nordwind

#фанфики #цитаты #юмор #психология и ее богатые возможности, или Напугай Снейпа

…После войны Снейп всей душой стремится навеки забыть дорогое английское магосообщество. Оно, со своей стороны, также всей душой рвется оказать помощь бедному профессору, так внезапно потерявшему память в результате ПТСР, — даже если для этого придется обратиться к маггловским психологам.
И кто же готов посодействовать в этом святом деле? Разумеется, всеобщий спаситель Гарри Поттер, который — как удачно-то вышло! — владеет бесценной информацией и с великодушием истинного гриффиндорца рад забыть былые недоразумения и протянуть руку своевременной помощи пострадавшему наставнику! В знак, так сказать, своей вечной признательности...
Нет, все-таки психологи — страшные люди, страшные…

Недавно выложенный фанфик от valley — Salut
(У кого «Сказки» не открываются, жмите сюда)

#фанфики #цитаты и черный-пречерный #юмор
Наброски для собственного фанфика сценария ГП из тайного портфеля Квентина Тарантино!

#картинки_в_блогах #юмор
Немецкий карикатурист Герхардт Глюк, по его собственным словам, изображает жизнь «среднего класса». В частности, его интересует тема искусства.
При необходимости художник сопровождает свои рисунки поясняющими заглавиями. (К которым всегда так и тянет прибавить комментарий в скобочках!)

ДОБРЫЙ САМАРИТЯНИН
(Картинка с моралью. И мораль примерно такая: подкармливая воробушков, помни, что к тебе могут сбежаться пингвины!)


В ЭТОТ ВЕЧЕР У МОНЕ СОВСЕМ НЕ ШЛА ЖИВОПИСЬ
(Во время попыток покайфовать на природе я всякий раз со свежим изумлением вспоминаю, что из классиков Толстой едва ли не единственный отметил — в «Казаках» — существование на упомянутой природе такого беспардонного явления, как комары.
Глюк, похоже, второй после Толстого.)

#фанфики #юмор #цитаты
Некогда писать и читать длинные романы? Вам на помощь придет язык интернет-коммуникаций! Например, волнующую историю Гарри Поттера и Философского Камня вы узнаете за какую-нибудь пару минут:

#фанфики #юмор #цитаты
Тонкое искусство спора.
Наезды на оппонента — это для слабаков. Лучше дайте ему хорошенько увязнуть в собственной аргументации!

#фанфики #цитаты #юмор
Позиция Гарри наконец-то стала неуязвимой: никакие снейпы не подкопаются!
Важнейшее преимущество анимагии, о котором не догадалась упомянуть Дж. Р., или Способ в 24 часа (и на всю оставшуюся жизнь) поставить на место любого козла недоброжелателя!
(На заднем плане упоминается #слэш в виде гарридраки и снейполюца)

#язык #юмор в некотором роде
Польско-австралийский лингвист А.Вежбицкая еще в 1970-е годы создала концепцию «семантического примитивизма», опирающуюся на систему семантических универсалий, при помощи которых можно толковать значения всех прочих слов, избегая герменевтического круга (зд. — объяснение слова, которое в итоге возвращает к исходному). Примеры универсалий:
• субстантивы: я, ты, кто-то, что-то, люди
• детерминаторы: этот, тот же самый, другой, такой
• квантификаторы: один, два, несколько, все / весь, много
• предикаты ментальных состояний: знать, хотеть, думать, говорить, чувствовать
• действия, события: делать, происходить / случаться, двигаться
• оценка: хороший, плохой
• дескрипторы: большой, маленький
• интенсификатор: очень
• существование и обладание: иметь, быть, существовать
• метапредикаты: не / нет, если, потому что / из-за, мочь, очень, подобный / как
• время: когда, после, до, сейчас, долго
• пространство: где, под, над, в, здесь, далеко
• таксономия, партономия: вид / разновидность, часть

Пример — определение слова ТОВАРИЩ:
• люди вроде меня
• эти люди в том же месте, что и я
• с этими людьми происходит то же, что и со мною
• я не хочу, чтобы с этими людьми происходили плохие вещи, как я не хочу, чтобы плохие вещи происходили со мною
• когда люди думают так о других людях, они чувствуют нечто хорошее
• многие люди думают так о каких-то других людях

Наши лингвисты-приколисты примерили этот способ к толкованию ряда понятий в духе современной (на тот момент — 2016 год) русской языковой картины мира.

#фанфики #цитаты #юмор #листая_старые_страницы
Пока Амур до Фанфикса еще летит…
Современная история Красной Шапочки, в ярких красках живописующая, как плохо монтируются увлечение любовными романами и низкая академическая успеваемость!

#фанфики #юмор #цитаты
С одной стороны, повзрослевший попаданец в самого себя — это банально.
С другой стороны, это хороший шанс… развлечься. И для героя, и для читателя.

Вот это, например, из серии «не посмотреть ли на известное по-новому»:
Можно увидеть в подлинном свете мотивы и побуждения давно, казалось бы, знакомых героев:
Проявить гражданскую и политическую зрелость:
Это — «наш ответ Дамблдору»… и его беззастенчивым манипулятивным техникам:
Оценим по достоинству своих старых учителей:
Не станем забывать о таких актуальных ценностях, как грамотная презентация и самопиар. Это позволяет правильно сориентировать общественное мнение:
Краткость — сестра таланта. С ее помощью ты можешь кому угодно заморочить голову, не сказав ни единого словечка неправды:
Для расправы с потенциальными недоброжелателями лучше всего подойдут не вульгарные Сектумсемпры, а элегантная своевременная дезинформация:
И, конечно, лучший способ надежно заблокировать оппонента — это прибегнуть к поддержке котируемых общественных ценностей:
Боже, только не снова! — перевод закончен!

