Гар'Пот, орчонок, который выжил (джен)

Письмо. Адресованное ему.

Гар'Пот смотрел на тяжёлый, но аккуратный конверт, запечатанный пурпурной печатью со странным символом, похожим на глаз, и провёл пальцем по такого же цвета строчкам. "Гар'Поту из клана Разбитого Горшка, Калимдор, Дуротар, Песчаный Холм, четвёртый дом, комната под лестницей". Здесь не может быть ошибки: пишут именно ему.

— Ты ещё долго возиться будешь? — раздался резкий голос с кухни.

Ничего не ответив, Гар'Пот вернулся к родственникам, протянув им их письма, и принялся за свою пресную кашу, но вскоре достал присланное ему письмо и начал читать.

— Э, ему тоже что-то пришло! — завопил Даг.

— Да? И кто же ему пишет? — прорычал Верр, вырывая из рук Гар'Пота письмо. — И почему же?

— Это моё письмо! — крикнул он, но никто не обратил на него внимания. Выражение лица у Верра сменилось с насмешливо-пренебрежительного на настороженное, и в конце, побледнев, он отдал письмо Петуне. Та бросила взгляд на первую строчку, и её глаза в ужасе раскрылись, а ладони непроизвольно сжались в кулаки. "Нет…" — прошептала она.

— Верните. Это моё письмо! — повторил Гар'Пот.

— Я тоже хочу прочитать! — подал голос Даг, пытаясь заглянуть за плечи родителей.

— Вышли вон! — крикнула она, но дети не сдвинулись с места.

— Верните. Моё. Письмо. — Гар'Пот помрачнел, так глядя на кусок бумаги, будто бы желал притянуть его силой мысли.

— Дайте и мне посмотреть! — Даг завопил и начал лупить по всему палкой, которую были обязаны носить все в его новой школе. Туда брали далеко не всех, и Петуна очень гордилась тем, что её сын прошёл вступительное испытание.

— Неясно сказано? Вон! — Петуна всунула мужу письмо, взяла детей за шиворот и выволокла из кухни, грозно посмотрев на них напоследок и хлопнув дверью.

Через несколько секунд Даг занял наиболее удобное место для подслушивания и подглядывания, выпихнув оттуда Гар'Пота. Но даже так мало что можно было понять: старшие говорили тихо, разве что иногда раздавались громкие вскрики и удары по столу кулаком.

Из всего разговора удалось разобрать только одно слово: "Выслеживают".

* * *

Казалось, что для июля слишком холодно. Штормовой ветер проникал во все щели полуразвалившейся, пропитанной запахом мха и тления хижины, небо за окном прорезали вспышки молний, а море, казалось, готово накрыть хижину с крышей и смыть её с лица земли.

После второго получения такого же письма вся семья перешла на военное положение. Окна и двери были плотно заколочены, никто не выходил на улицу, всё оружие было под рукой, а пища, по привычке закупленная заранее, тщательно проверялась. Но когда через несколько дней письмо обнаружилось в копчёном мясе, в котором ещё вчера не было ничего, кроме мяса, у Петуны сдали нервы.

Едва успев собраться, вся семья быстро села в автомобиль и помчалась без спланированного направления: "А вдруг обнаружат?" На ночь пришлось остановиться в захудалой таверне, к которой раньше они даже не стали бы приближаться. Но на следующее утро в комнату внесли огромную стопку одинаковых писем, адресованных не кому иному, как Гар'Поту.

И начался ещё один день езды в неизвестном направлении. Уже красная пустошь успела смениться желтоватой, а солнце — скрыться за горизонтом, когда машина остановилась. Кивнув головой, Верр вышел и вернулся через полчаса с пакетом еды и седым троллем, который оживлённо что-то рассказывал.

Он довёз их до острова на лодке, старой, как и эта хижина, и ушёл. Через некоторое время они поужинали; попытка развести костёр провалилась — новомодные пластиковые пакетики только съёжились и заполнили помещение вонючим чёрным дымом, а ту кучу писем выбросили сразу в таверне. Даг, закутавшись в отсыревшее одеяло, спал на продавленном диване; дядя с тётей опять что-то обсуждали в другой комнате.

