Олово, медь, хрусталь и фарфор (гет)

До открытия было ещё два часа, но Рон в последнее время завёл привычку приходить во «Всевозможные волшебные вредилки» ни свет ни заря. А что сидеть одному в пустом доме, когда Гермиона если и не ночевала в Министерстве, то отправлялась туда затемно.

За утро Рон, наконец, навёл порядок в отделе маггловского оружия. Он появился во «Вредилках…» относительно недавно и пользовался большой популярностью среди покупателей, причём среди них было много взрослых, солидных волшебников, хотя товары предназначались, прежде всего, детям: пистолет, стреляющий мыльными пузырями, снайперская винтовка с зарядом светляков, надувная сабля, резиновая кирка, складной нож-расчёска и другие. Зачем взрослым все эти игрушки, Рон не знал, хотя после того, как один покупатель шёпотом спросил, есть ли во «Вредилках…» ещё и наручники, кое-какие подозрения появились.

Рон сунул в корзину полицейские дубинки, которые при ударе превращались в букет цветов, и пошёл на кухню.

Джордж сегодня отпросился, и Рону это было только на руку — не придётся опять отвечать на неудобные вопросы. Не то чтобы он что-то сознательно скрывал от Джорджа, просто сам не знал точного ответа, что происходит у них с Гермионой.

Пока Роза с Хьюго были дома на каникулах, Рону казалось, что всё не так уж плохо — Гермиона даже умудрилась взять неделю отпуска. Правда, спала она с палочкой под подушкой и вскакивала на любой шорох, уверенная, что министерская сипуха принесла срочное сообщение. С наступлением учебного года в их отношениях опять появилась трещина, которая свербела где-то внутри и не давала дышать полной грудью. Рону казалось, что из всех углов их некогда уютного дома выползли бундимуны, распространяя запах гнили и разложения. Конечно, дело было не в пыли или сиротливо лежащем не разобранном после стирки белье, а в самой атмосфере дома.

— Я женился не на Министре магии, пойми! — в сердцах сказал Рон Гермионе, когда она в очередной раз сорвалась на работу в воскресенье. — Я хочу видеть тебя дома.

— Я тебе не прислуга! — тут же вскинулась Гермиона.

Рон с болью смотрел на её родное лицо, подмечая, какое оно уставшее. Под глазами залегли тени, да и сами глаза давно не сияли тем самым гермионистым блеском, который так любил Рон. Он только махнул рукой на её заявление — спорить решительно не хотелось.

Он не хотел слушать про кризис среднего возраста, про который ему втолковывала Джинни. Они только переругались, когда сестрёнка попыталась мягко пожурить Рона за то, что на её дне рождения в августе Рон с Герминой сидели по разным углам стола с мрачными лицами. А какое у него должно было быть лицо, если Гермиона сообщила, что на неделю улетает во Францию в командировку? Да сколько можно…

Рон взял палку-чесалку с кистью руки на конце — от всех переживаний спина чесалась невероятно — и налил чай в бокал с Волдемортом — дурацкую сувенирную кружку, выпущенную два года назад к двадцатилетию Битвы. Величайший маг прошлого столетия был изображён в полный рост в чёрной мантии, наглухо застёгнутой под подбородком. Однако вод воздействием кипятка мантия исчезала, оставляя тощего Волдеморта в одних семейных трусах в сердечки.

Задумавшись о своём, Рон схватил со стола надкусанную плитку шоколада, поднёс ко рту и выругался. Опять Найз подменила настоящий шоколад блокнотом из «Отдела канцелярских шутковин», а сама куда-то спряталась.

Рон швырнул блокнот на стол, тот раскрылся на сегодняшней дате и радостно пропищал: «Двадцать третье сентября, среда. Будь счастливым ты всегда!»

— Тьфу, — сказал Рон и пошёл обратно в торговый зал.

Было тошно.

Рону казалось, что сегодня его ничто не способно обрадовать — вчера они опять поругались с Гермионой, когда он попытался её разбудить ночью. Она буквально расплакалась и сказала, что он бесчувственное чудовище и думает только о себе, а она ужасно устала, ей рано вставать и вообще — не пошёл бы Рон спать на диван в гостиную.

Дверной колокольчик звякнул раздражающе жизнерадостно. В первую секунду Рон ужасно удивился, увидев на пороге Гермиону, а потом сразу же понял, что что-то случилось — Гермиона выглядела крайне встревоженной.

