Взгляд Майкрофта (гет)

Даже понимая, насколько неуместны сантименты, Майкрофт испытал жалость, когда Гермиона появилась на крыльце его дома. Она выглядела разбитой, а это значило, что мистер Поттер опоздал. Майкрофт понимал, что не мог дать ему больше информации. Но также он видел, что цена этого решения оказалась высока.

— К сожалению, ваши друзья не отличаются проницательностью, — произнёс он негромко, и «к сожалению» не было фигурой речи.

Гермиона вздрогнула, в глазах мелькнуло что-то паническое, и Майкрофт подумал, что в другой ситуации он позволил бы ей сделать вид, что ничего не произошло. Это было бы лучшим из решений. Сострадание и поддержка не входили в число его сильных компетенций.

— Я не упрекнула бы их в нехватке проницательности, разве что в недостаточной информированности, — колко ответила Гермиона. Они стояли посреди кабинета, хотя на столе остывал чай. — Как вы узнали, что я… что мне может потребоваться помощь? — спросила Гермиона уже совсем другим тоном, без попыток обвинить, устало.

— Немногое на британских островах происходит без моего ведома. И тем более, в Лондоне, — сказал Майкрофт честно.

— Ваши камеры? Это невозможно. Невозможно следить сразу за…

Майкрофт рассмеялся, настолько нелепо прозвучала эта фраза. Гермиона подняла на него взгляд, полный удивления. Забавно… сам он осознавал, что эта хрупкая надломленная женщина — монстр из другого мира. Но ему не приходило в голову предположить, что она думает точно так же про него. А ведь это было бы закономерно.

— Вы в самом деле думаете, что я сам просматриваю записи с камер видеонаблюдения в режиме реального времени? — спросил он мягко. — Разрешите, я покажу вам, как это работает.

И он набрал Элис, запросив привычный статус.

— Объект «А-сто шестьдесят пять-четырнадцать»? — только и спросила Гермиона, услышав подробности о своих перемещениях за этот день. Майкрофт пожал плечами.

В этот раз Гермиона не стала превращать стул в кресло, просто села, не обращая внимания на жёсткую спинку, и приняла от Майкрофта чашку чая. Сливки, никакого сахара. Себе Майкрофт взял печенье, хотя именно сейчас сладкого не хотелось.

— Сожалею, — наконец, произнёс он.

— Вы… — Гермиона сглотнула, отставила чашку и спросила нервно: — Вы знаете Драко Малфоя?

И Майкрофт понял, что она совершенно точно знает как минимум о самом факте их знакомства, если не о содержании бесед. И это вызывало уважение. Достаточно легко было предположить, что, не получив своевременной помощи от мистера Поттера, Гермиона всё-таки справилась с мистером Малфоем самостоятельно. А справившись, вероятно, проникла в его разум.

— Сильный игрок, — ответил Майкрофт, чтобы не пятнать себя ложью, которую легко раскрыть, — но слишком сентиментален и чувствителен.

В глазах Гермионы мелькнуло недоверие. Майкрофт отметил его и отложил в сторону как факт, над которым ещё предстояло поразмыслить, а потом прибавил к своей характеристике:

— И допускает непростительные ошибки.

Действительно, непростительные. Даже при том, что с самого начала Майкрофт заведомо лгал ему, он не мог допустить подобного самоуправства. Малфою надлежало ждать. Тогда возможно, он рано или поздно получил пусть не самого Мориарти, но, во всяком случае, его очень достоверную живую копию.

— У вас есть какие-то договорённости? — поинтересовалась Гермиона, и в её голосе мешались обида и отвращение. Чуть-чуть царапнуло. Это был ровно тот тон, который использовал бы Шерлок в схожей ситуации. Собственно, он и использовал его после самоубийства Мориарти.

