World of Darkness: Crossovers (джен)

Над Новым Орлеаном царит ночь. Воздух тёплой шалью окутывает город. Звук открывшейся двери привлекает внимание немногочисленных посетителей бара «У Руссо». Она входит, как королева, бросая короткие взгляды на каждого посетителя. Почти все смотрят, и на её губах появляется торжествующая улыбка. Почти все, но один из посетителей взглянул на неё на секунду и отворачивается.

Отвернувшись, мужчина делает очередной обжигающий горло глоток. Новая посетительница с грацией тигрицы медленно подходит к барной стойке и останавливается рядом с ним. Своим безразличием он привлёк её внимание. Льдисто-голубые глаза снова окидывают её, и на его лице появляется улыбка, а с ней и очаровательные ямочки на щеках. Графиня непроизвольно облизывается.

Она голодна, долгий путь утомил, но что-то останавливает её от заигрывания с этим мужчиной. Возможно, всё дело в том, что его кровь странно пахнет — щемящей болью с примесью хвои и, как ни странно, горьким привкусом смерти. И именно этот коктейль заставляет её насторожиться. Нет, она не уйдёт из бара одна, найдёт подходящую жертву. А потом, когда пройдёт время, разгадает загадку этого человека, ведь она планирует задержаться в Новом Орлеане.

Спустя примерно полчаса графиня покидает бар с одним из многочисленных вечерних посетителей и совсем не замечает провожающего её к выходу холодного взгляда.

Никлаус всегда с лёгкостью мог определить хищника среди людей, вот так и сейчас. От незнакомки веет силой и холодом. Хищник внутри заинтересованно требует последовать за ней и всё прояснить для себя. Залпом допив бурбон, Никлаус оставляет под пустым стаканом приличные чаевые и выходит на воздух. Он сам не знает, зачем сегодня пришёл в этот бар, ведь Камиллы больше нет и смысла появляться здесь он тоже не видит, но хотя бы раз в неделю всё равно заглядывает. Возможно, всё дело в том, что место напоминает ему о том периоде, когда Ками была жива.

Выйдя на улицу, он замирает у самого входа, прикрывает глаза и делает глубокий вдох. Где-то с минуту он разбирается в калейдоскопе запахов, а потом уверенно разворачивается в ту сторону, куда ушла заинтересовавшая его особа и её жертва. Почему жертва, он и сам не знает, но уверен, что это именно так.

Никлаус легко идёт по следу незнакомки, чуткий нос гибрида никогда не подводит. Свернув в один из старых кварталов, доходит до одного заброшенного дома и останавливается. Заходить вовсе не торопится, звуки, которые он слышит, говорят о том, что его сейчас там не ждут. Никлаус уже собирается уходить, когда слышит то, что привлекает его внимание к происходящему в доме. Попытку жертвы сделать вдох, бульканье крови из перерезанного горла и последний и такой отчаянный вздох. Вот теперь ему действительно интересно, вот теперь самое время им познакомиться.

Элизабет так увлечена поглощением чужой крови, что отрывается от горла жертвы только тогда, когда под ногой неожиданного свидетеля её преступления раздаётся скрип половицы. Прервав пир, она поворачивается в сторону вошедшего и практически сразу узнаёт его: мужчина из бара, который привлёк её внимание и о котором предупредили инстинкты.

Клаус же, облокотившись о косяк, разглядывает её окровавленное лицо. Под его взглядом она слизывает с пальцев ещё тёплую кровь. В глазах немой вопрос: «Что дальше?». А он опускается рядом на корточки и изучающе смотрит. Свернуть ей шею ему ничего не стоит, но он медлит. От неё пахнет не так, как от обычного обращённого, но она ведёт себя, как вампир, и ему интересно. Незнакомка просто сидит перед ним и явно ждет, что он сам предпримет. Нагота ее, похоже, совсем не смущает, она не пытается прикрыться, и это ему нравится, он подмечает каждую деталь, например, перчатку на руке, с железными окончаниями — как раз, чтобы перерезать горло.