А Гар'Пот сидел на холодном дощатом полу и вырисовывал на сырой пыли странное изображение, отдалённо похожее на торт, который он всегда видел на днях рождения двоюродного брата. Он мечтал, что когда-нибудь у него тоже будет настоящий праздник, как и у остальных детей, и с нормальными подарками: ему всегда дарили какой-нибудь мусор вроде старых носков или трухлявого обломка бревна.

Наручные часы Дага, ещё не успевшие сломаться, издали тихий звон. "С днём рожденья, я", — прошептал он и задул воображаемые свечи на торте. Откуда пошла эта традиция со свечами, мало кто знал: детям нравилось, а поджимавшие губы старики только отмахивались от вопросов.

Вслед за часами раздался громкий стук в дверь.

— Это они… — прошептала Петуна, разъярённо оскалившись и сжав в руке топор, о котором — Гар'Пот был готов поклясться чем угодно — она заботилась больше, чем о нём. Верр тем временем достал ружьё.

Постучали второй раз. Никто не шевельнулся.

Третий удар в дверь снёс её с петель. На пороге появился огромный дворф с пышной чёрной бородой и татуировкой на почти полностью закрытом волосами лице, сжимающий в руке исписанный рунами молот. Пригнувшись, он прошёл через дверной проём и поставил слетевшую дверь на место. Едва завидев высовывающегося из-за дверного проёма Гар'Пота, он расплылся в улыбке:

— Ух, как ты вырос! Я ведь тебя ещё вот таким помню! — и развёл руками: судя по расстоянию, за прошедшее время Гар'Пот вряд ли сильно подрос.

— Покиньте этот дом, — едва сощурившись, отчеканила Петуна. Дворф только махнул рукой.

— Что вы вообще, маглы, понимаете? У меня важное дело!

— Непонятно? Убирайтесь отсюда! — Верр наставил на дворфа ружьё. Тот с лёгкостью выхватил его.

— Гоблины делали? Заметно. Чепуха у них получается хлопающая, а не ружья. Ни крепости, ни старания, ни души. — Он согнул ствол, практически завязав его в узел, и откинул ружьё в угол. Затем он прошёл в комнату, где на диване, трясясь от ужаса, сидел Даг.

— Ну-ка, подвинься. — Тот спрыгнул с дивана, выбежав из комнаты. Тотчас на него сел великан, от чего диван жалобно заскрипел, и поставил рядом молот. Ещё раз взглянув на осторожно выглядывающего Гар'Пота, дворф добро улыбнулся.

— Когда я тебя последний раз видел, ты ещё совсем крохой был! А теперь вырос. И так на отца похож: ну прямо вылитая копия! Только вот глаза как у матери, и кожа зелёная… — Он на миг погрустнел, но достал из-за спины мешок и начал рыться в нём. — Я тут ещё поздравить тебя хотел… С днём рождения, вот. Я тут тебе принёс кой-что… Надеюсь, в дороге не слишком помялось, но ведь вкус от этого не испортится?

Он вытащил из мешка огромную, слегка помятую коробку. Гар'Пот дрожащими руками взял её и открыл. Внутри лежал большой шоколадный торт, на котором зелёным кремом кто-то не очень аккуратно, но старательно вывел: "С днём рождения ".

Ему хотелось поблагодарить великана, узнать, откуда он узнал о дне рождения, — но вместо этого он спросил:

— А вы кто?

— Я ещё не представился? Я Рубеус Хладомолот, капитан стражи Хогвартса. Как понимаю, лучше не надеяться на чай или даже что-нибудь покрепче? Эх, слабоват костёр вышел…

Рубеус положил ещё что-то в огонь и прошептал несколько слов, и тепло проникло во все уголки хижины. Удовлетворённо кивнув головой, он вернулся к копанию в мешке и вскоре достал связку сосисок, несколько железных палок и большую флягу, из которой сразу же сделал несколько глотков.

Через несколько минут он протянул Гар'Поту несколько сосисок, румяных, ароматных и сочных.

— Я запрещаю тебе брать это. — Верр дёрнул облизнувшегося и высунувшегося за дверь Дага.

— Стал бы я его кормить. Да у него шея скоро будет толще ворот Стальгорна! — усмехнулся Рубеус, нанизывая на палку новые сосиски.

