Убийцы королей (гет)

— Так мой дирижабль рухнул из-за ваших учениц? — сидя в кабинете директора, вместо приветствия начал серебряный король. Как только Мачи и Нахоко вошли в кабинет, он поприветствовал их добродушной, совсем не натянутой улыбкой. — Здравствуйте.

Нахоко, сжав губы в линию, низко поклонилось, присев в реверансе — как требовал обычай школы. Мачи не скрывала своего презрения к гостю — она даже не посмотрела на него, и всё время косила взгляд в сторону окна.

— Матсумото-сама, что-то произошло? — невозмутимо спросила она. — Нам с Сугаварой ещё нужно наведаться к хрустальным тузам. Судя по всему, среди них намечается ярко выраженный лидер.

— Хрустальные? — Они удивлённо раскрыл глаза. Только сейчас Нахоко заметила, что они у него красные, точно кровь на снегу. — Рановато. Хм… по моим подсчётам хрустальная энергия должна была проявить себя в числе последних… Но это даже хорошо, что среди них лидер обозначился так быстро. Это может означать, что её способности позволят ей обойти мощь бесцветного короля.

— Матсумото-сан, — с улыбкой прервал нить его размышлений Адольф Вайсманн.

— А. Вы всё ещё здесь. Жаль, — ответил Они без какого-либо интереса. — Да, мои ученицы разрушили ваш дирижабль. Судя по характеру разрушений, сделала это Сайти. Сугавара ещё не доросла для получения сил.

Нахоко опустила голову, носком туфли водя по полу. Мачи удостоила Адольфа коротким, но полным злобы и гнева взглядом. Её чувства были до того осязаемы, что заставили серебряного короля дрогнуть под их тяжестью.

— Мы… знакомы, Сайти-сан?

Мачи до того сильно сжала кулаки, что у неё побелели костяшки пальцев.

— Я убью вас, — не лукавя ответила она, в её голосе звенела сталь. — Как только появится возможность. А она появится, не сомневайтесь.

Сказав это, Мачи вышла, оставив дверь за собой открытой. Нахоко, уловив взгляд директора, последовала за ней.

— Не слишком ли вольно ты ведёшь себя с руководством? — негромко спросила Нахоко, как только догнала её. — Да и серебряный король выглядел вполне дружелюбным. Зачем ты с ним ведёшь себя так грубо?

— Ничтожества должны знать своё место, — отрезала Мачи. — Он — всего лишь низшая ступень эволюции, такие, как он, не имеют права испытывать чувства.

Нахоко не ответила. Она не могла осуждать Мачи за её жёсткие взгляды, да и у неё и не было достаточно аргументов, чтобы отстоять свою позицию.

«… не могу посмотреть в глаза тому, кто заставляет нас страдать.»

Слова грядущего разрушения как заклинание звучали в голове Нахоко. Кто вложил в голову Мачи такие идеи? Директор? Неужели директор смог разжечь в обычной милой девушке до того сильную ненависть, что она разрушает всё вокруг? Или же жгучие угли этой ненависти с самого поступления в Мотидзуки жгли ей сердце? Адольф Вайсманн нашёл Сланец Дрездена, сломил его печати и создал девятерых могущественных королей, а после оставил своё детище вместе с погибающим в войнах и бедствиях мире. Япония пропахла порохом и кровью. Интересно, улавливал ли нос серебряного короля эти запахи с высоты дирижабля?

— Эй, Нахоко-тян? — обратилась к ней Мачи. — Тут директор доложил, что отправил двух красных королей в больницу. Я-то думаю, почему он такой спокойный после визита серебряного, а он сам тот ещё шалун.

— В больницу?

— Угу. Проведаем их? Что-то мне подсказывает, что ты с одним из них очень близка.

— Н… ничего подобного! — Нахоко покраснела до корней волос, замахав руками. — Они оба — извращенцы!

— О? Извращенцы? Но ведь взрослеющие девушки так соблазнительны, — подойдя, Мачи провела пальцем по губам Нахоко, скользнула к подбородку. — Стоит ли винить мужчин в том, что их манит женское тело?