— Что случилось? — кинулся он её на встречу.

— Где они? — вопросом на вопрос выпалила Гермиона.

— Кто? — Рону очень бы хотелось поскорее успокоить Гермиону, но он не понимал, о ком она спрашивает.

— Роза и Хьюго! Они… Разве они не здесь? — голос Гермионы с крика перешёл почти на шёпот.

— А почему они должны быть здесь? Они же в Хогвартсе! — Рон с ужасом смотрел, как с лица Гермионы схлынула вся краска.

Рон подхватил оседающую Гермиону, левитировал стул из-за прилавка, налил воды.

Она протянула ему скомканное письмо, которое держала в руках, когда зашла.

«Если хочешь увидеть детей,

Беги во «Вредилки» как можно быстрей».

— Что это? — бестолково спросил Рон, глядя на вырезанные печатные буквы, вкривь и вкось наклеенные на листочке.

— Я не знаю! — чуть не заплакала Гермиона. — Я так испугалась. Думала… думала, что-то случилось.

— Гермиона, но почему что-то должно случиться? А ты в Хогвартс обращалась? У тебя же в кабинете есть камин, можно было сразу всё выяснить!

— Я не подумала… Да, конечно, именно так я и должна была поступить.

Рон облегчённо вздохнул, но к Гермионе стремительно возвращалось раздражение.

— Хорошо сидеть, укрывшись за прилавком с дурацкими штуковинами, и ничего не видеть вокруг! Ты знаешь моё положение! Последний закон об утверждении положения сквибов в магическом сообществе на равных правах вызвал волну возмущений. Меня пытались шантажировать! Я подумала, что кто-то решил сыграть на материнских чувствах и похитил детей!

Рон не собирался оставаться в долгу.

— Гермиона, если ты не заметила, я укрываюсь за прилавком только лишь потому, что дома я никому не нужен! Да от Найз я получаю больше участия и тепла, чем от собственной жены. Откуда я узнаю, что происходит у тебя на работе, если ты ничего не рассказываешь? «Рон, я устала, давай поговорим завтра», «Рон, я не могу тебе всего рассказать, с меня взяли подписку о неразглашении, это вопросы международного уровня», — очень похоже передразнил Рон Гермиону.

— Счастливо оставаться! — гневно парировала Гермиона и, решительно вскочив со стула, кинулась к двери.

Дверь не открывалась.

— Рон Уизли! Немедленно выпусти меня! У меня в десять делегация из Уагаду!

— Я тебя не держу, — холодно сказал Рон и отвернулся к прилавку со съедобными розыгрышами, давая понять, что разговор окончен.

— Не смешно, Рон, — устало сказала Гермиона, тщетно подёргав дверь. — Ты же знаешь, что на «Вредилках» антиаппарционные чары, как я, по-твоему, выйду, если ты закрыл дверь?

— Да не закрывал я её! — в сердцах Рон слишком эмоционально стукнул по стеллажу банкой, которую держал в руках. Жвачки в пёстрых обёртках разлетелись во все стороны.

— Акцио! — одновременно подняли палочки Гермиона и Рон.

Дружным фонтанчиком жвачки запрыгнули на стеллаж. Гермиона развернула одну, закинула в рот.

— Рон, мне правда нужно идти. Да и в Хогвартс надо всё же послать сову, мало ли что. Не знаю, чьи это были шутки, — сказала Гермиона, вынимая из кармана мантии конверт. — А вдруг что-то правда случилось?

Она потрясла конвертом перед носом Рона и внезапно закашлялась.

— Что за гадость? — спросила она, выплёвывая на ладонь жвачку.

По ладони побежал мохнатый маленький человечек с двумя парами рук и ног.

— Докси! — подскочила Гермиона. — Вы с Джорджем совсем с ума сошли?

— Гермиона, успокойся, они не настоящие. Это имбирные человечки, — сказал Рон, поднимая конверт, который выпал у Гермионы из рук.

— Это в нём было письмо? — спросил он.

— Да, — кивнула Гермиона, с опаской глядя на стакан воды, который подплыл к ней по воздуху.

Рон заглянул в конверт.

— Смотри, тут ещё что-то!

На его ладонь выпал обычный игральный кубик и записка.

«На удачу уповай,

Со мной в мою игру сыграй».

— Что за бред? — спросила Гермиона, когда Рон прочитал содержимое записки.

