Неопалимая Купина (джен)

Оказавшись в безопасном месте — в тупиковом переулке, заставленном мусорными баками, Гарри огляделся по сторонам и попросил Невилла покрепче держать его за руку. Невилл решил ничего не спрашивать, а просто довериться Гарри. Когда внутренности привычно скрутило, словно живот подцепили крюком, Невилл зажмурился. Трансгрессию он недолюбливал, впрочем, как и полёты на метле. В обоих случаях он каждый раз чувствовал растерянность и стойкое ощущение, что всё это плохо закончится.

Лёгкое головокружение, тошнота (Невилл вцепился в Гарри покрепче), а затем понимание, что их перемещение закончилось. На ногах Невилл не удержался, но ушибся не сильно — они оказались на мягкой лесной подстилке. Гарри уже отряхнул с мантии мелкие веточки и оглядывался по сторонам. Невилл совершенно не представлял, куда их занесло, но понадеялся, что они не слишком далеко от Лондона.

Лес был незнакомым. И… знакомым! Невилл бродил здесь с завидной регулярностью вот уже несколько ночей подряд. Лес из его снов. Но как? Откуда Гарри мог знать, где именно находится это место?

— Гарри, где это мы? — волнуясь, спросил Невилл.

— Это лес возле стадиона, на котором когда-то проводился чемпионат мира по квиддичу. Тебя не было — бабушка не пустила.

— Но откуда?

— Погоди. Так, кажется нам сюда.

Гарри решительно зашагал мимо поляны к косогору, по пути объясняя Невиллу:

— Когда мы скрывались от Пожирателей, первым местом, где мы разбили палатку, была вот эта поляна. Гермиона нас сюда переместила.

Невилл слушал с большим вниманием, пока не улавливая связи со своими снами. Гарри продолжил:

— Утром, после того как мы улизнули с площади Гриммо, я отыскал в лесу большое узловатое дерево, чтобы закопать там одну штуку. Никто не знал об этом.

— Какую штуку?

Гарри остановился, посмотрел прямо на Невилла и ответил:

— Глаз Аластора Грюма.

Собственные глаза Невилла после этих слов округлились. От потрясения он не мог вымолвить ни слова. Так в полной тишине они и дошли до косогора, с обратной стороны которого рос величественный старый дуб. Полный жизни и сил, с узловатым стволом.

Гарри и Невилл остановились как вкопанные. Дуб забирал у лесной подстилки все соки, поэтому у корней его не было буйной травы и разноцветья. Сквозь пожухлую прошлогоднюю листву, наперекор всем табелям о рангах, пробивался сочный куст с бледно-фиолетовыми цветками.

В том месте, где Гарри закопал глаз Грюма. Потому что решил, что там ему будет лучше, чем торчать в двери Долорес Амбридж.

— Невилл, это она? — шёпотом спросил Гарри.

— Кто?

— Ну, твоя очанка обыкновенная?

— Она необыкновенная.

Невилл заворожено приблизился к кусту, протянул руку и замер в нерешительности. В каждом цветке, ровно в том месте, где у обычной очанки располагалось жёлтое пятно, светились маленькие фонарики. Они подмигивали, мерцали и пугали своей волшебностью. Невилл осторожно оторвал один побег, отделив его от красновато-бурого стебля. Гарри молчал, не мешая Невиллу проводить свои исследования. Через несколько минут жёлтый фонарик потух. Невилл держал в руках обычный цветок.

— Что это значит, Нев?

— Не знаю, Гарри. Всё это неспроста. Грюм, его глаз, это растение… А что если оно поможет Чарли?

— Ты тоже об этом подумал?

— Да ещё когда первый раз увидел его во сне. Чёрт. Но настойка очанки не самое сильное средство.

— Что мы теряем? Нужно попробовать.

— Ага, и что я скажу Чарли? «Слушай, мы тут с Гарри прогуливались, нашли необычный цветочек, можно я на тебе опробую его лечебные свойства?»

— Да ну тебя. Чарли не обязательно знать, что ты что-то замышляешь.

— Ты хочешь сказать, не обязательно Чарли давать ложную надежду?

— Ну… Как-то так. Невилл, ну а вдруг?

— Понимаешь, Гарри, настойку из очанки готовят на спирту в стеклянной посуде. Ну, там определённые условия. Температура, взбалтывать раз в два дня, всё такое. Но дело не в этом. Сейчас в руках у меня обычная очанка. Пробовать с ней бесполезно. Вот эта, — Невилл кивком указал на светящиеся цветки, — особенная. Но ты же видел сам, серединки потухли через несколько минут. Я просто не успею донести их до лаборатории.

— А если пересадить?

— Не знаю.

Невилла охватило возбуждение исследователя. Вот оно! Он на пороге великого открытия. И если всё получится, он сможет помочь и Чарли, и другим людям, попавшим в подобное положение.

Он присел на корточки и стал щупать нижние части стебля, листья на которых опали. Он отодвигал их, разглядывал, ковырял у основания землю, а Гарри ждал.

Наконец, Невилл поднялся и взволнованно спросил:

— Гарри, ты сможешь трансгрессировать нас к Дырявому Котлу? У меня там в подсобном помещении есть почти всё оборудование, а на заднем дворе небольшая теплица — Ханна выращивает зелень и овощи.

— Легко. Скажешь, когда будешь готов.

Невилл снова опустился на корточки и аккуратно взялся одной рукой за выбранный стебель. Затем порыхлил землю вокруг корней крепким дубовым сучком и потянул за стебель. Потихоньку вытащив из земли растение, Невилл достал из кармана платок, обернул корень и кивнул Гарри. Гарри взял Невилла за предплечье, заставив рывком покинуть лес, чтобы через пару минут оказаться на заднем дворе Дырявого Котла.