— Я знаю более приятные места, чтобы продолжить вечер, — протянув вперёд руку, Клаус проводит пальцем по её щеке.

— Предлагаешь экскурсию? — усмехается Элизабет; горло перерезать она всегда успеет, так что можно и поговорить. Под её взглядом он подносит палец ко рту и слизывает кровь. — Почему бы и нет, — ей тоже интересно. То, что этот незнакомец — не простой человек, она поняла ещё в баре, и вот сейчас пришло подтверждение. Побег из Лос-Анджелеса вышел вполне удачным, и она планирует задержаться в этом городе подольше. И знакомства с влиятельными людьми — а в том, что у незнакомца есть власть, она не сомневается — могут ей в этом помочь.

Встав, он протягивает ей руку и помогает подняться на ноги. Его откровенно-изучающий взгляд её не смущает. Совсем недавно Донован смотрел на неё почти так же. Только вот во взгляде её умершего любовника была ещё страсть, здесь же читается только интерес одного хищника к другому. Он помогает ей — собирает разбросанные по полу вещи и провожает до ванны; дом хоть и пустой, но, на её счастье, вода есть, и Элизабет, смыв с себя кровь, одевается.

— Прежде, чем мы куда-то пойдём, думаю, есть смысл познакомиться? — передёрнув плечами, она поправляет одежду. А на его лице снова эта улыбка, от которой сердце невольно бьётся быстрее.

— Никлаус Майклсон, — гордо произносит мужчина, и краски исчезают с лица Элизабет. Она слышала это имя, но до этого момента, как и многие ей подобные, считала просто страшилкой. — Судя по реакции, ты наслышана обо мне? — улыбка не сходит с его лица, он доволен произведённым эффектом. А её губы чуть дрожат от страха. Это могло быть ложью, но она почуяла бы.

— Графиня Элизабет, — она протягивает вперёд чуть дрожащую руку, и Клаус аккуратно касается губами пальцев. Манеры из прошлого никуда не делись, да и почему он не может себе позволить быть вежливым?

Спешно покинув дом, Клаус берёт Элизабет под руку, и вместе они покидают неблагополучный квартал. Впрочем, для охоты он — самое подходящее место. Ночь, утро, день, вечер. Время летит незаметно. И вот уже вновь на город опускается ночь, а оба вампира не чувствуют усталости. Никлаус мимолётно отмечает для себя, что её присутствие позволило на время забыть о смерти Камиллы. Элизабет же понимает — она за весь день так и не вспомнила о Доноване.

Голод приходит незаметно, и Клаус снова направляется в бар, только в этот раз в компании своей новой спутницы. Новая жертва, новая кровь, новые-старые ощущения радости от охоты. Напившись крови, он предлагает ей угоститься. И пока Элизабет пьёт тёплую кровь из горла пока ещё живой жертвы, Никлаус наполняет свой стакан бурбоном и окидывает её хищным взглядом. Он смотрит на нее и думает, что мог бы влюбиться в такую.

«Любовь — это самая большая слабость вампира», — мелькает мысль в голове.

— А мы не слабые, — делая глоток, произносит Никлаус. Возможно, однажды он просто свернёт ей шею. Возможно, просто вырвет сердце. Но любить снова он не собирается. По крайней мере, в ближайшее время, ведь врагов у его семьи по-прежнему хватает.

Обезболивающее разбегалось по венам, позволяя наконец-то спокойно выдохнуть. Елена рассматривала палату, в которой находилась. Любопытный взгляд перебегал с одного предмета на другой. За время её сна медицина шагнула вперёд, но большинство аппаратов были узнаваемы. А ведь она сама когда-то хотела стать врачом. Впрочем, сейчас, с учётом новых документов, которые ей помог получить Стефан, можно было снова попробовать поступить на медицинский.

Дверь в палату была закрыта, и это позволило Елене спокойно всё обдумать. С момента пробуждения прошёл месяц. Из друзей в живых остались только Деймон и Стефан. Только Деймон — бывший возлюбленный — практически сразу сообщил, что между ними всё кончено, и исчез из её жизни. Теперь уже, похоже, навсегда. Стефан же оставался рядом, помог легализоваться в современном мире и уладил проблемы с жильем.