Она взяла в руки кубик, покрутила его и бросила на прилавок.

— Ну всё, с меня хватит этих игр!

Рон так и не узнал, какое заклинание хотела произнести Гермиона, нацелив палочку на дверь, потому что в следующую секунду произошло сразу несколько вещей: кубик, несколько раз подпрыгнув, остановился; Гермиона, с поднятой палочкой, после небольшого хлопка исчезла; на верхней грани кубика засветились три точки, а в воздухе появились слова:

«В игру попал ты, посмотри -

На кубике ведь цифра три».

Рон машинально схватил кубик и тут же его выпустил, настолько он был горячим. Кубик прокатился по стеллажу и остановился, выставив кверху две точки, которые сразу засветились. В воздухе появилась фраза:

«Останешься ты здесь едва -

Вперёд! На грани цифра два».

Впрочем, Рон не успел прочитать это послание, потому что через секунду он вместе с кубиком так же исчез из магазина. На входной двери, снаружи, выскочила табличка «Закрыто по техническим причинам». И воцарилась полная тишина.

Рон с облегчением кинулся к Гермионе, сидевшей на полу комнаты, и только убедившись, что с женой всё в порядке, огляделся вокруг.

— Где это мы?

— Рон, узнаю, чьи это шутки, убью! — устало сказала Гермиона, поднимаясь. — Надеюсь, с Хьюго и Роуз всё в порядке.

— Тебе это ничего не напоминает? — спросил Рон, неопределённо обводя комнату рукой.

Гермиона сосредоточилась.

— Похоже на ту каморку, которую мы снимали первые два года, да?

Действительно, помещение напоминало скорее каморку, чем настоящую комнату. Вытертый ковёр на полу, круглый стол в центре, двустворчатый шкаф с покосившейся дверцей и узкая кровать с железными набалдашниками.

— Я и забыл, что мы спали на такой кровати, — улыбнулся Рон. — Как это мы не падали?

— Наверное, приклеены были заклинанием вечного приклеивания, — горько усмехнулась Гермиона, внезапно понимая, что в последнее время им было тесно на огромной двуспальной кровати.

Она прошла вперёд к столу и с удивлением подняла тот самый кубик, который, видимо, и послужил порталом, перенёсших их в это странное место. Рон тем временем прошёл к двери и подёргал за ручку — дверь, предсказуемо, была закрыта.

— И что теперь? — спросил он Гермиону, которая склонилась над столом, разглядывая карту.

— Если я правильно поняла, тот, кто заманил нас сюда, хочет, чтобы мы играли по его правилам. Это похоже на настольную игру. Да, так и есть! Смотри!

Рон подошёл как раз вовремя, чтобы увидеть, как в начале игрового поля, в левом нижнем углу, появились две маленькие фигурки. Одна шагнула на три клетки и остановилась, вторая сделала два шага.

— Это вроде как мы? — спросил Рон и посмотрел на Гермиону, которая кивнула в знак подтверждения. — Значит, нам надо просто дойти до конца поля, и мы вернёмся домой. Наверное…

— Не думаю, что всё так просто, — мрачно сказала Гермиона. — Но выбора, как я понимаю, у нас нет. Придётся играть.

Она потрясла кубик в кулаке и бросила его на стол. Он остановился на цифре пять; Гермионина фигурка прошагала вперёд на пять делений и остановилась на клетке, которая тут же засветилась надписью:

«Первой магии страничка.

В воздухе летают птички».

Однако никаких птичек не было. Комната оставалась по-прежнему безучастной к попыткам Рона и Гермионы продвинуться вперёд в игре.

— Что мы должны сделать? — спросил Рон.

— Не мы, а я, — сосредоточенно сказала Гермиона. — Дай подумать. Первая магия… Первая магия… Чья? Птички. При чём тут птички? Мама рассказывала, мой первый выброс был связан с книгами — я заставила перелететь себе в руки огромную энциклопедию с верхней полки серванта. Это не то…

— Я перекрасил мамин свитер из бордового в фиолетовый, — припомнил Рон. — Она связала нам на Рождество всем одинаковые, а мне так хотелось хоть немного отличаться от Фреда и Джорджа.

Уголки губ Гермионы дёрнулись, и тут же она радостно воскликнула:

— Я поняла! Помнишь, Роуз рассердилась на Хьюго, что он стащил у неё краски? И тогда…

— Она напустила на него птичек, — подхватил Рон. — Совсем как ты на меня тогда, когда… Ну…

— Ага, когда ты целовался с Лавандой на шестом курсе, — подсказала Гермиона и подняла палочку.