#литература #юмор
И в самом деле. Что мы всё о вечном да о вечном. Сколько ценных практических советов дал нам дорогой Александр Сергеич!
Например, намек — добрым молодцам урок: про золотую рыбку. Прежде чем до нее докапываться, перво-наперво в аквариум рыбку устроить следует: на то она и золотая. И пущай она уже там себе воду мутит, как положено, а не в синем море ЧС организует.
Или вот тоже: из-за чего трагическая и преждевременная кончина постигла известного отечественного полководца и государственного деятеля О. Вещего? Из-за халатности коммунальных и санитарно-эпидемиологических служб! Почему павшее домашнее животное было своевременно надлежащим порядком не захоронено? То-то и оно!

#преподавательское #юмор #цитаты
Близятся сроки защит!
Памятка для самопроверки и самоутешения
Авторы тут говорят об аспирантах, но вообще-то принцип славно работает на всех уровнях: от бакалаврских ВКР до докторских диссертаций!

НЕФОРМАЛЬНЫЕ КРИТЕРИИ ОЦЕНИВАНИЯ ВЫПУСКНЫХ КВАЛИФИКАЦИОННЫХ РАБОТ АСПИРАНТОВ
1. Оценка «отлично» выставляется, если выпускная квалификационная работа удовлетворяет следующим требованиям:
• автор в тренде, тему сечёт;
• текст доставляет, не боян;
• работа оформлена кавайно, по гостам;
• спелчекинг норм;
• на защите сабж особо не лажал, туфту не гнал или гнал умеренно.
2. Оценка «хорошо» выставляется, если выпускная квалификационная работа в целом соответствует требованиям к работе, оцененной на «отлично», однако:
• завиральные интертрепации детектед;
• корректор вонтед.
3. Оценка «удовлетворительно» выставляется при наличии одного или нескольких из следующих недостатков:
• автор — кэп;
• автор — туфтушник;
• автор — чукча;
• автор провафлил пруфлинки (все);
• автор тупо забил на фактчекинг.
4. Оценка «неудовлетворительно» выставляется в случае одновременного выполнения следующих условий:
• текста нет;
• автор не пришел на защиту.

КОДЕКС ЧЕСТИ НАУЧНОГО РУКОВОДИТЕЛЯ АСПИРАНТА
Научный руководитель аспиранта:
1. Понимает значение работы над ВКР как развивающей, совершенствующей человеческую личность процедуры.
2. Не спрашивает о том, что это за личность и где она сидит.
3. Знает, принимает и отчасти предугадывает любые фантазии Министерства образования и руководства своего вуза.
4. Осознает отсутствие вознаграждения и благодарности за свой труд.
5. Уважает аспиранта, ждет встречи с ним благородно, сносит его неявку с достоинством.
6. Соблюдает законы гостеприимства в отношении к аспиранту — представителю иной культуры и страны, не пытается навязывать ему нормы русского языка.
7. В трудные моменты вспоминает своего наставника и не вспоминает маму аспиранта.
8. Чтит традиционные ценности российского народа: взаимовыручка, поддержка, сострадание, чистота помыслов и поступков, готовность написать текст ВКР за аспиранта.
9. Знает и уважает историю российского образования, ежемесячно участвует в обсуждении новых поколений образовательных стандартов, искренне пытается понять, что говорят члены Российской академии образования.
10. На защите ВКР демонстрирует высокий дух, патриотизм, полную отдачу; достойно несет звание гражданина великой страны и верит в будущее закрепление своего подопечного в сфере, НЕ связанной с наукой и образованием.