— Были, в некотором роде, — кивнул Майкрофт и замолчал. Гермиона, у которой явно не хватало сил на то, чтобы следить за мимикой, о чём-то судорожно, нервно размышляла. Она прищурилась, глядя Майкрофту в глаза, и его голова взорвалась привычной болью. Виски заломило нещадно. Он закрыл перед носом у Гермионы воображаемую дверь, но помогло только отчасти.

— Он вас чем-то решил шантажировать? — неожиданно спросила Гермиона. Головная боль почти исчезла, словно её и не было. И Майкрофт полностью сложил картинку произошедшего. Что ж, не худший вариант. Поэтому он ответил:

— В некотором роде.

— Возможно, ещё удастся, — прокомментировала Гермиона то, чего Майкрофт не говорил вслух. Но в этот раз, по крайней мере, он не сомневался, что она верно угадала мысль, а не прочитала её. — Он пытался узнать от меня… кое-что о вас, точнее о…

Мориарти или Шерринфорд?

— О Шерринфорде.

Майкрофт совсем недавно ощутил тяжёлый удар, услышав это слово не в том месте и не от того человека, поэтому сыграть шок не составляло труда. И также легко он овладел собой, поставил на стол чашку и заметил:

— Предсказуемо и грубо.

Гермиона не хотела отдавать письмо с угрозами. И Майкрофт знал, почему. Вот только получить этот документ из её рук было критично важно. И не менее важным было, чтобы она сама приняла решение это письмо отдать.

— Иногда наклон букв и слишком сильный нажим могут сказать больше, чем текст всего письма, — сказал Майкрофт задумчиво и прибавил: — Впрочем, разумеется, тайна частной переписки неприкосновенна.

Гермиона достала из кармана костюма (в этот раз явно настоящего, а не наколдованного) сложенный вчетверо лист плотной желтоватой бумаги.

* * *

«Моя дорогая Гермиона, надеюсь, это обращение не покажется тебе оскорбительным после ночи, которую мы с тобой провели. К сожалению, охватившая нас обоих страсть не позволила нам закончить разговор, который должен быть закончен. Майкрофт Холмс находится в серьёзной опасности, и она станет смертельной, как только Невиллу Лонгботтому станет известно его имя. Разумеется, Лонгботтом не способен узнать его самостоятельно, однако мне доподлинно известно, что доброжелатель с радостью поделится с ним маленьким секретом в том случае, если не получит информации по Шерринфорду. Я уповаю на то, что ты, благодаря вашим отношениям, сумеешь её раздобыть значительно быстрее, чем я. Целую тебя. Д.М.»

Боже правый, какая мерзость. Грубая, грязная и удивительно… слабая. Любопытно, мистер Малфой не думал, что Гермиона передаст это письмо Майкрофту. Даже несмотря на упоминание «отношений» между ними. Нет, он был убеждён, что Гермиона оставит письмо при себе — и это показывало, как мало он знал её в последние годы. Впрочем, легко можно было допустить, что лет двадцать назад Гермиона действительно предпочла бы решить проблему сама.

Письмо было удивительно информативным. Оно одно дало Майкрофту столько информации, сколько не всегда приносили беседы с Малфоем.

А ещё оно разозлило. Даже Ирэн Адлер, последняя более или менее сильная шантажистка, с которой Майкрофт сталкивался, не сумела вызвать в нём такой злости. Нет, никакого двойника Мориарти мистер Малфой не получит. Не после этого.

Отложив письмо, Майкрофт посмотрел на Гермиону и сказал спокойно:

— Мистер Малфой, полагает, что может оказывать давление на британское правительство.

Ему не хотелось комментировать содержание письма, и он выбрал эту формулировку как наиболее расплывчатую. Но понял, что ошибся. Сначала в голову ввинтилась почти невыносимая боль, от которой он с трудом сумел отгородиться, а потом Гермиона побледнела. Попыталась схватить ртом воздух, не преуспела, глотнула чаю. В её глазах блеснули слёзы, и она опустила взгляд на колени.

