо повторила Роза.

Мастер закатил глаза:

— Ну же! Не пытайся казаться глупее, чем ты есть. Какая-то сотрудница Торчвуда осталась в здании после закрытия, проникла в помещение охраны, выключила мониторы… А потом из камеры исчез один очень охраняемый преступник. И она вместе с ним. Так что на месте твоей семьи я бы сейчас придерживался версии, что они с тобой незнакомы, — жизнерадостно подытожил он. — Ещё вопросы?

У Розы поплыло перед глазами, и она опёрлась рукой о смолисто-чёрную колонну. Вот значит как… Значит, у неё и правда не осталось пути назад.

— Это так жизненно необходимо: красть золото именно у землян? — хмуро спросила она, признавая своё поражение. — Нет какой-нибудь планеты, где золото ценится дешевле железа, или где его принято дарить чужестранцам, или…

Она беспомощно взмахнула рукой. Мастер фыркнул.

— А, значит, пришельцев грабить можно, а землян — нельзя? — он хитро прищурился, но сразу стал серьёзным. — Я и без тебя знаю, что на свете огромное количество мест, более подходящих, чем Земля. Проблема заключается в том, что я пока не могу туда улететь.

Он подошёл к ближайшей двери и рывком распахнул её. За дверью была глухая стена. Открыл вторую — та же самая ситуация. И только за третьей оказалось что-то вроде платяного шкафа.

Против ожидания, у Розы даже закружилась голова, а к горлу подкатила тошнота. До сих пор она не понимала, насколько привыкла к тому, что ТАРДИС внутри гораздо больше, чем снаружи. Видеть её такой маленькой казалось жутким и противоестественным.

— Если ты ещё не поняла, это новая ТАРДИС. Чтобы она выросла и смогла летать не только в пространстве, но и во времени, ей необходимо золото.

Он обернулся к Розе и хмуро бросил:

— Радуйся, что она может хотя бы перемещаться на небольшие расстояния. Два месяца назад она не умела и этого, иначе твои торчвудовцы не смогли бы меня поймать… И радуйся, что в вашем жалком хранилище золота всё равно бы не хватило. Мы не грабим банк Англии. Мы грабим федеральный резервный банк Нью-Йорка!

* * *

— Эм… прямо сейчас?

Роза переминалась с ноги на ногу, не зная, что ещё можно было спросить. Если честно, в её голове как-то не укладывалось, что она вот так вот просто согласилась участвовать в преступлении, причём даже не ради какой-то абстрактной благой цели, а ради себя. «Я готова была взрывать звёзды, только чтобы добраться до Доктора. Что по сравнению с этим несколько стоунов золота?»

Мастер снова поморщился. Едва ли не каждый вопрос Розы вызывал у него такую гримасу, будто у него разом разболелись все зубы.

— Сейчас в Нью-Йорке пять часов вечера, — проинформировал он, глядя на монитор. — Считаю более разумным дождаться ночи. И как я уже упоминал…

— Мы пока не можем перемещаться во времени, — закончила за него Роза, вздыхая. Адреналин в крови начинал рассасываться, оставляя после себя только противную липкую слабость. Решиться на что-то прямо здесь и сейчас было куда легче, чем ждать лишних семь часов. — И что мы будем делать всё это время? Строить коварные планы? Спать?

— Спать?! — Мастер казался шокированным, как будто она предложила ему что-то, по меньшей мере, неприличное. — Я не сплю столько, сколько вы, мартышки. Да и ты провалялась в беспамятстве практически целый день. Нет, мы отправимся на прогулку… По Нью-Йорку, чтобы не греть лишний раз двигатели. Там есть вполне неплохой парк.

Роза от неожиданности рассмеялась.

— Прогулку? А как же «мы в розыске»?

— Ой, брось, — Мастер копался в давешнем платяном шкафу с таким энтузиазмом, что умудрился скрыться в его недрах почти полностью. — Думаешь, твои коллеги расскажут ЦРУ, что у них был такой стратегически важный пленник, как я, и они скрыли этот факт от своих иностранных коллег, да ещё и упустили его?