@ С.Монахов, Д.Чердаков

#фанфики #ГП #листая_старые_страницы #слэш #снарри #юмор #длиннопост
Недавно здесь был пост, представляющий собой пародию на жанр неадекватной рецензии. И по этому случаю я вспомнила одно свое уже забытое обещание. Еще в январе 2019 года в блогах возникло стихийное обсуждение прекрасного и всем известного фанфика Valley «Остров Льюис» — см. https://fanfics.me/message355801#comments
Как выяснилось из комментариев, там с ходу можно углядеть слэш. То есть при желании, конечно. Или напротив — при нежелании его видеть, от слова «вообще». Читательские реакции колеблются от
— и до
В принципе, крайности сходятся. При определенном настрое можно найти что угодно и где угодно — даже слэш внутри чистого джена. Процитирую точное наблюдение, автора которого забыла для себя пометить, sorry… возможно, это Lasse Maja, а может, и нет:
В тот раз я обещала провести в «Острове Льюис» литературоведчески-психоаналитические раскопки с целью обнаружения слэша. В виде доказательства вышеприведенных тезисов.
С большим опозданием выполняю это обещание.
Предупреждение: если вы — ну вдруг! — не читали (или забыли) этот фанфик Valley, то лучше перечитайте… прежде чем составлять себе о нем представление на основе данного разбора.
***
Итак, «Остров Льюис». Что мы видим на поверхности сюжета — вернее, что видят в нем неискушенные читатели (мы не таковы)?
После победы Министерство Магии решает не хоронить труп Волдеморта, а превратить его в своего рода исторический экспонат. Так что Гарри и Снейп, по инициативе последнего, предпринимают рискованную экспедицию: выкрадывают из Министерства труп, чтобы тайно доставить его в священное место — к Стоунхенджу — и там предать ритуальному погребению. Причем к магическому способу перемещения прибегнуть нельзя, и они бредут через зимний лес, волоча за собой гроб на колесиках.
Простодушные читатели сразу спотыкаются о то, что представляется им сюжетными неувязками (см. комментарии на «Сказках…»). Почему герои не могут аппарировать к Стоунхенджу, но свободно аппарируют оттуда? Почему они не озаботились толком собраться в дорогу? И так далее. См. например:
Действительно странно. Затеяли такое предприятие, ничем не запасшись и не взяв денег (позже герои будут обсуждать, где бы это все раздобыть). Аналогичные проблемы, как мы помним, возникают и при попытке свести концы с концами в сюжете Роулинг.
Но Valley сразу дает нам в руки ключ — как надлежит понимать данный текст. Весь «Остров Льюис» композиционно связывается мотивом сна. Это сны Гарри и сны Снейпа. Каждая очередная глава начинается с того, что профессор просыпается. К содержанию этих снов мы еще вернемся; пока важно подчеркнуть, что всю историю следует трактовать в психоаналитическом смысле.
Итак, какого же рода символы мы тут обнаруживаем? Прежде всего — природные. Странствие через лес (по Юнгу — образ бессознательного), далее — через море (символическая смерть с последующим перерождением). И на острове (средоточие метафизической силы, где укрощаются силы океана) героям предстоит обрести себя, пройдя нелегкий путь индивидуации.
Зимний лес + холод + вода + избушка / дом / гостиница (этапы и временные приюты на пути героев) сразу напоминают нам о сне Татьяны Лариной: исследователи давно доказали, что он строится на образах подсознания и имеет эротическую подоплеку (см., напр.: Т.В.Барлас // «Журнал практической психологии и психоанализа», 2001, №4 — и др.). Роль проводника-медведя (темная сторона подсознания, животная сексуальность) у Valley исполняет Снейп. Онегин слагает Татьяну на «шаткую скамью», она присутствует при (свадебном?) пире чудовищ // Гарри приходит в себя на кровати в доме Малфоя и слышит беседу последнего со Снейпом.
Что же означает Волдеморт (периодически оживающий труп, который герои тащат за собой)? Разумеется, это их прошлое: то, что соединяет и одновременно разделяет Гарри и Снейпа, — что мы ясно видим, например, в этой сценке:
Подсознательно Гарри понимает, что хоронит не Волдеморта, а себя-прежнего, — признаком этого являются его неоднократные оговорки, вдобавок дополнительно подчеркнутые:
Таким образом, Волдеморт есть груз тянущихся из прошлого ошибок и страхов, который им предстоит торжественно предать погребению. НО!
Каким же именно образом? Косвенным намеком на это становится появление в сне Гарри Дамблдора (мы помним разъяснения Роулинг относительно этого персонажа). Он традиционно призывает make love, not war.
Это предположение с вызывающим сексуальным подтекстом оскорбляет Гарри, он отрицает данный факт. Но несмотря на достигнутую видимость согласия герой находится еще только в начале своего пути к принятию себя. Ему мешают предрассудки общества, которое цепляется за устаревший нетолерантный традиционализм. Представителем общества выступает в «Острове Льюис» Артур Уизли — многодетный гетеросексуальный семьянин. Когда Гарри и Снейп приходят в Министерство за трупом Волдеморта, Артур пытается им помешать:
— и его даже приходится связать. В дальнейшем, правда, Артур одумается и перестанет препятствовать герою: иными словами, общество в лице м-ра Уизли перестает ставить препоны поискам гендерной идентичности (ведущая тенденция современности, которая делает повесть остроактуальной).
Но главные препятствия, разумеется, носят внутренний, психологический характер. Будучи учителем Гарри, Снейп, естественно, претендует на ведущую роль (Гарри выступает в качестве объекта сексуальной инициации). Это заявлено с самого начала: Гарри получает от Снейпа письмо, подписанное «Принц-Полукровка» — с намеком на учебник, некогда принятый мальчиком с восторгом:
А теперь обратимся к кошмарам Снейпа, которые преследуют его на протяжении всей истории. Одним из таких кошмаров повесть и открывается. Тут настойчиво повторяются мотивы скитаний по длинным темным коридорам (!) и страх перед выстрелом из пистолета. Проснувшись, профессор обнаруживает себя — ни много ни мало — в постели с Гарри:
Природа этих страхов совершенно очевидна: между героями идет спор за доминирование. Опыт, знания и авторитет — против славы и дерзкого напора юности. Не случайно профессор с тревогой замечает, что Гарри «забрал себе все одеяло». Известный фразеологизм (см. «Словарь фразеологизмов русского языка») становится формой, в которую подсознательно выливается страх утраты контроля.
Второй аналогичный сон Снейпа завершается тем, что после пробуждения профессор отбирает у Гарри нож:
Знаки подсознания совершенно очевидны: тупой нож — явный фаллический символ. Профессор заявляет свои исключительные права на него и уничтожает свидетельства его применения.
Но главным образом — и это естественно — в качестве такого символа в повести выступает не пистолет или нож, а волшебная палочка:
Из контекста творчества Valley мы видим, что фрейдистский смысл данного образа осознан автором и активно им используется: см., напр. «Не спеши, а то успеешь», где Valley привлекает внимание читателя к проблемам кризиса среднего возраста (тема, заслуживающая самостоятельного исследования).
