Лунный свет (гет)

Аня проснулась чуть свет и, подхлестываемая любопытством, по уставленному ей же самой обычаю собралась первый делом заглянуть к Арамису. В коридоре она столкнулась с Володей. Несмотря на то, что в доме в ранний час было ещё совсем тихо, юноша уже нашёл себе занятие. Аня с Володей обменялись парой насмешливых реплик, пожелали друг другу удачи и разошлись. Девушка постучалась к епископу Ваннскому. Арамис тоже встал недавно и успел только привести себя в порядок. В настоящий момент он стоял перед зеркалом и критическим взором оглядывал своё отражение.

— Ах, это вы, сударыня, — Арамис поправил белый воротник и повернулся к девушке.

— Вы ожидали увидеть кого-то другого?

— Господина Владимира. Он собирался зайти ко мне с утра по одному хозяйственному вопросу, который, по крайней мере вчера, его очень беспокоил. Я снял для вас небольшой дом (так будет удобнее и вам, и мне) и Владимиру не терпелось его осмотреть.

— Сняли дом? Спасибо! Это действительно удобно. Но Володя, как я узнала только что, занялся другим... хозяйственным вопросом. Тоже мне дворянин! Пошёл чинить маркизе часы в отсутствие мастера.

— Почему-то меня это не удивляет.

— Ну, что мне с ним делать, шевалье?

— Ничего. Бывало, что и короли варили варенье.

Девушка вздохнула. Быть в этом мире дворянкой ей ужасно нравилось. А вот её давний друг упорно стремился к образу ремесленника. Ну, раз варенье короли варят... Людовик 13, например... Может оно и ничего? Арамису, похоже, глубоко безразлично, чем двое его подопечных и помощников занимаются на досуге.

Закончив одну мысль, Аня перепрыгнула на другую.

— Вчера было очень здорово! — воскликнула она, — Никак не могу поверить, что оказалась участницей вечера в литературном салоне!

— Да, да, вы вчера достаточно ёмко и подробно поделились своими впечатлениями, — поспешил перебить её Арамис.

— По поводу Фуке Вольтер очень справедливо заметил: "Это писатели и люди искусства спасли ему жизнь".

— Кто такой Вольтер?

— Ах, простите! Этот человек ещё не родился. Он был, а точнее будет, ярким мыслителем восемнадцатого века. Но скажите, вам вчера сообщили то, что должны были сообщить? Пока я в обществе эпикурейцев пела дифирамбы господину Фуке, вы то делом занимались.

Арамис молча достал из ящика стола сложение бумаги.

— О, разведданные! — Аня, встав на цыпочки, через плечо епископа попыталась разглядеть их содержимое.

— Читайте, не мучайтесь, — улыбнулся Арамис.

Девушка схватила записи и пробежала их глазами.

— Ничего знакомого? — спросил прелат.

Аня отрицательно покачала головой.

— Увы... Но что это за галочки?

— Наиболее вероятные, по мнению госпожи Фуке, похитители бумаг.

— Но что это всё-таки за бумаги такие украденные?

— Из числа тех, что не досчитались защитники суперинтенданта во время подготовки к суду. По приказу Кольбера, как я вам уже рассказывал, было многое изъято или уничтожено. Но мадам повезло случайно найти размытый след документов, до которых этот мошенник не добрался.

— Почему?

— Они исчезли. А точнее, их выкрали. Но самое важное... Госпожа Фуке полагает, что в них содержится нечто, касающееся пропажи из казны миллионов.

— Не хило! И вы взялись их отыскать, если они целы?

— Да, сударыня. Они могут оказаться истинным сокровищем.

— А если содержимое бумаг не оправдает ваших ожиданий?

— А если не оправдает, то у нас будет по крайней мере уверенность, что мы использовали все возможности помочь господину Фуке и ничего не упустили.

Аня задумалась.

В этот момент в дверь постучали.

— Войдете, — сказал Арамис.

В комнату зашёл Володя.

— Ваше преосвященство, не хотел тревожить вас слишком рано. Скажите, по какому адресу мне отправляться?

— Я сейчас напишу вам адрес, сударь.

Арамис подошёл к письменному столику. Не присаживаясь, он чекнул несколько слов на обрывке бумаги и объяснил Володе, как туда проехать.

— Я понял, спасибо.

Юноша взял у Арамиса записку, поклонился и хотел уйти.

— Погодите, сударь, — остановил его епископ, — вас не затруднит передать письмо уже знакомому вам кюре?

— Почему нет? Передам.

