Накануне Самайна Северус заскочил к подруге, чтоб позвать её вечером в парк. Точнее — в лес, но нервировать её родителей было совершенно ни к чему. Дверь открыла не Лили и не кто-то из старших Эвансов, а кислая и недовольная Петунья.
— Опять притащился… — презрительно протянула она, холодно глядя ему в лицо и не спеша отступать с порога.
— Я пришёл к Лили, — стараясь сохранять спокойствие — ведь Лилс расстроится, если они снова поцапаются с её сестрицей, в тон последней процедил Снейп.
— А её, представляешь себе, нет дома! — злорадство так и сочилось из Петуньи, маленький зельевар даже невольно подумал, сколько же ценного змеиного яда пропадает зазря.
— У вас же уроки до двух, — мысленно выдыхая и считая лукотрусов, едва не по слогам произнёс Северус.
— И в остальное время у нормального человека бывают дела! Или, по-твоему, она должна целыми днями сидеть и ждать, пока ваше немытое высочество снизойдёт, как ясно солнышко? Ей что, делать больше нечего, кроме как возиться с необразованным маргиналом? Даже у её нездоровой жалости есть пределы!
Снейп захлебнулся воздухом, открыл рот, то ли задыхаясь, как рыба на берегу, то ли собираясь что-то сказать, и яростно уставился на долговязую девчонку полыхающими глазами. Его буквально разрывало от переполняющих эмоций — умела же, змеища, бить ниже пояса! Но, прежде, чем он выхватил из толпящихся в горле слов хоть одно, его взгляд замер на её глазах — почти таких же, как у Лили, больших и светлых, только невнятно-серых — и Снейп провалился в водоворот, завяз, прилип, как муха к намазанной клеем ленте. Ему оставалось только смотреть.
Вот в комнату — небольшую и светлую, с обоями в цветочек — врывается Лили. Она младше, чем сейчас, ей примерно лет восемь — волосы собраны в два смешных хвоста, клетчатое платье с неизменными оборками летает вокруг острых коленок. Петунья — да-да, именно сквозь неё глядит ошарашенный и завороженный Северус — поднимает глаза от кукольного платья, которое она шила, вовсе не обрадованная, что её спокойное занятие прервали. Лили рыжим ураганом подлетает к сестре и бесцеремонно тянет её за руку:
— Тунья, Тунья, пошли скорей, пошли! Я тебе кое-что покажу!
— Что такое, Лили? — пытаясь подражать маминому голосу спрашивает старшая, не спеша подниматься.
— Это надо показывать! У меня получилось! Такое… такое!!! Пошли же быстрей, ну, Тунья!
Она вытягивает Петунью за руку из-за стола и тащит вниз, в такую знакомую уютную гостиную, к большому пухлому креслу у журнального столика. Полный странных предчувствий, Снейп ощущает, как в животе — его ли, Петуньином — ворочается что-то ледяное.
Лили сбрасывает сандалики, вскарабкивается на спинку кресла, секунду-другую балансирует там, нашупывая равновесие…
— И это ты мне хотела показать? — ворчливо бросает Петунья, очень по-взрослому вздыхая. — Не порти обивку, слезай.
— Погоди, сейчас! — Лили взбудоражена, взъерошена и не обращает внимания на сестрину буркотню. Она узнаваемо вытягивается вверх журавликом, а потом прыгает, сильно оттолкнувшись. Петунью охватывает страх, что она сейчас поранится или расшибется, но ноги Лили так и не касаются пола. Она взмывает под потолок и кружит там вокруг люстры, радостно крича:
— Смотри! Смотри, Тунья! Я могу летать! Я по-взаправдашнему могу летать!
Петунья застывает изваянием, и Снейп слышит её голос не изнутри, как до этого, а как бы со стороны:
— Спускайся немедленно! Ещё не хватало, чтоб ты свалила люстру! Господи, что скажет мама…
Лили мягко опускается на ковёр и, всё так же сияя, снова хватает сестру за руку, волоча к креслу:
— Попробуй тоже, Тунья! Как здорово будет летать вместе! Ну же!
Петунья медлит, потом всё же забирается — не на спинку, на сиденье — и выжидательно смотрит на рыжий комок эмоций.
