«Ведут беседу меж собой...» (джен)

Как бы таинственное дело

Решалось там — на высоте.

Ф. И. Тютчев

Впервые я услышал их, когда мне было лет десять.

Мы тогда приехали на очередную свадьбу в очередной из входящих в обширный ареал обитания нашей многоликой и многообразной семьи город.

Вот у Деточкина родственники мёрли, а у нас — наоборот — жили и размножались. Торжественно закрепив факт предстоящего размножения официальным брачным союзом: с горами еды, морем выпивки, ВИА, баяном-гармонью, песнями, плясками, ордой гостей и обязательным мордобоем.

И вся эта орда ночами спала вповалку по тесным квартирам самих родичей, их друзей-знакомых и иногда просто соседей. Потому что с отелями, хостелами и прочим в советские времена была напряжёнка, да и не по-человечески это: оставить драгоценных гостей на попечение бездушной казёнщины.

Мне в тот раз повезло. Малолетние троюродные племянники отправились к своим родителям, а у меня образовалось отдельное спальное место, в отдельной комнате. Красота! В самый раз, чтобы уснуть со всем удовольствием после долгой дороги, поездов и автобусов — но тут заговорили они…

— Маооыйрослдтнаоыйуть… маооыйрослдтнаоыйуть, — ворвался в мою дрёму уверенный женский голос.

«Что? Кто?» — подскочил я на кровати.

— Маооыйутеожныодитоааный… Маооыйутеожныодитоааный, — ответил мне серьёзный мужской.

— Алексейлядькудапооалацатый! — пророкотал со скрежетом и шипом третий голос.

Совсем издалека — тихо и невнятно — ему оправдался, по-видимому, некто Алексей.

И пошло-поехало…

Железная дорога за моими окнами громыхала проходящими поездами, лязгала каким-то железом, гудела и свистела, наполняла комнату всполохами света и говорила. Говорила разными голосами, разными говорами и на разные лады. Ругалась, просила, уведомляла…

Фантасмагорическая ночь!

Не знаю, вспоминал бы я эту ночь с таким удовольствием, если бы жил рядом с железнодорожной станцией — может, и нет. Хоть я и видел с балкона моей многоэтажки вокзал и проглядывающие сквозь деревья, в просветах между домами, пути, и слышал поезда, но их почти никогда не слышал. Редко-редко, если ветер принесёт…

И вот сейчас — курил на балконе перед сном и вдруг поймал знакомое «маооыйрослдтнаоыйуть». И так отчетливо. Среди такой редкой для большого города тишины.

И, правда, стало тихо, как в деревне. Наверное, потому, что уж наступила ночь, потому, что будни и потому, что скоро будет гроза — вон она, заполыхала молниями над холмами. Далеко, грома не было слышно, но зарницы сверкали вовсю.

Ох, ты ж! Кажется, я понял, какое таинственное дело решалось сейчас на высоте, в чуткой темноте. И вовсе не какие-то глухонемые демоны, а могучие вселенские диспетчеры сияющими миллионовольтными разрядами твердили свои «маооыйутеожныодитоааный» и «лядькудапооалацатый». Сцеплялись и расцеплялись планеты, звёзды и галактики. И сама жизнь, сверкая и грохоча, неслась скорым поездом по неисповедимым путям мирозданья.