Сицилианская защита, или Игра на своём поле (гет)

Аппарировав домой, я сбросил чужую личину и с ходу откупорил бутылку Огденского.

Руки чесались сразу начать исследовать драгоценные капли, но в таком взвинченном состоянии входить в лабораторию нельзя. Усевшись в кресло, я начал глушить мысли о псевдо-Джейн большими глотками виски.

Я, мнящий себя самым-самым-самым и прочая-прочая-прочая, ни-че-го не по-ни-мал!

Внутри ёрзал мой Мозгоклюй.

«Северус, а может, ну её? Мало тебе в жизни проблем? А вдруг она агент Отдела тайн и была на секретном задании?»

«Допустим. Но зачем ей оборотное? У неё что, было задание провести вечер в компании неизвестно с кем, а потом сбежать, как только я начал задавать неудобные для неё вопросы?»

«Хорошо. Давай назовём её Золушкой и забудем, как страшный сон».

«Нет! Я найду её».

«Как? Разве она потеряла туфельку?» — проиронизировал мой внутренний голос.

«Она оставила зелье, — ответил я и в сердцах воскликнул: — Неизвестное мне зелье, понимаешь?!».

«А может, это вообще не её зелье. Купила в Лютном, и всё», — предположил Мозгоклюй.

Мерлин свидетель, каких усилий мне стоило не разнести вдребезги всё вокруг. Я стиснул зубы так, что свело скулы.

«И всё-таки мне интересно — зачем тебе это? — невозмутимо продолжил мой внутренний голос. — Принц носился по всему королевству, разыскивая свою невесту. А ты? Уж не влюбился ли ты, в самом деле? Скажи ещё, что женишься на ней, если найдёшь».

«Что ты несёшь, какая любовь? Мы знакомы всего полдня».

«Истории известны многочисленные случаи любви с первого взгляда. Возьмём того же принца — он тоже пообщался с незнакомкой один вечер на балу», — наставительно молвил Мозгоклюй..

«Но я её даже не видел настоящую. А если у неё внешность сносорога?» — возмутился я.

«А как же слепые люди? Они вообще никогда не видят окружающих. Ты сам говорил, что тебе нравится с ней разговаривать, — не сдавался мой внутренний голос и философски добавил: — Любовь зла…».

«Достал ты меня! То уговариваешь бросить и забыть, а то рассказываешь про любовь с первого взгляда. Вот возьму и женюсь тебе назло!»

«Северус, — вкрадчиво прошептал Мозгоклюй. — А ты вообще уверен, что это была девушка? Может, это был отвратительный дряхлый колдун?»

Меня словно пыльным мешком ударили по голове. Перед глазами всплыл странный образ — Дамблдор с мелкими зелёными кудряшками в оранжевой мантии, кокетливой шляпке и с длинным фиолетовым маникюром. Почему именно он? Я затряс головой, отгоняя наваждение.

«Я пошутил, — мрачно пробурчал мой внутренний голос. — Хватит пить, Северус. А то ещё и не такое померещится».

«За такие шутки…» — я сделал большой глоток виски, стуча зубами о стекло стакана. Руки дрожали так, что я осторожно поставил стакан на стол и сжал кулаки. Привидится же такое.

«Отвлекись. В таком состоянии ты тем более ничего не придумаешь».

«Отстань, шутник!»

«Вообще-то, мы поспорили на желание».

«Это твоё желание?»

«Нет, конечно. Так легко ты не отделаешься».

«Даже так?»

«А ты думал. Обломал мне вечер, вот получай».

«Ладно. Что ты хочешь?»

«Ещё не придумал!» — съязвил Мозгоклюй.

Не зря говорят, что алкоголь не помогает решить проблему, а лишь притупляет восприятие. Мысли об этой девушке не давали мне покоя. Я хотел знать, что у неё было за зелье, хотел знать, зачем она его приняла и… хотел снова встретиться с ней.

Спасительное опьянение никак не наступало.

* * *

Следующий день я встретил в том же кресле и сам себе не мог ответить, спал я вообще или нет...

Прошёл день, а я всё ещё не мог думать ни о чём другом. Не отпускало ощущение, что разгадка где-то прямо у меня под носом, но я никак не мог ухватить её за ускользающий хвост.

Мы были днём в баре около двух часов и вечером часа четыре. Она не отлучалась каждый час и не пила незаметно из своей фляжки. Мне известно как увеличить срок действия оборотного зелья. Но это моё открытие, о котором я ещё не говорил никому, даже своему ассистенту. Да и само зелье. Я же видел то, что она пила из своего стакана. Воду! Прозрачную воду, в которой плавал ломтик лимона. И всё! Что же это за оборотное зелье такое?!

Наконец я смог приступить к работе. Зелья катастрофически мало, поэтому нельзя поступать опрометчиво.

К ночи я убедился, что в образце есть спорыш, водоросли и златоглазки. Значит, основа зелья стандартная. Это хорошо. Самый длительный этап — это как раз приготовление основы. Имея её, получить полуфабрикат для добавления биологической частицы другого человека можно за несколько часов. К счастью, запас основы у меня ещё с давних времён такой, что хватило бы на то, чтобы обеспечить оборотным зельем четверть населения Британии, включая маглов.

К утру мне удалось вычленить рог двурога и что-то мне неизвестное, похожее на вытяжку из лирного корня.

Взяв перо, я начал анализировать.

К концу второго дня я исписал формулами все имеющиеся в доме пергаменты и извёл четверть своего запаса основы для стандартного оборотного зелья.

В итоге на столе выстроилась батарея флаконов с зельями разной консистенции и всех цветов радуги, даже чёрным, как чернила каракатицы. Но среди всего этого не было ничего, хоть отдалённо похожего на прозрачную воду.

Без сна, еды и отдыха я провёл у рабочего стола больше двух дней.

Вывалившись из лаборатории на исходе третьего дня, я на автомате побрёл на кухню.

Боковым зрением заметил стайку сов на карнизе за окном. Ничего, подождут ещё.

Заварив крепкий чай, я уселся с чашкой на стул и… проснулся от того, что кипяток разлился из выпавшей из пальцев чашки на мои колени.

Мой внутренний голос сонно проворчал что-то неодобрительно-нечленораздельное.

Согласен. Спать!

Последняя мысль была опять о ней: «Да за одно это зелье я готов признать вас, мисс незнакомка, мастером. Только вот кто вы? Где вы? Никогда не смирюсь с мыслью, что не смогу найти вас!»