Рон побоялся, что злобные канарейки стаей накинутся на него, но Гермиона в последний момент отвела от него палочку.

— Оппуньо! — выкрикнула она.

Жёлтое облако маленьких птичек взметнулось к потолку, сделало круг, а потом торпедой понеслось к двери. Раздался свист крыльев и дробное постукивание — птички со скоростью звука вылетали в замочную скважину. Когда последняя жёлтая точка растаяла, щёлкнул замок. Путь был открыт.

— Уф, — только и сказал Рон, наблюдая, как кубик с картой игрового поля плавно поднимаются в воздух и летят по направлению к двери в следующую комнату, которая напоминала больше всего склад в каком-нибудь музее древности.

Следующий ход был за Роном. Он взял кубик, лежащий теперь на старинном комоде, и поскорее бросил. Цифра четыре, четыре шажочка его фигурки — и новое задание в светящемся окошечке:

«Тебя поглотит артефакт,

Зрительный прерви контакт».

Рон как заворожённый смотрел на зеркало Еиналеж, стоящее в центре этого храма древностей. Это была комната артефактов, как понял Рон, но сейчас его ничто не волновало, кроме зыбкой ряби поверхности зеркала.

Он слышал голоса, они звали его, манили. Он видел себя на вершине горы, в роскошной мантии, подбитой белоснежным мехом. Он знал, что толпа у подножия — его подчинённые, которые готовы пойти за своим королём куда угодно. Видение манило; он чувствовал пьянящее лёгкое дыхание свободы и жар солнечных лучей; он знал, что там он будет непременно счастлив и успешен; надо только шагнуть вперёд. В голове появилась странная пустота и удивительное ощущение эйфории. Он уже занёс одну ногу, намереваясь шагнуть в страну грёз и желаний. Но что-то мешало, отвлекало его, чей-то голос звал его назад, слишком тихо, чтобы он мог расслышать, но всё же достаточно, чтобы он остановился в нерешительности.

Рон зажмурился, чтобы не видеть манящего света впереди. В голове прояснялось.

«Рон… Не уходи. Останься…»

Рон распахнул глаза и со всего маху двинул кулаком по зеркалу. Мириады осколков хрустальным водопадом окатили его, отрезвляя и возвращая с небес на землю. Он с удивлением понял, что футболка прилипла к спине — казалось, он только что вышел из схватки с коварным противником.

Оглянулся на Гермиону, почему-то стоящую со слезами на глазах, взял её за руку и молча повёл к светящемуся выходу, появившемуся на дальней стене.

Гермиона всё ещё с тревогой оглядывалась на Рона, когда осторожно вытащила ладошку из его руки и прошла к столу в следующей комнате. Это помещение скорее походило на лавку с магическими животными. На полках стояли множество пустых клеток, переносок и коробок, в которых обычно возили домашних питомцев.

— Меня не покидает ощущение, что нас кто-то специально отвлекает, — вздохнула Гермиона. — Пока мы тут квесты проходим, дети, возможно, в опасности.

Она подбросила кубик, обречённо глядя, как он вращается и останавливается.

«Под злые ты попала чары -

Примерь обличье фамильяра».

Рон не успел глазом моргнуть, как все клетки и переноски наполнились мяуканьем, клёкотом, свистом и даже шипением. Со всех сторон на него смотрели жмыры, совы, жабы, змеи и крысы. Он растерянно огляделся. Гермионы нигде не было. Судя по всему, она превратилась в одного из питомцев.

— Ну и что мне с вами делать? — спросил Рон вслух.

Крысы принялись прыгать через свои хвосты и радостно попискивать, жмыры развалились пузом кверху и заурчали, змейки вытянулись в струнку и тоненько засвистели.

— Не выпендривайтесь, — пробурчал Рон, стараясь не поддаваться панике.

Он стал ходить вдоль полок с питомцами, внимательно приглядываясь — не выдаст ли кто себя необычным поведением. Да и потом, что ему нужно сделать? Зелья никакого у него с собой нет, как расколдовать Гермиону обратно?

На четвёртом патрулировании вдоль ряда с клетками он мужественно прошёл поближе с большим стеклянным аквариумом, в котором сидел огромный паук. Паук смотрел на Рона и плотоядно потирал всеми восемью лапками.