Гар'Пот понял, что за всю свою жизнь не ел ничего вкуснее. Практически мгновенно съев вторую порцию, он посмотрел на Рубеуса и осторожно спросил:

— Извините… Я всё ещё не знаю, кто вы.

— Эх… Зови меня Рубеус. Меня все так зовут, — ответил он, вытирая губы рукавом и ещё раз приложившись к фляге. — Я возглавляю охрану Хогвартса. Ты ведь знаешь про Хогвартс?

— Не знаю… — робко прошептал Гар'Пот и, увидев, что Рубеус дёрнулся, будто бы в него ударила молния, добавил: — Не могли бы вы рассказать? Я не слышал ничего про Хогвартс, извините…

— Извините?! — вскричал дворф. — Это не тебе извиняться нужно, а им! — Он ткнул пальцем в сторону второй комнаты. — Я слышал, что письма ты не получил, но чтобы совсем не слышал про Хогвартс? Неужто ты ни разу не спрашивал, где учились всему твои родители?

— Учились чему?

— Чему??? — Рубеус разъярённо вскочил, от чего хижина затряслась, и закричал: — Вы что, ему ничего не рассказывали? Из-за вас он ничего не знает? Вообще?!

— Нет, кое-что я знаю… — затараторил Гар'Пот. —Считать умею немного, про другие страны читал…

— Да я не про это… Я про наш мир. Мир твоих родителей.

— Мир? Какой мир? — испуганно спросил он, боясь, что ещё одной вспышки гнева хижина не перенесёт, но Рубеус опустился на диван и выругался под нос.

— Да… Ты ничегошеньки не знаешь. Ни-че-го… — он отвлечённо теребил бороду. — Но ты хоть знаешь, кто ты?

— Прекратить! — на пороге появилась Петуна. — Я запрещаю рассказывать это!

Рубеус разгневанно поглядел на неё, затем на Верра, пытавшегося разогнуть ружьё, вновь встал с дивана и прокричал:

— Вы ему ничего не рассказывали?! Пытались скрыть, что Альбус в письме написал?! Да я своими глазами видел это письмо! У дома вашего стоял, когда письмо отдавали! А теперь вы всё прячете от него!

— Что прячете?! — быстро спросил Гар'Пот.

— Да… Они не рассказали… Впрочем, я последнее тоже не видел, но один мой хороший знакомый рассказал, и клянусь бородой, это правда! В общем, Гар'Пот, ты шаман. Вот.

Могла бы повиснуть тишина, если бы не ветер, который настойчиво дул в щели стен. С потолка начали падать капли воды.

— Но… Но какой же из меня шаман? —тихо произнёс Гар'Пот, и сложно было понять, с унынием в голосе или же со слабой надеждой. — Я ведь самый обычный… Даже слабый, слабее всех сверстников.

— И не слабый ты вовсе! Вон, как сосиски ешь хорошо! — рассмеялся Рубеус, но тотчас же стал серьёзным. — Пожалуй, будет лучше, если ты прочтёшь своё письмо.

Он протянул ему тяжёлый конверт с пурпурной печатью. Гар'Пот в нетерпении схватил письмо и раскрыл его, пусть даже теперь на конверте было указано, что он проживает в хижине на скале в Великом море неподалёку от Степей и спит на полу.

Слегка закусив губу, он начал читать, и был поражён с первых же строчек. Да, он знал не так уж и много о культуре других народов, но это выглядело слишком странно.

— Извините… — Гар'Пот осторожно подёргал Рубеуса за широкий рукав рубахи. — А директор, Альбус Звенящий Луч, он ведь эльф? А разве эльфы бывают шаманами?

— Э, нет. Отродясь не видывал высших эльфов, ставших шаманами. Маг он, да какой маг! Глава Кирин-Тора! И хоть мало я понимаю в этих магических штуках, но это же точно немало значит!.. Ну, читай дальше.

"… Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в школе "Хогвартс", занимающейся обучением детей со способностями к взаимодействию с магической энергией. Просим Вас ознакомиться со списком необходимой для начала обучения литературы и экипировки.

Занятия начинаются 1 сентября. Ждём вашу сову до 31 июля.

Ваша Минерва МакГонагалл, заместитель директора."

