How to Win Friends and Influence People (гет)

Нотт-мэнор

Гостинная

8 октября

12:45

— Итак, давай проясним ситуацию, — язвительно начал Блейз, глядя на Драко с обычной для своего амплуа Принца настороженностью. — Ты только что сказал, что не можешь взяться за дела, потому что...

— Отчаянно влюблен, — закончил за него Тео, — и не в состоянии освободиться от мук такого неподъемного романа?

— Именно, — коротко подтвердил Драко. — И кстати, мне нужно, чтобы вы оба пришли на вечеринку.

— Вечеринку? — переспросил Блейз, обменявшись с Тео недоверчивыми взглядами. — В честь чего?

— Ну, вроде как в честь помолвки, начала совместной жизни, небольшой ежемесячной суммы на моем счету, — пожал плечами Драко. — Мой отец заставляет меня прыгать через все обычные добрачные обручи, как вы могли бы уже догадаться. Кроме того, мои кузены угрожали разоблачить меня как преступника, если я не буду развлекать их.

— Ты же не думаешь, что мы поверим, что Грейнджер согласна на это, — усмехнулся Тео. — Если только она не читала какой-нибудь справочник авторства Нарциссы Малфой по церемониальным шалостям чистокровок...

— Вообще-то ты шутишь, а мне не до смеха, Грейнджер и правда читала это, — сообщил Драко. — Она взяла книжку, спросила: "Это что, какой-то учебник?", я сказал: "Да, точно", а потом она просто ушла. Вернулась только через два часа и начала меня доставать этим... "экрю или бежевый", и всё в таком роде...

— Звучит правдоподобно, — подтвердил Блейз, уверенно кивая, — но все же. Ты же не думаешь, что мы поверим, что ты добровольно согласился на обязательства, правда? — спросил он. — Это же та самая женщина, которую ты называл грязнокровкой в течение... всего-навсего семи лет, да?

— Что, как ты, возможно, знаешь, все еще значительно меньше времени, чем я потратил, называя Тео придурком, — Драко фыркнул, ощетинившись, — так что я не знаю, почему Грейнджер в моей жизни тебе не кажется уместной.

— Подожди, Грейнджер хочет, чтобы Блейз тоже пришёл? — спросил Тео, качая головой. — Я так понимаю, что она простила его за то, что он накачал её наркотиками — что достойно восхищения и глупо одновременно, — решительно заявил он, — поскольку я, конечно же, его так за это и не простил.

— Он не накачивал её наркотиками, — раздраженно начал Драко, но Блейз резко оборвал его.

— Да, накачал, накачал, — поправил он Драко. — Но, конечно, я приглашен, Теодор, потому что Грейнджер и Малфой явно замешаны в чем-то, что они не могут нам рассказать, — задумчиво произнес он, пожимая плечами, — и поэтому мы просто не должны задавать лишних вопросов.

— Ах, да, конечно, — глубокомысленно согласился Тео, и Драко закатил глаза.

— Это тебе твоя прорицательница сказала, Забини?

— Нет, — ответил Блейз. — Хотя если говорить о Патил, я почти уверен, что она сказала о свадьбе Грейнджер, просто чтобы задеть тебя. Это очень в её стиле.

— Ну, миссия выполнена, — заверил его Драко. — Я совершенно выбит из колеи.

— Но ведь она не сказала, что Грейнджер выйдет замуж за тебя, правда? — напомнил ему Тео. — Она ведь просто сказала "свадьба", которая вполне может быть свадьбой с кем угодно.

— Ну, она явно имела в виду меня, — напомнил ему Драко. — Учитывая, что именно я сейчас помолвлен с Грейнджер.

— О, конечно, — беззаботно согласился Тео. — Извини, я забыл, что мы все еще играем в эту игру.

— Между прочим, я научился не вестись на все, что говорит Патил, — похвастался Блейз. — Она, конечно, порой весьма убедительна, но в основном я думаю, потому, что она достаточно наблюдательна, чтобы заставить всех вокруг чувствовать себя неловко. Это похоже на то, какой эффект Нотт создает в напряженной тишине, — добавил он, указывая на Тео. — Ты же знаешь. Людям становится настолько неудобно, что они не знают, куда себя деть и все такое. Патил делает то же самое, только с туманными комментариями о будущем, в которые люди по глупости верят, потому что она умнее, чем они.

Драко и Тео обменялись понимающими взглядами.

— Похоже, ты немного увлечен ею, Блейз, — проговорил Тео, выражая общее мнение. — Возможно, тебе тоже стоит устроить вечеринку "Посмотрите все, как мы любим друг друга", поскольку я уверен, что Грейнджер закончила читать книгу Нарциссы Малфой по душным театральным постановкам и может отдать её тебе.

— Я просто хотел сказать, что Патил далеко не глупа, — нетерпеливо перебил его Блейз. — Это не значит, что она мне интересна. На самом деле, все это немного похоже на жизнь с каким-то мистическим котом, — пробормотал он. — Иногда мне кажется, что она просто смотрит на меня и облизывает свои лапы.

— Жуткая картина, но ладно, — сказал Тео. — Но, если ты так говоришь, то я тебе верю.

— Эй, — окликнул Драко Тео, — Кстати, о вещах, на которые мы с трудом покупаемся: насколько Поттер верит в нашу с Грейнджер историю любви?

— Почему ты спрашиваешь меня? — защищаясь, возмутился Тео. — Я не знаю, что думает Поттер.

На этот раз взглядами обменялись Драко и Блейз.

— Ты проводишь с ним много времени, — заметил Блейз. — Вполне разумно было спросить об этом именно тебя.

— Ну, ты был далеко, — сказал Тео, многозначительно махнув рукой на Драко, — а ты был очень занят флиртом с оккультисткой, так что кто-то же должен был заискивать перед Министерством.

— Ладно, — лениво согласился Драко. — Просто ответь на вопрос.

— Я думаю, что Поттер слишком занят, чтобы что-то подозревать, — начал Тео. — Хотя, конечно, как бы я ни старался разбудить в нем разумные сомнения, кажется, ему помогло поверить то обстоятельство, что он уже дважды застукал вас в постели. Это вроде как похоже на то, что пора бы, наконец, признаться, что ты влюблен в нее с четырнадцати лет, — размышлял вслух Тео, — или ты думаешь, что нас так легко водить за нос.

— С четырнадцати? — усмехнулся Драко. — Я тебя умоляю...

— Драко прав, — согласился Блейз. — Скорее, с одиннадцати. И, кстати, как Грейнджер в постели? — с любопытством спросил он, наклоняя голову. — У неё такой вид, будто она любит, ну знаешь... ограничения.

— Что? Секс в темноте под одеялом? — спросил Тео.

— Нет, прости, я имел в виду ограничения вроде наручников, — уточнил Блейз.

— Вот так-то лучше, — согласился Тео, и Драко неодобрительно что-то проворчал.

— Подожди, — хрипло сказал он, — что именно так занимает Поттера? Дело об убийствах в Визенгамоте же закрыто, — решительно сказал он, снова подумав о том, что Антиох особенно подчеркнул, что нужно убедиться в том, что расследование Министерства окончено. — Надеюсь, он больше не тратит на это время.

— Ну, я предполагаю, что у него есть и другие срочные дела, — нейтрально сказал Тео, что Драко воспринял как слишком туманное обобщение. — Он глава Аврората, что, очевидно, означает, что у него есть настоящая работа с настоящими обязанностями, хотя я множество раз говорил ему о том, что я еще не видел доказательств того, что он так сильно занят...

— Похоже, дело Леди Ревел получило широкую огласку в прессе, — заметил Драко, поворачиваясь к Блейзу. — А Певчая птичка так вообще на крючке у авроров, да?

— Моя мать не преступница, — напомнил ему Блейз, повторяя свою обычную для публики речь. — Предполагаемая убийца, конечно, но это не то же самое.

— И все же расследование продолжается, — напомнил им Драко. — Поттер уже официально признал это кражей. Знает ли Кадм что-нибудь об этом? — спросил он Тео, чей взгляд затем осторожно скользнул через комнату к Блейзу. — Что? — требовательно спросил Драко. — Перестаньте строить друг другу глазки. Это очень раздражает!

— Ну, раз уж мы заговорили о раздражении, мне очень не нравится кормить вас сплетнями, Лорд Малфой, — сухо ответил Тео. — А я лично ничего не знаю о мыслях Кадма на этот счет, но ты можешь заскочить в "Подземку" и спросить его лично, в тот же день, когда закончишь свою маленькую ролевую игру с Грейнджер.

— Я просто хотел бы знать, замешан ли в этом Клуб, — настаивал Драко. — Я хочу знать, есть ли у него какие-то подозрения, или вообще возможно ли, что...

— Он упомянул, что ты думаешь, будто его брат встречается с Кэти Белл, — перебил его Тео, растягивая слова. — Не хочешь ли поделиться своими чувствами по этому поводу, Драко?

Драко замолчал, посмотрев сначала на Тео, а потом на Блейза, который невинно разглядывал стакан в своей руке.

— Вы что-то от меня скрываете, — заметил Драко. — Не думай, что я не понял, что ты избегаешь ответов.

— Ты тоже что-то скрываешь от нас, — напомнил ему Блейз, поднимая глаза. — Если у тебя есть причина скрывать что-то, то, возможно, и у нас тоже она есть.

