Избранная для Избранного (гет)

Дверь класса трансфигурации закрылась, разделяя мою жизнь на «до» и «после». «До» были простая и понятная дуэль с Квирреллом, игра в прятки с чёртовым бешеным чемоданом, милые вечерние рандеву с дементорами и даже недавняя встреча с ящерицей-переростком. «После» виделось мрачным пятном, в котором ждали неразрешимые загадки, тяжёлые муки морального выбора и жестокая расплата за неверно принятые решения. Мне необходимо было пригласить на Святочный Бал девушку.

Я машинально прошёл в ближайший свободный класс и попытался воззвать к тому, что будила во мне Гермиона последние четыре года — к логике. Итак, приступим, выбор знакомых мне девушек не столь велик: Чжоу Чанг, Гермиона Грейнджер, Джинни Уизли, Парвати с Лавандой и женская половина нашей сборной по квиддичу. Не густо, правда? Начнём по порядку: Чжоу. Она очень красивая, это плюс. Но это же и минус, такую девушку явно кто-то уже пригласил. Впрочем, попытаться можно… Запомнили, идём дальше. Гермиона. На мой взгляд, тоже достаточно привлекательная девушка, и она не откажет хотя бы потому, что мы друзья. По этой же причине она, скорей всего, ещё свободна. С Гриффиндора никто не пригласит, так как думают, что пригласим или я, или Рон, а с парнями с других факультетов она не общается. Если Рональд меня ещё не опередил, нужно будет спросить. Запомнили, следующая. Джинни… Пожалуй, нет. Во-первых, братья не оценят. А во-вторых, это может дать ей какие-нибудь ложные надежды, а говорить «Нет» я умею чертовски плохо. Ну а квиддичная команда, я уверен, давно и прочно занята. Что ж, приступим к операции «Избранная для Избранного».

Как показал опыт наблюдений, девушки перемещались группками от двух особей и в одиночестве оставались решительно никогда. Даже в уборную — строго парами. Впрочем, с физиологией слабого пола я был плохо знаком, возможно, им действительно требовалась помощь в некоторых вопросах. Другого разумного объяснения не было. Отсвечивать возле дамской комнаты дальше было откровенно подозрительно, и я поспешил ретироваться. Чжоу получилось выловить в совятне, и что удивительно, в гордом одиночестве. Но на этом моя удача и закончилась.

— Привет, — улыбка вышла кривоватой. Нервы, нервы…

— Здравствуй, Гарри, — её улыбка выражала вежливое недоумение. Я бы тоже удивился, до этого мы с ней ни разу не здоровались

— Чжоу, я понимаю, что это всё неожиданно, мы с тобой даже не знакомы толком, но… Ты не хотела бы пойти со мной на бал? — вот так, напролом, глядишь, повезёт.

— Оу… Прости, Гарри, я бы с радостью, — а вот тут явно врёт, — но я обещала другому. Седрику, — вот так ненавязчиво мне показали, кто есть Чемпион, а кто так, мимо прогуливался. Чанг ушла, оставив меня обтекать, в смысле, осознавать. Попытка не пытка, я примерно на это и рассчитывал. Гермиона, жди, я стремлюсь к тебе.

Вышеуказанную я нашёл, кто бы мог подумать, в библиотеке. Место было привычное, а вот собеседник Гермионы шаблон нарушал. Возле неё отирался Виктор Крам. Интересно, этот-то тут что забыл? Последнее, впрочем, выяснилось достаточно быстро, когда до меня донеслось:

— Хорошо, я пойду с тобой на бал, только не мешай мне заниматься! — несмотря на раздражение в голосе, глаза девушки сияли, а для меня этого было достаточно, чтобы понять — она явно не была против такого партнёра. Да и кто бы отказался… Что ж, наверное, это будет даже лучше. Улыбнувшись заметившей меня подруге, я поднял большие пальцы, показывая, что рад за неё и ничего против Крама не имею. Ответная улыбка озарила её лицо, и она увлечённо заговорила со своим, ну, вероятно, уже парнем.

Проклятье, и так не шибко длинный список таял прямо на глазах. Видимо, придётся идти на поклон к однокурсницам, чего ой как не хотелось.