— Стоит, — Нахоко, сгорая от стыда, стиснула зубы. — Меня их тела не манят!

— О? — Мачи широко улыбнулась, хитро глядя на неё.

— Не в этом смысле! Мне шестнадцать! За подобные отношения меня вышвырнут из Мотидзуки!

— Самого вероятного кандидата в убийцы королей? Это вряд ли. Если ты не знала, Минами Ай давно одержима взрослым мужчиной и не стесняется заявить об этом. Директор закрывает глаза на эти отношения.

— Я не Ай, и я не хочу отношений с такими извращенцами, — Нахоко тяжело вздохнула. — Но я навещу их. Пострадали они из-за меня.

— М-м-м. Я с тобой. Хочу увидеть на что способен наш директор.

— А как же хрустальный туз?

— Возьмём её с собой. Я добуду три разрешения покинуть школу. Ей полезно проветриться, она немного… не в себе.

— Как и ты?

— Именно! Как и я.

Встретились они примерно через пятнадцать минут. Девушка, которая должна была стать хрустальным тузом, выглядела вполне обычно. Длинные чёрные волосы заплетены в две косички, большие чёрные глаза робко выглядывают из-за очков в чёрной оправе. Она маленького роста, и одета была в чёрное пышное платье с корсетом и белой кружевной подкладкой, чёрные колготки и чёрные туфли с низкими каблуками. Она была больше похожа на красивую куколку, чем на живого человека. Её звали Оомори Коко.

— Что-нибудь странное происходит с тобой в последнее время, Коко-тян? — спросила Мачи.

— М? О чём вы? — недружелюбно спросила девушка.

— Ну, скажем, всякие незапланированные проявления силы, странное поведение людей и так далее?

— Может быть, тебя дёргали нуллы и говорили, что твой уровень Вайсманна слишком высок? — поддержала разговор Нахоко. С Коко было не так просто завязать разговор — до того недружелюбной и враждебной она казалась, и потому к самой щекотливой тебе они подошли уже будучи у дверей больницы.

— М. Нет. Хотя… — Коко поправила съехавшие на нос очки. — Иногда мне кажется, что за мной из-за угла следит… Шрек.

Нахоко и Мачи перевели на неё задумчивый взгляды, заставив Коко потупиться. И если Нахоко ещё как-то могла сдерживать свои эмоции, то Мачи взорвалась хохотом.

— Это не смешно! — топнула ножкой Коко. — Он называет меня Ослом!

Нахоко ничего на это не ответила, лишь молча смотрела на девичьи слёзы — от смеха у Мачи и от обиды у Коко. Войдя в больницу, она увидела, как доктор, сбрасывая с себя халат и проклиная главного врача последними словами, уходит, а на его плече и шее виден след от огромного ожога.

— Охо-хо, — воскликнула Мачи. — Суо или Кагуцу? Ставлю на Кагуцу.

Нахоко промолчала. Она прислушивалась к разговорам пациентов в приёмной и тем самым выяснила, что просто лежать в больнице короли не могли. С кем-то они уже поиграли в карты и дотла сожгли их, с кем-то успели подраться, а под конец прошлого дня решили сразиться друг с другом в армрестлинге и сожгли стол и стулья. И теперь подпалили лечащего их врача. Нахоко боялась совать нос в их палату.

— Слышь, Суо, — донеслось из палаты королей. И какой идиот додумался до того, чтобы оставить двух настолько опасных людей в одной комнате? — Огонька не найдётся?

Произнеся это, Генджи захохотал, а после этого последовали вспышки алого пламени, треск и жар из-за дверей палаты. Нахоко перевела испуганный взгляд на Мачи и Коко, и в какой-то момент ей и самой показалось, что она видит из-за угла больничного коридора Шрека.

— Всё будет отлично, Осёл!

Вздрогнув, Нахоко протёрла глаза, и жуткое видение толстого зелёного огра исчезло.

— Слышала? — насупившись, спросила Коко. — Иногда он читает лекции по математике камням.

— Ладно, — вздохнула Нахоко. — Теперь я не знаю, что меня пугает больше: эти двое или твои силы.

