Половина пути к сатори (джен)

Найти редакцию «Suisse» оказалось действительно не так сложно, как показалось вначале. Не очень большое, но красивое шестиэтажное здание маггловской гостиницы, все очень мило и безобидно. Даже не подумаешь, что влиятельнейшая деловая газета континента могла расположиться именно здесь. Гарри улыбнулся — на ум сразу пришли слова Гермионы о том, что одна строчка в «Suisse» влияет на работу Женевской биржи сильнее, чем десятилетняя подшивка «Пророка» на всех британских домохозяек.

В этих словах был смысл.

Был, даже если не считать свернутого под мышкой свежего номера газеты. Когда Гермиона закончит свои переговоры, она, несомненно, скажет вслух многое из того, что придет ей на ум. Как она ненавидит журналистов, а может быть, и что она убьет Малфоя собственноручно. Он сказал бы ровно то же самое и сам. Наверное. Если бы не одна крохотная, возможно, незаметная... но очень немаловажная деталь.

Причина, по которой он был здесь.

В конце концов, ему действительно было, о чем поговорить с Малфоем.

«На фоне общей нестабильности не только в странах периферии, но и среди грандов европейской экономики — таких, как Германский Союз и Франция — капиталы бегут туда, где пока еще хотя бы не горит. То есть в Швейцарию и, прежде всего, в Англию.

За последние десять лет стараниями Джорджа Уизли и Гермионы Грейнджер именно в Англии вырос финансовый центр, расцвел целый кластер частных коммерческих и инвестиционных банков, покончив с монополией «Гринготтса» и, в более широком смысле, сообщества гоблинов на ведение валютных операций. Здесь же в последние несколько лет ударными темпами развивается Лондонская Биржа, привлекая деньги со всей Европы. Именно она стала локомотивом лондонского экономического чуда и обеспечила прочный фундамент для уже которого по счету правительства Кингсли...»

Когда он открыл третью страницу, раздел «Международные новости», колонку Шейна Мосса, первым желанием было не поверить собственным глазам. Ну, обычная глупость — спрятать голову в песок и убедить себя, что ничего не произошло. Тем более, что на руках у него действительно были все карты. Все подсказки и странное предчувствие — он ведь заметил блеск в глазах Малфоя! — которое не обмануло.

И кто бы мог подумать, что не обмануло настолько?

«Между тем, пользующиеся в банковской сфере несомненной популярностью идеи объединения Женевской и Лондонской бирж, кажется, в ближайшее время могут получить практическое воплощение. По информации источников «Suisse», в Швейцарию накануне прибыла мисс Грейнджер, возглавляющая Департамент финансовых операций английского Министерства Магии. Ожидается, что ключевой темой переговоров с Наблюдательным Советом в Женеве может стать пресловутая идея объединения двух ведущих торговых площадок Европы, а сами переговоры пройдут уже в самое ближайшее время...»

Переговоры шли уже, кажется, часа полтора. И если не принимать в расчет, что у наловчившегося разгрызать сколь угодно крепкие — и запретные — орехи Малфоя наверняка были и свои источники, можно было начать задаваться правильными и действительно глубокими вопросами.

Или задать их лично.

Алан Хоффман, уже который год бессменный редактор «Suisse», принял Гарри практически без вопросов. Но и отвечать на какие бы то ни было вопросы сам отказался напрочь.

— При всем уважении к вам лично, сэр, вы должны понимать, на каких условиях мы сотрудничаем с таким волшебником, как Шейн Мосс, — маленький человечек в очках развел руками. — Существуют правила, и, соблюдая их, мы делаем наши отношения прочными. Посмотрите за окно и поймите, сколь бесценны прочные отношения в наше время! И только представьте, что будет, если следовать правилам перестанет редакция «Suisse»! О какой стабильности и порядке тогда вообще можно будет говорить?

— Поверьте, именно это правило как раз не обсуждается, — улыбнулся Гарри. Он уже забыл тот момент, когда балансирование на тонкой грани стало таким же верным и надежным инструментом, как прямой и беспощадный натиск. Хотя — привычка! — использовал его все-таки реже. Намного, намного реже. — Однако дело в том, что я очень старый знакомый господина Мосса. И когда я буквально на днях встретил его в Цюрихе, он оставил мне адрес редакции для связи с ним.

