Верные (джен)

Тому, кто с доблестью преодолеет все препятствия,

Да будет вечно позволено следовать за Мастером.

Вчетвером они сидели в уютной комнате, огонь потрескивал в камине, а на маленьком столике стояла полупустая коробка шоколадных конфет.

— Где все остальные? — спросил Рабастан Лестрейндж. Его брат вопросительно поднял брови.

— Где Малфой? Где твой свояк? Где Макнейр? Господи, где Эйвери? Не говори, что он не один из нас, Родольфус.

— Один из нас, — ответил Родольфус, вытянув длинные ноги ближе к огню. — И за ним организована слежка, как и за любым из тех, кто был под подозрением, обвинён или добровольно дал показания, чтобы, скажем так, отвертеться.

— Это касается многих наших знакомых, не так ли?

— Многих, но не всех. Не Барти, — ответил Родольфус, сверкнул острозубой улыбкой и взглянул на погрузившегося глубоко в кожаное кресло светловолосого юношу, — но многих — да.

— Вряд ли министерство может круглые сутки вести за ними наблюдение, — возразил Рабастан.

— Возможно, но риск для них слишком велик.

Рабастан покачал головой. Роста он был невысокого, и его голова доставала лишь до металлического ободка спинки кресла.

— И всё равно, я бы хотел, чтобы Малфой был с нами. Он знал… Или Руквуд. Он работает в самом Отделе тайн! Почему мы идём на риск, собираемся пытать авроров, если Руквуд мог бы просто околачиваться поблизости, пока не выведает у них всё, что нам нужно?

— Околачиваться поблизости? Ты считаешь, нам следует подождать? Ты думаешь, возвращение Тёмного Лорда — дело, с которым можно и повременить, так?

— Я думаю, это дело, к которому нужно подойти с особой тщательностью.

— О, ну разумеется.

— Не ставь под сомнение мою верность, брат. — Рабастан взглядом обвёл комнату. Всё это время, что они с Родольфусом спорили, юный Барти Крауч смотрел на них с почти непристойным восхищением. Ещё одно кресло занимала четвёртая участница собрания, и Рабастан знал, что, в конце концов, именно её слово станет решающим. Она молча слушала их: красивое, надменное лицо, глаза полузакрыты тяжелыми веками, а густые тёмные волосы блестят в свете камина. — Не сомневайся во мне. Но мы будем не особо полезны ему, если окажемся в Азкабане.

— Он наградит нас за службу, — горячо заговорил Барти Крауч мальчишеским голосом. — Мы докажем свою верность и, когда он вернётся, станем его самыми близкими соратниками.

Бледное веснушчатое лицо мальчишки излучало яростное рвение.

— Наградит, — бесстрастно повторил Родольфус. — Наградит надёжных. Наградит успешных. И я хочу, чтобы он наградил нас.

— Мы все хотим этого, — сказал Рабастан.

— Лонгботтомам что-то известно. Они упоминали Албанию. Вчетвером мы легко справимся с ними и, прежде чем кто-либо успеет что-либо сообразить, нас уже здесь не будет.

— Они будут сражаться. Они авроры и будут использовать Непростительные.

— Мы используем их первыми, — сказал Родольфус и взглянул на их спутницу. В глазах его вспыхнула гордость и, да, Рабастан это заметил, желание. — Ты думаешь, они будут в состоянии драться, попробовав на вкус мастерство Беллы?

— Нет, никто не сможет одолеть Беллу.

Рабастан точно не сможет. И какова она на вкус попробовать не сможет — это тоже точно.

— Итак, Барти, ты с нами?

— Да! — ребячливо воскликнул Барти.

Беглый взгляд — о да, он тоже — на Беллатрикс, сидевшую спокойно и невозмутимо, сложив руки на коленях. «Бедный мальчик, — подумал Рабастан, — ни малейшего шанса в Азкабане».

— Прекрасно. Каково твоё решение, брат? Ты с нами или против нас?

— Не нужно вести себя как ребёнок, Родольфус. Я с вами. Я всегда был с вами и хотел бы дальше оставаться с вами, это всё. В камерах Азкабана довольно одиноко и холодно. Магическая Албания выглядит гораздо привлекательнее, и, как по мне, лучше отправиться туда не слишком скоро, чем не отправиться вообще.

— Мы отправимся туда, — голос прозвучал тихо, но трое мужчин повернулись, внимательно слушая. Взгляд завораживающих глаз остановился на них. Беллатрикс Лестрейндж, она выше и коварнее Рабастана, смелее Родольфуса и настолько превосходит юного Барти, что он даже и не смог бы рассмотреть, что у неё под мантией.

— Мы найдём его. Только у нас есть для этого мужество, сила и желание, — её пальцы, сжимавшие волшебную палочку, дрожали, когда она вытянула руку вперёд. — Какие у них шансы? Они и не вспомнят о Непростительных! Нет, они будут гореть, гореть ярко, когда сдерживаемая сила вырвется на волю! Мы хотим найти его, и мы его найдём.

Она взмахнула густыми чёрными волосами, блестящими в полумраке комнаты.

— Он вознаградит нас. Наш Лорд, наш Тёмный Лорд. Не бойся Азкабана, брат. Мы — Пожиратели смерти. Что для нас годы?

Беллатрикс стремительно вышла из комнаты, полы её мантии струились следом, белое плечо оголено. Рабастан потянулся за конфетой, а Родольфус встал и поднял руки над головой, от чего отбрасываемая им тень перекинулась со стены на потолок и стала ещё более длинной и тонкой. Он кивнул брату — в глазах его отражалось пламя — и последовал за женой. Рабастан налил огневиски в стакан и протянул его Барти.

— Я знаю, ты думаешь, он наградит тебя, парень, но это? — Рабастан рассмеялся. — Даже не мечтай, малой, даже не мечтай.