— Это не моя сила, — возмутилась Коко. — Кто вообще захочет управлять Шреком? Это какой-то побочный эффект.

— Я захочу, — вставила слово Мачи. — Нужно будет попробовать создать его в алмазном мире.

Тяжело вздохнув, Нахоко несмело постучалась в двери больничной палаты. Короли притихли, пламя угасло, послышались их одновременные зевки.

— Кого там опять принесло? — проворчал Микото. — Мне и так этот урод спать не даёт.

— Можно? — Нахоко сделала робкий шаг из-за двери.

Внутри медицинское оборудование было оплавленным и теперь уже не годилось к использованию, одеяла и простыне сожжены дотла, стены обуглены, на окнах пятна копоти. Короли, как выяснилось, в быту крайне невоспитанно себя ведут.

— О, — первым заговорил Генджи, с головы до ног обдав Нахоко оценивающим взглядом. — У нас слегка не прибрано.

Его левая рука была перебинтована от пальцев до плечевого сустава и зафиксирована так, что ею нельзя пошевелить. Ему так же перебинтовали рёбра, голову, шею, но он продолжал хамовато и беспечно улыбаться, даже будучи в таком жалком состоянии. Нахоко смотрела на него слишком долго, позволив ему заметить страх в своих глазах.

— Эй, — обратился он к Нахоко. — Если поцелуешь, я пойду на поправку быстрее.

— Это… — её голос прозвучал хрипло. — Директор устроил? Мне… мне очень жаль!

— Брось, — Микото приподнялся на кровати, привлекая к себе внимание девушки. — В кой-то веки серьёзный противник. И в кой-то веки не синий.

С ним всё было не так плачевно. У Микото была перебинтована левая рука по локоть, и по всему телу бороздами, обработанными йодом, шли глубокие раны. Неужели директор устроил такое из-за обычного мобильника? Неужели этот вечно спокойный, равнодушный ко всему человек таит в себе силу, способную справиться с двумя королями? Нахоко испуганно сжала в линию дрожащие губы.

— Шрамы украшают мужчину, малыш, — усмехнулся Генджи, видя её страх.

— Шрамы, а не переломы и рваные раны, — тяжело вздохнув, она опустила голову в низком поклоне. — Простите. Я и не знала, что директор…

— Извиняешься за то, что он и я вели себя, как идиоты? — с ухмылкой прервал её Микото. — Ты точно убийца? Или ты собралась убить нас своей вежливостью?

— Ну, лично я уже сражён, — дерзко улыбнулся Генджи. — С самой первой встречи.

Нахоко выпрямилась, оправив юбку.

— Не бойся, — начал Микото. — Если этот урод начнёт приставать к тебе, я его до углей сожгу.

— Ага, — огрызнулся Генджи. — Себя не боишься подпалить, Суо? Я сильнее тебя, да и её я не обижу, верно, моя малышка?

Нахоко покраснела до корней волос.

— С… слушайте, — она подняла раскрытые ладони. — Может, вам купить что-нибудь?.. Поесть, попить или журналов принести?

Её неловкая забота заставила королей улыбнуться.

— Мне достаточно обнимашек, — Генджи умиротворённо закрыл глаза. — Только не слишком крепких, лады? Стиснешь меня в объятиях сразу после выписки.

— Ну, раз ты хочешь моего выздоровления, — задумчиво произнёс Микото. — То поцелуй меня в щёку. Обещаю, в этот раз без подлостей.

Глубоко вздохнув, Нахоко подошла к Генджи и, боясь повредить ему ещё больше, неловко обняла его, прижавшись к толстому слою из гипса. Разозлившись на её осторожность и нежность, здоровой рукой мужчина покрепче прижал к себе её миниатюрное по сравнению с ним тело и едва не повалил на себя.

— А ты приятно пахнешь, — прошептал он ей на ухо, коснувшись губами мочки. — Прости, что вёл себя, как идиот, сладкая. Я больше не буду.