Сухой, лишённый чувств текст. Подобное Гар'Пот уже слышал, но впервые он был адресован именно ему: даже постоянный как Вселенная орк из выпуска новостей говорил с большими эмоциями. Даже учебники или редкие книги, которые ему доводилось читать — и там автор куда дружелюбнее обращался к читателям.

И имя у заместительницы директора… Она, похоже, из людей? Непонятно. То, что раньше и высшие эльфы, и люди, и дворфы точно входили в Альянс, ему было известно, но неужели они там всегда так же безжизненно и заковыристо разговаривают? И если в этой школе принято так общаться? И там над ним тогда тоже смеяться будут, ведь он совершенно не умеет так говорить!

Слишком много вопросов из-за одного недлинного письма. И непонятно, какой из них задавать первым.

— А что значит, что они ждут мою сову?

— Сову?! Ох, кажется, ты мне напомнил одну вещь… — Рубеус достал из мешка взъерошенную, недовольную, но вполне живую сову, нацарапал на мятом листе из кармана несколько слов, сунул его птице в клюв и вышвырнул за дверь прямо в шторм, при этом ничуть не удивляясь тому, что он делает.

— Завтра мы поедем покупать всё нужное. Важный момент в жизни… Эх, воспоминания! — Дворф блаженно прикрыл глаза, когда на пороге появился Верр.

— Он никуда не поедет, — заявил он.

— Мне бы хотелось посмотреть, как такой храбрец, пусть и магл, его остановит!

— Простите, кто? — Гар'Пот быстро поинтересовался.

— Магл. Мы так называем всех обычных жителей. Но тебе, конечно, сильно не повезло: более жутких маглов я ещё ни разу в жизни не встречал.

— Когда он появился здесь, мы поклялись, что выбьем из него всю эту чушь. Тоже мне, шаман! — скривилась Петуна.

— Вы… Вы знали? Знали, что я могу быть шаманом?

— Да, знали! — яростно крикнула она. — Как мы не могли знать, кем была моя сестрица? Она тоже получила это письмо и уехала! Каждое лето она возвращалась, таская с собой эти тотемы, и постоянно что-то поджигала. Настоящее чудовище! Я единственная знала, кто она на самом деле. Но родители не слушали, ведь у них в семье появилась настоящая шаманка! Лилари получала всё, ведь родители постоянно гордились ей. А потом… Потом она в школе познакомилась с этим Джеругом, и вышла замуж за него. А у них родился ты! И ясно было, что ты станешь как они. А потом она сгорела, а тебя подсунули нам!

— Сгорела? — крикнул Гар'Пот, чувствуя, как всё вокруг меняется. — Но вы же все говорили, что мои родители погибли при крушении дирижабля!

— Крушении дирижабля?! — взревел Рубеус. — Да чтобы какое-то крушение погубило Лилари и Джеруга?! Ну и ну! У нас многие знают их историю!..

— А что случилось с ними? — осторожно поинтересовался Гар'Пот.

— Эх… Меня Альбус предупредил, что ты можешь и не знать что-то, но ведь не до такой же степени! Да я и подумать не мог, что ты не знаешь ни-че-го! Не мне должно рассказывать тебе всё, но… Кто-то же должен? Не сможешь ты жить среди нас, даже не зная, кто ты такой.

Рубеус помрачнел и уставился на едва трещавший огонь.

— Начну я, пожалуй, с человека одного… Или не человека. Но когда-то он точно был человеком. Странно, что ты не знаешь, но… Эх, ладно. Звали его… Не люблю его имя произносить. Никто из наших не любит. Боятся: говорят, что везде у него уши есть. Стал он очень плохим, ты не поверишь, насколько. Звали его…

— Может, вы напишете его имя? — предложил Гар'Пот.

— Нет. Не знаю я, как оно точно пишется. Странное у него имя было… Волдеморт. — Дворф поёжился. — И ни за что больше не повторю. В общем, был он нежитью.

— Как это?

