Рыжему виднее (гет)

Спать, даже на мантии, было не так чтоб удобно. А когда Уизли принялся храпеть, стало совсем невыносимо. Не то, чтобы он делал это очень громко, но раньше под такое звуковое сопровождение ей спать не приходилось. К тому же, близкое соседство страшно нервировало. Ей, конечно, доводилось спать в одной кровати с младшими сёстрами, когда они устраивали на каникулах пижамные посиделки, но это же совсем не то. К тому же, она замёрзла. Промучившись ещё какое-то время, Панси осторожно выдернула из-под Рона мантию, удобно в неё замоталась и, наконец, смогла заснуть.

Утром Панси разбудил многоголосый шум. Первое, что она увидела – недовольную рыжую морду, шевелящую усами в углу. Понятно, котик не возжелал ночевать на дереве, и тихой сапой пробрался за ними в деревню. Вот же хитрован пушистый.

Шум снаружи всё усиливался, поэтому Панси отвлеклась от созерцания Живоглота и принялась тормошить Уизли. Что бы там ни случилось, им лучше выяснить это быстро. Рон просыпаться не желал, пинался в воздух и недовольно что-то бурчал, всё глубже закапываясь в солому и наставив кверху изрядно пострадавшую за вчерашний вечер пятую точку. От такого соблазна Панси удержаться не смогла, посчитав просто таки необходимым приложиться к прекрасному с размаху и всей ладошкой. Уже через мгновение она имела счастье лицезреть танец бешеного кенгуру в исполнении Уизли Р.Б., жаль, что кроме неё и Живоглота зрителей больше не было. Хотя, котяра вроде бы заценил.

Потирая уже в который раз пострадавшее место, Рон, выполняя впечатляющие пируэты, с трудом удержал за зубами сложные матерные конструкции, долженствующие наглядно объяснить, кто такая Паркинсон, откуда взялась и кем являются все её родственники вплоть до седьмого колена. Задушенный мат проявился наружу невнятным мычанием, зато с явным возмущённо-недовольным оттенком.

— Проснулся, Уизли? – ласково спросила Панси и тот сразу же перестал метаться, безошибочно угадав угрозу за приятными интонациями.

В тишине шум снаружи стал явственней и Рон не на шутку встревожился, поняв, какова причина столь экстренного подъёма его сонной личности из уютной соломы. Переглянувшись, обеспокоенная парочка рванула к выходу, посчитав, что лучше побыстрее выяснить, какая пакость опять случилась. Вдруг пауки решили всё-таки побороться за вкусную человечинку?

Выскочив из хлева, оба застыли в нелепых позах, пытаясь проморгаться и понять, что это за делегация их встречает. А она, между тем, впечатляла.

Панси обвела взглядом пёструю толпу. Кроме стянувшегося на цирк народонаселения деревни, были в наличии и знакомые лица.

Пятеро преподавателей, включая лыбящегося Хагрида, недовольно кривящегося Снейпа и жадно вытягивающую короткую шею, записную сплетницу мадам Хуч. Четверо старост со старших курсов, с разной степенью любопытства в глазах. Миссис Уизли, медленно раздувающаяся от праведного гнева. За её плечом – один из старших сыновей, тот, что в Министерстве работает. Её собственная мать, в приступе немоты то открывающая, то закрывающая рот. А что такое? Панси внимательно оглядела себя, потом пригляделась к Рональду. А-а-а. Ну да. Попадалово просто эпическое, тут уж ничего не скажешь.

Оба помятые, с опухшими лицами, не выспавшиеся, не успевшие привести себя в порядок. Волосы в беспорядке, утыканы соломой, одежда расхристана. Прогулки ночью по лесу, вообще-то, не способствуют опрятному виду, тем более этому не способствует совместный сон в стогу. А ещё Панси закутана в уизлевскую мантию… Ну всё, прощай, репутация.

— Староста деревни отправила нам ночью гонца с сообщением, что вы… гостите здесь, – профессор Снейп был холоден и пугающе спокоен. – К счастью, она успела до того, как была организована спасательная операция.