— И что же, по-твоему, нужно делать?
— Нужно очень-очень захотеть и прыгнуть, я захотела, больше всего на свете захотела — и вот, ты же видела! — тараторит Лили, сверкая глазищами.
Петунья минутку стоит на кресле, потом сжимает кулаки, стискивает зубы — и прыгает. И оказывается на полу.
— Ничего! Ничего, Тунья! Я тоже не сразу смогла!
Петунья прыгает ещё дважды, прежде чем холодно и отстраненно сказать сестре:
— Вечно ты со своими глупостями.
И уйти к себе. Гордо подняв голову — сердце Сева сжалось, когда он узнал этот жест.
Картина сменилась, явив ту же гостиную, только глубоким вечером. Полумрак. Все уже разошлись по спальням. Только Петунья тихо и упорно, сняв домашние туфельки и накидав на пол диванных подушек, чтоб заглушить звуки, прыгает с кресла. Раз за разом, молча, сначала с надеждой, потом — глотая злые слезы. Безуспешно и безнадежно, прыгает едва ли не до полуночи, а оставшиеся полночи рыдает в том же кресле, свернувшись клубком и закусив белесую косу, и только под утро засыпает от изнеможения, всё так же скорчившись на плюшевом сиденье.
Снова перемена декораций: Петунья стоит перед зеркалом в ванной и придирчиво рассматривает свое лицо. Свое бледное длинноватое лицо — как у папы, но напрочь лишённое его обаяния. Её губы алеют яркой маминой помадой, нелепо и неуместно перечеркивающей лицо длинной тонкой полосой. Петунья под разными углами поворачивает и приподнимает голову, ловя особо выгодный ракурс, прищуривает глаза, то искусственно улыбается, то скромно опускает длинные, но белобрысые ресницы. В глубине дома хлопает дверь, раздаются веселые оживлённые голоса — их с Лили голоса! — соображает Сев. Петунья досадливо и как-то испуганно дергает углом накрашенного рта и прямо рукой проводит по губам, стирая помаду. Несколько раз, сильнее, чем нужно, оставляя розовые неровные полосы — то ли от размазавшейся косметики, то ли от трения.
Ещё одна картинка. Семейство Эвансов сидит за столом, солнце жизнерадостно бьет в окна, играет на столовых приборах и фарфоре. Белоснежная скатерть, цветы в керамической вазе — всё, как из книжки по домоводству, глава «Сервировка стола к обеду». Петунье не нужна книжка, у нее чутьё на такие вещи: где именно поставить вазу, на каком расстоянии друг от друга и от края стола разместить тарелки, как скомпоновать солонки-перечницы-соусники и прочее. И посреди всей этой идеальной, созданной ею композиции — бельмом на глазу, дворнягой посреди Букингемского дворца, треснутым горшком в ряду хрустальных бокалов — сидит он, Северус Снейп, собственной персоной. Он смотрит на себя её глазами и видит непромытые кудлатые волосы, неряшливыми прядями падающие на шею, желтоватое ненавистное жабо, острый птичий нос, чересчур крупный для его узкого лица. Вот он спешно что-то проглатывает, чтобы ответить на вопрос миссис Эванс, по тощей шее прокатывается комок, руки непозволительно бурно жестикулируют, попирая все законы этикета. И голос… какой же мерзкий, сиплый, каркающий голос у него в восприятии Петуньи. Какой же мерзкий, отвратительный, неуместный он сам…
Северус зажмуривается, разрывая зрительный контакт, его вышвыривает обратно в себя, как кутенка за шиворот на середину озера. Слепо, наугад, спотыкаясь, он скатывается со ступенек и как-то боком, по крабьи, удирает к обрамляющим край парка деревьям.
Петунья недоумевающе и разочарованно смотрит вслед — надо же, перепалка не состоялась, этот паршивец оставил поле боя за ней без единого слова, лишив удовольствия с ним поругаться.
С лестницы позади неё раздается звонкий голос Лили:
— Тунья, что там? Кто-то приходил? Это Сев?
Не оборачиваясь, Петунья бросает в сердцах:
— Сколько этот ненормальный отщепенец будет шляться в наш дом?