Отчаяние героев в эпизоде, когда обе палочки оказались сломанными (гл. 2), отчетливо указывает на весьма сильный страх кастрации:
Споры о том, кто будет владеть палочкой / инициативой, продолжаются и у могилы, вырытой героями подле первого посещенного ими Стоунхенджа. Это приводит к тому, что Волдеморт из могилы вылезает (прошлое не погребено по-настоящему), и Гарри со Снейпом приходится начинать все заново: идти к следующему Стоунхенджу.
Явственно сексуальной коннотацией наделены образы ям, ловушек, капканов, в которые то и дело проваливается Гарри (женское сексуальное начало); характерно, что он всякий раз боится, что Снейп бросит его там (т. е. оставит жестокому гетеросексуальному миру). Хотя истинная природа этого страха самому Гарри неясна, теперь она, надеемся, очевидна для читателя. В повести многократно повторяется (см. гл.2–5):
Одновременно Гарри приходится бороться с внушенными ему консервативными предубеждениями. Приведем в пример сцену во 2–й главе, где герои натыкаются на компанию Упивающихся Смертью (причем снова попадают в яму):
Обратите внимание на некоторую неестественность в формулировке последнего вопроса (очевидно, не осознаваемую Гарри). Он спрашивает себя не «почему», а «для чего» (для чего именно?) Снейп «лег сверху». Подавленные желания смешаны со страхом, причем боится Гарри явно не Упивающихся:
Реплика обрывается: Гарри страшится выговорить вслух, чего именно он не собирается «позволять». Страх его периодически возвращается, и это, как выразился В.П.Руднев (см. его блестящий анализ рассказа Кафки в сборнике «Философия языка и семиотика безумия»), именно «страх быть настигнутым сзади»:
Молодой герой стремится скрыть от себя истинную природу своих желаний. В 3–й главе Гарри со Снейпом ночуют в гостинице:
Вообще очень часто (начиная с 1–й главы и далее периодически) Гарри разглядывает спящего Снейпа.
Тут стоит отметить, что простейший лингвистический анализ обнаруживает в «Острове Льюис» 33 лексемы с основой сп(ать) на 21161 слово, что дает нам частотность леммы 1559,5 против 221,9 в «Частотном словаре русского языка» — т. е. более чем в 7 раз выше среднего показателя! И это в приключенческой (якобы) повести, где можно было ожидать преобладания глаголов с совершенно иной семантикой. Объяснять такую явную зацикленность на теме сна хронической усталостью было бы недооценкой сложного душевного состояния молодого героя. Гарри не просто внимательно следит за Снейпом: он фиксируется на эротически окрашенных деталях: отмечает про себя «бледные губы» Снейпа (гл.4), то, что он «стоит посреди комнаты босиком» (гл.3), и т. п.:
Вместе с тем это не исключительно грубая сексуальность: чувства молодого человека обладают тонкой эмоциональной окраской:
Сколько скрытой, неосознаваемой тоски в этом «хоть кому-нибудь»!
Гарри предлагает хромающему Снейпу «подвезти» его — для этого достаточно лечь рядом с Волдемортом (как мы помним, гроб на колесиках). Снейп реагирует очень резко:
Причина такой болезненной реакции очевидна: Снейп воспринимает данное предложение не столько как подталкивание к символической «измене», сколько как признак того, что Гарри готов и его самого списать в прошлое. И чуть ниже мы находим этому блестящее подтверждение:
Таким образом, Снейп тоже боится оказаться отверженным. Он стремится эмоционально отстраниться от своей «зависимости», как он это понимает, возвращая Гарри его собственное предложение в крайне оскорбительной форме: в 4–й главе на предложение Гарри сочинить стихотворную эпитафию Волдеморту Снейп отвечает, расценивая это как провокацию (обратите внимание на болезненную реакцию Гарри):
Но всему приходит конец. Наконец и персонажи Valley благополучно преодолевают свой мучительный внутренний кризис, и в финале автор не упускает возможности подчеркнуть (для особо непроницательных читателей) символический смысл истории. Герои оказываются на месте назначения, и непонятливый Артур Уизли торопит их, в то время как Гарри уже созрел для понимания того, что главная цель их нелегкого странствия достигнута:
Снейп, со своей стороны, произносит ключевое слово:
Присутствие Артура в данной сцене, а также тот факт, что он помогает Снейпу вытащить Гарри из последней ямы / могилы на их нелегком пути (т. е. освободиться от навязываемого поглощения женским), указывает на то, что консервативно мыслящее общество в лице м-ра Уизли наконец решилось дать место новым веяниям.
Безусловной реминисценцией — отсылкой к популярному жанру — является предложение, сделанное Гарри в финале. Юноша созрел для того, чтобы отказаться от старых паттернов и сознательно принять их новые отношения. Он приглашает Снейпа давать ему уроки в доме на Гриммо и делает следующее предложение:
И наконец, «Остров Льюис» заканчивается тем же, с чего начинается (кольцевая композиция). Снейп, находящийся с Гарри в доме на Гриммо, слышит звонок в дверь и в страхе ожидает, не последует ли продолжение его кошмара наяву:
Как известно читателю, гостем является, скорее всего, собиравшаяся их навестить профессор Макгонагалл. Таким образом, повесть завершается благополучным закрытием гештальта. Герои преодолели свои проблемы — и теперь, очевидно, готовятся прийти на помощь окружающим, приступив к созданию успешного социального проекта: психотерапевтического центра «СН(ейп+г)АРРИ» по избавлению от комплексов, тянущихся из прошлого. На этой оптимистической ноте и заканчивается прекрасная, глубоко психологичная и актуальная повесть Valley.
Перспектива для будущих исследователей видится нам в многозначительной подробности, которую мы намеренно обошли молчанием. Это эпиграф к «Острову Льюис»:
Опираясь на него, можно предложить альтернативное — в постмодернистском духе — прочтение повести. Это явный намек на прошлое героев. Возможно, ироничный. А возможно, что и нет. В последнем случае речь идет о том, что у отношений Снейпа и Гарри уже есть собственное прошлое (в каноне намеренно затушеванное, по понятным причинам, но любовно реконструируемое фикрайтерами). И в таком случае перед нами — не первая, а вторая фаза этих отношений, которую можно квалифицировать как преодоление кризиса.
Чем он был вызван? Легко допустить, например, что именно столкновением интересов в вопросе о доминировании: Гарри после победы над Волдемортом должен был ощутить прилив уверенности в себе и вполне мог попробовать развить успех, самоутвердившись в новом качестве, а после резко негативной реакции партнера — предпринять попытку бегства в «традиционные отношения», отрицая свое истинное «я». Но интерпретацию текста в этом перспективном ключе (а также темы «Жизненные сценарии героев «Острова Льюис» с позиций транзактного анализа», «Сны Гарри и Снейпа в свете индивидуальной психологии Адлера» и т. п.) мы оставляем следующим поколениям исследователей-энтузиастов.