Чем больше Рон ходил мимо, тем твёрже становилось понимание, что именно с пауком ему и предстоит разобраться. Что он должен сделать? Собрать паутину по углам и засунуть в аквариум? Оторвать пауку пару ног, чтобы он так мерзко ими не перебирал?

— Я сошёл с ума, — подбодрил сам себя Рон, открывая стеклянную крышку аквариума и мужественно запуская руку внутрь. Он чуть не заорал, когда паук побежал по его предплечью. Рон схватил его в кулак и, зажмурившись, поцеловал куда-то повыше четырёх глаз.

— Я же не покойник, чтобы меня целовать в лоб, — услышал он через секунду голос Гермионы.

Наверное, видок у него был ещё тот. Рон чувствовал, как дрожат коленки. Он хотел что-нибудь сказать Гермионе, в тон шутливое, но слова пока не могли внятно выговариваться от перенесенного ужаса.

Он показал Гермионе на выход, но она внезапно притянула его к себе и поцеловала.

Тепло разлилось по телу, прогнало противный страх из коленок, снопом ворвалось под сердце. Колени, кажется, вновь задрожали, но теперь от сладкой истомы.

— Спасибо, — сказала Гермиона.

— Обращайся, — ответил Рон. — Но лучше в следующий раз превратись в Живоглота. С ним целоваться приятнее.

— Засранец, — шлёпнула Гермиона его пониже спины.

Они прошли в следующую комнату, с интересом взирая на настоящий ручей, преградивший путь. Через него вёл тоненький мосток, ступив на который, они поняли, что просто так перебраться не получится — мостик сразу же скрылся под водой, как только его коснулась нога.

Рон с удивлением посмотрел на Гермиону, она пожала плечами. Ага, вот и игровое поле — поджидает их на пеньке с этой стороны ручья. Рон бросил кубик, проследил за его вращением.

«Вперёд по одному не лезьте -

Пробраться можно только вместе».

Рон попробовал натянуть над рекой канат, но с ужасом понял, что магия в этой комнате перестала действовать. Он не мог левитировать Гермиону на ту сторону, не мог трансформировать в метлу одинокую ветлу, росшую на берегу.

И он, и Гермиона пробовали осторожно ступать на мостик ещё раз, но тихая река тут же вздыбливалась пенными порогами, грозя смыть их, а мостик просто исчезал под водой.

Они сели на берегу, Гермиона прижалась к Рону и положила голову ему на плечо.

— Рон…

— Да?..

— Рон, прости меня…

— За что?

— Мы такие дураки. Давай, как выберемся отсюда, съездим куда-нибудь?

— На конференцию в Уагаду?

— Я тебя сейчас стукну.

— Гермиона… я люблю тебя.

— И я тебя люблю… Как ты думаешь, с Роуз и Хью всё хорошо?

— Надеюсь…

— Надо выбираться отсюда.

— Ага. Давай ещё раз попробуем.

Рон встал, помог подняться Гермионе, затем внезапно схватил её в охапку и взял на руки.

— Ай, Рон! — Гермиона от неожиданности еле успела схватиться за его шею.

Рон же смело шагнул на мост с Гермионой на руках.

— Вместе, значит, вместе… — пробормотал он, будто разговаривая с рекой и мостиком.

И действительно, вода поднялась, всколыхнулась на миг, а затем успокоилась. Мост пружинил под ногами, но оставался на поверхности.

— Рон — ты гений, — прошептала Гермиона на той стороне и поцеловала его в щёку.

— И ведь вечно этот удивлённый тон, — усмехнулся Рон и, не опуская свою ношу на землю, прошёл в следующую комнату.

Здесь стоял длинный стол с различной посудой.

Игровое поле тоже было тут, кокетливо поигрывая краями листа.

Рон посмотрел на карту и фигурки.

— Смотри, Гермиона, если у тебя сейчас выпадет «пять», ты выиграешь.

«Закон «Вредилок…» нельзя нарушать,

Придётся снова тебе играть», — незамедлительно появилась предупреждающая надпись на поле.

— Очень смешно, — проворчал Рон.

Гермиона взяла кубик и бросила. Он остановился вверх гранью с цифрой «два».

Рон разочарованно вздохнул, но тут будто ожили одновременно все столовые приборы на столе, а в клетке на игровом поле засветилась надпись:

«Правильно выбери и будешь призёр —

Олово, медь, хрусталь и фарфор».