Гостиная Гриффиндора была в привычном состоянии перманентного хаоса. Нет, почти все ученики либо прилежно делали уроки, как Невилл, или же, как Лаванда и Парвати, что-то тихо обсуждали, сбившись небольшими группками. Даже близнецы, и те как-то подозрительно мирно сидели в углу, склонившись над пергаментом. Но хаоса от этого меньше не становилось. От дядюшки я часто слышал одну фразу, что-то вроде: «Чиновник даже в пенсе найдёт свою часть», и к гриффиндорцам эта поговорка относилась в полной мере. Даже сидя по местам, они умудрялись создавать вокруг себя неразбериху. Между столиками летали бумажные записки, запущенные зачастую без всякой магии, а потому не всегда точные. Семикурсники, сдающие в этом году ЖАБА, а потому загруженные, что-то неразборчиво шипели, пытаясь продраться сквозь заумные фразы из учебников. А уж про ругань на «чёртовы кляксы» и совсем упоминать не стоило, она воспринималась как незаменимый атрибут учёбы. Но это было нормальной рабочей атмосферой в нашей факультетской башне.

Парвати и Лаванда обнаружились сидящими в креслах и что-то тихо обсуждавшими. При моём приближении Патил шикнула, прерывая разговор, и они обе синхронно повернули головы в мою сторону. Как в прицел смотрят, чтоб их.

— Э-э-э... — глубокомысленно начал я. — Дамы, не соблаговолите ли вы сопроводить меня с Роном на Святочный Бал? — отсутствие самого Рона рядом меня не смущало, зная его характер и самомнение, я был уверен, что он ждёт, когда же прекрасная половина Хогвартса с Флёр Делакур во главе явится умолять его обратить на них своё внимание.

— Гарри, — мягко начала Парвати голосом, которым разговаривают с умственно отсталыми. — С момента объявления о Бале прошло почти полдня, неужели ты думаешь, что мы остались без кавалеров? — если честно, именно так я и думал, так как особо красивыми их не считал, но, слава Мерлину и его посоху, у меня хватило чувства самосохранения не кивнуть. В противном случае я не поставил бы за свою репутацию и ломаного кната. Извинившись перед девушками, я отчалил к близнецам, так как Рон был всё ещё занят.

— Парни, привет, — я уселся на соседнее с ними кресло и грустно подпёр голову ладонью. Варианты кончились, и пришлось признавать полное своё поражение на любовном фронте.

— Гарри! Ты вовремя. Не хочешь попробовать конфетку? — под моим ироничным взглядом они даже не стушевались. — Мы должны были попытаться. Лучше скажи, что такой кислый, ты же не абы кто, а целый Чемпион! — конфета исчезла в складках мантии в ожидании более наивного ученика. Я искренне посочувствовал этому неизвестному герою.

— Случилась грустная ситуация, мои одинаковые друзья… Выяснилось, что во всём замке нет пары грозному победителю дракона, — то, что дракона я не победил, а отвлёк, мы замнём для ясности.

— Да быть не может! Гермиона? — покачал головой. — Джинни? — издевательски приподнял бровь. — Ну да, мы бы тебя убили, — молча кивнул. — Патил с Браун? — устало махнул ладонью от себя. — Ясно, отшили. Что ж, наш юный неудачливый друг, мы тебе сочувствуем, но ты должен понимать, тут каждый за себя. И ты нам напомнил, что мы и сами не озаботились подходящей нам парой. Братец Дред, как считаешь, кто нас достоин? — Уизли явно решили подурачиться.

— О-хо-хо, братец Фордж, даже не знаю. Но, полагаю, сии прекрасные нимфы вполне могут скрасить наш досуг на Балу, — зашедшие в гостиную минутой ранее Джонсон, Спиннет и Белл усиленно делали вид, что происходящие их не касается, но ушки явно навострили, так как резко изменили курс и приземлились на диванчик неподалёку, изображая бурную беседу.

— Я, братец, пожалуй, выберу Джонсон. В холодном шотландском климате так хочется тепла и экзотики, — Анджелина стрельнула глазами в нашу сторону и благосклонно улыбнулась, показывая, что не против.

— Как благородно с твоей стороны, милый брат, оставить мне самое лучшее. Ведь ты не мог не видеть, что прекрасная Алисия давно положила на меня глаз, — Спиннет удивлённо хмыкнула, открывая для себя новые факты о своей жизни. — И сегодня я осчастливлю её приглашением на бал! — окинув кривляющихся близнецов оценивающим взглядом, она всё же кивнула. С чувством юмора у неё было похуже, чем у Джонсон. Оставшаяся Кэти улыбнулась, радуясь за подруг, но в глазах на секунду промелькнула грусть. Наблюдательные близнецы успели это заметить.

