Дом старой ведьмы (гет)

Дав Лизе обещание, Егор всё равно не мог прекратить думать о том, что тучи над ними сгущались. Теперь он постоянно ловил на себе угрюмые взгляды односельчан, а раньше, когда он только появился в деревне — все смотрели на него приветливо, не испытывая никаких плохих чувств.

Промаявшись так несколько дней, Егор всё же отправился к Захарке, который в последнее время мало того, что избегал самого Егора, так и с взглядом его старался не встречаться.

Захарка, услышав стук в деревянную полуоткрытую дверь сенцов, появился на пороге, облаченный в домашнюю рубаху. Завидев, кто же именно был его гостем, Захарка вытаращил полные ужаса глаза и, не сказав ни слова, втянул Егора в сени.

— Я же тебя просил, — зашептал Захарка, словно кто-то мог их подслушать, — говорил тебе, что не должны нас видеть вместе. Не должны.

— У тебя кто дома есть? Родители? — спросил Егор, игнорируя предостережение друга.

— Нет никого. Один я.

Егор прошёлся по сеням, растирая чуть поднывающую, пережившую крепкий Захаркин хват, руку.

— Расскажи мне всё как есть, Захар. И коли знать я буду, в чём дело, то и разрешить ситуацию будет проще.

Захарка помолчал. Оценивал ситуацию, склонив свою голову так, что кучеряшки, украшавшие его макушку, печально свесились набок.

— Ладно, ты мне всё-таки друг. Слушай. Местные хотят схватить бабку, ведьму то есть, и хорошенько её тряхнуть. Ну, чтобы она созналась, что сама руку-то приложила ко всем тем вещам, что в деревне творятся в последнее время, и чтобы в дальнейшем ей было неповадно подобным заниматься, а иначе в следующий раз ей точно будет несдобровать. — голос Захарки звучал тихо и мрачно, что казался даже зловещим. — И ещё — многие настаивают, что и Лизе это тоже не помешает. Поэтому скорее всего и её тоже возьмут.

Захарка бросил на Егора украдкой виноватый взгляд.

— Нет, я не позволю им тронуть Лизу. — глухо прорычал Егор. — Пусть лучше меня тогда забирают, но только не её...

— Есть один вариант, Егор, — проговорил Захарка и, поймав вопросительный Егоров взгляд, продолжил: — Если ты пойдёшь с нами и поможешь проучить ведьму, то я поговорю с Артемьевым, чтобы не трогали Лизу...

Егор невольно вздрогнул — слова друга в противовес обещанию, которое он дал Лизе. Дал-то он его дал — просто не мог не дать, но собирался ли он держать своё слово, особенно когда опасность острым кинжалом висела над Лизой?

* * *

Впервые к Лизиному дому Егор пробирался не один, а в компании ещё четверых человек. Всю эту процессию возглавлял Артемьев. Помимо него и Егора, тут же шествовали ещё трое крепких деревенских мужиков — они и должны были схватить старуху, чтобы отвести её в то самое место, где и будет происходить судилище.

Егора лихорадило. После того, как он согласился на предложение Захарки, события стали разворачиваться слишком быстро. Захарка сразу же умчался к Артемьеву, чтобы договориться насчёт участия во всём этом представлении Егора. Не было того часа полтора, а когда он всё-таки вернулся, румяный и довольный собой, то велел Егору собираться — представление было назначено на сегодня.

И вот сердце снова с неистовой силой беснуется в груди. Что подумает Лиза, когда увидит, что он пришёл в её жилище не с добрыми намерениями? Что скажет ему? Как посмотрит? Сможет ли она когда-нибудь его простить?

Дошли они, как показалось Егору, слишком быстро, и вот уже Гришка Одинцов, один из сподручных Артемьева, одним ударом ноги сносит калитку. У Егора всё сжалось внутри, как будто это не калитку толкнули, а Лизу. И это она, тихонько всхлипнув, жалобно завалилась на сухой стог сена.

С дверью, ведущей в дом, возиться и вовсе не пришлось — она была открыта. Сама ведьма обнаружилась в главной комнате, помешивающей какую-то стряпню, разносящую густой приятный аромат.

Услышав шаги, она обернулась, черпак с глухим звуком вывалился из её руки. Егор старался на неё не смотреть, но чувствовал, что прожигающий ведьмин взгляд устремлён именно на него.