Рука по-прежнему ныла, напоминая о повреждении. Тяжелый вздох сорвался с губ Елены. Погода в очередной раз устроила забастовку перед синоптиками, и вчерашний дождь превратился в сегодняшний лёд, а спецслужбы не успели позаботиться о последствиях, и вот результат — она сидела в палате в ожидании врача, который вынесет приговор.

Больничные звуки привлекали внимание, но Елена не решалась встать с кушетки. Прошлый опыт подсказывал ей, что будет лучше оставаться на месте. Сейчас она немного жалела, что договорилась со Стефаном о том, что он будет появляться в её жизни раз в месяц. Она хотела сама освоиться в новом мире, привыкнуть к нему, найти работу, возможно, новых друзей. А заодно оставить позади прошлое, в том числе и сверхъестественное. Ей очень хотелось пожить нормальной жизнью. И теперь у неё есть такая возможность. А ведь кровь Стефана решила бы проблему с рукой в мгновение ока.

За окном шёл снег. Рождество не за горами, а с ним и горестные воспоминания о прошлом: брат, друзья, все те, кого она потеряла и кого уже не вернуть. У Джереми за время её сна появилась семья, но Елена решила не вмешиваться в их жизни. Зачем? Она не желала тащить к ним своё прошлое, свои проблемы. Она двойник. Благодаря дневнику, который на протяжении всего её сна вели её друзья, Елена точно знала, что происходило в их жизнях и куда они все делись теперь. Они также оставили ей кучу фотографий, которые теперь служили всего лишь способом заглянуть в прошлое.

Опустив взгляд на переплетенные пальцы, лежащие на коленях, Елена прикрыла глаза. Предстояла жизнь без прошлого, без тех, кого она знала в школе, колледже, кого когда-то любила. Даже Кэролайн исчезла навсегда. Впрочем, в этом не было ничего удивительного, ведь она проспала почти пятьдесят лет. А все, кого она знала на момент встречи с Морфеем, были людьми, и они, прожив полноценную жизнь, ушли в мир иной.

Елена так задумалась, что не расслышала, как открылась дверь. Раздавшееся со стороны вошедшего покашливание привлекло её внимание, заставив отвлечься от мыслей о прошлом. Постукивание ручкой по бумаге также отвлекало от мыслей.

— Мисс Гилберт, я доктор Джоэль Горан. Я бы хотел взглянуть на вашу руку, — при звуке голоса Елена замерла; казалось, она слышала его в прошлом, а когда всё же подняла взгляд на врача, то единственное, что смогла сделать, — это, приоткрыв рот, смотреть на него. Её взгляд встретился с его, когда Горан, перестав читать бумаги, посмотрел в её сторону. — Всё в порядке, мисс Гилберт? — она смогла лишь согласно кивнуть, наблюдая, как тот подходит ближе.

— Елена, если можно, — сама не зная, почему, попросила она. Мысли в голове путались, сознание отказывалось понимать происходящее. Человек, стоявший перед ней, был точной копией совсем другого, того, кого она знала под именем Элайджа Майклсон. Сотни разных идей проносились в её голове одновременно. Как такое вообще возможно? Ведь двойников всего, вроде, двое. Она — копия покойной Амары и Стефан — копия Сайласа.

Аккуратное прикосновение пальцев к руке отвлекло от мыслей о первородном вампире. Тихое «ой» сорвалось с губ Елены, когда Джоэль коснулся её локтя. Елена заметила, как тот тепло посмотрел на неё, как бы успокаивая. Сердце гулко стучало от прикосновений, ведь о ней давно уже никто не беспокоился, никто не смотрел с такой заботой. Только вот Елена не знала, в чём причина такой реакции. Дело просто в заботе или в том, что рядом с ней человек, до ужаса похожий на кого-то из её прошлого.