Майкрофт поднялся со своего места и подошёл к ней. Теперь уже говорить что-то было поздно. Гермиона пила чай быстрыми мелкими глотками. Когда чашка опустела, Майкрофт протянул руку и забрал её из пальцев Гермионы. Она отдала без сопротивления. Отвернувшись к чайному прибору, он заварил ей новую порцию, давая несколько мгновений на то, чтобы вытереть слёзы, и протянул ей чашку обратно. Отошёл.

— Вы курите? — тихо спросила Гермиона, глядя исключительно в чашку.

— Я не замечал, что у вас настолько тонкое обоняние, — ответил он. — И нет, не курю.

Не курит, действительно. Обычно. Но сейчас он и сам чувствовал, что костюм пропитался ментоловым дымом.

— Недостаточно тонкое, — с горечью ответила она, отрываясь от созерцания чашки. — Как вы узнали, что?..

— Даже если не учитывать магические факторы, ваше поведение было нехарактерно для вас и неестественно, — он опёрся рукой о стол, несколько раз стукнул пальцами по крышке, не одёргивая себя, допуская эту слабость. — Если бы речь шла о мире обычных людей, я предположил бы действие химического афродизиака, но уверен, что у волшебников есть более… тонкие решения.

Разумеется, кто бы сомневался, решения были из области сказок и легенд — привороты и любовные зелья. И пожалуй, Майкрофт был бы не прочь заключить с кем-нибудь пари на то, что то зелье, которые подлил мистер Малфой, обладало характерным ароматом. И теперь Гермиона винила себя за то, что не узнала этот аромат.

Конечно, она хотела узнать, что такое Шерринфорд. Конечно, она угрожала тем, что Малфой и сам это узнает, используя навыки чтения мыслей. И конечно, она не хотела уходить и оставаться в одиночестве ровно в той же мере, в которой не могла больше вести этот разговор. После минуты полного молчания Майкрофт произнёс:

— Полагаю, вам стоит отдохнуть. Если желаете, гостевая комната в вашем распоряжении.

Гермиона посмотрела на него внимательно и уточнила тихо, без сил:

— В вашем доме ведь нет гостевых спален?

Майкрофт улыбнулся. Было бы глупо с этим спорить.

Гермиона пыталась держать себя в руках. Отчаянно, изо всех сил, наверняка задействуя свои волшебные ментальные практики, но всё равно не справлялась. Рыдания сотрясали её. Она крепко зажмурилась, и из-под век полились слёзы. Майкрофт на мгновение, пока она не видит, спрятали лицо в ладони. Ему тяжело было выносить её слёзы. Они душили на физическом уровне, словно от них в кабинете заканчивался кислород. И они причиняли ощутимую внутреннюю боль. Сантименты. Допустимо.

Опустив руки, Майкрофт достал телефон и написал сообщение охране, чтобы приготовили комнату. Налил ещё одну чашку чая и принялся ждать, не сводя с Гермионы взгляда. Когда её дыхание стало чуть-чуть ровнее, Майкрофт сказал прохладно:

— Ваши эмоции понятны. Ваша нервная система продолжительное время испытывает значительные нагрузки, которые не могут не сказываться на физиологических реакциях. Тремор рук, слабость, слёзы, возможно, повышение температуры и артериального давления…

— Хватит! — рявкнула Гермиона, открывая глаза. Майкрофт протянул ей платок. Она хмыкнула и заметила:

— У меня уже есть один такой.

— Я знаю. Комната ждёт вас. Думаю, за прошедшие семь минут её успели подготовить.

Выглядела Гермиона ужасно. Хуже, чем когда появилась возле дома. Но Майкрофт подозревал, что эти слёзы пошли ей на пользу. Она справилась со стрессом. И действительно, допив чай, она спросила:

— Курение успокаивает?

По правилам игры ему следовало ответить честно, что он и сделал:

— Нет. Дает иллюзию спокойствия.

— Тогда зачем?

— В иллюзиях есть своя прелесть.