Роза снова прыснула: скромность явно не была отличительной чертой таймлордов. Однако удивительно, что сидению в своей замечательной машине времени он предпочёл прогулку по Центральному парку.

— Так ты любишь земную природу? — прокричала она ему.

— Я люблю просто природу. Даже земную. Жду не дождусь, когда смогу увидеть что-то другое.

Мастер наконец выбрался из шкафа. Одет он был в пиджак, футболку, слегка поношенные джинсы и мокасины. В руке Мастер сжимал вешалку с какой-то психоделических оттенков хламидой, охапку бижутерии и сандалии на тонкой подошве.

— На случай, если Торчвуд всё-таки дал наше описание, — прокомментировал он, вручая Розе всё это разнообразие. — На, переоденься. Шкаф — там.

Роза с сомнением взглянула сначала на него, потом на одежду, пожала плечами и скрылась в шкафу.

* * *

Парк и вправду оказался выше всяких похвал. Летнее солнце заливало листву, от газонов поднимался разогретый запах свежескошенной травы. Было тепло.

Вернее было бы, если бы Мастер не держал Розу за руку. Его пальцы были холодными, сухими и как будто наэлектризованными, так что Розу то и дело пробирала дрожь. Странно, но ладонь Доктора никогда не ощущалась такой… раздражающей. Роза любила ходить с ним за руку. Это умиротворяло. А ладонь Мастера давила на сознание, будто та Сфера, в которой прятались далеки. Роза несколько раз пыталась высвободить пальцы, но Мастер не отпускал, видимо, по-прежнему подозревая, что она могла сбежать и сообщить о нём.

Людей в парке почти не было, разве что изредка мимо проносились любители бега трусцой. И в их отсутствие — она сама не в счёт — стало очевидно, что Мастер действительно любил природу. Он крутил головой из стороны в сторону, будто впитывая каждый блик солнца и каждую травинку, его ноздри раздувались, вбирая в себя запахи нагретого леса в самом сердце Нью-Йорка.

И Роза невольно тоже расслабилась, наслаждаясь игрой света в ветвях. Ей снова вернулось то беспечное ребячливое настроение, с каким она впервые осознала, что вот-вот увидит Доктора. Странная одежда, выбранная для неё Мастером, только усиливала это ощущение. Она будто и вправду скрывала её от любопытных взглядов, даря опьяняющее ощущение свободы и вседозволенности. Роза ощущала себя… не собой. Кем-то другим, вольным делать что угодно, неузнаваемым, мимолётным. Хламида в стиле хиппи развевалась, украшения постукивали и позванивали в такт шагам, сандалии из некрашеной кожи прокладывали дорожку следов.

— Значит, в твоей ТАРДИС пока нет ничего, кроме консольной и гардероба? — нарушила она тишину, не в силах больше тихо сносить наполнявший душу восторг. — Ты так любишь маскировку?

Глаза Мастера, секунду назад блестевшие удовольствием, как будто потускнели. Он смерил Розу скептическим взглядом: видимо, решал, стоит ли отвечать вообще.

— Нет, там ещё ванна и туалет. А что до маскировки, то она никогда не бывает лишней. Счастье, что в Нью-Йорке по-прежнему любят стиль хиппи, иначе я даже не знаю, что стал бы делать. У тебя ужасная внешность, Роза Тайлер. Пришлось потрудиться, чтобы ты была не похожа на малолетнюю преступницу-наркоманку. Или на стриптизёршу, у которой выходной.

И снова это ощущение, будто налетаешь с размаху на закрытую дверь. Удивительно, насколько быстро Мастер умудрялся вернуть её обратно на землю и заставить вспомнить, с кем она имела дело.

— Мне кажется, я этого не спрашивала! — вспылила Роза, снова пытаясь выдернуть руку из его крепкой хватки, и снова не преуспев. — И вообще мне надоело гулять по этому лесу. Может быть, выйдем на улицы, к людям?

Он вопросительно поднял брови:

— С чего бы это? Планируешь передать весточку своим бывшим патронам?

— Нет! Хочу последний раз посмотреть на людей! Кто знает, может, я вообще их больше не увижу! Ибо вселенная «темна и полна ужасов».