— Рентген показал, что перелома нет. Только ушиб. Но это неприятно, и болеть будет не один день, — на все его слова Елена только согласно кивала. Она все это проходила когда-то давно. Взгляд же перебегал с такого знакомого лица на пальцы, касающиеся её руки. — Выпишу вам обезболивающее, принимать будете строго по инструкции, — новый кивок, а взгляд переводится на ручку в руке такого знакомого незнакомца. Доктор... В это было сложно поверить, ведь Элайджа отнимал жизни, а вот его двойник, похоже, спасал их.

Закончив осмотр, Джоэль отстранился, а Елена продолжала следить за ним. Все его движения, все жесты были так непохожи на Элайджу, только вот голос; и то, в нём было тепло, как и во взгляде. От первородного же всегда веяло холодом и строгостью. Даже улыбка была какой-то жёсткой. Джоэль же смотрел с неподдельной добротой.

Пока он заполнял бумаги, в палате появилась медсестра, которая помогла Елене не только собраться, но и принесла и надела на неё повязку, в которую с удобством устроила пострадавшую руку.

Получив все нужные документы, Елена собралась покинуть палату. На выходе она обернулась, благодарная улыбка появилась на лице. Как бы то ни было, но Джоэль помог ей. Впервые с момента пробуждения ей снова захотелось жить, сердце снова билось.

— Придёте через неделю на осмотр, — произнося это, Джоэль протянул ей всё бумаги. Елена же вновь кивнула. Да она придёт, обязательно придёт. Непонятно, почему, но ей захотелось узнать этого человека поближе. — До свидания, мисс Гилберт.

— До свидания, доктор Горан. И спасибо за всё, — уже отойдя от палаты на приличное расстояние, она обернулась. Доктор Горан стоял возле регистрации и разговаривал с медсестрой, стоявшей за стойкой. Елена почувствовала, как её губы растянулись в улыбке. На сердце, как ни странно, стало тихо и спокойно. Странное умиротворение нашло на неё. Как будто так надо, как будто это знакомство часть чьего-то большего и оно должно было состояться в любом случае. Елена непроизвольно вспомнила слова Кэтсии о том, что двойники притягиваются друг к другу. Только вот в её голове мелькнула мысль, что, возможно, речь шла вовсе не о двойнике Сайласа. Возможно, её встреча с двойником Элайджи разорвёт этот проклятый круг, и она сможет стать счастливой.

Тёплый новоорлеанский ветер путал длинные локоны и нежно касался кожи. Гермиона прикрыла глаза, наслаждаясь ночным воздухом города, так не похожим на лондонский. Тот пропитан холодом и влагой. Сколько она уже здесь? Почти месяц. Но она не жалуется. Ей нравится. Её друзья остались там, в Англии. В самом начале, когда поступило предложение стать преподавателем в американской школе для ведьм, она сомневалась, но всё-таки согласилась. И сейчас ничуть об этом не жалела.

Через неделю в школе начнутся занятия, и несколько сотен учеников займут места за партами, а сегодня… Сегодня обычный вечер, она просто дышит свежим воздухом, прогуливаясь по ночному городу.

Ещё днём она вместе с несколькими другими учителями и директором изучала дела всех тех, кто хотел учиться в этой школе. Читая их, Гермиона вспоминала свои дни, проведённые за партой. Тогда всё было просто. По крайней мере, в начале. А потом она подружилась с Гарри Поттером, и в её жизнь вошли приключения. Но не только они. И именно ради того, чтобы другие дети не повторили её судьбу, она согласилась стать учительницей. И дело вовсе не в том, какой предмет она будет преподавать, а в том, что во время занятий она рассчитывала настроить учеников на дружеский лад. Новый Волдеморт этому миру не нужен.

Мир магии буквально впитался в каждую клеточку её тела. Она волшебница, и точка. Всё остальное не так важно. Перед поездкой она изучила материалы о местном волшебном сообществе и его представителях. Только вот здесь они себя называли иначе — ведьмы. Одно это слово, и на устах Грейнджер появилась улыбка. Любопытство, вот ещё одна причина, по которой Гермиона приняла приглашение. Она любила всё изучать, и ей было интересно, чем же магия местных отличается от той, которой привыкла пользоваться она.