— О, ужас, брат! Одна наша поклонница осталась не у дел. Как же нам быть? Может, попросим нашего хорошего друга Ли скрасить её досуг? — в глазах Белл отчётливо читалась паника. Джордана, которого не всегда могла остановить даже МакГонагалл, она явно побаивалась.

— Нет, нет и ещё раз нет. Этот грубый мужлан не сможет как следует развлечь нашу чистокровную Кэти, — вышеуказанный мужлан писал эссе по зельеварению и даже не догадывался о своей скрытой сущности. — Другое дело наш Гарри. Вежлив, скромен, обходителен. Настоящий рыцарь! И даже дракона уже победил. А в сказках так: убил дракона — получай принцессу. Мнение самих победителей, заметь, никогда не спрашивали, — во время монолога одного из братьев я обратил внимание на Кэти. Невысокая, симпатичная блондинка с милыми чертами лица. Она определённо была привлекательна. Пока я осматривал пятикурсницу, близнецы закончили рекламировать скромную персону Мальчика-Который-Опять-Что-то-Там, и мой взгляд на Белл не остался незамеченным. А раз так, осталось делать хорошую мину при плохой игре. Я приосанился, поправил галстук и изобразил, по возможности, одухотворённый вид:

— О, прекрасная Кэти, не осчастливишь ли ты меня своим обществом на вечер Святочного Бала? — вышло откровенно отвратительно, но в случае продолжения традиции «отшей Поттера» всегда можно было изобразить, что подыгрывал близнецами и вообще, не очень-то и хотелось. Уже мысленно продумывая пути отхода, я услышал:

— Да, благородный сэр, я согласна, — несмотря на то, что произнесла она это в высшей степени пафосно и снисходительно, уголки её губ подрагивали, выдавая еле сдерживаемый смех. Кэти, как и положено было чистокровной волшебнице, вела себя скромно, проявляя характер только на квиддичных матчах, зато уж там была поистине неостановимой.

— Кэти… — я помялся, собираясь с духом. — А я это… Танцевать не умею…

— И почему я не удивлена? — риторически вопросила Белл, оглядываясь на подружек, ожидая поддержки, но у тех были проблемы в разы серьёзней: кто кого приглашал, они не видели, а различить их кавалеров было решительно невозможно. Те думали о том же самом и хитро улыбались.

* * *

— И раз-два-три, раз-два-три, поворот! Мистер Поттер, а у вас стало получаться нечто отдалённо похожее на танец, — профессор Минерва МакГонагалл, естественно, умела танцевать и согласилась помочь нам с подготовкой. Дабы не опозорили школу, конечно же. И на второй неделе усиленных занятий дело, наконец, сдвинулось с мёртвой точки. — Вот только руку нужно держать на талии мисс Белл, а не на её лопатках, — а с этим были определённые проблемы. Нет, с талией у Кэти всё было в порядке, это я понял сразу, как она скинула мантию на первом занятии. Проблема была во мне, я очень боялся, что в танце рука соскользнёт туда, где ей быть категорически не следовало. Кэти же просто не поверит, что это случайность!

— Мистер Поттер! — с Минервой МакГонагалл спорить было себе дороже, и моя рука послушно переместились на указанное место. — Продолжим. И раз-два-три, поворот! Раз-два-три…

До Бала оставалось всё меньше времени, мои танцевальные навыки уже позволяли не топтаться по ногам партнёрши, парадная мантия была выглажена и ожидала своего часа, а я, кажется, влюбился в Кэти Белл. Вот так вот просто, незатейливо и абсолютно катастрофично. До этого мы пересекались исключительно на тренировках, и за все четыре года моей учёбы не перекинулись и дюжиной слов.