— Конечно, мы будем более чем счастливы сообщить тебе подробности нашего тайного заговора, — сухо заверил его Тео, — если ты сумеешь освободиться от Грейнджер. Исторически сложилось так, что она не очень хорошо переносит сомнительные с моральной точки зрения вещи, а ты знаешь, это наш "фирменный вкус".

— Конечно, наш "суп дня", так сказать, — согласился Блейз.

— Я... — Драко поморщился, изо всех сил пытаясь усмирить свое любопытство сознанием того, что скоро ему придется встретиться с ней, и глядя в лицо, заявить, что он ничего не узнал, и все же это заставит ее давить на него, безжалостно, пока один из них или оба они не сойдут с ума. — Хорошо, — наконец согласился он, рыча. — И как долго вы собираетесь держать это от меня в секрете?

— Не знаю, — ответил Тео, пожимая плечами. — Как долго продлится твоя помолвка?

Каждый из них замер, не зная, что сказать, разглядывая друг друга в ожидании ответа.

— Хорошо, — снова согласился Драко. — Сдаюсь, — он снова замолчал, оглядывая комнату. — Кстати, а где Паркинсон? Я думал, она тоже придет.

— Это, — сказал Блейз, — тот вопрос, на который я действительно не знаю ответа.

— Организует конференцию, — пожал плечами Тео. — Она меньше чем через неделю. Не могу представить, чтобы она сидела без дела, — добавил он. — учитывая, что она единственная из нас, кто на самом деле делает свою работу, насколько я могу судить.

— Ну, — вздохнул Драко. — Приятно знать, что хотя бы одному из нас удается держаться подальше от неприятностей.

* * *

Министерство Магии

Департамент Охраны Магического Правопарядка

Кабинеты Чародеев Визенгамота

Кабинет Перси Уизли

13:15

— Почти всё готово, — чопорно произнесла Панси, войдя в кабинет Перси и глядя на него в упор. Он небрежно прислонился к своему столу, на этот раз вспомнив о том, что при ее появлении следует приостановить свои офисные чары и приблизиться к ней, а не оставлять ее одну в эпицентре бури из бумаг. — В последний момент возникла проблема с центральными деталями. По-видимому, была какая-то вспышка тюльпанной лихорадки, которая, похоже выкосила все поля тюльпанов, поэтому мне пришлось заменить их на орхидеи. Я знаю, что это немного меняет цветовую палитру, — пробормотала она недовольно, — но были либо они, либо, суккуленты, которые, как всем известно, являются простым мусором пустыни, предназначенным для свадеб хиппи и ресторанов, где подают киноа...

— Впечатляет, — прокомментировал Перси ее цветочный монолог. — Похоже, мисс Паркинсон, вы уже начали беспокоиться об этом событии почти как я.

— Панси, — вздохнула она — снова! — качая головой. — И если мне нужно потратить месяц своей жизни на эту работу, то я вряд ли буду бездумно сваливать всё в кучу.

— Точно подмечено, — согласился Перси, выпрямляясь. — В таком случае, вы понимаете.

— Понимаю что? — раздраженно спросила она.

— Почему мне требуется столько времени, — сообщил он ей, делая шаг в её направлении. — Я инвестирую, — уточнил он, — время, чтобы получить наивысшее удовлетворение.

Она боролась с ужасным, жгучем пламенем, вспыхнувшем в груди при слове "удовлетворение", которое к тому времени было до предела дразнящим понятием, и он, казалось, не мог удержаться от того, чтобы снова и снова ранить ее чувства.

— Прекрати, — проговорила она.

— Прекратить что? — спросил он, ничуть не смутившись. — Я тебя чем-то обидел?

— Ты... — она поморщилась. — Ты прекрасно знаешь, что делаешь. Ты не можешь не знать, что делаешь, — резко бросила она ему в лицо, внезапно придя в ярость от его возмутительных попыток изобразить неведение. — Я никогда не встречала никого столь... столь неимпульсивного, как ты. Все, что ты делаешь, ты делаешь намеренно, — прямо обвинила она его. — Ты точно знаешь, что делаешь, я угадала?

— Кажется ты чем-то расстроена, — заметил равнодушно Перси. — Может быть, даже раздосадована.

— Да, я, блядь, раздосадована! — подтвердила она яростно глядя на него. — Ты ведь понимаешь, что я уже однажды спасла тебе жизнь, правда? И я ни хрена не организатор мероприятий, Перси чертов Уизли, — с горечью заявила она. — Мне плевать на меню, мне плевать на разрешения и уж точно мне плевать на цветы. Я не получаю от этого никакого удовольствия, — она почти срывалась на крик, ей вдруг захотелось затопать ногами, что-нибудь бросить, хлопнуть дверью, заставить его почувствовать всю тяжесть ее разочарования, чтобы оно громко звякнуло у него над головой.

— Тогда зачем ты это делаешь? — будничным тоном спросил Перси, вздернув подбородок.

Мерлин, он был совершенно невыносим.

Просто чудовищно.

— Я... — начала она и сглотнула. — Я... — снова попыталась она, и тут из ее горла вырвалось раздраженное рычание вперемешку с бессвязным бормотанием. — Не важно, — яростно выплюнула она, повернувшись так резко, что кусок пергамента выскользнул из рук и мягко приземлился у ее ног. — Черт, — рявкнула она и потянулась, чтобы поднять его, но рука Перси метнулась вперед, останавливая ее.

— Позволь мне, — тихо предложил он и опустился на колени, поднимая с пола разрешение на поставку.

Панси тяжело вздохнула и посмотрела вниз на его рыжую макушку, на угол его шеи. Она почувствовала головокружение от осознания того, как близко он был к ней, что ему ничего не стоило скользнуть руками вверх под подол её юбки, сдвинуть трусики и прикоснуться к ней ртом, повалить её на пол и затрахать до потери сознания. Она чувствовала его дыхание, могла практически почувствовать его на вкус. Она с ужасающим трепетом наблюдала, как он, стоя на коленях, осторожно скользнул пальцами по ее лодыжке, медленно проводя рукой по задней поверхности икры.

— Панси, — проговорил он, глядя на неё и черт, черт, черт...

— Я,— попыталась она снова, во рту у нее пересохло. — Я хочу...

— Я знаю, что ты хочешь, — заверил он её, его голубые глаза внимательно посмотрели на нее, он нежно притянул ее колено к себе, его пальцы все еще свободно обхватывали ногу. — Хотя это кажется глупым, — пробормотал он, с невероятной легкостью касаясь губами внутренней стороны ее бедра. — Я думаю, это пустая трата времени, которая только испортит все потраченные на ожидание усилия.

Она заметила, что дрожит, что каждая клеточка ее тела была напряжена и остро желала каждую клеточку его тела, а затем он скользнул взглядом вниз, обводя взглядом очертания ее икры, и задержался около лодыжки.

— Ты носишь совершенно неподходящую обувь, — заметил он, проводя большим пальцем по ремешкам ее туфель. — Слишком высокие каблуки для офиса.

Она ощетинилась.

— Не думаю, что я спрашивала твое мнение о моих модных предпочтениях.

— Ну, ты не дала мне закончить, — сказал он ей со смешком. — Я понял, что с нетерпением жду, когда увижу твои туфли, — пояснил он, взглянув на нее, — в том смысле, что это довольно непродуктивно для моей работы.

Он поднялся на ноги и протянул ей бумагу, которую она уронила.

Она швырнула бумаги ему на стол, резко притянув его к себе и отчасти желая всхлипнуть от тоски, отчасти желая постепенно погружать свой острый "неподходяще высокий для офиса" каблук прямо в носок его ботинка.

— Ты мог бы взять меня прямо здесь, — сказала она, обвивая руками его шею. — Прямо на этом столе. Или на полу, у стены. Так, как ты захочешь, — она почувствовала, как напряглись его плечи, а руки осторожно легли на ее талию. — Я могла бы сесть на тебя прямо в этом кресле, прямо сейчас. Я могла бы поставить на тебя свои туфли, ты мог бы руками задрать мою юбку, разорвать на мне блузку, пока ты трахаешь меня, — прошептала она, приподняв подбородок, чтобы ощутить крошечное, незаметное дыхание возбуждения, соскользнувшее с его губ, — или ты мог бы полностью раздеть меня. Всё, что захочешь, — повторила она, торжествующе отмечая движение его кадыка при сглатывании. — Ты можешь сделать со мной всё, что хочешь... если бы ты просто... если бы ты просто смог...

— Ты консультант, — напомнил он ей с прискорбным отсутствием колебания. — По сути, служащая Министерства, причем под моим личным руководством.

Она подняла на него глаза, не веря своим ушам.

— Ты же не пытаешься мне сейчас сказать, что это действительно имеет значение, — выдавила она после секундного шока, приходя в ярость. — Я не служащая, и даже если бы была, если бы мы просто... — она резко выдохнула. — Никто не узнал бы, и мы могли бы просто...

— Мисс Паркинсон, — тихо спросил Перси. — Ты, случайно, не умоляешь меня об этом?

Она замерла, не в силах сделать вдох.

— Ты гребаный засранец, — сказала она, хотя в ее голосе не было той злости, которую она намеревалась в него вложить. К тому времени она уже дошла до отчаяния. Даже превзошла его, превратившись в комок боли, разрываясь между тем, чтобы убить его проклятьем и изнасиловать прямо здесь и сейчас.