— И вы давно знакомы с Шейном? — человечек оживился.

— Думаю, что дольше, чем он с вами, — медленно ответил Гарри, глядя собеседнику прямо в глаза. — Пожалуй, специально для редакции я бы даже мог написать статью в честь его дня рождения. Рассказать о нашем знакомстве.

— О нет, нет, — Алан нахмурился. — Вы же понимаете, откровения старых знакомых — это не наш формат... Впрочем, я бы с удовольствием опубликовал в «Suisse» интервью с вами. Или вашу авторскую статью, скажем, о международной безопасности. Вы ведь были на конференции в «Plaza»?

— Сэр, я уверен, мы сможет плодотворно сотрудничать. Более того, мне бы не хотелось смешивать оба этих повода или, хуже того, ставить их в зависимость. Однако я повторю свою просьбу. И, боюсь, буду повторять до тех пор, пока не получу интересующий меня ответ. Мне нужно встретиться с господином Моссом, и поскольку времени у меня действительно немного, будет лучше всего, если встреча произойдет как можно скорее.

— Сожалею, сэр. Одним из условий нашего сотрудничества была тайна. Шейн может приходить и уходить, когда он хочет, но он не извещает нас о своем местонахождении. Кстати, вы не пробовали отправить сову?

В этот момент Алана захотелось стукнуть. Можно подумать, он держит Гарри за идиота... или не знает о целой серии заклятий и артефактов против обнаружения и слежки, которыми Малфой обзавелся за последние десять лет.

— Поверьте, сэр, я умею сложить два и два. Если Мосс говорит о том, что я смогу связаться с ним через вас, значит, это так же верно, как и то, что «Райос» потерял четверть капитализации за прошедший год.

— Двадцать два процента, — на автомате поправил его редактор. — Впрочем, о чем это я... Ах да, связь. Поверьте, я готов пойти вам навстречу. И так же умею ценить время, как и вы. Но... — Алан развел руками и внимательно посмотрел на Гарри. — Увы.

Увы... Их взгляды встретились. На долю мгновения Гарри почувствовал, как внутри него вскидывается волна силы. А потом зрачки сидящего напротив него человечка, чей внешний вид так обманчиво не соотносился с мощью и величием управляемой им организации, расширились, и на Гарри обрушился настоящий водопад образов. Он позволил себе не обращать внимание на то, что, возможно, заинтересовало бы тысячи и тысячи магов, живущих от Хогвартса до Нуристана и от Беловодья до Марракеша, на информацию, покупателей на которую по наивысшим расценкам хватило на хороших размеров конференц-зал. А то и квиддичное поле.

И сосредоточился на главном.

На высоком светловолосом человеке, с некоторых пор приобретшем странную привязанность к маггловской одежде, маггловскому транспорту и маггловскому образу жизни.

На светлом здании, стоящем на берегу озера, на фигурных буквах названия на крыше.

И только потом — потом — позволил себе моргнуть, обрывая контакт.

...Расстались практически друзьями, обменявшись адресами для переписки. Алан Хоффман всерьез заинтересовался перспективой опубликовать на страницах «Suisse» эксклюзивные материалы от Гарри Поттера, и получил встречные заверения о том, что газета уже имеет неплохие шансы стать информационным партнером крупнейших мероприятий английского Министерства. О нет, Гермиона еще не была в курсе всего, но почему-то Гарри не сомневался, что эту его инициативу она поддержит.

А сейчас его ждал «Англетерр». Редактор не обманул ни единым словом, он действительно ничего не знал ни о том, где живет Малфой, ни где тот останавливается в Женеве, Цюрихе и Люцерне. И все-таки, совершенно неожиданно, получил один из адресов — накануне, когда невероятно довольный собой журналист, помимо совершенно роскошного отчета по Испании для еженедельного журнала, принес крохотную заметку для отдела бизнеса и международных хроник. В которую было сложно поверить... даже с авторитетом Шейна Мосса.

Которая снова попала в яблочко.

* * *

— Как твоя конференция? — как ни в чем не бывало встретил его Малфой, ни единым движением не показав удивления столь необычному визиту. Было бы еще оно, это удивление. — Кстати, проходи. Виски, вино? Что-нибудь более привычное?