Она была разносторонне образована, с одинаковой горячностью обсуждая сложнейшие квиддичные приёмы уходов от бладжера и способы превращения неодушевлённых предметов, а скучнейшие лекции по истории магии в её пересказе превращались в красочные баталии гоблинов и магов. Она обладала живым воображением, превосходным чувством юмора и тактом, всегда мило улыбаясь на мои неуклюжие и, скажем честно, не всегда смешные шутки. Я был без ума от её улыбки, её смех был мне лучшей наградой, а в эти зелёные глаза я готов был смотреть вечность и ещё чуть больше. Иными словами, втрескался так, что Хагрид за уши не оттянет. И в свете последних событий мне хотелось, чтобы Бал никогда не начинался. Ведь после него у нас не будет постоянной необходимости видеться, и я не смогу так безнаказанно любоваться ей, прикрываясь тем, что внимательно слушаю. Вывод напрашивался сам собой: либо в кратчайшие сроки изобрести способ избирательно останавливать время, либо каким-то образом заинтересовать самую красивую девушку в школе. И если кто-то считает иначе, я плюну ему в лицо. В наглое бледное лицо.

Естественно, трезво оценивая свои знания и навыки, я сначала принялся за первый вариант, но с остановкой времени как-то не клеилось, и пришлось воззвать к высшим силам. А точнее, к единственной доступной мне в качестве друга девушке.

— Гермиона! — интонации раненного в брачный период бизона, исполненные трагическим полушёпотом, сумели пробить те баррикады книг, которыми отгородилась лучшая ученица нашего потока от внешнего мира.

— Да, Гарри, я могу тебе чем-нибудь помочь? — подруга без особой радости оторвалась от чтения массивного фолианта, пытаясь скрыть раздражение в голосе. Последние полтора года у неё стало периодически портиться настроение без особых причин.

— Можешь. Мне нужно привлечь внимание красивой и умной ведьмы, — на этих словах Гермиона подозрительно прищурилась — как всякая девушка, красивой и умной она считала исключительно себя. А внимание Крама лишь подтвердило эту теорию. — Нет, Гермиона, другой красивой и умной ведьмы, не твоё, — воздух вокруг неё начал потрескивать, а глаза в гневе сузились:

— Да я тебя сейчас… — жить мне оставалось меньше десяти секунд.

— Вот! Про это я и говорю, я абсолютно не умею разговаривать с девушками. Неужели ты можешь позволить себе, чтобы твой друг погиб смертью храбрых, сказав что-то не то? — воззвание к совести помогло, Гермиона чуть успокоилась. Мои похороны могли испортить радужное настроение и потратить целый день, который она могла бы провести с Виктором.

— Что ты хочешь узнать? — тяга к обучению других и тайные эгоистичные желания побороли гнев, и теперь Гермиона жаждала решить возникшую проблему.

— Ну… — такая постановка вопроса меня смутила. — Наверное, всё. Как с вами разговаривать, как понравиться, как себя вести и как понять? — на последнем вопросе Гермиона радостно захихикала, но тут же справилась с собой.

— Гарри, если бы мы сами знали, как себя понять, то зачем бы нам нужны были вы? — она фыркнула, обозначая шутку, и продолжила: — А вообще, всё просто, разговаривать надо комплиментами, вести себя вежливо, стараться рассмешить. Запомни, рассмешил девушку — полдела сделал. Но главное, что тебе нужно помнить, если девушка сказала тебе «Нет», «Уйди» и даже «Авада Кедавра», у тебя всегда остаётся шанс ей понравиться, — на мой изумлённый взгляд она не прореагировала. — Я не знаю, как тебе это объяснить. Всё запомнил? Молодец. А теперь иди и осознавай, — всё ещё находясь в прострации от последнего факта из цикла «Девушки: привычки, повадки, места обитания», я направился в спальню. Осознавать, м-да…

Помимо теоретических занятий, много времени я уделял практике танцев. Я вальсировал в гордом одиночестве со скатанным одеялом в спальне и даже с шлангом от душа в ванной комнате. Не знаю, насколько хорошо у меня получалось, но они не жаловались, а зеркало даже попыталось затянуть что-то мелодичное, нещадно при этом фальшивя.