— Да… Убили его когда-то, а потом оживили. Была там одна такая… Сильвана, кажется. Но это сейчас не так важно. Сидел он где-то тихо, только лет двадцать назад высунулся, когда покушение на неё было. Начал сторонников набирать… И ведь нашлись! Дальше он решил всю нежить контролировать. Отправился он на север, в Нордскол. А там сидит Король-Лич, управляющий всей нежитью. Хоть убей, не вспомню, как звали прежнего: человеческое имя было у него, сложное очень.

—Ну, убил Волдеморт того, шлем надел. — продолжил Рубеус. — А шлем нужен, чтобы приказы мысленные нежити отдавать. Восстановил меч какой-то жуткий… И что в нём привлекало? Ясно же, что властью он делиться не будет. И начал он свою армию пополнять. Убьёт он противника, поглотит душу, а тело в ряды армии своей поставит, и неважно, кем был он до смерти. Не осталось безопасных мест практически нигде в мире… Ну, кроме Хогвартса. Боялся он Альбуса, наверное, единственного, и потому на школу не решился напасть. И решил он родителей твоих тоже привлечь…

—Там очень тёмная история. Никто до сих пор не знает, что произошло. Знал же он, что не пойдут они за ним, что не нужна им власть над миром… — Дворф всхлипнул. — Ты уж извини… Знал же я твоих маму с папой, такими хорошими были… В общем, убил он их. А потом решил и тебя убить. То ли следов решил не оставлять, то ли убивать любил…

—Из-за него у тебя шрам. — Он указал пальцем на зелёный лоб. — Не порез это. Но никто не знает, откуда он у тебя. Так вот, убил он родителей твоих, даже дом разрушил, а тебя убить не вышло! Вот почему ты знаменит. Кого он хотел убить, тот уж точно не жилец. Стольких сильных воинов убил он… А тебя не смог.

Рубеус замолчал. А Гар'Пот схватился за голову, ощутив резкую боль. Холод был всё ощутимее, послышался злобный смех и слова на незнакомом языке… Но его вдруг будто выдернули в обычный мир.

— Я тебя своими руками вынес из развалин, — тихо проговорил дворф, продолжая глядеть в огонь.

— Всё это ерунда! — донёсся из угла голос Верра, о котором уже все забыли. Набравшись смелости, он продолжил: — Может быть, у тебя действительно есть какие-то странности, хотя я думаю, что стоило бы выпороть тебя, чтобы всё прошло. Твои родители… Твоя мать точно умела общаться со стихиями, но без них всё стало спокойнее. Они сами напросились, постоянно лезли куда-то, водились непонятно с кем, ожидаемо, что они так плохо кончили…

Его прервал Рубеус, вскочивший с дивана и поднявший свой молот.

— Я предупреждаю последний раз: если ещё хоть раз заявишь что-то, то я…

Верр живо представил, как его череп расплющивается от одного удара, и поэтому замолчал, уйдя в тёмный угол.

— И что случилось с Вол… — Гар'Пот замолчал на полуслове.

— Никто не знает точно. Многие говорят, что он умер, но как по мне, то чушь это! Нет в нём ничего человеческого уже давно, да и не было… А только живые могут умереть. Говорят, что спрятался он где-нибудь, ждёт нужного времени, но это вряд ли. Многие его сторонники вскоре перешли на нашу сторону, а сделали бы они такое, если бы он был рядом? Они утверждают, что их разум контролировали, но глупости всё это. Ещё некоторые говорят, что на самом деле он рядом постоянно, только вот ослабел сильно… Сумел ты сломать что-то в нём, когда он не ждал этого.

В глазах Рубеуса теплилось уважение, но Гар'Пот не чувствовал себя хорошо. Ему казалось, что допущена какая-то ошибка. Его постоянно унижали в школе, его заставляла делать всё Петуна… Почему он не мог испепелить их, когда его запирали в его комнатке? Почему у него не получалось, когда его гонял по игровой площадке Даг, засыпать его песком?

— Наверное… Наверное, вы ошибаетесь, — прошептал, наклонив голову, Гар'Пот. — Я не шаман. Я никогда не смогу им стать.

— Э, нет. Ошибаешься ты, — с добродушной улыбкой проговорил Рубеус. — Если даже последнюю бурю ты считаешь случайностью — а погоду теперь очень хорошо предугадывают — то неужто у тебя ничего не было похожего?