— А то ты не знаешь, как проходят конференции... — Угу, и есть ли во всей Женеве хоть кто-то, кто еще не в курсе вчерашнего собрания в «Plaza». — Пожалуй, вино. Красное.

— И как же? — голос Малфоя, уже скрывшегося в баре, звучал чуть приглушенно, зато переставляемые бутылки весело звенели. Что-то грохнуло, прозвучали едва слышные ругательства.

— Половина до сих пор приходит просто для того, чтобы посмотреть на Мальчика-Который-Выжил, еще треть, видимо, занимается только тем, что просто ходит на конференции. Без разницы, какие. Ну и оставшиеся, традиционно, делятся на две группы — очень адекватных и очень нет... Кстати, только попробуй написать об этом статью или сослаться на меня.

— Нет, что ты, — Малфой наконец справился с мучительной ответственностью выбора и извлек две бутылки. — Только банальностей я еще не писал. Но я тебя внимательно слушаю, да. Продолжай.

Гарри поймал себя на желании выразительно поднять бровь — и ничего не сказал.

— Ты знаешь Герхарда Райха?

Малфой на мгновение запнулся.

— Старик из германского аврората?

— Не такой уж и старик, и уже давно не аврор. Ушел, после того как потерял правую руку в Карпатах. Так вот, был он...

— А, вспомнил, — блондин широко улыбнулся. — После отставки возглавлял тамошнюю учебку, а потом подался в частные преподаватели. Дурмстранг шипит и истекает ядом, а что он может сделать? Почтенный, заслуженный преподаватель, ветеран всего чего можно, блестящий специалист, лучшие выпускники, взлетающие по карьерной лестнице... И о чем рассказал Райх?

— О том же, о чем и я. Как продолбиться сквозь очень крепкие, но перспективные лбы, чтобы было кому по этой самой лестнице взлетать.

Малфой хмыкнул.

— А, ну это дело полезное... Держи. Выбирал на свой вкус, возможно, тебе понравится.

Драко закончил колдовать с бокалами и протянул один из них Гарри. Тот и кивнул и пригубил вино — очень неплохое, хотя и не вполне его.

Несколько секунд просто молчали. Наконец, Гарри поставил еще не пустой бокал на стол и посмотрел на Малфоя.

— Не сомневаюсь, что с тебя станется засыпать меня тысячей-другой вопросов, лишь бы не переходить к теме...

— Адрес дал Алан? — Малфой по привычке развалился в глубоком кресле и потянулся, сложив руки за головой.

— У тебя очень хороший работодатель, Малфой, — в тон ему ответил Гарри.

— Значит, ты все узнал без спроса, — констатировал Драко. И снова — улыбка от уха до уха, откуда только берутся такие привычки... — Так вот ты какой стал, Гарри Джеймс Поттер... И чего же ты хочешь?

Вот тут уже Гарри едва-едва сдержал смешок. О происхождении Малфоев-Малефлуа ходили разные слухи, кто-то — особенно на континенте — любил ставить в основание семейного древа чуть ли не Люцифера. Наследнику древнего рода нравилось копировать повадки знаменитого предка?

— Я прочитал твою статью.

— Какую из?

Гарри выразительно посмотрел на собеседника, в полной мере передав взглядом, что он думает о привычке задавать подобные вопросы.

— Свежий номер. И вот ведь какое дело, Малфой, я понял почти все... кроме двух вещей. — Мгновение паузы. — Откуда появилась информация? И почему сейчас?

Малфой налил себе еще один бокал.

— Заметь, я не спрашиваю, правда или нет и что ты об этом знаешь. Меня интересует источник.

— Источник... А если я скажу, что источник — это ты сам, ты мне поверишь?

— Как минимум захочу пояснений.

Драко покачал головой и пригубил вино.

— Поттер, я повидал много всего за эти десять лет. Намного больше, чем в Хогвартсе и на той войне. Поверь, мне не нужно ничего «знать», никого пытать и ни на ком практиковать легилименцию. Достаточно открыть глаза и просто смотреть. Про конференцию по магической безопасности я слышал, в конце концов, анонсы давала даже «Suisse». И я знал, что ты сюда приедешь, но уж вот что мне было совершенно... постолько-поскольку. Потом была Испания, Кастилец, баскские егеря и чертовы магглы, мешающие спать. Угу, и забастовка диспетчеров в Риме. О вас я и думать забыл. А потом встретил в аэропорту.