От крылечка уже спешила Ханна, на ходу здороваясь с Гарри и спрашивая у Невилла, где он был и почему не явился на примерку к мадам Малкин. Но Невилл не обращал на возмущённые вопросы жены ровно никакого внимания. Его взгляд был устремлён на слабый фонарик-серединку, который уже начал тускнеть. Он чуть не бегом устремился в теплицу, где бесцеремонно вырвал с ближнего ящика зелёный лук и посадил таким чудом раздобытый куст. Потом мановением палочки заставил лейку зависнуть над ящиком и полить очанку. За этим занятием его и застали Ханна с Гарри. Гарри, судя по всему, уже успел в двух словах рассказать Ханне обо всём, потому что она уже не сердилась и даже не попеняла Невиллу за то, что он вытер руки о край мантии.

Все трое наблюдали за бледно-фиолетовым цветками, в серединке которых мерцали фонарики. Невилл облегчённо вздохнул и уже направился за своими склянками и пробирками, когда его окликнула Ханна.

— Невилл! Невилл… Они потухли.

Невилл не стал отчаиваться. Ещё несколько раз они наведались с Гарри к старому дубу за новыми побегами. Невилл всё предусмотрел. Он брал с собой горшок с унавоженной землёй и пересаживал очанку прямо на месте. Но фонарики спустя некоторое время тускнели, заменяясь обычным жёлтым пятном.

Невилл попробовал сделать настойку из первого побега, предварительно высушив стебель. Десять дней он тщательно соблюдал все условия приготовления, укрыв стеклянную банку в тёмном подвале Дырявого Котла. Пока настойка готовилась, он не оставлял попыток получить чудесный побег. Но очанка упорно не желала приживаться в другом месте.

Настойка получилась хорошего качества. Отличное средство для поддержания зрения. Она снимала усталость в глазах и ощущение «песка в глазах». Целебная настойка очанки обыкновенной. Никаких сверхъестественных эффектов от её применения не обнаружилось.

Рон с Гермионой давно уже были в курсе всех событий. Один раз они даже наведались в лес у стадиона большой компанией. Гарри с Джинни, Рон с Гермионой и Невилл с Ханной. Гермиона сказала, что это место вызывает у неё не самые приятные воспоминания. Они не любили вспоминать о своих скитаниях.

Ханна предложила попробовать приготовить вытяжку прямо здесь, в лесу. Невилл отнёсся к этому предложению скептически. Он боялся, что кто-нибудь помешает, какой-нибудь случайный путник. Гарри сказал, что на лес были нанесены маглоотталкивающие чары. Но со времени проведения чемпионата мира по квиддичу прошло столько лет. Так что ничего удивительного, что они пару раз натыкались на маглов, приехавших в лес на пикник. И ещё была вероятность того, что светящиеся цветы просто вырвут.

Посоветовавшись, друзья решили нанести вокруг дуба защитные заклинания, чтобы ни один магл не смог увидеть чудесный куст. Но проблема его сохранения так и не решилась. Очанка не желала нигде приживаться. Фонарики мягко светили на кусте под дубом, но меркли при любой попытке пересадить цветок. Гермиона как-то вздохнула, когда они все вместе сидели в баре Ханны:

— Прямо не очанка, а Неопалимая Купина.

— Что ещё за Купина, Гермиона? — тут же спросил Рон.

— Да уж тебе-то как раз должно быть известно, что это такое, — вздохнула Гермиона. — Вы же были в Египте с семьёй. Ты сам рассказывал, как поднимались на гору Моисея.

— Что, та самая? — удивился Рон.

— Ну да. По преданию это терновый куст, который горит, но не сгорает. Там, в монастыре Святой Екатерины на горе Синай считается, что растёт настоящая Купина, та самая. Все попытки её пересадить не привели к успеху. Она растёт только там.

— Вот тебя занесло, — покачал Рон головой. — Тут совсем другое.

— Я просто сравнила. Очанка Грозного Глаза тоже не желает нигде приживаться. Всех секретов, Рон, не знает никто. Для чего, зачем она выросла именно на этом месте? Грозный Глаз был сильным магом. Это место волшебное. Мы просто не знаем, как правильно использовать куст.

— Гермиона, — попросил Невилл, — расскажи поподробнее об этой Купине.

— Я знаю, что в православии образ Купины считается чудотворным. Есть такая икона. По легенде, Купина может совершить чудо. И ещё она почитается как заступница при пожарах.

— Пожарах или стихийных выбросах огня драконом, — тихо добавила Джинни.

Все эти дни они не забывали наведываться к Чарли. Повязку с глаз сняли, и красноватые рубцы на лице почти исчезли. Вот только голубые глаза Чарли смотрели вдаль невидяще. Колдомедики купировали распространение заражения, но вернуть зрение не удалось. Чарли пока находился под наблюдением целителей, но всё, что могли, они уже сделали. Вопрос о выписке должен был решиться в ближайшие дни.

— Чарли может помочь только чудо, — после молчания озвучил общую мысль Рон.

— Рон, ты волшебник или как? — сердито спросила Джинни.

— Ладно, Джин, чего уж тут… Пора расходиться. Нам с Гарри ещё на базу заскочить нужно.

И они разошлись каждый в свою сторону.

Гарри, кинув в камин щепотку пороха, думал об Аласторе Грюме, голос которого так и стоял в ушах: «Постоянная бдительность, Поттер!»

Рон, отправившись вслед за Гарри, прикидывал, можно ли слепому волшебнику перемещаться через камин.

Невилл, помогая Ханне убирать посуду, всячески заставлял себя не сворачивать с выбранной дороги. Надежда — удел мечтательных дурачков. Есть ли место чуду в жизни тех, кто перестал надеяться?