Наследник (джен)

Минуло два месяца. Во время очередного Совета Минас-Тирит Блюститель расспросил офицеров о Торонгиле, после чего повысил молодого человека, сделав капитаном. После Заседания состоялся обед, на который пригласили и северянина.

— Что ж… Поздравляю тебя, капитан Торонгил, — приветствовал его Эктелион, после чего провозгласил здравицу.

Люди с готовностью пригубили свои кубки.

— Рад служить тебе и великому Гондору, — поднялся новый капитан и, в свою очередь, поднял чашу за Блюстителя.

Внезапно всё вокруг негромко, но тревожно загудело, под потолком закачались лампы.

Все как один умолкли и напряглись.

— Землетрясение, — вздохнул Эктелион.

Дэнетор живо вспомнил апрельский солнечный день семь лет назад, когда внезапно Белая Башня задрожала.

— Что это?! — спросил тогда Тургон.

— Если верить записям хронистов, в Белых горах и, в частности, в Минас-Тирит изредка случаются землетрясения, государь, — ответил Дэнетор, глядя на колеблющиеся светильники.

— Не нравится мне это… Совсем не нравится.

Внук, сам не зная почему, подошел к окну, выходящему на восток. Где-то вдали над Сумрачными горами поднималось зарево.

— Ородруин извергается… — Он обернулся и встревоженно взглянул на Деда.

Недоброе предчувствие не обмануло старика: Роковая гора извергалась еще много дней, а вскоре они узнали, что в Барад-Дур вернулся хозяин…

Воспоминание растаяло, и Дэнетор услышал голос отца.

— Ну, вы же знаете, что Минас-Тирит строили еще нуменорцы, и потому ни одно землетрясение не смогло причинить ей заметного вреда, — стараясь приободриться и приободрить остальных, произнес Эктелион.

Когда трапеза закончилась и Блюститель отпустил капитанов, многие, оказавшись в Фонтанном дворе, невольно поднялись на стену. На востоке багровело небо. Дэнетор какое-то время тоже смотрел в сторону Мордора, а потом закрыл ставни. Снова вспомнил он пророческие слова Тургона: “...но самая тяжелая доля в нашем роду выпадет тебе”.

“Пока можно закрыть ставни, не смотреть на восток и на западном берегу Андуина чувствовать себя в относительной безопасности… Но надолго ли?”

Белая Башня снова загудела, старый Митрил задрал лохматую голову и завыл.

— Ну-ну. Не бойся. — Дэнетор потрепал пса по холке, наклонился и обнял его.

Щенка ему подарил Дед вскоре после смерти матери и младшего брата. Тургон, действительно, очень любил старшего внука и всегда относился к нему с бережным вниманием. “Как же вас не хватает, милорд…” — тоскливо подумал Дэнетор.

Эктелион помнил слова своего отца о том, что любой разлад в семье Блюстителей лишь на руку Врагу, и старался лишний раз не ссориться с сыном, а Дэнетор, в свою очередь, был безукоризненно исполнителен и почтителен. К тому же Дэнетор был весьма образован, и Эктелион нередко обращался к нему за советом.

Так случилось и на следующем заседании Совета Минас-Тирит. Блюститель захотел узнать практику применения одного из самых ранних законов Гондора, и потому из Библиотеки был принесен старинный свиток, начертанный рукой короля Менельдила, сына Анариона. Написан он был на квэниа, и уже далеко не все могли прочесть и понять его.

— Дэнетор, — обратился к сыну Блюститель, — будь добр, прочитай нам его и переведи.

Наследник бережно принял старинный документ и начал. Сначала он произносил фразу на языке эльдар, а потом на вестроне. “Я, Менельдил, сын Анариона, государь Гондора, пишу это в преполовение лета сто второго года после низвержения Саурона…” — читал он.

Будучи от природы очень способным и при этом усидчивым, несмотря на молодой возраст, Дэнетор был одним из лучших знатоков квэниа в стране. Все внимательно слушали.

“Небо!.. Какой у него ужасный акцент, — про себя подумал Арагорн, — разве так можно говорить на прекраснейшем из языков Арды!..” Когда же наследник допустил небольшую неточность в переводе, “Торонгил” не выдержал.

— Позвольте мне, милорд, — обратился он к Эктелиону, поднялся и шагнул к Дэнетору.

Тот настолько удивился, что умолк. Торонгил с поклоном забрал у него лист и начал заново читать. В его устах речь эльфов зазвучала словно музыка. Ошеломленные капитаны и советники сидели как завороженные.

“Как же он хорошо знает квэниа! — подумал потрясенный Дэнетор. — Небо, у кого же он учился?!”