В сознании до сих пор звучали предупреждения Аларика Зальцмана, что по ночам в городе следует быть осторожными. Ведь тьма скрывает чудовищ. Но Гермиона привыкла бороться с монстрами и привыкла их побеждать. Она участвовала в битве с Волдемортом и выжила. Она сталкивалась с дементорами, так что ночные монстры Нового Орлеана её не пугали. Даже наоборот, как и в случае с новой гранью магии, ей было интересно.

Эта ночь — первая из свободных. В прошлые ей было не до прогулок. Подготовка, изучение — всё это заняло время. Но теперь к началу учебного года всё готово, и можно просто расслабиться.

Первые тёплые капли ночного дождя упали на мостовую, и Гермиона поспешила найти убежище, ведь зонт она оставила в гостиничном номере. Ей даже больше чем повезло. Пройдя быстрым шагом мимо пары зданий, она наткнулась на всё ещё открытый клуб, из-за дверей которого была слышна музыка. Не раздумывая, Гермиона зашла в помещение. Двери клуба закрылись за спиной, отделяя её от ночного города. Казалось, веселье только началось, хотя время уже приближалось к полуночи.

Вначале звуки оглушили, но Гермиона довольно быстро освоилась и прошла к барной стойке. Облокотившись на неё, она любопытным взглядом окинула помещение, посетителей и музыкантов. В Англии тоже были подобные клубы, но музыка там звучала совершенно иная.

Взгляд перебегал с одного объекта на другой. Что же, она в этом городе не на один день, так почему бы и не изучить и эту сторону жизни горожан? Девушка-бармен смешала по её просьбе лёгкий коктейль, ведь она здесь только для того, чтобы переждать дождь. Гермиона позволила себе расслабиться. Приятная, живая музыка, уютная атмосфера, и даже посетители, хоть и шумели, но в основном в поддержку музыкантов или переговариваясь между собой.

Музыка смолкла на мгновение, а спустя минуту снова заиграла. Только вот мелодия стала совсем другой. И Гермиона, заинтересовавшись причиной, перевела взгляд на музыкантов. Предположение, мелькнувшее в сознании, оказалось верным: сменился один из музыкантов. Человек, игравший до этого на синтезаторе, приближался к барной стойке, легко скользя между официантами и посетителями. Стоило ему подойти и облокотиться о стойку, как барменша подала стакан, наполненный виски, и, приветственно кивнув, улыбнулась.

Мужчина сидел так близко от неё, что достаточно протянуть руку, и она коснётся его. От него веяло холодом, и ей это показалось немного странным. От людей не несёт смертью. Гермиона сама удивилась своей мысли, показавшейся ей абсурдной.

Время летело, и часть посетителей покинуло здание. Гермиона и сама засобиралась в дорогу, ведь дождь, судя по всему, уже прекратился. Расплатившись за коктейль и оставив чаевые, она покинула клуб. Свежий ночной воздух и прогулка по городу до гостиницы перед сном — это именно то, что ей нужно. Неспешным шагом она шла в направлении отеля.

Тёмные переулки не пугали Грейнджер. Её не волновало и то, что в какой-то момент она оказалась одна. Не волновало, пока Гермиона не услышала тихие звуки преследования за спиной. Непроизвольно она ускорила шаг. Будь это родной город, она бы могла решить, что это снова Уизли так решили над ней подшутить, но нет, те всей семьёй остались в Англии. Она сворачивала на одну улицу, и неизвестный следовал за ней. Звук следовавших за ней шагов начал давить на нервы, и пальцы машинально сомкнулись на волшебной палочке, что лежала в кармане куртки. Гермиона быстро оглянулась, ища взглядом преследователя, но улица была пуста. Единственная мысль билась в сознании: успеть выхватить, направить и произнести заклинание. Грейнджер была уверена — время на это у неё будет. А потом её схватили так быстро, что даже привычная реакция не спасла.