* * *

Наконец, настал тот самый день. После завтрака вся прекрасная и не очень половина факультета Гриффиндор организованной толпой пропала в своих спальнях. Ведь «до бала всего девять часов, а столько дел, столько дел». Так что мы дружным мужским коллективом расселись в на удивление тихой гостиной. Что обсуждают мужчины-магглы, когда остаются одни? Политику, машины, женщин. Что обсуждают мужчины-волшебники? Политику, мётлы, женщин. Что обсудить ученикам Хогвартса, если политика пока не интересна, а свои мётлы имеют не все? Правильно, женщин. Все те, у кого до Бала девушек не было, старались как можно небрежней рассказать, как приглашали своих нынешних спутниц. Естественно, в этих пересказах девушки буквально визжали от восторга и сразу же бросались на шею. Парни поопытней, у которых девушки были, снисходительно посмеивались, делая вид, что верят и завидуют. В общем, каждый развлекался, как мог. Тактика Рона, к слову, сработала. Буквально позавчера к нему таки подошла наша однокурсница с Хаффлпаффа и, жутко краснея, пригласила Рональда на бал. Гордился тот данным событием неимоверно и готов был рассказывать об этом в любые открывшиеся уши. Я же пребывал в пограничном состоянии. Сегодня всё должно решиться, не совсем понятно, как и чем, но я должен очаровать Кэти Белл. Опыта у меня нет, внешность, прямо скажем, на троечку, в активе есть небольшой запас удачи и бешеная мотивация. Шансы один к десяти, а значит, можно играть.

Обед проходил в молчании, из существ женского пола была только Миссис Норрис. Даже стол Слизерна выглядел несколько удивлённо. Они тоже не понимали, чем можно заниматься столько времени.

Сумерки окрасили небо над Хогвартсом, и нашу мужскую компанию стали разбавлять потихоньку спускавшиеся девушки. Лаванда и Парвати, вдоволь покрасовавшись, упорхнули за портрет Полной Дамы, где их уже кто-то ждал. Дин с Симусом каким-то неизвестным образом обзавелись двумя девицами на курс старше нас. Одну из них, насколько я помнил, звали Диана. Джинни, показав язык брату, взяла под руку Невилла. Последний выглядел так, будто ещё не отошёл от Петрификуса с первого курса. Гермиона, которую поначалу никто и не признал, чуть смущённо улыбалась, ловя восхищённые взгляды. В первую очередь, кстати, от нашего рыжего друга. Ну да ничего, может, начнёт думать головой, а не тем, чем до этого. Болгария, в конце концов, далеко, а Рон близко, ещё не всё потеряно. Студентки выходили с небольшими перерывами, однако гостиной, за редким исключением, не покидали. Складывалось ощущение, что я присутствовал на показе мод, так как каждая новая девушка подвергалась внимательному осмотру от однокурсниц. Скучно.

— Наши… — хриплый голос кого-то из близнецов заставил меня резко обернуться в сторону лестницы. Там действительно были «наши». Первой шла Анджелина, за ней — Алисия, последней спускалась Кэти. Она даже не шла, плыла, совсем не смотря себе под ноги, будто не боясь оступиться. Подбородок был гордо поднят, губы плотно сжаты, а плечи — развёрнуты, правая рука поддерживала подол платья, не давая ему касаться ступеней. И правда — принцесса. Она остановилась на последней ступеньке, вызывающе посмотрев мне в глаза, ожидая реакции, я же не мог отвести взгляд. Моё тело, кажется, на одних рефлексах поднялось и на плохо гнущихся ногах подошло к ней. Ощущения были схожи с теми, которые я испытал во время действия Империуса: внутренняя лёгкость, абсолютное отсутствие мыслей и будто не моё тело. Рука поднялась ладонью вверх, и тонкие пальцы Кэти скользнули по ней, принимая помощь...

Прозвучавшее над ухом: «Кхм» заставило меня резко очнуться от дремоты и несколько ошалело посмотреть по сторонам. Среди густой, как патока, удивлённой тишины и бальных и вечерних платьев всех фасонов и расцветок стояла, гордо подняв голову, моя спутница в простой парадной мантии. Да, с поправкой на некоторые нюансы строения тела, но мантии. Разгладив несуществующие складки и мило улыбнувшись, она продолжила:

— Если ты просидишь весь Бал и два месяца наших танцев пропадут зря, учти, ко второму испытанию Чемпионы подойдут каноничной численностью, я достаточно прозрачно намекнула?

Раздавшийся смех вывел меня из ступора, и я вскочил, оправляя мантию:

— Да, конечно, не сомневайся, не пропадут, — судорожные оправдания — не лучший способ завоевать девушку, подумалось мне, надо как-то перевести тему в более романтическое русло. Сделав это несложное умозаключение, я выпалил: — Ты потрясающе красива, правда. Лучше всех, кого я когда-либо видел!