— Какой восхитительный оптимизм, — фыркнул Мастер, сворачивая, тем не менее, к выходу из парка. — Вам, людям, не идут экзистенциальные размышления. Вот в пятьдесят первом веке вы наконец-то стали теми, кем были всегда: жизнерадостными сексуально неразборчивыми существами, распространяющимися по вселенной со скоростью вируса. В этом, по крайней мере, есть некая законченность.

— Это лучше, чем быть пафосными высокомерными якобы гениями, которые только тем и занимаются, что тыкают другие народы в их ошибки, и намекают, что никто другой для них не хорош достаточно, — огрызнулась Роза.

Слова Мастера напомнили ей о Джеке. Впервые за всё время с тех пор, как она была Злым Волком. Иногда ей казалось, что она его оживила. Но тогда почему Доктор не забрал Джека с ними? Она поняла, что скучает по нему. Но как можно скучать по тому, про кого ты даже не знаешь, жив ли он? Все, кто были, и кто будет, мертвы и живы — зависит от точки зрения. Это то, что угнетало её в путешествиях во времени: прекрасно, что ты можешь полететь назад и увидеть живыми тех, кто умер. Но это означает, что те, кого ты видишь живыми, когда-то будут мертвы. Когда ты ступаешь по городам будущего, ты ступаешь по костям всех, кого знал… Жуткое ощущение.

Тем временем они вышли на оживлённую улицу. Перемигивались светофоры, гудели машины. Надо же: в том, другом мире, Роза так ни разу и не побывала в Нью-Йорке — настоящем, а не том, который был на Новой Земле. И теперь она даже не могла сказать, отличаются ли две версии города. От этого у неё кружилась голова. Как же она хотела отсюда улететь, как хотела назад, на свою Землю, в свой космос… Светофор впереди зажёгся зелёным.

В детстве Роза часто гадала на светофорах. Например, «если от дома до школы будет три зелёных и не больше одного красного, то я сдам контрольную на отлично». Она даже не помнила, работало это или нет. Но сейчас привычно подумала: «Если на следующем перекрёстке сразу загорится зелёный, то я найду Доктора».

Она шла вперёд и вперёд, бездумно озираясь, впиваясь взглядом в витрины, в лица людей, пока не дошла до перекрёстка. Едва её ноги заступили на кромку тротуара, как зажёгся зелёный. Сердце подпрыгнуло. И можно было сколько угодно убеждать себя, что «это ничего не значит», но в душе Розы уже загорелся суеверный огонёк. Будто игрок в ночном казино, она не могла заставить себя не повышать ставки.

«Если сразу загорится зелёный, ограбление пройдёт без происшествий».

«Если сразу загорится зелёный, с моей семьёй всё будет в порядке».

«Если сразу загорится зелёный, то я ещё встречу Джека».

Роза, видимо, поймала «зелёную волну». Стоило дойти до перекрёстка, как светофор тотчас же менял цвет, пропуская её.

«Если сразу загорится зелёный, то Доктор меня любит».

Роза споткнулась об угол тротуарной плитки и едва не растянулась на асфальте. Мастеру пришлось поддержать её под локоть. Подняв глаза, она только успела увидеть, как ближайший светофор меняет свет на безнадёжно красный.

* * *

Хранилище федерального резервного банка Нью-Йорка оказалось похоже скорее на помесь склада с музеем. Сухой до рези в лёгких воздух, безликие серые бетонные стены — и золотые слитки, сложенные пирамидами, будто сливы на летнем базаре. Золото в таких количествах как будто теряло себя, становясь чем-то заурядным и неинтересным.

Однако на ощупь каждый слиток был тяжёлым и увесистым. Гораздо более тяжёлым, чем выглядел. Роза с ужасом подумала, что сейчас им придётся всё это вручную тащить внутрь ТАРДИС. Так можно и за ночь не успеть…

Но Мастер поступил по-другому. Роза не успела и глазом моргнуть, как он скрылся за дверью ТАРДИС и появился снова, волоча на плече толстый провод, тянувшийся куда-то внутрь, под консоль. Он бросил его на пол, и провод сам, как живой, потянулся вперёд и скрылся в ближайшей золотой пирамиде. Гора слитков задрожала и стала как будто оплывать, исчезая.