Запаниковать она не успела, точнее, ей не дали. Человек — хотя она в этом уже не была уверена, — что затащил её сюда и секунду назад прижимал к кирпичной стене, был отброшен к противоположной. И Гермиона уверена, что магия здесь не при чём. Более того, подняться и уйти ему не дали. И труп с вырванным сердцем упал на тротуар. Не будь за её плечами прошлого, в котором ей не раз приходилось отгораживаться от страхов и спасать свою, а порой и чужую жизнь, она бы закричала. Но прошлое помогло ей сосредоточиться и действовать. И вот уже палочка направленна на того, кто стоял на расстоянии вытянутой руки от неё.

— Не стоит, мисс Грейнджер, — и Гермиона замерла. Спасителя она узнала — тот

самый музыкант, что последний час просидел возле неё за барной стойкой. Только вот она точно помнила, что не называла никому своего имени. Так откуда неизвестный его знает? — Пожалуй, мне стоит представиться. Элайджа Майклсон.

— Гермиона Грейнджер, — представилась она машинально, пожимая протянутую для знакомства ладонь. Фамилия показалась ей знакомой, и, спустя мгновение, она вспомнила, откуда. Документы учеников и имя: Хоуп Майклсон.

— Аларик Зальцман мой знакомый. Надеюсь, вы поймёте мой интерес к людям, у которых будет учиться моя племянница.

Выслушав всё, она согласно кивнула. Да, будь у неё свой ребёнок, она бы тоже заинтересовалась теми, кто его окружает и преподаёт.

— Да, мне это понятно, мистер Майклсон. И спасибо, — поблагодарив, она опустилась на корточки. Любопытство взяло верх; ей было интересно, кто же на неё напал. Убитый выглядел как человек, но она отчётливо помнила его нечеловеческую силу. Направив палочку на тело, она, чтобы лучше видеть, призвала маленький огонек. — И кто же это у нас тут?

— Вампир. Он собирался с помощью вас утолить свой голод. Судя по его поведению, отпускать вас живой в его намерения не входило. А это нарушение здешних законов. Так что…

Услышав ответ, Гермиона посмотрела на своего нежданного спасителя. О вампирах она слышала, но раньше не сталкивалась. С любопытством истинного учёного она осматривала тело, даже на зубы решилась взглянуть. И только когда услышала смешок со стороны всё ещё стоявшего рядом Элайджи, поднялась с корточек.

— Вы ведь тоже не человек и не маг, — скорее утверждая, чем спрашивая, сказала она. Гермиона помнила, как её спаситель отшвырнул напавшего к стене и лишил его сердца, пробив грудную клетку рукой, с которой в данный момент стирал кровь.

— Первородный вампир, — вздох удивления сорвался с её губ. Вопрос, почему её спасли, она задать не успела. — Убийство ведьмы, да ещё и преподавателя, привлекло бы излишнее внимание. Да и Аларику бы это не понравилось.

— Я не ведьма, я волшебница.

Улыбка на устах Элайджи, появившаяся после её слов, была такой тёплой и искренней, что Гермиона сама улыбнулась в ответ. Кинув последний взгляд на тело, скрытое от посторонних стенами домов, она выбралась на улицу. До рассвета ещё далеко, и ей не помешает хороший отдых, особенно после случившегося.

— Спасибо за помощь, мистер Майклсон. Мне пора.

Убрав руки в карманы и на этот раз сомкнув пальцы на палочке, Гермиона уже собиралась удалиться, как вдруг услышала:

— Элайджа звучит лучше. И да, с моей стороны будет не по-джентльменски — позволить даме после всего уйти одной.

Снова мягкая улыбка, и Гермиона согласно кивнула, принимая предложение. И теперь ей действительно стало интересно не только обучать юных ведьм, но и также изучить, чем же их магия отличается от её. Да и расспросить нового знакомого о его возможностях тоже интересно. Ведь раньше она не сталкивалась с вампирами в общем и с первородными в частности.

Так размышляла молодая волшебница Грейнджер, идя под руку с первородным вампиром Майклсоном.