— Возьмите её, — бросил Артемьев мужикам, вальяжно прохаживаясь по просторной горнице.

Мужики схватили старушку под локти и поволокли её наружу, а она даже не сопротивлялась, только едва поспевала за ними своими косолапыми старческими ногами.

В доме остались лишь Егор и Артемьев. Егор, чувствуя себя предателем, стоял, весь поникнув, и даже не смел пошевелиться. Артемьев же глядел на него благодушно, жалеючи, с немалой долей искреннего сочувствия. Но Егор всё равно дулся на него, считая отчасти виновным во всём том, в чём Егору против собственной воли пришлось принять участие.

— Ну что Егор, пойдём. Нам ещё дело важное предстоит. Самое важная часть — не забывай, — Артемьев поднял вверх кривой указательный палец и важно помахал им в воздухе. — Кстати, а внучка-то где? Может, ведьма с ней уже расправилась, а? Как думаешь?

Но Егор лишь молча помотал головой — мол, нет, такого уж точно быть не может...

* * *

Представление, как между собой повелось называть всё то, что обещало произойти в ближайшее время, должно было состояться невдалеке от ведьминой избушки на небольшой круглой полянке, со всех сторон окружённой сосновым лесом.

Когда Егор и Артемьев прибыли туда, то обнаружили, что ведьма уже находилась на том самом месте, где и должно было состояться её дальнейшее покаяние. Стоя на деревянном, наскоро сколоченном помосте, она не моргая смотрела куда-то в пространство тусклым мертвенным взглядом. Позади неё виднелось тёмное бревно, прибитое к помосту, к которому старуха и была привязана. Толстые верёвки охватывали внушительного размера живот. Руки же, как и раскоряченные в разные стороны ноги, были свободны.

Как и тогда в доме, она не делала никаких попыток сбежать, что страшно удивляло Егора, который думал, что старуха так легко не дастся и им придётся немало повозиться, чтобы доставить её на место.

Деревенская толпа, стоящая здесь же, выглядела взволнованно и торжественно, чувствуя себя сопричастной к важному событию. Лёгкий гул голосов носился над поляной.

Егор как привязанный двигался вслед за Артемьевым, который барской походкой продвигался сквозь расступающихся перед ним людей. Голоса вмиг стихли, только иногда приглушенный шёпот долетал до чуткого уха Егора.

Артемьев остановился около самого помоста, снизу вверх взирая на стоящую там женщину, чуть прищурив глаза. Егор тоже остановился рядом, но наверх старался не смотреть. Да, видела бы его сейчас Лиза, то она бы точно никогда в жизни с ним не заговорила. Егор испытал немалое облегчение, когда обнаружилось, что в доме Лизы не было. Скорее всего, опять ушла собирать травы или грибы. Говорят, сейчас в лесу грибов видимо-невидимо...

— А руки всё же надо привязать, — донеслись до Егора деловитые речи Артемьева. — А то когда мы огня добавим, то точно взбрыкнёт, отвяжется ещё. Ну, кто пойдёт? Ты, Гришка?

— Давайте лучше я, — раздался в толпе приглушённый, но достаточно отчётливый голос, принадлежащий самому Егору.

— Ну, раз сам хочешь, то иди, Егор, — степенно проговорил Артемьев, параллельно давая отмашку расторопному Гришке, кинувшемуся уже было к помосту.

Егор, медленно передвигая затвердевшими ногами, прошёл к помосту и, подтянувшись на руках, неловко на него взобрался. Встав, он какое-то время отряхивал руки, не смея взглянуть на старуху. Позади него послышался громкий шёпоток и нетерпеливый голос Артемьева:

— Давай уже, Егор, темнеет.

Небо и правда слегка потемнело, солнце медленно садилось за горизонт, ещё дразня своими прощальными лучами.

Егор глубоко вздохнул и поднял глаза.

Он впервые видел её так близко. Выцветшие глаза теперь уже непонятного цвета глубоко ввалились в испещрённое множеством морщин лицо. Густые бесцветные брови грозно нависали над глазами, создавая впечатление крайней неприветливости. Большой рот был плотно сжат в ниточку. Седые волосы, ещё более всклокоченные, чем всегда, густой копной выбивались из-под платка.