Медленно Гар'Пот стал вспоминать и другие случаи, но все они куда больше походили на совпадения. Ну, спастись от хулиганов он мог и по-обычному, вскарабкавшись на крышу, только забыть это. Волосы… Как-то он слышал, что дети в его возрасте очень быстро растут, а волосы же тоже растут? А больше таких ярких случаев и не было.

Но в слова этого огромного дворфа ему хотелось верить. Что-то подсказывало, что он не лжёт. Гар'Пот вспомнил, что в момент, когда ему едва удалось убежать от двоюродного брата, он взмолился о помощи — мысленно, конечно, чтобы не дать ему ещё повод для насмешек над ним. И поднялась буря. И стало ясно, что значили слова того старого орка.

Гар'Пот слабо улыбнулся, поняв, что его слышат. Что он не одинок.

— Убедился? — тепло спросил Рубеус. — Ну невозможно ошибиться здесь… Ладно, отдыхай пока. Завтра за вещами поедем, наш мир увидишь… А там и школа скоро!

— Он никуда не поедет. — Петуна оперлась о дверной проём, мрачно глядя на племянника.

— Если ему суждено поехать, то даже сотня таких, как ты, его не остановит. Надо совсем чокнуться, чтобы запретить ему поехать! Да его записали в ученики сразу с момента рождения! Хогвартс — лучшая школа в мире. И там он будет жить и учиться с такими же, как и он, и это в миллион раз лучше, чем с вами. И научится там много чему! А директором у него будет великий волшебник Аль…

— Я ни медяка не дам на то, чтобы какой-то старый идиот учил его фокусам!!! — проорала она и тотчас отступила: дворф поднялся с дивана, вокруг его рук начало образовываться бледно-зелёное сияние.

— Никогда… Не… Оскорбляй… При мне… Альбуса!!! — крикнул он и взмахнул руками, чудом не проломив крышу. Сияние погасло, но вскоре раздался громкий вопль: Даг запрыгал, прижав руки к копчику. Когда он повернулся спиной к Гар'Поту, тот заметил, что у него появилась дыра в штанах, а оттуда выглядывал поросячий хвост. Правда, он был зелёным, но какая теперь разница?

— Эх… Не выходят у меня эти штуки магов. Хотел я его в свинью превратить, да вот не вышло. Вот если бы не злился я, вышло бы всё… — Оглянувшись и увидев, что Петуна знаком отправила семью в другую комнату и скрылась там же, пробормотал Рубеус. — Ты только не рассказывай это в Хогвартсе. Для превращения экзамены нужно сдать, а я их почти провалил… Только мелкие неживые предметы превращать могу. А есть те, кто могут и живое превращать в неживое, и наоборот, и внешний вид предметов менять…

— А как это? — задал вопрос Гар'Пот, восхищённо раскрыв глаза. — Расскажете?

— Узнаешь. Всё узнаешь, когда учиться будешь. И давай не "выкать", чай, не в королевском дворце, да и друзья друг другу уже.

Рубеус перевернул мешок, вытряхнул оттуда несколько листков с каракулями и протянул его Гар'Поту.

— Возьми. Так теплее будет. А за меня не беспокойся: я к холодам привычен, — сказал он, когда тот на него недоумённо посмотрел, растянулся на полу и вскоре оглушительно захрапел.

Всё ещё не до конца веря произошедшему, Гар'Пот накинул на плечи мешок, подошёл к окну, покрытому трещинами: шторм не утихал. Опустившись на корточки перед угасающим костром, он заворожённо протянул руку к слабому огню. Что-то подсказывало ему, что всё будет в порядке…

Едва коснувшись языка пламени, он почувствовал, как по всему телу пробегает тепло, но не обжигающее — успокаивающее. Осмелев, он провёл рукой, будто бы поглаживая огонь как котёнка, и в ответ донеслось тихое потрескивание. Пламя вспыхнуло с новой силой, едва Гар'Пот вытащил руку.

Он радостно улыбнулся: это был просто прекрасный день рождения. Тепло вновь вспыхнуло в его душе. Теперь от него ничего не скрывали. Он поедет в школу, где его не будут дразнить и унижать все, кому не лень, где он не будет считаться придурковатым слабаком, где он сможет научиться невероятно интересным вещам… И где сможет завести друзей.