— Ты сама сказала, — напомнил он ей, — что я не особенно склонен к импульсивности, — он отступил назад, отпуская ее, и она моргнула, удивленная тем, что ее дрожащие колени не подогнулись, а всё ещё были способны удержать ее в вертикальном положении. — В конце концов, разве это не в высшей степени приятно, — спокойно произнес он, проследив взглядом за ее мучительно неустойчивым состоянием, — работать на желанный результат в течение долгого времени?

Она могла убить его.

Она точно могла убить его.

Если, конечно, ей удалось бы не хотеть его так сильно.

— Не знаю, — пробормотала она наконец, впиваясь ногтями в ладонь.

Перси улыбнулся.

— Ну, тогда я позабочусь, чтобы ты узнала, как это приятно, — нейтрально сообщил он ей, поворачиваясь, чтобы сесть за стол, и оставив ее безнадежно смотреть на то место, где он только что стоял. — Кстати, ты заверила эти данные в Службе безопасности у Гарри?

Панси моргнула, испуганно приходя в себя.

— У кого? — переспросила она, все еще не в силах сдвинуться с места.

* * *

Министерство Магии

Департамент Охраны Магического Правопарядка

9 октября

10:45

Гарри запустил пальцы в волосы Тео и дернул его голову назад.

— Чего ты опять хотел? — хрипло спросил он, его голос все ещё не пришёл в норму после того, как он громко стонал, трахая Тео около стены своего собственного кабинета. — Мне нужно вернуться к работе, Нотт.

— Паркинсон, — проговорил Тео, смутно припоминая, зачем пришел, отмахиваясь от хватки Гарри и возвращаясь губами к его шее. — Хотела что-то подписать или... одобрить, не знаю.

— Я видел у тебя в руках один из бланков на смену названия организации, — проворчал Гарри, и вибрация от его голоса передалась губам Тео. — Какую очередную глупость ты придумал в этот раз, Нотт?

— "Мероприятия Малфоя и Ко", — ответил тот, и Гарри моргнул.

— Серьезно? — спросил он, отталкивая Тео. — Потому что если это так...

— Как бы не так, тупой ублюдок, — сказал Тео. — "Нотт, Черт Возьми, Просто Заставь Его Подписать Эти Чертовы Бумаги, Прежде Чем Я Использую Твои Яйца В Качестве Рождественских Украшений И Закопаю Твой Член В Землю" плюс-минус пару крепких ругательств...

— Наверное, ты был вдохновлен речью Паркинсон? — ошеломленно спросил Гарри, потянувшись к бланку смены названия на столе. — Ух ты, тут и вправду написано, что...

— Ну, я почти никогда не лгу, — заметил Тео, растягивая слова. — Только когда это приносит мне удовольствие.

— То есть почти всегда, — напомнил ему Гарри. Он положил форму на стол, снова переведя внимание на Тео, и положил руки ему на грудь. — Кстати, — начал он осторожно. — в последнее время мне кажется, что ты что-то замышляешь.

— Разве? — рассеянно спросил Тео. — Это на меня не похоже. А я-то думал, что просто трахаюсь со своим постоянным сексуальным партнером во время его финансируемых государством рабочих часов, как ответственный и честный гражданин...

— "Постоянный сексуальный партнер", — повторил Гарри, смеясь. — Черт, ты становишься нежным, Нотт.

— Ну, у меня бывали такие моменты, — согласился Тео. — Хотя нам действительно следует прекратить подобные встречи, Поттер, — фыркнул он, — поскольку я очень занят важным делом, а потому не могу подчиняться каждому твоему капризу.

— Если ты припоминаешь, нам бы и не пришлось, если бы ты освобождался пораньше, — напомнил ему Гарри. — Днем я на работе, Нотт. А вечером я не могу приходить к тебе в три часа ночи после того, как ты возвращаешься домой из "Подземки".

— Да, и я хочу напомнить тебе, что именно ты хотел, чтобы я присматривал за Карнеги, — возразил Тео. — Так как же я буду это делать, если я все время безответственно отсасываю у тебя?

— Ну, "все время" — это ты преувеличил, — вздохнул Гарри, — к сожалению. И кстати, Дейзи сказала, что ты почти "всё время" о чем-то шепчешься наедине с Кадмом, — его пальзы остановились, слегка сжав воротничок рубашки Тео, обдумывая дальнейшие действия. — Ты ничего не хочешь мне о нем рассказать? — спросил он, очевидно, избрав мягкий дружеский тон. — Или, знаешь ли. О себе?

Тео помолчал, обдумывая услышанное.

— У нас почти всё готово? — спросил Кадм накануне ночью. И в этом и была вся суть их разговора, и даже этим "чем-либо" Тео не мог поделиться и вынужден был все отрицать. Конечно же он ответил на этот вопрос: "Да". В то время как Кадм занимался всеми необходимыми заклинаниями и чарами — о которых он знал больше, чем кто-либо, что становилось для Тео всё более и более очевидным — Тео отвечал за всю логистику, с чем он, как обычно, мастерски справился.

Чего Тео уж точно не мог сказать Гарри — теперь, когда список нарушений закона с каждым новым поворотом только увеличивался, — так это того, что было несколько причин, по которым он так часто посещал Министерство, и эти маленькие эпизоды близости с ним составляли лишь половину из них. Другая половина принадлежала к особой специальности Тео: разведка, которая всегда велась с безупречной скрупулезностью. К счастью, частая аудиенция у главного аврора Министерства делала присутствие Тео практически незаметным, а он всегда обладал талантом смешиваться с толпой.

Так что да, все было готово. Но Гарри вряд ли мог за него порадоваться.

— Ну, как я тебе уже говорил, — нейтрально ответил Тео, — тебе лучше не знать.

Гарри мрачно кивнул. — Я помню, но...

— Послушай, — твердо вмешался Тео. — Я сделаю все, что в моих гребаных силах, чтобы уберечь тебя от любого бардака, который я, возможно, а может быть, и нет, устрою, Поттер. Если это означает, что мне придется лгать тебе, чтобы ты был непричастен, тогда я буду лгать, — сказал он резко, — но я этого не хочу, так что тебе просто не стоит задавать вопросов.

К его удивлению, уголок рта Гарри дернулся, и тот улыбнулся.

Потом он вздохнул.

— Я тоже тебя люблю, — сказал Гарри, и Тео удивленно поднял глаза. — Что? — невинно спросил Гарри, пожимая плечами. — Я это услышал между строк.

— Да пошел ты, — пробормотал Тео с невольным удовлетворением, вздыхая.

— Отсоси мне, — возразил Гарри.

— Вообще-то, я думал, что настала твоя очередь, — напомнил ему Тео, и в ответ Гарри одобрительно подтолкнул его к столу, прислонив к нему спиной, прежде чем сесть в свое офисное кресло и расстегнуть брюки Тео. — Да, ты шутишь? — скептически спросил Тео, позволяя Гарри раздвинуть ноги и расстегнуть молнию. — Ты собираешься сидеть в кресле, пока делаешь это?

— Поддержка спины, — сообщил ему Гарри, пожимая плечами. — Осанка важна, Нотт.

— Мерлин, да, ты настоящий романтик, — иронично выдохнул Тео, но смягчился, вцепившись пальцами в волосы Гарри. — Кстати, ты слышал что-нибудь о Бэгмене?

Гарри не ответил. Он уже был занят другим делом.

* * *

Оливер Вуд был очень простым парнем.

Начнем с того, что он был хорошим игроком в квиддич. Он был целеустремленным, трудолюбивым, и чаще всего он был непобедим на поле — а иногда и нет, что конечно, вряд ли было целиком и полностью его виной. По большей части он был очень хорошим другом. Например, если кому-то нужно было помочь передвинуть мебель, то звали именно его. Он, конечно же, не мог не признать, что был исключительно хорошим бойцом, обладающим прекрасным сочетанием физической силы, дисциплины и техники. Короче говоря, в нем не было ничего особенно обманчивого или двусмысленного, в общем, он был довольно простым человеком.

Поэтому он решительно не понимал, как именно он умудрился ввязаться в такие сложные отношения с Маркусом Флинтом.

Оливер и Маркус всегда были как две стороны одной медали, при условии, что одна сторона была вполне нормальной, а вторая была долбаной чистокровной угрозой, которая не могла удержаться от драки буквально с каждым человеком, появлявшимся в поле зрения, и поставившая перед собой цель каждую секунду нарушать как минимум один закон. Но как бы на вид они ни отличались, в конце концов, они были сделаны из одного и того же теста: оба упорно трудились, были одержимы чувством соперничества, жили, дышали и ели с единственной целью — насолить друг другу, — пока однажды Оливер не осознал, что на самом деле он не испытывает отвращения.

Это было нечто гораздо, гораздо худшее.

Поначалу он думал, что стремится одержать верх, пока не понял, что на самом деле ему просто нравилось бить Маркуса, а потом мастурбировать в душе, представляя себе выражение разочарования на его лице, в мельчайших деталях вспоминая, как капельки пота стекали по груди его соперника, когда тот в ярости стянул с себя майку и умчался прочь, а Оливер наблюдал, как мышцы его плеч напрягались от ощутимого раздражения. Ему было мучительно трудно не смотреть на это, хотя сначала он не понимал, почему. В конце концов, он решил, что это потому, что он знал особый вкус превосходства над Маркусом в квиддиче. Он знал, для чего требуется каждая линия мышц, и поэтому он не мог смотреть на Маркуса, не представляя себе тренировки, тренировки, и еще раз тренировки. Раннее утро, дисциплину, боль в мышцах, которую Оливер знал слишком хорошо и которую никто другой никогда не понимал. Ему всегда говорили, что нужно делать перерывы, отдыхать, но Оливер никогда не слушал, и он прекрасно знал, что Маркус тоже работал без передышек.