#фанфики #листая_старые_страницы #юмор
В тему дня: Он не понравился мне сразу (драббл)
Наши миры не так уж далеки друг от друга: у нас одни и те же переживания и проблемы… если сильно не присматриваться.

#цитаты_в_тему
О взаимоотношениях и связанных с ними проблемах.

Только тогда хорошо жить в чьем-нибудь сердце, когда занимаешь в нем пояс умеренный, в котором не задушат вас ни объятия, ни проклятия.
А.Ф.Вельтман. Странник

Природа, этот великий трагический драматург, связывает нас вместе посредством костей и мускулов и разделяет нас более тонкою тканью нашего мозга, смешивает любовь и отвращение и связывает нас фибрами сердца с существами, постоянно находящимися в разладе с нами.
Дж. Элиот. Адам Бид

Людские отношения, кроме деловых, основанные на чем-нибудь вне вольного сочувствия, поверхностны, разрушаются или разрушают. Быть близким из благодарности, из сострадания, из того, что этот человек мой брат, что этот человек меня вытащил из воды, а тот упадет сам без меня в воду, — один из тягчайших крестов, которые могут пасть на плечи.
А.И.Герцен. Долг прежде всего

Я ненавижу письма и боюсь их — это узы. Когда я разрываю четырехугольник белой бумаги, где значится мое имя, мне слышится лязг цепей, которыми я прикован к тем из живущих, кого я знал и кого знаю.
Стоит только ответить улыбкой на любезность какого-нибудь незнакомца, и он уже пользуется этим преимуществом, допытывается, чем вы заняты, и упрекает вас в холодности.
Г. де Мопассан. На воде

Некоторых людей любишь больше всего на свете, а с другими как-то больше всего хочется бывать.
Г.Ибсен. Кукольный дом

Наша задача состоит не в том, чтобы приближаться друг к другу, как не приближаются друг к другу солнце и луна, море и суша. Наша цель состоит не в том, чтобы один переходил в другого, а в том, чтобы он его узнал, видел и уважал в нем то, что он есть: противоположность и дополнение его самого.
Г.Гессе. Нарцисс и Гольдмунд

Я категорически не желаю, чтобы человек, которого я имею неосторожность считать «своим», начал оценивать мои поступки с точки зрения абстрактных понятий. Таких, как общественное благо, добро, зло, черное, белое, подлость, честность. Это не друзья. Это самые страшные враги, потому что им удалось убедить тебя, что ты им должен за их к тебе отношение, а сами воспринимают тебя в соответствии с твоими действиями.
Valley. Burglars' trip

И стихотворение в тему:
Автор — популярный американский поэт Огден Нэш (1902–1971).
Нэш — прежде всего остроумный наблюдатель быта, а его поэзия — поток языковых сюрпризов. Он использует все слои лексики, разрушает привычные словосочетания, каламбурит, выворачивает наизнанку пословицы и крылатые цитаты, занимается словотворчеством… И соединяет рифмой такие слова, которые прежде не были даже отдаленно знакомы друг с другом.
Размер обычно остается за бортом: поэзия Нэша держится на этих немыслимых рифмах, которые к тому же соединяют строчки самой произвольной длины. В классическом стиховедении такой стих называется «раёшным» или «верлибром»; сейчас его, пожалуй, могли бы назвать «рэпом».
На русском языке выходила книга стихов Нэша в переводе И.Комаровой: «Все, кроме нас с тобой». По неведомой причине в существующих электронных версиях (неполных) их по большей части печатают всплошную, как прозу, и рифму приходится выискивать, что очень затрудняет чтение. В обычной, бумажной версии они напечатаны, как и положено, построчно.
Вот здесь есть стихи из первых двух сборников поэта: это примерно половина бумажной книги.
#поэзия #юмор #ex_libris

