Темные времена. Их Любовь (гет)

* * *

Роаланна

Он ушел. Подлиза вычистила и проветрила пристройку. Помыла посуду, недосчитавшись серебряной чайной пары, причем она клялась, что это была та, из которой пила я.

— Хозяйка, он найдет вас по запаху и ночью перегрызет вам горло, — уверял меня перепуганный домовик.

Глупости, он стащил первое, что смог унести в карманах, и, видимо, не додумался унести все. Оборотень находит аврора по серебряной чашке и убивает ее. Трагическая история, достойная Придиры.

Я была рада избавиться от странного гостя, так отчего же на душе было так тоскливо?

Была на приеме. Люциус Малфой как всегда хамил. Ему недостает утонченности. Милый мальчик, но больно прилежный. Блэки пришли целой толпой. Приятный среди них только малыш Сириус, ну и Нарцисса вроде ничего. Очаровательное создание, прямо жаль, что Рабастан на нее не глядит. Алисия прилетела на метле вчера и теперь весь вечер звездила. А я сидела у камина и думала о тех пронзительно яростных глазах и его последнем взгляде. Казалось, он хотел меня сожрать, но почудилась ли мне в его глазах нежность? Благодарность за спасение? Бред, эти твари не умеют быть благодарны, их надо лечить, поголовно.

Опять плохо спала. Подлиза срезала лилий в саду, и их удушающий запах просто убивает меня. По всему Лейстрендж-холлу несет этим запахом. Алисия и мальчики во Франции, я в отпуске, и заняться решительно нечем…

Приезжала Минни. Мы славно надрались драконьей крови, горланили песни. Господи, я так скучаю по студенчеству. А она, похоже, нет. Рассказывала байки про детишек в Хогвартсе. Ничего не изменилось ведь с тех пор. Интересно, а мой мохнатый друг там тоже учился? Слишком много мыслей. Слишком часто мне снится тот его прощальный взгляд.

А почему бы не поднять министерские архивы Хогвартса? Оборотни ведь обучаются тоже, возможно, я найду его.

Подняла архивы. Просидела три дня. Ничего не нашла. Пожалуй, я немного зла, чего я вообще заморачиваюсь-то? Все, выкинуть из головы все это!

Вернулись родные из Франции. Рабастан еще вытянулся, какой же он будет милашка. Алисия загорела. Рэндольф посмотрел на меня печально. Я взглядом спросила его «Ты был там, у них? Проведал?». Он покачал головой. Вечер я провела в комнате плача. Окно было раскрыто, и я могла поклясться, что видела в кустах тень. Чудовищно быструю тень. Мне показалось?

Утром Рэндольф рассказал, что они видели стариков Трельи. Мне пора выходить замуж, и не желаю ли я рассмотреть Шарля в качестве супруга. А чего бы и нет, Шарль мил, воспитан и из хорошей семьи. И французский аврорат тоже очень хвалили. Было решено, что завтра Шарль посетит нас с официальным визитом. Вечером я выглядывала в окно, но в кустах было тихо. Показалось…

* * *

Фенрир

Можно уйти от женщины, но нельзя уйти от мыслей о ней.

Прошло чуть больше двух месяцев с того майского дня, как я покинул Лестрейндж-холл. Следовало торопиться: до полнолуния оставалось не так много времени, а я всё еще не определился с жертвой. По правде говоря, найти слабо защищённого ребёнка из магической семьи — задача сложная, и редко когда мне это удавалось.

Но в этот раз жертвой должен был стать не ребёнок. Кто-то сдал тех контрабандистов — и меня вместе с ними — Аврорату. И этого кого-то ждала быстрая и мучительная смерть.

Я устроил допрос всем своим парням, подслушивал разговоры министерских работников, тряс дно волшебного мира, а сам всё не мог перестать думать о Роаланне. Как она там? Забыла ли своего пленника? Или опомнилась, и сейчас в Отделе Магического Правопорядка множатся мои портреты, чтобы завтра утром повиснуть на стенах Косого Переулка? Я не знал.

Кое-что мне удалось про неё выяснить, для этого достаточно было почитать светскую хронику. Представительница древнего и богатого рода, живёт со старшим братом и племянником. Почему-то очень радовала мысль, что она всё ещё не замужем.

Время шло, а мысли о Роаланне превращались в настоящую одержимость. Каждую свободную минуту я думал о ней, хотел я этого или нет. А я хотел. Я вообще не привык бороться со своими одержимостями. Скорее наоборот.

Каждое полнолуние я стерёг Роаланну возле Лестрейндж-холла. Тут мешались желания и практические соображения. Я хорошо понимал, что сейчас я для неё никто, изгой, отщепенец. Но когда она вкусит благословения, текущего в моей крови, наверняка её взгляды изменятся.

И одновременно хотелось продолжить игру — саму древнюю в мире игру в Охотника и Добычу. В прошлый раз добычей был я — и теперь жаждал реванша.

Впрочем, в полнолуние я ни разу не застал её снаружи дома. В другие дни она пару раз показывалась в окнах и один раз в саду. Но тут приходилось терпеть: я ясно помнил её прощальные слова. Терпеть и ждать.