Он не понимал, что это была какая-то странная, извращенная форма любви, пока не оказался в постели Маркуса.

— Ты считаешь себя нормальным? — сказал ему Маркус. — Ты думаешь, что любой может делать то, что делаешь ты? Блядь, да это невозможно, Вуд. Он был весь потный, все тело чертовски болело, и даже после этого Оливер все еще не был уверен, хочет ли он ударить Маркуса или поцеловать его снова. — Никто не поймет тебя, кроме меня, Вуд. Никто не сможет увидеть тебя, по-настоящему увидеть, кроме меня. Черт, — выругался Маркус, впиваясь пальцами в ребра Оливера. — Черт возьми, Вуд, ты был создан для меня.

Оливер обильно кончил, эти слова звенели у него в ушах, и он впервые подумал, что, может быть, в кои-то веки в то, что сказал гребаный Маркус Флинт, действительно стоило верить. До того момента Оливер чувствовал себя полностью потерянным, будучи исключенным из команды по квиддичу — что неудивительно, за драку, — хотя это было просто последней каплей, так как он переживал свой худший в карьере сезон, заслуги за который были полностью приписаны некоему бывшему слизеринцу — но все изменилось, как только он оказался в крепких объятиях Маркуса Флинта. Он почувствоал, что цель в жизни снова наполняет все его тело.

Но в то время как одна сторона монеты, которой был Оливер, логично полагала, что один человек, принадлежащий другому человеку, должен посвящать всего себя чему-то общему, то другая сторона считала, что перспективу чистокровного союза не стоит сбрасывать со счетов.

— Одно дело, если бы ты был просто мужиком, — рассмеялся Маркус. — Но добавь сюда еще то, что ты ни много ни мало полукровка, плюс удручающее отсутствие унаследованного состояния...

— Я думал, для тебя это не имеет значения, — пробормотал Оливер себе под нос, и Маркус пожал плечами.

— Не имеет, — ответил он. — По крайней мере, не в том смысле, как ты думаешь. Но на самом деле, я бы не хотел, чтобы меня выжгли с семейного древа, — лениво заметил он, — и поэтому мне выпала не слишком приятная честь жениться на безвкусной богатой наследнице, чтобы уберечь свою несчастную семью от заслуженной нищеты.

— Я тебе не какой-то там долбаный нищеброд, — раздраженно заметил Оливер. — Я был профессиональным игроком в квиддич, Флинт. Я не бездомный бродяга.

— Это совсем другое дело, — сказал Маркус, качая головой. — Ты честно заработал эти деньги. Ты же не станешь равнодушно наблюдать, как моя мать тратит их на безвкусные канделябры и меха незаконно убитых редких животных. Это гораздо легче переварить тому, на кого только что свалилась гора золота, пока он спокойно сидел рядом, томясь в предвкушении около семейного хранилище в Гринготтсе.

И Дафна Гринграсс прекрасно вписывалась в эту картину.

На самом деле все было не так уж и плохо, поскольку Дафна вовсе не была невыносима. Она была очаровательна, остроумна и почти не интересовалась Маркусом, а вместо этого занимаясь своими личными делами. И все же ему было невыносимо смотреть со стороны, как человек, которого он просто любил — или любил просто — начал строить свою жизнь с кем-то другим, а не с ним. Даже если это не было той жизнью, о которой он мечтал, это была жизнь с Маркусом, которую получал кто-то другой — а не он, — жизнь, которая должна была по праву принадлежать Оливеру. И в то время как Маркус, казалось, верил, что сможет ловко сочетать все многообразие граней своей сложной жизни, жонглируя ими, словно фокусник, но так не могло продолжаться всю жизнь. Оливер начал задаваться вопросом, не является ли он той частью, которую Маркус в конечном счете случайно может потерять.

— Это дерьмо с Дафной временно, — попытался заверить его Маркус. — Ты же знаешь, что она ничего для меня не значит.

— Ну, если это временно, — спросил Оливер, — то когда же это закончится?

Он увидел, что Маркус не хотел отвечать. Кроме того, Оливер понимал, что ответом на этот вопрос вполне могло быть "никогда", и, что еще важнее, с болезненной уверенностью понимал, что, хотя он и был создан для Маркуса Флинта, Маркус Флинт явно не был создан для него.

 

— Прошу прощения, — услышал он голос, который вырвал его из глубины воспоминаний. Кто-то дотронулся до его руки, останавливая его, когда он шел по Косому переулку. — Вы Оливер Вуд?

— Да, — подтвердил Оливер и нахмурился. — Подождите, — сказал он, не веря своим глазам, глядя на сломанный нос мужчины и его знаменитые короткие светлые волосы, которые слегка поседели по бокам. — Людо Бэгмен?

— Да, — воскликнул Людо, явно обрадованный тем, что его узнали. — Значит, вы мой поклонник?

— Ещё бы, — сказал Оливер, изо всех сил стараясь не быть слишком ошарашенным. — Какой игрок в квиддич не восхищается вами? Вам все ещё принадлежат все рекорды Осмингтонских Ос — черт, у меня висел ваш плакат над кроватью в течение минимум десятилетия. Для меня большая честь познакомиться с вами...

— А, ну, всегда приятно знать, что меня не совсем забыли, — весело ответил Людо, — хотя у тебя самого недавно был неплохой сезон, да?

— О, я... — Оливер закашлялся. — Я не играл уже год или около того, но мой последний сезон был... эм-м... в некотором роде неоднозначным...

— Да, я слышал, что с тех пор ты увлекся другим видом спорта, — заметил Людо. — Немного помешан на боях, а? — спросил он, заговорщически подмигнув Оливеру. Оливер открыл рот, собираясь возразить, что нет, нет, конечно, нет, но Людо покачал головой. — Не волнуйся, — сказал он, — я сам большой энтузиаст.

— Вы деретесь? — спросил Оливер, нахмурившись, и Людо издал громкий заливистый смех.

— Нет, нет, мой дорогой мальчик, я слишком стар для этого, — сказал он, с трудом перестав смеяться. — Я хотел сказать, что мне нравится смотреть, конечно, когда я могу найти достойных участников для наблюдения, что всегда немного сложно...

— О-о, — протянул Оливер, чувствуя себя ужасно глупо. — Ну, вообще-то я иду в... — он замолчал, вспомнив, что случилось с Гермионой после того, как ее связь с Министерством выплыла наружу, и прикусил язык. — Простите, вы ведь работаете на Министерство, да?

— Ну, меня пригласили консультантом по делу об убийствах в Визенгамоте, — сказал Людо, — о котором ты, возможно, слышал...

— А-а, — понял Оливер, вспомнив эту историю.

— Но я держусь в стороне, — сказал Людо ободряюще, несмотря на то, что Оливер очень сомневался, что это правда. В конце концов, Людо Бэгмена почти невозможно было не узнать, поскольку он обладал часто фотографируемым лицом и гулким, специфическим голосом. — Уверяю вас, я умею быть очень незаметным.

— Ну, — нерешительно начал Оливер, — я просто не совсем уверен...

— Знаешь, у меня есть связи во многих бойцовских клубах, — сказал Людо. — Не говоря уже о довольно хороших отношениях с Осами. Как ты сам понимаешь, они весьма отзывчивы к моим нуждам, — добавил он с усмешкой, — и я был бы счастлив порекомендовать им тебя. Защитник, не так ли? — сказал он, и Оливер кивнул, испытав удовольствие от этого признания. — Я слышал, что они ищут игрока, ты же знаешь. Хорнби ушел в отставку в этом году и оставил одну довольно актуальную вакансию.

— Ну, я не знаю. Я не совсем добровольно покинул Лигу, — признался Оливер, но Людо отмахнулся от его сомнений.

— Чепуха, — сказал он. — Лига всего лишь шлепает по рукам зарвавшихся игроков, вот и все. Я уверен, что смогу заставить их понять, кто им нужен.

— Это... — Оливер моргнул, нахмурившись. — Это было бы очень великодушно с вашей стороны...

— Да, да, я известен своей щедростью. И своим умением обращаться с битой, — добавил Людо, снова подмигнув. — Но в любом случае, что ты говорил? — с надеждой спросил он. — Повтори, куда ты идешь вечером?

Оливер помолчал, пытаясь оценить варианты.

С одной стороны, Людо Бэгмен явно подкупал его, что не вполне соответствовало его образу невинности.

С другой стороны, возможность снова играть в квиддич была немалым подарком, и все, что требовалось Людо взамен — это отвести его в "Подземку". С этой задачей знал бы, как справиться, любой тип в Косом переулке, имеющий нюх на слухи. Оливер был относительно простым человеком. Он любил квиддич, и это было все, что он действительно хотел делать в жизни. Даже просто ради перспективы хотя бы раз сыграть снова — неужели это был такой трудный выбор?