#фанфики #Дамблдор #юмор #цитаты
Я - Альбус Бессмертный
Дженовое миди, есть два сиквела. АД, ТР, СС, ГП и все-все-все. Вот, например, Дадли покупает себе палочку у Олливандера (попутно открывается пара тайн магического мира, но это уж как водится):

#фанфики #цитаты #юмор
Каждый год из своих альма-матерных гнезд вылетает очередная партия оперившихся питомцев с дипломами в клювиках — и…
Для простых смертных составление своего резюме — занятие нервозатратное.
Одно слабое утешение: куда хуже приходится смертным непростым. Тот же Гарри: куча дарований и навыков, но каких? — вот вопрос!

#слэш (пре-слэш) PG-13 — но соль не в нем, а именно в проблемах трудоустройства))
Наилучший выбор профессии

#русский_язык #юмор #баян
Как известно, некогда жил да поживал у нас звательный падеж. В украинском языке (и еще кое-где) он и доныне здравствует. А в русском — остался только в устойчивых сочетаниях и цитатах, типа «господи боже мой», «чего тебе надобно, старче» и т.п.
И вроде бы всё было хорошо… но вот чего-то не хватало!
И около ста лет назад в устной речи был зафиксирован так называемый «новый звательный падеж»: усечение окончаний существительных I склонения («мам», «тёть», «Зин», «Коль» и т.п.). Напротив, существительные II и III склонения в функции обращения могут получать материальное окончание, вместо своего нулевого («доча», «деда», «сыночка»).
Если эта тенденция сохранится и выйдет за пределы сферы личных имен и терминов родства, то где-нибудь в будущем…

почти #поэзия #юмор #баян обыкновенный, сетевой
Математические стихи для чтения вслух:

#цитаты #юмор и немного #психология
Мало у кого не случалось искушения громко потосковать по поводу собственного ничтожества — да не просто так, а на чьем-то блистательном фоне. Мол, где я — а где титаны духа / герои спорта / акулы пера / отцы русской демократии… (нужное вставить). Дело ясное: любой цветочек периодически нуждается в живительном дождике похвал (а иные особо влаголюбивые культуры вообще требуют тропических ливней: такая уж порода). И пусть, как говорится, первым бросит камень то закованное в дзен жестокосердное чудовище, которое ни разу не оглядывало ревниво свои закрома, перебирая стопки блестящих медалек, диадемы званий, ожерелья мимимишек, россыпи (ну ладно-ладно, хотя бы кучки) фидбэка.
Однако бывают такие цветочки, которым никакой дождик не впрок: видать, что-то с корневой системой; и по их неизменно чахлому виду ясно, что и в одиночестве они предаются все тому же унылому извращению… а как его еще назвать: тут-то ведь уже ни пользы, ни удовольствия! Вот в них периодически хочется кинуть одной ссылочкой... Но как ни странно, в Интернете искомого нету.
Теперь будет. Хотя бы в сокращенном виде — и хотя бы на этом сайте.
Итак, уважаемые блогосожители, вашему просвещенному вниманию предлагаются выдержки из эссе Джона Бойнтона Пристли «Чужие свершения»!