Медный кувшин зажиточно отливал золотым начищенным боком. Оловянная миска серебрилась лунным светом. В хрустальной вазе играли солнечный зайчики, а фарфоровый чайничек выпустил струю уютного пара.

— Рон, что нам выбрать? — почему-то шёпотом спросила Гермиона. — Я думаю, что правильный предмет — это портал, мы вернёмся обратно! Но вдруг ошибаться нельзя?

Словно в подтверждение её слов надпись в квадратике поля замерцала ярче.

— Да дураку понятно и с первого раза, — сказал Рон квадратику и задумался.

Гермиона тоже думала. Она что-то бормотала себе под нос, показывала пальцем на стол и предметы и снова бормотала.

— Я думаю, это связано со свойствами предметов, — азартно сказала Гермиона. — Смотри, медь и олово существуют в природе. Это металлы, олово, допустим, относится к элементам четвёртой группы периодической системы. Хрусталь — это стекло с окисью свинца. Я знаю, я читала.

— Гермиона… — прервал Рон Гермиону. — Гермиона, угомонись. Олух, пузырь, остаток, уловка... А ещё были сахар и соль.⁽¹⁾

Он подошёл к столу и взял в руки фарфоровый чайник.

— Рон, — испуганно воскликнула Гермиона. — А вдруг ты ошибся? Почему фарфор?

Туман закружил их, потянул в водоворот и приземлил в зале «Всевозможных волшебных вредилок».

— Но как ты догадался? — спросила ошарашенная Гермиона.

— Гермиона, сегодня — двадцать третье сентября…

— И? Ох ты, чёрт, как я могла забыть?

— Обычно мужья забывают о дне свадьбы, верно?

— Боже мой, двадцать лет, Рон…

— Фарфоровая свадьба. Спасибо Джинни, она как-то подала идейку для сувениров к годовщинам свадеб.

— Рон… Я… Мне…

— Всё нормально, Гермиона. Прости меня. Я люблю тебя даже в роли Министра магии.

Ответить Гермиона не успела, потому что из кухни выплыл огромный праздничный торт, а следом вышли Гарри с Джинни, Джордж с Анджелиной и Роуз с Хьюго, а потом прямо над головой у Гермионы с Роном раздался взрыв праздничного фейерверка под жизнерадостные вопли Найз.

* * *

До открытия было ещё два часа, но Рон сегодня пришёл пораньше, чтобы убедиться, что всё в порядке. Он улыбнулся, вспомнив сонную Гермиону, тёплую и родную. Рону казалось, что из всех углов их уютного дома выглядывали солнечные пушистики, распространяя пузырьки добра и умиротворения. Конечно, дело было не в шерстинках радости и никому не мешающем не разобранном белье после стирки, а в самой атмосфере дома.

Рон бросил мимоходом взгляд на прилавок, где с вечера остались лежать стопка буклетов — они с Джорджем и Найз уточняли последние детали по сегодняшней программе.

«Аттракцион «Счастливы вместе» — лучший способ отметить годовщину вашей свадьбы. Проживите заново незабываемые моменты вашей жизни, подарите друг другу хлопковую страсть⁽²⁾, медную уверенность⁽³⁾, фарфоровую хрупкость и золотую стабильность⁽⁴⁾», — было написано на одном из разворотов.

Аттракцион требовал большой подготовки, но вот уже много лет подряд, после того, как с негромким хлопком очередная пара возвращалась из своего иллюзорного путешествия, Рон готов был поклясться, что ради влюблённых взглядов, которые кидали друг на друга участники, можно терпеть и не такие трудности.

— Совет да любовь, — говорил Рон клиентам и думал о платиновом счастье⁽⁵⁾, которое ждало его дома.

1) В Англии принято отмечать в шесть лет со дня свадьбы сахарную свадьбу, а в восемь лет — соляную. В 2006 году у Рона и Гермионы родилась дочь Роуз, а в 2008 — сын Хьюго.

Вернуться к тексту

2) Первую годовщину свадьбы принято называть хлопковой.

Вернуться к тексту

3) Медная свадьба отмечается после девяти совместно прожитых лет.

Вернуться к тексту

4) Золотая свадьба — пятьдесят лет совместной жизни.

Вернуться к тексту

5) Платиновая свадьба — семьдесят лет совместной жизни.

Вернуться к тексту