В каком-то смысле так оно и было, поскольку карьера игрока в квиддич означала бы, что Маркуса снова не было бы в его жизни. Путешествие было дальним, так как "Осмингтонские Осы" не базировались в Лондоне. Оливеру пришлось бы переехать, и кто знает, сможет ли он когда-нибудь вернуться? А Маркус тем временем должен был бы продолжать свою игру, но уже один на один с Дафной. Хотя поскольку это будет продолжаться и так, и так, Оливер вспомнил, с трудом сглотнув, что не было понятно, предполагалось бы присутствие Оливера или нет.

Он вздохнул.

— Сюда, — сказал Оливер, указывая Людо на дверь "Поджигателя" и понимая, что, в конце концов, то, что у него было с Маркусом Флинтом, было совсем не сложно. В конце концов, Маркус никогда не давал Оливеру повода думать, что он когда-либо намеревался выбрать его в качестве партнера по жизни.

— Замечательно, — воскликнул Людо, шагая рядом с ним. — Я тебе кое-что скажу: этот город стал совсем другим, но приятно сознавать, что между бывшими игроками все еще существует некая дружба. Также довольно приятно быть где-то, где люди все время без зазрения совести не болтают о "Драмионе", этой новой сказке для наивных детей...

— Простите, что? — переспросил Оливер.

— Драмиона, — повторил Людо, скорчив гримасу отвращения, и Оливер нахмурился.

— Это ещё что это за херня?

* * *

Старая резиденция семьи Блэк

Палас Гарденс Террас, Кенсингтон и Челси, Лондон

10 октября

19:45

— Нет, стой, — вздохнула Гермиона, качая головой, когда Драко левитировал диван ближе к камину. — Ты заблокируешь вход в камин, если поставишь его туда.

— А-а! Этот камин? — раздраженно огрызнулся Драко. — Тот самый камин, который всё ещё не работает, несмотря на твои постоянные заверения, что это мне только кажется, будто Поттер совсем бесполезен?

— Нет, Малфой, другой камин в этой комнате, — парировала Гермиона. — И это не моя вина в том, что Гарри до сих пор не подключил его. С одной стороны, у нас всё ещё куча времени в запасе, а с другой, не может же он подключить его в воскресенье.

— В воскресенье? — требовательно переспросил Драко. — В этот святой день? Это же возмутительно.

Гермиона вздохнула.

— Не знаю, почему меня волнует твое мнение на этот счет, но... почему, Малфой, это возмутительно?

— Так оно и есть, — фыркнул Драко. — Очевидно, я бы хотел, чтобы он немедленно пошел и заставил камин заработать.

— Ну, и что ты хочешь, чтобы я сделала? Он работает пять дней в неделю, как обычный наемный работник, а потом у него игра в квиддич или что там у него завтра...

— Некоторые тут заявляли, что он якобы их лучший друг, — хмуро проворчал Драко, отодвигая диван влево, до тех пор, пока Гермиона одобрительно не кивнула — с некоторыми оговорками, учитывая, что она практически никогда не одобряла ничего из того, что он делал или говорил, — и опустил диван на пол. — Ну а пока, по крайней мере, мы можем быть уверены, что никто не появится без приглашения...

Он замолчал, когда позади них раздался небольшой хлопок аппарации, и они оба потянулись за своими палочками и направили их на знакомую фигуру Нико Фламеля, который поднял руки с раздраженным вздохом.

— Вы можете опустить их, — сообщил он им, многозначительно держа палочку между двумя пальцами. — Я думал, мы договорились не убивать друг друга.

— Во всяком случае, не сегодня, — мрачно заметила Гермиона, взглянула на Драко, опустила палочку и снова повернулась к Нико. — Но время еще есть.

— Мы должны, по крайней мере, повесить какой-нибудь дверной звонок, — пробормотал Драко. — Или очень громкую сигнализацию...

— Поверьте, я очень сомневаюсь, что кто-то, кроме меня, захочет видеть вас, — заверил их Нико, проходя по гостиной и падая на диван. — Кстати, милое местечко.

— Да, но мы, очевидно, выбрали его из-за беспрецедентных чар безопасности, — сказал Драко.

— Что тебе нужно? — спросила Гермиона, прерывая Нико, когда он открыл рот. — У нас есть дела, Нико, и... — она замолчала, внезапно заметив, как изменилось его лицо, когда он посмотрел на нее. — Да. Кстати, ты выглядишь лучше.

— Да, это только часть преимуществ того, чтобы быть частью международного общества бессмертных волшебников, в числе которых услуги талантливых зельеваров, — сообщил ей Нико. — Но в любом случае, я не собираюсь вас задерживать надолго. Я просто хотел сообщить, что кем бы ни была Кэти, вам лучше держаться от нее подальше.

При этих словах Драко бросил на Гермиону взгляд, в котором был отчасти страх, отчасти раздражение.

— Мы не можем, — решительно ответил он. — Грейнджер решила пригласить ее на нашу помолвку.

— Вечеринка по случаю помолвки? — переспросил Нико, выглядя удивленным. — Ну что ж, поздравляю, я полагаю...

— Подожди. Кэти? — переспросила Гермиона. — Потому что она... — начала она, остановилась. — Почему? — изобразила она непонимание.

— Ну, есть небольшая вероятность того, что Игнотус может использовать ее, чтобы соорудить некий слабо сформулированный заговор мести против тебя, — легкомысленно добавил Нико, указывая на Драко. — Думаю, что я отговорил его, хотя, насколько я понимаю, это не главная его цель — но все же, на всякий случай...

— Против меня? — переспросил Драко, прижимая руку к груди. — Тебе действительно нужно поговорить со своим другом, Фламель. Он, кажется, полностью поглощен планами по моему убийству, и я нахожу, что это начинает сказываться на моей чувствительной душевной организации. Прощение не растет на деревьях, ты же знаешь.

— Я думала, говорят, что деньги не растут на деревьях, — поправила его Гермиона.

— Как бы не так, — усмехнулся Драко. — Что ты скажешь, когда увидишь деревья в мэноре, которые растут рядом с гортензиями?

— Послушайте, Игнотус просто... — Нико вздохнул. — Он хотел как лучше, но...

— А ты не думал о том, что Игнотус может использовать убийства членов Визенгамота для заговора против Антиоха? — прямо спросила Гермиона, скрестив руки на груди. — Я знаю, что у тебя есть чувства к нему, Нико, но это не оправдывает его странного поведения. Он уже выступал против Клуба один раз, и теперь со всем этим...

— Он... послушайте, это сущие пустяки, — сказал Нико, явно покривив душой. — Он не строит заговора против Антиоха, у него просто есть кое-какие личные проблемы, — выдохнул он, — с которыми ему нужно разобраться.

— В таком случае ему срочно нужен психотерапевт, — раздраженно заметил Драко. — Кто-то, например, чтобы разобраться с его необъяснимым желанием убить нас с Грейнджер...

— Ах да, отличный совет по психическому здоровью от наркомана-контрактника, который не может признаться даже себе, что влюблен, — сухо заметил Нико. — Значит, Антиох никогда не угрожал вам? Ни разу?

— Что? Я не влюблен, — усмехнулся Драко, намеренно уклоняясь от ответа.

— Вот именно об этом я и говорил, — подтвердил Нико, и Гермиона вмешалась, громко вздохнув.

— Послушай, — сказала она. — Что именно произойдёт, если дело дойдёт до раскола Клуба на Антиоха и Игнотуса? Мы же замешаны в этом, причем против своей воли, — добавила она, выражая свое огромное неудовольствие этой мыслью. — Нам тоже придется выбирать, на чью сторону переходить?

— Лично я больше склоняюсь к парню, который не пытался меня убить, — заметил Драко. — На самом деле это довольно-таки сильный перевес...

— В этом нет необходимости, — твердо сказал Нико, поднимаясь на ноги. — По крайней мере, я отчаянно надеюсь, что нет. Они оба уже обсуждали со мной возможность реанимации Кадмуса — их третьего брата, который предал их, — пояснил он, пожав плечами, — разумеется, без особой необходимости, и которого они убили, чтобы защитить Клуб, что, очевидно, делает его возвращение едва ли не самой ужасающе опрометчивой идеей, которую я когда-либо слышал...

— Кадмуса? — переспросила Гермиона и быстро взглянула на Драко, уловив почти незаметный проблеск предупреждения, промелькнувший между его бровями. — Но зачем он им?

— Ну, Антиох и Игнотус, кажется, оба верят, что Кадмус встанет на их сторону, — раздраженно прорычал Нико. — Что, могу добавить от себя, довольно самонадеянно. Конечно, никто не знает, что случится, но в любом случае Кадмус в высшей степени неприятен. Я не хочу жить в мире, в котором он возобновит свое любимое занятие по планомерному выживанию меня, — пробормотал он, — и Игнотусу придется очень туго, если Кадмус встанет на сторону Антиоха...

— Ты уверен, что он именно так и поступит? — осторожно спросила Гермиона. — Разве ты не говорил, что оба его брата вроде как... — она замолчала, взглянув на Драко, который пожал плечами.

— Убили его? — напрямую спросил Драко.

— Откровенно говоря, я никогда в жизни не понимал Кадмуса Певерелла и не собираюсь тешить себя иллюзиями, что понимаю сейчас, — сообщил им Нико. — Я знаю, однако, что мы все должны сделать все, что в наших силах, чтобы, во-первых, он не воскрес, и чтобы Антиох и Игнотус никогда не стали врагами. Я ясно выражаюсь? — спросил он, переводя взгляд с Драко на Гермиону. — Вы не можете ничего рассказать Антиоху и уж точно не должны высказывать ему свои подозрения насчет Игнотуса. Понятно?