— Прощай, годовой бюджет США! — весело прокомментировал Мастер.

Он забежал вперёд, то здесь, то там читая таблички и удивлённо присвистывая.

— Как думаешь, кого нам ещё оставить без золотого запаса? Испанию? Нет, это банально! О, знаю — Германию! Никогда не хотела отомстить нацистам за блокаду?

Он побарабанил пальцами по слиткам и вдруг просиял лицом.

— А ведь это не золото. То есть, сверху золото, но под ним — вольфрам!

Мастер на пробу потрогал ещё несколько золотившихся в лучах аварийного освещения пирамид и заключил:

— Это всё тоже не золото. Ну и как тебе это нравится?

— Мне это совсем не нравится.

Роза переходила из зала в зал, таращась на видеокамеры и датчики движения. С одной стороны, она знала, что Мастер их отключил, с другой — её не покидало ощущения, что с него сталось бы оставить некоторые из датчиков чисто из вредности: чтобы её лицо засветилось ещё и при ограблении главного золотохранилища США.

Да уж, пути назад у неё и впрямь не было. Хотелось бы, чтобы при этом появился хотя бы путь вперёд.

— Так что, нам снова не хватит золота?

— На первое время хватит, — пожал плечами Мастер, тыкая кабелем в ближайшую кучу слитков, будто шлангом от пылесоса. Золотистый блеск почти моментально пропал, уступая место тусклой серой поверхности. — Вот они удивятся утром.

— Зачем ты это сделал? — нахмурилась Роза. — Там же почти не было золота! Это будет не просто скандал, это будет… финансовый кризис!

— Забей, — протянул Мастер. — Финансисты никогда не проигрывают. Ни в одной параллельной вселенной. Они просто ещё раз покрасят эти слитки, вот и всё.

ТАРДИС негромко загудела. На мгновение её изображение как будто мигнуло — и вместо металлической капсулы появилась толстая колонна под мрамор: точно такая же, какие были в вестибюле здания.

— Система хамелеон заработала, — усмехнулся Мастер. — Можем лететь.

Открывая дверь ТАРДИС, Роза поймала себя на мысли, какими в сущности скучными порой бывают дела, которые со стороны кажутся такими интересными и опасными. «Ограбление национального резервного фонда!» Да у Розы походы в супермаркет порой были куда более захватывающими…

Казалось бы, ей следовало радоваться тому, что всё прошло гладко, но Роза скучала. Как скучала по звуку ТАРДИС Доктора — Мастер водил свою бесшумно и ровно, как самолёт, никогда не попадающий в воздушные ямы и турбулентности. «Скорее бы уже прилететь», — подумала Роза, захлопывая за собой и Мастером дверь.

* * *

— Слизни! — с удовольствием сообщил Мастер, как будто смакуя это слово. — Земляне называли их гигантскими плотоядными слизнями, хотя к улиткам они не имеют никакого отношения.

— Но они гигантские и плотоядные?

Роза по-прежнему сидела на полу в консольной комнате. Золотого запаса США хватило ровно на то, чтобы запустить систему хамелеон, расширить границы путешествий в пространстве и начать перемещаться во времени… только вперёд и не более чем на неделю. Путешествие снова откладывалось.

И это уже не говоря о том, что душ и туалет — прекрасные вещи, но Розе хотелось бы хотя бы иметь возможность выспаться в отдельной спальне. От мысли, что ей придётся свернуться калачиком прямо здесь, на полу, на виду у Мастера, ей становилось не по себе. Тот факт, что, пока она лежала в беспамятстве, с ней ничего плохого не случилось, не был способен убедить её: в конце концов, Мастер был психопатом — он сам признался в этом пару часов тому назад, пока Роза пыталась отговорить его от набега на форт Нокс, — а психопаты, как известно, непредсказуемы.

— Но они гигантские и плотоядные. А ещё их организм накапливает связанное золото.