Когда Торонгил закончил, в зале еще некоторое время царила тишина, а потом Блюститель продолжил Совет.

На следующий день, после долгих раздумий, Наследник все же отыскал Арагорна.

— Похоже, вы в совершенстве владеете квэниа, капитан Торонгил, — заговорил он. — Мои наставники говорили мне, что я выучил этот язык не хуже них, и больше они ничем не могут мне помочь… Но вчера я понял, что мог бы значительно улучшить свои знания. Не могли бы вы дать мне нескольких уроков?

Гордому и замкнутому Дэнетору непросто дались эти слова, и он был уверен, что северянин не откажет ему.

— Простите, милорд… Но я бы не говорил о совершенстве. Этот язык можно изучать бесконечно… И все равно для человека это будет ничтожно мало.

“Небо, зачем все эти высокопарные слова!” — про себя подумал Дэнетор.

— Тем не менее, вы знаете этот прекрасный язык лучше, чем я. И, уверен, мне есть чему у вас поучиться, — вслух произнес он.

— Вы слишком строго себя судите, милорд. Мне кажется, вы очень неплохо его знаете. “Да, наверное, мне нужно было тогда сдержаться… Или все же дать ему пару уроков…” — Торонгил вспомнил гондорское произношение Наследника.

К счастью, в этот момент к Дэнетору обратились, и Арагорн воспользовался этим моментом, чтобы откланяться и подумать.

Расстроенный и уязвленный Наследник вернулся в Цитадель, где ему сообщили о визите волшебника Митрандира.

Когда у Дэнетора наконец выдалось свободное время, он отправился в Библиотеку. “Нужно больше читать на квэниа… Но, с другой стороны, чтение никак не поможет мне правильно произносить слова”.

Зная, что отец может послать за ним, юноша сел за одним из дальних стеллажей, надеясь, что его не потревожат, а если и начнут искать, не сразу заметят. Прошло не менее часа, когда он внезапно услышал голоса.

“Кто это?!” — ужасно удивился Дэнетор, так как посещать книжную сокровищницу гондорской столицы могли очень немногие, и он знал каждого.

— Как тебе в Минас-Тирит? — бодро спросил один голос, и Дэнетор узнал Митрандира.

— Благодарю, хорошо. Все оказалось именно так, как ты мне и рассказывал, — ответил молодой голос.

“Торонгил?!.. Отец позволил ему пользоваться нашей Библиотекой?..”

Дэнетор хотел было подняться и дать понять о своем присутствии, но продолжение разговора удержало его.

— Эктелион довольно прост. Отважный и прямолинейный воин. Его сын намного сложнее, — продолжил Митрандир. — и приручить его будет не так просто.

— Да, он, пожалуй, единственный, кто мне здесь по-настоящему напоминает нуменорца, — ответил Торонгил.

— Хм… Может быть, — не стал спорить Волшебник.

— Кстати… Дэнетор просил меня дать ему несколько уроков квэниа. Как ты думаешь, стоит?..

Волшебник некоторое время сопел.

— Думаю, что всё же не нужно. Пусть знает лишь то, чему его смогли научить в Гондоре.

— Да… Южное Королевство явно оскудело с тех пор, как угас королевский род, — согласился Торонгил.

Рука Дэнетора сжалась в кулак, но он ничем не выдал себя.

— Если все сложится, ты станешь здесь хозяином, и Гондор вновь переживет расцвет, — заметил Волшебник.

“Хозяином?! Значит… он из рода Исилдура?! И… присматривается?!”

Дэнетор напрягся и приготовился слушать дальше, однако ему помешали.

— Простите, господа, — послышался голос одного из слуг, я ищу лорда Дэнетора.

Арагорн и Митрандир переглянулись.

— Он здесь?! — спросил встревоженный Волшебник.

— Не знаю, господин, — вежливо ответил слуга, — но милорда нет в его покоях, и он не покидал Цитадель. Получается, первое место, которое приходит на ум, учитывая его привычки и характер, — это библиотека.

“Что же делать?!” — Дэнетор понимал, что ему не спрятаться.

Митрандир огляделся, а потом решительно пошел вдоль стеллажей, и за одним из них заметил спящего юношу. Ноздри Волшебника сердито раздулись, однако прежде чем он успел обрушить свой гнев, заговорил слуга.

— Вы здесь, милорд?! Ваш отец приказал отыскать вас…

Дэнетор вздрогнул и поднял голову, с его колен соскользнул свиток, и слуга поспешил и поднял его.