— Буду очень признателен.

Володя взял у Арамиса в придачу к записке письмо и вышел.

— Помимо информатора обзавелись ещё и курьером? — лукаво улыбнулась Аня.

— У вас есть повод для недовольства?

— Да нет, — пожала плечами девушка, — Просто забавно, только попав в ваш мир, неформально, но по факту оказаться на работе у генерала иезуитов. Ловко устроили.

— Но разве не на руку нам всем такое положение дел?

— Вы конечно же правы.

— Я отвезу вас к вашему другу. Он, я уверен, будет уже ждать вас.

— С готовым вареньем, — усмехнулась Аня.

Арамис стал собирать в стопку бумаги на столе.

— А может быть, не только с вареньем, — добавил он.

— Шестое чувство мне подсказывает, что вы снова куда-то уезжаете, — проговорила девушка.

— Шестое чувство вас не обманывает.

— А эти записи с именами, датами и прочим вы заберете с собой?

— Да, я хочу поразмыслить над ними в дороге.

— Разрешите мне снять копию, — попросила девушка, — Я могу что-нибудь припомнить.

— Постарайтесь сделать это поживей, мадемуазель. Меня ждут дела, а нам нужно ещё проститься с нашей любезной хозяйкой. Мы не задержимся у неё на завтрак.

Аня села за письменный стол и обмакнула перо в чернила. Быстрым четким почерком она переписала сообщение от и до, включая все галочки и пометки. Арамис тем временем отдал все нужные распоряжения.

— Я закончила, шевалье, — сообщила Аня, — Можете забрать записи.

— Отлично. И сделайте так, чтобы вашей копии не видел никто, кроме, разве что, Владимира. Передайте и ему мои слова.

До дверей Арамиса и Аню проводила госпожа де Севинье. Епископ передал ей несуществующие извинения шевалье де Сегри, которому пришлось уехать не попрощавшись. Этого требовали этикет и галантность. Маркиза сказала, что будет рада увидеть епископа Ваннского и молодых людей у себя в доме снова.

Арамис и Аня сели в карету, которая подвезла их прямо к самому подъезду дома.

— Теперь, прощайте, сударыня. Постарайтесь в моё отсутствие не нажить себе неприятностей. И помните, не показывайте никому вашу копию списка, храните как зеницу ока. Пропавшими документами могут заинтересоваться люди Кольбера.

— Понятно. Как скоро мы увидимся?

— Дня через два. Я постараюсь между делом навести некоторые справки о пропаже. Не предпринимайте ничего без моего ведома, любая неосторожность в нашем положении может быть губительной.

Они распрощались. Аня выскочила из кареты, которая тотчас тронулась, и дернула входную дверь. Она была не заперта. Из коридора ей навстречу вышел загадочно улыбавшийся Володя.

— Привет, Ань. Я видел вас из окна. Чего ты светишься?

— Похоже госпожу де Севинье я тоже очаровала, — заметила Аня точно между прочим, — Мадам сказала, что была бы рада увидеть меня у себя снова. Грех не воспользоваться.

— Если б она знала тебя получше, возможно, передумала бы, — с такой же интонацией произнёс Володя.

— Ну, ты и язва, Володька! Не порти человеку торжество.

— Помнишь, Аня, я обещал тебе бургундского?

— Да. Обещание было честно сдержано.

— А вот здесь нашлось что ни на есть то самое бургундское вино семнадцатого века.

— Ух ты! Это мы ещё здесь не дегустировали.

— Предлагаю попробовать.

— Ну, не просто же так, как алкоголики, без закуски и повода выпить? — Анины глаза продолжали смеяться.

— Прошу, — Володя указал Ане дорогу и открыл дверь в столовую.

Девушка вошла, с любопытством озираясь.

Володя хлопнул три раза в ладоши, и слуги внесли несколько изысканных блюд, поставили их на стол и тихо удалились.

Аня засмеялась.

— Не дурно!

— О завтраке я позаботился, — деловито сказал Володя, — Я решил, что стоит лично приобщиться к старинной французской кухне. Почти всем, что тут приготовлено, занимался я собственноручно.

Аня опять рассмеялась.

— Кто бы сомневался! Мы с Арамисом угадали, что именно этим ты и займешься. Как же без тебя обойдётся такой ответственный процесс? И что это получается? Романтический ужин? ...То есть, тьфу ты, завтрак! — продолжала смеяться Аня.

— Будто я не знал, что ты приедешь голодная, — чуть смущенно сказал Володя.

— Угадал, — девушка потерла руки, — Спасибо.