Драко и Гермиона обменялись взглядами. Этим немым диалогом они, казалось, пришли к единому мнению, что спорить нет смысла, так что...

— Понятно, — хором согласились они, и Нико кивнул.

— Хорошей вечеринки, — пожелал он им, с таким доброжелательным видом, будто не особенно верил, что это реальность, а затем он исчез, аппарировав прочь.

— Что ж, — вздохнула Гермиона, — полагаю, плюс еще один секрет, который нам придется хранить.

— Или нет, — возразил Драко, заставляя ее повернуться к нему и нахмуриться. — Если ты права, Грейнджер, тогда нам придется выбрать сторону — и я не знаю, как ты, — сказал он, выгибая бровь, — но учитывая все обстоятельства, я точно не могу представить себе ситуацию, где я был бы на стороне Игнотуса Певерелла.

Гермиона скорчила недовольную гримасу.

— Не то чтобы Антиох был намного лучше. И все же, я не думаю, что мы должны вмешиваться, — сказала она. — Может быть, нам стоит просто попытаться выполнить свою работу и убраться отсюда, пока дела в Клубе не пошли под откос.

— Ну, это случится до или после того, как Поттер наконец подключит наши камины? — проворчал Драко мрачно, и Гермиона закатила глаза.

— Спрошу его завтра, — сказала она. — После игры в квиддич. Кстати, хочешь пойти со мной? — спросила она, как бы между делом. — Я уже обещала Гарри, что приду, но...

— Грейнджер, мы же не неразлучные подружки, чтобы ходить повсюду за ручку, — фыркнул Драко. — Мы можем ходить куда угодно одни, ты же знаешь.

Она ощетинилась.

— Да, я знаю, — решительно сказала она, чувствуя, как горят ее щеки. — Я просто подумала, что ты захочешь пойти. Это лишним не будет, — добавила она, — Ты же знаешь, мы помолвлены и все такое, а также учитывая, что ты единственный, чьему образу не помешали бы небольшие положительные изменения...

— Ладно, — проворчал Драко, пожимая плечами. — В любом случае, кроме ремонта дома, у меня нет никаких планов. К счастью, у тебя вещей не больше, чем у обычного уличного беспризорника, — фыркнул он, поворачиваясь к коробке, которую она принесла с собой, — так что на то, чтобы разложить их, нам понадобится... э-э... около двадцати минут?

Она закатила глаза, присоединяясь к нему, пока он без лишнего стеснения рылся в ее вещах.

— Знаешь, а это забавно, — заметила она со смехом, отталкивая его локтем. — Кажется, все готовы поверить, что мы любим друг друга, и все же никто не верит, что у нас могут быть настоящие отношения.

— Это потому, что никто из нас не похож на человека, который мог бы завести здоровые отношения, Грейнджер, — напомнил ей Драко без колебаний и, к его удивлению, она тут же нахмурилась. — А что? — продолжил он раздраженно. — Это чистая правда.

— У тебя были отношения, — напомнила она ему. — Не говоря уже о том, что я была помолвлена...

— Да, — согласился он, — и те, и другие закончились оглушительным провалом, правда?

— Что ты имеешь в виду?

— Оглушительный провал, — ещё раз подчеркнуто проговорил Драко. — насколько я понимаю, нормальные отношения, даже плохие, обычно не приводят к ситуации, когда после них кто-то становится наемным убийцей или подпольным бойцом. Наши же отношения привели нас к криминалу, так что я вынужден предположить, что мы не особенно искусны в них. Кроме того, — добавил он, махнув рукой. — Посмотри, что изменилось с тех пор. Ты ведь легко могла бы быть с Хокуортом. Но нет.

— Это, — резко возразила Гермиона, — потому что я... — она замолчала. — Я занята. У меня есть работа, сам знаешь, и... — она неопределенно махнула рукой. — Секреты!

— Что у тебя есть, так это отговорки, — поправил ее Драко, — но я не осуждаю тебя, я просто обращаю твое внимание на это. Если бы ты хотела отношений, у тебя бы они уже были. Вместо этого у тебя есть я, — протянул он, — заведомо ненадежный человек, которого ты ненавидишь...

— Я не ненавижу тебя, — внезапно выпалила Гермиона.

Драко удивленно моргнул.

— Ладно, — согласился он. — Заведомо ненадежный человек, которого ты с трудом терпишь рядом.

— Лучше, — с трудом согласилась она, всё ещё чувствуя дискомфорт. — Но все же, я не думаю, что ты можешь сказать, что я н...

— Ты спала с Хокуортом? — резко перебил её Драко.

— Что? — спросила она встревоженно. — Я... почему ты...

— Просто ответь мне на вопрос, — сказал Драко, выгибая бровь. — Ты спала с ним?

Ее щеки, только что раскрасневшиеся, яростно вспыхнули.

— Нет, — призналась она, — но...

— Вот именно, — оборвал её Драко, выглядя в высшей степени убежденным в чем-то, чего она пока не могла понять. — Потому что эти отношения могли бы не окончиться, Грейнджер. Потому что он хороший парень из хорошей семьи, и это могло бы в самом деле привести к чему-нибудь хорошему или реальному. Но вместо этого ты переспала со мной... уже дважды, — напомнил он ей, и она нахмурила лоб, — потому что я... мы... это никогда ни к чему не приведет. Потому что ты, — сказал он жестко, — не способна на отношения, и я тоже, и поэтому никто не верит, что мы и правда собираемся пожениться, потому что мы не совсем нормальные люди. Мы просто... — он пожал плечами. — Не знаю. Драмиона.

— Ну, — выдохнула Гермиона. — Я полагаю, что в некотором смысле так оно и есть.

— Как бы мне это ни было противно признавать, — согласился Драко, вытаскивая фотографию в рамке и впиваясь в нее взглядом. — Что это такое? — требовательно спросил он, повернувшись к ней с кислым выражением лица. — Этой гадости не будет в моем доме.

— Нашем доме, — поправила его Гермиона, — и да, это именно то, о чем ты подумал! Это Гарри, Рон и я на свадьбе Билла и Флер...

— Все это для меня ничего не значит, — перебил ее Драко. — На этой фотографии Уизли, и я не собираюсь смотреть на него, пока завтракаю.

— Я хотела поставить её в своей спальне! — настойчиво заявила Гермиона, выхватывая рамку из его рук.

— Это ещё хуже! — объявил Драко. — Так как я, конечно же, буду спать рядом с тобой, Грейнджер.

— Где ты будешь... — она замолчала. — Я думала, что мы не будем спать в одной спальне после того, как приведем в порядок остальную часть дома, — напомнила она ему, нахмурившись, и он пожал плечами.

— Это не навсегда, — сказал он. — Но я полагаю, что люди захотят осмотреть дом во время этой твоей скучной вечеринки по случаю помолвки. Представь себе, что они подумают, если у нас будут отдельные спальни.

Она моргнула.

— Ох, — согласилась она. — Правда.

— В любом случае, — сказал Драко, протягивая руку и забирая у нее рамку, — убери это подальше. И не клади в тумбочку, — сказал он, размахивая фотографией перед ней, — а то я адски накажу тебя.

— Ладно, — вздохнула Гермиона, закатывая глаза. — Тогда никакого Рона.

— Хорошее правило для жизни в целом, — Драко фыркнул в знак согласия, сунул рамку под мышку и неторопливо пошел прочь, пока она не была вынуждена догонять его, чтобы отобрать.

* * *

Лондон Арена

Поле для любительского квиддича

11 октября

13:45

— Это была прекрасная игра, — проговорил Гарри, незаметно подлетая к Рону. — А я-то думал, что ты вернулся из Парижа слишком нагруженный круассанами, чтобы летать.

— Да ну, время от времени мне удается что-то подозрительно напоминающее спасение всей игры, — согласился Рон, усмехнувшись, и Гарри закатил глаза. — Не зря меня называют меня королем.

— Да, это точно, — уклончиво согласился Гарри, а затем посмотрел на трибуны, прикрывая глаза от солнца. — Это Малфой там сидит рядом с Мэл?

— Да, — подтвердил Рон, качая головой. — Похоже, он нравится Мэл по совершенно непонятным причинам, — добавил он, стараясь не выказывать недовольства, — так что, к сожалению, мне придется с ним помириться.

— Ну, не так уж он и ужасен, — сказал Гарри. — Гермиона немного смягчает его характер, — он отвел взгляд в сторону, наблюдая, не сказал ли он чего лишнего, и про себя Рон отметил, что этот рефлекс был довольно забавным, если не откровенно милым. — Извини, — сказал Гарри, словно пытался изобразить сочувствие. — Пока не знаю, можно ли об этом говорить.

— Я постепенно привыкаю, — признался Рон, наблюдая, как Гермиона и Мэл ведут что-то вроде светской беседы, а та повернула к нему голову, чтобы одарить его улыбкой и радостно поднять большой палец вверх.