— Я уснул?.. Надо же, — пробормотал он, встал, “заметил” Митрандира и вежливо кивнул ему. — Отец искал меня? — Он повернулся к слуге.

— Да, милорд, — с поклоном ответил тот.

Дэнетор стремительно направился к выходу из Библиотеки и “заметил” Торонгила.

— Капитан Торонгил? — ужасно “удивился” он и, не дожидаясь ответа, вышел.

“Кажется, получилось неплохо… Надеюсь, они все же ничего не заподозрят, хотя… Жаль, конечно, что я не услышал окончания их задушевной беседы… Тем не менее, я услышал достаточно, чтобы понять, что у них камень за пазухой!”

Он подошел к покоям отца.

— Вы звали меня, милорд?

— Где ты опять пропадал?! — Эктелион смотрел на сына. — У тебя лицо горит… ты здоров?

— Правда? — Дэнетор приложил ладонь к щеке.

“Неужели нашел себе новую девицу?..” — нахмурился Эктелион, не забывший историю с Амариэ.

— Ты подготовил ответы на письма принца Ангелимира и лорда Белегорна?

— Да, отец, вам нужно лишь подписать их и скрепить печатью.

— Хорошо. Доклад капитана Артариона?

— Да, у меня не нашлось замечаний.

— Готовишь повестку для следующего Совета Минас-Тирит?

— Да, отец, разумеется.

— Ко мне приходил мастер Диор, Смотритель Врачебных Домов. Ему кажется, что Южный корпус нуждается в ремонте.

— Я понял, отец. Завтра утром я приглашу лорда-казначея и вместе с мастером Диором мы осмотрим здание и решим, что нужно отремонтировать в первую очередь и какие средства понадобятся.

— Почему не сегодня? — Эктелион рассматривал сына. “Он обычно так бледен, что же все-таки произошло?”

— Скоро сумерки. Мне кажется, лучше это сделать при ярком солнечном свете, отец.

— Наверное, ты прав…

Эктелион помолчал.

— Можешь идти, — наконец произнес он, — и постарайся не разболеться.

“Зачем он выдернул меня?..” — выходя из отцовских комнат, не без досады подумал Дэнетор.

— Туор… — Блюститель повернулся к слуге, — где ты отыскал лорда Дэнетора?

— В Библиотеке, государь.

— В Библиотеке? — поднял брови Эктелион.

— Это же первое место, которое приходит в голову, — попробовал улыбнуться слуга.

— Тогда почему ты так долго не мог его найти?!

— Дело в том… Моя ошибка, простите, государь…

— Ближе к сути.

— Я сразу заглянул туда, когда не обнаружил милорда в его покоях. Но принца Дэнетора не оказалось за главным столом. Нужно было сразу догадаться пройти внутрь и поискать его там.

— Туор. — Эктелион в упор взглянул на слугу. — Ты, случайно, не пытаешься покрывать молодого господина?

— ?! Простите, государь? — не понял слуга.

— Если я узнаю, что у принца Дэнетора есть… кхм… тайная возлюбленная…

— Что вы, государь! — запротестовал слуга, — Милорд был в Библиотеке… Это может подтвердить господин Митрандир и… еще один господин. Кажется… капитан Торондил… или?..

— Торонгил, — смягчаясь, поправил Эктелион. — Хорошо, можешь идти.

Туор поклонился и поспешил оставить Блюстителя.

Дэнетор пришел к себе и умылся холодной водой, а потом намочил полотенце и прижал к лицу. “Рассказать отцу? Мне кажется, он должен знать”. Он переоделся и спустился к ужину.

К его удивлению, в трапезной он снова увидел Торонгила и Волшебника. От неожиданности юноша на миг остолбенел.

— Я пригласил господина Митрандира на ужин, а также капитана Торонгила, — сообщил Эктелион.

“Нужно вести себя, словно я ничего не знаю!” — вспомнил Дэнетор.

— Разумеется, отец… Рад вас видеть. — Он слегка поклонился Волшебнику и новому капитану.

Гэндальф бросил на него пронизывающий взгляд и направился к столу. Они обратились к Западу, а потом приступили к ужину.

— Я хотел бы еще раз поблагодарить вас за позволение пользоваться Библиотекой, милорд, — заговорил Торонгил.

— Ты этого заслуживаешь, — улыбнулся Эктелион. — Небо, я и не думал, что в наши непростые времена еще есть люди, которые так владеют языками эльфов. Уж насколько мне всегда учителя хвалили Дэнетора... — Блюститель взглянул на сына, — но рядом с капитаном Торонгилом…

— Что вы, государь, мне неловко, — попробовал возразить Торонгил.