***
Я включил радио, и кто-то тотчас заговорил со мною тонким, ясным голосом. Я, видимо, попал на славословие какому-то неведомому гению. Тот, как я понял, был большой ученый, и голос из приемника не уставал перечислять: «Он был не только выдающимся ботаником и замечательным геологом, но внес немалый вклад и в астрономию. Как заявляет астроном Его Величества, он сам обязан ему многим».
Тут я не стал ждать продолжения и выключил приемник. Уж это я был вправе сделать. Хотя я и не геолог, не ботаник, не астроном и не ученый, но это было в моей власти, и я ее употребил. Я вовсе не желаю, чтоб мне расписывали — а это непременно бы последовало дальше, — что неизвестный гений знал 12 языков, был чемпионом в легком весе среди борцов-любителей, играл за Англию в хоккей, всех обошел в соревнованиях на милю и, уж конечно, был прекрасным музыкантом. С меня довольно было услышанного.
Я просидел в гостиной до обеда, размышляя, потом поднялся и поел с отменным аппетитом, как делаю почти всегда. Но как-то трудно записать это по части достижений. Если когда-нибудь придет пора превозносить мои заслуги (хотя не вижу для того причины), вряд ли удастся скрыть их скудость, признав, что я был выдающийся едок.
Меня давно уже тревожит эта чужая образованность и грандиозные успехи. Ни разу не читал я биографии какого-нибудь замечательного человека, где не было бы сказано, что он умел и знал гораздо больше, чем я успел бы совершить за десять жизней. Начать с того, что даже те из гениев, которые болеют, как это было с Чеховым и Стивенсоном, всегда отлично развиты физически, наделены изрядной силой и обладают редкостной выносливостью. И на восьмом десятке лет они расхаживают, бегают, взбираются на горы намного лучше каждого из нас. Дальше мы узнаем, что все они способны к языкам. Нам никогда не увидать, как кто-нибудь из них корпит над изучением грамматики или хотя бы пробегает взглядом ряды неправильных глаголов, но вместо этого нам сразу заявляют, что все они на удивление свободно владеют кучей иностранных языков и говорят на них без всякого акцента. Работа их не ограничена одной какой-то областью, а непременно обнимает несколько наук, и в каждой они доки. В великой книге тайн природы они читают как по нотам. Мне лишь вчера попались строки в биографии одного известного писателя, необычайно тонкого, изысканного человека, где говорилось, что не было в стране цветка, травинки, дерева и птицы, которых он не знал бы досконально: их свойств, происхождения и названия. Но мало этого, среди всех этих выдающихся персон нет человека, который не был бы «искусным, чутким музыкантом» (о них обычно говорится в этих выражениях), или любителем-акварелистом, мастерски владевшим кистью, или блистательным стилистом. <…>
Я потрясен, я ничего не понимаю. Как это получается, терзаюсь я вопросом, и в голосе моем, срывающемся в крик, легко услышать зависть и досаду. Подумайте, каких усилий стоят музыка, и акварели, и писательство (вскользь упомянутые и немедленно забытые), как много нужно прилежания и тяжкого труда, как много долгих лет необходимо провести за инструментом, за столом, перед мольбертом. Не так уж трудно побренчать на пианино, как делаем мы все, для вида лишь беря аккорды левой, намалевать две-три веселых акварельки и, нацарапав несколько корявых строчек, украсить их фигурами старинной речи, но стать серьезным музыкантом, писателем, художником — совсем другое дело. Добро бы говорилось лишь о первом, это б я мог еще понять, но о втором, и вместо развлечения? Нет, это слишком! А тут еще и спорт, и знанье языков, наук, ботаники и зоологии! Я сокрушен и ошарашен. <…>
Мне бы хотелось все уметь и знать… <…> Но правда остается правдой, и я нимало не надеюсь стать образованным и истинно культурным человеком. Я просто не успею это сделать, и лишь успею позабыть немногое, изученное прежде, ибо запас моих познаний неуклонно истощается. <…>
Пожалуй, я пишу теперь немного лучше и стал играть получше в бридж. Все остальное составляет горестную повесть о разрушительных набегах времени. <…> Я больше не сажусь за пианино и разучился танцевать; в футбол я не играю; бильярд и шахматы смешно и вспоминать; в былые годы я немного рисовал, но больше не рисую; и даже по-французски говорю я скверно; я задыхаюсь, прибавляю в весе, и у меня немеет левый бок. Я бы смирился, если б таков был общечеловеческий удел, но это, видимо, не так. Ведь существуют выдающиеся личности, которые все знают и все могут. Ко мне вернулся бы душевный мир, если о них писали бы такое: «По части атомной теории (или международных отношений, или болезней почек, ультрафиолетовых лучей, природы солнечных пятен) такой-то превзошел всех современников, но что касается физических и умственных достоинств, общественных и политических воззрений, успехов и талантов в музыке, изобразительном искусстве и литературе, он был ничуть не лучше прочих полуграмотных фигляров». Но ничего такого никогда не пишут.
Подчас меня охватывает дерзость, и я готов бываю заподозрить, что эти нескончаемые перечни свершений и заслуг не слишком точно соответствуют реальности и кое-где грешат преувеличением. Но, к сожалению, чтобы подвергнуть их проверке, я слишком мало знаю. И все-таки, когда о ком-нибудь из этих государственных мужей, являющих собой блестящий образец разносторонне развитых талантов, сообщается, что, среди прочих совершенств, они владели превосходным слогом, я не ленюсь и открываю том такого гениального стилиста-самородка и — в изумленьи развожу руками. А что если и прочее, вся эта глубочайшая ученость, спортивные рекорды, музыкальность и уменье рисовать, преподносилось с тем же основанием?
Не скрою, недоверчивость мою питает зависть, но все же не могу не сомневаться.

Дж. Б. Пристли. Заметки на полях. М.: Прогресс, 1988.

#даты #ex_libris #юмор

Всем подписчикам фандома «Миры Айзека Азимова» (и неподписанным ценителям тоже): сегодня — столетний юбилей автора, который оставил нам «Основание», три закона роботехники, робопсихолога Сьюзен Келвин с ее логико-детективными расследованиями — и вообще много всего. А еще он был немножко наш человек: как-никак, родился на Смоленщине!

Вместо того чтобы писать юбилейное, сижу и вспоминаю забавные рассказы разных авторов азимовской эпохи: фантастика-на-которой-мы-выросли.
Получилась такая «великолепная семерка». Любители НФ сразу вспомнят — возможно даже, всех семерых:

— Нельзя же, чтобы он продолжал нести эту чепуху про Господина.
— А почему бы и нет?
— Потому что это неслыханно! Как можно доверить ему станцию, если он не верит в существование Земли?
— Он справляется с работой?
— Да, но…
— Так пусть себе верит, во что ему вздумается! Все будет очень просто. Можно привозить сюда КТ-1 по одному, оборудовать их автоматическими выключателями, которые срабатывали бы через неделю. За это время они усвоят… гм… культ Господина прямо от его пророка.