На самом деле Рон никогда не получал особого удовольствия от своих случайных приступов глупости — по его опыту, они случались примерно раз в год, как Рождество или государственные праздники — но то, что его предложение было отвергнуто Мэл, было одной из самых ужасных вещей, которые он когда-либо знал. Это, конечно, было лучше, чем идти по следу пауков и лететь верхом на драконе из ограбленного ими банка. Он мог бы подумать, что это будет унизительнее, чем оказалось в итоге. Мэл не принадлежала к тому типу людей, которые держат все в себе, что он очень в ней оценил. Гермиона в ссоре была совершенно невозможна. Она сдерживала свой гнев, скрипя зубами, он накапливался, как комок ярости, пока она неизбежно не взрывалась и не атаковала его стаей зачарованных птиц. Мэл же, напротив, просто немного покричала, и, как ни странно, это напомнило ему о том, как сильно он ее любит, как сильно, на самом деле, он хочет на ней однажды жениться.

Просто, возможно, в более удачное время.

— Эй, — сказал Рон, снова заметив кого-то, сидящего в одиночестве в нескольких рядах позади Гермионы и Мэл. — Ты знаешь того парня?

— Какого? — спросил Гарри, нахмурившись. — Вот того?

— Да, — подтвердил Рон. — Он пялится на тебя почти всю игру, и сейчас смотрит на тебя.

— Меня? — удивленно повторил Гарри. — Почему?

— Ну, естественно, я сначала подумал, что он смотрит на меня, — пошутил Рон, бросив на Гарри многозначительный взгляд, — учитывая, что это я очень знаменит, но...

— Ха, — сказал Гарри, качая головой. — Ну, если вдуматься, здесь довольно много знаменитостей. Мэл, — сказал он. — Дейзи, в некотором смысле, не говоря уже о "Драмионе", и, конечно же, о тебе, великом и могущественном Роне Уизли!

— Почему-то мне кажется, что Гарри Поттер все еще превосходит всех нас, вместе взятых, — напомнил ему Рон, — как бы ты ни пытался притвориться, что это не так, — он замолчал, снова оглянувшись в поисках мужчины и обнаружив, что тот исчез. — Знаешь, мне на секунду показалось, что он похож на тебя.

— Почему, — пошутил Гарри, — у него тоже глаза моей матери?

— Я собирался сказать, что у него такая же кожа, до того, как ты начал дурачиться на эту тему, — фыркнул Рон, и Гарри засмеялся.

— Пошли, — сказал он, жестом приглашая всех приземлиться. — Давай снимем эти пропотевшие мантии. Я хочу уже принять душ.

— Конечно, — согласился Рон, когда он, Гарри и Алисия спустились с метел на краю поля, а остальные сошли вниз с трибун, чтобы присоединиться к ним.

— Отличная игра, — выдохнула Алисия, улыбаясь Гарри и Рону. — А эта твоя американская подруга просто великолепна, Гарри...

— Да, Дейзи такая...

— Малыш, — вмешалась Мэл, взяв Рона за руку, чтобы привлечь его внимание. — Гермиона пригласила на свою вечеринку в честь помолвки, ну разве это не мило? — она многозначительно посмотрела на него, призывая не соглашаться на эту авантюру. — Это будет на следующей неделе, кстати, ты не забыл, что мы должны пойти в...

— Гарри, — на одном дыхании выпалила Гермиона, бросившись к нему с комично расширенными глазами. — Гарри, мне нужно срочно с тобой поговорить... мне очень нужно кое-что тебе ска...

— Эй, притормози, — сказал ей, смеясь, Гарри. — Рад тебя видеть, Гермиона... и, конечно, тебя тоже, Малфой...

— Да, да, — сказал Драко неохотно, растягивая слова, встав у неё за спиной. — Как всегда, тронут до глубины души, что ты...

— Послушай, Гарри, это важно, — недовольно прошипела Гермиона, — мне нужно рассказать тебе об Иг...

Но что бы она ни пыталась сказать, всё было искажено шумом голосов вокруг них.

— О ком? — спросил Рон, но прежде чем Гермиона успела объяснить, Кэти прервала ее, потянув мужчину с трибун вслед за собой.

— Гарри, — обратилась она к нему. — познакомься с моим парнем.

* * *

13:51

— Извини, — сказал Гарри, протягивая ему руку. — Как, ты сказал, тебя зовут?

— Монтегю Найтли, — сказал ему Игнотус, убирая руку с талии Кэти и протягивая ее Гарри. — Очень приятно познакомиться, Гарри Поттер.

— Подожди, — сказал рыжий парень рядом с ним, — Монтегю Найтли? Чемпион шестнадцатого века по шахматам?

Игнотус выдавил из себя неискренний смешок, жалея, что не выбрал другой псевдоним — и уж точно не имя домашнего эльфа Нико.

— Да, — натянуто проговорил он. — Почти.

Он открыл рот, чтобы продолжить, но остановился, заметив, что Гарри отвлекся. Он заметил какие-то резкие движения за своей спиной и перевел в их сторону глаза. Игнотус заметил, что Гермиона Грейнджер отчаянно пыталась что-то написать в воздухе Гарри, который, очевидно, не понимал её сообщения. Она заметила взгляд Игнотуса и тут же остановилась, опустив руки, одарив его сердитым взглядом.

— Не возражаете? — спросил он, отодвигаясь от Кэти и жестом приглашая Гарри отойти в сторону, и Гарри смущенно кивнул, следуя за ним. — Извини, — сказал Игнотус со всей непринужденностью, на какую только был способен, испытывая приятные ощущения, что наконец-то встретил своего потомка, — я консультант Визенгамота, и я подумал, что мы могли бы пообщаться во время конференции в Министерстве на следующей неделе. Уверен, у тебя множество насущных вопросов, — добавил он, с удивлением заметив короткую морщинку скептицизма между бровей Гарри. — поэтому я подумал, что лучше сейчас познакомиться с тобой.

— У меня нет с собой еженедельника, — медленно проговорил Гарри, — но, я думаю...

— Я сказала ему, что ты будешь не против, — нетерпеливо вмешалась Кэти, присоединившись к ним после того, как на мгновение отвлеклась от остальных. — Правда, Гарри?

— О, — сказал Гарри, слегка смягчившись при виде нее. — Да, конечно. Я готов на всё ради Кэти, — тепло пошутил он, заговорщически взглянув на Игнотуса, прежде чем снова обратить свое внимание на нее. — Я не знал, что ты с кем-то встречаешься, Белл, иначе попросил бы тебя познакомить нас раньше.

— О, — сказала Кэти, слегка покраснев, — это очень мило с твоей стороны, Гарри, но...

— Мы только недавно начали встречаться, — добавил Игнотус, снова обнимая ее за талию. — Но если уж ты в ком-то уверен, то сразу понимаешь, что это серьезно, да?

— Да, конечно, — согласился Гарри, который, казалось, слегка потеплел к Игнотусу в силу их общего интереса. — Ну, тогда пришли мне сову, ладно? Я обязательно запишу тебя на прием на следующую неделю, и... — он замолчал, качая головой и глядя на кого-то за спиной Игнотуса. — Извини, но моя подруга Гермиона, похоже, ведет себя сегодня очень-очень странно, — сказал он со смешком, махнув ей рукой и повернувшись к Игнотусу. — Не возражаете? — спросил он, что-то показывая ей жестами в ответ, и Игнотус покачал головой.

— Нет, конечно, иди, — сказал Игнотус, жалея о существовании Гермионы Грейнджер больше, чем когда-либо, и неуместное угрюмое присутствие Драко Малфоя рядом с ней ещё сильнее раздражало его. — Я сейчас же отправлю сову.

— Отлично, — отозвался Гарри, быстро обняв Кэти и подбежав к остальным. — Хорошая игра, Кэти, — добавил он через плечо, снова помахал Игнотусу и направился к Драко и Гермионе.

— Ну, он очень ценит свое время, — вздохнула Кэти, ободряюще обнимая Игнотуса, — но, надеюсь, вы сможете пообщаться. Ты его полюбишь, он замечательный...

— Точно, — согласился Игнотус, наблюдая, как Гарри наклонился к Гермионе — она что-то прошептала ему на ухо, а затем резко обернулся через плечо, его лоб резко нахмурился, и он бросил на Игнотуса быстрый взгляд.

Тот уловил что-то на лице Гермионы, возможно, то, что она каким-то образом узнала его, хотя это было крайне мало вероятно.

"Могла ли она знать? — подумал Игнотус и нахмурился. — Невозможно, совершенно невозможно. Если только Антиох не..."

— Монтегю, — проговорила Кэти. — Монтегю? Ты согласен?

Игнотус моргнул.

— Прости, — ответил он. — Да, конечно, конечно...

— О, хорошо, так ты не возражаешь? — спросила Кэти с явным облегчением. — Я уже сказала ей, что мы придем, так что...

— Кому? — удивленно моргая спросил Игнотус. — Прости, я прослушал.

— Гермионе, — повторила Кэти, и снова Гермиона Грейнджер бросила на него странный, нервирующий взгляд с другого конца поля, ее карие глаза были широко распахнуты, в них читалась тревожная аура подозрения. — Она пригласила нас на вечеринку по случаю их помолвки на следующей неделе, так что...

Игнотус снова погрузился в размышления: "Нико дал такое неубедительное оправдание неудаче Тельца, — размышлял он, нахмурившись, а потом вспомнил, как Антиох уверено сообщил, что эти двое не должны быть убиты... — Да, — решил он про себя, — она определенно знает".