— Правда, я всё никак не запишу рецепты. В голове уже еле умещаются.

Аня достала свой блокнот и помахала им в воздухе.

— Смотри и завидуй.

— Дай-ка почитать.

— Да ради бога!

Она села к столу и посмотрела в окно, за которым в холодный осенний ветер раскачивал полуоблетевшие деревья.

— Домик очень уютный, надо сказать.

— Мне тоже нравится, — произнёс Володя, листая блокнот, — Особенно вот это интригует, — и указал пальцем на страничку.

Аня хихикнула.

— Какие планы у нас на день? Д'Эрбле не будет два дня, — сказала она.

Володя вернул блокнот.

— Можно прогуляться по городу. На это можно потратить хоть весь день.

— Хорошая идея.

— Д'Эрбле через слугу передал мне ключ от ящика стола, там кругленькая сумма. Бедствовать мы не будем. Совсем рядом с домом конюшня. Всё равно, что гараж. Очень удобно.

— А какой у нас штат слуг?

— Пять человек.

— Не плохо так! Я избалуюсь такими темпами, честное слово, — и подперепев голову тонкой ручкой сказала тише, закусив губу, — Что-то так картошку почистить захотелось.

Теперь засмеялся Володя.

— Ну, с картошкой тут туговато. Но можно найти альтернативу.

Володя и Аня позавтракали с большим аппетитом. Девушка осмотрела дом, и после этого молодые люди отправились на прогулку. Оба уже начали немного ориентироваться в Париже и были уверены, что не заблудятся. Володя изучал его верхом, Аня пешком или в карете.

Погода стояла пасмурная, с неба накрапывал мелкий дождик. В Париже, если отойти от первого фанатского восторга, было что-то средневеково-мрачное.

— Путешествия верхом меня как-то больше вдохновляют, — произнёс Володя, огибая грязную лужу, — Правда в любом случае беспокоит, как бы на голову чего не вылили.

Аня, приподняв юбку, перепрыгнула ту же сомнительную лужу.

— Если бы всем романтическим героям выливали на голову нечистоты, они, сдаётся мне, поутратили бы некоторую долю своего романтического шарма. Подумаешь, сыренько, грязненько, шумненько! Зато какие впечатления!

— Ты напоминаешь мне сейчас Светку, которая с нежностью разглядывает червей.

— Это ещё что! Она при мне на спор гусеницу поцеловала! Бррр...

Володя усмехнулся.

— Ну, и как? Гусеницы хорошо целуются?

— Вот у Светы и спроси.

Впереди мальчишка лет двенадцати предлагал прохожим памфлеты, громко возглашая о несправедливой участи бывшего суперинтенданта. Вдруг в конце улицы раздался какой-то шум, там появилось несколько патрульных, заметивших паренька. Мальчишка, не долго думая, юркнул в переулок.

— Ах, ты, щенок! — один из патрульный кинулся следом за ним.

Володя и Аня вместе с другими прохожими посторонились.

— Это то, что настрочили сторонники Фуке? — негромко спросил Володя у Ани, когда на улице снова воцарились обычные гомон и суета.

— Очень возможно сам Фуке, — грустно сказала девушка, — Жаль что мальчишку прогнали, я бы почитала.

Молодые люди обогнули изгородь, за которой находился неухоженный заросший сад и старый заброшенный дом. В нём, очевидно, давно никто не обитал. Ставни прогнили, стёкла были выбиты. Аня и Володя посмотрели на старое здание. По улице сновали, прохожие, разговаривали, спешили по своим делам, в доме же царило полное безмолвие.

Неожиданно слабо капающий дождь превратился в ливень. Двое молодых людей завернулись в плащи, бегом пересекли улицу и скрылись за дверью ближайшего трактирчика. Их тут же окутало приятное тепло.

— Чёрт, ну и ливень! — сказала Аня, снимая успевший промокнуть плащ, — Отвратительная погода, дрянные улицы! Пустите меня к огню!

Володя взял у девушки плащ, и они сели за столик поближе к камину. К ним подбежал полноватый трактирщик довольно приятной наружности.

— Что вам угодно, господа?

— Нам угоден обед, — ответил Володя.

Скоро молодым людям подали еду, и они окончательно согрелись и высохли.

— Когда же этот проклятый дождь закончится? — Аня хмуро поглядела в окно, — Это даже не дождь, а настоящий поток.

— Скоро кончится. Сильные дожди редко бывают затяжными.

— Как ты думаешь, старый дом на противоположной стороне улицы давно заброшен?