— БЕЗДЕЛЬНИК? — спросил он. — ЧТО ЭТО ТАКОЕ?
— О господи, — сказал Дойл, — как я ему объясню?
— БЕЗДЕЛЬНИК — ЭТО ПОДОНОК?
— Здесь что-то есть, — согласился Дойл. — Бездельник — это похоже на подонка.
— МЕТКАЛФ СКАЗАЛ: «ВСЕ ЛЮДИ, КРОМЕ МЕНЯ, — ПОДОНКИ».
— Знаешь, что я тебе скажу: Меткалф в чем-то прав, — сказал Дойл.
— ПОДОНОК — ЗНАЧИТ ЧЕЛОВЕК БЕЗ ДЕНЕГ.
— Никогда не слышал такой формулировки, — сказал Дойл. — Но если так, можешь считать меня подонком.

Пакстон полностью оправился от пережитого потрясения и теперь страстно желал, чтобы кошмарное чудовище все-таки появилось — предпочтительно зеленое — и чтобы оно преследовало очаровательную полураздетую женщину.
— Вот мы и дома, — сказал Стелмэн, когда они подошли к пещере. — Как насчет тушеной говядины?
Сегодня была его очередь готовить.
— С луком! — потребовал Пакстон. Он ступил в пещеру и тут же резко отпрыгнул назад. Что это?
В нескольких футах от входа дымился небольшой ростбиф, рядом красовались четыре крупных бриллианта и бутылка виски.

Вставил он шесть противографоманских фильтров, но они вспыхивали, как спички; пришлось изготовить их из корундовой стали. Тут понемногу стало у него налаживаться; он дал машине полную семантическую развертку, подключил генератор рифм, и чуть было все опять не полетело в тартарары, так как машина пожелала быть миссионером у нищих звездных племен. Однако в тот последний момент, когда он уже готов был наброситься на нее с молотком в руках, пришла ему в голову спасительная мысль. Он выбросил все логические контуры и вставил на их место ксебейные эгоцентризаторы со сцеплением типа «Нарцисс». Машина закачалась, засмеялась, заплакала и сказала, что у нее побаливает где-то на уровне третьего этажа, что ей все уже до лампочки, что жизнь удивительна, а все кругом негодяи, что она, наверное, скоро умрет — и желает только одного: чтобы о ней помнили и тогда, когда ее не станет.

— В прошлый раз я не следил, двигался в трехмерном пространстве и выпал из дома. Очевидно, это вопрос подсознательной ориентации.
— Когда я выхожу за утренней газетой, я не хочу зависеть от подсознательной ориентации, — заметил Бейли.
— Тебе и не придется. Это станет автоматической привычкой. Теперь — как выйти из дома? Я попрошу вас, миссис Бейли, стать спиной к стеклянной двери. Если вы теперь прыгнете назад, я вполне уверен, что вы очутитесь в саду.
Лицо миссис Бейли красноречиво отразило ее мнение о Тиле и его предложении.

— Мистер Генчард говорил, что Маленькому Народцу нужен тихий, респектабельный квартал. А мы их выжили. Пари держу, мы создали птичьей клетке — району — дурную репутацию. Перворазрядные эльфы не станут тут жить. Это… о господи… это теперь, наверное, притон. У нас живут сомнительные эльфы, вот и всё.
Я разинул рот и уставился на жену.
— Угу. Те, что привыкли ютиться в трущобах. Пари держу, у них в кухне живёт эльфовская коза, — выпалила Джеки.

А этот — самый любимый. Наверное потому, что очень жизненный:

На исходе второго дня зловещие предчувствия капитана начали сбываться. Они уже заканчивали девятую страницу очередного инвентарного списка кухонного имущества, а шеф-повар Жан Бланшар подтверждал присутствие и действительное наличие перечисляемых предметов, когда они, пройдя две трети пути, образно говоря, натолкнулись на рифы и стремительно пошли ко дну.
Макнаут пробормотал скучным голосом:
— В-1097. Кувшин для питьевой воды, эмалированный, один.
— Здесь, — ответил Бланшар, постучав по кувшину пальцем.
— В-1098. Капес, один.
— Что? — спросил Бланшар, изумленно выпучив глаза,
— В-1098. Капес, один, — повторил Макнаут. — Ну, что смотришь, будто тебя громом ударило? Это корабельный камбуз, не правда ли? Ты шеф-повар, верно? Кому же еще знать, что находится в камбузе? Ну, где этот капес?
— Первый раз о нем слышу, — решительно заявил повар.

И вот еще бонус:

Курочкин долго бродил по разветвляющимся коридорам, прежде чем увидел дверь с надписью:
5-й отдел
ВРЕМЕНА И НРАВЫ
— Товарищ Казановак? — спросил он у человека, грустно рассматривающего какую-то тряпицу.
Тот молча кивнул.
— Меня сюда направили… — начал Курочкин.
— Странно! — сказал Казановак. — Я никак не могу понять, почему все отделы могут работать ритмично — и только во «Времена и Нравы» сыпятся посетители, как в рог изобилия? И никто не хочет считаться с тем, что у Казановака не две головы, а всего лишь одна!
Смущенный новой для него интерпретацией свойств рога изобилия, Курочкин не нашелся что ответить. Между тем Казановак отвел от него взгляд и обратился к девице лет семнадцати, сидевшей в углу за пультом:
— Маша! Какая же это набедренная повязка древнего полинезийца?! Это же плавки мужские безразмерные, двадцатый век. Пора уже немножко разбираться в таких вещах!