Панси вздохнула. Видимо, планировались и авроры. Тогда комитет по встрече был бы не в пример разнообразнее.

А эта кобыла пакостная какова, ни словом ночью о гонце не обмолвилась.

И палочки не вернула...

Панси попыталась принять достойный вид, но у неё плохо получилось. Завозившийся рядом Рональд, суетливо вытряхивающий из-за ушей солому, тоже изрядно добавлял картине живописности.

Миссис Паркинсон приобрела благородный, слегка фиолетовый оттенок. Миссис Уизли покраснела и надулась ещё больше. Панси скривилась и вздёрнула нос, стараясь не показать, как ей, прилежной и не нарушающей дисциплину ученице – и, что немаловажно, примерной и послушной дочери – неуютно стоять под полными любопытства, укора и насмешки взглядами. Рон, покосившись на неё, вспыхнул и уткнулся глазами в свои изрядно замызганные ботинки.

Обе благородные матери семейства открыли рот почти синхронно.

— Рональд… Панси Элоиза… Билиус Уизли… Паркинсон!

Дружный материнский вопль согнал сидящих на ближайшем дереве ворон. Спустя пятнадцать секунд, кроме преподавателей и виновников торжества, вокруг этого слаженного дуэта никого не осталось. Видимо, звуковой волной сдуло. Панси подумалось, что стоило тащиться в лес в поисках неприятностей хотя бы для того, чтобы услышать от её холодноватой, величавой и до тошноты воспитанной матери вот такой вот вопль.

Разница в воспитании, положении, материальном состоянии, предпочтениях и политических взглядах не помешала обеим женщинам единодушно орать на поступивших неосмотрительно чад. И если миссис Уизли в этом вопросе действует так, как всегда, то известная своим присутствием духа миссис Паркинсон к такой экспрессии вовсе не склонна… Панси преисполнилась подозрениями.

-Ушли в лес!..

—…Никого не спроси...

— Как ты могла?!

— Тебе не стыдно?..

—…Ночь с парнем…

—…Испортил девушке репута…

—…Наше честное имя!

-…Обязан исправить ситуацию…

— Что подумают лю…

—…Взять на себя ответственность!

Ого. Даже так, да, мама? Панси хмыкнула и расслабилась. Недаром она на мать похожа, видимо, и мысли идут у них параллельным курсом. Судя по смыслу воплей, прагматичная мамуля уже успела обдумать всё то, что обдумывала Панси ночью, пришла к тем же выводам и принялась действовать. Можно не сомневаться, что не только миссис Уизли, но и директор МакГонагалл, и кое-кто из преподавателей уже хорошенько обработаны. Ну что же, малыш Ронни, не в добрый час тебя тогда погулять вынесло. Никуда ты теперь не денешься…

Профессор Снейп стоял рядом, демонстративно корча презрительную гримасу и делая вид, что его это не касается. Вполне очевидно, что он прекрасно понимает, откуда в этом фарсе растут уши. Но вмешиваться не спешит – и на том спасибо. Учитывая его особенную приязнь к Рональду, наверняка даже согласится помочь, если будет нужда. Мысленно Панси покивала, принимая позицию декана. Он здравый и практичный человек и прекрасно понимает, сколь непросты в магическом мире все эти брачные пляски. Панси приняла вид человека, абсолютно раскаивающегося в своих поступках, и стала ждать конца спектакля.

Рональд с испугом смотрел на мать и судорожно соображал, что она имела в виду словами «испортил репутацию», «обязан исправить ситуацию» и «взять на себя ответственность». Кому это он репутацию испортил? Семье, что ли? Так за столько лет могли бы и привыкнуть к постоянным неприятностям, в которые он влипал. И как он должен исправить? Ну, с ответственностью всё понятно – накажут, как пить дать. Рональд надулся и принялся колупать пальцем свежую дырку на штанах. Ну и ладно, в первый раз, что ли. Отработки и ещё раз отработки. Дойдя до этой мысли, он почувствовал облегчение. Конечно, ответственность и всё такое, он разве против?