А теперь она явно собиралась разрушить все его планы относительно Гарри, и, возможно, это было задумано Антиохом с самого начала. Конечно, ему придется выяснить, что известно Гермионе Грейнджер и Драко Малфою, выяснить, работают ли они на Антиоха, и решить, как лучше всего завоевать доверие Гарри Поттера, даже вопреки очевидным предостережениям его подруги...

— Вечеринка? Это звучит восхитительно, — резко сказал он Кэти, повернувшись к ней и изобразив самую невинную улыбку, на какую только был способен.

* * *

Старая резиденция семьи Блэк

Палас Гарденс Террас, Кенсингтон и Челси, Лондон

12 октября

00:45

Гермиона со вздохом перевернулась на правый бок.

Драко ждал.

Затем она перевернулась на спину, тяжело вздохнув.

— В чем дело, Грейнджер? — громко спросил Драко, глядя на очертания ее силуэта в темноте. — Если ты не перестанешь ворочаться, я заставлю тебя спать на матрасе в полной призраков гостевой спальне с этой ужасной фотографией Уизли...

— Я просто... — снова вздохнула она. — Что ему могло понадобиться от Гарри? — требовательным тоном спросила она, и Драко с внутренним стоном вспомнил, что да, она действительно все еще не устала говорить о появлении Игнотуса Певерелла на игре в квиддич. — Не похоже, чтобы он ему был нужен для доступа в Министерство, и клянусь... — яростно выпалила она. — Я провела половину своей долбаной жизни, беспокоясь о тех жутких решениях, что обычно принимал Гарри Поттер...

— Поттер — большой мальчик, который обладает силой целого Министерства Магии Британии, — напомнил ей Драко, — так что теперь тебе едва ли стоит беспокоиться о нем. Ты рассказала ему об Игнотусе, этого достаточно. А теперь он сам должен подумать о себе.

— Да, но он отнесся к этому с любопытством, не похоже было, что это его особенно сильно взволновало, а должно было бы, — возмутилась она. — Но он выглядел так же, как тогда, когда получил свою мантию-невидимку, или как тогда, когда он пользовался этим дурацким учебником по зельеварению, чтобы... — она снова возмущенно вздохнула. — Клянусь, он никогда не слушает...

— Послушай, Поттер же до сих пор жив, несмотря на то, что кто только не пытался его прикончить, так что он, может быть, и правда непобедим, — напомнил ей Драко. — Я думаю, что тебе не стоит слишком уж беспокоиться о нем. На самом деле, — настойчиво проговорил он, — тебе бы лучше побеспокоиться кое о чем другом, например о том, что именно нам нужно сделать, чтобы вычислить убийц до того, как в Клубе все станет совсем дерьмово.

Гермиона снова вздохнула, на этот раз выражая согласие, и откинулась на подушку.

" Вот так то лучше", — подумал Драко. Это должно занять её голову достаточно надолго, чтобы она...

— Пульт, — проговорила она, заставляя его снова открыть глаза. — Тот, который Нико дал нам, чтобы мы могли отключать чары наблюдения. Мы должны использовать его во время конференции в Министерстве, — сказала она, поворачиваясь к нему лицом. — А ты как думаешь? В Министерстве никого не будет в кабинетах, и, может быть, есть способ узнать, кто из сотрудников в Клубе...

— Да, хорошо, отличная идея, — устало сказал Драко, одобрительно похлопывая по пространству между ними. — Молодец, Грейнджер, отличная работа...

— Ладно, — выдохнула Гермиона. — Ладно, я подумаю об этом утром.

— Хорошо, — коротко ответил Драко. — Подумай. Тогда спокойной ночи...

— Спокойной ночи, — согласилась Гермиона.

Он закрыл глаза.

Она снова вздохнула.

— И что теперь? — раздраженно спросил он, поворачиваясь к ней лицом. — Что же может быть настолько печальным, что необходимо так горестно вздыхать с такими частыми интервалами?

Мгновение она ничего не говорила, затаив дыхание.

Теперь он вздохнул.

— Просто расскажи, — проговорил он, и она вздернула подбородок, посмотрев ему в глаза в темноте.

— Наши отношения не могли быть такими уж плохими, правда? — спросила она раздраженно, и его первым порывом было сказать: "Нет, Грейнджер, они были чертовски разрушительны, и в сотый раз, СПОКОЙНОЙ НОЧИ!", но дрожь искреннего волнения в ее голосе удержала его. — Я хотела сказать, — продолжила она беспомощно и, запнувшись, замолчала, его намерения съязвить рассеялись в воздухе.

Драко решил, что ему пора смириться с бессонной ночью, и со стоном перекатился на спину.

— Тогда давай попробуем, — устало предложил он. — Давай сыграем в ролевую игру. Готова?

— Что? — растерянно спросила Гермиона. — Ты имеешь в виду, в сексе?

— Чт..? Не-ет! — прорычал Драко. — Нет, нет... посмотрим, на что наши отношения могли бы быть похожи, — предложил он. — Скажем, наступило будущее, и у нас есть ребенок. Однажды наш шестнадцатилетний ребенок приходит домой с татуировкой, которую мы не разрешали ему делать. Как бы ты поступила?

— Что за татуировка? — спросила Гермиона.

— Это важно? — спросил Драко. — Это татуировка, мы запретили, но он всё равно поступил по-своему...

— Ну, ладно, а она важна для него самого? — настойчиво спросила она. — В чем причина того, что он сделал её без разрешения?

— Я... перестань, Грейнджер, это выходит за рамки эксперимента.

— Ну, ты начал с чего-то слишком серьезного, — сообщила ему Гермиона своим обычным поучительный тоном. — Дети? Да ладно тебе, Малфой.

— Ладно, — проворчал он. — В таком случае, я забыл про нашу годовщину. Это возможно.

— Это просто смешно, — твердо возразила Гермиона. — Ты никогда ничего не забываешь. Если кто и мог забыть, то это я, что тоже едва ли возможно, потому что я бы внесла эту дату в свои часы, которые бы мне напомнили об этом...

— Я мог бы забыть, — запротестовал Драко, но Гермиона лишь покачала головой.

— Неа, — сказала она. — Ты помнишь мельчайшие детали. Отчасти поэтому ты так хорошо варишь зелья.

— Но...

— Как насчёт такого, — предложила Гермиона. — Ты слишком много работал, и я приготовила отличный ужин, но ты не пришёл, и теперь я в ярости.

— Зачем бы мне пропускать ужин? — требовательно спросил Драко. — Ты что, приготовила что-то ужасное?

— Что? Конечно, нет. Я приготовила прекрасное жаркое.

— Ты ненавидишь жаркое, — напомнил ей Драко. — Зачем тебе готовить мне на ужин то, что тебе не нравится?

Она простонала.

— Дело не в этом...

— Нет, не в этом...

— Тогда так: я заняла большую часть полочек в ванной, — предложила она взамен. — Мои зелья для волос повсюду, ты все время натыкаешься на них, и тебя это злит...

— Невозможно, — сказал Драко. — Во-первых, я знаю заклинание на такой случай. Для расширения пространства. Во-вторых, когда мы были в Нью-Йорке, я стащил некоторые твои зелья для волос, и они делают волосы такими мягкими... Мы могли бы вместе пользоваться ими.

— Ладно, не стесняйся, у меня их много...

— Придумал, — сказал Драко. — Скажем, я пользуюсь твоими зельями для волос, и они быстро заканчиваются.

Она задумалась.

— Ну тогда мне нужно купить их побольше, — пришла она к выводу, — так что...

— А что если ты не можешь? Они закончились. Остался только один флакон, только один из нас может использовать его, а потом мир рухнет и мы все умрем...

— Тогда можешь взять его себе, — ответила она.

— Но я не хочу, — огрызнулся Драко. — Конец света, Грейнджер! Кому какое дело до того, как выглядят мои волосы?

Она простонала.

— Это был твой пример — вот почему он был таким ужасным, кстати...

— Видишь? — проговорил он, махнув рукой между ними. — Вот именно поэтому у нас и не сложились бы отношения. Антиох был прав, Грейнджер, потому что это всё, что мы умеем делать. Мы ссоримся, сомневаемся и тр...

Он замолчал, сглотнув, и она тоже остановилась, они смотрели друг на друга с широко раскрытыми глазами, лежа рядом в постели.

Он обратил внимание на то, как близко они были друг к другу. Редкий луч лунного света из окна пронизывал комнату мягким светом, который изящно ложился на ее декольте, каждый взлет и падение ее груди во время дыхания возвращали его взгляд к изгибу его шеи. Она, тем временем, казалось, смотрела на его рот, у неё пересохло в горле, и она тяжело сглотнула.

— Чем нам не следует заниматься, — медленно произнес он. — Потому что... — он кашлянул, прочищая горло. — Потому что это было бы глупо.

С минуту она молчала.

И затем...

— Да, — согласилась она, к его большому облегчению. — Очень глупо.

— Потому что у нас много работы, — твердо напомнил он ей.

— Да. Точно.

Они оба замерли в ожидании.

Гермиона снова вздохнула.

— Но, — проговорил Драко. — С другой стороны...

— Ладно, спокойной ночи, — быстро сказала Гермиона, повернувшись к нему спиной.

Драко поморщился от неудовольствия.

— Спокойной ночи, — согласился он и лег на спину, напряженно ожидая, когда она засопит во сне, но, видимо, сон к ней не приходил.