Тойво удивляется (джен)

* * *

Где же были мои глаза,

Когда я всё смотрел, не видя?

Те же реки, поля, леса

Почему так легко обидел?

Всё манила пустая даль,

Неизвестность за шумом ветра,

А теперь — лишь одна печаль

По Земле, что осталась где-то...

— из личных записей Тойво, 14.10.2066; не дописано, перечёркнуто много раз с надписью "Бред!"

* * *

Темнота, усыпанная звёздами. Именно её они увидели, когда перед глазами перестали плясать искры, а в ушах прекратился звон. Не блеклое, хорошо всем знакомое звёздное небо — жертва городской подсветки и атмосферных выбросов, а настоящее: яркое, колючее, врезающееся в сетчатку и память своими острыми, почти когерентными лучами.

— Невесомость... — пробормотал Матти, в энный раз зажмуривая и открывая глаза. — Получилось, что ли? Суви! Анни!

— Я живая, — отозвалась Суви. — Голова только раскалывается... Какого ж чёрта, а?..

— У меня тоже. Кажется, этот вид путешествий не станет популярным, — он хохотнул, и тут же поморщился от боли. — Ну или мы что-то делаем не так...

— Второй ангар, QRZ!

Пальцы Суви забегали по клавиатуре так быстро, будто на них не было толстых перчаток скафандра. В окне статуса только две строки светилась ярко-красным, а остальные, к облегчению Суви, всё так же создавали ровный зелёный фон. В том числе и пункт "связь".

— Второй ангар, ну где вы там!.. Матти... У нас, похоже, крылья отвалились. Или датчики их почему-то не видят — не знаю!

— Если и отвалились, то запасные у нас есть, надо только смонтировать. Так и знал... — вздохнув, он отстегнулся от кресла и, воспарив к потолку, направился назад, в глубину салона, если это можно было так назвать. Жгут СЖО, неспешно разматываясь, змеился за ним следом. Включив внутреннее освещение, он щёлкнул замком одного из множества контейнеров, закреплённых на стенах и потолке. Этот находился у самого пола — длинный и узкий, словно футляр от меча-цвайхандера. Откинув крышку, Матти увидел два блестящих цилиндра, прикреплённых к днищу пластиковыми стяжками. Множеством стяжек!

— Анни, Тойво, QRZ! — продолжала свои попытки Суви. — Да что ж такое-то, а!

— Ты не злись, пожалуйста, а поверни боковые камеры на крылышки, чтоб хоть немного понимать ситуацию, — медленно проговорил Матти, с трудом разрезая стяжки одну за другой. — А то вдруг и вправду просто датчики барахлят. Оба одновременно...

— Уже, — вздохнула она. — Вот прям сейчас смотрю, и там какие-то оплавленные ошмётки. Надеюсь, хоть цанга ручного сброса сработает...

— Она ж механическая, там ломаться нечему, — Матти наконец выудил первый цилиндр и развернулся к Суви. — Слушай, а разверни нас к Луне, а? Толку-то в пустоту пялиться. Всегда хотел собственными глазами увидеть её вблизи!

— А прогуляться? — Суви выплыла из своего кресла и начала забираться на место Матти.

— И прогуляться тоже, как без этого! И мы обязательно прогуляемся с тобой...

— Когда скафандры пустотные раздобудем, — хохотнув, перебила его Суви. — Ухватись там за что-нибудь!

Взявшись за джойстик, она дала короткий импульс по тангажу. Ориентируясь по картинке с нижней камеры и гироскопу, она дождалась поворота градусов на сорок, и сразу дала противоположный импульс, чуть короче предыдущего. Матти, наблюдавший за движением звёзд, держась свободной рукой за релинг, замер в предвкушении, Суви тоже подняла взгляд от приборов. Медленное вращение корабля плавно поднимало из-за нижней кромки лобового иллюминатора... нечто.

— Э-э-э... Не понял... — выдавил из себя Матти.

"Луна", которую Суви поймала нижней камерой, при непосредственном наблюдении выглядела, мягко говоря, странновато. Полосатый красно-бежево-синий диск, диаметром даже меньше, чем Луна, видимая с Земли, абсолютно ничем не напоминал, собственно, Луну.

— Это что, Юпитер?! — воскликнула Суви. — Да ладно!

Она машинально включила SAS и резко откинулась на спинку.

— Ну не мог же Тойво аж настолько просчитаться! У него ж там кластер из сорока восьми плоек!

— Если это Юпитер, — медленно проговорил Матти. — То обратный прыжок нам придётся считать на ноутбуке.

Суви обернулась к нему, и даже сквозь стекло шлема, дававшее множество бликов, он узнал в её глазах то, что видел там всего пару раз за всю их совместную жизнь. Страх. Ещё даже не успевший дойти до сознания, но уже угрожавший подточить волю, дай он ему разрастись и окрепнуть.

— Помоги мне снять скафандр, — сказал он ей, слегка улыбнувшись. — Понятия не имею, как можно работать инструментом в этих перчатках! — он поднял руку и демонстративно пошевелил негнущимися пальцами. — Пожалуйста...