Мастер помолчал какое-то время, словно ожидая, что Роза задаст ему вопрос, но она только недоумённо молчала. Наконец, она не выдержала:

— Что?

Он тяжело вздохнул и привычно закатил глаза:

— Любой, у кого есть хотя бы элементарные познания в химии, давным-давно спросил бы меня: «Золото ведь благородный металл, оно почти не вступает в соединения». А я бы ответил, что да, золото очень тяжело реагирует с другими веществами, именно поэтому связанное золото в организме кораморфов практически не поддаётся извлечению! Но у кораморфов есть одна замечательная особенность — их организм выделяет чистое металлическое золото, когда они поедают человечину.

Роза застыла, застигнутая врасплох. Посмотрела на Мастера, но он вернул ей совершенно непроницаемый взгляд, довольно удачно имитировавший полную невинность.

«Вот, значит, как. Но он же собирался отдать меня лично Доктору?»

«Но психопаты непредсказуемы».

Мастер подержал паузу ещё пару секунд и прыснул от смеха:

— Расслабься, Тайлер, тебя всё равно не хватит на нужное количество золота. Мы просто покопаемся в их… выгребной яме. Перчатки я уже приготовил.

— Ты шутишь, — для вида возмутилась Роза, от души надеясь, что её облегчение было не слишком заметным. — Отхожее место гигантских слизней! Нет, я бывала в местах и похуже…

— Не сомневаюсь, — галантный тон Мастера решительно не сочетался с его издевательской усмешкой. — Кстати, тебе не интересно, как образовалось это место?

Она посмотрела на него, не сразу поняв, какой подвох заключался в этом вопросе. «О нет. Они производят металлическое золото, только когда съедят человека», — наконец, дошло до неё.

— Неудачное место для выбора колонии? — предположила Роза.

Она взяла себе за правило не показывать, что подобные вещи её шокируют. Найдя слабину, Мастер начинал давить всё сильнее и сильнее, но если казаться почти равнодушной, то он быстро терял интерес к теме и переводил разговор на что-то другое.

Он хмыкнул:

— Нет, ещё веселее. Были ребята, которые догадались об этом свойстве кораморфов и решили его использовать. Кстати, они сами были с Земли. Кто-то вроде пиратов.

— Но на планете кораморфов остались гигантские залежи золота, из чего следует, что их бизнес сначала процветал, а потом они сами пошли на удобрение, так и не успев забрать добычу, — парировала Роза.

Не попадаться на замечания относительно «порочной природы человечества» было первым умением, усвоенным ею в разговорах с Мастером.

— Какая сообразительная обезьянка. Возьми с полки конфетку.

Мастер выглядел почти уязвлённым тем, что ему не удалось её «достать». Казалось, ещё чуть-чуть и он скорчит обиженную гримасу. Роза едва подавила желание расхохотаться ему в лицо.

— В любом случае, нам туда, — подытожил Мастер. — У меня неплохо получается выбирать самые интересные уголки вселенной для своих «спутников»?

— О да, — хмыкнула Роза. — Самые выдающиеся помойки.

Слово «спутник» неприятно резануло слух. Она была спутницей только Доктору, а с Мастером просто… двигалась к общей цели. Он не имел права использовать это слово. Оно было слишком личным.

— И это говорит человек, работавший на Торчвуд!

— Я думала, ты скажешь: «И это говорит человек».

Мастер даже растерялся от этой реплики. А потом, казалось, впервые, рассмеялся искренне:

— Как-то об этом не подумал.

* * *

У Розы когда-то были золотые серёжки. Джеки подарила их ей на восемнадцатилетие, сопроводив историей о том, что они достались от бабушки, что это чуть ли не семейная реликвия, и что их надо беречь. Роза их так и не надела ни разу, только любовалась иногда, открывая потёртую бархатную коробочку и следя за тёплыми жёлтыми бликами, сиявшими на их гнутых поверхностях.

Теперь Розе казалось, что от восхищения золотом она излечилась навсегда. В хранилище золото казалось просто скучным. Здесь оно было… мерзким. Бесформенные жёлтые кляксы и завитки, недвусмысленно говорившие о том, как оно появилось на свет, громоздились циклопической горой посреди зала, грубо вырубленного в скале.