— Судя по всему.

— Почему, интересно знать? Дом ведь крепкий и просторный. Далеко не рухлядь.

— Действительно. Можно было бы очень неплохо отремонтировать.

Хозяин услышал разговор молодых людей.

— О, у этого дома мрачная история!

— Даже так, — произнёс Володя, приподняв брови.

— Если господам интересно, я её расскажу, — сказал хозяин.

— Конечно интересно! — воскликнула Аня, — Это должно быть очень занимательно.

— Дело в том, что в этом доме, как рассказывают, произошло подряд несколько смертей, — понизил голос хозяин. — Первый скоропостижно скончался от странной болезни. Второго нашли убитым с ножом в груди. На полу второго этажа, говорят, так и остались следы впитавшейся крови.

Аня поежилась.

— Потом дом приобрела одинокая вдова. Жила она одна со своей кошкой, людей чуралась. Кое-кто считал её ведьмой. А по ночам у неё по-долгу горел свет. В какой-то момент эта странная дама перестала показываться на улице, а через три дня соседи, обеспокоившись, нашли её мёртвой.

— Может быть это была просто одинокая несчастная женщина? — предположил Володя.

— Чёрт её душу знает, — пожал плечами трактирщик, — После гибели последней владелицы больше никто это дом не покупал. Хозяйку скромно похоронили из христианского долга, а в жилище трогать что-либо побоялись. Так и стоит дом заброшенный. Только по ночам в одном из окон люди замечали белый человеческий силуэт.

— Призрака, вы хотите сказать? — уточнила Аня, оживившись, — Неупокоившуюся душу?

— Скажу вам на чистоту, сам ничего подобного не видел, привидений не встречал. Но мой приятель, торговец сукном с соседнего переулка, очень убедительно рассказывал. Он поздно возвращался домой и перепугалась не на шутку.

— У страха глаза велики, — скептически произнёс Володя.

— Может быть, сударь, это и вымысел. За что купил, за то и продаю. Я вот живу совсем рядом и ничего. Другие тоже живут и не забивают себе голову подобным вздором. Только приятель мой никогда не отличался особым воображением, а дом, как видите, никто не покупает. Но, простите, господа, у меня новые посетители.

— Это напоминает мне одну из парижских легенд, — задумчиво проговорила Аня, — Только в той, о которой я думаю, дело было позже, не в семнадцатого веке.

— Почему бы нет. Все истории о призраках чем-то похожи.

— Не всегда. Бывают очень оригинальные.

Молодые люди замолчали, потом снова посмотрели в окно на старый дом, в котором зияли чёрные глазницы пустых окон.

— Ты думаешь о том же, о чём и я? — спросила девушка.

— Боюсь предположить, о чём ты можешь думать.

Но глаза юноши блеснули.

Снова молчание.

— Залезем? — предложил Володя.

— И изловим призрака! — подхватила Аня, — Нет, дружба это всё-таки тогда, когда одна и та же бредовая идея приходит одновременно в две головы.

— Зайдём с противоположной стороны дома. Там очень удобная для перелезания ограда, и народу меньше.

— Со стороны запущенного садика? Прекрасный вариант!

Когда дождь наконец закончился, Володя и Аня вышли на мокрую улицу. С крыш и с неба изредка капало.

Аня и Володя, обогнув дом, свернули на тихий переулок. Здесь народу почти не было. Молодые люди дождались, когда на улочке совсем никого не останется. Володя подсадил Аню. Она оказалась на заборе, а потом, повиснув на руках, спрыгнула вниз. Володя последовал за ней, подтянулся и легко перебрался на другую сторону.

Каменная кладка фундамента от сырости поросла мхом и местами покрылась плесенью.

Задняя дверь, выходившая в сад, была открыта. Молодые люди перешагнули порог.

В помещении пахло сыростью, плесневелым деревом. От мебели на нижнем этаже оставался стол, прочно стоявший на изогнутых ножках и серый от пыли комод. На второй этаж вела ненадёжного вида деревянная лестница.

— Ошибался трактирщик, — проговорила Аня, — почти всю мебель, похоже, вывезли.

— Может что-то есть на втором этаже?

Володя осторожно шагнул на прогнившую ступеньку лестницы. Но доски на деле оказались прочнее, чем казались со стороны. Только одна ступенька скрипнула под шагами юноши.

— А тут совсем пусто, — констатировал Володя, окинув взглядом второй этаж. — Ты права, мебель, вероятно, перевезли.

— А это развеивает как минимум один пунктик страшилки.