— Да, да, сейчас! — засуетилась Суви, сбросив секундное оцепенение. — Мне самой жуть как надоела эта банка на голове!

Оставшись спустя полчаса в одних комбинезонах, они сложили скафандры в очередной ящик на стене и принялись курочить прыжковый двигатель. Суви, казалось, полностью вернулась к норме, и Матти всеми силами старался не давать ей ни минуты на отвлечённые размышления. А заодно — и себе.

— Ты держишь?

— Да держу, держу!

— Только крепче, а то отдачей может вырвать из рук, — не унимался он.

— Да знаю я! — закатила глаза Суви. — Не беси меня!

— Ну смотри мне, — улыбнувшись, он взялся за точно такой же рычаг, что и Суви, но с другой стороны. Вторая рука всё так же крепко обхватывала релинг. — На счёт три! Раз... Два... Три!

Рычаги, освобождающие здоровенные пружины системы ручного сброса крыльев, нужно было дёрнуть одновременно, чтобы не заставлять потом SAS компенсировать беспорядочное вращение, тратя невосполнимый запас аргона. Раздался оглушительный лязг, машину тряхнуло, но газовый гигант в центре иллюминатора почти не сдвинулся.

— Фух! А теперь самое интересное — взвести это всё обратно! — Матти взял из ящика цилиндр и подал его Суви. — Я кручу лебёдку, а ты... Заряжай болты!

Он вдруг заливисто рассмеялся, едва успев схватиться за какой-то выступ на потолке.

— Никогда бы не подумал, что буду стрелять из баллисты в космосе!

Суви сперва посмотрела на него с удивлением, но через минуту оставила "болт" парить у левого блока ионисторов, и подлетела к нему.

— Я знаю, что ты делаешь, — прошептала она. — Не трать на меня всю свою энергию, у меня она тоже есть!

Обняв его, она прижалась ухом к его груди и продолжила:

— Мы обязательно выберемся. Не можем не выбраться.

* * *

Удивительно, что попадая в трудную, безвыходную, как нам кажется, ситуацию, мы с ужасом ждём неизбежного провала, одновременно всей душой надеясь на чудо. Даже если сами не признаёмся себе в этом, всеми конечностями хватаясь за свой бесценный реализм — который вовсе не пессимизм, ну что вы! — мы на самом деле раз за разом представляем себе, что вскоре из махины выскочит деус, и всё вернётся на круги своя... Страшно представить, во что превратилась бы жизнь, как низко пало бы человечество, не будь в нашей психике этого механизма. Ещё одна закладка от создателя, не иначе. Незаменимый элемент в системе самосохранения вида. Вот только каждый божий раз, когда этот самый деус действительно вылезает из махины, нас это почему-то крайне удивляет! Прямо-таки поражает до глубины души! А ещё — пугает, и даже злит. Не бойтесь божьих чудес, они не угроза вашему пессимизму, уверяю вас! От пессимизма вас не вылечит уже ничто, даже самое чудесное и невероятное спасение. Если вы боитесь даже подумать о том, как вернуть Финляндии космос, если вы заранее решили, что ничего не выйдет, что всё бесполезно и невозможно, то мы просто сделаем это без вас. А потом пригласим на наш триумф.

— из блога "Тойво удивляется", 15.06.2076

* * *

Во втором ангаре уже больше часа царила тихая паника, периодически перераставшая в громкую. Йоханна ходила взад-вперёд по бетону почти босиком, в одних колготках, профессор оккупировал один из компов и изучал техническую документацию по всем двигательным установкам аппарата в надежде разобраться, что же могло пойти не так, Анни продолжала пытаться выйти на связь, а Тойво... Тойво сперва показалось, что он упускает какую-то мелочь. Тогда, перед самым моментом обрыва связи, что-то произошло, но внимание не зафиксировало это событие, позволило ему пролететь мимо, не оставив и намёка на его суть.

Достав из ящика стола запасные очки — слабые, не подходившие ему уже лет пять — он сел перед монитором, на который выводились изображения с камер, ткнул в первое попавшееся окошко и перемотал запись на минуту назад. Прокрутив её четыре раза, он снова испытал то же самое чувство — что-то упорно ускользало от него, цепляясь лишь самым краешком... Развернув видео на весь экран, он переключил плеер в режим покадрового просмотра и терпеливо прощёлкал последние секунд десять, вглядываясь в каждую мелочь. Этот фокус пришлось повторить со всеми записями, с каждой камеры, и на двух всё-таки удалось обнаружить то, что его тревожило.

— Это какое-то искажение, что ли? — Йоханна сильно щурилась, вглядываясь покрасневшими глазами в стоп-кадр. — Как при резкой смене фокусного расстояния...

— Ну что у вас там? — профессор, оторвавшись от чертежей, тоже подошёл к монитору, на котором висела покадровая раскладка последней секунды.

— У нас тут горизонт, — ответила Анни упавшим голосом. — Нормальный горизонт перед самым исчезновением.

— Не совсем, но да, нормальный, — подхватил Тойво. — Всё-таки он сильно смазан, края загибаются, но это уже совершенно не та психоделика! Что скажете, профессор?