Дэнетор мгновенно вспомнил слова Волшебника, что ему должно быть довольно знаний полученных в Гондоре, и невольно нервно усмехнулся, что заметил Эктелион.

— Я рад, что такой достойный и незаурядный человек пожелал служить Гондору, — обращаясь к Гэндальфу, снова заговорил Блюститель. — За эти месяцы он показал себя еще и замечательным воином. Это признали все капитаны Минас-Тирит, побывавшие с ним в Итилиене, начиная с моего сына и заканчивая самыми опытными нашими командирами. — Блюститель снова посмотрел на Дэнетора. — “Не молчи!..”

“Да, похоже сейчас не лучший момент, чтобы поделиться с отцом услышанным. Значит, в другой раз”, — размышлял юноша.

Наконец не слишком приятный для Дэнетора ужин закончился. Торонгил и Митрандир простились с Блюстителем и ушли. Сын тоже собирался пожелать ему доброй ночи и отправиться к себе, но Эктелион остановил его.

— Небо! Я не знал, что ты настолько не умеешь себя вести.

— ?! — не понял Дэнетор.

— Как наследник Гондора и будущий Блюститель, ты должен уметь хвалить. Почему ты ничего не сказал доброго о капитане Торонгиле?

— Отец, вы сказали о нем столько хорошего... Мне показалось, что этого довольно и мои слова будут лишними. Не вы ли как-то говорили, что излишняя похвала бывает вредной?

— Ты лично был с ним в походе и мог найти, что сказать. Или ты завидуешь ему?

— Завидую? — удивился Дэнетор.

— Да, ведь до прихода Торонгила именно тебя называли главным знатоком квэниа в Минас-Тирит, — хмыкнул Эктелион, — а теперь появился молодой человек, который мгновенно затмил тебя.

— Отец, наши знания зависят не только от наших способностей и усидчивости, но и от наставников. Я всегда был усердным учеником, и мне не в чем упрекнуть себя. У капитана Торонгила, вне всякого сомнения, был замечательный учитель, поэтому я не настолько уязвлен его превосходством, чтобы ему завидовать.

— Да, похоже, северные дунэдайн сберегли больше мудрости, чем мы, — задумчиво произнес Эктелион.

— Они потеряли при этом королевство, и, по словам того же капитана Торонгила, их осталось очень мало, — напомнил сын. — Гондор же сохранился как страна, и страна, не побоюсь этого сказать, до сих пор самая могущественная в Средиземье. И если выбирать между путем северных дунэдайн и южных, то мне ближе наш путь.

— Что ж… Можешь отдыхать, — смягчился Эктелион, и сын оставил его.

Гэндальф тоже пребывал не в лучшем расположении духа.

— Думаешь, он все-таки слышал наш разговор? — тихо спросил Арагорн, когда они остались одни.

— Уж очень он опешил, когда нас увидел, а за ужином явно нервничал.

— Сообщит Блюстителю?

— Скоро мы это узнаем, как бы то ни было, впредь нужно быть осторожнее. Нельзя, чтобы о наследнике Исилдура узнал Саурон.

На следующий день Дэнетор осмотрел Врачебные дома и пришел к Блюстителю с докладом. Эктелион выслушал сына.

— Что ж… я доволен ответственностью и внимательностью мастера Диора… Плохо, если за зданием не следят и оно не ремонтируется вовремя.

— Вы правы, отец.

— Ты хотел сказать что-то еще? — глядя на сына, понял Эктелион.

— Да… — Дэнетор вздохнул и решился. — Дело в том, что я вчера читал в Библиотеке и услышал разговор.

— Услышал разговор?

— Да, Митрандир и Торонгил обсуждали Минас-Тирит и нас с вами, в частности…

— При тебе?! — перебил Блюститель.

— Нет, конечно. Они не знали, что я читаю не за главным столом, а за стеллажами…

— Ты хочешь сказать, что ты подслушивал?! — возмутился Блюститель.

— Я не подслушивал, я изучал старинный свиток, когда они пришли, и они попросту меня не заметили.

— Ты должен был объявить о своем присутствии!

— Отец, пожалуйста, выслушайте меня! Это очень важно! — взмолился Дэнетор.

— Все же ты ужасно воспитан. Зря мой отец жалел и защищал тебя! Гондорский наследник, принц Минас-Тирит опускается до того, чтобы подслушивать.

— Отец, они говорили о…

— Даже если они обсуждали меня, меня это волнует меньше твоего недостойного поведения. Кого как не Блюстителя обсуждать людям, в этом нет ничего такого уж предосудительного. А вот то, что ты…

— Отец! Это касается судьбы Гондора и нашего рода!