Мигом успокоившись, Рональд привычно отключил слух и перестал принимать сознанием все звуковые сигналы, издаваемые матерью. Главное, не забывать кивать, тяжко вздыхать и вид делать предельно виноватый, тогда гроза пройдёт быстрее. Все эти навыки периодически вляпывающимся отпрыском многодетной матери были давно и прочно усвоены на инстинктивном уровне, и их использование совершенно не затрагивало сознание и мыслительный процесс.

Дамы сменили тональность и принялись хором вещать о традициях и семейных ценностях. Все остальные присутствующие молчали, словно воды в рот набрали — то ли боялись влезать в громкий дуэт из двух матерей родов, то ли сказать им было нечего. Хотя они здесь, скорее всего, в качестве свидетелей.

Что мы имеем? Панси принялась мысленно загибать пальцы. Представительницы старшего поколения семей, это раз. Преподаватели в качестве официальных представителей школы, это два-с. Министерский чинуша, впрочем, наверняка в частном порядке. Но всё равно три-с. Общественное мнение в лице школьных старост, чтобы было кому распространить подробности. Это четыре. Браво, маман, всё очень грамотно спланировано. Всё-таки интриги у них в крови.

Панси внимательно слушала, что вещают мамочки то вместе, то по очереди – ей надо быть в курсе их планов, чтобы знать, как действовать. Судя по слаженности нотаций, поучений и претензий, она несколько ошиблась – миссис Паркинсон не просто обработала миссис Уизли, она вполне успешно с ней сговорилась… Когда дамы переключились на инструкции, Панси поняла, что была права – обе женщины уже обо всём договорились и теперь осталось только поставить перед фактом не только общественность, но и своих строптивых чад.

Ответив на несколько заданных ей вопросов так, как послушной дочери и было положено – тихо, почтительно и положительно, Панси принялась ждать феерической реакции Рона.

Только вот он, видимо, совсем выпал из дискуссии. Панси закатила глаза, красноречиво вздохнула и ткнула Уизли острым локотком куда-то в бок. Кажется, ей снова стало его жалко. Вот ведь олух, если дальше всё будет идти такими темпами, она, пожалуй, к нему даже привяжется. Исключительно из жалости, да.

Разглядывая топчущуюся в отдалении ораву маленьких кентаврёнышей, Рон даже не заметил, когда закончилась звуковая атака недовольных мамочек. Словив под рёбра ощутимый тычок от Панси, он ойкнул, подпрыгнул и непонимающе уставился на выражающие неодобрение лица комитета по встрече.

— Эээ… — красноречие и сообразительность никогда не были его сильной стороной, и миссис Уизли тут же снова принялась наливаться краской. Рон беспомощно глянул на профессора Снейпа, взглядом моля ему помочь. Это, конечно, от совсем уж крайней растерянности, будь Рон в нормальном состоянии, вряд ли бы ему пришло в голову, что Снейп станет ему помогать. Но чудо случилось.

— Уизли, не стойте столбом, а отвечайте на заданные вопросы! Вы готовы принять ответственность перед родом и общественностью?

Обрадованный Рон закивал так, что чуть голова не отвалилась. Да что угодно он готов принять! Примет, что угодно, отработает, что угодно, выдраит Снейпу котлы так, чтоб аж сияли, лишь бы выкрутиться.

Профессор скривился и резко его одёрнул:

— Вслух, Уизли!

Рон выпрямился и бодро гаркнул:

— Да, сэр!

— Согласны ли вы восполнить моральный и физический ущерб?

— Да, сэр!

— Готовы ли вы, как провинившаяся сторона, отдать свои силы, жизнь и магию на укреп рода и семьи пострадавшей стороны?

— Да, сэр!

— Дату свадьбы назначите сами.

— Да, сэр!.. Что, сэр?!

И только одна маленькая и ехидная мысль плескалась где-то на дне нокаутированного сознания: говорила же Гермиона, головой думать надо.