Гигантские плотоядные слизни, разумеется, никаких скал не долбили, так что эти катакомбы, скорее всего, были бывшей базой тех самых пиратов-убийц. Из зала вело всего два туннеля. Воздух был спёртым и затхлым, с еле уловимой ноткой гнильцы. Он стоял, но иногда по спине пробегал сквозняк, и тогда Роза с опаской косилась на чёрные дыры туннелей, с минуты на минуту ожидая увидеть там голову кораморфа.

Слизни были слепы, но реагировали на звук и запах, причём ни в том, ни в другом не делали различия между людьми и таймлордами. Мастера это, похоже, порядком возмущало, а Розу, как следствие, забавляло. И успокаивало: если кораморфы будут охотиться за Мастером так же яро, как за ней, значит, у него не будет поводов использовать её как приманку, или для отвлечения внимания, или для чего-то там ещё.

В этот раз они вытащили из ТАРДИС целых пять кабелей, и теперь та заправлялась, издалека напоминая гигантского металлического осьминога. Во время предыдущей заправки машина слегка урчала, но в этот раз она поглощала золотые кучи совершенно неслышно, словно зная, что звук в этом месте был подобен смерти.

Но вдруг ТАРДИС странно мигнула, с шумом втянула кабели и… Исчезла! С тихим, но хорошо слышным звуком хлопка. На пыльных камнях остался ровный круглый след. Роза подождала несколько секунд, надеясь, что ТАРДИС вот-вот появится, как тогда в банке, но посреди зала по-прежнему было пусто.

— Почему она пропала? — громким форсированным шёпотом спросила Роза. — До сих пор такого не было.

Мастер нервно облизал губы. Один кабель остался у него в руках, и теперь он машинально сматывал его, словно не зная, что предпринять.

— Она перегружается… понадобится какое-то время, чтобы сохранить настройки.

— «Перезагружается», ты хотел сказать? — машинально поправила Роза, спускаясь с золотой кучи туда, где только что была ТАРДИС. — «Какое-то время» — это сколько?

— Не знаю, — пожал плечами Мастер, заканчивая сматывать кабель и присоединяясь к ней. — Несколько минут. Или часов. Или дней.

— Мне больше нравится вариант «несколько минут», — дрогнувшим голосом сказала Роза.

Она дёрнула его за рукав, беззвучно показывая на дальний выход. То, что начиналось за ним, описать было сложно. Бледные, гладко-скользкие не то камни, не то кучи тряпья, но определённо живые и движущиеся, заполняли весь туннель доверху. На бесформенных телах не было глаз, зато торчало по несколько пар усиков, напоминавших «рожки» улиток.

Усики беспрестанно двигались, как будто ощупывая воздух. Тела колыхались всё сильнее, будто учуяв нечто, что привело их в состояние крайнего возбуждения. Запах человека.

«Бежим», — беззвучно проартикулировал Мастер.

«А как же ТАРДИС?» — жестами показала Роза в ответ.

«Она меня найдёт!» — резко припечатал Мастер, категорично рубанув рукой воздух.

И они побежали.

* * *

Первой — и единственной — мыслью, пришедшей в голову Розе, было: «Не следовало это делать». Если до этого чудовищные слизни не спеша раскачивались, будто не зная, куда двинуться, то, уловив топот двух пар ног, они решительно взяли курс на беглецов. С куда большей прытью, чем Розе хотелось бы.

Туннель шёл под уклон. С низкого грубого свода свисало что-то вроде гирлянд водорослей, а иногда — истлевшие куски ткани с торчавшими из них костями. Ответвлений у туннеля не было, и Роза старалась не думать, что будет, если впереди покажется ещё одна группа слизней… Или если проход закончится тупиком.

Думать о тупиках, наверное, тоже не стоило. Не прошло и пяти минут отчаянного бега (несколько раз Роза чуть не упала, но Мастер дёрнул её за руку так, что она поняла — он скорее потащит её вперёд волоком, чем позволит остановиться хотя бы на секунду), как туннель впереди расширился. Свод ушёл куда-то вверх, стены — вбок, а прямо перед Розой и Мастером разверзся колодец, в полутьме подземелья казавшийся бездонным. От неожиданности они стремительно затормозили и расцепили руки.