Аня поднялась к Володе.

— Напрасно мы ищем привидений, тут нет даже обещанных следов крови.

— Тебе ещё и крови не хватает?

Внизу что-то скрипнуло.

— Опа! — Аня перешла на шепот, — Может быть, дождались?

— Да ну, как же!

Звук послышался снова, точно от лёгких шагов. Потом прыжок, мягкое приземление, шорох.

— Это интересней, — тоже перешёл на шепот Володя.

— Сейчас не ночь.

Молодые люди, затаив дыхание, не сговариваясь, шагнули к лестнице.

— Кто там? — тихонько позвала Аня.

Володя прижал палец к губам и наклонился. На столе лежал пушистый рыжий комок и лениво помахивал хвостиком.

— Вот тебе и призрак!

— Полосатая, прямо как моя Муська!

— Даром, что рыжая.

Кошка встревоженно подняла голову, увидела молодых людей и спрыгнула на пол.

— Кис-кис-кис, — позвала Аня, ступив на первую ступеньку, — Не бойся, рыжуля.

Кошка остановилась и повела ушами.

— Это правда, что ты от прежних хозяев здесь осталась? Чего щуришься? Жила тут странная дама или нет?

— Так она тебе и ответит, — послышался сверху ехидный Володин шёпот, — прям аки щука или золотая рыбка.

— Не хочешь, не говори, — сказала Аня кошке, — Вот лично я не верю, что твоя хозяйка была ведьмой. Зря клевещут на одинокую скорбящую вдову.

Кошка жалобно мяукнула и подошла к Ане.

— Жрать просит, — всё так же ехидно шепнул Володя, — Неубедительное привидение. Жаль, нечем угостить животинку.

Девушка спустилась на нижнюю ступеньку. Кошка обнюхала Анину ногу и, задрав хвост пошла восвояси.

— А ведь ухоженная.

— Явно домашняя.

— Да уж, не беспризорная.

Молодые люди покинули заброшенный дом. Развеивание мифа доставило не меньше удовольствия и острых ощущений, чем могла бы доставить ловля привидения.

Над городом спускались холодные туманные сумерки, когда друзья вернулись в свой особнячок.

После ужина Аня и Володя, приняв ванну, особенно приятную после прогулок под дождём, сидели в просторной гостиной у камина и занимались праздный трёпом. Девушка взялась рассказывать товарищу про Фуке и всю его партию, чтобы немного просветить.

— Мне прямо уже стыдно становится за незнание таких подробностей, — сказал Володя, — Вот вернёмся домой, я точно трилогию прочитаю. Лучше поздно, чем никогда.

— Этих подробностей ты у Дюма не найдёшь, — засмеялась Аня, — Это исторические книги, мемуары, письма. Но всё равно, ловлю на слове.

— Послушай, а ведь д'Эрбле занялся чем-то щекотливым. Не захотел чтобы мы лишний раз подставлялись под удар и путались под ногами. Предоставил нам этот дом, а сам смылся, — сказал юноша, — Мне вот интересно, он правда явится через два дня или вспомнит, только когда мы ему понадобимся? И во втором случае я не осудил бы его, нам нечего светиться в его мятежной компании. Это не наше время и не наши проблемы. Хотя, признаться, мне уже не всё равно, что здесь происходит.

— В прошлый раз Арамис приехал в срок тогда в Бражелоне. Не думаю, что такое возможно. Он не назвал бы тогда времени своего отсутствия, — спокойно ответила Аня.

Но девушку Володины слова неприятно кольнули. Юноша не имел ввиду ничего дурного про Арамиса, скорей наоборот. Но Аня призадумалась.

Больше всего девушка не хотела становиться пешкой в чужой игре. Если вдуматься, она ничего не знала о планах и действиях Арамиса. Ей была продемонстрирована лишь малая часть всего полотна.

Функция поисковой системы интернета — не самая интересная. Источник информации — это только средство. Здесь игроком был епископ Ваннский. Он же являлся ферзем в своей партии, предпочитая находится на доске и, если требовалось, в эпицентре событий.

Аня вдруг испугалась, что может стать безликой марионеткой в руках искусного кукловода. Быть средством? Как бы не так! Нет, пешкой она не будет. Желание чувствовать свою значимость, а не просто причастность, было сильнее желания собственной безопасности, даже сильнее инстинкта самосохранения.

"Пусть он ведёт свою игру, я начну свою," — подумала девушка, — "Не знаю, где Арамиса всё время носит, но у меня есть шанс его опередить."