Нахоко не нашлась, что ответить. Выпрямившись, она подошла к койке, на которой лежал Микото. Сжав кулаки, она склонилась над ним и, сгорая от стыда, приготовилась ощутить губами прикосновение тёплой щеке. Но вместо тёплой щеки она ощутила его жаркие губы. Её сердце стало биться до того часто, что закружилась голова. Микото подался вперёд, заставив Нахоко вскрикнуть и попятиться назад.

— Я лжец, — с мягкой улыбкой произнёс он, вглядываясь в её лицо. — Иди ко мне.

— Хватит уже! — зажмурившись, Нахоко выставила перед собой ладони, защищаясь. — Я знаю, что вам обоим нужно и не хочу этого! Особенно без любви!

Не дождавшись ответа, она выбежала из больничной палаты, минуя беспокойных пациентов, врачей и заинтересованно выглядывающего из угла Шрека. Мачи и Коко, ждавшие её у дверей в палату, едва смогли догнать её перед выходом из больницы.

— Тормози, лошадка, — остановила её Мачи. — Твой уровень Вайсманна подскочил до фантастических высот. Что там происходило без моего присмотра?

— Ничего, — хмурясь, пробурчала Нахоко.

Показатели не обманули Мачи. Сейчас Нахоко действительно чувствовала, как по её венам жгучими потоками течёт сила и пытается вырваться через кончики пальцев. Повторив свой трюк с поцелуем, Микото вывел её из душевного равновесия и разжёг до того сильную злобу, что Нахоко начинало трясти. Ей не хватало воздуха. Она задыхалась от злости и бессилия.

— Эй, Нахоко-тян, сдерживайся, — Мачи легонько похлопала её по плечу. — Тут больные люди, а ты разрушаешь им молекулы кислорода.

Тяжело выдохнув, Нахоко приказала себе успокоиться.

— Это твоё проявление силы? — подойдя к ним, Коко прислонилась спиной к стене. — Похоже, среди всех тузов, твои силы наиболее разрушительны.

— А? — Нахоко вскинула брови. — Да я ничего толком и не могу…

— Не можешь, пока настолько не уверена в себе, — вставила слово Мачи, закатив глаза. — Скажи, Нахоко-тян, у тебя хоть раз были отношения с молодым человеком?

— Что? Как это связано?..

— Отвечай. На. Вопрос.

— Н… ну. Нет.

— А сейчас появилась возможность встречаться одновременно с двумя, — Мачи коварно улыбнулась и, сжав плечи Нахоко, вышла с ней из больницы. — И одну девушку, если тебе такая любовь нравится.

— Н-не хочу я ни с кем встречаться!

— А придётся, — Мачи не переставала хитро улыбаться. — Ничто не повышает самооценку лучше, чем мужчина, смотрящий на тебя щенячьими глазками. А два мужчины сделают тебя богиней в собственных глазах. Верно, Шрек-кун?

— Абсолютно, Осёл!

— Красавчик.

Коко закатила глаза, скрестив на груди худые руки.

— Если ты их действительно ненавидишь, — негромко, мрачным тоном произнесла она. — То заставь их страдать. Страви их, и пусть они от ненависти друг к другу сожгут эту проклятую страну.

— Ой, жуть, — равнодушно воскликнула Мачи. — Коко-тян, хочешь мороженку?

— Хочу, — сказала она, надув щёчки.

Нахоко пошла следом за ними, но на секунду остановилась, почувствовав, что её телефон вибрирует. За всё то время, с момента когда она вышла из палаты королей, ей пришло около десятка сообщений от Микото и Генджи, и все они, несмотря на орфографические ошибки, были примерно схожего содержания. Первый и второй красный короли хотели ещё одного шанса в их непростых отношениях с ней.

— Ещё одного шанса, — негромко произнесла Нахоко, подняв взгляд к небу и прижав мобильный телефон к губам.

Солнце клонилось к горизонту, и над городом нависли лёгкие нежно-розовые облака, воздух пропах морской солью и пылью. Улыбнувшись, Нахоко вновь перевела взгляд на мобильный, и в тёмном экране увидела отражение своих горящих, точно угольки, глаз.

На ходу она набирала ответ.