— Я не верю, что Митрандир или капитан Торонгил хотят навредить нашей стране! А что касается рода, то к советам Митрандира прислушивались мой отец, дед и прадед! И я не помню ни единого случая, чтобы они навредили.

— Отец…

— Вот что… Похоже, ты недоволен появлением капитана Торонгила, завидуешь ему и хочешь выставить его не в лучшем свете.

— Нет, отец!

— Но пока что ты уронил в моих глазах не его, но себя. Мне больно, что у меня такой сын.

— Я узнал нечто очень важное!

— Если это действительно что-то важное, то господин Митрандир или капитан Торонгил непременно поделятся со мной.

— Отец…

— Вот что. Довольно. Иди к себе и подумай о своем недостойном поведении!

Дэнетор поднялся, поклонился и вышел.

“Небо, отец… Я начал служить вам и Гондору прежде совершеннолетия. Все эти годы, я никогда не жалел себя и старался сделать все, чтобы быть достойным наследником Минас-Тирит. Почему же вы не хотите даже выслушать меня?.. Почему чужие люди вам дороже?!” Неожиданно Дэнетор ощутил подступивший к горлу ком.

Последний раз он плакал год назад, когда узнал о смерти Амариэ, а до этого — на похоронах деда. “Что ж… Если он действительно потомок Исилдура, не в его интересах вредить Гондору. Тем более, если он хочет стать здесь хозяином. Вас ожидает сюрприз, отец. — Дэнетор горько усмехнулся. — Согласитесь ли вы из гондорского государя превратиться в его слугу? Конечно, зачем Торонгилу сближаться со мной… Впрочем, во власти Блюстителя признать претендента на трон или не признать”.

Он услышал клацание когтей за спиной и обернулся.

— Митрил!.. — Дэнетор сел на корточки, обнял пса, и тот облизал ему лицо.

Наследник не появился ни за обедом, ни за ужином, а Эктелион был слишком горд, чтобы сделать первый шаг к примирению и послать за ним. Не пришел он и на завтрак. “Обидчивый. Посмотрим, явишься ли ты для поручений”. Однако сын так и не появился, и Блюститель все же отправился к нему в покои. “Нужно наказать его. Обиды обидами, пусть обижается сколько его душе угодно, но он не должен пренебрегать своими обязанностями”. У комнат сына его встретил расстроенный Туор.

Увидев Блюстителя, слуга шагнул было навстречу, но Эктелион жестом остановил его и толкнул дверь. Дэнетор сидел на полу своей спальни. Услышав шаги, сын обернулся. Лицо его было заплаканным.

— Умер Митрил… — тихо произнес он. — Позвольте мне поехать и похоронить его.

— Это могут сделать слуги.

— Митрил был моим другом… Моим единственным другом, — про себя добавил Дэнетор.

— Хорошо, езжай, — согласился Эктелион и вышел.

Туор принес чистую ткань, и они с Дэнетором аккуратно завернули пса.

— Я поеду с вами?.. — осторожно спросил слуга.

— Не нужно, я справлюсь сам. Раздобудь кирку и лопату и скажи в конюшнях, чтобы приготовили лошадь.

Вскоре, надев легкий светлый плащ с глубоким капюшоном — уже наступило жаркое гондорское лето, — Дэнетор оставил Цитадель. Он миновал извилистую Главную улицу, покинул Минас-Тирит и направился к берегу Андуина, где собственноручно выкопал могилу и похоронил Митрила. Сидя на берегу Великой реки и глядя на зеленые холмы Эмин-Арнен, он вспоминал, как Дед принес ему щенка.

Его мать, леди Эленвэ, умерла, пока мальчик был еще в лихорадочном забытьи, и когда он очнулся, ее уже не было. Он сразу заподозрил недоброе, ведь заботливая мать всегда навещала его во время болезней и часто и подолгу с ним сидела. Наконец лекари позволили сказать старшему сыну о ее смерти…

Ему снова стало хуже, и Тургон и Эктелион вновь опасались за жизнь теперь уже единственного наследника. Спустя несколько дней Дед вошел в его спальню с серым лохматым щенком на руках. Дэнетор лежал лицом к стене и не повернулся. Тогда Тургон посадил щенка прямо на постель, тот пошел и уткнулся влажным носом в детскую ладонь… Мальчик все же повернулся, какое-то время смотрел на щенка, а потом протянул вторую руку и погладил его. Вскоре глаза его ожили, и Тургон понял, что Дэнетор поправится.

Наконец Дэнетор поднялся, подошел к реке, умылся, сел на коня и поехал назад, в Минас-Тирит.

© 2023 murzwin