Роза остановилась у самого края, роняя камешки в бездну. А вот Мастер… Его нога соскользнула с камня, и он беззвучно рухнул в пустоту. Весь крик, копившийся в Розе с самого момента, когда их нашли слизни, теперь вырвался наружу, оглушая ущелье бесконечно повторяющимся эхом. Она безнадёжным взглядом проследила за траекторией падения… Там была верёвка!

Длинный металлический трос, тянувшийся откуда-то с потолка. Мастер в полёте зацепился за него и заскользил, держась руками и ногами. Теперь Роза могла даже посмотреть вниз. Пропасть оказалась вовсе не бездонной — всего метров двадцать или тридцать. Вот сейчас он достигнет дна и сможет перебросить ей трос…

Дзинь!

С чудовищно музыкальным стоном рвущегося металла канат лопнул. Мастер упал на колени, а вокруг него, виток за витком, словно простая лёгкая верёвка, аккуратно сложился оборвавшийся трос. Он был старым, к тому же, вероятно, проржавел за то время, что болтался здесь в темноте и сырости.

Это был конец.

ТАРДИС, безусловно, найдёт Мастера, вот только он был внизу, а Роза — наверху, и сзади подступали гигантские плотоядные слизни.

* * *

Роза придушенно пискнула, не в силах ни кричать, ни звать на помощь, тем более, что это было бесполезно. Снова посмотрела вниз. Мастер проворно вскочил и теперь, прищурившись, всматривался в полумрак наверху. Наконец, он заметил Розу, сжавшуюся на краю. Сложил ладони рупором:

— Прыгай!

— Здесь метров двадцать! — взвизгнула Роза.

Правильно говорят, что человек боится не высоты, а падения. Высоты Роза не боялась совсем: была бы надёжная верёвка, она бы не задумывалась ни секунды, но — прыгнуть? Повелитель Времени после такого, возможно, выживет. Она — нет.

— Прыгай, я тебя поймаю! Не твоя забота, как. Ну же!

— А если ты в последний момент передумаешь меня ловить?

Она балансировала на самом краю, поминутно оглядываясь на напиравшую сзади массу синюшно-бледных тел. Но прыгнуть в объятья хищно щерившейся пропасти всё ещё не решалась.

Мастер коротко рассмеялся:

— Очень может быть! Но если ты не прыгнешь, то точно умрёшь. А так у тебя есть неплохой шанс выжить. Я бы сказал пятьдесят на пятьдесят, — он подошёл чуть поближе и стоял теперь почти под обрывом, скрывшись из виду. Только его голос гулким эхом отражался от стен. — И, в любом случае, свернуть себе шею куда безболезненнее, чем быть растерзанной живьём!

Роза снова оглянулась — преследователи были совсем близко. Коротко выругалась. Разбежалась. И прыгнула.

Затхлый воздух ударил ей в лицо. Уже в полёте в голову пришла запоздалая мысль, что, даже если Мастеру и удастся её схватить, из-за набранной скорости это будет ничуть не лучше, чем свалиться на камни.

А потом он её поймал. Мгновенное крепкое объятие, — как ни странно, почти не болезненное, — и продолжающееся какое-то время ощущение падения, когда Мастер завалился набок, гася инерцию. Над ними, в верхней части иззубренного каменного колодца тяжело дышали и стонали кораморфы, но они уже не могли добраться до своей добычи. Медленно-медленно они начали расползаться обратно в свои выдолбленные в скалах норы. Наконец, продуваемый ветрами колодец был пуст.

Розу била дрожь. Не от холода: её душила беззвучный приступ истерического смеха. И не только её: тело уловило какую-то другую вибрацию, не вполне в такт, и, повернув голову, Роза поняла, что Мастер тоже смеётся.

Скала над ними задрожала, будто студень, и превратилась в серебристую капсулу. Дверь медленно и торжественно открылась. ТАРДИС нашла их.