— Случайно? — А вот это был действительно интересный вопрос. Гарри хотел добавить в него нотку ехидства — и так и не понял, получилось у него или нет.

— А что такое случайность, Поттер? Я не знал, что встречу вас, но когда увидел... Знаешь, бывают моменты, когда из паззлов собирается картинка. Вот у меня она — сложилась. Теперь поправь, если я ошибся.

— Ты не ответил, — медленно произнес Гарри. Малфой тихо выругался.

— Видишь ли, источники в Наблюдательном совете имеют одну очень характерную особенность, которую нельзя не иметь в виду, когда имеешь с ними дело. Ты не можешь просто так прийти и сказать: «Ребята, расскажите мне, что у вас тут будет!» В конце концов, это Наблюдательный совет Женевской биржи, а не какой-нибудь департамент перекладывания бумаг кантона Во! И даже блефовать бесполезно. Ты играешь? Ну так чтобы вскрыть такого игрока, нужно иметь что-нибудь получше пары семерок.

— Нужно уже быть в теме?

— Именно. И нужно правильно задать вопрос. Например, будут ли переговоры с Грейнджер сегодня или завтра.

— То есть ты знал, что переговоры будут?

Вздох.

— Поттер, я уже сказал тебе. Я умею складывать два и два. И поверь, мне было лень проверять, где Грейнджер — в отличие от тебя — сейчас должна находиться официально, на правительственной даче в Йоркшире или в командировке в Верхний Эльзас. Улавливаешь?

Снова повисла пауза. Малфой молчал, Гарри... Гарри подбирал вопрос. В словах Драко неожиданно оказалось очень много смысла.

И чтобы вскрыть такого собеседника, нужно было действительно нечто получше пары семерок. Или даже тузов.

— Тогда ответь мне вот на какой вопрос, Малфой. Ты знал, когда будут переговоры. Знал, что мы здесь. Знал, что будем тебя искать, и даже оставил ниточку, чтобы тебя можно было найти. Все так. Тогда скажи мне, почему статья вышла сегодня? Не вчера, не завтра — сегодня.

Малфой налил еще один бокал, посмотрел вино на свет, но пить не стал. Пока.

— Потому что завтра о переговорах будут знать все. А послезавтра будут знать, увольняется ли глава Франкфуртской биржи, насколько выросли котировки LSE на слухах о предстоящем объединении и кто получит заказы на офисные здания для «Вайсс» и «Ольденбург» в Лондоне. И главное, всем будет интересно, почему под боком у «Suisse» творится история мира, а лучшая деловая газета континента ни сном ни духом. Теперь понимаешь?

Вот уж в чем Гарри точно не сомневался с тех пор, как увидел Малфоя в Цюрихе. Чертов профессионализм, «не обставите!». Вот только...

— Ты мог сделать так, чтобы о сделке узнали вчера. Подтвердить репутацию лучшего, знающего все, видящего сквозь любой полог тайны. Разве нет?

— Я бы подставил вас, — пожал плечами Малфой.

— Подставил нас? Какое тебе вообще до нас дело?

— Никакого. Но если бы сделка сорвалась, угадай, кого бы назначили виноватым.

— А так?

Драко вскинул подбородок. И не таясь посмотрел прямо в глаза... прекрасно зная о способностях Гарри.

— А так я написал лишь о том, что и так станет достоянием общественности. И если у вас что-то пойдет не так, ко мне это уже не будет иметь никакого отношения. Поттер, я журналист, а не игрок. Мне нет дела до торговых площадок. Мне не нужны враги. Тем более, такие, как вы с Грейнджер. И уж тем более мне не нужна репутация лучшего.

— Вот как?

Малфой выразительно изогнул брови, чем живо напомнил о Снейпе. И это было... странно. Очень странно.

— Я и есть лучший, вот в чем дело, Поттер. И если ты хочешь об этом поговорить, возьми наконец в баре бутылку на свой вкус.