Один тёмный переулок сменялся другим, а демон всё не сбавлял ходу. Алек не отставал, но время от времени прислушивался к шагам за спиной. С каждой минутой он отдалялся от команды. Изабель и Джейс сейчас преследовали каждый свою добычу. Всё с самого начала пошло не по плану. Они выследили их, загнали в угол, но демонам удалось вырваться. И вместо того, чтобы разобраться с ними на месте, теперь каждый из них вынужден действовать в одиночку. Прохожие не замечали ни его, ни демона. Они оба ловко лавировали между ними. Разве что изредка случайно задевали кого-то, и он оказывался лежащим на асфальте. Но возмущенные крики не служили поводом для остановки.

Очередной поворот, и он на автомате свернул. Тупик. Удача или нет? Демон развернулся в его сторону, и Алек приготовился выпустить стрелу. Казалось, победа на его стороне. Краем глаза он заметил движение сбоку, но отреагировать уже не успел. Ловушка, вот чем был этот тупик. Лук он при падении выпустил из рук, клинок вытащить не было никакой возможности, осталась одна надежда — дотянуться до ножа. Демон улыбнулся и приготовился нанести решающий удар. А через секунду тварюгу снесло с лежащего на асфальте охотника.

Алек быстро поднялся, и демон, за которым он до этого гнался, оказался пронзен стрелой. Его же приятель секунду спустя испустил дух, разорванный на клочки не пойми откуда взявшимся оборотнем. Алек нацелил лук на зверя, что, прикончив демона, повернулся в его сторону. Привычка не доверять жителям нижнего мира всё ещё оставалась в нём. Но оборотень не спешил нападать, а Алек — спускать тетиву. В конце концов, этот оборотень только что спас ему жизнь.

С минуту Алек простоял вот так с направленной в сторону зверя стрелой, глядя ему в глаза. А потом кивнул и убрал оружие. Ответный кивок, и оборотень в мгновение ока скрылся из тупикового переулка. Алек же облегченно выдохнул. Пусть оборотни — представители нечисти, но убивать своего спасителя ему совсем не хотелось. И ему повезло: то, что произошло, осталось незамеченно прохожими. Примитивные, как обычно, спешили дальше по своим делам.

Инцидент был исчерпан, и Алек о нём вскоре бы забыл, но тут случилось непредвиденное. В тот бар Алек идти не собирался. Это всё Джейс и Клэри. Они затащили его туда. И пока они развлекались участием в караоке, Алек сидел возле барной стойки. Нервное состояние выдавало постукивание ногой по полу и пальцами по деревянной поверхности. На него время от времени косились посетители, сидевшие рядом, а он поглядывал на сцену в надежде, что парабатаю и рыжей девчонке вскоре надоест их развлечение.

— Я бы посоветовал выпить и немного расслабиться.

Раздавшийся справа голос заставил Алека повернуться. Мужчина, присевший рядом, отсалютовал ему бокалом, стоило их взглядам встретиться. Кивнув из вежливости, Алек отвернулся. Такие места его всегда смущали. Джейс же и Изабель всегда были за развлечение. Он бы, наверное, так и продолжил свое наблюдение, но внимание привлек стакан, который к нему пододвинули. Алек оторопело обернулся. Тот же мужчина, что недавно отвлёк его от сцены, сейчас улыбался ему.

— Спасибо, но я…

Его бесцеремонно перебили, хлопнув по спине.

— Не за что. И советую быть осторожным во время погони. Вдруг снова занесёт в тупик, а там ловушка.

Холодок пробежал по коже, когда до Алека дошли эти слова. Если минуту назад он собирался, поблагодарив, просто уйти, то сейчас внимательно рассматривал своего соседа справа. Мужчина, чуть ниже его ростом, спокойно допивал пиво. Сделав очередной глоток, поставил кружку возле себя и протянул руку:

— Питер Хейл.

— Алек Лайтвуд, — машинально пожав протянутую ладонь, представился и охотник.

— Что же будем знакомы.

Тот вечер многое изменил в жизни Алека. Он по-прежнему не любил шумные посиделки, клубы и бары. Но в один конкретный заглядывал, когда была такая возможность. И вовсе не для того, чтобы выпить кружечку пива. Скорее, чтобы провести вечер в компании одного конкретного оборотня.