Шанс что-нибудь изменить (джен)

Когда Гарри пришел в себя, он первым делом отметил, что чувствует себя гораздо лучше. После этого уже привычным движением обыскал окружающее пространство на предмет очков. Нашлись они сразу — лежали у его головы, рядом с подушкой. Надев их, Гарри сразу же осмотрел комнату: чистые белые стены и потолок, надраенный паркетный пол — он явно находился в больнице. Воздух был наполнен запахом трав и зелий. Сам же волшебник удобно расположился на стандартной больничной койке. Кроме его кровати в палате стоял еще небольшой столик, на котором дымилась запахами трав чаша с зельем, и простое деревянное кресло. В кресле же, положив голову на высокую спинку, спала его жена. Длинные ресницы подрагивали от видимых сновидений, бросали тень на белоснежную кожу, в неярком освещении палаты кажущуюся почти прозрачной. Огненно-рыжие пряди обрамляли немного уставшее, но по-прежнему красивое лицо. Накинутый на колени плед не скрывал весьма округлившегося животика. Прекрасная и женственная Джинни задремала у постели раненого супруга, в ожидании, когда же ее неуемный горемычный муж наконец-то придет в себя. Гарри любовался ею, не смея произнести и звука. Но волшебница наверное почувствовала его взгляд — ресницы задрожали, приоткрывая сперва сонные, но уже миг спустя встревоженные карие глаза.

— Гарри! — молодая женщина, в одно мгновение сократив расстояние, что есть силы прижала к себе супруга, почти лишая последнего возможности дышать. А тот и не думал сопротивляться, всей душой наслаждаясь теплом родного человека. — Наконец-то ты пришел в себя. Мы так переживали. И я, и мальчики так боялись, что ты не очнешься. Хотя врачи нас и обнадежили, все же… Ох, как же я рада!

— Джинни, — даже столь родное имя далось Поттеру с трудом: слезы счастья, безграничного и неконтролируемого, текли потоками из глаз, собирались комом в горле, вызывали такой рвущийся на волю поток эмоций, что Поттер боялся его не пережить.

На шум из коридора в палату вбежали другие посетители. Первым с радостным криком бросился на шею отцу Джеймс. Поттер не успел еще прижать его к груди, как следом за братом на постель взобрался Альбус. Гарри обнимал и целовал по очереди своих мальчиков, только сейчас в полной мере осознавая насколько же он скучал.

Вслед за детьми вошли Молли и Артур, а за ними Рон с Гермионой. Гермиона тут же кинулась обнимать Гарри, ничем не уступая младшим Поттерам. Рон же просто подошел к кровати и тихо, но счастливо улыбался вернувшемуся с того света лучшему другу. Заплаканный и смущенный Гарри не мог произнести и слова — новые потоки слез полностью лишили его речи, и он лишь благодарно кивнул на улыбку Рона, продолжая прижимать к себе детей. Осознание обескураживало внезапно навалившимся счастьем — он наконец-то вернулся.