Просто Ханя

он на мгновение задумался, взял с тарелки кусок говядины и протянул его Сун Ци. Она схватила Хань Чжаня за руку и сказала: «Ты знаешь, как кормить свою жену? Если нет, я научу тебя».
Хань Чжань наблюдал, как Сун Ци схватила его за руку и положила кусок мяса себе в рот. Сун Ци впилась зубами в мясо, но Хань Чжань чувствовал себя так, словно она укусила его за сердце. 

Проводив друга и учителя, Руслан накинул дверную цепочку и медленно отер ладонью внезапно вспыхнувшее лицо. Нахлынуло нестерпимое желание: рвануть дверь кладовки, раскрыть тайник… Нет, так не пойдет… Все должно быть нежно и красиво…
И вот теперь, уложив [дощечку] на верстачок, он любовно огладил шероховатую серую поверхность. Потом ухватил шерхебель, помедлил еще немного и наконец, не выдержав, с наслаждением снял первую длинную стружку. Обнажилась соблазнительная сияющая ложбинка. Торопливо, порывисто он раздел шерхебелем верхнюю сторону, затем отложил грубый инструмент и с трепетом взял рубанок…
Пьянея от страсти, плавно и размашисто он вновь и вновь вторгался в роскошную, упругую и в то же время податливую древесину. Стыдливо кудрявились ее нежные завитки, то пряча, то вновь обнажая самые сокровенные места. Лепеча, шепелявя и всхлипывая, она подставляла сильным мужским ласкам звонкую бледно-розовую плоть, и Руслан уже задыхался слегка, чувствуя, что еще несколько мгновений – и они оба сольются в сладостном чудном экстазе…