Во сне и наяву (джен)

Гермиона Грейнджер видит сны.

Её сны заполнены бесконечным призрачным шёпотом цифр, молниями уравнений, пеленой линий.

Она — Шепчущая. Она видит и знает больше, чем почти любой другой человек на Земле, одна из тех, за кем охотятся правительства, террористы и наёмники. О ней не знают — и это единственное спасение.

Гермиона Грейнджер видит сны.

И наяву, склонившись над страницами научных журналов и изъеденных временем забытых книг, всё отчётливее понимает: магия — это технология. Чёрная Технология.

Нет никакой разницы между самовольными шахматными фигурами, сражающимися на доске, и схлестнувшимися среди небоскрёбов боевыми роботами. Их движет одна и та же сила, имя которой скользит насмешливой тенью по краю разума, не даваясь в руки.

Гермиона Грейнджер видит сны.

И когда её видения воплощаются в металле и кремнии, она смеётся — как можно быть такими ограниченными? Как она сама могла быть такой?

Она сидит в факультетской гостиной, печатая на потрёпанном лэптопе очередное эссе, и не обращает внимания на шокированные взгляды однокурсников. В конце концов, это всего лишь мелочь, побочный эффект настоящего дела.

Гермиона Грейнджер видит сны.

Во сне времени нет, но наяву нет времени — она спешит, как только возможно, но неизбежное всё ближе, и работа должна быть закончена до того, как пробьёт этот час. Если бы ей ещё не мешали!

Она давно уже не слушает преподавателей — они больше не могут ничему её научить. А некоторые — и не пытаются, но это уже неважно, ведь скоро всё кончится.

Гермиона Грейнджер видит сны.

Только это уже не имеет значения — враг у ворот, но и её работа закончена. Она занимает место в кабине, на миг замирает — и осторожно опускает волшебную палочку в гнездо на панели.

Окутанный сиянием лямбда-привода, «Аргираспид» взмывает над стенами Хогвартса и замирает в воздухе. Совершенный сплав технологий и волшебства, боевая машина дождалась своего часа — и теперь готова обрушить потоки губительной магии на Пожирателей Смерти.

Гермиона Грейнджер видит сны.

Они знакомы — но лишь сейчас встретились наяву.

— Тереза Тестаросса, — протягивает руку хрупкая серебряноглазая девушка. — Ты — одна из нас, Гермиона.

— Я знаю, — спокойно отвечает Гермиона, пожимая руку.