Егор подобрал верёвку, валявшуюся тут же на помосте, и быстрыми движениями чуть подрагивающих пальцев привязал старушечьи руки. Он отошёл на несколько шагов назад, словно залюбовавшись своей работой, но смотрел он не на верёвки. Он снова взглянул старой ведьме в глаза, ловя в её взгляде какое-то странное, ускользнувшее от него выражение, которое он так и не смог распознать.

— Простите...— негромко прошептал Егор, прежде чем спуститься.

— Молодец, Егор, — услышал он и почувствовал, как Артемьев хлопнул его по плечу.

— Ну, что? Будешь каяться, старая? Или продолжим?

Ответа на свой вопрос Артемьев так и не получил — старуха лишь сильнее сжала губы.

— Ну что ж, давай, Гришутка, действуй.

А Гришка только этого и ждал. Проворно став поджигать раскиданную вокруг помоста солому. Толпа посторонилась, когда огонь как оголодавшее животное начал яростно поглощал солому, но ведьма даже не шевельнулась.

Огонь, распаляясь всё сильней и сильней, своими красными языками стараясь дотянуться до помоста, но это было ему ни под силу. Всё было рассчитано на то, чтобы напугать старушку, но не убить, даже случайным образом.

— Ну же! — вскричал Артемьев, когда стоящая посреди бушующего пламени женщина не стала молить о пощаде, клясться в своём отступничестве от нечистых сил и всего подобного, ради чего, собственно, это всё и было затеяно. — Говори, а то сгоришь!

Егор с ужасом наблюдал за тем, что творилось на помосте, в душе моля только об одном, чтобы упрямая ведьма сдалась, перестав больше испытывать терпение собравшего народа.

Нестройный гул, теперь испуганный, с лёгкой ноткой нарастающей паники, пронёсся за спиной Егора. Откуда-то из глубины толпы выскочила Сонька и метнулась к отцу, громко моля его о том, чтобы всё прекратилось.

Артемьев и сам уже выглядел несколько озадаченным. От его былой веселости не осталось и следа. Жестом он подозвал к себе верного Гришку и приказал тому затушить костёр.

Но сделать он этого не успел. В это самое мгновение солнце, так долго упрямившееся ускользающему дню, окончательно зашло за горизонт, а на помосте начало происходить такое, отчего у людей, наблюдавших за этим, волосы начали вставать дыбом.

Старая ведьма вдруг начала быстро-быстро меняться. Из старой, замученной жизнью женщины она с каждой секундой превращалась в женщину всё более молодую, словно в это самое стремительное мгновение отматывала свою жизнь вспять.

Смутная догадка посетила Егора, но он до последнего не смел подумать, что это действительно может произойти. Не в силах больше видеть это, он крепко зажмурился всего на пару секунд, а когда распахнул глаза, то увидел, что на помосте, среди совсем уж разошедшегося пламени, стояла Лиза.

Ах, этот взгляд серо-зелёных глаз — теперь-то Егору стало понятно его назначение. Неприкрытое презрение и разочарование в человеке, который её предал...

— Ты же мне пообещал... — медленно проговорила Лиза, глядя только на него одного. — Я тебя просила..

Егор не мог сдвинуться с места, а только стоял и смотрел на Лизу.

Артемьев за его спиной прикрикнул на Гришку, и тот всё же кинулся выполнять распоряжение своего хозяина.

Но огонь и не думал гаснуть — вода его не брала. Перепуганные люди кинулись помогать Гришке, но всё было без толку — огненное пламя настолько близко подобралось к Лизе, что уже жгло подол её сарафана.

Егор, увидев это, хотел было броситься в кострище, чтобы помочь Лизе спастись, но Артемьев, Сонька и кто-то ещё успели его перехватить, не давая подобраться ближе.

И Егору только и оставалось глядеть на то, как другие пытаются помочь Лизе, да вот только она спасаться не собиралась. На её губах совершенно отчётливо угадывалась лёгкая улыбка, и ни капли страха не было в её глазах.

Огонь с новой силой накинулся на Лизу, скрывая её ото всех, а после резко начал затухать. На том месте, где только что стояла Лиза, поднялся клуб чёрного пара, заволакивая собой всю поляну и ближайшие окрестности.

Когда дым спал, а огонь окончательно погас, те люди, которые не побоялись и остались дожидаться, чем же это всё закончится, обнаружили, что ни Лизы, ни кого-либо другого на помосте не было...

Лишь оставшиеся совершенно целыми верёвки чуть колыхались на осеннем ветру...