— Может, смазанность картинки из-за того, что горизонт быстро опускался? — Анни почесала в затылке. — Быстро, но не мгновенно. Не, ну а что, до этого он поднимался!

— Я ведь подозревал... — пробормотал Юхани, почёсывая бороду. — Давно подозревал, что репульсоры не настолько безобидны, как кажется на первый взгляд...

— То есть? — Анни тряхнула кудрями.

— Суви могла бы лучше объяснить технические моменты, я всё-таки больше теоретик, но за неимением гербовой... — профессор вздохнул и снял очки. — Репульсор разворачивает вектор гравитации, это понятно и привычно. Но как он этого достигает?

— Деформацией пространства на микроуровне, — ответила Йоханна, заполнив возникшую паузу. — При помощи электрического поля... И?

— Этот префикс "микро-" может легко ввести в заблуждение, добавить беспечности и неосторожности... — он подошёл к окну и заложил руки за спину, улыбнувшись в усы. — Вы, ребятки, хоть и бандиты ещё те, но в беспечности замечены не были ни разу. Вы дерзкие, но в правильном смысле дерзкие!.. Эта деформация — она очень... концентрированная, что ли. Но при этом её влияние не может распространяться исключительно на тот объём, в котором её вызвали — это так не работет, и работать никогда не будет. А если кто-нибудь и сумеет такое сотворить, то получится полностью изолированная система, которая не будет взаимодействовать с внешним миром, а значит, и пользы от неё — никакой. Вот представьте, — он тряхнул головой и начал жестикулировать. — Берём колготки, вырезаем из них квадратный лоскут ткани, натягиваем его на рамку, наносим фломастером координатную сетку — это наше пространство...

Тойво улыбнулся и чуть покачал головой. Ему всегда нравилось, как профессор даже самые мозголомные вещи мог объяснить при помощи одной лишь своей харизмы и подручных предметов.

— ... Потом берём иголку, — продолжал Юхани. — Втыкаем её сперва снизу вверх, а через пять миллиметров — обратно. Ну, чтоб лежала в плоскости нашего двухмерного космоса. Это будет вектор гравитации. А теперь хватаем её за краешки, и поворачиваем на сто восемьдесят градусов! Представили? А теперь вопрос: что будет с координатной сеткой?

— Закрутится в спираль? — Анни вновь почесала в затылке.

— В непосредственной близости от иглы — конечно! А через десять сантиметров? А через полметра? А через метр? Понимаете? Причём заметите вы эти неровности, только если окинете взглядом всё полотно сразу, или хотя бы достаточно большой его фрагмент. А вблизи — нормальные, ровные прямые! Даже внутри этой спиральки, у самой иглы вы легко найдёте почти неискривлённые участки, если посмотрите туда через мощную лупу! Потому мы и не замечаем никаких странностей с репульсорами в бытовом, так сказать, смысле. Хотя в лабораторных условиях лазерный луч они нам огого как отклоняли!

— Ладно, допустим, странности с этой вогнутой землёй ты объяснил, — Йоханна опять вернулась к хождению туда-сюда, словно нервный маятник. — Но пропали-то они как? Они же выключили репульсоры перед прыжком! Горизонт вернулся на место, паразитных ускорений ниоткуда взяться не могло... Или как?

Тойво молча постучал карандашом по монитору, указывая на последний кадр.

— Горизонт не совсем вернулся, согласен, — ответил профессор. — Может быть, в этом и есть проблема... Всё-таки расчёт прыжка не учитывал кривизну пространства. Причём не обязательно именно эту, искусственную кривизну! Вдруг даже гравитационный колодец планеты способен повлиять настолько, что точка выхода сдвинется куда-то за пределы Солнечной? Там, в лабораторных условиях мы пока не можем это поймать — мы смотрим на спиральку в такую лупу, что луч не изгибается даже на пределах чувствительности приборов. А у вас — невооружённым глазом!..

— И пока мы игрались с телепортацией яблока в Новосибирск и обратно, мы тоже смотрели в лупу... — задумчиво резюмировал Тойво.

— Вы и не смогли бы внести эти поправки в расчёты, при всём желании не смогли, — профессор положил руку ему на плечо. — Нет полноценной мат. модели, нет таких вычислительных мощностей... Вернее, в открытом доступе нет, для нас, гражданских, а что там у военных — вообще без понятия.

— Так что делать-то будем?! — крикнула вдруг Йоханна. — Мы вообще ничего не можем сейчас, да?

Упав в кресло профессора, она закрыла лицо руками.

— У них есть масс-драйв, — вздохнул профессор. — Он работает независимо от всех этих тонкостей. И даже если они вынырнули где-то за Плутоном, даже по ту сторону Солнца, то лететь им обратно — дней восемь-десять. С расчётом орбитальных манёвров справится даже смартфон. Припасов у них хватит?

— Сухпая — на месяц, вода и воздух — рециркулируются, — ответил Тойво, быстро набирая что-то на клавиатуре.

Йоханна тихо плакала.