— Так это был Сев, да? — Говоря это, Лили слетает с лестницы почти так же, как до этого Снейп. — Что ты ему сказала?
Сестра поджимает свои тонкие губы и молчит. Лили несется к двери, по дороге срывая с крючка куртку и на бегу буквально впрыгивая в сапоги. Уже в дверях, оттирая плечом всё так же стоящую столбом Петунью, с горечью бросает:
— За что ты так, Тунья? За что ты так — со мной?!..
Петунья молчит. Провожает взглядом метнувшуюся под деревья, в том же направлении, что и Снейп, стремительную рыжую молнию.
__________________________
Примечание
Вот примерно такого Сева видела Петунья:
https://postimg.cc/PCDvSz1g
https://postimg.cc/qzhN7XDN
Невероятно крутая книга- не меньше. Все совершенно- язык, сюжет, драма, романтика- все просто такое что можно читать и по третьему кругу и радоваться
Спасибо автор! 2 |
Tehanu83автор
|
|
Janeeyre
Спасибо вам огромное за отзыв! |
Очень захватывающее произведение. Так трогательно описаны их отношения, так много эмоций. Проглотила за несколько дней. Спасибо!
2 |
Tehanu83автор
|
|
Diff
Спасибо за отзыв! Рада, что понравилось! 1 |
ahhrak
Вот в 5 части автор удивляет. И герои совершенно не идеальны и не картонные. Блэк просто не прописан. |
Спасибо за прекрасно проведённое время, дорогой автор! Отличная история!
2 |
Tehanu83автор
|
|
Rion Nik
Спасибо, что прочли и оценили! 1 |
Да, они это сделали, и Лили, и ее Сев, они достигли своего берега жизни!
3 |
В процесссссе чтения...... на распределении хотелось закрыть глаза, спасибо, аж до слез
3 |
Хелависа Онлайн
|
|
Никогда не любила Лили как персонаж, но у вас она совсем другая - именно в вашу Лили влюбляешься сразу и бесповоротно. Прочитала множество фанфиков, но только в двух (считая ваш) Лили такая, в какую хочется верить, какой хочется восхищаться...
Отдельное спасибо за Ремуса, он у вас тоже замечательный! Да и вся история просто "гладит" мой хэдкакон, ни один из героев своим характером и описанием не вызывает внутреннего отторжения - все естественны и органичны. Читала, не отрываясь, несколько дней - как только выдавалась свободная минута, огромное спасибо вам, автор, за великолепный текст, побольше бы таких! 6 |
Очень понравился фанфик, получила массу удовольствия! Благодарю, автор💛💛
2 |
Чудесная история! Вот теперь можно с удовольствием все прочитать!
1 |
Tehanu83автор
|
|
Иварим
Есть такое, про родителей. Не то чтобы они совсем забросили-забыли, они ходили в гости - и до ссоры, и после. И наверняка потом - с внучкой. Но - да. Тесной связи, когда каждый день на связи с мамой, а по субботам - семейные обеды, не выйдет. Они все-таки из разных миров. Расхождение по полюсам неизбежно, об этом когда-то и говорил Северус. Это проблема, да, но это так. Им не о чем говорить, по большому счету - и чем дальше, тем больше. Тут впору вспомнить, например, люденов братьев Стругацких, которые, «вылупившись» из родительской цивилизации, очень хотели удержать с ней связь, но… Мало-помалу неудержимо отдалялись. Чтобы не решать эту проблему, Мама Ро вообще убрала магловских родителей Гермионы и из повествования, и из ее жизни. Потому что, как ни крути, а придешь к тому же, рано или поздно. И родители, если они и правда мудрые и принимающие, не могут этого не понять. Как-то так… 🤷♀️ 1 |
Автор, спасибо вам за прекрасно рассказанную чудесную историю. Фик войдет в мой личный топ. Читала с огромным удовольствием!
1 |
Невероятно прекрасная история!
Спасибо вам большое за неё! ❤️ Уверена, что буду перечитывать! 2 |
Мммм, как же это вкусно написано! Просто наслаждение, вырывающее из повседневной жизни, не оторваться!
1 |