Нет, слова были неплохи. Для четырнадцатилетнего подростка, впервые говорящего их девушке, — так вообще замечательные. Неудачным было место. Гостиная башни факультета Гриффиндор, битком забитая девушками разной степени нарядности, как-то нехорошо напряглась. Что ж, после таких слов, если Кэти мне откажет, быть мне до самого выпускного на отшибе каких-либо романтических отношений. Но я ведь правда так думал. Эх, погубит меня когда-нибудь моё стремление к правде. Ну, и мой длинный язык тоже.

— Наверное, пора идти? — оставаться в столь неуютном отныне для меня месте как-то не хотелось, и я выставил локоть, предлагая Кэти взяться за него. Та в ответ кивнула и как-то задумчиво на меня посмотрела, предложенной рукой, однако ж, воспользовавшись.

Сам Бал запомнился мне урывками. Я помню, как мы входили, вид у меня был, должно быть, ещё хуже, чем у Роджера Дэвиса, партнёра Флёр. Я так и не смог понять, чем она привлекала столько парней, её красота была подобна произведению искусства. Полюбоваться пять минут в музее — это да, можно, но забрать её к себе домой — увольте. Моя спутница же светилась какой-то внутренней гармонией, совмещая в себе мягкую заботу, острый, прозорливый ум и какую-то странную, горячечную страсть, когда пыталась отстоять свою точку зрения в споре или рвалась к кольцам противника с квоффлом в руках. Мы много танцевали, было видно, что мои тренировки всё-таки пригодились, даже профессор МакГонагалл одобрительно кивнула, когда мы вальсировали неподалёку от их с Дамблдором пары. Сказала мне об этом сама Кэти, я же за всё время наших танцев так и не смог отвести от неё глаз.

Часы пробили полночь, и преподаватели попросили всех учеников младше пятого курса, что называется, очистить помещение. К чемпионам это тоже относилось, так что мы отправились в Гостиную. Я старательно поворачивал не туда, выбирая самый длинный путь в башню. Кэти шла рядом, держа меня под руку, и не менее старательно делала вид, что именно сегодня дорогу до спален родного факультета напрочь забыла. Увы, всё хорошее имеет свойство заканчиваться, вот и наша прогулка подошла к концу. Мы, держась за руки, стояли у лестницы, ведущей в башню девушек. В неровных отсветах огня выражение лица Кэти было чуть уставшим, но, кажется, довольным. Я решительно выдохнул:

— Кэти, — она подняла на меня глаза, и я снова чуть было всё не забыл. — Кэти, этот вечер был потрясающим. Надеюсь, я смог составить хорошую компанию самой красивой и обаятельной девушке в школе и ты не скучала, — она улыбнулась и покачала головой, а я поспешил продолжить, пока смелость окончательно меня не покинула: — Я хотел бы спросить тебя, надеюсь, это был не последний Наш вечер. Ну, ты понимаешь, не в смысле последний, а в смысле наш. Наш, то есть, ну… — на автомате продолжая постоянно пояснять значение своих слов, я понимал, что это был полный, окончательный и бесповоротный провал. Даже Гарри Поттеру не может повезти настолько, чтобы на него обратила внимание Кэти Белл, во всяком случае, не сегодня, не завтра и не в этой жизни. Голос Кэти прервал моё бормотание:

— Поттер… Заткнись… — и я скорее почувствовал, чем увидел, как она придвинулась ко мне на миллиметр, но большего мне было и не надо. Я притянул её к себе, обнимая за талию, и наши губы встретились. Я не знаю, как описать это чувство всеобъемлющего блаженства, то чувство, когда нашёл свою недостающую половинку, обрёл целостность души и внутреннюю гармонию. Если и есть такие слова, то мне они неизвестны. Кэти мягко отстранилась, поцеловав меня в последний на сегодня раз, и скрылась на лестнице, улыбнувшись на прощание своей милой чуть застенчивой улыбкой. Завтра всё будет по-другому, завтра меня будет ждать ОНА. Та, чья улыбка заставляет меня терять волю. Чья обида способна причинить мучения. Та, чьё «Нет» минуту назад могло меня убить. Мои личные Непростительные Заклятья. Моя Кэти Белл.